В огне любви

Глава девятая

Чарльз был моложе и сильнее, поэтому оказался на месте пожара первым.

Горничные в панике суетились перед домом, не понимая, что делать. Джесс в зеленой шали сидела на бревне и раскачивалась из стороны в сторону. Миссис Крауч в состоянии шока опустилась на землю, прислонившись спиной к старому дубу.

Тем временем Парфитт с расстегнутым воротом и закатанными рукавами отважно пытался собрать команду пожарных, но людей не хватало.

Все крепкие мужчины (а самыми крепкими были те, кто работал в конюшнях и на полях) были отправлены на поимку Джеда Баркера.

Парфитт, увидев Чарльза, облегченно вздохнул.

— Слава богу, что вы здесь, милорд! — закричал он. — Нам не хватает рук.

Чарльз возбужденно огляделся по сторонам.

— Где леди? — взволнованно спросил он.

Парфитт провел рукавом по лбу.

— В том-то и дело, милорд. Мисс Регина и леди Сара... они в безопасности... Но мисс Давина...

Чарльз пошатнулся.

— Она... в доме?

Парфитт показал на окно спальни Давины.

— Милорд, мы не можем добраться до нее. И похоже, даже не можем ее разбудить.

Побледнев как смерть, Чарльз увидел, что в комнате, примыкающей к спальне Давины, бушует огонь. Несомненно, что в эту минуту дым уже накрывает спящую Давину.

Подбежал лорд Шелфорд. Одного взгляда ему хватило, чтобы понять, что сбываются его наихудшие предположения.

— Где мои дочери! — хрипло вскричал он. — Давина? Регина?

— Папа, папа, я здесь! — Регина выбежала из летнего домика и, рыдая, бросилась на грудь отцу. — Я не пострадала, папа. Но Давина... бедная Давина... она в ловушке!

Лорд Шелфорд в отчаянии застонал.

— В ловушке! Тогда я должен попытаться добраться до нее.

Регина вцепилась ему в руку.

— Нет, папа, у тебя не выйдет! — сквозь слезы кричала она. — Герцог... мой дорогой герцог попробовал пройти к ее комнате через коридор, но чуть не задохнулся от дыма и потерял сознание.

— Действительно, герцога вынесли оттуда едва живого, — подтвердил Парфитт. — Потом мы принесли лестницу, но она не достает до окон второго этажа.

— Да что же это! — заревел лорд Шелфорд. — Неужели вы думаете, что я буду стоять здесь и наблюдать, как погибает моя дочь?

— Нет, — раздался напряженный, но решительный голос Чарльза.

До этого он внимательно рассматривал дом, но сейчас стал снимать жакет.

— Видите тот выступ под окнами второго этажа? Если мне удастся вывести Давину туда, там ей по крайней мере не будет угрожать огонь. Я мог бы набросить веревку на вон ту трубу и... попытаться спустить Давину по ней.

Лорд Шелфорд поднял голову и посмотрел на окна.

— Но как вы доберетесь туда, если лестница слишком коротка?

— Вон по тому дереву, — Чарльз кивнул на растущее неподалеку дерево, бросил на землю жакет и начал закатывать рукава. — Несколько веток почти касаются дома.

— Но ведь они слишком тонкие, чтобы по ним можно было пройти, и... — хотел возразить Парфитт, но взгляд Чарльза заставил его замолчать.

К ним подошел герцог Бэдли, он тяжело опирался на руку тети Сары.

— Что вы собираетесь делать? — спросил он.

— Лорд Дэлвертон... хочет добраться до комнаты Давины, — сказала Регина.

— Если бы я был помоложе, я бы сам это сделал, — простонал лорд Шелфорд, и на глазах у него выступили слезы.

Джесс, услышав их, заголосила:

— О лорд Дэлвертон! Спасите мисс Давину! Спасите!

— Не надо меня умолять, — чуть слышно сказал Чарльз и бросился к дереву.

Парфитт скорбно покачал головой и побежал за веревкой.

Чарльз подпрыгнул и уцепился руками за одну из веток. Он подтянулся и подумал, что запястье, поврежденное во время нападения, когда-то было намного крепче. Снизу за его подъемом наблюдали несколько пар тревожных глаз. Он быстро добрался до середины дерева, где ветки ближе всего подходили к стене дома.

При ближайшем рассмотрении выяснилось, что ветки еще тоньше, чем казались снизу. Он попробовал на прочность каждую, начиная понимать, что ни одна из них, скорее всего, не выдержит его веса. Но, так или иначе, ему необходимо добраться до выступа. Он стал бесстрашно продвигаться по ветке, которая показалась ему самой прочной. Ветка под ним тут же согнулась. Он остановился и решил, что лучше будет взяться за нее руками, и в ту же секунду услышал угрожающий треск.

Когда ветка переломилась у него под ногами, он успел сделать шаг назад к стволу.

Его ударил спружинивший сук, и он начал проваливаться вниз, хватаясь за мелкие отростки. Только на нижних ветках он смог как-то затормозить падение, поэтому свалился на землю без особых повреждений.

Через секунду он снова был на ногах и хотел опять лезть на дерево, но знакомый голос остановил его.

— Стойте! Я полезу.

Он повернулся. Грудь у него вздымалась, а к мокрому от пота лбу прилипла прядь волос. Глаза Чарльза расширились от удивления, когда вперед, звеня золотыми браслетами на ногах, вышла Эсме.

— Вы! — воскликнул он.

— Да, я, — ответила Эсме.

Все, кто стоял вокруг, удивленно переглянулись. Что это за прекрасная цыганка, с которой лорд Дэлвертон, похоже, знаком? Лишь Регина не терялась в догадках, потому что вспомнила разговор с Давиной.

Чарльз в замешательстве провел рукой по лбу.

— Не знаю, что привело Вас сюда, но... Я не могу позволить вам подвергать свою жизнь опасности.

— Нельзя терять времени, — спокойно ответила девушка. — Позвольте Эсме пойти вместо вас.

— Сударыня! — воскликнул Чарльз. — Ни один джентльмен на земле не допустил бы такого.

— Один такой есть, — раздался хорошо знакомый голос, и из толпы вышел Говард. Он был бледен как мел, но в его голосе слышалась твердость.

— Я бы разрешил ей, потому что она может это сделать. Она весит как пушинка и умеет ходить... по канату.

Голос Говарда дрогнул, когда он встретился взглядом с Чарльзом. В голове Чарльза мелькнул вопрос, откуда Говарду столько известно про Эсме, но он не стал над этим задумываться.

— Я не могу этого позволить, — твердо сказал он и развернулся к дереву.

— Ради бога, брат, пусть она попытается спасти Давину, — понизил голос Говард. — Только твоя гордость может помешать ей это сделать.

Лорд Шелфорд заломил руки.

— Дэлвертон, вы сами не сможете пройти по веткам. Пусть эта женщина попробует.

— Доверьтесь мне, — сказала Эсме.

Чарльз пристально посмотрел на нее и неохотно кивнул.

— Хорошо, — мрачно сказал он. — А вот и Парфитт с веревкой. На одном конце он завязал петлю. Узел крепкий, Парфитт? Прекрасно. Эсме, видите вон ту невысокую трубу слева? Это труба камина в курительной комнате. Когда выведете Давину на выступ, набросьте петлю на трубу. Я поднимусь по веревке и спущу Давину вниз. Вы возьмете веревку с собой, или мне лучше забросить ее вам потом?

— Возьму с собой, — тихо сказала она. — Набросьте ее мне на шею.

Чарльз выполнил просьбу девушки, не сводя глаз с ее лица.

— Помоги вам Господь, — прошептал он.

Эсме на прощание улыбнулась и побежала к дереву. В два счета она добралась до веток, находившихся на уровне выступа под окнами второго этажа. Осторожно попробовав каждую, она для равновесия расставила руки в стороны и с необыкновенной легкостью двинулась вперед. Сначала она продвигала одну ступню, потом вторую, рассчитывая каждое движение так, словно шла по канату. Ветка под ней пружинила, но не ломалась.

Эсме замерла, оценила взглядом расстояние и легким движением перепрыгнула на выступ.

— У нее получилось! — задохнулся от волнения лорд Шелфорд.

Все глаза были устремлены на Эсме, когда она пошла вдоль выступа к окнам Давины. Все уста молили теперь о том, чтобы помощь пришла не слишком поздно.

Давина лежала неподвижно, как на смертном одре.

Вокруг нее клубился дым, приводимый в движение воздухом, ворвавшимся в открытое Эсме окно. Она не чувствовала ничего. Ядовитые испарения уже смешались с ее дыханием и проникли в легкие смертельной отравой.

Давина даже не пошевелилась, когда Эсме стала трясти ее за плечи. Голос, который призывал ее встать, не потревожил ее глубокий болезненный сон. Только когда Эсме выволокла ее из кровати и подтащила к окну, она подала признаки жизни. Грудь Давины заходила ходуном, когда она судорожно вдохнула чистый воздух.

— Проснитесь! Вы должны проснуться! — Эсме трясла Давину как тряпичную куклу. — Я не смогу вынести вас. Вы должны проснуться!

Веки Давины дрогнули, но не раскрылись. Посмотрев вокруг, Эсме заметила кувшин с водой. Она схватила его и выплеснула содержимое на лицо Давины. Давина глубоко вдохнула, что-то залепетала и открыла глаза.

— Идите за мной, — приказала Эсме.

Увидев, кто перед ней, Давина отшатнулась.

— Нет... Нет, — зашептала она.

Эсме схватила Давину за плечи, рывком придвинула вплотную к себе и зашипела на ухо:

— Делай, как говорит Эсме, или умрешь.

Глаза Давины округлились от страха.

— У-умру?

— Вы что, не видите дыма? Не слышите, как ревет огонь? Нельзя терять ни минуты.

Давина повернулась и бросила взгляд на комнату за спиной. Жуткое черное облако уже заполонило почти все пространство. От этого ужаса она отшатнулась и прижалась спиной к Эсме, которая тут же крепко обхватила ее за талию и увлекла к окну.

— Лезьте в окно! — выкрикнула Эсме. — Лезьте.

Давина кое-как выбралась наружу, встала на выступ, но, посмотрев вниз, едва снова не лишилась чувств от страха. Эсме встала рядом с ней. Веревка, которая до того висела на шее, теперь была у нее в руках.

— Нам нужно идти туда, направо, — быстро сказала она. — Лорд Дэлвертон приказал двигаться к трубе...

— Л-лорд Дэлвертон? — Услышав это имя, Давина, несмотря на растерянность и страх, тут же собралась. — Он... там, внизу?

— Да. Ваш жених тоже, и отец.

Давина вжалась спиной в стену и закрыла глаза. Вот уж не думала она, что лорд Дэлвертон опустится до того, что пошлет на ее спасение свою любовницу.

— Идите за мной, — раздался голос Эсме.

Давина открыла глаза. Эсме уже продвигалась по выступу, осторожно пробуя ногами опору. Давина сглотнула. Ноги у нее дрожали, но она знала, что глаза тех, кто стоит внизу, сейчас устремлены на нее. Она приняла решение, что ни за что не покажет, как ей страшно, тем более когда ее соперница ведет себя так мужественно.

Вжимаясь в стену, она осторожно двинулась вслед за Эсме.

Эсме дошла до низкой крыши над курительной комнатой. Рядом с коньком была кирпичная труба высотой около пяти футов. Немного отклонившись, она метнула веревку. С первого раза петля не долетела до трубы. Она сделала еще один бросок, и на этот раз петля обхватила трубу, легко соскользнула и закрепилась у основания.

Снизу послышались радостные крики. Эсме выпустила из рук свободный конец веревки, который, съехав по покатой крыше, свесился с края и теперь болтался в воздухе примерно на расстоянии фута от земли.

Чарльз тут же схватил веревку и попробовал, выдерживает ли она его вес.

— Держится крепко! — крикнул он.

Эсме повернулась к Давине, которая уже дошла до края выступа и теперь смотрела на крышу курительной комнаты.

— Он поднимется по веревке и спустит вас вниз, — сказала Эсме. — Потом спущусь я.

Лицо Давины окаменело.

— Нет! — твердо сказала она. — Нет. Я сама спущусь по веревке.

Эсме удивленно подняла бровь.

— Не думаю, что он согласится.

— Мне безразлично, согласится он или нет, — резко возразила Давина. — К тому же, откуда нам знать, выдержит ли веревка двоих?

Эсме пожала плечами.

— Может, вы и правы. Но хватит ли у вас сил?

— В детстве я лазила по веревкам, — ответила Давина и крикнула людям внизу: — Я собираюсь спуститься сама!

— Нет! — закричал лорд Шелфорд. — Я запрещаю!

В ответ Давина поймала веревку, свисающую с трубы, крепко сжала ее руками и стала съезжать вниз по крыше курительной комнаты. Добравшись до водосточного желоба, она остановилась и распласталась на черепице, чтобы передохнуть.

Действительно, в детстве ей приходилось лазить по веревкам... по веревкам, которые были привязаны к нижним веткам дерева, но рядом всегда стояла мать, готовая в любую секунду ее подхватить. Сейчас все было иначе. Оторвавшись от крыши, она качалась в воздухе, с ужасом чувствуя, что руки не выдерживают ее веса.

Ей вспомнился мешок муки, который она видела когда-то на мельнице. Вот так же он болтался на веревке и грузно бился о стену, когда его спускали из окна на телегу. Щеки у нее зарделись, когда она подумала, что сейчас на нее смотрит и лорд Дэлвертон. Неужели она выглядит как тот мешок муки? Наверняка еще хуже. Руки уже невыносимо болели, хотя она еще даже не начала спуск.

Сверху раздался голос Эсме:

— Возьмитесь одной рукой выше, другой ниже. Ступнями ухватитесь за веревку, так будет легче.

Давине стало стыдно, но она сделала так, как советовала Эсме, и сразу почувствовала себя увереннее. Перебирая руками, она медленно спускалась вниз. Время как будто остановилось. Кровь так сильно стучала в висках, что она почти не слышала ободряющие крики людей внизу.

Не один раз у нее возникала мысль бросить веревку и полететь вниз. Вдруг она опустится на землю как перышко? Все что угодно, лишь бы не эта невыносимая боль в руках! Еще немного и ее ладони просто оторвутся от запястий!

В изнеможении она остановилась, оторвала одну руку от веревки и вытерла лоб. Но второй руке, которая была пунцового цвета словно от ожога, не хватило сил, чтобы удержаться. С криком она сорвалась и полетела вниз, не представляя, на каком расстоянии от земли находится.

Сильные руки подхватили ее и прижали к могучей груди.

— Слава Богу, слава Богу, милая. Все позади, — зашептал голос ей в волосы.

Не успев открыть глаза и увидеть своего спасителя, она почувствовала, как ее вырвали другие руки. Теперь борода отца щекотала ее лицо, когда он осыпал ее поцелуями. За руку ее уже держала Регина, визжа от восторга.

— Я так счастлива, сестренка. Я так счастлива.

Давина высвободилась из горячих объятий отца.

Мысли путались у нее в голове.

— Папа, пожар... Как он начался?

Лорд Шелфорд тревожно нахмурился.

— Похоже, что... коридор в левом крыле был... залит маслом из лампы.

Давина побледнела.

— Это произошло случайно?

Лорд Шелфорд и герцог переглянулись.

— Нам это... неизвестно, дорогая.

— Но кто-то же поднес спичку! — закричала Давина. — Загореться случайно не могло!

— Тише, тише, дорогая, — пытался успокоить ее отец. — Какая разница? Ты же в безопасности, благодаря этой... цыганке.

Давина посмотрела вверх на крышу курительной комнаты. Эсме уже ловко спускалась по веревке. До земли она добирается сама, уныло отметила Давина.

Опуская взгляд, она случайно заметила лорда Дэлвертона. Он не сводил глаз с Эсме. Рядом с ним стоял Говард и тоже взволнованно наблюдал за спуском прекрасной цыганки.

Наконец Эсме спрыгнула на землю, и оба брата бросились к ней.

Давина впилась зубами в губу.

Неужели она ошиблась? Неужели ее жених так же очарован Эсме, как и лорд Дэлвертон?

Она бы еще об этом подумала, но ее отвлекли возбужденные крики людей вокруг.

— Смотрите! Смотрите, там на крыше! Видите?

Все подняли головы. Над охваченными огнем комнатами с одним из факелов, которыми освещалась дорога к Прайори-Парку, в неестественной позе замерла фигура мужчины. Его волосы были растрепанны, изодранная рубашка обгорела, и только зубы и глаза блестели на покрытом копотью лице. Его не сразу узнали. Потом по толпе волной пронесся удивленный ропот.

— Это Джед! Джед Баркер!

— Господи, Джед, спускайтесь вниз! — закричал лорд Шелфорд. — Вы погибнете!

Джед с ловкостью кошки побежал по коньку крыши и остановился прямо над толпой. Он смотрел вниз на ошеломленные лица.

— Ну что, нравится вам мое рукоделие? — истошно закричал он. — А вы-то держали Джеда за простачка!

— Что вы наделали? — закричал лорд Шелфорд. — И зачем? Зачем вам надо было сжигать мой дом?

— Зачем? Зачем? Потому что это не твой дом, Шелфорд. А мой. Мой по праву, мой по крови.

— Как он может быть вашим? — удивленно закричал лорд Шелфорд. — Я его честно купил у Фэлков.

— А нету у них права его продавать! — неистово завопил Джед. — Нету, пока Джед Баркер ходит по земле. Нету у них права! Этот дом мой! И если я не мог получить его по закону, я бы получил его через твою дочь, но на моем пути встал этот Дэлвертон. Так что теперь никто его не получит. И дочь твою, милашку, тоже никто не получит!

— А вот тут вы ошибаетесь, Джед Баркер! — загремел лорд Шелфорд. — Вам, вероятно, оттуда не видно, что она здесь, рядом со мной, в безопасности?

Джед, вытянув шею, посмотрел вниз. Узнав Давину, которая была бледна, но держалась невозмутимо, он взвыл, как раненая собака.

— Баркер, спускайся! — крикнул ему Чарльз. — Не будь дураком.

В ответ Джед швырнул в толпу горящий факел. Люди бросились в разные стороны.

— Малыш, милый мой, спустись вниз, — раздался слабый дрожащий голос.

Давина повернулась.

К объятому пламенем дому протягивала руку, похожую на когтистую лапу, старуха в плаще. Волосы у нее были белые, как пепел.

— Малыш, милый мой, спустись вниз, — повторила старуха. Она вздрогнула, когда Эсме подошла к ней и нежно обняла за плечи. Но ее испуганные глаза тут же снова обратились к крыше.

Толпа ахнула, когда прямо под Джедом из крыши вырвался столб пламени. Джед запрокинул голову и заревел как загнанный зверь.

Крыша под Джедом провалилась, и старуха дико вскрикнула. Из неистового адского пламени донесся яростный истошный вопль.

Глаза Давины затуманились, она покачнулась и упала.

Бушующий огонь, шум, безумный крик Джеда вмиг сменились неизъяснимой тишиной и темнотой.

— Наконец-то вы проснулись, мисс, — обрадовалась Джесс, всматриваясь в лицо Давины.

С трудом раскрыв глаза, Давина увидела Джесс, потом глянула вверх и увидела над собой ярко-красный балдахин с бахромой.

— Это... не моя кровать, Джесс. Где я?

— Вы в Ларк-Хаузе, мисс, — сказала Джесс, раздвигая полотнища. — Когда вы потеряли сознание, лорд Дэлвертон отнес вас в свою карету и приказал кучеру отвезти вас сюда.

— Лорд Д-дэлвертон?

— Да, мисс. Ваша сестра и леди Сара тоже здесь. И еще эта ужасная миссис Крауч. Ваш отец остался с мужчинами тушить пожар.

Давина бессильно упала на подушку, когда в память ее ворвались события прошлой ночи.

— Джед Баркер! Зачем он это сделал, Джесс?

— Я могу вам все рассказать. Сегодня утром приезжал герцог Бэдли с последними новостями. В доме только об этом и говорят.

Давина с трудом приподнялась с подушки.

— Тогда расскажи и мне, Джесс, — взмолилась она.

С важным видом Джесс придвинула к кровати стул и принялась излагать события в той последовательности, в которой услышала.

— Мужчины несколько часов пытались потушить пожар, но если бы не пошел сильный дождь, Прайори-Парк сгорел бы дотла. А так погибло только восточное крыло. Ну вот, старуху, которая неизвестно откуда появилась, допросили. Сначала никто не мог понять, что она бормочет, но постепенно разобрались.

Из ее слов выходило, что Джед, как ни странно, действительно имел право претендовать на Прайори-Парк, потому что, как выяснилось, он был незаконнорожденным сыном Эвелин Фэлк!

Давина изумленно ахнула.

— Старуха оказалась Мартой, горничной леди Фэлк. Именно она в тайне от всех приняла роды у леди Фэлк, когда ее муж и любовник были уже мертвы.

Их смерть помутила разум леди Фэлк. Она считала, что родственники ее покойного мужа могут убить ее ребенка, если узнают о его существовании. Поэтому она приказала Марте забрать дитя в лес.

— Марта скрывала его в лесу почти три года, — продолжала Джесс. — Три года в лесной глуши вдали от всех. Когда ее хозяйка утопилась (можете себе представить, какой это удар был для Марты), заботиться о них было уже некому. Только представьте эти зимы, — поежилась Джесс, — когда ветер воет в лесу, как стая волков. И все это время Марта оплакивала свою покойную хозяйку, которую любила всем сердцем. Каждую неделю она приносила свежие цветы на ее могилу, даже после того как все давно позабыли о том, что такая могила существует. Я думаю, что и сама Марта тогда слегка помешалась, — сказала Джесс. — Потому что сейчас в голове у нее так темно, что хоть свечи зажигай. Марта питалась ягодами и орехами, промышляла браконьерством, но она понимала, что мальчику нужно расти в большом доме, в таком, в каком жила его мать, в непогоду носить кожаную обувь и плащ. Поэтому однажды она привела его на территорию Ларк-Хауза и оставила одного. Она слышала, что хозяин поместья был добрым человеком. И оказалось, что так и есть, потому что он действительно поселил ребенка в доме, только не в своем. Марта иногда пробиралась к Ларк-Хаузу и смотрела, как живется мальчику, но никогда не разговаривала с ним и всегда пряталась, чтобы ее никто не заметил. Она тоже думала, что Фэлки захотели бы причинить ему вред, хотя из всего семейства в живых тогда оставался лишь старый дряхлый кузен, у которого не хватило бы сил поднять камертон, не то что оружие! Она считала, что мальчик до тех пор в безопасности, пока только ей будет известно, что он — сын леди Фэлк и что его отец — цыган!

— Цыган! — поразилась Давина.

— Как пить дать! — сказала Джесс и продолжила рассказ. — Однажды Джед набрел на хижину в лесу. Он тогда следил за лордом Дэлвертоном, чтобы выяснить, кто такая «дочь лесника»... Но старая Марта об этом не знала. Она-то подумала, что он вспомнил про нее и пришел к ней. Поэтому не стала скрывать, что знает его. Она называла его «малыш» и «сынок леди Эви». Ему не составило труда смекнуть, что к чему. Может быть, он сильно и не удивился. Может, сам не раз задумывался и как-то связал воедино незаконнорожденного ребенка леди Фэлк с найденным в саду Ларк-Хауза. Ведь против этого были только две вещи: во-первых, те выпавшие три года, и во-вторых, то, что его нашли не младенцем, а ребенком, который уже начал ходить. Он всегда вел себя так, словно был выше нас всех, — презрительно фыркнула Джесс.

Давина сопоставила услышанное с тем, что уже знала сама. Было понятно, что Джед, узнав, кто он на самом деле, решил пойти на все, чтобы заполучить то, что, как он считал, принадлежит ему. В его помутившемся разуме даже возникла идея жениться на наследнице Прайори-Парка, то есть на ней самой!

Ей повезло, что тогда вечером в лесу она смогла убежать от него. Но все же ей было его жаль. Он погиб ужасной смертью на глазах толпы, в которой только лишь одному человеку был действительно дорог.

— Что же будет с Мартой? — задумчиво спросила она.

— Ее отвезут в женский монастырь в Лалэме на попечение монашек. Теперь, когда не стало Джеда, ей больше не за кем присматривать, и она сама не захотела возвращаться в лес.

Давина покачала головой.

— Бедный Джед, — вздохнула она.

— Не стоит его жалеть, мисс! — воскликнула Джесс. — Вчера вечером мужчины, которых послали, чтобы поймать его, обыскали его комнату и нашли в ней многие из украденных предметов. Джед был главарем банды, которая напала и на лорда Дэлвертона!

От изумления Давина вздрогнула.

— Но зачем ему нужно было убивать лорда Дэлвертона?

— Он не мог перенести того, что лорд Дэлвертон, вернувшись из Африки, взял управление делами в свои руки. Ведь до того дня он сам всем заправлял, потому что имел очень большое влияние на мистера Говарда. Он из мистера Говарда вытягивал много денег. Нет, Джед Баркер всегда был мерзавцем, мисс. Наверное, во всем виновата цыганская кровь.

Давина строго посмотрела на нее.

— Не говори так, Джесс. Не забудь, что именно цыганка меня вчера спасла!

— Да, и мы все ей признательны, но кому известно, что у нее было на уме, когда она это делала? Я бы не доверяла такой женщине, как она. Если хотите знать, я считаю, что они с Джедом были заодно. Она призналась, что он часто приезжал в их табор, когда они останавливались на полях Леджера. Я думаю, она участвовала в ограблениях, а когда вчера увидела, как все оборачивается, решила, что выгоднее будет перейти на вашу сторону, чем оставаться с Джедом. У вас богатый отец, который наверняка щедро наградит того, кто спас его дочь. И подозревать ее никто не будет. Все будут только восторгаться ею. Если вспомнить, как вчера все мужчины смотрели на нее...

— Все? — робко спросила Давина.

— Все, мисс, — твердо сказала Джесс. — Особенно лорд Дэлвертон. Посадив нас в карету, он тут же бросился к ней. Нет у меня к этой Эсме доверия ни на грош.

Эсме, Эсме, в отчаянии повторяла про себя Давина. Похоже, все нити ведут к этой прекрасной бесстрашной цыганке. Вероятно, Джесс права, конечно, права, Эсме — всего лишь обычная воровка! Рубиновое кольцо у нее на руке — часть воровской добычи. Ей его дал Джед, а не лорд Дэлвертон!

Подобное умозаключение отнюдь не успокоило Давину. Из рассказа Джесс выходило, что лорд Дэлвертон питает самые глубокие чувства к Эсме.

На ее красоту клюют все мужчины. Даже отец! Он в качестве благодарности даст ей денег или одарит драгоценностями, после чего она просто исчезнет, посмеявшись над всеми. Ни один мужчина не обратил внимания на кольцо у нее на пальце, потому что все смотрели на ее лицо! Если, конечно, она не сняла кольцо прежде, чем направилась в Прайори-Парк!

Нужно предупредить отца... лорда Дэлвертона... Говарда. Нужно предупредить их, что Эсме не та, за кого себя выдает.

То, что после подобного известия их мнение о цыганке изменится не в лучшую сторону, для Давины тоже было немаловажно.

Когда Давина стала поспешно выбираться из постели, Джесс удивленно спросила:

— Куда вы собираетесь, мисс? После вчерашнего ужаса вам нужно отдохнуть. Я как раз собиралась принести вам завтрак.

— Не нужно мне никакого завтрака! — сказала Дави-на, водя ступней по полу. — Завтракать я буду дома. Джесс, где мои тапочки?

— В Прайори-Парке, мисс, — ответила Джесс. — Только... только...

Она не нашла в себе силы закончить фразу. Но Давина все поняла. Ее тапочки были не в Прайори-Парке. Их уже не было нигде. Они сгорели вместе с ее одеждой, книгами, шляпами и картинами.

При мысли о картинах Давине вспомнился портрет. Портрет Эвелин Фэлк, матери Джеда. Портрет, который погиб в том же огне, что поглотил и ее сына!