Важное открытие

Глава 5

Зазвенел таймер. Эдди открыла дверцу духовки, наслаждаясь великолепным ароматом шоколадного печенья. Она только успела поставить противень на стол, как в дверь просунулась рыжеволосая голова Томми, одного из ее учеников.

— Я пришел! — громко объявил он, входя в кухню, и тут же протянул руку к противню.

— Осторожнее! Оно только что из духовки. Обожжешься!

— Жаль! Я хотел немного перекусить перед работой. Растущий организм требует хорошего питания. Вы ведь не хотите, чтобы я упал в обморок прямо перед вашим домом?

Включив миксер для смешивания очередной порции теста, Эдвина открыла холодильник.

— Может, выпьешь содовой?

— Пойдет, — согласился мальчик и ловко поймал брошенную ему банку. — Думаю, мой организм будет обеспечен сахаром на ближайшие пять минут.

— Хорошо, пей. — Эдвина занялась разделкой теста. — А печенье получишь, когда оно остынет.

— Отлично. — Томми скрылся за дверью, насвистывая веселую мелодию.

Через несколько минут послышалось стрекотание газонокосилки. Подхватив мелодию Томми, Эдвина сунула в плиту очередную порцию печенья.

— Что за ужасный звук? — раздался недовольный голос Чарлза, неожиданно возникшего на пороге.

— Томми пришел помочь подстричь газон. Трава уже достаточно выросла.

Чарлз положил на стол калькулятор, блокнот и сел. Не обращая внимания на Эдди, он принялся нажимать кнопки и что-то записывать.

— Сколько ты заплатила за обеденный стол? — спросил он.

— Двадцать долларов. Он очень старый и имел брак в окраске, поэтому я… — Эдвина замолчала, видя, что ее объяснения Чарлза не интересуют.

Он продолжал вести подсчеты. Эдвина вынула последнюю порцию печенья и собиралась убрать миксер в буфет, как Чарлз снова обратился с вопросом:

— А во сколько обошелся секретер?

— М-м-м… — замялась она. — Я приобрела его на распродаже за пятьдесят долларов. — Голос Эдвины стал равнодушным.

Когда-то ее прельстила дешевизна этого секретера; она и не догадывалась, что кто-то держал его раньше в гараже, храня в нем емкости с машинным маслом.

Чарлз отметил что-то в блокноте.

Неожиданно замолкнувшая газонокосилка заставила Эдвину вспомнить о Томми. Остывшее печенье она выложила в небольшой пластиковый контейнер, туда же поставила баночку содовой. Вскоре Томми вошел в кухню.

— Я закончил. К сожалению, мне пора идти домой.

— Подожди. У меня для тебя кое-что есть. — Эдди протянула ему приготовленные сладости.

Захватив печенье и банку с содовой, Томми направился в столовую. Вдруг Эдвина увидела травинки, налипшие к подошвам его ботинок и теперь разбросанные тут и там по полу. Она нахмурила брови.

— Боже! Что творится с полом! Ну-ка скорее бери швабру!

— Нет! Только не это! Ненавижу уборку! — воскликнул подросток, отступая. Не рассчитав, он толкнув локоть Чарлза, сидевшего за столом со стаканом в руке.

— Ты что, не видишь, куда идешь? — заревел тот, сощурив левый глаз.

— Извините, мистер. Я действительно виноват.

Томми подхватил брошенную Эдвиной тряпку и начал вытирать стол. Чарлз еще с минуту пристально смотрел на мальчика, затем схватил бумаги и калькулятор, с силой отодвинул стул и выскочил из кухни.

— Простите. Я не нарочно, — протянул Томми, старательно устраняя лимонадную лужицу. Эдди помогла ему насухо вытереть стол.

— Верю, верю, Томми. — Она поставила стул на место. — Лучше расскажи, как проходит лето?

— Слишком быстро! — Мальчик подробно описал самые значительные события прошедшего месяца. Эдвина слушала с интересом, и история с пролитым лимонадом вскоре была забыта.

Слава Богу, дом еще стоит, подумал Эд, сворачивая с улицы королевы Елизаветы к дому Эдвины. Он припарковал старенький автомобиль позади красного «мерседеса», взял почтовую сумку, набитую одеждой, положил в пакет маленькую коробочку и вылез из машины.

— Привет, сладкая! А вот и я! — громко закричал он, входя в дом через заднюю дверь.

Со стороны кухни приятно потянуло запахом домашних спагетти с соусом. Эдвина стояла у раковины. Эдисон поставил сумку в дверях, подхватил ее и закружил.

— Эд, перестань! Можешь не стараться. Никого дома нет.

— Ничего, заодно попрактикуюсь! — засмеялся он. — А ты хочешь улизнуть от меня?

Она покачала головой.

— Скучала?

— Ага! — Она опустила голову и прижалась к Эдисону.

— По-моему, у тебя был плохой день.

— Ужасный!

— Не хочешь рассказать муженьку все подробности? Эдди подошла к раковине и принялась мыть овощи, а Эд, стоя позади, массировал ей плечи и спину.

— Сколько у тебя свободного времени? — спросила девушка.

— Вся ночь… Если только ты не имеешь в виду что-нибудь еще.

Эдвина обиженно надула губы и брызнула ему в лицо водой.

— Эти люди, наверное, скоро сведут меня с ума своими придирками, — призналась она.

Эд наклонился, чтобы поцеловать ее, и она почувствовала тепло его дыхания. Мягкий язык скользил от подбородка к ямочке у основания шеи. Эдди пыталась увернуться, не в силах терпеть щекотку.

— Говори дальше, а то защекочу! — приказал Эд.

— Матрас слишком мягкий, вода слишком холодная, лестница слишком узкая, комнаты слишком маленькие… еще нет платяных шкафов, ванна дурацкая, и незачем было тратить тысячу четыреста долларов на новую плиту, — тараторила Эдвина. — Желтый цвет — очень кричащий, уплотнитель мусора — вообще ненужная покупка, лучше было приобрести что-нибудь из мебели, а мои волосы — очень уж длинные… — Она набрала воздуха, чтобы продолжать.

— А мне нравятся, — прервал Эдисон, взяв в руки прядь ее густых каштановых волос, чуть золотистых от солнца.

— Спасибо за поддержку. — Она поцеловала его шершавую щеку и снова занялась овощами.

Эд достал нож и пододвинул к себе пучок редиски и несколько луковиц.

— Ну хоть что-нибудь им нравится?

— Им нравится… моя работа в школе.

— Еще бы. Потому что ты уходишь из дома и оставляешь их одних.

— И зарабатываю деньги. Не забывай об этом.

Эд быстро справился с редисом.

— Наш японский матрас оказался мягким, поэтому они приобрели огромную королевскую кровать. Рабочие с трудом втащили ее наверх, в спальню. — Эдвина нарезала помидоры тонкими кружками.

Эд поднес ее пальцы к губам и нежно поцеловал.

— Они даже не оценили бы душевую кабинку в ванной, будь она вдвойне комфортабельна! Это же не сауна! Им ничего не нравится в этом доме просто потому, что это сделано тобой! А теперь, когда из Франции прибыл багаж, у нашей мадам не хватило места, чтобы развесить одежду. — Эд передразнил гримасы Хлои.

Эдвина рассмеялась:

— Ты видел их багаж? Очевидно, у Хлои было слишком много свободного времени и лишних денег и она тратила их на походы по магазинам. Если бы даже и был лишний платяной шкаф, туда бы не уместилась и половина ее нарядов.

— Так, значит, мы принимаем настоящую парижскую модель? — насмешливо спросил Эд.

— Пожалуй, к ней надо приставить персональную горничную. Ты можешь себе представить, сколько стоят все эти вещи?

— Я больше волнуюсь, что наряды запылятся без шкафа.

— Я хотела сделать рядом с их спальней в темной комнате большую вешалку для одежды. Такую огромную, какую только можно себе представить.

— Ты думаешь, это сделает Хлою счастливой?

— Не уверена. Она жалеет, что пришлось покинуть дом в Париже, где у нее была целая гардеробная, — вздохнула Эдвина. — Они с Чарлзом попросили меня сломать стену между двумя соседними спальнями и превратить их в одну большую комнату.

— Глупая женщина, — отреагировал Эд, перемешивая овощи. — Кстати, мне надо принести с почты пакет для смены своего белья и одежды. Я не прошу у тебя постель или что-либо еще… Если только ты не раздумала сделаться замужней дамой.

— Не будем об этом сейчас, Эдисон. — Сердце Эдди учащенно забилось.

Эд невозмутимо помешивал кипящий соус. Затем присел на корточки, перебирая содержимое сумки.

— Я успею принять душ?

— Только если очень быстро.

— Да, чуть не забыл. — Эд опустил руку в пакет. — Чтобы наша дорогая Хлоя не волновалась…

Он вынул маленькую серую бархатную коробочку и протянул ее Эдвине. Она вспыхнула, пытаясь справиться с волнением. «Дурочка, — сказала себе. — Ты так не волновалась, когда Чарлз говорил с тобой о предстоящей помолвке. А Эд… Он даже ничего не предлагает». Она подняла удивленные глаза.

— Ну, открывай.

— Но… — медлила она.

— Я просто хотел, чтобы все смотрелось по-настоящему. — Эд вынул из коробочки старинное золотое колечко с большим овальным аметистом и надел на палец Эдди.

— Только не говори, что хотела бы получить бриллиант, — засмеялся он, наблюдая за игрой камня на ее изящной руке.

— Какая прелесть! — почти простонала Эдвина. Неожиданно она нахмурилась. — Но оно стоит целое состояние! Ты не должен делать мне такие подарки!

— Должен! Разве плохо, когда любящий муж дарит своей жене кольцо? — Эд залюбовался густым сиреневым цветом камня. — Такое не найдешь сейчас ни в одном антикварном магазине.

— Пожалуй! Откуда оно у тебя?

— Мое наследство. Дед подарил это кольцо бабушке, когда они только поженились, но она почему-то никогда его не носила.

— О, Эдисон, я не могу надевать это кольцо, вашу семейную реликвию. Ты вправе подарить его только своей настоящей жене. — Девушка хотела было снять кольцо с пальца.

— Сейчас ты — моя настоящая жена! — Эд говорил мягко, но настойчиво. — Кроме того, бабушка не любила драгоценности.

— Твоя бабушка — просто молодец!.. Но вдруг я потеряю кольцо?

— Тогда мы посмотрим, что еще лежит в старом сундуке. — Эд откинул волосы со лба. — Я наконец попаду в душ?

— Только не долго! — Эдвина внимательно рассматривала подарок. — Я тоже хочу освежиться перед ужином, но боюсь, что, если Хлоя опередит меня, в целом городе не останется ни капли горячей воды.

— Мы сможем мыться сколько захотим, если их здесь не будет, — бросил в дверях Эд.

— Ну вот, наконец все собрались, поэтому предлагаю обсудить наши проблемы, — сказал Чарлз, ставя бокал вина на светло-серую льняную скатерть и откидываясь на спинку стула.

Часы на кухне пробили шесть.

Эдвина с ужасом посмотрела на свои, а затем — умоляюще — на Эда.

— У тебя скоро матч? — спросил он. Видя изумление на лицах Чарлза и Хлои, он с трудом сдерживал смех.

— В шесть тридцать, — ответила Эдди, быстро собирая со стола остатки ужина. С подносом в руках она направилась в кухню.

— Эдвина! — резко крикнул Чарлз. Его левый глаз почти закрылся.

— Извини, не сейчас, — послышался ее голос.

Возможно, Эдди сказала еще что-то, но слова утонули в шуме льющейся воды.

— Почему? — удивился Чарлз.

— У нее через полчаса бейсбольный матч, — объяснил Эдисон. Он встал, чтобы собрать приборы.

— Что ж, если вечерние развлечения более важны, чем вопрос о разделе дома… — начал Чарлз.

— Это не развлечение, это ее работа.

— Работа? С каких пор она увлекается спортом?

— Она тренирует школьную команду девочек и провела уже одиннадцать встреч. — Эд напрягся в ожидании ответных комментариев.

Чарлз молчал, побелев от гнева.

Эдисон отправился на кухню. Эдди стояла у раковины, расправляясь с грязными тарелками.

— Почему ты не купишь посудомоечную машину? — Он начал вытирать тарелки.

— Не хочу испортить дорогой фарфор в этом зверском агрегате.

— Правило Чарлза? — шепотом спросил Эд.

— Золотое правило моей мамы.

— Ты так не успеешь на игру. — Эдисон получил очередную партию блестящей посуды.

— Знаю. Но я же не могу оставить на кухне беспорядок. Девочки после матча могут прийти к нам… и что они увидят?

— Знаешь, лучше иди собирайся, — предложил Эд, — а я все доделаю сам.

Эдвина подняла на него удивленные глаза.

— Ты уверен?

— За каждую разбитую тарелку я лишаюсь одного пальца на руке. — Он показал ей все десять. — Только представь учителя математики, который не может считать на пальцах!

Эдди поперхнулась от смеха.

— Я у тебя в долгу, — пробормотала она, прежде чем дверь закрылась.