Василиса

Глава 3

Гром. Кругом вспышки света и истошные крики. Крики детей, они везде. И ещё дикий смех, он, в ушах перекликаясь с детским плачем, становиться громче и громче. Темно. Ни зги. Словно ты один во всём мире, лишь одинокая крыша и гул, крик, плач. Закрывать уши не получалось, её руки были ватными, и отчего-то тяжёлые. «Хватит! Хватит! Хватит!» — кричала она, но её крик был лишь комариным писком по сравнению с дикими воплями. Она шла к краю крыши, пытаясь понять, откуда раздавались крики, но вмиг всё погасло, и она услышала настойчивый звон прыгающего будильника.

— Да он ещё живой…, - буркнула она в подушку, слушая песню которую она терпеть, не могла. Ставши хитом, она звучала везде, и сразу невзлюбила. И тогда ей в голову пришёл отличный план — поставить его на будильник. И встанешь быстрее, и не испортишь себе музыкальный вкус, каждый день, слыша хитовый продукт бездарностей.

Надев чёрные тапки с мордашками Чеширского кота, она направилась в светлую кухню. Родителей уже не было. Да и когда это они были в семь часов дома? Уже с шести утра на своих просиженных сидениях в офисе. Но сейчас это не было травмирующим пунктиком, сейчас это было облегчением. Даже больше привычкой. Она умылась, налила себе не по обычаю кофе со сгущёнкой, и, наслаждаясь сладким вкусом, закрыла глаза. Что она могла увидеть под тяжёлыми веками ото сна? Она не видела, она лишь слышала. Детские крики. Снова. Снова. Она резко распахнула глаза, и, недопив кофе, побежала одеваться. Крики до сих пор звучали в ушах, свистом проносясь куда-то вдаль.

Надев джинсы, состоящие из градиента от чёрного до бардового с графическими рисунками механизмов, она одела рваную борцовку с порезами на спине в виде черепа и, взяв сумку, побежала в университет. Теперь её не подвозила мать до учебного заведения — они были всегда на работе. Если раньше они выезжали вместе с Васей, то сейчас повышение в должности сыграло свою роль.

На улице было ветрено, мурашки быстро заполонили тело пупырышками. Маршрутка затормозила у остановки «Университет», и, выбравшись из неё, Вася уже ждала. Ждала того, что, скорее всего, должно было произойти. Но на крыльце не было ни души. Она прошла через арку, образовавшуюся из ворот, и направилась к университету. Студенты все так же гуляли или же сидели возле могущественного строения. Пять этажей настоящего искусства. Многие туристы бывали здесь. Вася, вспомнила, как они с Миркой и Рэнкой, пытаясь, флиртовать с туристом, проводили ему экскурсию. Опять воспоминания. Стряхивая мысли, она сосредоточилась на дверях входа. Из них ежесекундно кто-то входил или же выходил. Опять суета. Вася уверенным шагом вошла в фойе и направилась в свою аудиторию. Сегодня был первой парой английский язык. Она поднялась на второй этаж. Тут-то все и началось… Соседней дверью аудитории английского языка, была аудитория журналистики. И там стояла она в куче своей свиты. Только кого там не было, и неформалки и гламурные девицы, и зазнайки, и знакомые лица. Лица пятёрки девушек, которые что-то говорили Мире, при этом всплёскивая руками. К счастью вовремя прозвенел звонок, и Вася направилась прямо в кабинет провожаемая вскриками множества студентов, которые скандировали «Торговка!». Было ли больно, было ли это невыносимо? Она смогла это вынести, и ей не было больно.

Привычная холодность перекрыла обиду. Да и было ли на кого обижаться? Мало кого интересовало её состояние, так думала она, но когда села за двадцатый ряд, почувствовала на своём плече тёплую руку. Пальцы быстро сжались в кулак, норовя по реакции ударить Миру, но подняв кулак и развернувшись, она увидела перед собой Юлю, которая надув пузырь из жвачки смотрела на неё карими глазами с яркими аккуратными стрелками.

— А это ты, — кулак медленно поплыл вниз, а дыхание вновь стабилизировалось из учащенного в умеренное.

— Я, — улыбнулась Юля, помахав пятому ряду, где сидели Марат и Ник.

Взглянув на этих двух молодцев из одного ларца, Васе захотелось захохотать, но она сдержалась и достала тетрадь и ручку, готовая писать лекцию, чтобы, хоть как-то отвлечь себя от невесёлых мыслей. Марат помахал ей рукой, а затем и Ник, окружённые толпой девиц, которые безудержно смеялись. Вася не ответила, а лишь положила голову на парту. Хороший выход. Выход из любой ситуации в последнее время.

— Вась, а Вась…, - Юля мягко тронула её за плечо. Василиса лишь громко выдохнула: — Что?

Она уже знала, что Юля сейчас будет её жалеть и говорить, что Мира и её подруги не стоят Васиного внимания, и что Вася молодец, что держится, но она услышала нечто иное.

— Пошли на гонки? — столь же легко произнесла Юля, как ее губы растянулись в улыбке, оттого, что Вася с прямым недоуменным лицом уставилась на неё.

— Как ещё гонки? — хотела закричать Вася, разгневанная от приставучего поведения Юли, но и хотела улыбнуться ей за такую поддержку не словами, а делом. Мало кто так делал. Даже больше — так никто не делал. Родители не замечали плохого настроения дочери, а если замечали, совали деньги, Мира и Рэнка лишь спрашивали причину ее настроения и снова говорили о какой-нибудь новой шмотке. И были ли они настоящими друзьями? Теперь она твёрдо признала, что не были. Это было совместное времяпрепровождение не более.

— Гонки на шикарных тачках. Завтра на взлётной полосе. Там будет сам Тим Мо! — всплеснула руками Юля, так что на минутку стрелки на глазах замкнулись.

Вася слышала эту кличку и раньше, ещё бы он самый известный в их далеко не провинциальном городе. Это совсем еще молодой парень не раз становился призером популярных автогонок «Crazy Race» и других. Вася не раз видела его на афтерпати, куда зачастую ходила с Пашей. Тим был подтянутым беловолосым парнем, с татуировками исходящих от паха до шеи. И татуировки не были чем-то омерзительным, они были завораживающими, там вся его жизнь в знаках, символах и сюжетах.

— Ну, так что? Идёшь? Меня там знакомые проведут. И тебя.…Ну, если ты пойдёшь, — улыбнулась она, играя с браслетами на руке.

Вася улыбнулась. Снова. А затем рассмеялась, заразив смехом и Юлю. Смех её был звонкий и гармоничный. А затем Вася услышала свой смех, искренний и такой незнакомый. Он изменился. Последний смех она слышала лишь при начинающийся истерике, когда он был громким и булькающим. А теперь он стал другим — не звонким, но и не глухим. Он был красивым.

Юля выжидающе подняла мизинец, на что Вася на миг остановила смех.

— Что это?

— Это наш знак согласия, — пояснила Юля, на что Вася лишь протянула свой мизинец навстречу её.

Это не было чем-то знаменательным, но это была поддержка, которую она не ждала. Которую она теперь признала как скрытую помощь. Вспомнив Миру и Рэну и посмотрев на Юлю, она поняла, что иногда время это не самое важное для того, чтобы понять каков человек на самом деле. Юля открыта, она не открыта как длинноногая красавица, которая открывает лишь то, что выгодно, она была открыта душой. Это было очень важно для Васи. Таких людей было мало, а у неё совсем и не было.

Вошла Есения Витальевна и все затихли, а кучка у пятого ряда вмиг рассосалась, так что Вася могла видеть затылки и плечи Марата и Ника. Ник был уже в плечах, Марат же шире, но они были оба крепки. Учитель села на стул и принялась рассказывать лекцию, отчего Вася быстро перевела взгляд и начала писать.

Гонки, Тим Мо, все это было лишь чем-то смешным и нелепым в её воображении, а ещё больше недостижимым. На такие мероприятия она не выбиралась больше шести месяцев. С одеждой и прикидом она могла справиться, но снова смеяться и получать горы адреналина от пролетающих мимо машин, казалось непривычным.

Юля сама того не ведая, а может и ведая, тянула Васю в новую жизнь, которую Вася сама опровергала, но шла туда. Это не бездна, это был водоворот, в котором могла бы скрыться Вася.

Нудный голос педагога, сопровождался улыбочками и смехом девиц с четвёртого ряда, и мимолётными взглядами, направленными Васей на Ника и Марата. Она, сама не ведая зачем, смотрела и не могла уложить в голове их рвение помочь ей. Для чего? Благотворительностью занялись? Или же она настолько жалка, что привлекла их внимание? Все это было для неё загадочно, но и просто. Они хотели просто поиздеваться. Эта версия походила больше.

Говорят, можно взгляд почувствовать спиной, наверное, это и, правда, так как Марат на секунду повернулся и засек её на месте «преступления». Вася же повела себя невозмутимо и отвела взгляд.

Прозвенел звонок и студенты, покидав с парт в сумки тетради, побежали к двери. Вася неохотно подняла голову, и, кинув ручку с тетрадью в «сову», посмотрела на Юлю, которая выжидающе встала, высясь над ней, выжидая.

— Значит, в универ мы завтра не идём? — натянуто улыбнулась Вася, встав со стула.

— А как же! Представляешь, там столько всего будет! Сначала будет конкурс тюнинга, потом гонки, а затем пати. Говорят, там ещё будет выступать группа Бан, — оживилась Юля, впихивая тетрадь с рисунками в сумку.

Они пошли к выходу, а Юля продолжала:

— Завтра мы за тобой заедем. Кстати, какой у тебя адрес?

— Улица N, дом 7, - на автомате произнесла Вася, а затем нахмурилась, — Стоп! — в сопровождении своих слов, она остановилась у самой двери, — Кто мы?

Юля на секунду опустила взгляд, а, затем, не колеблясь, ответила:

— Ты их всё равно не знаешь. Пару парней, ну те, кто нас проведёт.

Они вышли в коридор, в котором правил хаос и шум. Крики, хохот. И тычущие в неё пальцы, рты говорящие «торговка». Все словно в тумане. Не меньше пятидесяти человек, смеющиеся и повторяющие за Мирой это мерзкое слово.

Ноги сами понесли, а глаза впились в глаза Миры, в глаза, которые презирали её, которые смеялись над ней. Затем взгляд пробежался по пятёрке девушек, которые с утра были с Мирой, как по року судьбы, те, что вчера сплетничали о ней в магазине. Странная слабость в коленях, быстро сменилась широкой улыбкой, которая появилась на лице, а затем и руки сами по себе зааплодировали Мире и стоящей рядом с ней Рэне. Все вокруг затихли, ожидающие её слёз, слёз Васи, истерики, любой эмоции, но никак не улыбки. Аплодисменты, сопровождаемые тишиной, казались еще громче. А затем Вася, сглотнув хохот, улыбнулась Юле, и они пошли на таран толпе. Зеваки, начали расступаться, а остальные не могли отвести от неё недовольного взгляда. Кто-то улыбнулся ей, но их было всего пару человек. И вряд ли эти пару человек могли понять что хохот, который она сглотнула, был истерическим. И что улыбка была лишь защитной реакцией. Своего рода иголками ежа.

Она улыбалась ровно столько, сколько требовала толпа, сколько требовало ее упрямство не показать свою слабость. У самого выхода, в укромном уголке, отгородившись от всех, стоял Марат и Васина одногруппница, ее звали Аня, и, проходя мимо них, тех, кто не наблюдал за всем этим балаганом, а те, кто был увлечен поцелуем, она рассмеялась.

Юля, нахмурилась и взяла Васю под руку. Они пошли по темному коридору в другое крыло университета. Свет в конце туннеля. А кругом тишина, казалось, что все вымерли и остались лишь она и Юля. На лице новой подруги было заметно еле выражающееся облегчение, а тепло от ее руки по-прежнему согревало руку Васи. Только поняв это, Вася вырвала свою руку из нее.

— Не стоило. Эта ситуация была забавной, — попыталась улыбнуться Василиса, ступая, по гладкому полу левого крыла. Тут было светлее, и стены были пусты, на них не было картин, на смену им красовались небольшие скульптуры и цветы, свешивая свои листья со стен, пытаясь дотянуться до пола.

Юля промолчала, а затем потянула ее в ближайший кабинет. Табличка на двери гласила: «История». Только тогда Вася поняла, что Юля ее привела в кабинет, где должна была состояться следующая по счету пара.

Аудитория была пуста, и она была уже других. В ней никогда не проводили спаренных с другими группами пар. Это был единственный плюс Васиного пребывания здесь сейчас. Тут нет Миры. Прятаться от бывшей подруги она не хотела, но сейчас она просто не желала ее видеть.

Она села за последний ряд, где и плюхнулась Юля.

— Тебе плохо? — девушка осторожно взяла ее за плечо.

«Лишь малейшее прикосновение, может передать больше чем слова» — подумала Вася, не стряхивая Юлиной руки.

Так, и не услышав ответа, Юля лишь осторожно опустила руку, и потянулась к телефону.

«Мне плохо? Все хорошо, Юль, вот только сейчас тебе врать не хочется» — подумала Василиса, ощутив холод парты головой.

Она не помнила, сколько прошло времени, лишь ощутила прикосновение Юли, и только тогда отошла ото сна. Голова на удивление была тяжелой, и казалась ей квадратной.

— Что? — потерев глаза, спросила Василиса, завидев движение к выходу.

— Сейчас время идти в столовую. Ты идешь? — Юля улыбнулась одним уголком губ, так что лишь на одной щеке заиграла ямочка.

Она была слишком мила, и к тому же не слишком навязчива. Это казалось странным. «Такого просто не бывает!» — подумала она, разглядывая матовые тени, поблескивающие от солнца на веках Юли.

— Вася? — в ожидании произнесла новая подруга, приподняв брови.

— Да-да, идём, — сбросив оцепенение, произнесла Вася, и только после сказанных слов, она поняла, что ей снова придётся встретиться лицом к лицу со своим врагом.

Столовая была на первом этаже, и пройти пришлось немало. Пройти не физически, а морально. Среди тех, кто оглядывался, но теперь молчал. Молчал и думал, прокручивая «торговка, торговка, торговка!!!». Это было для неё лучше, от этого не болели уши, и если не смотреть на них, то можно было жить спокойно. Но долго могла продолжаться эта тишь перед бурей? Вася этого не знала, но, как и тогда могла лишь предполагать.

Запах сдобных булочек и чая с лимоном заставил Васю на несколько секунд зажмуриться, и незаметно улыбнуться. Только она сделала несколько шагов, как вся столовая замолчала, и, кажется, все перестали жевать. В этот же миг Вася услышала:

— Нет, ты вчера видел, как Рональду забил с углового? — вскрикнул Ник, на что Марат ответил более спокойным голосом: — Видел, но все же это не только его заслуга.

Все странно обернулись на Марата и Ника, а затем за их столом остальные парни в голос заспорили. Вася внутри себя, прибавив уверенности в шаг, двинулась с Юлей к свободному столу в конце столовой. Но и в этом были свои плюсы, рядом была касса.

— Нет, он самостоятельно забил! Я же видел! — крикнул беловолосый парень с веснушками на носу.

Парни хором крикнули «Нет!» и с азартом на лицах принялись спорить. Все, кто находился в столовой, смотрели на них и улыбались позабывшие о Василисе и о её существовании, кроме Миры, которая холодно взглянула на Ника, а затем улыбнулась.

Стол был отделён всего на полметра от другого, но этого хватило, чтобы создать видимое расстояние. Юля только хотела что-то сказать, как Вася перебила:

— Все хорошо.

На лице одногруппницы появилось подобие улыбки, а затем она произнесла:

— Я не об этом. Пошли за едой.

Взяв сэндвич и колу, Вася села обратно за свой стол. Юля села рядом, выжидающе посмотрев на подругу.

— Что? — вскинула брови Вася, затем опустив взгляд на сэндвич, откусила от него кусок.

— Она на тебя смотрит.

Василиса повернулась и столкнулась с взглядом Миры, который много чего обещал.

Она отвернулась и снова взглянула на Юлю.

— И что? Мне все равно, — сквозь жевание произнесла та, отпив колы.

Юля отвернулась, а затем вновь повернулась и принялась есть.

Поев, они понесли стаканчики из-под колы к урне. Она уже не была преследуема десятками взглядов, но внутри до сих пор было не комфортно. Сделав беззаботное лицо, и взяв волю в кулак, она лишь прибавила уверенности в шаг. Когда она проходила мимо стола Миры, то пыталась не смотреть, как бывшая подруга вызывающе поцеловала Пашу. Вася лишь внутри себя рассмеялась, и пошла дальше. Паша это самое меньшее, что её сейчас волновало. Но идти не получилось, она полетела. Стакан отлетел на метр от неё, а Юля тут же бросилась к Василисе.

— Ой, случайно вышло! — приложив ко рту ладонь, произнесла Мира, а затем рассмеялась, как сделала большая часть студентов.

Упала она, как говорят, чуть ли не плашмя, но вспомнив как нужно группироваться, успела спасти голову от удара. В глазах на миг, набежали слёзы, но это были лишь секундная слабость, ей поддаваться Вася не могла. Юля протянула Василисе руку, на что та прилюдно отказалась. Встав, и, скинув, копну волос на один бок, она лишь мило улыбнувшись, проворковала:

— Ничего страшного. Я сначала подумала, что споткнулась о твой нос. Кажется, мне всего лишь показалось.

Услышав это, Мира лишь гордо выпрямила спину готовая, наброситься на Василису, но та лишь развернувшись, красноречиво показала ей спину.

— Ты нарываешься, — лишь прошипела в спину уходящей, Мира, и одёрнула Рэну, которая прикусив губу, смотрела в след Василисе.

Чувствовать десятки взглядов, при этом сдержав себя и не закричав на всю эту столовую, обвинив каждого из глядящих в потакании Мирославе, уже было чуть легче. Ещё несколько таких ситуаций и она начнёт привыкать к чему нормальный человек привыкнуть не смог бы. Юля, сдержав себя, не спросила Васю о её самочувствии.

В кабинете она разрешила себе молчаливо дойти до последнего ряда и положить по обычаю голову на холодную поверхность, Юля разместилась рядом, достав тетрадь и гелиевую ручку. То ли от усталости, то ли от скуки она заснула, прикрывая закрытые веки плотной прядью волос.

Апрель, 2012.

— Есть два выхода в таком случае, — строго произнесла директриса, вдохнув полную грудь так, что на ключице выступили красные пятна.

Сегодня на хозяине этого кабинета красовался костюм «тройка», состоящий из жилета, пиджака и юбки светло синего цвета, что делало её еще строже, глаза становились ещё холоднее.

Вася не хотела сюда ехать, не хотела видеть эту напыщенную родственницу индюшки, сидящей в дорогом кабинете, в удобном кожаном кресле, и смотрящая на неё, сквозь недешевые очки. Не хотела больше учиться здесь, из-за них. Их тут не было, тут были лишь директор университета, Арсений и она. Если бы были бывшие подруги, она тут уже не сидела, она бы не вытерпела их, их предательство. При воспоминании о них, о Паше, невольно подступил ком к горлу, но она быстро сглотнула его, боясь расплакаться здесь, где нужно быть сильной.

Арсений, друг её отца, и по совместительству дядя был старым другом проректора университета, и, переговорив со старым знакомым, который в свою очередь замолвил словечко ректору, он пошел прямиком к главе университета.

После прошлой встречи в этом кабинете, Вася узнала, что её должны были отчислить или попросту выгнать из университета за непристойное поведение. Если бы это было не такое популярное учебное заведение, которое не отличалось от других небольшой численностью, то её может, и оставили, но тут, на одно место претендовало более пяти человек, Васю могли запросто отчислить.

Да она не отличалась стремлением учиться и быть отличницей, но она всегда твёрдо училась на четвёрки, а ЕГЭ по русскому и вовсе на пять сдала, не без помощи репетиторов. Тогда она хотела быть журналистом, но родители были крайне против, сказав, что это легкомысленно, это неблагодарная работа.

— Два выхода, — повторила Екатерина Борисовна, поправив угловатые очки, — Либо Вас отчислить, — от этого слова даже и не возникло сожаления, Вася хотела убежать отсюда и как можно скорее. — Либо…, - женщина сосредоточила взгляд, на коричневом спортивном костюме с гордым фигом, нарисованном на груди, а затем перевела его на глаза Василисы, — Либо перевести Вас на другой факультет, во избежание новых конфликтов.

Услышав последние слова, Васина челюсть медленно поплыла вниз.

— Как оставить? Не надо оставлять! — встала она, как Арсений, взяв ее за руку, потащил к выходу, кинув вслед:

— Мы переведемся. Извините, но мы пойдем! — Вася с рычанием начала вырываться, но дядя лишь весело потрепал ее по голове и выпроводил за дверь.