Важное открытие

Глава 8

Эдвина не спеша одевалась. Она долго рассматривала свои наряды, выбрав наконец бледно-голубую футболку с ярким рисунком и темно-синие шорты. Открыла нижний ящик шкафа и подобрала синие спортивного типа тапочки.

Девушка вернулась в ванную и тщательно уложила волосы с помощью пары золотистых гребешков, купленных когда-то на распродаже. В комплект входила красивая заколка, которой она собрала волосы на затылке. Затем Эдвина приступила к макияжу. Немного туши и теней для век, чтобы подчеркнуть глубину зеленых глаз. Она никогда не пользовалась пудрой или тональным кремом — естественный здоровый румянец выгодно отличал ее от Хлои.

Довольная собой, Эдди вышла из ванной и, спускаясь, услышала раздававшиеся внизу негромкие голоса. «Все равно встреча неминуема», — подумала она, заставляя себя изобразить на лице подобие улыбки. Ее шаги были мягкими и бесшумными. Остановившись в темноте перед дверью в кухню, она набрала в легкие побольше воздуха и…

— О, храбрый укротитель смело входит в клетку с дикими львами! — откуда-то из-за угла раздался голос Эдисона.

— Эд, ты думаешь, это очень умно — подкрадываться и пугать меня? — возмутилась Эдвина. — Откуда ты взялся?

— Я — ниоткуда. Просто поджидал тебя. — Эд лукаво подмигнул, осматривая ее с головы до ног.

Она почувствовала, как кровь предательски подступает к щекам. Оказавшись через мгновение в объятиях Эда, девушка с трудом могла унять дрожь, вызванную его прикосновением.

— Ты наконец дашь мне пройти?

— С превеликим удовольствием! — сказал Эд, однако он и не думал ее пропускать, нежно целуя в виски.

— Пойдешь со мной? — Она мягко отстранила Эда.

— Ни за что на свете не пропущу предстоящего спектакля!

Держась за руки, они появились на сцене, точнее — на арене борьбы, именуемой кухней. Чарлз и Хлоя стояли по разные стороны стола. Увидев Эдди, Хлоя покраснела, а левый глаз Чарлза нервно задергался.

Эдвина заставила себя не замечать любопытных взглядов.

— Чарлз, ты, кажется, хотел поговорить, — небрежно произнесла она, присаживаясь около окна. — Я готова.

Девушка скрестила пальцы рук. Боже, чего ей стоило надеть на себя эту маску надменного безразличия!

Эд вытаращил глаза, рассматривая рисунок на футболке Эдвины. На фоне голубого в облачках неба был изображен домик с трубой, из которой шел дымок. Над картинкой была надпись большими буквами: «Это мой дом». Широко улыбаясь, он устроился рядом с Эдди и взял ее руки в свои.

Глаза Чарлза остекленели, когда он рассмотрел надпись. Суставы пальцев побелели — с такой силой он сжал спинку стула. Чарлз отстранил Хлою.

— Что все это значит? — прошипел он.

Эдвина пожала плечами:

— Всего лишь подарок моих учеников. Ребята сами разрисовали. Особенно здорово получился дом, правда?

Эд отвернулся, сдерживая подступающий приступ смеха. Надо было видеть злобный огонь во взгляде Чарлза, его лицо, побледневшее от ярости.

— Ничего хорошего! — отрезал он, зачем-то поднимая стул и с грохотом опуская его на пол.

— Они думали, что надпись «сладкий дом» будет слишком приторной, — продолжала объяснять Эдди.

— Эта надпись имеет какое-то отношение к данной ситуации? — спросила Хлоя, присаживаясь к столу.

— Надпись? — Эдвина заботливо разгладила складочки на груди, любуясь очаровательной картинкой. — Этот дом когда-то принадлежал семье Истонов, и в городе так и называли его: дом Истонов. Даже позже, когда он перешел к Хэмфри, а потом к Томпсонам. И только после того, как я перекрасила его в ярко-желтый цвет, отреставрировала, люди стали называть его домом мисс Эдвины Мэйсон.

Выслушав подробные объяснения, Чарлз занял место рядом с Хлоей. Держа в руках блокнот, он нахмурил брови, когда жена затараторила ему в ухо. Малопонятная французская речь, да еще в таком быстром темпе, звучала для Эдвины как одно длинное-предлинное слово.

Положив ногу на ногу, Эдди принялась тщательно расправлять скатерть на столе. Закончив работу, она придвинулась к Эду и начала потихоньку дуть ему в шею, а он улучил момент, чтобы лизнуть ее мочку.

— Ты коварная женщина, — тихо проговорил он. — Знаешь ведь, что я не могу сопротивляться.

— Ох, Эд, ты сам невозможный человек! — звонко захохотала она, невольно привлекая внимание двоих, сидящих напротив.

— Мы прервались, — громко заметил Чарлз, нервно барабаня пальцами по столу. Чувствовалось, чего ему стоило сдерживать гнев.

Перелистав страницы блокнота, он продолжил:

— Мы должны подсчитать все расходы, которые ты, Эдвина, понесла за прошедший год.

Эдди не слушала. Она была слишком далеко, купаясь в глубине шоколадных глаз Эдисона и любуясь золотистыми искорками, сверкающими в его зрачках. «Я не должна его больше целовать, — подумала она, отодвигаясь от Эда. — Я не должна это делать. По крайней мере сейчас». Усилием воли она заставила себя повернуться к Чарлзу.

— Да, расходы… — протянула Эдди.

— У меня есть список всех приобретенных тобой вещей, о которых ты сообщала в письмах, — начал Чарлз, просматривая бумаги. — Может, что-то не учтено?

— Возможно. Но я сохранила все квитанции и чеки. Они лежат в столе.

— Я хотел бы взглянуть на них, прежде чем прийти к окончательной цифре. Однако, думаю, что, если к первоначальной цене дома в семь с половиной тысяч долларов добавить затраты на ремонт и меблировку, получим цифру около десяти тысяч. Именно за эту цену я собираюсь выкупить твою часть дома вместе с мебелью, конечно, дополнительно компенсировав половину покупок.

— Выкупить мою часть? — вспыхнула Эдди.

— Кажется, мы уже договорились об этом в день нашего приезда.

— Но я сказала, что не собираюсь продавать свой дом, — спокойно ответила она. — Ни один стул отсюда не будет продан.

Хлоя толкнула Чарлза под локоть. Искоса бросив взгляд на ее холодно-голубые глаза, он заговорил снова:

— Думаю, мы сумеем договориться. Если десять тысяч кажутся тебе недостаточной суммой, мы с Хлоей увеличим ее.

Эд нервно заерзал на стуле. Эдвина спокойно положила руки на стол, не отрывая взгляда от Чарлза.

— Мне не требуется от тебя никаких компенсаций. Я не желаю возвращения средств, вложенных в покупку и реставрацию мебели. Я не собираюсь продавать свой дом! — чеканя слова, сказала она. — Но обещаю подумать над тем, как тебя лишить права раздела дома!

Эдди встала и принялась расхаживать по кухне. Чарлз резко вскочил, подбежал к ней почти вплотную и крепко вцепился в запястье.

— О чем ты говоришь? — почти зарычал он.

Девушка пыталась освободиться, однако его пальцы не разжимались.

— Это мои сбережения послужили основой для покупки дома! Именно из моих средств вносились авансовые платежи! Я сама оплачивала коммунальные услуги! Благодаря моим стараниям старая развалюха превратилась в прекрасный дом! — не сдерживая себя, кричала Эдди. — Я не собираюсь отсюда уезжать, а заставлю тебя сделать это! — Она с силой вырвала руку и отступила на шаг. — Я только сделала дом красивым и удобным, и если ты собираешься оставаться здесь со своей женой еще какое-то время, будь любезен не оставлять после себя грязь и беспорядок, иначе, живая или мертвая, я посажу тебя в тюрьму за покушение на частную собственность.

Она направилась к двери, одарив присутствующих улыбкой Чеширского кота. Эд тоже поднялся. Уже держась за ручку двери, он посмотрел на Чарлза:

— Полностью поддерживаю свою жену! Может быть, мистер Уитни, вам будет интересно узнать, с кем разговаривала сегодня Эдди? С сыном шефа городской полиции. Этот человек сделает для нее все!

С этими словами он покинул поле битвы.

— Эй, подожди! — крикнул Эд, догоняя девушку уже на улице. Широко размахивая руками, Эдди шла быстрым шагом, бормоча себе под нос: «Он сказал, что в три дня они покинут дом! Три дня моего нечеловеческого терпения. Боюсь, что не выгоню их и через тридцать три, и даже через сто три дня. Скорее сама вылечу отсюда первой!»

Эд не стал прерывать ее, понимая, что Эдвина должна выговориться — только тогда она сможет унять бушевавшие страсти. Между тем Эд еле поспевал за ней. Помогли ежедневные утренние пробежки, иначе он давно бы задохнулся от бешеного темпа. Следующие два километра пути они преодолели в полной тишине в рекордно короткий срок.

Эдвина, казалось, не замечала никого вокруг. Гнев, сознание собственной беспомощности заполнили все ее существо. Она не видела учеников, попадавшихся навстречу, не чувствовала, каким прерывистым стало ее дыхание, просто шла куда глаза глядят и опомнилась только тогда, когда асфальт под ногами сменился тропинкой городского парка.

Очутившись на небольшом пригорке, Эдди присела на корточки и положила дрожащие руки на колени.

— Достойная речь! — воскликнул Эд, опускаясь на траву позади нее. — Браво!

Эдвина с наслаждением растянулась на траве, посмотрела на предзакатное небо.

— Ты что, участница марафонских забегов? — спросил Эд, удобно устроившись рядом.

— Нет. — Она перевела дыхание. — Думаешь, у меня бы получилось?

— По-моему, у тебя и так проблем хватает.

Они лежали на теплой летней земле, среди сочной июньской травы, любуясь последними лучами заходящего солнца, постепенно таявшими за горизонтом.

— Думаешь, я зашла слишком далеко? — наконец спросила Эдди, освобождая волосы от заколок.

Он только сильно сжал ее пальцы, и они исчезли в его огромной ладони.

— Ответь же! — потребовала она.

— Почему ты спрашиваешь об этом? По-моему, ты поступаешь правильно и нет повода для подобных мыслей.

То, что произошло минуту спустя, было так неожиданно, что у Эдвины перехватило дыхание. Погруженная в свои тягостные мысли, она и не заметила, как ее указательный палец, управляемый рукой Эда, раздвинул его губы и очутился на кончике языка.

Постепенно веселое щебетание птиц в парке затихло, только двое оставались лежать в траве, не замечая ничего вокруг. Когда их руки встречались, чтобы переплестись и затем расстаться снова, дыхание учащалось, а глаза полыхали огнем страсти.

— Ой, смотрите, учитель математики и мисс Мэйсон! — раздались детские голоса. Мимо промчались ребята на велосипедах.

Какая-то молодая мама настойчиво звала домой заигравшегося малыша.

— По-моему, пора угоститься мороженым. — Эд вскочил на ноги. — Пошли!

Через несколько секунд он тянул ее за руку к улице, навстречу огням магазинов и фургончиков со всякой снедью.

Эдди шла за ним, даже не сопротивляясь; где-то в глубине ее сознания витали неясные мысли. Она не заметила, как в ее руках оказался аппетитный вафельный рожок, а язык начал слизывать капли подтаявшего мороженого, стекавшего с вершины конуса. Она посматривала на Эда из-под опущенных ресниц, представляя, будто его язык нежно раздвигает ее губы и трепетно касается влажного языка.

Девушка мысленно перенеслась в свой дом, куда они оба направлялись. Увы, ее спальня не станет тем местом, где можно было бы дать волю охватившему ее желанию. «Почему мне так не везет с мужчинами? — подумала Эдвина. — Или в этот раз повезло?.. Но если я позволю сердцу полностью завладеть сознанием, то я — самая глупая из женщин. Сейчас надо быть предельно осторожной. Если мои чувства к Эдисону Риверзу не выдумка, если они настоящие, то проверить их можно только временем. Я смогу сделать это лишь тогда, когда наконец освобожусь от незваных гостей, разорву узы, связывавшие меня с Чарлзом Уитни, приду в себя и успокоюсь. Если Эд действительно любит меня, значит, этот человек останется со мной».

Она искренне надеялась на это.

Эдвина с тяжелым школьным портфелем в руке направилась через столовую в свой кабинет. Больше всего ей не хотелось встретить Чарлза с его вечным вопросом о ценах на стулья и шкафы, занавески и бог знает на что еще. У нее была куча дел — надо проверить тетради, просмотреть кое-какие бумаги. Эдди считала, что ее личные проблемы не должны отразиться на качестве уроков летнего курса истории.

Она открыла дверь в кабинет и застыла в изумлении. За письменным столом сидел Чарлз, поочередно открывая ящики и просматривая их содержимое.

— Что ты здесь делаешь? — Она поставила портфель на пол и подошла ближе.

Чарлз нехотя обернулся.

— Ты говорила, что сохранила все чеки и квитанции. А поскольку наша миссис учительница очень загружена на работе, я решил найти их сам, — холодно объяснил он, открывая лежавшую на столе папку.

— Это мои личные бумаги! Ты не имеешь права совать сюда свой нос! — Эдвина пододвинула папку к себе.

— Как, по-твоему, мы сможем определить стоимость дома, если не будем знать цену всех покупок? — спросил он надменно, снова забирая папку.

Эдвина глубоко вздохнула, стараясь не злиться. Она знала, что обиды и слезы не помогут ей добиться своего. Только бы не выглядеть визгливой истеричкой. Ее голос приобрел снисходительно-спокойный оттенок:

— Нам не требуется определять точную стоимость дома.

— Пожалуй. Однако я хотел бы знать, насколько увеличилась первоначальная цена. — Чарлз продолжал медленно перелистывать бумаги, отмечая что-то в блокноте.

— Дом не продается! — вспылила Эдди, мгновенно забыв о принятом решении, лишь только Чарлз снова заговорил на больную тему. — У меня нет повода отдавать тебе свой дом!

— Дорогая, ты ведешь себя неразумно. — Чарлз наконец поднял голову от бумаг. — Я прекрасно знаю, сколько ты получаешь. Даже если учесть зарплату твоего муженька, дальнейшие расходы на ремонт и налоги будут для вас слишком обременительны. Поэтому мы с Хлоей решили освободить тебя от этого тяжелого груза. Конечно, мы не выпроводим вас, не компенсировав затраченный труд.

— Почему-то беспокойство о моем достатке не тревожило тебя весь прошлый год. Ты ни разу не поинтересовался, из каких средств я платила. Точнее, не я, а мы.

— Ты не права, Эдвина. Эти расходы были лишь выполнением твоей части финансовых обязательств по договору, — резко возразил Чарлз, открывая чистый лист блокнота.

— Моей части?! — Она напряженно смотрела в его лицо. — Ты просто одурачил меня. За все это время я ни разу не видела, как ты выполняешь свою часть обязательств.

Чарлз поднялся, резко отодвинув стул.

— Эдвина, я, кажется, объяснял тебе, что жизнь в Париже начисто опустошила мой кошелек.

— Ах да, твоя парижская жизнь… Наверное, она была очень бурной! Да и где взять денег на ухаживания за будущей женой! — Эдди бросила на него взгляд, полный презрения.

— Послушай, Эдвина, поначалу мы с Хлоей просто встречались на приемах ее отца, главы департамента экономики, на различных светских раутах. — Чарлз явно нервничал. Это было заметно по тому, как сощурился его левый глаз. — И только когда наши отношения стали более серьезными, я объяснил ей свою ситуацию.

— Так же, как объяснил сейчас мне? — Эдди приблизилась к Чарлзу. — А может быть, ты забыл ей рассказать о невесте, которая ждет тебя дома?

Лицо Чарлза покрылось красными пятнами.

— В начале знакомства в этом не было необходимости… — Он с трудом подбирал слова.

— Конечно, а потом — тем более, — закончила Эдди.

— Ты не дослушала меня. — Чарлз отступил на шаг. — Ее отец был нашим куратором в Сорбонне.

— Ах, понятно, разве можно было волновать папочку!

— Ты же знаешь мир науки, Эдвина! Получение докторской степени во многом зависит от хороших отношений с руководством. — Чарлз снова потянулся за папкой.

— Пожалуй, я лучше знаю подлецов и негодяев из мира науки, — сказала Эдди, выхватывая бумаги из его рук.

Папка выскользнула, и документы рассыпались по комнате. Подобрав их, Эдди поднялась с колен и продолжила:

— Именно один из них пообещал связать со мной жизнь. Но подлецы не держат своих обещаний! Хорошо! Зато я сдержала данное слово. Я отреставрировала дом. Я делала платежи по счетам. Я выполнила свои обязательства по контракту и считаю себя его единственным полноправным владельцем.

— Но… мое имя тоже внесено в договор как имя совладельца, — попробовал возразить Чарлз.

— Правильно. Это означает лишь, что ты имеешь право на оплату половины первоначального взноса, — согласилась Эдди. — У меня есть все доказательства того, что твое участие в содержании дома этим и ограничивается. Поэтому я не собираюсь отдавать его только потому, что так захотелось тебе и твоей женушке.

— Значит, вопрос с продажей дома мы будем решать в суде, — злобно произнес Чарлз, однако без особой уверенности.

Эдвина выдержала паузу. Если ее бывший жених вдруг узнает, что Эд ей не муж, он… неизвестно, на что он может пойти. Она занервничала.

— Пожалуйста, если тебе так хочется, — наконец произнесла девушка.

Эдди вздернула подбородок. Это было хорошим знаком.

В негодовании Чарлз резко распахнул дверь и покинул комнату.

Оставшись одна, Эдди присела к столу. Решительно настроенная, она не испытывала ни капли отчаяния. За несколько минут бумаги были рассортированы и аккуратно положены в папку. В сложившейся ситуации, когда эти документы стали предметом спора, Чарлз мог сделать так, чтобы они незаметно исчезли.

Эдди убрала папку в портфель, с которым ежедневно ходила на работу.