В сладостном бреду

18

В лагере Вэр сразу же направился к своим воинам. Он отправил один отряд под началом Абдула в Дандрагон, взяв остальных под свое командование. И едва первые слабые лучи восходящего солнца окрасили облака, они свернули лагерь и галопом поскакали прочь от крепости зловещего Старца.

— Я оставлю вас здесь, — объявил Кадар, когда они уже находились на безопасном расстоянии от горы Нозаири.

— Что? — изумленно уставился на него Вэр. — Ты не собираешься с нами в Шотландию?

— Конечно, поеду. Совершенно ясно, что вы ничего не сможете сделать там без меня. — Кадар дал шпоры лошади и, оборачиваясь на скаку, крикнул им: — Я присоединюсь к вам через восемь дней в Хафире. Не уезжайте без меня.

— Но куда ты? — вдогонку спросила Tea.

— Я должен выполнить задание.

— Нет, — бросилась за ним Селин. — Вернись! Я не хочу!

Кадар помахал в ответ рукой.

— Через восемь дней, — долетел до них его голос.

Вэр подхватил поводья ее лошади.

— Ты не можешь с ним ехать.

— Но он будет выполнять условия старого дьявола Синана, — отвечала возбужденно Селин. — И он делает это из-за нас. — Я не позволю ему…

— Ты не остановишь его. Ты думаешь, я бы не попытался? Он просто улизнул бы позже, — успокаивал ее Вэр. — Кадар всегда держит обещание. Он же сказал, что вернется к нам.

— Он не должен снова ехать к Старцу, — с отчаянием крикнула Селин, глядя вслед быстро удаляющемуся Кадару. — Вы не понимаете. Это же… убивает его.

— Через восемь дней он будет снова с нами, — сказала Tea, пытаясь вразумить сестру, хотя она пребывала в таком же отчаянии, как и Селин. — Он приедет в Хафир.

Если только останется в живых.

— Что случилось? — Tea натянула поводья, подъезжая к Вэру. Вот уже третий раз за последний час он останавливал лошадь и оглядывался. — Что там?

— Ничего.

— Не отвечай мне так. Я терпеть этого не могу.

— Ваден.

Она судорожно вздохнула.

— Ты видел его?

Он покачал головой.

— Но я его чувствую.

— Ты же послал человека наблюдать за дорогой.

— Он бы заметил армию, но не Вадена.

— Тогда его поблизости нет. Ты ведь не можешь определенно знать.

— Он наблюдал за мной так долго, что временами я ощущаю его, словно он — часть меня.

Она облизала губы.

— И что, если он следует за нами? Он был бы сумасшедшим, если бы решил напасть. Один человек против такой силы. Он никогда раньше так не поступал.

— Мы никогда прежде не были так близки к тому, чтобы сбежать. Он, должно быть, узнал, что мы направляемся в Хафир. Завтра мы вновь окажемся на территории, подконтрольной Синану, и даже Вадену было бы очень сложно достать нас там. — Он дал шпоры коню. — Я не думаю, что на этот раз он будет ждать. Давайте постараемся проехать этот лес до темноты.

В сгущающихся сумерках причудливо вырисовывались очертания деревьев по обеим сторонам дороги, подобно призрачным теням парившим над ними в воздухе.

Такие же тени, как Ваден.

Tea, пробормотав проклятие, направила лошадь вслед Вэру.

— Едем, Селин, быстрее.

— Что случилось? — спросила Селин, подъезжая к ней.

Что ей сказать? Об угрозе, которую нельзя увидеть, а только ощутить? И все же Tea не могла не считаться с этой опасностью, вспоминая, как Вэр почувствовал Вадена в тот памятный день в роще шелковицы. Она ничего не знает. Быть может, каким-то мистическим образом эти двое связаны друг с другом.

— Вэру не нравится этот лес.

— Мне тоже, но ехать здесь легче, чем по этим горным тропам. — Селин привстала на стременах и вытянулась, глядя вперед. — Мне кажется, лес кончается сразу за этой речкой. Трудно сказать из-за этих теней, но там я не вижу деревьев.

Вэр уже медленно пересекал неглубокий, но широкий водный поток, внимательно вглядываясь в тени на противоположном берегу.

Он добрался дотуда и помахал им, чтобы они переезжали к нему.

Они уже почти были у цели, когда с небес в них ударил огонь.

— Боже!

Tea едва расслышала возглас Вэра, она не сводила глаз с горящей стрелы, пролетевшей впереди нее.

Нет, она ошиблась. Горящая стрела вошла в воду позади нее. И в ту же секунду поток превратился в стену огня.

— Черт возьми, Tea, выбирайся из воды. — Голос Вэра.

Селин ехала перед ней. Неужели он не может понять, что она не двинется, пока сестра не выберется на берег.

Она слышала за собой крики солдат, ржание напуганных лошадей. Она обернулась: они отрезаны от остального отряда стеной огня, струящегося вдоль потока. Добравшись до берега, он слизывал кустарник, сухой мох и груды сухих листьев.

— Tea! — Селин выбралась на противоположный берег. Искры вспыхивали уже на деревьях, и вскоре ее окружил пылающий ад.

— Не жди меня! — Tea отчаянно пыталась заставить лошадь идти, но та испуганно храпела, вставала на дыбы и шарахалась в стороны от лижущих ее ноги языков пламени. — Вперед! Выбирайся из леса!

Селин не двигалась с места.

— Вперед! — Твердая рука Вэра подхватила поводья упирающейся лошади Селин. Он провел ее сквозь охваченные пламенем деревья к свободному от огня пространству и вернулся за Tea.

— Нет! Ты тоже уезжай. Огонь сейчас…

— Замолчи, — сказал он резко. — Думаешь, я могу потерять тебя? — Он въехал в воду и, схватив поводья вставшей на дыбы лошади, резко дернул ее голову вниз. Развернув своего коня, он взглянул на берег. — Держись крепче и стукни ее пятками… сильнее.

Tea вцепилась в луку седла, а Вэр потащил упирающуюся лошадь из воды.

Огонь полыхал. Трещали деревья, летящие искры с шипением гасли в воде.

Все вокруг них объяло пламя.

Огонь взбирался на деревья, струился по кустарникам, с невероятной быстротой пожирая их.

Клубы черного дыма перед ними и за ними.

Дым забивал легкие, щипал глаза, стало нечем дышать.

Ей оставалось лишь молиться, чтобы Селин успела проскочить лес.

Наконец они достигли берега, и лошади выбрались на твердую почву.

Сквозь пелену густого дыма она ничего не видела.

— Сделай глубокий вдох и задержи его. — Рука Вэра продолжала сжимать поводья ее лошади. — Мы сейчас проедем сквозь дым.

Едкий воздух обжигал легкие, но думать о боли не оставалось времени.

Дым.

Черный, подобный самым глубоким пропастям ада.

Жара.

Глаза разъедало, по щекам беспрерывно текли слезы. Она не могла больше задерживать дыхание. Воздух вырвался из ее груди, она с силой вдохнула, но тут же отчаянно закашляла.

Она не может дышать. Ее охватила паника, она задыхалась.

Где-то рядом Вэр тоже кашлял.

Боже милосердный, они погибнут в этой удушающей черноте.

— Tea!

Селин. Tea открыла глаза, но ничего не смогла разглядеть. Но она слышала ее голос прямо впереди. Ей нельзя попасться в эту ужасную ловушку.

— Не возвращайся! Не… — Она опять зашлась от кашля.

— Все… хорошо, — прохрипел Вэр. — Мы…

прошли.

Как он может так говорить? Дым…

Нет, стало светлее. Густой серый туман вместо черной дымной стены.

Небо, она могла видеть небо! Холодное, темно-фиолетовое небо с дрожащими льдинками звезд.

Слава Богу!

Лошади, почувствовав, что спасены, стремительно помчались к краю леса.

Они сумели сдержать их, только добравшись до опушки, и Вэр соскочил с седла. Он все еще кашлял, снимая Tea с лошади и протягивая ей флягу с водой.

— Выпей. — Он поддерживал флягу, пока она пыталась пить. — Медленнее.

Она так кашляла, что не могла глотать. Наконец ей удалось сделать маленький глоток, и он освежающим бальзамом оросил ее сжатое сухое горло. Она протянула флягу ему, и он тоже осторожно высосал глоток воды. Его лицо от дыма совсем почернело, он сейчас походил на нубийца, отметила она устало. Очевидно, что и она сама выглядела не лучше.

— Но где Селин?

— Мы найдем ее, — сказал Вэр, вытаскивая меч. — Ему нужна не она.

Tea уставилась на него с немым вопросом.

— Это стрела Вадена. Вода сама не могла бы загореться. Он вылил масло в поток.

Стрела. Она не думала о ней, пытаясь спастись от огня, но теперь угроза Вадена опять вернулась.

— Он хотел убить нас огнем?

— Не говори глупостей. Я всего лишь хотел отделить вас от других. Я знал, что Вэр сможет вытянуть тебя из этого пламени.

Она стремительно обернулась на незнакомый мужской голос.

Человек в доспехах вышел из леса с обнаженным мечом в руке. Селин шла перед ним со сцепленными пальцами.

— Ваден, — пробормотал Вэр.

Лицо Вадена так же покрыла сажа, как и лицо Вэра, и сам он походил на дьявола из преисподней, сквозь которую они только что прошли. Но его меч принадлежал явно этому миру, и его острие было направлено в спину Селин.

Tea шагнула к нему и яростно выдохнула:

— Отпусти ее.

— Он выхватил меня из седла сразу, как только я доехала до опушки. — Селин оглянулась на Вадена. — Я не ожидала нападения.

— Но даже и так мне не сразу удалось заставить ее подчиниться. В этом дыму я не понял, что это ребенок. Я думал, это твоя леди, Вэр.

— Отстань от нее, — сказала Tea. — Если тебе нужна заложница, бери меня.

— К моему огорчению, я буду вынужден взять вас. Вы не оставили мне выбора. — Он с сожалением взглянул на Вэра. — Тебе не следовало рассказывать ей о Троне. Я надеялся, что смогу найти какой-нибудь способ, чтобы пощадить ее.

— Я не говорил ей об этом, черт возьми. Узор на знамени — это случайное совпадение.

Ваден недоверчиво приподнял брови.

— Я не лгал тогда.

Ваден пожал плечами.

— Так или иначе, все это уже не имеет значения. Все эта волокита слишком затянулась. С этим надо кончать.

— Или ты убьешь Селин? — спросила Tea. — Она ведь только ребенок.

— Он не сделает этого, — сказал Вэр.

— Нет? Я видел множество детей, убитых под Акрой совсем недавно. Никто не скажет, что я дрогнул или отступил.

— Ты оказался свидетелем этой резни?

Его губы скривились.

— О да, с самого лучшего места для обзора, рядом с Великим Магистром.

Ужас обуял Tea, когда она подумала, каким бессердечным надо быть, чтобы хладнокровно наблюдать за казнью двадцати семи сотен душ.

— Это хорошо, — сказал Вэр.

Tea повернулась к нему и уставилась в полном изумлении. На его лице, когда он смотрел на Ваде-на, отразилась горячая надежда и еще какое-то непонятное ей чувство.

— Уверяю тебя, в тот день под Акрой случилось мало хорошего. — Ваден жестом указал на меч в руке Вэра. — Я даю тебе шанс. Сражайся.

Вэр не шелохнулся. Он только медленно произнес:

— Это как Джеда, правда? Все эти беспомощные и невинные жертвы.

— Беспомощные и невинные всегда умирают, выживают только сильные. Мы оба хорошо это знаем. Выходи вперед и сразись со мной, — он улыбнулся. — Кто знает? Ведь ты можешь убить меня и остаться в живых.

Вэр продолжал стоять, его взгляд изучал лицо Вадена. Он медленно покачал головой.

— Битва — слишком для тебя просто. Горячая кровь бешено бежит по жилам, и уже невозможно рассуждать. Ведь именно этого ты хочешь, не так ли?

— Время подошло. — Рука Вадена крепче сжала рукоять меча.

— Да, но понимание только начинается, — и с этими словами Вэр отбросил свой меч.

— Что ты делаешь? — хрипло спросил Ваден.

Вэр шагнул к нему, безоружный.

Ради всего святого, что он творит, в отчаянии подумала Tea.

— Отойди от него, Селин, — сказал Вэр.

— И не подумаю. Что это еще за глупость… — Селин запнулась, отброшенная в сторону одним движением руки Вадена.

Затем он стремительно шагнул вперед.

— Ты хочешь убить себя? Тогда выходи вперед, Вэр.

— Нет, я хочу спасти себя. Жизнь еще никогда не была для меня милее.

— Подними свой меч, черт тебя возьми.

Вэр снял шлем и бросил его на землю.

— Ты видишь, я облегчаю твою задачу, Ваден. Как делал это и раньше.

— Тогда меня останавливали причины, по котором я не хотел забирать твою жизнь. Сейчас их больше нет.

— А я думаю, существуют. — Он встал на колени перед Ваденом, поднял голову и, оттягивая ворот кольчуги, открыл шею. — Бей же. Один точный удар, и все.

— Поднимись и возьми меч, — произнес Ваден сквозь стиснутые зубы.

— Так под Акрой они ставили их всех на колени?

— Поднимись.

— Я же сказал тебе, ты этого не сделаешь.

— Сделаю.

— Тогда давай, один точный удар.

Ваден поднял меч.

— Нет! — Tea бросилась к ним.

— Стой, Tea! — Взгляд Вэра не отрывался от глаз Вадена. — Это не твоя забота. Ты все равно не успеешь добежать до меня прежде, чем он опустит меч.

— Ты моя забота. — Но он прав, поняла она в отчаянии, ее вмешательство может спровоцировать удар. — Я тебя убью, Ваден, если ты погубишь его.

Вэр не обратил на нее внимания.

— Бей, Ваден.

Черное лицо Вадена свела судорога. Tea подумала, что никогда не видела более жуткого и безумного зрелища. Его рука продолжала сжимать рукоять меча.

Клинок со свистом рассек воздух.

Он прошел у головы Вэра на расстоянии одного дюйма.

— Черт тебя побери. — Ваден отшвырнул меч в сторону. — Можешь гореть в аду.

— Если туда и попаду, то уж, во всяком случае, не от твоей руки.

— Не будь слишком уверен. Это минутная слабость.

— Это понимание. — Вэр поднялся на ноги. — Оно пришло ко всем нам.

— Ты думаешь, что после Акры я не выношу крови?

— Потому что ты понял — я твой друг, и ты любишь меня, — просто сказал он.

Ваден уставился на него.

— Боже, какой же ты дурак.

— Я был им, — сказал Вэр. — Я всегда думал о тебе, как об угрозе, но не понимал, что все это время ты являлся моей защитой.

— Твоей защитой? — повторил Ваден изумленно. — Ты несешь бред.

— Нет, ты всегда стоял между мной и остальными. Даже если ты и не понимал этого. Подумай об этом.

— Это неправда.

— Тогда подними меч и убей меня.

Ваден яростно смотрел на него.

— Эта слабость не продлится долго. Я приду за тобой снова.

— Я с радостью встречу тебя, — сказал Вэр. — Как друга.

Из горла Вадена вырвался отчаянный рык взбешенного тигра, у которого отняли его добычу. Он яростно развернулся и зашагал к лесу.

В первый раз за все время Tea глубоко вздохнула.

Минуту спустя он уже выехал из леса верхом на белом жеребце.

— Подай мне мой меч.

Вэр нагнулся и протянул ему оружие рукояткой вперед. Он стоял, подняв на него глаза, лезвие меча острием было направлено на Вэра.

Tea напряглась, когда увидела, как медленно раскрылась ладонь Вадена и с какой жадной страстью сжала рукоятку.

— Такие дураки, как ты, не заслуживают жизни, — сказал он. — Судьба милостива к тебе сегодня, Вэр.

— Добрый друг всегда милостив.

Ваден скептически покачал головой. Он пришпорил коня, но, проехав всего несколько шагов, развернул его и поскакал назад. Прежде чем они поняли, что он делает, он подобрал поводья лошадей Вэра и Tea.

— Куда ты их ведешь? — окликнул его с удивлением Вэр.

— Судьба и так к вам щедра. Ты слишком рассердил меня. Мне доставит удовольствие думать, как вы двое побредете в Хафир. — Он зловеще улыбнулся. — Я бы поспешил на вашем месте. Отряд рыцарей-тамплиеров движется от вас не далее чем в одном дне пути по этой дороге.

И он исчез в туче пыли, поднятой копытами.

Tea в растерянности смотрела вслед.

— Я оказалась дурой, — сказала Селин с отвращением к себе. — Во всем я виновата. Из-за меня вы лишились лошадей.

— Могло бы быть хуже. — Tea внезапно принялась смеяться. — О, действительно, могло бы быть гораздо хуже. — Она повернулась к Вэру. — Мы пойдем или подождем, пока огонь погаснет?

— Что? — переспросил он с отсутствующим видом. — А, конечно, мы подождем. Я не рискую быть схваченными на открытом месте. Пожар на другом берегу совсем небольшой. Он подпалил только эту сторону потока. До восхода все прогорит, и мои люди смогут переправиться сюда.

Она нахмурилась.

— Ему не следовало убивать эти деревья.

— Лучше уж их, чем нас, — отозвалась Селин. — Огонь подходит ближе. Я пойду за своей лошадью, пока пламя еще не отрезало путь. — Она добежала до края леса и остановилась.

— Нет, это теперь твоя лошадь, Tea. Мне нельзя доверить ее, раз из-за меня вы потеряли лошадей.

Селин, должно быть, испытывала огромное чувство вины, раз готова была пожертвовать своей любимицей.

— Уверена, Вэр распорядится, чтобы один из его воинов одолжил мне своего коня, — успокоила ее Tea.

Лицо Селин сразу просветлело.

— О, хорошо. — Поколебавшись, Селин сказала, запинаясь. — Буду очень признательна, если вы не расскажете Кадару об этой моей глупости.

— Тебя застали врасплох. Это не…

— Это тупость.

Ясно, что сестра не примет попыток успокоить ее.

— Ни я, ни Вэр ни словом об этом не обмолвимся.

Селин кивнула и, направляясь к лесу, пробормотала:

— Меня, конечно, совсем не волнует, если он решит, что я дура, раз он сам такой идиот, что ввязался в Бог знает какую опасную авантюру.

Ваден уже совсем скрылся из вида.

— Ты верил, что он не убьет тебя? — спросила Tea Вэра.

— Нет.

Она впилась глазами в его лицо.

— Тогда почему ты пошел на такой риск?

— Я не был уверен, что смогу победить его в поединке. Если бы он уничтожил меня, ему не оставалось бы ничего другого, как довершить свое дело и убить тебя тоже.

— И потому ты подставил свою голову под его меч? — Ее руки сжались в кулаки. — Да я сама бы убила тебя за это. Нет, Ваден прав, ты идиот.

— Мне казалось, это единственный путь спасти нас всех.

Она задрожала, вспомнив, как близко от его головы просвистел меч.

— Действительно ли он защищал тебя все эти годы?

— Я так думаю, — прошептал он, продолжая смотреть вслед Вадену. — Боже, я надеюсь на это.

— Ты слишком рисковал ради одной надежды.

Он наконец повернулся к ней с улыбкой.

— Как ты можешь так говорить, ведь именно ты вернула мне снова надежду.

Пять дней спустя, когда Tea, Вэр и Селин добрались до Хафира, туда прибыли и первые фургоны из Дандрагона.

Фургоны, груженные добром, один за другим, стекались в долину у города, а за ними шли колоннами мужчины, женщины и дети.

Вэр издал тихий свист.

— Кажется, нам понадобится еще один корабль.

— А что ты ожидал? — спросила Tea. — Ты видишь, выбор всегда лучше. Все верят, что ты будешь заботиться о них и защищать даже в чужой для них стране. — Как знала она сама, что он никогда ее не оставит. — Только мне хотелось бы знать… — Tea замолчала, увидев Жасмин, идущую за вторым фургоном. — Tea не совсем была уверена, что она приедет. Жасмин могла и остаться. Она подбежала к женщине.

— Жасмин! Я так рада, что вы решили поехать с нами. Я боялась, что мне придется посылать за вами позже.

— Куда бы еще я могла деться? Хотя, конечно, я бы предпочла Дамаск этому кораблю. Я никогда не оставалась на воде и слышала, что это очень страшно.

— Я тоже никогда не плавала, но Селин проделала на нем весь путь из Константинополя, и она рассказывала, что это даже приятно, особенно при хорошей погоде. — Она заглянула за спину Жасмин, выискивая знакомые лица. — А где Таша? Она разве не с вами?

— Конечно, со мной. Она болтает с Абдулом. Если он находится от нее на расстоянии не больше мили, то она уже не видит и не слышит никого. — Жасмин взглянула на корабль, стоящий у пристани. — Абдул сказал, он принадлежит Старцу с гор. Некоторые из наших боятся, что он помечен смертью.

— Для нас этот корабль безопаснее, чем любой другой. — И она мрачно добавила: — Однако я даже не могу сказать вам, куда мы поплывем.

— Но там мы все еще собираемся основать свой Дом шелка?

— Не уверена, что там будут условия для выращивания шелка. — Она помолчала. — Но если мы не сумеем делать его, то будем доставать шелк откуда-нибудь еще, и все равно у нас будет свой Дом шелка. Я уговорю Вэра поселиться недалеко от морского берега. Там, где есть корабли, будет и торговля. Совсем не обязательно кому бы то ни было знать, откуда вышивки, если они замечательные. Люди будут просто им радоваться. Мы найдем способы.

— Это хорошо, — сказала Жасмин. — А теперь я должна оттащить Ташу от Абдула. У него есть более важные дела, чем слушать ее пустую болтовню.

— Итак, мы заживем возле самого моря, — пробормотал Вэр за спиной Tea. Его руки легли ей на плечи, любящим движением чуть массируя их.

— Для тебя это тоже лучше. У нас будет куда отступать, если на нас вдруг нападут, — ответила Tea. — Ты везешь меня в эту страну туманов и гор. А место, где жить, я бы хотела сама выбрать.

Он усмехнулся.

— И еще подумай, что мы будем делать, когда туда приедем.

— Я знаю, чем буду заниматься. Ты же можешь делать все, что только пожелаешь, до тех пор, пока опасность не станет слишком велика. — Она приникла к нему. — Ты должен очень заботиться о себе, чтобы всегда защитить наших сына и дочь.

— Дочь? До сих пор мы говорили только о сыне.

— Я решила, что нам нужна дочь, я бы могла передать ей свое мастерство. Поэтому тебе придется оставаться дома достаточно долго, чтобы мы смогли зачать ребенка по крайней мере дважды. Наш сын будет, возможно, похож на тебя, он будет бегать по двору и играть в войну.

— Какая жуткая перспектива.

Она вдруг почувствовала, как тепло и спокойно стало у нее на сердце от мысли об их сыне с глазами Вэра и его добрым, великодушным сердцем. — Не так уж страшно. — Она чуть поправилась: — Если, конечно, у него не будет твоего упрямства.

Он провел губами по ее уху.

— Обещаю тебе быть рядом, когда бы ты ни пожелала. Думаю, ты сама не раз отошлешь меня прочь вопреки моему желанию.

Ее мечта быть рядом каждую минуту каждого дня. Она хотела этого даже сейчас и потому тянула время, хотя ей следовало бы проследить за разгрузкой фургонов. Она вздохнула и чуть отстранилась от его нежных объятий.

— Мне надо найти Селин. Ее необходимо чем-нибудь занять. С тех пор как мы прибыли сюда, она не отрывает глаз от дороги в ожидании Кадара.

— Так же, как и я, — сказал Вэр. — Возможно, она права, может, я совершил ошибку, отпустив его.

И сейчас его, как всегда, мучило чувство вины.

— Ты ничего такого не сделал. То, что ты тогда сказал, это правда. Кадар все равно бы нашел способ поступить по-своему. — И она добавила, чтобы успокоить не только его, но и себя: — Ведь прошло всего пять дней. А он сказал, что вернется через восемь.

Вэр кивнул.

— Он сдержит слово.

Кадар не приехал в следующие трое суток.

Не появился он и на четвертый день.

Селин перестала спать и есть. Она ничего не могла делать, кроме как смотреть на дорогу в ожидании Кадара и ухаживать за его соколами, которых Абдул привез из Дандрагона. Tea пыталась занять ее чем-нибудь, однако корабль, уже загруженный, был готов к отплытию. Теперь им оставалось только сидеть и ждать.

К вечеру десятого дня Tea взобралась на холм к Вэру, который сидел там, наблюдая за дорогой. Его лицо оставалось почти таким же напряженным, как и у Селин, подумала Tea с беспокойством. Но и она чувствовала себя не лучше. Она села рядом с ним.

— Что делать, если он не приедет?

— Подожду еще два дня, а затем отправлю вас на корабле. Найду его, и мы присоединимся к вам в Шотландии.

Она не собиралась никуда отплывать без него, но сейчас не время с ним спорить.

— Но ведь ты даже не знаешь, где его искать.

— Синан знает.

Она закрыла глаза. Боже милосердный, он собирался вернуться в эту обитель дьявола.

— Но разве нет…

— Это он!

Tea мгновенно открыла глаза и увидела Селин, сбегавшую по холму к дороге. Она вскочила на ноги.

На горизонте показался всадник, темный силуэт на фоне заходящего солнца.

— Селин, вернись. Это может оказаться не он.

— Это Кадар, — радостно крикнула Селин. — Ты думаешь, я могу его не узнать? — Она добежала до дороги и бросилась к подъезжающему всаднику.

Ее голос звучал так уверено, что в сердце Tea вспыхнула надежда. Она побежала вслед за Вэром, который уже спустился с холма.

— Ого, вы все дождались меня! — крикнул им всадник. — Подходящая встреча для того, кто непрестанно трудился ради вашего блага.

Да, это, без сомнения, Кадар.

Селин уже стояла рядом с всадником и держалась за поводья.

— Ты опоздал. Ты нарушил свое обещание. Ты же сказал, что приедешь через восемь дней.

— У меня возникли кое-какие проблемы при выполнении моей задачи. — Он соскочил с лошади. — И я надеялся, что вы не уедете без меня. Далеко не всем выпадает счастье иметь в своих рядах такую блистательную личность. У вас, конечно, могло истощиться… — Он оборвал себя. — Что это, слезы, Селин?

Она сердито смахнула их со щек.

— Я всегда плачу, когда сержусь. Ты обязан был сдержать слово. Тебе не следовало уезжать.

— Но ведь ты сама велела мне ехать. — Он протянул руку и с невыразимой нежностью коснулся мокрой щеки девочки. — Какими прекрасными сокровищами могут быть слезы. Я благодарю тебя за этот подарок.

— Ты сошел с ума? Я не велела тебе уезжать, — сказала Селин. — Я ни за что не стала бы разрешать тебе заключать сделки с этим Старцем. Я сейчас тебя ударю!

— Но не Синан посылал меня на это задание, а ты. — Он обернулся и посмотрел на дорогу, по которой только что приехал. — Ты сказала, что хочешь получить назад свои коробки с вышивками и шелком. Мне пришлось нелегко. Надо было найти лошадей и возницу, чтобы доставить сюда ваш фургон, а затем суметь по дороге сюда избежать как воинов Ричарда, так и Саладина. В одном месте пришлось возвращаться и ехать в обход…

— Вы ездили за нашими вышивками? — прервала Кадара Tea, ошеломленная его словами. — И вам это удалось?

— Али будет здесь с минуты на минуту… А вот и он. — Кадар жестом указал на фургон, показавшийся вдали на дороге. — Я не мог вынести той медлительности, с которой он тащится, поэтому поспешил вперед, чтобы…

— Мы думали, что ты ездил по поручению Синана, — сердито заметил Вэр.

Кадар совершенно искренне удивился.

— Почему? Разве я что-то говорил о Синане?

— Ничего и ни о ком, — сказала Селин. — Ты просто уехал.

— Опять слезы. Видимо, твой гнев действительно велик. — Он примирительно улыбнулся. — Может, он станет меньше, если я пообещаю тебе сообщить, когда пойду платить Синану его цену?

— Нет, он никогда не уменьшится. Ты дурак, и у тебя нет ни чуточки доброты и… — Голос у нее задрожал и оборвался, и она, гордо вскинув голову, зашагала прочь.

Кадар вздохнул.

— А я думал, что делаю хорошее дело. Кажется, мне будет очень трудно принадлежать такой особе. — И он поспешил вслед за ней. — Подумай о ваших чудесных вышивках, которые я спас от непогоды и муравьев. Разве это не достойно похвалы вместо этих грубых слов?

Она не ответила.

— И учти риск, которому я подвергался, чтобы привезти все это тебе. Позволь мне рассказать о тех муках, которые я пережил, о бессонных ночах….

Tea уже не слышала его слов, но видела его убеждающую улыбку, которую так хорошо знала. Она надеялась, что Селин простит его. Она была так же рассержена, как и ее сестра, но его намерения отличались такой добротой, что его дар было трудно переоценить.

Очевидно, Селин думала так же. Она замедлила шаги и наклонила голову, внимательно слушая его.

Но вот она остановилась и повернулась к Кадару. Ее лицо осветилось улыбкой.

Он откинул голову, и до Tea донесся его смех.

— Почему ты хмуришься? — спросил Вэр, обнимая Tea. — Кадар теперь с нами, а ты получила назад свои вышивки.

— Да, но что будет дальше? — прошептала она. — Кадар никогда не будет по-настоящему в безопасности. Синан, как огромный паук, в любой момент может опять сплести паутину и затянуть его туда.

— Кадар достойный противник Синана. На протяжении последних девятнадцати лет он постоянно борется со Старцем.

— Но у Синана есть оружие, о котором мы даже не подозреваем.

Вэр усмехнулся.

— Любовь моя, никто из нас пока не может быть спокоен. Я пытался убедить тебя, что мы оба всегда будем подвергаться смертельной опасности, а ты беспокоишься о Кадаре.

— Это совсем другое.

— Потому что Бог спас меня однажды, и ты решила, что он не допустит, чтобы его труды пропали напрасно?

— Нет, пока я с тобой и могу напомнить ему об этом.

Он нежно поцеловал ее в висок.

— Тогда я, определенно, должен оберегать тебя от всех опасностей, чтобы сохранить свою собственную жизнь. Как это мудро с твоей стороны.

— Но женщины вообще гораздо умнее мужчин. Разве мы устраиваем шумиху и убиваем друг друга? Нет, мы пытаемся создавать, а не разрушать. Вот почему, чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что Ашера действительно — одна из ипостасей Бога. И она ведает не только рождением, но и мудростью.

— А затем ты заявишь, что именно она и создала небеса и землю, — заметил он сухо.

— Я еще не думала об этом. — Ее взгляд вернулся к идущим впереди по дороге Кадару и Селин. — Он взял знамя, как ты думаешь, Вэр?

— Мы никогда этого не узнаем. Его поездка продолжалась достаточно долго. Если оно у него, то он уже нашел способ переправить его рыцарям-тамплиерам.

— Надеюсь, он так и сделал. — У нее мелькнула невероятная мысль. — А он не мог воспользоваться знаменем в сделке с Синаном?

Вэр покачал головой.

— Помнишь? Он предупреждал нас ни в коем случае не говорить о вере Кемала в знамя.

Она и сама понимала, что Кадар не мог отдать знамя Синану, Вэр только подтвердил точность ее интуиции.

— Кадар сказал, что Синан знает все, что происходит на этой земле.

— Что тебя беспокоит? — Вэр посмотрел в сторону. — Ты же сказала, что знамя не имеет силы.

Tea пожалела, что заставила его вновь вернуться к болезненному для него разговору. Они должны забыть об этой раздираемой войной земле и обо всех этих тронах со львами и знаменах, которые, казалось, зажили своей собственной жизнью.

— Возможно, когда-нибудь он нам расскажет об этом. — Она взяла его за руку. — Нам надо найти удобное место в трюме, куда можно погрузить наш шелк и вышивки.

— И предложить всем грузиться на корабль. — Его шаг сразу стал энергичным и решительным. — Мы отплываем в полночь, с приливом.