В ожидании чуда

6

Кристин и Риккардо встретились на третий день пребывания Кристин на ранчо Ромеро. К тому времени Изабель успела прожужжать ей все уши о своем старшем брате, но поступающая в распоряжение Кристин информация порой была такой противоречивой, что девочка просто-напросто терялась.

– Он славный и знает кучу всяких историй, – увлеченно повествовала Изабель. – И очень, очень смелый. Однажды лошадь папы понесла, и Рик остановил ее, представляешь? А ведь ему было всего шестнадцать лет. Я едва не умерла от страха, когда это увидела, а папа сказал, что Рик спас ему жизнь. Иногда он бывает более придирчивым и требовательным, чем родители. Он сводит меня с ума своими требованиями… А какой он нудный! Стоит раз послушать его нотации – и на второй раз у тебя заломит все зубы от тоски! А когда он начинает рассуждать о необходимости и нужности всяких правил и ограничений? Все сплошная скука! А его приятели?! Это просто кошмар! А вообще Рик зазнайка и самонадеянный тип. У него такое самомнение! – Изабель широко развела руки, показывая размер самомнения Рика. – И все потому, что девушки вешаются ему на шею, а он воспринимает это как должное. Ух, как я их за это ненавижу! Даже Джули, моя подруга, вообразила, что может крутить шашни с моим братом. Но это было бы уже слишком, и я быстро остудила его пыл…

Ну и так далее. Изабель оказалась кладезем всевозможной информации о Рике – в детальных описаниях и без оных, эмоциональных и суховатых. Одно не вызывало сомнений: Изабель просто боготворила своего старшего брата и Кристин все больше и больше хотелось познакомиться с Риккардо!

Третий день для Кристин был почти судьбоносным – ей предстояло впервые в жизни сесть в седло. Антонио, верный своему обещанию, горел желанием сделать из Кристин лучшую наездницу в округе. До «лучшей наездницы» было так же далеко, как до Китая, но за эти два дня Кристин не только успешно преодолела робость и подошла к лошади, но и почти научилась ее седлать! Не бог весть какие достижения, но Антонио вел себя так, словно успехи Кристин были потрясающими.

Воистину лучшего учителя, чем Антонио с его ангельским терпением и безграничным самообладанием, не сыскать во всей округе! – думала Кристин, но заявление Антонио, что завтра ей предстоит самостоятельный рейд по периметру двора, несколько омрачило восторженность девочки. Не слишком ли Антонио торопит события? Антонио сказал, что события он не торопит и Кристин это завтра поймет сама.

Из-за волнения ночью она почти не спала и была готова к подвигу, едва заалело небо на востоке. Она умылась, почистила зубы и, облачившись в старенькие джинсы, которые становились ей уже маловаты, и просторную футболку, села у окна ждать условленного часа. Предстояло выждать еще три часа, пока проснутся обитатели ранчо, потом разбудить Изабель, которая обещала присутствовать при столь знаменательном событии, и найти Антонио у конюшен.

Ровно в семь часов, как они с Изабель и договаривались, Кристин тихонько постучала в дверь подруги и, получив невнятное подтверждение «я уже проснулась… кажется…», пробралась к входной двери, нахлобучила стетсон и вышла во двор.

Солнце светило вовсю, но воздух после ночи был еще прохладен и свеж. Кристин зажмурилась, подставляя солнцу лицо и вдыхая полной грудью. Стетсон свалился с головы и повис на шнурке за ее спиной, а волосы рассыпались по плечам. Кристин чувствовала едва заметное дуновение ветерка и тепло солнечных лучей, ласкающих кожу, и улыбнулась.

Внезапно до ее слуха долетело ржание лошади и топот копыт, и девочка быстро открыла глаза. На двор стрелой влетел Зевс. Этот конь был гордостью Габриеля, однако немногие обитатели ранчо к этой «гордости» осмеливались приблизиться – животное обладало поистине дьявольским характером. Конюх, который ухаживал за Зевсом, называл его адским отродьем. Сама Кристин не осмеливалась даже приблизиться к стойлу.

Тем не менее нашелся смельчак, который оседлал Зевса, и Кристин с замиранием сердца рассматривала наездника, который сидел в седле как влитой. Зевс умерил бег, затанцевал на месте, а потом встал на дыбы. Но седоку все было нипочем, и вот уже адское отродье укрощено, а храбрец легко спешился и потрепал чудовище по холке. Конь всхрапнул и закосил взглядом, нервно вытанцовывая на месте. Потом всадник под уздцы повел Зевса к конюшням, а Кристин зачарованно провожала его взглядом. И вдруг ее как молнией поразило: она поняла кто это. Рик, Риккардо Ромеро!

Дыхание у нее отчего-то прервалось, а перед глазами поплыли цветные круги. Девочка изо всех сил сжала пальцы, так что они хрустнули. Так вот он какой, Риккардо!

– Привет! – раздалось у нее прямо над головой, и, вскинув голову, она увидела Рика собственной персоной.

– Здравствуйте… – пролепетала она в ответ.

Рик улыбнулся, а Кристин от избытка непонятных чувств совсем перестала дышать.

– Ты – Кристин, верно? – сказал он глубоким бархатистым голосом, и Кристин кивнула. – А я Риккардо.

– Я не знала, что вы приехали, сеньор Риккардо, – удалось произнести ей.

– Сегодня ночью, пока все спали. И давай без «сеньора» и на «ты». Договорились?

Кристин снова кивнула, во все глаза глядя на Рика.

– Почему ты проснулась так рано?

– Антонио будет учить меня ездить верхом, – выпалила она и нервно облизала губы.

Только что она стала свидетельницей демонстрации поразительного искусства. Рик с легкостью справился с лошадью, к которой Кристин никогда бы не осмелилась приблизиться.

– Это хорошо. Только не советую для урока брать Зевса. По крайней мере, в первое время, – шутливо сказал он.

– Конечно, сеньор. Я думаю, мы возьмем его для второго урока.

Рик удивленно взглянул на нее, а потом расхохотался.

– Это мне нравится, молодец, не растерялась. Ну так беги, Антонио уже седлает лошадь. И будь, пожалуйста, осторожнее.

– Конечно. Рик, спасибо…

Кристин не успела как следует поблагодарить Риккардо за заботу, как позади нее раздался истошный визг, от которого она едва не оглохла, а через секунду Изабель повисла на шее брата, как маленькая девочка.

– Рик! – вопила она. – Рик, ты приехал!

– Приехал, – смеясь, подтвердил он. – Бель, своим криком ты просто оглушила меня. И бога ради скажи, что заставило тебя подняться раньше девяти?

– Кристин сегодня будет в первый раз ездить верхом! – провозгласила Изабель. – И я должна при этом присутствовать.

– Понятно. Идите, увидимся за завтраком.

И Рик ушел в дом, а девочки направились к конюшне.

Кристин неотрывно думала о Рике. Изабель что-то быстро и возбужденно говорила, но Кристин не слышала ни слова. Рик занимал все ее мысли, он просто поразил воображение бедняжки! Если Изабель и Антонио были темноволосыми и смуглыми, то Рик оказался жгучим как ночь: с волосами цвета воронова крыла, смуглой кожей и очень темными глазами. И он был высоким, очень высоким…

– Кристин, мы уже пришли! – окликнула ее Изабель, и девочка увидела Антонио, который шел навстречу, ведя под уздцы оседланную лошадь.

Лошадь показалась Кристин огромной и чрезвычайно кровожадной. И тут она струсила. Сердце у Кристин заколотилось где-то в горле, а ладони стали мокрыми и липкими. Нет, она не может… просто не в состоянии даже приблизиться к животному ближе чем на пару шагов. Может быть, она попробует завтра. Или через неделю… А лучше вообще никогда!

– Рик, ты тоже решил присоединиться?

Кристин обернулась и увидела подходившего к ним Риккардо. Почему он вернулся?

– Конечно. Учитывая ажиотаж, это будет незабываемое зрелище. Надеюсь, вы не против?

– Конечно нет! Мы даже очень «за»! – за всех ответила Изабель, и Кристин обреченно поняла, что все мосты сожжены и ей придется сесть на эту лошадь. Даже если это будет последнее, что ей удастся совершить в этой жизни!

С самым решительным видом, который была в состоянии изобразить, Кристин подошла к лошади и взялась за уздечку. Кобыла повернула голову и посмотрела на нее с недоумением и растерянностью – так, во всяком случае, решила Кристин. Воспользовавшись замешательством животного, Кристин попыталась сымитировать движения, которые накануне демонстрировал ей Антонио. И у нее получилось!

И вот Кристин уже сидит в седле, вцепившись в уздечку мертвой хваткой, и с ужасом смотрит на землю, которая оказалась почему-то слишком далеко…

– Все хорошо, у тебя здорово получилось, – ободряюще сказал Антонио, но Кристин едва расслышала эти слова.

Животное под ней переминалось с ноги на ногу, и Кристин казалось, что она на палубе корабля, находящегося в эпицентре тайфуна. Седло было ужасно скользким, стремена – узкими, а уздечка больно впивалась в пальцы.

– Попробуй немного расслабиться, – посоветовала Изабель, – ты слишком напряжена, и Недотрога это чувствует и нервничает.

Легко сказать – попробуй расслабиться! Кристин посмотрела на дергающиеся уши лошади, и у нее внезапно возникла ассоциация с кошачьим хвостом, который начинает нервно подергиваться, когда животное раздражено. Следуя этой теории, Кристин решила, что лошадь не в восторге от проводимого эксперимента.

– Антонио, я не могу… – прошептала она.

– Конечно можешь. Держись покрепче.

Кристин хотела завопить, чтобы ее немедленно сняли, но Антонио медленно повел лошадь за собой, и голос у Кристин окончательно пропал. Сейчас ее заботило лишь одно – удержаться в седле, и она прилагала к этому все мыслимые и немыслимые усилия.

– Прекрасно, Кристин, держишься молодцом. У тебя здорово получается, – минут через десять подбодрил ее Антонио, и тут Кристин поняла, что все эти десять минут он говорил не переставая, но она от страха не слышала ни слова.

Но теперь Кристин осмелилась взглянуть по сторонам и увидела, что Изабель и Риккардо с интересом наблюдают за ней.

– Тебе уже лучше? – тут же отреагировала Изабель.

– Гораздо лучше, – выдохнула Кристин.

За эти десять минут она получила такую порцию страха, которой вполне хватило бы на целый год, и даже как-то устала дрожать. В конце концов, самое большее, что ей грозит, – это свалиться под копыта Недотроги… Но этот вариант уже не казался неизбежным. Кристин чуть расслабила сжатые пальцы и слегка «отпустила» спину. Стало гораздо легче. Еще через десять минут она решила, что кобыла довольно милое и дружелюбное создание и, может быть, Антонио удастся сделать из нее, Кристин, если и не великую, то хоть какую-нибудь наездницу.

– На сегодня, кажется, хватит, – подвел итог Антонио. – Слезай, Кристин.

– Думаю, для Кристин это будет весьма затруднительно, – с непонятным смешком сказал Риккардо, осторожно снял девочку с лошади и поставил на землю. – Все в порядке? – спросил он, и Кристин кивнула.

На самом деле все было просто ужасно – спина мокрая от пота, а ноги дрожали так, что Кристин едва удерживала себя в вертикальном положении.

– Никогда не видел, чтобы так боялись лошадей, – сказал Рик, и от этих слов в голове Кристин что-то перевернулось.

Он посчитал ее совсем слабой, трусливой и изнеженной! Этого она допустить не могла.

– А я и не боюсь! – храбро (тем более что опасность уже миновала) заявила она. – Я просто еще не совсем освоилась.

– Кристин два дня назад в первый раз увидела живую лошадь! – тут же пришла ей на помощь Изабель.

– И у нее все здорово получается для новичка. Просто замечательно! – вторил сестре Антонио, и поддержка двух союзников окончательно укрепила дух Кристин.

– Все, сдаюсь, вы меня убедили, – со смехом сказал Рик. – А теперь завтракать. Мама уже ищет вас.

С того дня уроки верховой езды сделались обязательным ежедневным ритуалом, и страх Кристин понемногу стал отступать, сменяясь радостью и удовольствием. Через несколько дней она уже самостоятельно садилась в седло и управляла лошадью, а через полторы недели совершила довольно длинную прогулку по окрестностям. Правда, в сопровождении Рика и Антонио.

Ветер играл травой, и она переливалась, как морские волны, трепал волосы Кристин и парусом вздувал рубашку на спине. Она казалась себе изящной яхтой, свободной, легкой и стремительной, бесстрашно плывущей по неспокойному морю. Это было удивительное ощущение, и Рик смеялся, глядя на нее. Потом прогулки стали регулярными, и Кристин с каждым разом отваживалась уезжать все дальше и дальше от ранчо. Иногда к ней присоединялась Изабель, но чаще все-таки утренней прогулке она предпочитала безмятежный и сладкий сон. Но братья всегда сопровождали ее: Антонио по «долгу службы», а Рик говорил, что ему тоже не мешает проветриться.

Рик… Она быстро поняла, что Рик, составляя им с Антонио компанию, руководствуется не просто желанием «проветриться» – он подстраховывал их от любых возможных неприятностей. И даже на ранчо он старался не выпускать их из виду. Так, на всякий случай. Похоже, Рик решил, что его первоочередной долг – опекать непоседливых подростков. Иногда эта опека простиралась гораздо дальше, и он баловал Кристин и Изабель, привозя им забавные мягкие игрушки и коробки непередаваемо вкусных шоколадных конфет. Он сказал, что волосы Кристин похожи на пламя, и называл ее Рыжиком, и это прозвище в его устах звучало совсем не обидно, а ласково.

А Кристин… Она была по-детски очарована и покорена им. Ей еще была неведома влюбленность – Рик стал для нее кумиром, человеком, который стоит на ступеньку или даже две выше всех остальных. В его присутствии она испытывала непонятный трепет и робость и была безумно счастлива, если разговаривала с ним или просто находилась в его обществе. И она почти что возненавидела гостей, приехавших на ранчо двумя неделями позже: Алехандро Мендеса и его очаровательную кузину Ирену – отнимавших у нее Рика. Особенно Ирену!