В ожидании судьбы

ГЛАВА ПЯТАЯ

Остаток вечера Розина пребывала в мрачной радости. Она нанесла первый удар за мисс Дрейкотт, и то были волнующие минуты.

Теперь, столкнувшись с Артуром Вудвордом лицом к лицу, она возненавидела его больше прежнего. Его непринужденные манеры, его уверенность лишний раз напоминали ей лежащую мертвой подругу.

Довольно скоро после разговора с Вудвордом Розина подошла к отцу и тихо, чтобы слышал только он, сказала:

— Думаю, нам пора домой. У тебя завтра много работы, и, если ты устанешь, она покажется очень трудной.

Сэр Элрой улыбнулся дочери.

— Ты совершенно права, — согласился он. — Мы должны возвращаться. Но я хорошо провел здесь вечер и надеюсь, что вы с дочерью графа подружитесь.

Понизив голос, он продолжил:

— Я слышал, они устраивают вечера почти каждую неделю. Уверен, это тебе понравится.

— Вообще-то, мне нравится быть рядом с тобой, — ответила Розина. — Полагаю, нам будет сложно сосредоточиться на чем-то еще, пока не пройдут выборы.

Отец рассмеялся.

— Ты права, дорогая, — сказал он. — Но я думаю, что в последнее время тебе было грустно, и потому хочу, чтобы ты повеселилась. Так что, если Блейкморы пригласят тебя снова, не отказывайся.

Прежде чем Кларендоны ушли, Артур Вудворд разыскал Розину. После того короткого разговора она повернулась и ушла, не дав ему возможности ответить, и теперь видела, что он не может успокоиться.

Вудворд произносил обычные прощальные слова, но его глаза буравили девушку, как будто он хотел докопаться до ее истинных мыслей.

Розина заставила себя пожать ему руку.

— Было очень приятно познакомиться с вами и вашими родителями, — сказал ей Артур. — Желаю вашему отцу такого же успеха, какого жажду добиться сам.

Он сделал паузу.

Розина знала, что он ждет от нее слов поощрения и лести.

Она же, ничего не говоря, пошла прочь. Девушка чувствовала, что Вудворд недоуменно смотрит ей в спину, гадая, почему на нее не действует его обаяние. Или, быть может, опасаясь возможной причины такого ее поведения.

— Сэр Джон не едет с нами? — спросила Розина, когда они с родителями сели в экипаж.

— Я видела, что он увлеченно беседует с Холденами, — ответила леди Кларендон. — Не сомневаюсь, что они доставят его домой в своем экипаже.

«Стало быть, Холдены вознамерились заполучить его», — подумала Розина. С другой стороны, так даже лучше, ведь она не хотела говорить о мистере Вудворде при Джоне.

— Как думаешь, у мистера Вудворда есть шансы победить в Южном Грэдли? — спросила она отца.

— Полагаю, ему придется нелегко, — ответил сэр Элрой. — Новый округ всегда трудный. Только не говори, что он тебе понравился. Мне показалось, ты была довольно холодна с ним, когда мы прощались.

— Он мне нисколько не понравился. Я не желаю видеть его снова.

— Совершенно правильно, любовь моя, — сказала мать.

Розина устала и отправилась спать, как только они добрались до дома. Но, вопреки ожиданиям, мгновенно заснуть ей не удалось. Она долго лежала без сна; около двух ночи на улице послышался грохот экипажа. Встав с постели, Розина подошла к окну и увидела, как сэр Джон заходит в дом.

Как ни странно, после этого заснуть стало еще труднее.

На следующее утро Розина с матерью взялись за важнейшее дело — планирование дебютного бала.

Список гостей блистал, поскольку сэр Элрой знал не только Блейкморов, но и почти всех знатных лордов из верхней палаты парламента.

— Будет герцог Аллион со старшим сыном, помолвка которого совсем недавно сорвалась, — с довольным видом сообщила леди Кларендон.

— Мама, это заходит слишком далеко, — смеясь, сказала Розина. — Ты не сможешь выдать меня замуж за герцога, если только у меня не появится столько денег, сколько у Холденов.

— Ах да, Холдены. Их нужно пригласить ради Джона. Хорошо, что напомнила.

— Я не хотела…

— Блейкморы тоже приведут своего старшего сына, с которым ты уже познакомилась…

Розина сдалась, убедившись, что мать глуха к ее доводам.

— Мисс Кеннингтон зайдет после обеда, чтобы обсудить твое платье, а потом… Да, Эймсбери?

— Пришел мистер Вудворд, ваше сиятельство, — сообщил дворецкий.

— Неужели? — Судя по всему, леди Кларендон не обрадовалась визиту человека, у которого не было за душей ни гроша. — Хорошо, проведи его, пожалуйста, к нам, Эймсбери.

— Ты ведь не могла дать ему повод для визита? — недоуменно посмотрела леди Кларендон на дочь, когда дворецкий вышел.

— Нет, мама. Он мне ни капельки не понравился. Но он так явно втирается в высшее общество, что, подозреваю, навещает всех и каждого.

— Будем надеяться, что он не пришел за большим.

Вудворд вошел с показной непринужденностью. Он улыбался, полный отточенного обаяния, произнося слова благодарности тем, кто был «так добр» к нему прошлым вечером.

Но Розину он не обманул. Девушка заметила его бледность и отчаянные взгляды, которые он бросал на ее мать. Молодой человек был на грани, ему не терпелось узнать больше, но он не мог говорить, пока та была в комнате.

Леди Кларендон разговаривала с ним вежливо, но без радушия и не предложила угощенья. Розина отвечала на его вопросы как можно более кратко.

Артур еще больше побледнел, поняв, что не сможет остаться с Розиной наедине.

И вдруг, когда уже казалось, что у него нет иного выхода, кроме как раскланяться, в комнату вошел сэр Элрой. Он сердечно поприветствовал молодого человека.

— Вудворд! — воскликнул он, пожимая ему руку. — Граф Блейкмор замечательно о вас отзывался. Полагаю, мы увидимся на балу моей дочери? Да-да, все будут там.

— Благодарю вас, сэр. Буду ждать с нетерпением.

Потерпев поражение, леди Кларендон вынуждена была пробормотать:

— Я пошлю вам приглашение, мистер Вудворд.

— Премного благодарен, леди Кларендон.

— Пойдемте поболтаем, мой мальчик, — весело сказал сэр Элрой, уводя посетителя к себе в кабинет.

Леди Кларендон подождала, пока они отойдут на достаточное расстояние, и осторожно сказала:

— Я восхищаюсь твоим папой и уважаю его, и он, несомненно, станет большим государственным деятелем. Но иногда так хочется, чтобы он не совал нос в чужие дела!

Для дебютного бала Розине сшили платье из великолепного белого шелка, украшенного крошечными бутончиками роз. Юбка собиралась сзади к турнюру и изящно покачивалась при ходьбе, а вырез был глубже, чем в любом из платьев, которые девушка носила раньше.

К платью она наденет сияющие жемчуга матери, взятые из банка, где они хранились. Их вычистили и вставили в новую оправу. Кроме ожерелья, имелись диадема, серьги и браслет.

Список гостей увеличивался с каждым днем. Ждали Блейкморов и несколько других знатных семей, в том числе и таких, которые придерживались оппозиционных к Кларендону политических взглядов: сэр Элрой пользовался популярностью в обеих палатах парламента. Он сказал: «Это вечеринка, а не политические сборы. Я приглашу всех своих друзей, независимо от того, во что они верят».

— Поговаривают, что приедет сам мистер Дизраэли, — сказал Розине сэр Джон.

— Не могу поверить.

— Мистер Дизраэли любит отдохнуть в хорошем обществе, а ваш бал становится как раз таким мероприятием. Тот, кто на него не попадет, не сможет больше гордо держать голову. Вы станете первой красавицей Лондона.

— Разумеется, — беспечно ответила Розина. — Вспомните, кто мой отец.

— Нет, — тихо сказал сэр Джон. — Дело не в нем. Дело в вас самой. Знаю, кое-кто из мужчин станет волочиться за вами ради наживы. Таков наш мир. Но большинство будут восхищаться вашей искренностью и прекрасным характером.

В его голосе прозвучала нотка, которой Розина никогда не слышала раньше. Она как-то смутно растревожила девушку, и та поспешила парировать:

— Вы скупы на комплименты, сударь. Вы не говорите, что они станут восхищаться моей красотой.

Сэр Джон улыбнулся.

— Я думал, это понятно без слов.

— В таком случае вы ошиблись, — сказала она, подтрунивая над ним. — Женщины не любят, когда об их красоте молчат. Они предпочитают о ней слышать.

— Некоторым женщинам нравится, чтобы их внешность хвалили постоянно, — согласился он. — Но я не думаю, что вы одна из них. У вас ясный ум и искреннее сердце, вы ни в коем случае не должны выходить замуж, пока не найдете мужчину, который ценил бы их превыше красоты тела, превыше карьеры и денег.

Что-то в его тоне тронуло сердце Розины, и на мгновение она почти смягчилась. Но упоминание о деньгах вызвало в памяти образ Летиции Холден, и Розина внутренне отпрянула.

— Тогда я, наверное, никогда не выйду замуж, — сказала она, безразлично пожав плечами. — Судите сами, где найти такого мужчину? Думается, нигде.

— Не надо, — выпалил он. — Не говорите так.

— Я буду говорить, как считаю нужным. Как вы смеете мне указывать?

— Я не указываю. Я умоляю. Вы вот-вот вступите в мир, где все покупается и продается, где все истинные ценности перевернуты кверху дном.

— Думаете, мне нужно об этом говорить? — вспылила она. — Разве мне неоткуда знать это самой?

— Да, поэтому-то я и боюсь за вас. Вы преисполнены гнева и недоверия, и я умоляю вас не становиться черствой и подозрительной.

— Ну да, я стану глупой и доверчивой, как другие девушки, и буду верить всему, что говорят мне мужчины.

— Разумеется, нет. Хорошо, что вы помните о подруге, но нельзя, чтобы из-за этого вы ополчились на весь мир. Вы милая и нежная, и вас любят за это, а не за…

Он резко оборвал себя. В пылу спора сэр Джон схватил ее руки и крепко сжал. Он обжигал ее взглядом горящих глаз, она чувствовала на лице его дыхание.

Потрясенная, Розина подняла голову, и их взгляды встретились. Она как будто заглянула в самую его душу. В то же время у девушки возникло странное ощущение, что он видит ее насквозь.

Розина запаниковала. Как он смеет читать ее мысли и чувства, точно раскрытую книгу? Как он смеет ее понимать?!

Она рывком высвободила руки и отвернулась.

— Простите, — сказал он. — Я не хотел… не мое дело, как вам поступать.

— Разумеется, не ваше, — дрожащим голосом ответила она.

— Желаю вам всяческих успехов, мисс Кларендон. Вы достойны получить от жизни лучшее.

Ни с того ни с сего Розине захотелось плакать… Выждав мгновение и взяв себя в руки, она с улыбкой повернулась к Джону, желая помириться.

Но он уже ушел.

Наконец настал вечер дебютного бала Розины. Огромный бальный зал был красиво украшен цветами; музыканты заняли места и начали настраивать инструменты.

Розина стояла перед зеркалом, рассматривая себя в изумительном белом платье. Жемчужины мягко сияли в ее волосах, ушах и вокруг шеи.

Девушка сделала глубокий вдох, стараясь поверить, что этот прекрасный образ и есть она сама.

— Милая моя, ты так чудесно выглядишь! — восторженно сказала мать. — В тебя влюбятся все мужчины.

— Я не хочу жадничать, мама, — с притворной застенчивостью сказала Розина. — Пять-шесть меня вполне устроят.

Сэр Элрой вошел в комнату и поцеловал дочь.

— Ты прекрасно выглядишь, дорогая.

— Ах, папа, жаль, что Чарльзу не удалось приехать!

— Понимаю. В последнем письме он говорил, что будет стараться изо всех сил, но, как видно, это оказалось невозможным. А теперь нужно спускаться вниз и встречать гостей, которые скоро начнут съезжаться.

Втроем они вышли в коридор, как раз когда сэр Джон появился из-за двери своей комнаты. Он остановился, не в силах отвести от Розины взгляд, как будто не верил своим глазам.

— Мисс Кларендон, — запинаясь, проговорил он, — позволено ли мне будет сказать, что вы… ослепительны?

— Спасибо, сударь. Вы тоже чудесно выглядите.

Сэр Джон был одет во фрак и выглядел, по убеждению Розины, шикарнее, чем когда-либо выглядел мужчина.

— Благодарю вас, сударыня, — сказал он, слегка поклонившись.

Розина взяла себя в руки. Нельзя допустить, чтобы он подумал, будто она на него засматривается.

— Уверена, мисс Холден одобрит, — сказала она, приходя в себя.

— Мисс Холден? — повторил сэр Элрой, который не был в курсе последних событий. — Она?..

— Давайте не будем терять время на праздные разговоры, — с улыбкой вмешалась леди Кларендон. — Гости ждут.

Когда они вчетвером стали спускаться по широкой лестнице, дворецкий объявил о прибытии первых гостей.

Вскоре бальный зал заполнили самые блистательные жители Лондона: политики, аристократы и те, кто являл собой и то, и другое.

Для Розины главным человеком на балу был «дядюшка Уильям» — она была уверена, что через несколько недель Уильям Гладстон станет премьер-министром.

Однако этот пост все еще занимал мистер Дизраэли, и принимать его в качестве гостя означало большой успех. Ему было за шестьдесят, и он выглядел милым в своей старческой некрасивости. Под руку с ним стояла жена. Миссис Дизраэли была на двенадцать лет старше мужа, за ее оживленной болтовней скрывался острый ум.

Подобно всем остальным, Розина была очарована этой парой и их нежной преданностью друг другу. В то же время она не могла не поглядывать на «Диззи» немного искоса.

— Все знают, что изначально он женился на ней ради денег, — шепнула Розина сэру Джону.

— Да, но я слышал, как он открыто говорил об этом, шутил, а потом объявил, что сделал бы это еще раз по любви. С чего бы ни началось, теперь это брак по любви. Кроме того, — с кривой усмешкой добавил он, — разве вы сами не пытаетесь женить меня на богатой невесте?

Розина ахнула от такой откровенности, но прежде чем она успела ответить, он сказал:

— А вот и она. Прошу прощения.

Взбешенная Розина наблюдала, как сэр Джон подходит к Холденам и подносит к губам руку Летиции.

Тут у порога зашумели. Розина повернула голову как раз в тот момент, когда ее мать обрадованно вскрикнула. В следующую секунду они обе бросились через зал, чтобы встретить вновь прибывшего.

— Чарльз, мой мальчик! — воскликнула леди Кларендон, заключая сына в объятия. — Тебе удалось приехать.

— Мне дали отпуск всего на несколько дней, но я бы ни за что не пропустил первого бала Розины, — сказал он.

Чарльз поцеловал мать, похлопал отца по плечу, а потом обнял сестру.

— Отлично выглядишь, сестренка, — с любовью сказал он.

— Ты тоже, — искренне ответила Розина, потому что Чарльз приехал в полном обмундировании офицера флота, и эта форма прекрасно подчеркивала его высокую, статную фигуру.

Вновь закружился вихрь знакомств. Каждый хотел быть представленным Чарльзу, все восхищались его красотой и веселым нравом, в особенности леди.

После этого вечер пошел как по маслу. Сам мистер Дизраэли попросился первым станцевать с Розиной, следующим был дядя Уильям. Если бы Розина хотела похвастать своими блестящими политическими связями, сегодня у нее были все возможности сделать это.

Молодые люди боролись за ее руку. Розина танцевала с наследниками герцогов, маркизов и графов. Дважды она отдала танец брату леди Дорин Джорджу, приятному молодому человеку, с которым она познакомилась у Блейкморов дома.

Пока они кружили по паркету, Розина изучала другие пары и увидела, что сэр Джон танцует с мисс Холден, а леди Дорин — с Артуром Вудвордом.

Когда они проплывали мимо друг друга, Вудворд поднял глаза и их взгляды встретились. Артур смотрел на Розину с таким же страхом, как и раньше, и она ничуть не удивилась, когда он подошел к ней сразу после танца.

— Не окажете ли вы мне честь, позволив пригласить вас на следующий танец, мисс Кларендон? — спросил он.

— Хорошо, — ответила она, поднимаясь и предлагая ему руку.

Розина танцевала молча, отказываясь облегчать Артуру задачу. Наконец он в отчаянии произнес:

— Меня весьма заинтересовало то, что вы рассказывали о Лейн-Холле, мисс Кларендон.

— Вы говорите о смерти моей подруги, мисс Дрейкотт?

— Я… да. Я очень расстроился, услышав об этом.

— Неужели? Так вы ее все-таки знали?

Он побледнел.

— Я не был знаком с ней лично…

— Как интересно. А ваши письма говорят другое…

На этот раз он споткнулся.

— Право же, я не знаю, о чем вы говорите.

— «Я знаю, ты поймешь, что я должен это сделать», — сказала Розина, цитируя строчку из его последнего, рокового письма. — Уверена, вы узнаёте эти слова.

— Я… я… — он конвульсивно сглотнул.

— А как насчет этого? «Умоляю вас вернуть мои письма. Теперь они не могут иметь для вас никакого значения». — Ее глаза вспыхнули. — Никакого значения, мистер Вудворд? То, что происходило между вами, могло не иметь никакого значения для вас, но она любила вас всем сердцем и поэтому умерла.

— Но ведь… это был несчастный случай?

— Так думает свет, потому что я спасла ее репутацию, удалив все следы вашего участия.

На миг лицо Вудворда озарилось облегчением, но в следующую секунду Розина лишила его радости, сказав:

— Вы никогда не получите этих писем назад, мистер Вудворд, равно как и свою фотографию, безделушки, которые вы ей дарили, и прядь ваших волос.

— Боже правый! Мисс Кларендон…

— Полагаю, я ясно высказалась.

Артур с жаром забормотал:

— Я не понимаю. Я не желал зла. Это было страстное увлечение, но она неправильно меня поняла. Она восприняла мои намерения серьезнее, чем это было на самом деле.

— Не заставляйте меня снова цитировать ваши собственные слова.

— Я не желал зла, — настаивал он. — Все это было недоразумением. Мне нужно прокладывать себе дорогу в мир, и я честолюбив, что не является преступлением, не так ли? Вы обо мне дурного мнения, но я знаю, что стану большим человеком и буду служить нашей стране, мне нужно только начать.

Вудворд говорил очень быстро, перебивая самого себя в попытке заставить Розину посмотреть на дело его глазами. Розина слушала с презрением.

— И вы намерены «начать» с моей подруги, леди Дорин? — спросила она любезным тоном. — Не думаю, что это хорошая идея.

Внезапно его лицо стало холодным и жестким.

— Мисс Кларендон, если вы планируете помешать мне, позвольте предостеречь вас от этого. Я знаю, чего хочу, и не позволю себя запугать.

— Вы мне угрожаете? — спокойно спросила она. — Как глупо с вашей стороны. Я не мисс Дрейкотт, у которой не было никого на всем белом свете.

Вудворд понял, что допустил ошибку, и поспешно отступил.

— Вы неправильно меня поняли… Я только хотел сказать, что у меня благие намерения и страна только выиграет, если мне позволят служить ей, что я и намерен делать, и… и… мисс Кларендон, я готов на все, лишь бы вы вернули мне мои письма.

— Но я их не верну.

— Вы должны это сделать! — выпалил он.

От волнения Вудворд повысил голос, и в их сторону начали оборачиваться.

— Танец заканчивается, — сказала Розина. — Было очень приятно поговорить с вами, мистер Вудворд.

— Но…

— Мисс Кларендон, — произнес приятный Розине голос.

Это был сэр Джон, который появился рядом с девушкой, не обращая ни малейшего внимания на Артура Вудворда.

— Полагаю, следующий танец за мной, — сказал он, раскрывая объятия.

— Вы правы, — сказала девушка, вступая под защиту его рук и улетая в вихре танца от Артура Вудворда, который остался стоять, злобно сверкая глазами.

— Почему Вудворд так разволновался? — спросил сэр Джон. — Что это вы должны сделать? Выйти за него замуж?

— Разумеется, нет.

— Тогда о чем вы говорили?

— Это вас не касается, — надменно ответила Розина. — Что, если бы я начала спрашивать, о чем вы говорили с мисс Холден?

— По большей части о деньгах ее отца, — спокойно ответил он.

— Что?

— Она затрагивает это тему в каждом разговоре. Считает, мне положено знать, сколько стоит каждый из ее бриллиантов плюс все остальные драгоценности, которые она могла бы, но не стала надевать.

— Как вульгарно!

— Но ведь вы сами толкаете меня в ее объятия, — с невинным видом возразил он. — И, надо сказать, я вам очень благодарен.

Розина метнула на него гневный взгляд, но он продолжал как ни в чем не бывало:

— В конце концов, нужно пробивать себе дорогу в мир, и в этом отношении мистер Вудворд служит нам всем примером для подражания.

— Что вы хотите сказать?

— Посмотрите на него.

Проследив за взглядом сэра Джона, Розина поняла, что он имеет в виду. Артур Вудворд разговаривал с премьер-министром, склонив голову с выражением напряженного внимания, как будто жил с единственной целью — ловить каждое слово великого человека.

— Но мистер Дизраэли консерватор, — возразила девушка. — Мы стараемся лишить его власти.

— Очевидно, мистер Вудворд защищает себя с обеих сторон, — без всякого выражения ответил сэр Джон.

— Вы ведь не хотите сказать, что он… ведь это не так?

— Почему нет? Его положение шатко. Партия еще даже не назначила его кандидатом по Южному Грэдли. И даже если назначит, кто поручится, что он победит на выборах? Это новый округ, и дело может обернуться как угодно. Я не могу заставить себя испытывать к Вудворду симпатию. Думаю, он сделает что угодно, даже станет ухаживать за вами ради вашего отца. Не слушайте его.

— Он за мной не ухаживает.

— Вы уверены?

— Вполне.

Сэр Джон как-то странно взглянул на Розину, а потом тихо спросил:

— Это он?

— О чем вы?

— Он тот человек, которого любила мисс Дрейкотт? Это он, не так ли?

Розина пожала плечами.

— И вы ему угрожали?! — изумленно произнес он. — Боже милостивый! Я такого еще не слышал. Разве вы не понимаете, какая это опасная затея?

— Что в ней опасного? Он ничего не сможет мне сделать. — Глаза девушки загорелись недобрым огоньком. — А вот я могу сделать многое.

— Розина, умоляю вас, оставьте эту идею!

— Я не отступлюсь. Вы не видели, как упала моя подруга, а я видела. Я держала ее на руках, когда она умирала, и никогда этого не забуду. И никогда его не прощу. Я ненавижу его, и всегда буду ненавидеть.

— Розина… — сказал он. — Розина, пожалуйста.

Что-то в его голосе проникло в самую душу девушки, заставив ее вздрогнуть. Он произнес ее имя нежным, томным голосом, который было непереносимо приятно слышать. Розина подумала, разговаривает ли он так и с мисс Холден.

— Не надо, — сказала она. — Не говорите больше ничего.

— Вы правы. Это опасно. Лучше танцевать.

«Это так», — подумала Розина. Кому нужны слова, когда она в объятиях такого непревзойденного танцора? Он закружил ее по залу, точно на крыльях, и она вдруг познала ощущение полета. Казалось, их тела были созданы двигаться в такт.

«Ах, если бы, — думала Розина, снова и снова кружась в объятиях сэра Джона, — это чудесное ощущение могло длиться вечно!»

Но когда танец закончился, девушка подивилась самой себе: это ведь всего лишь сэр Джон, в котором она решила видеть врага.

Но иногда так трудно об этом помнить…