Устоять невозможно

Глава четырнадцатая

Вместо того чтобы сесть в предоставленный компанией лимузин, Лиз и Стив поехали домой на такси и, как только оказались в квартире Стива, прямиком отправились в спальню. Лиз опять чувствовала возбуждение. Ей казалось, что она не может насытиться Стивом. Все, что он мог сделать теперь, когда они оказались в его спальне, – это дать ей то, в чем она так нуждалась.

Страсть против страсти.

Плоть против плоти.

Бешеный стук сердца против бешеного стука сердца.

Лиз торопилась: когда она стаскивала со Стива пиджак, ее движения были полны нетерпения и агрессии. Потом она с тем же остервенением начала расстегивать пуговицы на рубашке. Затем она набросилась на брюки, пытаясь снять и их.

Стив не мог себе представить, что этот вечер, который они провели вместе, завершится именно так. Ну конечно, он предполагал, что они в конце концов окажутся в постели, но никак не думал, что она возьмет инициативу в свои руки и будет стремиться к безрассудным чувственным наслаждениям, а потому хотел сделать все, чтобы об этой ночи у Лиз остались самые волнующие воспоминания. Кроме того, ему казалось, что теперь, когда у него есть вся информация, необходимая для поисков Роба, это будет последняя ночь, которую они с Лиз проведут вместе. Завтрашний день расставит точки над «i» и, возможно, даст точное указание, где находится Валери. И как только он даст Лиз конкретную информацию, которая ее интересует, она, скорее всего, прервет их отношения, ведь она уверена, что лежащая на ней ответственность и принятые обязательства важнее, чем ее собственное счастье.

И если сегодняшняя ночь – все, что у него осталось, то он, черт побери, сделает все, чтобы она запомнилась навсегда.

Он нежно обхватил ее запястья и отвел руки от своих расстегнутых брюк.

– Лиз, не будем торопиться.

– Я хочу тебя, – упрямо сказала она и начала целовать его грудь, провела языком по его соску и слегка прикусила его.

Он, вздрогнув, тяжело вздохнул и сделал попытку отвлечься от ее беззастенчивых попыток смутить его.

– Я тоже тебя хочу.

Однако его желание обладать ею простиралось дальше простых ощущений, лежавших на поверхности. Он хотел ее сердце, ее тело и ее душу.

Она взглянула на него глазами, полными желания, тело ее горело, ее била дрожь.

– Стив, мне нужно…

Прерывая ее на полуслове, он прижал палец к ее мягким теплым губам.

– Ш-ш-ш. Я знаю, что тебе нужно, и ты получишь то, чего хотела там, на вечеринке. Быстрое, жаркое, яростное совокупление.

– Но теперь моя очередь быть главным, и я собираюсь заняться с тобой любовью. Медленно, спокойно, основательно.

Обняв ее одной рукой за талию, Стив подтянул ее и крепко прижал к себе. Он поглаживал ее щеку, прикасаясь к ней ладонью, и, чувствуя, как девушка вся дрожит от вновь возникшего настойчивого желания, встретился с ней губами. Длинным, страстным поцелуем он унял бившую ее дрожь и медленно, как бы нехотя толкая ее язык своим, обуздал ее неистовую страсть. Он руководил ею, не обращая внимания на ее попытки ускорить темп и наброситься на него, до тех пор, пока не почувствовал, что ее напряжение прошло.

Увидев наконец, что она расслабилась, он начал расстегивать молнию на ее платье. Две полоски ярко-красной ткани упали, обнажив ее до пояса, и на шее осталось только сверкающее бриллиантовое ожерелье, а в ушах – переливающиеся в свете лампы серьги.

– Ты такая… такая красивая, – восторженно прошептал он.

Стив скользнул губами по ее подбородку, и ее руки оказались у него на груди, а ногти слегка впивались в его упругое тело. Он провел языком по ее шее и взял в руки ее большую грудь, отчего Лиз с наслаждением глубоко вздохнула. Наклонив голову, Стив стал облизывать ее соски, захватывая их по очереди ртом.

Лиз сдавленно вскрикнула и жадно подалась к нему, словно умоляя не останавливаться. Она запустила руку в его волосы, сильнее прижимая его голову к своей груди. Стив давал ей то, что она хотела, но делал это неспешно, и это, как он и рассчитывал, только увеличивало ее возбуждение и страсть.

Руки Стива скользнули под платье и стащили с Лиз трусики, а потом и само платье. Шелковистая ткань упала на пол к ее ногам. Большие ладони очутились на ее гладких обнаженных ягодицах, и он провел рукой вдоль подвязки к краю облегавшего ногу чулка.

Стив уложил Лиз прямо посередине кровати и стал раздеваться сам. Ее взгляд остановился на его эрегированном, напряженном члене, и, облизав губы, она, словно дразня его и проверяя, насколько он возбужден, коснулась рукой своего живота. Ее зеленые глаза излучали страсть, неудовлетворенность, а тело постоянно двигалось, словно его кололи тысячи маленьких иголок.

С соблазнительной улыбкой Стив снял с нее сначала одну туфлю, затем другую и швырнул их на пол, после чего лег рядом с Лиз. Он гладил ее ступни до тех пор, пока она благодарно не застонала, потом отцепил поясок и медленно, без всякой спешки снял чулки. Желая доставить ей как можно больше удовольствия, Стив водил руками по ее нежной коже, ласкал и массировал бедра и ноги и чувствовал, как напряжение покидает ее. В конце концов ее тело стало гибким, а дыхание – глубоким и ровным.

Стив рассматривал Лиз, задерживал внимание на нежных женственных изгибах тела, на переливающемся ожерелье со сдвоенными сердцами, которое по-прежнему было на ней…

Если бы она только отдала ему свое сердце, как отдавала тело.

Лиз расслабилась. Приглашая его, она раздвинула ноги и прошептала, словно молитву, его имя, и Стив почувствовал, как что-то неистовое и нежное сжалось в его груди. Он знал, что это.

Любовь.

Он лег на нее. Его бедра оказались между ее разведенных ног, а грудь плотно легла на ее груди. Он обхватил руками голову девушки так, чтобы их лица оказались друг напротив друга, глядел прямо ей в глаза, не позволяя смотреть в сторону, и видел, как меняется их выражение по мере того, как его член медленно входит в нее. Теперь, когда не было презерватива, Лиз обволокла его тесным, скользким жаром. Стив судорожно вздохнул от ощущения того, что они с ней одно целое и ничто не разделяет их плоть.

Она задохнулась от неожиданности и, схватив его за плечи, попробовала сопротивляться:

– Стив… подожди… хватит. – В ее голосе была паника. – Ты не надел презерватив.

Он поймал ее руки, которыми она пыталась его оттолкнуть, и, сплетя ее пальцы со своими, вытянул их вверх, так, что она оказалась в полной его власти.

– Ты приняла таблетку, – хриплым голосом напомнил он ей, зная, что не это волнует ее больше всего.

Она знала, как важно для него это единение с ней, понимала, на что он пошел, когда отказался предохраняться.

– Так хорошо, когда нас ничто не разделяет. Там так горячо, так мягко и упруго.

Она закрыла глаза и застонала, когда он проник в нее особенно глубоко. Его движения были интенсивными, но медленными, и это усиливало удовольствие. Он поцеловал ее в губы, касаясь ее языка своим, и немного приподнялся, чтобы она обвила его ногами. Потом он остановился, поднял голову и встретился с ней взглядом.

– Чувствуешь? – прошептал он, лежа на ней.

Он видел, как на ее шее пульсирует какая-то жилка, и знал, что Лиз постарается избежать ответа.

– Чувствую… что?

– Как наши сердца бьются. Твое и мое. Вместе. – Он помолчал, давая ей возможность проникнуться чувством соединения их сердец, а затем открылся ей: – А любовь? Ты чувствуешь ее, Лиз?

Он ожидал, что она начнет отказываться, но слезы, наполнившие ее глаза, ошеломили его так же, как и ее ответ.

– Да, – сказала она, и в ее голосе были боль и сомнение. Он никогда не видел ее такой беззащитной. – Чувствую.

Наступил момент, когда он должен был произнести самое главное, и это оказалось намного проще, чем он предполагал. Он чувствовал, что поступает абсолютно правильно:

– Я люблю тебя.

Стив не стал дожидаться ответа Лиз, потому что это и не было нужно. Он знал, какие чувства она испытывает к нему, и поэтому, даже несмотря на то, что она молчала, у него не осталось никаких сомнений по этому поводу.

Стив продолжал неторопливо, нежно любить ее. Его тело боготворило ее тело. Была еще одна причина, чтобы Лиз осталась с ним.

До утра.

Навсегда.

Но утром Лиз исчезла, оставив на столике у кровати бриллиантовые серьги с сердечками и ожерелье – подарок, который она отказалась от него принять.

Стив потер рукой небритый подбородок, не столько удивившись, сколько расстроившись от того, что девушка ушла посреди ночи, не разбудив его и не попрощавшись. Это явно походило на разрыв отношений. Без всяких споров и лишних эмоций, которые только все усложняют и с которыми ей бы пришлось столкнуться. Точно так же она многие годы жила, избегая выяснения отношений со своей кузиной. Чего она добилась своим нежеланием выяснять отношения? Только одиночества.

Дело закончено. Около часа дня, после недолгого разговора с Лиз по телефону и заключительного отчета по делу о поисках двоюродной сестры, Стив закрыл папку, которую он завел на Валери Кларк и Роба Истона. К счастью, Валерии была жива-здорова и уехала по собственной воле. Вот уже полторы недели она развлекалась в Париже с клиентом, которого встретила на вечеринке.

Получив информацию, которой предыдущим вечером поделилась с ним Трикси, разыскать Роба оказалось до смешного просто. Пикантные сведения, которые сообщила ему женщина, оказали неоценимую услугу. Теперь Стив знал, что Истон – один из топ-менеджеров компании, занимающейся разработкой программного обеспечения, в Чикаго, а также то, что он живет в очень престижном районе города. Как сказала Трикси, Роб падок до хорошеньких женщин, и для того чтобы удовлетворить свои многочисленные желания, пользуется услугами секса по телефону и посещает различные вечеринки. Кроме того, Роб любит отдыхать в экзотических местах с девушками, с которыми знакомится на подобных вечеринках. Валери – не первая женщина, которую он вывез за границу, очевидно, и не последняя.

Из кусочков и обрывков информации, поступившей этим утром, Стиву удалось узнать, что прошлая ночь была последней, которую Валери и Роб провели в дорогом парижском отеле, и что завтра они возвращаются в Штаты. Их самолет прилетает во второй половине дня.

Ничто не указывало на криминал или на то, что Валери угрожает какая-то опасность. И это больше всего успокоило Лиз во время их последнего разговора. Стив, конечно, не мог ничего поделать, но ему хотелось, чтобы Лиз хоть немного разозлилась на Валери и на то, что та постоянно манипулирует ее чувствами и в какой-то степени ее жизнью. Но он знал, что суть проблемы Лиз не в этом – девушка слишком поглощена выполнением того, что подсказывает ей чувство долга, и слишком старается угодить дяде и тете. В результате она жертвует собственным счастьем и отказывается от надежды обрести его в будущем. В этом не осталось никакого сомнения после того, как она сбежала от него прошлой ночью. Отдаление Лиз от Стива сквозило и в тоне, которым она разговаривала с ним по телефону. Исключительно деловой, как будто между ними никогда не было близости. За все время их беседы Лиз ни разу не отклонилась от темы, связанной с Валери, ни разу не обмолвилась о его чувствах и о том, что было сказано ночью. После его искреннего признания их отношения уже не могли оставаться такими, как прежде. Но, как показалось Стиву, Лиз предпочитала делать вид, что этой ночью между ними ничего не произошло.

Глубоко вздохнув, Стив вытащил папку с новым делом. Следующие несколько часов он провел за телефонными разговорами. Звонки были связаны с делом о пропаже человека. Он нащупывал возможные версии, искал в Интернете необходимую информацию.

Динамик внутреннего телефона загудел, и послышался приятный голос секретарши:

– Стив, к вам Лиз Адамс.

Странное чувство нахлынуло на него. Все это как будто уже было. Неделю назад, нуждаясь в его услугах, она появилась у него в офисе и начался их роман, переросший в большое чувство. Интересно, зачем она пришла на этот раз? Судя по ее поведению, вряд ли для того, чтобы сделать ответное признание в любви.

– Пусть войдет.

Стив обогнул стол, как раз когда в комнату вошла Лиз.

Он улыбнулся, она улыбнулась в ответ, хотя улыбке не удалось скрыть тревогу, которая читалась в глубине ее глаз и поблескивала, как огонь маяка, предупреждая о том, что Стиву следует держаться на расстоянии. Что он и сделал, хотя ему нестерпимо хотелось подойти к ней, прикоснуться, обнять и покрепче прижать к себе.

Шутливо-вежливый тон отдалял их друг от друга, поэтому не имело смысла ходить вокруг да около, и Стив сразу перешел к делу:

– Что привело тебя ко мне?

Лиз рассеянно поправила сумочку на плече и выпрямилась, чувствуя, что выбрала чересчур официальную линию поведения, если учесть, как близки они были.

– Я просто хотела поблагодарить тебя за все, что ты сделал для меня и для того, чтобы найти Валери. Я испытала огромное облегчение, когда узнала, что с ней все в порядке.

А как быть с тем, что этой паршивке было наплевать, когда ты места не находила от переживаний и беспокойства?

Стив удержался от этого язвительного замечания, потому что знал: в ответ она займет оборонительную позицию. Вспомнит и об этом пресловутом обещании, которое, испытывая вину за прошлые поступки и неудачный брак с Тревисом, она дала дяде и тете.

– Если я правильно помню, то поисками Валери мы занимались вместе, – напомнил он, изо всех сил пытаясь не показать огорчения. – Я бы не смог получить информацию о Робе так быстро, если бы ты не пригласила меня на вечеринку «Буйная фантазия».

– Как бы то ни было, я признательна за твой совет и за то, что ты организовал весь процесс поиска. Не могу представить, как бы я пошла вчера на вечеринку без тебя.

Лиз вздрогнула. Стив был уверен, что она вспомнила о тех двоих любителях развлечений, из лап которых он ее вырвал.

Девушка заправила за ухо выбившийся локон.

– Поговорив с тобой по телефону, я пошла в агентство «Все, что пожелаете» и уволилась. Я хотела попрощаться с Роксаной, единственной, кто относился ко мне по-дружески. Я рада, что больше там не работаю, и очень переживаю за нее – в какое ужасное положение она попала!

Стив заметил, что Лиз занервничала и стала говорить быстрее, перейдя почти на скороговорку. Он знал, что она пришла сюда по какой-то другой причине. Когда она открыла сумочку и достала оттуда конверт, Стив замер.

Стараясь не глядеть ему в глаза, Лиз протянула ему белый конверт без надписи.

– Я заехала еще и для того, чтобы передать тебе это.

Он спрятал руки в карманы джинсов.

– Что это? – спросил он, хотя догадывался, что находится в конверте.

Она небрежно пожала плечами:

– Я получила расчет в агентстве и выписала чек на твое имя. Там сумма, которая вполне покроет неделю работы, включая вчерашнюю вечеринку. Кроме того, в конце месяца я получу деньги в кафе, поэтому я позволила себе включить их в чек. Надеюсь, мне удастся с тобой расплатиться.

Стив почувствовал, как все в нем закипает от злости, и до боли сжал челюсти. Он не мог больше выносить этой благодарности. Уверенность девушки, что чеком она сможет чистенько и аккуратненько завершить их отношения, обижала и бесила его.

– Лиз, мне не нужны твои деньги. Да и благодарность тоже.

Он перевел взгляд с конверта, который теперь находился между ними, на ее лицо, и руки в карманах сжались в кулаки. Она так прекрасна. Так беззащитна. Так боится рискнуть и остаться с ним.

– Я делал это все для тебя, потому что мне так хотелось. Может быть, наше дело и началось с долговых обязательств, но теперь мне не нужно ни денег, ни признательности.

Он хотел ее любви, он нуждался в ней.

На ее лице промелькнуло удивление и страх перед возможными последствиями – чувство, которое слишком сильно влияло на ее жизнь. Тем не менее она ничего не ответила.

– Мне ужасно обидно, что ты думаешь, будто должна мне что-то, – продолжал он, прикинув, что терять ему нечего. – Ты нагружаешь себя ответственностью и обязательствами и испытываешь чувство вины перед кем угодно, только не перед самой собой.

Она вся напряглась, пытаясь защититься:

– Ты не имеешь ни малейшего представления о моей жизни.

– Обидно это слышать, особенно учитывая, как близки мы были и через что нам пришлось пройти вместе. Я понимаю твою жизнь намного лучше, чем ты думаешь, – жестко сказал он, уже не силах сдерживаться. – Когда ты наконец перестанешь прятаться за чувством вины и долга по отношению к дяде и тете за то, что они воспитывали тебя после смерти родителей? Я уже не говорю о Валери, которая вообще этого не заслуживает.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – сказала Лиз, но ответ прозвучал слишком поспешно и неубедительно.

– Неправда, понимаешь. – Он прислонился к краю стола, кляня себя за то, что вынужден причинять ей боль, но понимая, что необходимо помочь ей разобраться в чувствах, которые она испытывала с тех пор, как еще в детстве осталась сиротой. – Для тебя проще и привычнее быть за все в ответе и стремиться сделать всем приятно, чем допустить возможность того, что тебе может быть причинена боль. Лиз, я не хочу делать тебе больно, я хочу любить тебя. Но ты должна пустить меня в свое сердце.

Она отрицательно покачала головой.

– Я не могу дать того, что тебе нужно, – произнесла она дрогнувшим, полным тревоги голосом. – Я возвращаюсь в кафе. Мне нужно присматривать за Валери, и после всего, что было с Тревисом…

Он поднял руку, останавливая поток оправданий и объяснений:

– Солнце мое, нам всем приходится сталкиваться с различными проблемами. По большому счету, все это ерунда.

Очевидно, она не имела особого желания разбираться со своими проблемами.

– Тебе нужно жить своей жизнью и для себя, а не для кого-то другого. А это значит – не бояться рисковать и принимать решения. Только это может сделать тебя счастливой.

Стива просто убивало то, что его слова абсолютно не трогали Лиз. В конце концов он протянул руку и провел тыльной стороной ладони по ее теплой мягкой щеке.

– Ты так поглощена заботой об окружающих, а кто позаботится о тебе, Лиз? Кто окажется рядом с тобой, когда тебе будет необходимо прислониться к чьему-то плечу? Кто улыбнется тебе, когда тебе это будет нужно, или обнимет, чтобы рассеять твои страхи и дать тебе почувствовать, что ты не одна?

У нее не было ответа, и это его печалило.

– Позволь, я буду этим человеком в твоей жизни, – прошептал он. – Доверься мне и доверься своим чувствам.

Она тяжело вздохнула, но ничего не ответила. Поднеся руку девушки к губам, Стив поцеловал ее, чувствуя, как дрожат пальцы, и понимая, что он сказал все что мог. Что будет дальше – решать ей.

– Когда ты будешь готова испытать свою судьбу со мной – ты знаешь, где меня найти.

Она положила конверт на стол и, бросив на него последний взгляд, повернулась и пошла к выходу. Смотреть на ее полные слез глаза и на то, как она уходит из его офиса и из его жизни, было невыносимо тяжело.

Находясь среди коллег и посетителей кафе, Лиз чувствовала себя как никогда несчастной и одинокой. Весь день она трудилась без отдыха, стараясь постоянно занимать чем-нибудь руки и голову и подавлять гнетущее, тревожное чувство, которое засело в ней с того самого момента, как она покинула офис Стива. Но теперь, когда, свернувшись калачиком, она лежала на диване, попивая горячий чай и ожидая появления Валери, у нее было время все обдумать. Лиз снова и снова прокручивала в голове свой последний разговор со Стивом. Пора было разобраться в себе, в своих поступках, в своей жизни и своем будущем.

Нужны ли были все те жертвы, которые она приносила многие годы, и стоило ли приносить самую главную жертву – позволить Стиву уйти?

Он любил ее. И от одной этой мысли у нее что-то сильно сжималось в груди и учащался пульс. Та последняя ночь, когда они занимались любовью и когда соединились не только их тела, но и сердца, теперь казалась просто волшебной. Она не смогла тогда ничего ему сказать, но сомнений не было – она тоже его полюбила.

Лиз не знала, что с этим делать. Страх впустить Стива в свое сердце был сильнее, чем желание полностью связать с ним свою жизнь.

Недовольно вздохнув, она взъерошила волосы и налила себе еще одну чашку чая – ее до костей пробирал озноб. К сожалению, лекарства от любви еще не придумали.

Звук ключа, вставляемого в замочную скважину входной двери, отвлек Лиз от печальных мыслей и заставил стрелой пронестись по комнате и распахнуть дверь. На пороге, застыв от неожиданности, стояла Валери с многочисленными сумками и пакетами в руках. Она бросила на Лиз сердитый взгляд:

– Господи, Лиз, разрыв сердца может случиться. – Она быстро оглядела сестру и ухмыльнулась: – Ты выглядишь просто отвратительно.

В ответ на приветствие своей кузины Лиз покачала головой. Ни «привет, как дела», ни даже «черт, мне надо было сказать тебе, что я собираюсь уехать из страны на десять дней». Оказывается, Валери больше волнует, как Лиз выглядит. Поразительно.

– Ну, наверное, по сравнению с тобой я действительно выгляжу не очень. – С этим Лиз была согласна.

На голове у нее творилось бог знает что, она была ненакрашена и одета в старую пижаму. Ее сестра, напротив, выглядела невероятно шикарно, с новой прической, безупречным макияжем и в очаровательном костюмчике, правда, чересчур открытом.

Валери подняла с пола свой новый чемодан, явно авторской работы, и прошествовала в квартиру.

– Захвати сумки, ладно? Я думала, умру, пока дотащу все это до дома.

Стиснув зубы, Лиз втащила две самые большие сумки в комнату, просто для того, чтобы ускорить процесс. Валери в это время разбирала покупки. Лиз подумала: почему Роб не проводил Валери до дома? Может быть, потому, что Роб не джентльмен и зациклен на самом себе в не меньшей степени, чем ее сестра. Лиз пришло в голову, что они прекрасно подходят друг другу.

Валери развалилась на диване и манерно вздохнула:

– Я полностью вымотана.

– А я чуть не сошла с ума, переживая за тебя, – ответила Лиз, не в силах больше сдерживать раздражение, которое копилось в ней последние двое суток, – Где ты была?

Она знала ответ, но хотела услышать его от сестры.

– Неплохо проводила время в Париже, – сказала Валери с самодовольной улыбкой, не обращая никакого внимания на переживания Лиз. – И лучшее в этой поездке – то, что все расходы оплачивались.

«Наверняка в качестве компенсации за то, что ты с ним спала», – подумала Лиз, но оставила это резкое замечание при себе.

Вместо этого она скрестила руки на груди и уставилась на сестру ясным, открытым взглядом.

– А тебе не приходило в голову, что стоило сообщить мне, где ты находишься?

Плечо Валери приподнялось, изобразив какой-то безразличный жест.

– Я оставила тебе записку.

– В которой ничего не было сказано конкретно. Ты написала, что собираешься провести уик-энд с Робом, и ни слова про то, что на полторы недели собираешься уехать из страны.

От раздражения Лиз начала говорить громче. Валери изучала свой французский маникюр.

– Мои планы поменялись. Давай, ругай меня.

Лиз чувствовала подкатывающую к горлу злость.

Разглядывая свою самовлюбленную сестру, она все больше и больше расстраивалась.

– Раз ты купила сумки и чемодан и еще до поездки подала документы на загранпаспорт, значит, ты знала, что уезжаешь не только на выходные. Так что не надо мне говорить всякую чушь про то, что твои планы изменились. Ты и раньше знала об этой поездке, и у тебя было полно времени, чтобы сообщить мне о ней, а учитывая то, что мы живем вместе, сообщать, куда ты едешь и когда возвращаешься – проявление элементарной вежливости.

– Ты хочешь узнать, почему я не сказала тебе о поездке? Хорошо, вот тебе правда, – произнесла Валери, и в ее голосе зазвучали нотки раздражения. – Если бы я сказала тебе, куда еду и с кем, мне бы пришлось выслушать целую лекцию о том, как я должна себя вести. Я не желаю этого слушать! Ты никогда не одобряешь моих поступков, так какой смысл говорить тебе раньше времени?

– Я переживаю за тебя.

Ответа не последовало. Ни одного теплого слова. Лиз почувствовала, что Валери разозлилась, и переживала это до глубины души. Лиз хотела, чтобы окружающие относились к ней доброжелательно, в том числе и кузина. А Валери явно таила в душе злобу за то, что Лиз досталась часть любви и внимания ее родителей.

– Черт побери, Валери, в крайнем случае ты могла бы позвонить из Парижа или каким-то другим образом дать мне знать, что ты жива и с тобой все в порядке. Веришь или нет, но я тут чуть с ума не сошла.

Не проронив ни звука в ответ, сестра холодно смотрела на нее.

– С тех пор как ты уехала, твоя мать постоянно звонила, и мне уже пришлось ей один раз соврать. Я больше не собираюсь этого делать.

– А я тебя просила? – огрызнулась Валери.

– Нет, ты меня не просила, но что мне надо было говорить твоим родителям? – Лиз металась по комнате, пытаясь любым способом дать выход избытку энергии, который накопился у нее внутри. – Что ты зарабатываешь на жизнь сексом по телефону и встречаешься со своими клиентами, посещаешь оргии и летаешь через океан с любовниками? Ты что, действительно хочешь, чтобы твои родители узнали, что у тебя за работа и с чем она связана?

Валери решительно выпрямилась:

– Ты и понятия не имеешь, с чем связана моя работа.

– К несчастью, имею, – сказала Лиз, и в ее голосе чувствовалось явное отвращение к работе, которую выбрала ее сестра. – Для того чтобы разыскать тебя, я неделю проработала в этом вертепе и сходила на их вечеринку «Буйная фантазия», для того чтобы найти Трикси Лейн и разузнать про Роба, о котором у большинства девушек, посещающих эти вечеринки, сложилось определенное мнение! Так что я прекрасно знаю и про твою работу, и про все радости, с ней связанные!

– Ух ты! Никак, мисс Уси-Пуси Я-за-всех-в-ответе пришлось из-за меня извозиться в грязи? – нахально растягивая слова, произнесла Валери. – Как приятно узнать, что в тебе еще сохранилось немножко смелости и тяги к приключениям!

Лиз пропустила сарказм сестры мимо ушей.

– Валери, я сделала это ради тебя. Потому что мы с тобой родные люди, и я хочу быть уверена, что ты в безопасности и с тобой все в порядке. А еще я сделала это ради твоих родителей.

Валери поднялась и подошла к ней. Между ними оставалось не больше метра, и Лиз увидела в глазах сестры ненависть.

– А кто просил тебя делать что-нибудь ради меня? – спросила Валери. – Я точно не просила, и все равно ты вечно позволяешь себе лезть со своей помощью и пытаешься меня контролировать, чтобы я непременно была пай-девочкой. Так вот, сестричка: в отличие от тебя, у меня нет никакого желания быть хорошей девочкой, поэтому займись лучше своей жизнью.

Оскорбительные слова, произнесенные Валери, были как ушат холодной воды. Она часто заморгала, осознав вдруг, в какую дрянь превратилась Валери. Лиз поняла, что всегда старалась быть ее противоположностью, чтобы уравновешивать ее разнузданное поведение, и когда их брак с Тревисом подошел к печальному концу, Лиз подсознательно сравнивала свои недостатки с недостатками сестры. В ней тогда соединились разочарование и чувство вины, потому что она всеми силами добивалась одобрения дяди и тети и ни в коем случае не хотела их расстраивать. Так она пыталась отплатить им за то, что после смерти родителей их дом стал ее домом, а их семья – ее семьей.

Лиз знала, что всегда будет безгранично благодарна им за то, что они вырастили ее, но теперь ей не нужно получать от них одобрения. Она стала взрослым человеком, и хотя брак с Тревисом был ошибкой, Валери наделала еще больше ошибок, а дядя и тетя не перестают любить ее.

Слова кузины больно ранили Лиз, но, черт побери, может быть, в них есть искорка здравого смысла?

Да, ей нужно заняться своей жизнью, как язвительно посоветовала ей Валери. Теперь у нее должна начаться новая жизнь, прямо здесь, сейчас. Никаких отговорок, никакого чувства вины, никаких обременяющих мыслей.

Лиз не могла изменить ни Валери, ни своего отношения к ней. Ясно, что в Валери всегда будет жить чувство обиды, и это проблема Валери, а не ее. Нет необходимости терпеть самовлюбленность и высокомерие сестры. Они обе уже взрослые женщины, и Лиз не надо больше отвечать ни за кого, кроме себя.

И Валери пора сделать то же самое.

Она встретилась с Валери взглядом и порадовалась произошедшей в себе перемене.

– Я думаю, подошло время подыскать тебе квартиру, – спокойно, но очень серьезно произнесла Лиз.

Это предложение полностью ошарашило Валери.

– Я никуда отсюда не уеду, – возразила она.

– Отлично. Тогда, принимая во внимание, что это твоя квартира, искать жилье буду я.

Лиз знала, что ей придется объясняться с дядей и тетей, но и с ними она будет вести себя так же твердо и решительно, как только что с Валери.

– Я не собираюсь больше мириться со всем этим. Я не буду мириться и не буду иметь с тобой дел, потому что в этом нет необходимости.

Лицо сестры выражало смятение и недоверие, главным образом потому, что ей никогда раньше не доводилось видеть Лиз так решительно настроенной. А Лиз чувствовала себя просто отлично, эта уверенность раскрепостила ее.

Она так устала от чувства вины и других моральных обязательств, которыми сама себя нагрузила. Так устала быть одна, так боялась довериться мужчине, в котором заключался для нее весь мир. Стив привнес в ее жизнь ощущение захватывающего приключения, о котором она всегда мечтала, но при этом не позволял ей отрываться от реальности и никогда намеренно не причинил бы ей боль. Нежный, щедрый, он не боится жить с открытым сердцем. Красивый, сексуальный мужчина, который любит ее и ждет от нее ответных чувств.

Лиз прошла мимо сестры в спальню и переоделась в джинсы, майку и спортивные туфли. Собрав волосы в хвостик, она взяла сумочку и ключи и ушла, бросив и квартиру, и Валери – пусть живет, как ей вздумается.

Свет уличного фонаря падал в салон ее машины и играл бликами на кольце Лиз. Тяжело вздохнув, она сняла его с безымянного пальца левой руки, и надела на правую руку, демонстрируя тем самым, что она свободна и готова к приключениям, хотя ее сердце тоскует по человеку, пленившему ее душу.

Стив ждал ее, и оставалось только поехать к нему и заявить на него свои права.

Раздался телефонный звонок, Стив взял трубку в соседней со спальней комнате и, занятый своими мыслями, отвлекавшими от телешоу, автоматически произнес:

– Алло.

– Привет, Дикарь, – прошептал знакомый женский голос, вмиг заставивший его встрепенуться. – Как поживаешь?

Это была Лиз. Она говорила тем низким, завлекающим тоном, которым разговаривала по телефону в агентстве. Его тело моментально среагировало на этот голос.

С того момента, когда два дня назад Лиз вышла из его офиса, Стив был в ужасном настроении. Он постоянно думал о ней, терзался мыслью, не слишком ли настойчив и нетерпелив он был, требуя ответного признания в любви. Стив думал: а может быть, это и к лучшему, что он лишился ее, потому что он так желал ее любви, нуждался в ней, как никогда и ни в чем в своей жизни.

И вот теперь, когда он уже уверовал, что между ними все кончено, она объявилась и сделала первый шаг. Надежда вернулась, но Стив все еще был осторожен.

Приглушив звук телевизора, он честно ответил:

– Да не очень.

– Я тоже. – В ее мягком голосе была слышна изрядная доля разочарования. – Сижу здесь одна, чувствую себя одиноко и подумала, что ты захочешь составить мне компанию. Может, нам удастся поднять друг другу настроение?

Стив вжался в диван, сгорая от желания понять, к чему весь этот разговор.

– Что ты задумала?

– Хочу рассказать тебе об одной своей фантазии.

Стив знал, насколько жаркими могут быть их фантазии.

– Давай.

Последовала пауза. Он слышал ее прерывистое дыхание. Наконец Лиз начала.

– Я работаю в кофейне, и есть один человек, который несколько раз в неделю заходит туда. Он носит косуху и ездит на «харлее» с надписью «Дикарь». Он так невероятно сексуален, что каждый раз, когда наши взгляды встречаются, мое сердце готово выпрыгнуть из груди. Я часто размышляла о том, каково это – находиться рядом с ним, отказаться от всех обязательств, груза лежащей на мне ответственности и запретов и начать жить в его мире.

Губы Стива тронула улыбка, он встал и заходил по комнате.

– И ты воплотила свои желания в жизнь?

– О да, – выдохнула Лиз, и он представил себе, как она тоже улыбается.

– Обстоятельства свели нас, и у нас завязался бурный роман, который превзошел самые смелые мои ожидания. Он бесстрашен, с ним интересно, а еще он прекрасный, страстный любовник. Но кроме того, он может быть невероятно нежным и чувствительным. И когда я с ним, я понимаю, что наконец нашла свою вторую половинку.

Рука Стива сильнее сжала трубку.

– Так что же тебя удерживает?

– Я боялась довериться ему, – сказала она, и ее голос трогательно дрогнул. – Довериться тебе.

В этот момент раздался звонок в дверь, но Стив не обратил на него внимания, потому что сейчас ничто не имело значения, только Лиз, этот разговор и то, чем он в конце концов закончится.

– А теперь?

– Я готова попробовать.

Вот оно! Стив почувствовал выброс адреналина. Во входную дверь постучали. Стив никого не ждал, поэтому открывать не пошел.

– Что же заставило тебя изменить мнение?

– Вчера вечером Валери вернулась домой, и, оказавшись лицом к лицу с ней, я поняла, что ты был прав: мне пора перестать жить чужой жизнью. Я готова рисковать и принимать решения, и это должно помочь мне стать счастливой.

Это откровение было ему приятно, ведь она заслужила счастье, как бы там ни было. Даже если это означает, что она выбирает жизнь без него.

– Ты молодец, – прошептал он.

– Я должна кое-что тебе сказать, – продолжала она, и в ее голосе появились нетерпеливые нотки, – мне давно необходимо сказать тебе…

Стук повторился, на этот раз более настойчивый. Похоже, придется посмотреть, кто там шумит.

– Черт! – рявкнул он, расстроенный тем, что им мешают в тот момент, когда Лиз собирается сказать самое главное. – Подожди секундочку.

Стив прошел в холл и рывком открыл дверь, собираясь прогнать незваных гостей. Но за дверью в ореоле золотистого света, падавшего от светильника у входной двери, стояла Лиз. Ее зеленые глаза светились любовью, надеждой и уверенностью.

Она нажала «отбой» на своем мобильном телефоне.

– То, что мне необходимо тебе сказать, нужно говорить лично, а не по телефону. Это и есть лучшая часть моей фантазии, потому что она становится реальностью.

Лиз не отрываясь смотрела ему в глаза, и на ее лице было написана любовь. Стив понял: все, о чем он мечтает, сбудется.

– Я верю тебе, Стив. Верю всем сердцем и всей душой, и готова отдать тебе и то и другое полностью. Мне нужно, чтобы ты был в моей жизни, и самое главное – я тебя люблю.

Испугавшись, что она может передумать, что все это только плод его воображения, Стив втащил ее в дом и захлопнул дверь. Через мгновение они оказались там, где и должны были оказаться, – в спальне.

Обхватив ее лицо руками, он целовал ее долго, сильно и страстно, не скрывая своих чувств. Наконец он поднял голову. Оба они тяжело дышали. Стив не мог дождаться момента, когда войдет в нее, когда они станут одним целым. Он снял рубашку, стащил рубашку и с Лиз. Она была без бюстгальтера, и Стив обхватил руками ее груди, лаская соски нежными прикосновениями пальцев.

Закрыв глаза, Лиз издала вздох, полный блаженства, и ее тело выгнулось от его прикосновений.

– Я знаю, ты не стремишься к браку, но пока между нами будут такие отношения, я хочу оставаться с тобой.

Стив уже забыл о своем зароке никогда больше не жениться – за время их знакомства он поменял свое мнение, так же как, впрочем, и Лиз.

– Я люблю тебя, Лиз, и я хочу сделать так, чтобы то, что происходит сейчас между нами, не кончалось.

Лиз пристально посмотрела на него, удивленно заморгав ресницами. Стив улыбнулся.

– Признаю: когда у нас все только начиналось, я не предполагал, что наши отношения перерастут во что-то большее, чем просто увлечение. Но это случилось. Я никогда раньше не испытывал таких чувств. Я вдруг понял, что мне нужно все и сразу!

– Что значит «все»? – Лиз с нетерпением ожидала ответа, не сводя со Стива широко открытых глаз.

– Я не предполагал, что найдется женщина, которая сможет заставить меня снова задуматься о создании семьи. Но с тобой я хочу этого, – произнес он, чувствуя, как сердце бешено колотится в его груди. – Лиз, выходи за меня замуж.

– Я согласна, – слезы радости блестели на ее глазах. – Я хочу, чтобы ты всегда был рядом, хочу каждое утро видеть твою улыбку, которая останется со мной на весь день. И мне нужны твои объятия, которые рассеивают страхи и напоминают мне, что я не одинока.

Стив вспомнил, как спрашивал у Лиз, кто сможет внести покой в ее душу. Теперь Стив был безумно рад, что этим человеком оказался он.

– Я буду рядом с тобой, обещаю.

– Я хочу, чтобы ты был счастлив со мной. – Лиз обвила его шею руками и молча прикоснулась губами к его губам, подтверждая свои чувства молчаливым, искреннем поцелуем.

Стив опустил ее на кровать; поцелуи становились все более страстными и по мере того, как влюбленные освобождались от одежды, – все более энергичными и нетерпеливыми. Наконец, изнывая от желания, они остались совсем обнаженными.

Он лег на нее, расположившись между ее раздвинутых ног, чувствуя возле своего члена теплую и влажную плоть. Девушка была готова принять его. Но Стив не вошел в нее, он пока медлил. Как прекрасно было просто чувствовать ее под собой!

Лиз ласково коснулась щеки Стива и нежно улыбнулась:

– Должна сказать, что твое предложение оказалось как нельзя кстати, поскольку мне негде жить.

– Что-что? – нахмурился он, уверенный, что ослышался.

– Я велела Валери искать себе другую квартиру, а когда она отказалась, я сказала, что она может оставаться, а я – ухожу.

Стив тихо рассмеялся, удивляясь, как жестко вдруг стала действовать его Лиз. И тут же вздрогнул: ведь она решила переехать к нему!

– Я так горжусь тобой, – произнес Стив.

Лиз слегка выпятила подбородок, демонстрируя свою решительность и непреклонность. Стив всегда знал, что эти качества свойственны ее натуре, просто нужно было их разбудить.

– Вообще-то я и сама собой горжусь.

Стив снова стал серьезным. Он вошел в нее, чувствуя, как идеально их тела подходят друг другу, и дал еще одно обещание, в которое ей предстояло поверить:

– Теперь это твой дом. Здесь. Со мной.