Ведьма жжет, или Отбор для императора

Глава 13

Лисси

Когда мы с Германом вышли через портал, сразу обнаружили, что находимся в каком-то подземелье.Каменная кладка, сырые стены и выход в коридор на лестницу. Освещения практически нет, что странно, так как де Гринберг нас явно ожидает.

Осматриваясь, мой фамильяр ободряюще произнес:

— Если мы выживем, нам будет все нипочем!

Я его оптимизма пока еще не разделяла.

— А если нет?

— Ну, Лисси, — прошептал он мне, — давай о скучном сейчас не думать.

Я вздохнула и сжала кулаки. Где бы мы сейчас ни были, Кора у них в плену. Если мы уже из-под императорского ока сбежали, нельзя останавливаться на достигнутом, надо идти дальше… в пропасть.

Я услышала шаги из коридора и прижалась к стене.

— Деса ведьма, — вышел и сразу раскинул руки Омер, — рад Вас видеть. Не старайтесь. — Он заметил мои движения руками. — Мы в священном месте, здесь стоят амулеты, блокирующие магию.

А вот это интересно! Что же за место такое?

Он в два шага подошел ко мне.

— Если хотите увидеть свою драгоценную подругу живой, то жду содействия, — и достал из нагрудного кармана магические оковы.

Убежать и скрыться я не смогу, пока он контролирует меня. Оковы может снять только их владелец или уничтожить драконово пламя.

Ах ты, моль волосатая! Подготовился.

Я взглянула исподлобья, но руки протянула.

— А это для Вашего фамильяра, — накинул на него сковывающую сеть и пошел впереди нас.

Нам ничего не оставалось, кроме как слепо следовать за этим предателем.

— Скажи ему: если освобожусь, то порву на лоскуты портовые, — обратился ко мне Герман мыслеречью.

— Какие? — удивилась я.

Я в своем репертуаре. Меня тут пленили, обезмагичили, а меня словарный запас Германа увлек. Зря мы когда-то в баре с матросами отдыхали.

— О чем вы? — навострил уши мужчина.

— О размере Вашего достоинства, — тут же съязвила.

А что? Ведь нет в нем такого качества. Только корысть, злость, зависть и подлость. Не соврала, считай.

Омер повернулся ко мне и встал вплотную.

— Вы пытаетесь задеть мою честь, Лисси? — провел он рукой по моим волосам, убирая за ухо прядку.

Больно надо. И вообще, ты противный.

— Я не задеваю вашу честь, — отпрянула я, — я в принципе отрицаю ее наличие.

В его глазах сверкнули искорки гнева.

— Очень жаль, Лисси, что вы так считаете. Вы мне искренне понравились.

— Ага! — кивнула я. — Особенно когда вы меня убить пытались. Смертельные заклинания и выбрасывание из окна не производят впечатления.

Не верю я в его симпатию.

— Ну, из окна вы сами выпрыгнули! — начал защищаться он.

— А причин у меня не было?

— Не припомню.

— У меня такое ощущение, что у кого есть проблемы с совестью, у того и с памятью не все в порядке, — сощурила я взгляд.

Он хмыкнул, развернулся и повел нас по бесконечным коридорам. Мы уже поднимались куда-то наверх.

Да мы в Флаивелле! Разрушенный замок темных эльфов. Совсем рядом со столицей. Отсюда и началась война с Ваохом. Места давно заброшены, а люди, оборотни и другие магические существа сюда не заходят из-за удушающей ауры.

Де Гринберг не соврал. На территории Флаивелла не поколдуешь, моя магия бесполезна. Но моя бабуленька говорила: «Нет ничего страшнее разъяренной ведьмы. Единственное, что страшнее разъяренной ведьмы — озлобленная ведьма-психопатка со склонностью к пыткам и кровопусканию». А я как раз в том состоянии, когда пустить чью-то кровь мне казалось необходимым.

Я пыталась не так явно радоваться. Я почти уверена, что Ревенер уже знает, что я не в замке, и пытает моих ведьм. Во мне вскипает злость и ярость — не моя, чужая, его.

— Лисси! — услышала я вопль Коралины, когда Омер завел нас в помещение с постаментом посередине.

По нему шли руны эльфов. Однако изучать все вокруг я не могла, меня интересовало состояние подруги.

— Кора! — дернулась я от де Гринберга и приблизилась к клетке, в которой ее держали.

— Деса де Мартинс очень по-звериному отнеслась к пленению, — развел он руками, — так что мы поступили соответственно ее звериной ипостаси.

Да чтоб ты… Я тебя лично в эту клетку с обратившейся пантерой отправлю.

Я бегло осмотрела ее. Кора без оков, но в стальной клетке. Скорее всего, тоже магической. Уставшая и осунувшаяся. Она провела здесь почти сутки.

— Деса де Риверс, — услышала я знакомый женский голос за спиной и резко развернулась.

Арлинда.

Фу, дура, напугала!

Я приложила ладонь к быстро бьющемуся сердцу.

— И Вы, деса де Лантимор? — подняла я одну бровь.

— Вас что-то смущает?

— Ну, много чего, — оглядела ее фигуру с ног до головы. — Как Вы так в замке-то устроились, что Вас никто не заметил?

Определенно, с Ревенером надо поговорить. Кто ж так кадры подбирает?

— Амулеты, хитрость и соответствующий вид, — возвестила она гордо.

Я задумчиво оглядела помещение и двух злодеев. Вид и правда соответствующий. Я

за этими синечулковыми нарядами слона-то и не приметила.

Пора положить конец разыгравшейся комедии. Что вообще происходит?

— А пояснения будут? — все-таки решилась я на вопрос.

Де Гринберг и Арлинда предатели, все понимаю. Но мотив-то какой?

— Как только передадите нам Сердце богов, Лисси, — вкрадчиво включился в нашу беседу Омер.

Э, нет, дорогой. Утром сердце, а вечером ты печень попросишь?

Я попятилась.

— А какие гарантии, что я, Кора и Герман выйдем отсюда живыми?

— Никаких, дура! — сняла с себя маску невозмутимости и вежливости статс-дама.

— Лисси, не дурите, Арлинда права, — поморщился от ее грубости де Гринберг.

— Стоп, господа, — возвестила я, — Сердце не отдам, пока не объясните, зачем оно вам. Сами вы его не найдете, оно в пространственном кармане.

Мужчина и женщина молчали и пытливым взглядом прощупывали меня.

Ребята, я опытный игрок, во лжи и всяческих уловках меня суровыми глазами не пронять.

— Ну, я тогда на лавочке посижу, — поискала глазами хоть какую-то поверхность, где можно примоститься.

Мужчина водил желваками.

— А что мне мешает Вас обыскать? — подошел он ко мне, сминая волю и не давая двигаться. — Ай! — он отбросил от меня руки.

— Простите сердечно, — ехидничала я, — забыла сказать, что курточка заговоренная, кусается, если кто-то раздевает хозяина против его воли.

— Я могу убить Кору, — продолжал он угрожать. — Или Вас. Потом без труда испепелить одежду.

— А карман как взломаете? — храбро взглянула я на де Гринберга.

— Без Сердца Вы не нужны, а Ваша подруга и подавно.

Я с некоторой тревогой взглянула на пантеру.

Мой план по растягиванию времени с треском проваливался, но приближения любимого я не ощущала. Где эта хваленая связь истинных?

— Выпустите ее, — тихо попросила я, — я отдам артефакт.

— Я рад, что Вы не упираетесь, — двинулся он к клетке.

Как только Коралина оказалась на свободе, она кинулась ко мне и прижалась к боку.

— Артефакт, — протянул руку Омер.

Я отстранилась от подруги и вытащила из потайного кармана красный рубин.

Высоко подняв его, ловила отблески с горячих факелов. Как долго он будет определять, что это подделка? Я передала камень в руки злодея и быстро затараторила, отвлекая на себя внимание.

— Почему? — обратилась я к Арлинде.

Ты зло выдохнула.

— Я всегда была рядом с императором. Сначала состояла в штате фрейлин императрицы Сериды, потом жила здесь и отвечала за этикет. Он не юный мальчишка, видел мои чувства к нему.

Эффект «вау» был достигнут. Кто же знал, что мотивы этой озлобленной женщины — банальное чувство безответной любви и ревности.

— А вы вообще ровесники хотя бы? — недоуменно повела головой.

— Любят не за красивую внешность, это пустая оболочка.

— Тут я немного поспорю — оболочку хоть изредка украсить не мешает, — язвила я с утроенной силой.

Она подошла ко мне и влепила хлесткую пощечину, от которой я чуть не упала на пол. Теперь я понимаю суть выражения «искры из глаз». А еще — «спалить все к Ваоховой матери».

— Представляете мою злость, — потрясла она рукой, не смотря на меня, — когда император начал оказывать знаки внимания и ухаживать за опозорившей свой род ведьмой с репутацией распутницы, у которой ухажеров больше, чем цветов в цветнике.

Я хмыкнула, потирая ушибленное место.

Да, такого добра у нас навалом.

— А как же Карганс? — вспомнила я о гноме.

— Гном и благородная деса? — скривила она лицо. — Мои действия уже были направлены на то, чтобы выяснить слабые места императора. Так случай свел меня с Омером.

Значит, у этой женщины просто свербит из-за оскорбленной гордости?

— Да, деса де Риверс, — включился в разговор де Гринберг. — Я давно искал доверенное лицо в окружении Миртеорона.

Я присвистнула.

С другой стороны, чему удивляться.

Мужчина продолжал:

— Видите ли, я давно стал адептом бога Ваоха. Чтобы доказать свою верность, я пообещал преподнести ему артефакт Сердце богов. Он нужен, чтобы снять преграду между нашими странами.

— Но почему? — недоумевала я.

Хаос страшен. Это почти религия. В соседней стране люди не живут, существуют. Отдают всю свою магию жрецам и наделяются страшными способностями, сокращая срок собственной жизни, меняя ауру и даже внешний вид.

— Власть, Лисси, — улыбнулся де Гринберг. — В Аридии всем заправляют старшие роды, которые почти изжили себя. Доставив «Сердце», императором стану уже я. Я буду править судьбами здесь и, — прищурился он, — пожалуй, тоже объявлю отбор.

Вот, значит, как. Тирания обиженных и ущемленных не дремлет, а еще и распространяется.

— Ну, а теперь, — опять завел свою шарманку Омер, — необходимо проверить артефакт.

Он взял меня за предплечье и пихнул к постаменту.

— Он заряжается от ауры ведьмы, — пояснил он свои действия. — Мы в жертвенном зале темных. Здесь Ваох начал войну, а еще здесь можно проверить силу артефакта. Мой бог поймет, что он у меня.

Арлинда подошла с другой стороны. Я же сдаваться не собиралась и начала брыкаться, но мужчина своей волей оборвал все мои действия с помощью магии оков.

Омер положил на постамент камень, все затаили дыхание… и произошло… ничего не произошло.

Злодеи уставились на меня.

Ну да, подделка. Что так напряглись-то?

— Как это понимать? — закричал на меня де Гринберг.

Я присмирела и пожала плечами. Как известно, только женщины могут одновременно пудрить носик и мозги. Вот я к таким и относилась. Шутка ли, ценный артефакт, от которого зависят границы, из дворца вынести.

— Тварь! — вцепилась меня де Лантимор.

Обозримая перспектива, Лисси. Не знаю, чего я добилась. Но я тактик, а не стратег.

Закусив губы от боли, пыталась придумать решение, но, как назло, в голову не приходило ничего дельного. Кора истощена, не знаю, как у нее с оборотом. Герман в ловушке, я тоже в оковах. Ни поколдовать, ни запинать противников ногами.

Мужчина и женщина нависли надо мной.

— Ты обманула меня, ведьма? — спал лоск с аристократа.

— Да ты сам этого не понял, идиот! — решила не ломать комедию Арлинда.

Она громко билась в истерике. Моя бабушка в этой ситуации сказала бы: «Чердак протек, кукуха улетела»

Видимо, я прилично подпортила им планы.

— Ты! Дал! — брызгала слюной женщина перед нашими удивленными лицами. — Решил поручить этой подстилке принести Сердце! Да понятно было, что она обманет!

— Я не знал, что так получится! — рявкнул де Гринберг. — Видимо, этой ведьме все равно, что сделают с ее друзьями! — он злым взглядом мазнул по Коре.

Я поежилась.

Знаешь, дорогой, сам виноват. Кто же верит нашему сестринству?

Он встал еще ближе ко мне. Ох, мама дорогая, конец, возможно, близок.

Я надменно посмотрела на пленителя. Опасности надо смотреть прямо в лицо, чтобы эта самая опасность сама отвела взгляд.

Де Гринберг схватил меня за левое запястье, придвигая к себе, но тут заметил мою брачную татуировку.

— Арлинда, — остановился он в своем стремлении меня наказать.

Та сразу оказалась рядом. Он набросился на нее с еще большим гневом.

— Ты говорила, что она просто любовница! Просто подстилка. Этот дурак Ревенер использует ее, так как насытился гаремом.

— Я, я, я… — икала злодейка, всматриваясь в мою руку. — Еще вчера этого не было!

Что я могу сказать? Порхай, как бабочка, падай как рояль. В переносном смысле, в переносном. А то аналогичный опыт у меня уже есть.

— Дура! Он же найдет нас!

Пока они переругивались, я двинулась мелкими шажочками к своим друзьям. Ну, где же мои драконы?

— Лисси, — остановил мой побег Омер, — раз уж «Сердце богов» я забрать не могу, то прихвачу сердце императора.

Это он про меня, что ли?

Меня обездвижило магией. Я пыталась как-то противостоять, но все без толку. Мужчина плел смертельное заклинание, а я не могла смириться с такой участью.

Бесславная и позорная смерть для ведьмы. Мы умираем исключительно в лабораториях, из-за неудачно проведенных опытов.

Откуда-то со стороны раздался оглушительный грохот. Затряслись стены, сверху попадали камни. Меня и де Гринберга отбросило друг от друга. На Омера упал обломок стены, и он потерял сознание.

Арлинда откатилась куда-то к окну, а Кора и Герман были прижаты опрокинутой клеткой.

Я подползла к ним, еще не понимая, что происходит.

— Колдовать можешь? — тихо спросила я подругу.

— Клетка истощает резерв, — нервно ответила она.

— Кора, нет времени себя жалеть. Ты можешь снять ловушку с Германа?

— Я попробую, — она кивнула.

— Хорошо, как получится, уходите сразу же.

— А ты?

— В пылу гнева им нужна только я, о тебе забудут.

— Лисси, ты же под оковами. Они тебя не отпустят.

Я посмотрела оборотнице в глаза.

— Что-то мне подсказывает, что данное землетрясение из-за меня. Как-нибудь выберусь.

Пол продолжал дрожать. Кора с третьего раза смогла снять сетку с несчастного фамильяра. Тот тоже был ослаблен магически, но уходить категорически отказался.

— Стой, мерзавка! — вцепилась в мои волосы Арлинда и приставила нож мне к боку, когда я решилась выглянуть в окно и посмотреть, что происходит.

Я зашипела от боли.

В один прыжок огромная злая черная пантера набросилась на женщину. Все-таки Кора сильный оборотень — совершить оборот после магического истощения это вам не шутки.

Мощной лапой она отбросила бывшую статс-даму.

— Отставить жестокость! — прокричала я подруге. — Она нужна нам живой. Ей еще показания давать.

Кора недовольно заурчала, но перевоплощаться обратно не спешила.

Я выглянула в окно и осмотрелась. Впиваясь в стены, наверх взбирались три дракона, отбрасывая камни, и рушили балконы старинного проклятого замка.

— Я здесь, — завопила я от радости и замахала руками.

Меня тут же обездвижили. Я не заметила, как очнулся де Гринберг.

Он зажал мне рот руками и начал двигаться от стены в сторону лестницы.

— Даже не думай! — прокричал он злобно зарычавшей Коре. — Или твоя подруга умрет раньше, чем я выйду отсюда.

В оконный проем вцепилась мощная лапа черного дракона. Отбрасывая куски строения, он все больше расширял проход, чтобы пробраться в комнату.

Хороший дракон. А как в хозяйстве пригодится.

Омер де Гринберг побледнел. Теперь я определенно ценнее, пока жива.

Еще пара мгновений, и дракон окончательно впихнул свое немаленькое тело в помещение.

Де Гринберг отбросил меня в сторону, и я больно ударилась виском о выступающий камень.

Мир померк.

В себя я пришла быстро — адаптированные к ударам судьбы всегда не дремлют, а еще бьют первыми.

Я оглядела пространство вокруг. Де Гринберг воспользовался темными заклинаниями и поднял вокруг себя взвод мертвецов, как заправский некромант, которым он, кстати, не являлся.

Это Хаос давал ему силы. Фиолетового цвета чудовища наступали на трех драконов.

Кора так и не перевоплотилась в человека, оставаясь в образе черной пантеры. А вот Ревенер и еще двое мужчин уже обратились в людей и вели бой магией, без использования холодного оружия.

Это, конечно, зря. Пламя драконов куда действеннее.

Я отползла от места, где потеряла сознание, и сразу же была подхвачена Милиром.

— Ты в порядке, Лисси? — тряс он меня.

— Да, — взялась я за голову, а потом злобно добавила, — пора вершить…

— Что? — спросил дознаватель.

— Расправосудие, — загорелись мои глаза.

Дракон только задвинул мое тельце за себя. Никто не хочет меня слушать. Вот, значит, как? Вы только снимите с меня эти наручи, ведьма вам покажет, где раки зимуют.

Как только я об этом подумала, ко мне повернулся Ревенер. Почти с минуту он вглядывался в меня, механически отбрасывая толпу мертвецов.

Взгляд мне точно не предвещал ничего хорошего. Скорее, сулил неминуемую кончину. Я даже поежилась. На данный момент было непонятно, кого я больше боюсь.

А потом… потом он перевоплотился обратно и стал преследовать исключительно мирные цели. Преследовать и уничтожать!

В целом, я могла бы даже сказать, что это красиво, если бы не одуряющий запах сожженной человеческой плоти. Как только император расправился с аристократом, с меня тут же слетели оковы, и я почувствовала свободу.

И вот тут я развернулась.

Я вызвала весь огонь, который томился во мне, выпустила всю злость, обиду и горечь и жгла… просто выжигала себе путь к свободе и миру.

Еще не добив последних вызванных чудовищ, я попыталась оценить обстановку вокруг меня.

Милир и Ревенер продолжали бороться против восставших творений хаосита. Дракон, в котором я узнала Эллиота Дугласа, подхватил Кору и Арлинду, все еще находящуюся в бессознательном состоянии, и намеревался покинуть проклятый замок. Моя пантерка в хороших руках… или лапах. А вот я…

— Пора линять, — задумчиво проговорил ласка, забравшись мне на плечо и осматривая все вокруг.

— И ты прав, — подтвердила я, вспоминая злое выражение лица императора.

На данный момент с его гневом я не была готова встретиться.

И мы ушли. Точнее, мы ушли трусливо, уползая и не привлекая внимания. Как только я оказалась вне помещения, просто рванула на выход, намереваясь с месяц просидеть в своем особняке, пока гнев Его Величества утихомирится.

Невеста, ведьма, жена — и дня не прошло, как она влипла в крупную неприятность.

Оно мне надо вообще?

Не обращая внимания на озлобленные выкрики, я бежала, все дальше удаляясь по коридорам замка. Герман скакал за мной. Сердце бешено стучало. В голове проносилась мысль, что я и это делаю зря и меня ждет жестокая расправа. Но в моем случае работало только одно — оттянем тяжелый разговор, и наказание подольше, нам и так сойдет. Поэтому темп я не сбавляла.

Хуже всего бежать по кругу. Особенно если это круги преисподней.

Вбегая на какую-то очередную террасу, увитую кустами роз, я споткнулась. С воздуха донесся рык, а через секунду мы увидели грозного черного дракона, освещенного лучами закатного солнца.

— Ты как хочешь, а я бы уже смирился, — испуганно заметил фамильяр.

Я ответить не успела. Да и куда мне. В один взмах крыла мое любимое чудовище преодолело пространство между нами, а еще одним движением подхватило меня лапой. Я только и успела поймать ласку и немножко взбрыкнуть.

А что? Бабуля говорила: «Сел в лужу, так хотя бы плыви»

Над ходом тела я еще поработаю, но пока я вся сжалась в комочек и еле удерживала Германа. Так страшно мне еще не было, даже в плену у де Гринберга.

Рев Ревенера тоже не сулил ничего хорошего.

Уже через десять минут полета он закинул нас на свой личный балкон и улетел на крышу, чтобы перевоплотиться.

— Наверное, тебе лучше уйти, — прошептала я своему ласке, отворяя дверь из покоев. — Не хочу, чтобы на меня орали при свидетелях.

— Так я же все равно узнаю,— поводил Герман носом.

— Цыц, воротник, — сузила я глаза, — а то оставлю на все действие и напомню императору, что ты активный участник этих событий.

Ласка ускакал как белка. Только хвост разглядела.

— Вокруг одни предатели, — поджала я губы.Из коридора послышались шаги.

Все! Добегалась, Лисси! Я лихорадочно разыскивала место в покоях, где смогу схорониться.