В очередь

10

Виктория

Что это вообще было? Стою в коридоре, как будто пыльным мешком прибитая.

Андрей Константинович примчался, сделал мне укол, облапал, поцеловал. И убежал, пообещав при этом заехать завтра в восемь утра. На комоде лежит целая гора коробок с конфетами. То есть это произошло действительно со мной. Вика, ты теряешь свои навыки. Стасику бы давно по морде залепила. И не Стасику тоже залепила уже ни раз. Вот не люблю я наглых мужиков. Оксанка надо мной смеется. Типа, я принца жду. А я на самом деле никого не жду. Встречаться с кем-то вообще не моё. Как только парень начинает излишне распускать руки и качать свои права, наши отношения прекращаются. Может, я фригидная? Но, судя по тому сну, который я сегодня совсем немного не досмотрела, это вряд ли.

Все ладно. По крайней мере, за завтра я могу не переживать. Если сказал, что приедет и сделает, скорее всего, так и будет. Подумала я и пошла учить свою любимую пульмонологию. Если завтра Пущина меня не допустит к экзамену, можно считать, что я пропала. Я не знаю, что мне делать с этой упрямой теткой. Оксанка предложила пройти курсы по лазерной эпиляции. Обещала, что зарабатывать буду раз в пять больше нее и раз в десять больше врача. Вот коза!

До самого утра сидела над книгами. Конспектировала, заучивала, зарисовывала. Что я только не делала. Лучше бы я выспалась. В голове пустота.

Приму душ и буду собираться. Мне в пол девятого нужно быть в универе. Так что если доктор не успеет, будем считать мое лечение законченным. Тем более никаких пятен уже нет. Только выхожу из ванной, звонок в дверь. Надо же, все-таки придётся лечиться. На пороге стоит улыбающийся Андрей Константинович. В руках по пакету. Заглядываю. Конфеты. И тут я сказала то, что сказать не могла в принципе. Во мне в тот момент просто проснулась Оксанка. Это точно была не я.

— Вы думаете, я дам вам за конфеты?

Его лицо нужно было видеть. А моё лучше не видеть, потому что оно точно стало цвета переспевшей вишни.

— Я думаю, ты дашь мне, просто так!

Я стою и не могу вымолвить больше ни слова. А он заходит в квартиру, как обычно, разувается, ставит пакеты и идет мыть руки.

— Я выбирал самые вкусные и дорогие. Не волнуйся, "Родных просторов" там нет. Подумал, зачем мне кормить медсестер. Лучше я буду кормить тебя.

Я еще не успела набрать шприц. А он проделал эту манипуляцию за считанные секунды.

— Вика, ты куда?

— Переоденусь.

— Это еще зачем?

Он останавливает меня, задирает халат и через мгновенье прижимает к месту укола спиртовую салфетку.

Почему я все это ему позволяю? Стою и молчу.

А он добавляет.

— Кстати, белье у тебя очень красивое.

— Андрей Константинович, спасибо вам за помощь. Но я думаю, что достаточно. Я уже хорошо себя чувствую. Поэтому дальше я обойдусь без инъекций.

— Вик! Сколько ты еще мне будешь выкать? Я твою великолепную попу каждую ночь во сне вижу. Кстати, справа пониже гематомы у тебя есть маленькая родинка. Стал бы я обращать на это внимание, если бы ходил сюда исключительно сделать тебе укол?

— И что — развожу руками я.

— И то, Вика! Можешь на меня так не смотреть. Я тебя в покое не оставлю. Давай я сейчас отвезу тебя, куда тебе нужно. Ты же куда-то собиралась? А вечером мы с тобой обсудим наши дальнейшие отношения.

— С чего ты решил, что они у нас будут!?

— С того, что "ты" от тебя в мой адрес. Уже очень хороший знак!