В твоей безраздельной власти

Глава 10

Джек Донован относился к числу тех людей, которые признают свои ошибки и делают из них выводы, но с тех пор, как он встретил Сару Калхоун, это становилось досадной привычкой.

Пока Донован ехал на своей новенькой коляске по дороге, он размышлял о том, что во время аукциона изрядно напортачил. Джек купил корзину с завтраком для того, чтобы поухаживать за Сарой, чтобы она увидела, что он вполне серьезен и не собирается ее дразнить. Однако стоило прикоснуться к ней – и все его благие намерения полетели ко всем чертям.

О да, он много что натворил. Но на аукцион он пришел с искренним намерением убедить Сару, что всерьез ухаживает за ней. На сей раз не должно быть никакого недопонимания. Он докажет, что, невзирая на ту беду, которая случилась в прошлом, он не стыдится Сары. Он заставит ее поверить, что смотрит на нее как на леди и как на желанную женщину. И на сей раз он все сделает правильно.

Блестящая новенькая коляска была первым шагом в его кампании по ухаживанию за Сарой Энн Калхоун. Если мужчина хочет содержать жену, то он должен, как считал Донован, делать это с шиком. Любую женщину впечатлят ровная езда коляски и удобные сиденья. И ухаживающий мужчина, свежевыбритый и выряженный в самый лучший воскресный костюм, заставит даже сердце весьма независимой и дерзкой девушки разок-другой дать слабину и затрепетать. Довольно ухмыляясь, Донован направил коляску к церкви, преисполненный решимости взять мисс Сару Калхоун на прогулку после окончания воскресной службы.

Независимо от того, пожелает она этого или нет.

Когда в поле зрения появилась колокольня, Джек Донован улыбнулся и хлестнул вожжами по спинам двух коричневых меринов, предвкушая интереснейший день в компании Сары.

На самой вершине холма на обочине дороги он увидел какое-то странное пятно коричневого цвета, которое бросалось в глаза на фоне окружающей зелени. Поначалу он подумал, что это павшее животное, но по мере того как Джек приближался к этому месту, он все отчетливее различал, что на обочине дороги лежит мужчина, облаченный в длинный, желто-коричневого цвета плащ.

Донован замедлил ход. Неподвижность фигуры внушала опасения. Было еще рано, чтобы мужчина напился до такой степени, что свалился, пытаясь добраться до дома. Опять же стук копыт почти над его головой разбудил бы даже пьяного в стельку.

Донован остановил лошадей. Следовало, по крайней мере, посмотреть, не требуется ли человеку помощь. Донован соскочил с коляски, подошел и опустился на колени перед неподвижной фигурой.

Джек приложил пальцы к шее мужчины и обнаружил слабый пульс. Хорошо. Затем он перевернул мужчину на спину и чертыхнулся.

Кровь запеклась на белой рубашке возле правого плеча и запачкала плащ. В мужчину стреляли.

При мужчине оказалась пара армейских «кольтов» 45-го калибра, которые каким-то чудом не украли; одежда его была из грубой материи и предназначалась для носки в полевых условиях. Бронзовый цвет его кожи свидетельствовал о том, что он проводил долгие часы на открытом воздухе; его длинные светло-каштановые волосы вперемежку с золотистыми прядями были чистыми. Это был отнюдь не бродяга, а мужчина, привыкший иметь в своем кармане деньги, когда путешествовал по ведомым лишь ему причинам.

А сейчас он медленно истекал кровью на обочине дороги.

Донован снял испорченный плащ и расстегнул рубашку раненого. Из безобразной раны в плече сочилась кровь. Донован вынул новый носовой платок и прижал его к ране.

Веки мужчины дрогнули, и он тихонько застонал. Хриплое дыхание вырвалось из его глотки. Хороший признак, подумал Донован. Вынув нож, Донован отрезал рукав испорченной рубашки мужчины и использовал его в качестве грубой повязки. Затем с осторожностью, на которую был только способен, поднял мужчину и погрузил его в коляску.

Сев на место возницы, он хлестнул лошадей и понести в город.

Звон церковных колоколов разносился над горами, созывая прихожан к воскресной службе. Прошла неделя со времени аукциона, и Сара до сих пор испытывала боль при мысли о том, как окончился пикник. В течение этой недели Донован несколько разделал попытки поговорить с ней, но Сара твердо решила, что не желает выслушивать то, что он собирается сказать.

Сердце протестовало против этого, но с помощью железной силы воли она подавляла в себе страстное желание увидеть Донована.

Идя с матерью к церкви, Сара говорила себе, что все случившееся к лучшему и что будет безопаснее для них обоих, если они будут находиться на почтительном расстоянии друг от друга.

– Ты очень тихая сегодня, – сказала Джун.

Сара пожала плечами.

– Ты до сих пор сердишься на меня за то, что я выставила твою корзину на аукцион?

– Ты не имела права это делать, – сказала Сара, и в ее голосе почувствовалась горечь. – Я говорила тебе…

– У меня есть все права! – отрезала Джун. Она остановилась и уперлась руками в бока, вынудив остановиться также и Сару. Не обращая внимания на то, что они стояли на Мейн-стрит на виду всех, кто направлялся в церковь, Джун заговорила с Сарой таким тоном, которого она не слышала с тех пор, когда еще носила косички. – Я до чертиков устала наблюдать за тем, как ты заточила себя в четырех стенах и отгородилась от жизни, Сара Энн Калхоун! Я, твоя мать, сыта этим по горло!

– Мама, я знаю, что ты хочешь мне только самого хорошего, но я не думаю, что ты ведешь себя реалистично.

– Не вали с больной головы на здоровую, Сара Энн! Никто не мыслит более реалистично, чем я. Я оставила свою семью в Филадельфии, чтобы отправиться на Запад с твоим отцом. Это было опасно, был немалый риск. А затем он умер и оставил меня одну, и я должна была искать способ выживания. – Она сделал паузу. – Ты не единственная, кто пострадал от этого.

– Я никогда не считала, что я единственная…

Джун продолжила, словно Сара вообще ничего не произнесла, в ее глазах сверкали яростные огоньки, которые она демонстрировала только по отношению к своим детям.

– Ты была молода и совершила ошибку. Мы все ошибаемся. На этом учимся. Но нет причин для того, чтобы перестать жить.

– Я и не перестала жить, – возразила Сара, ошеломленная потоком страстной речи матери. – Я веду нормальную жизнь, издавая газету.

– Издавать газету – это было мечтой отца, а не твоей. К тому же он, по крайней мере отделял работу от личной жизни. – Джун взяла дочь за руку, голос ее стал еще напряженнее от эмоций: – Сара, ты моя дочь, и я люблю тебя. Пожалуйста, не жди, что я буду стоять в стороне и наблюдать за тем, как ты бездарно тратишь лучшие годы своей жизни.

Сара смотрела на мать так, словно никогда ее не видела раньше. Почему она никогда не замечала в ней стальную хватку под маской милой улыбки и скромных манер? Почему ей раньше не приходило в голову, что одной из причин того, что ее снова приняли в светское общество, была несгибаемая твердость и поддержка Джун Калхоун?

– Ой, мама! – Сара потянулась к матери, чтобы прижаться к ней, и почувствовала, как рука Джун ласково гладит ей волосы. – Я не хочу зря растрачивать свою жизнь, – пробормотала она, словно маленькая девочка, пробудившаяся от ночного кошмара.

– Ты не будешь этого делать, дорогая. Ты моя дочка, и я не помню, чтобы я учила тебя сдаваться.

Внимание Сары привлек топот лошадей. Посторонившись, она увидела, как блестящая черная коляска, запряженная парой красивых лошадей такого же окраса, пронеслась мимо и направилась к церкви.

– Боже милостивый, да это никак мистер Донован! – удивилась Джун, прикрывая глаза от солнца ладонью.

– Да, в самом деле. – Сара проследила за тем, как коляска подкатила к церкви, поднимая клубы пыли. Донован соскочил с экипажа и опрометью бросился внутрь. Через считанные секунды он выбежал вместе с доктором Мерсером.

– Там что-то происходит, – пробормотала Сара. В ней проснулся инстинкт расследователя, когда оба мужчины взобрались на коляску. Донован развернул экипаж и направился по улице к клинике. Там он остановил лошадей и, перейдя на другую сторону, помог доктору Мерсеру внести мужчину без сознания в кабинет врача.

– Кто-то ранен, – сказала Джун.

– Я намерена выяснить, кто именно, – отозвалась Сара. Придерживая руками юбки, она бросилась бежать по улице.

– Сара Энн Калхоун, – крикнула ей вслед мать, – что ты собралась делать? Ты хочешь пропустить церковную службу?

Сара только махнула рукой и кратчайшим путем достигла двери клиники.

Дело было не только в том, что за всем этим крылась загадочная история, но и в том, что в центре ее находился Донован.

– Хорошо, что вы нашли его вовремя. – Доктор Мерсер, пробормотав это, продолжал заниматься пациентом. – Пуля прошла насквозь, но он потерял много крови. Еще чуть-чуть – и он бы истек кровью.

Донован только развел руками. Доктор снял свой воскресный наряд и надел белоснежный фартук, на котором тут же появились алые пятна. Пока этот невысокий лысый мужчина с присущей ему аккуратностью зашивал рану, Донован обшарил карманы плаща незнакомца и выяснил его личность. Ответ значился на маленьком металлическом жетоне, который Донован держал на ладони.

– Кажется, мы хоть что-то узнали. – Джек Донован бросил на стол жетон, который негромко звякнул. – Он служитель правосудия.

Доктор оторвался от работы и внимательно осмотрел жетон.

– Судебный маршал. Ну-ну…

– Судебный маршал?

Мужчины одновременно повернулись на женский голос. Донован нахмурился. Сара Калхоун, одетая в строгое коричневое поплиновое воскресное платье, смотрела на них с порога клиники.

– Доброе утро, Сара. – Доктор Мерсер улыбнулся и снова продолжил зашивать рану. – Я не сомневался, что вы подоспеете.

Она вошла в комнату, закрыла за собой дверь и устремила взор на Донована.

– Раненый судебный маршал – это большая новость для Бэрра, – сказала она. – Привет, Джек.

– Здравствуй, Сара. – Донован кивнул, подумав, что лучше бы она не была похожа на нечто вкусное, выставленное в витрине кондитерской лавки, потому что у него потекли слюнки от желания ее попробовать.

Сара подошла поближе к раненому, лежащему на столе.

– Как он, доктор?

– Слаб, – ответил врач. – Но думаю, что выживет. Люди такого типа обычно выживают. Но это счастливый случай, что Донован нашел его вовремя.

– Вы нашли его? – Достав блокнот, Сара посмотрела на Донована. На мгновение в ее глазах промелькнуло что-то теплое и страстное, но затем лицо снова обрело деловое выражение.

Донован напрягся под ее взглядом, тут же припомнив их жаркую схватку под деревом во время аукциона. Однако Сара выглядела беспристрастной, и Донован приложил максимум усилий, чтобы успокоить воображение. Откашлявшись, он ответил:

– Да, это я нашел его.

– Где и как вы нашли его, мистер Донован?

Мистер Донован… Когда он держал ее в объятиях, она говорила ему «Джек…» своим нежным, хрипловатым голосом.

Он тряхнул головой и усилием воли заставил себя сосредоточиться на журналистском вопросе.

– Я нашел его на дороге, совсем недалеко от города.

– Он был без сознания? Что-нибудь сказал вам?

– Нет, он был без сознания с самого начала.

Сара что-то записала в своем блокноте.

– А вы, доктор Мерсер, считаете, что он выживет?

– Да, я верю в это. – Доктор закончил перевязывать рану и повернулся, чтобы налить воды из графина в тазик.

– Вы знаете его имя и что он делал в этих местах?

– Мы не знаем о нем ничего, кроме тех сведений, которые вам сообщили, – сказал Донован. – Нам придется подождать до того момента, когда он придет в себя.

– Гм… – Сара подошла к столу и посмотрела на лицо тяжело раненного судебного маршала. – Кто вы? Кого вы ищете? – спросила она скорее себя, чем его.

Ответом ей был еле слышный стон. Донован посмотрел на доктора, который также выглядел удивленным, затем подошел к столу.

Веки мужчины дрогнули, затем открылись. Он издал судорожный вздох и шевельнул губами.

– Что? – Донован наклонился над ним, пытаясь разобрать сказанное. – Что вы сказали?

Губы судебного маршала снова шевельнулись, он что-то прошептал. Затем скова закрыл веки и ровно задышал.

– Он снова потерял сознание, – заключил доктор.

– Что он сказал? – спросила Сара. – Вы расслышали?

– Да. – Донован выпрямился. – Это было похоже на «Люк Петри».

– Боже милосердный! – Блокнот выпал из рук Сары.

– Ну-ну, – пробормотал доктор.

Сара бросила на Донована испуганный взгляд и выбежала из комнаты.

Донован подобрал выпавший блокнот и бросился вслед за ней.

Сара метнулась в единственное место, где она чувствовала себя в безопасности и могла себя контролировать. В офис газеты.

Она захлопнула за собой дверь и какое-то время постояла, прислушиваясь к ударам сердца, которое трепыхалось и стучало так, как, наверное, оно стучит у зайца, за которым гонятся гончие. Она почувствовала некоторое успокоение при виде своего солидного деревянного стола, на котором находился целый набор ручек, а также стояла небольшая ваза с полевыми цветами. Печатный станок занимал половину всей площади, выглядел прочным, могучим и даже красивым эдакой черной стальной красотой.

Здесь она чувствовала себя в безопасности. Здесь она была хозяйкой своей судьбы.

Сара медленно развязала ленточки на соломенной шляпке и повесила свой головной убор на колышек возле двери. Едва она подошла к письменному столу, как дверь у нее за спиной распахнулась. Вскрикнув, она резко повернулась, прижав ладонь к груди.

– Спокойно, Сара. Это всего лишь я.

– О Господи! – Сара медленно убрала руку с груди, пока Донован закрывал за собой дверь. – Вы меня так напугали.

– Мне кажется, вы несколько разнервничались. – Джек медленно приблизился к ней, как человек приближается к неприрученному животному. – Вы так быстро убежали из больницы.

– Да. Ну… да. – Не в силах найти нужные слова, Сара пожала плечами и отвернулась.

Донован остановился перед ней, сделал небольшую паузу и положил ладонь ей на плечо.

– С вами все в порядке?

Деликатное сочувствие, которое она ощутила в его тоне, почти разрушило все хрупкие оборонительные редуты. Она не хотела ничего другого, кроме как шагнуть в его объятия и позволить ему сказать, что все будет хорошо.

Но она не могла этого сделать.

– Я чувствую себя прекрасно, – сказала Сара, заставляя себя посмотреть ему в глаза. – Просто я была удивлена, вот и все.

– Услышав это имя, вы отреагировали так, словно услышали о появлении самого дьявола.

Она криво улыбнулась:

– Вероятно он и есть дьявол.

– Вы в самом деле испугались этого приятеля?

Сара сделала продолжительный выдох, лишь сейчас осознав, что так долго задерживала дыхание.

– Да. Очень. Но я справлюсь с этим.

– Из того, что я услышал, он – порядочный сукин сын.

– О да! – Сара отодвинулась, чтобы избавиться от ощущения комфорта, который испытывала от прикосновения Джека Донована, и зашагала по комнате. – Я полагаю, кто-то рассказал вам всю эту гадкую историю.

Донован пожал плечами:

– Частично. Но этого достаточно, чтобы я понял, что вам требуется защита.

– Возможно, вы правы. – Сара с отвращением посмотрела на ружье, висящее на стене. – Господи, как я ненавижу все эти пушки.

– Кроме ружей, существуют и другие виды оружия. Я буду счастлив обучить вас. Прямо сейчас, если хотите.

Она задумалась над предложением.

– Соблазнительно, но я не хочу, чтобы вы испачкали свой великолепный костюм. Между прочим, у вас чудесный жилет.

Донован окинул взглядом свой наряд, словно он забыл, в чем был одет.

– Я всегда могу переодеться.

– Это очень жаль. Вы выглядите очень красивым. – Сара нахмурилась. – У вас есть планы? Мы можем отложить это до завтра.

– Должен сказать, что я действительно строил планы прокатить леди в коляске, но с учетом того, что неподалеку бродит сбежавший преступник, эта идея вряд ли уместна. Я могу пойти переодеться и затем вернуться…

– Вы собирались прокатить леди? – перебила его Сара.

– Собирался, но сейчас у нас есть более важные дела.

– Не тратьте попусту время на меня! – горячо сказала Сара. – Всего лишь на прошлой неделе вы практически занимались со мной любовью под деревом, а на этой собираетесь катать кого-то еще на своей новенькой коляске. – Она окинула его с ног до головы презрительным взглядом. – Планируете найти еще одно дерево, мистер Донован?

Джек приблизился к ней так быстро, что она не успела даже моргнуть глазом, и взял ее за подбородок. Блеск его дьявольски темных глаз заставил Сару плотно сжать губы, чтобы не позволить вырваться резким словам, которые были наготове.

– Послушайте, Сара Калхоун! Я устал от того, что вы без конца торопитесь с выводами относительно того, что я думаю и чувствую, и это нужно немедленно исправить. Единственная женщина, которую я собираюсь прокатить на коляске, это вы! Единственная женщина, которая меня интересует, – это вы! – Джек отпустил ее подбородок. – А теперь, я полагаю, вы обязаны извиниться передо мной.

В его глазах и голосе Сара ощутила чувственную угрозу.

– Я не намерена извиняться за то, что было вполне естественным допущением, – прошептала она, до сих пор ощущая жар его прикосновения на коже.

– Вы можете извиниться сейчас или позже, мне это без разницы. Но все-таки вы извинитесь, Сара Калхоун, и позволите мне помочь вам.

Джек Донован сделал шаг назад, и Сара не могла разобраться в своих чувствах, была ли она довольна этим или разочарована. Она с шумом втянула в себя воздух.

– Я могу позаботиться о себе и сама, Джек. Я давно это делаю.

– Не упрямьтесь, Сара. – Он зацепился бедром об угол ее письменного стола. – Позвольте мне помочь вам.

– Я не нуждаюсь в помощи.

– Думаю, что нуждаетесь. Нуждаетесь именно в моей помощи.

– Я не нуждаюсь в вас, Джек. – Сара упрямо поджала губы, и он в ответ сердито сверкнул на нее очами.

– Прекрасно. Я вижу, что сейчас с вами говорить бесполезно. – Донован выпрямился. – Я вернусь позже, малышка. И тогда мы все сделаем по-моему.

– Убирайтесь из моего офиса!

– Прекрасно. – Он вынул блокнот из своего кармана и бросил его на письменный стол. – Между прочим, вы уронили его.

– Спасибо. – Сара поправила блокнот, подошла к двери и распахнула ее. – До свидания, мистер Донован.

Он дошел до двери, но внезапно остановился.

– Знаете, когда вы так бесцеремонно называете меня мистером Донованом, мне хочется начать целовать вас и делать это до тех пор, пока вы не забудете свое имя, не говоря уж о моем. – Джек в упор посмотрел на ее рот. Сара напружинилась.

– Мне наплевать на то, что вам хочется.

Он хмыкнул.

– О да, это так, дорогая. Но вам придется ухаживать за скотом, так что поберегите свой флирт на потом. – Несмотря на то, что на лице у Сары отразилось возмущение, Донован спокойно продолжил: – Я пришлю мужчину, чтобы он проводил вас после окончания работы, и еще кого-нибудь, чтобы наблюдать за вашим домом. И даже не вздумайте возражать.

Сара открыла было рот как раз для того, чтобы возразить, но вдруг передумала. Сила его взгляда была такова, что она не посмела это сделать.

– Умница. – Джек подошел к Саре, поцеловал ее в губы и ушел, хлопнув дверью.

– Надменный осел, – пробормотала она, хотя в комнате уже никого не было. – Он еще изменит свое мнение.

Она знала, что Донован не может всерьез ухаживать за ней. Нет, он просто играет с ней, как делал это и раньше. Не важно, что он сказал, важно то, что старый скандал возник снова, и скоро Джек не захочет вообще иметь с ней дела. И не было способа избежать разговора, раз в окрестностях появился этот Люк.

Слезы отчаяния навернулись Саре на глаза, от страха у нее задрожали руки. На девушку вдруг навалилась внезапная усталость, и она прислонилась к двери. Сейчас, когда у нее появился шанс начать нормальную жизнь, когда Росс близок к тому, чтобы сделать ей предложение, вдруг происходит такая оказия. Она лишь надеялась на то, что старые слухи не заставят Росса Тернера передумать.

Ладно, ей наплевать, что каждый из них думал о ней. Слезы медленно побежали по ее щекам. Она всегда доказывала, что Сара Калхоун ни в ком не нуждается.

И докажет это снова, если придется.