Верю, надеюсь, люблю…

10

Когда на следующее утро Лу принесла Анжеле поднос с завтраком, та встретила ее презрительным взглядом и тут же отвела глаза в сторону. И уж конечно же не предложила перевязать ей руку! Лу нашла некоторое облегчение в том, что целый день яростно занималась хозяйством. И конечно же, к вечеру она стала выглядеть еще более вялой и бледной, чем обычно. Она и сама заметила это, глядя в зеркало на свое белое осунувшееся лицо.

Лу была как будто в плену собственной неуверенности. Казалось, она стоит на пороге какой-то беды. Наверное, надо было просто смиренно ждать и смотреть, куда ветры судьбы несут тебя, а потом ты или мягко опустишься на благословенную твердь, или окажешься в раздираемом штормами центре циклона! Но это бесконечное ожидание ужасно выматывает.

В конце концов оказалось, что развязки ждать совсем недолго.

В тот же вечер, после чая Стив Брайент достал из кармана свою трубку, тщательно набил ее табаком и объявил:

— В субботу мы собираем скот у Ручья Попрошайки. В этот день нам нужна каждая пара рук, и я подумал, что вы, девушки, захотите нам помочь. Вы можете заодно устроить для себя пикник. Джим тоже поедет с нами, так что вы оставьте для Фреда еду и приготовьте мешок с почтой. Под ивами будет приятная прохлада, и вы сможете поплавать в речке — там есть хорошая и глубокая заводь.

Похоже, Стив считал делом решенным, что они поедут! Анжела охотно согласилась:

— Прекрасно, дорогой. Если только ты не рассчитываешь, что мы будем уж очень выкладываться. — Она зевнула, прикрыв ротик маленькой ладошкой. — Надо признаться, я с удовольствием проедусь верхом, если только мы отправимся пораньше, чтобы избежать этой ужасной жары. Можно мне взять Принца — ты знаешь, что мне нравятся горячие лошади?

— Конечно, — охотно согласился он. — Но не лучше ли будет взять Фею? Принц иногда бывает не очень-то послушным, ангел, хотя мы все охотно признаем, что вы с ним составляете прекрасную пару.

— Значит, решено, я возьму Принца. В конце концов, мы-то ведь не будем сидеть целый день в седле, не то что вы, мужчины. Фея — чудесная лошадка, но на мой вкус чересчур вялая.

— Так тому и быть, — снисходительно отозвался Стив. — Тогда мы дадим Фею мисс Стейси. По сравнению со старым добрым Джинго, она будет себя чувствовать как на кадиллаке после грузовика. Что скажете, мисс Стейси?

— Да, спасибо, если вы уверены, что я с ней справлюсь, — с сомнением сказала Лу. Если бы не было Анжелы, которая испортит ей все удовольствие, она была бы в полном восторге от поездки. Это было то, что ей уже давным-давно обещали работники, увидевшие, как быстро она осваивает верховую езду, и она с удовольствием думала о том дне, когда сможет поехать с ними на пастбище и увидеть, чем они бывают заняты, когда уезжают на многие часы — с восхода до заката.

— Конечно, ты справишься с Феей, Лу, — вмешался Бант. — Вот здорово! Мы с Энди наденем плавки и искупаемся с тобой, когда придет время перекусить, а, Энди?

— Да уж, конечно! — Энди был так же рад, что она поедет с ними, как и Бант, и у нее немного отлегло от сердца. Конечно, это и правда будет здорово, и не надо позволять, чтобы Анжела ей все испортила. Она просто постарается об этом не думать — весь этот день.

Позже, расчесывая волосы перед тем, как выключить свет, она снова вспомнила о Фее. Стив был очень любезен, предложив ей свою изящную кобылку. Значит, уверен, что она способна с ней справиться, иначе он бы этого не сделал. У нее потеплело на душе при мысли о том, что она докажет ему, что он не напрасно ей доверяет. В субботу она будет ездить так хорошо, как никогда!

Шорох шелка заставил ее резко обернуться. При виде Анжелы ее охватило дурное предчувствие. Та стояла совершенно спокойно, в глухо запахнутом воздушном пеньюаре.

— Теперь, когда все улеглись, я думаю, нам полезно будет немного поболтать, Луиза.

Тон Анжелы был ледяным, глаза сверкали почти фанатичной решимостью. Лу вздрогнула, застыв на месте, глядя на эту злобную фурию с чувством обреченности.

— А разве нам есть о чем говорить?..

— Мне есть о чем, хотя на это не потребуется много времени, — неумолимо ответила Анжела. — Перейду сразу к делу. Ты, моя милая хитрая лисичка, не поедешь на сбор скота в субботу!

— Не поеду? — повторила потрясенная Лу.

— Нет, ты будешь собирать свои вещи, готовясь к отъезду. — Она гневно повысила голос. — Я не собираюсь больше наблюдать трогательные сцены вроде той, вчерашней, Луиза. Пока нас целый день не будет, ты соберешь свои вещи и будешь готова уехать с Фредом. Судя по твоему гардеробу, на это уйдет не так много времени. — И она жестко рассмеялась.

— Но я не способна так поступить, — в ужасе запротестовала Лу.

— Можешь — и поступишь, если у тебя голова хоть немного работает, и если тебе не все равно, что про тебя думают окружающие. — Анжела хитро улыбнулась. — Можешь предоставить объяснения мне — и почему ты не едешь вместе со всеми, и потом, когда окажется, что ты уехала совсем. Стиву ничего не надо знать заранее, он будет думать, что ты лежишь больная в постели, а ты уже будешь на станции. Когда надо, я умею говорить очень убедительно. Уж ты-то должна это знать. Получилось один раз — получится и во второй. — И при виде несчастного лица Лу она расхохоталась.

— Никто вам не поверит!

— Но ведь в прошлый раз поверили, помнишь? Уж не думаешь ли ты, что поверят твоему слову, а не моему? Им достаточно только связаться с компанией «Кларк, Кроссинг и Пул», чтобы узнать, почему ты от них ушла! И ты так тщательно скрывала это ото всех здесь, не так ли? Ты начала работать в качестве гувернантки и помощницы по хозяйству, а потом снова пробралась к финансовым документам. Почему? Может, планировала сделать то же самое — но в более крупных масштабах? Если ты осмелишься мне противоречить, то цифры любезно докажут мою правоту и на сей раз. Я обещаю тебе устроить это, если понадобится, Луиза. Стив — мой, и я не допущу, чтобы какое-то ничтожество стало между нами. — Видя ужас на лице Лу, она продолжала наступать. — Я не хочу тебе вредить. Если ты просто исчезнешь, то никто не узнает, что случилось тогда. Так что ты ничего не теряешь — и многое приобретаешь. Ты должна уехать — это абсолютно точно. А каким образом ты уедешь, зависит от тебя. Если послушаешься меня, обещаю, что не стану рассказывать Стивену о том случае. И дам тебе пятьдесят долларов, а также оплачу билет до Сиднея.

При этом последнем оскорблении лицо Лу исказила гримаса гнева. Ее голос звучал совершенно неузнаваемо, низко и сдавленно, когда она шагнула к Анжеле.

— Пропади ты пропадом со своими деньгами, — проговорила она. — И убирайся!

Следующие три дня — последние три дня — превратились в настоящий кошмар. Без сна ворочаясь в постели, Лу осознала, что у нее нет выбора. В субботу она должна будет собраться и уехать на грузовике Фреда, уехать из Ридли Хиллз, от всех этих чудесных людей, навсегда расстаться со Стивом. Горячие слезы хлынули на подушку при этой мысли, но Лу знала, что ей действительно придется уехать. У нее не хватит сил вынести осуждение и презрение, которые отразятся на его лице после того, как он узнает о том, что случилось в Сиднее. Ей не удастся отстоять правду. У нее нет доказательств, которые подтвердили бы ее правоту, и она действительно скрыла свое прежнее увольнение.

Ох, если бы она сразу рассказала всю правду! А теперь ей никто не поверит!

Ну что же, решила Лу, во всяком случае она попытается сохранить дружбу с Энди и Бантом. Они теперь были ей дороги, как родные братья. Она подождет, пока они не уедут отсюда, и когда-нибудь сможет им написать, встретиться с ними. А бедная старушка Марни, ее она больше никогда не увидит. Ее должны были выписать из больницы в понедельник, но Лу уже будет далеко отсюда. Она снова потеряется в равнодушной, холодной суетливой безликой городской толпе огромного людского муравейника… Лу закрыла лицо руками и тихо плакала, чтобы никого не разбудить…

Наступила суббота, и в тишине раннего утра Лу услышала энергичные шаги Анжелы, быстро и решительно удалявшиеся по направлению к пристройке с кухней. Лу лежала в постели и горько думала, что Анжеле, вероятно, очень важно добиться своего, раз она готова пойти на такое. Она хладнокровно сообщила Лу, что поручит приготовить завтрак Джиму. Бедная Лу накануне приготовила ланч мужчинам и запаковала продукты для пикника, в котором ей, увы, не суждено принять участия…

Немного позже она затаила дыхание: через дверь до нее донесся голос Анжелы:

— Луиза, наверное, просто перенапрягла зрение, Стив. Она слишком много занимается рукоделием, которое так любит. Уже больше недели ее мучили головные боли, это несерьезно, но неприятно… А прошлой ночью у нее голова просто раскалывалась. Я очень долго сидела с ней, пока она наконец не заснула, лучше не будить ее, дорогой, Да, конечно, загляни, если хочешь. Но только не шуми.

Повернувшись лицом к стене, Лу затаила дыхание, услышав приближение твердых, тяжелых шагов. Она заставила себя дышать ровно, чувствуя его присутствие совсем близко, у самого своего плеча. Стив долго стоял возле ее кровати. Лу обуревало безумное желание повернуться, припасть к его надежной широкой груди и облегчить душу, поведав о всех своих тревогах — и пусть он потом думает, что хочет. Но ей все же удалось сдержаться — она сама не знала, как. Она выбрала этот путь. Не было смысла пытаться продлить или усугубить ее и без того уже нестерпимую муку. Шаги удалились…

Потом Лу уже машинально складывала и паковала свои немногочисленные вещи в потрепанный чемоданчик. Как и предсказывала Анжела, это заняло немного времени.

Когда очередь дошла до синего клетчатого платья, Лу на минуту крепко прижала его к себе, погрузившись в сказочный сон, о котором оно ей напомнило.

— Только сон, — произнесла она вслух и почти было решила оставить его. Но нет, это платье она возьмет с собой, пусть даже оно будет будить в ней болезненные воспоминания.

Сидя на кровати и пересчитывая свои сбережения, Лу изумилась тому, как много ей удалось отложить. За этот месяц ей еще не заплатили — но это волновало ее сейчас меньше всего. Приятно сознавать, что деньги не будут проблемой, когда она вновь вернется в Сидней. Лу аккуратно сложила купюры и положила их во внутреннее отделение коричневой кожаной сумочки. Потом взяла дорожный плед и прикрепила его ремнями к чемодану. Немного подумав, Лу решила, что в эту удушающую жару Фреду станет ясно, что она уезжает окончательно, и снова отстегнула плед.

Тут она импульсивно раскрыла чемодан снова, вытащила красно-белую хлопчатобумажную юбку и сложила вместе с пледом. Ее она тоже оставит. После сегодняшнего дня она все равно не сможет больше ее носить — для нее она стала символом, воплощающим все дурные воспоминания.

До появления Фреда оставалось совсем мало времени. Лу отправилась на кухню, чтобы начать готовить для него ланч. Она потянулась за чайницей на верхней полке и случайно взглянула в окно. Ее внимание привлекла туча пыли на другой стороне долины. Совсем маленькое облако, недостаточно большое для грузовика Фреда, который не появится здесь раньше, чем через час. Да и вообще оно двигалось не с той стороны. В том направлении утром уехали все мужчины.

Лу стояла с чайницей в руках, с любопытством глядя на приближающееся облако пыли. Вот оно уже превратилось в две движущиеся фигуры. Да, приближались два всадника, один чуть впереди другого.

Стив и Анжела!

Сомнения исчезли. Это была знакомая широкоплечая фигура Стива: он небрежно сидел, опустив стремена, составляя одно целое с лошадью. Похоже было, что он ведет лошадь Анжелы. По крайней мере, та не держала поводья.

Боже правый! Она же одета по-дорожному и ждет приезда Фреда! Что ей делать? Что говорить?

Лу стояла в нерешительности, ожидая, когда всадники подъедут ближе. Наконец сработал инстинкт самосохранения. Лу бросилась в спальню, лихорадочно ища в чемодане свой нейлоновый халатик. Едва она успела накинуть его поверх платья, как на дорожке у дома послышались голоса.

Лу пробежала по крытому переходу и смогла выйти из дверей кухни им навстречу. Ей не надо было притворяться изумленной и встревоженной, когда она проговорила:

— Что-то случилось? Почему вы вернулись так рано?

— Анжела упала с Принца — он неожиданно встал на дыбы. Похоже, она подвернула ногу, мисс Стейси, — объяснил ей Стив, помогая Анжеле подняться по ступенькам.

Та действительно шла довольно неуверенно, и ей бы, наверное, хотелось гораздо сильнее опереться на Стива, чем она себе могла это позволить, догадалась Лу. Однако на верхней ступеньке Анжела капризно оттолкнула руку Стива и стала укорять его:

— Столько шума из-за пустякового растяжения, Стив. Это же сущая безделица — сейчас нога уже почти не болит. Не было никакой необходимости провожать меня до дома — хотя я, конечно, ценю твою галантность, дорогой. — Стараясь скрыть раздражение и беспокойство, она махнула ему рукой. — А теперь отправляйся обратно к своим безмозглым овцам и забудь обо мне, бедненькой, — стала уговаривать она Стива, и одна только Лу, наверное, заметила, какая досада таится за ее мольбой.

Но ее попытки избавиться от него не произвели на Стива никакого впечатления:

— Я поеду обратно, когда посмотрю как следует твою ногу, Анжела. Ну-ка, не упрямься. Ты должна бы уже знать, что спорить со мной бесполезно. Советую тебе как можно меньше на нее наступать сегодня. Пожалуйста, принесите тазик с холодной водой, мисс Стейси, а я принесу эластичный бинт.

Он убежал в комнаты, и Анжела опустилась в кресло, которое он ей подвинул.

Лу пошла принести воды, как ей было велено. Мысли ее были в полном беспорядке. Единственное, о чем она подумала: может, сегодня ей не надо будет уезжать. Может, Стив останется с Анжелой до конца дня. Может, даже сама Анжела будет теперь умолять ее остаться. Ведь ей, конечно же, не захочется, чтобы ее оставили здесь одну с больной ногой, когда Марни нет, и некому будет взять на себя домашние обязанности.

— Благодарю вас, мисс Стейси.

Стив принял у нее из рук тазик с водой, и их глаза встретились. Его взгляд был изучающе-пристальным, и она не сразу смогла отвести глаза.

— А сами-то вы чувствуете себя лучше? — отрывисто спросил он. — Вы все еще бледны.

— Да, спасибо, мне гораздо лучше. Мне снять с вас сапог, мисс Пул? Я постараюсь сделать это осторожно.

Но Стив уже сам встал на колени и начал стягивать запыленный сапог с ноги Анжелы. За ним последовал и носок.

Минуту-другую он ощупывал ногу опытными руками, шевелил пальцы. Потом поднялся, облегченно улыбаясь.

— Ты оказалась права, Анжела. Все не так уж и плохо, даже растяжения нет. Ты ее просто подвернула. Но ты была такая бледная, и я подумал, что все гораздо хуже.

— Ну, дорогой, я же тебе твердила об этом всю дорогу! — В голосе Анжелы звучало торжество. А теперь возвращайся к своим делам, Стив. Я тебе уже и так сильно помешала, и буду чувствовать себя ужасно неловко, если ты потратишь на меня еще больше времени. Ну, пожалуйста, Стив! Луиза мне сделает ножную ванну и забинтует ногу, и я клянусь, что весь день не буду на нее наступать.

Стивен Брайент колебался. Лу показалось, что это продолжалось довольно долго.

Он стоял, глядя сверху вниз на девушку из Сиднея, в нерешительности теребя широкополую шляпу.

— Ну, хорошо, Анж. Но только не нагружай ногу. — Его белоснежные зубы блеснули в неожиданно озорной улыбке. — Я не хотел бы чувствовать себя виноватым за то, что загубил твою чудесную стройную ножку, киска.

Анжела сморщила носик и состроила очаровательную насмешливую гримаску — и он скрылся за углом веранды.

Лу осторожно опустила ногу Анжелы в таз и начала старательно поливать ее теплой водой. Обе молчали, пока Лу перевязывала ногу Анжелы широким эластичным бинтом, который принес Стив. Потом Анжела встала с шезлонга и осторожно наступила на ножку.

— Ничего страшного. Ты только помоги мне дойти до моей комнаты, ладно, Луиза? Я смогу натянуть шлепанцы, но постараюсь остаток дня как можно меньше ходить.

Она оперлась на руку Лу и проковыляла в дом. У двери своей спальни она вырвала свою руку и холодно сказала:

— А теперь иди заканчивай сборы. Можешь по-прежнему рассчитывать на то, что я скажу Стиву все, что нужно. Мне только придется изменить кое-какие детали, только и всего.

Лу вся похолодела, но не сдалась.

— Я не уеду, — сказала она, удивляясь незнакомой твердости своего голоса. — Вы ведь не будете требовать моего отъезда в этих обстоятельствах?

— Конечно, буду. В отношении тебя ничего не изменилось.

— Я не уеду. Не брошу мистера Брайента теперь, когда вы нездоровы, а Марни до сих пор в больнице, и надо кормить всех мужчин. — Лу была непреклонна. — Я просто не могу. Он всегда был очень добр ко мне, и я не могу вот так подвести его, когда нужна больше всего. Я, конечно же, уеду, — поспешно заверила она Анжелу, чувствуя, какой гнев вызывает ее заявление, — но только не сегодня… Чуть позже, когда вернется Марни…

— Нет, ты уедешь сегодня! Сейчас, как мы договорились! — раздраженно отрезала Анжела. В ее прищуренных зеленых глазах металось пламя гнева.

— Извините, — решительно возразила ей Лу, — но я не могу уехать в данных обстоятельствах. Да и вообще, что вы можете сказать мистеру Брайенту? Он только что видел меня своими собственными глазами. Он рассчитывает на то, что я здесь!

Она бросила свой вызов с большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле, и удивилась собственной отваге. Потом резко повернулась и ушла в свою комнату.

Ей наконец удалось отстоять свое мнение в разговоре с Анжелой. Она не даст собой помыкать, не даст! В этот раз она настоит на своем, точно так же, как Анжела и Стив всегда поступают так, как они хотят. Если ей и надо будет уехать, это не произойдет прежде, чем вернется Марни. Марни нужно время, чтобы набраться сил после болезни, и самое маленькое, что может сделать Лу — это дождаться, пока к старой леди не вернется, хотя бы отчасти, ее прежняя энергия. Она просто обязана это сделать!

Больше того, Лу считала, что, поразмыслив, Анжела придет к выводу, что ей самой же будет лучше, если Лу останется и будет помогать по хозяйству.

Луиза присела на краешек постели рядом со своим чемоданом и, открыв замки, решительно подняла крышку.

Тут в коридоре послышались неровные шаги.

Это могла быть только Анжела. Однако шаги приближались удивительно быстро, если принять во внимание, что она всего час назад, подвернула ногу.

Увидев показавшуюся в дверях Анжелу, Лу поняла, что та совершенно забыла о своей больной ноге. Ее обычно холеное смазливое личико было так искажено ненавистью, что стало почти безобразным. Даже голос, стальной, пронзительно-яростный, показался Лу незнакомым. Впервые Лу испугалась за свою жизнь.

В Анжеле было что-то отчаянное, почти обезумевшее. Она прошипела:

— А теперь ты уедешь, слышишь? А если нет, ты очень и очень пожалеешь.

Лу медленно поднялась на ноги.

— Почему вы так настаиваете, чтобы я уехала сегодня? Что я такого сделала, чтобы вам повредило? Я обещаю уехать, когда Марни вернется домой, когда все хозяйство наладится… Я понимаю, что мне здесь не будет места, когда вы с мистером Брайентом поженитесь. Но пока…

Анжела засмеялась. Это был на удивление жуткий злобный смех.

— Да? А до тех пор я буду терпеть твое присутствие, чтобы ты практиковала на Стиве свои «невинные» уловки? Ты все никак не можешь успокоиться, хотя и видишь, что они на него не действуют! Он тебя и в грош не ставит, но разве ты готова красиво уйти? О, нет! Вместо этого ты привлекаешь к себе его внимание всеми доступными средствами. Готова поспорить, у тебя на руке была чуть заметная царапина, когда ты упала с того дерева. А как тебе удалось заманить его в свою спальню, когда ты вернулась после той ночи? Наверное, сделала вид, что теряешь сознание? — Лу могла только изумленно смотреть на нее, потрясенная столь яростной тирадой. — Так вот, Луиза, после сегодняшнего дня этих милых сценок больше не будет!

Анжела замолчала, чтобы ее следующие слова произвели еще большее впечатление.

— Хочешь знать, почему ты уедешь сегодня, Луиза? Я тебе объясню. Ты уедешь сегодня потому, что если ты этого не сделаешь, Стив узнает, что ты воровка. Видишь ли, только что из ящика стола в кабинете Стива пропали деньги. А в кабинет вхожа только ты. Представляешь, как это будет выглядеть? Особенно когда я расскажу ему о твоих прежних делишках.

Фигура Анжелы — да и вся комната — поплыли перед глазами Лу. Она старалась глубоко дышать, но вздохи эти, казалось застревали у нее где-то в горле, не проникая глубже.

— Вы не посмеете! — с трудом выдавила она из себя.

Анжела презрительно усмехнулась.

— Не посмею, Луиза? Я очень многое посмею сделать ради Стива и моего собственного спокойствия, и я это уже сделала! Деньги уже у меня, и вот что я тебе скажу. Если ты сию же минуту не согласишься уехать с Фредом, как и обещала, я выйду на улицу и позову Стива. Он еще не уехал. Я скажу ему, что, зайдя к тебе, увидела, что вещи твои сложены, а потом расскажу об истории в Сиднее. Когда он увидит, что его деньги тоже исчезли, то в каком положении ты окажешься? Деньги Стива сейчас находятся в этой комнате! Обещай мне прямо сейчас, что уедешь и больше никогда не будешь встречаться со Стивом, писать ему письма или звонить по телефону! Иначе я позову его — клянусь, что позову! Он войдет и увидит твои чемоданы, поймет, что ты готовилась бежать, и я скажу ему…

— Мне кажется, ты уже сказала больше чем достаточно, Анжела.

Спокойно произнесенные слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Лу и ее мучительница одновременно повернулась навстречу им.

В дверях стоял Стивен Брайент, и его высокая фигура заслонила единственно возможный путь к отступлению.

В руках он держал поднос, на котором стояли две дымящиеся чашки чая, сахарница и маленький кувшинчик молока. Его спокойный взгляд на какую-то долю секунды удержал изумленные глаза Лу, а потом он решительно вошел в комнату, поставил поднос на туалетный столик и закрыл дверь в коридор.

Ноги Лу подкосились, и она снова опустилась на кровать. Стоять она не могла.

Анжела осталась там, где стояла, надменно откинув голову. В глазах ее горел вызов. Лу даже позавидовала ее отваге и великолепному умению держаться.

Стив молча смотрел на обеих девушек, потом сказал обыденным тоном:

— Я пошел на кухню приготовить чаю перед тем, как снова уехать: думал, что вам обеим полезно будет выпить по чашечке. Тебе, Анжела, как средство от шока из-за падения, вам, мисс Стейси, потому, что когда мы так неожиданно вернулись, вы еле держались на ногах. Теперь я понимаю, почему.

Он ледяным взором окинул чемодан, стоявший у кровати Лу. Крышка его была откинута, и видны были стопки сложенной одежды, лежащие внутри. Потом он прошел дальше в комнату, открыл и снова закрыл дверцы одежного шкафа, окинул взглядом опустевший туалетный столик и комод.

После этого он открыл дверь и сделал знак Анжеле следовать за ним. Казалось, отвращение вот-вот победит обычную вежливость в его голосе, когда он произнес:

— Соизвольте собрать свои вещи, мисс Пул. Я лично отвезу вас к вечернему поезду и дам телеграмму вашему отцу, чтобы он встречал вас завтра утром на Центральном вокзале.

Анжела Пул стояла, окаменев: сначала ее лицо выразило недоверие, потом легкую обиду, потом стало улыбчиво-виноватым. Если она и притворялась, то делала это великолепно, с завистью решила Лу. Ее собственные мысли путались и разбегались, и ей казалось, что она уже никогда не сможет собрать их снова вместе.

Она увидела, что Анжела умоляюще протянула руку к Стивену.

— Дорогой, ты обращаешься не к той девушке. Это ведь Луиза уезжает. Какое счастье, что мы вернулись домой вовремя! Знаешь, Стив, я не хотела этого говорить, но она увозит с собой гораздо больше, чем привезла. Когда я только что зашла в ее комнату, догадайся, что она прятала в свой чемодан — вот это!

Из глубины кармана своих бриджей Анжела извлекла внушительную пачку денег. Лу, слишком испуганная, чтобы защищаться, тем не менее поняла, что в этой пачке, которую Анжела с нескрываемым торжеством протягивала теперь Стиву, было примерно две или три тысячи долларов. Это были деньги, приготовленные Стивом для оплаты труда временных рабочих и на случай каких-нибудь неожиданностей.

— Она как раз запихивала их в свой чемодан, и я ее на этом поймала. Вот о чем мы спорили, когда ты вошел.

— Спасибо, Анжела.

Стив принял у нее деньги с вежливой благодарностью.

— А теперь все-таки будьте добры собрать вещи, — терпеливо повторил он.

Впервые Анжела смутилась. Сомнение заставило на мгновение померкнуть ее яркие зеленые глаза. Она бросила косой взгляд на поникшую фигуру Лу и нервно облизала губы.

— Стив, ты только посмотри на нее, — взмолилась она. — Разве по тому, как она сидит, ты не видишь, что она виновна? Дорогой, я не хотела сплетничать, но ты должен кое-что знать. Я бы сказала тебе и раньше, только…

Стивен Брайент прервал ее, и на этот раз непреклонная решимость в его голосе заставила обеих девушек вздрогнуть.

— Я не хочу больше ничего слышать, Анжела. Если ты собиралась снова повторить тот гадкий эпизодик, который подстроила в конторе своего дяди, то я уже все знаю.

— Ты знаешь? Что ты имеешь в виду?

— Дорогая моя Анжела, — притворно-ласково ответил он, — уж не думала ли ты, что я нанимаю работников — пусть даже и женщин, — не проверив сначала их рекомендации? Доверенные посты необходимо заполнять людьми, которым можно доверять. Мисс Стейси сообщила адрес архитектурной фирмы, в которой она прежде работала — и где работала ты — моим адвокатам в Сиднее. У них не было времени проверить ее рекомендации, когда они брали ее на работу, но, естественно, я дал им указания впоследствии предоставить мне все сведения.

— Ну? — вызывающе спросила его Анжела. — Тогда тебе должны были сообщить, что она там натворила, не так ли?

Впервые в голосе Стива послышались усталые ноты. Возле его сурово сжатых губ залегли жесткие складки, глаза, серьезно устремленные на нее, были полны холодного разочарования.

— Я знаю, что Луиза Стейси не сделала ничего, чего ей надо было бы стыдиться, и, по-моему, ты это тоже знаешь.

Когда эти слова прозвучали в тишине комнаты, Лу резко выпрямилась.

— Не очень-то умно было хвастаться тем, как ты от нее избавилась, перед этим молодым парнем — кажется, Уорингом? — продолжил Стив.

Анжела открыла рот, собираясь что-то возразить, но он предупреждающе поднял руку и безжалостно продолжил:

— Да, я все знаю, Анжела. Видишь ли, Уоринг был искренне привязан к нашей мисс Стейси, и когда вы намекнули на то, с какой легкостью добились ее увольнения, он стал разбираться дальше и обнаружил исправления, сделанные в ее записях. Сделанные вами. Его единственной целью было обелить ее имя, хотя он не имел представления, куда она исчезла. Именно из-за этого ты с ним и рассталась, не так ли, Анжела? И поэтому теперь не работаешь в фирме, не так ли? Дело было замято, но тебя попросили уволиться по собственному желанию, когда Уоринг рассказал о том, что произошло.

Белое, как простыня, лицо Анжелы было полно ярости.

— Ты животное! — взвизгнула она. — Я тебя ненавижу. Я уезжаю, и мне совершенно наплевать на тебя. Да я все равно ни за что не согласилась бы жить в этом отвратительном захолустье, даже если бы ты меня умолял. Здесь смертельно скучно и однообразно — как скучны и однообразны здешние люди. У меня с тобой все кончено, Стив Брайент, слышишь!

Лицо Стива оставалось совершенно спокойным, но Лу готова была поклясться, что заметила в глубине его глаз искру презрения, когда, вежливо кивнув в сторону двери, он предложил ей уйти.

Проходя мимо него, Анжела оттолкнула его руку от двери и выскочила в коридор. Наступившая вслед за этим тишина, казалось, длилась вечно.

Лу почувствовала, как потихоньку успокаиваются ее нестерпимо напряженные нервы. Слезы облегчения и потрясения, подступившие к ее глазам, готовы были вот-вот пролиться, но она продолжала неподвижно сидеть, сжимая руки между коленями в попытке сохранить власть над собой.

Стивен Брайент подошел и остановился перед ней.

— Вам больше не придется видеться с Анжелой, — сказал он почти равнодушно. — Я скоро отвезу ее к поезду. Боюсь, мисс Стейси, что ваш чай совсем остыл. Заварите себе свежий, прежде чем начнете распаковывать вещи. Я надеюсь, вы знаете, что о расторжении договора о найме одной из сторон следует предупреждать за месяц?

Его невозмутимые слова подействовали на Лу как холодный душ. Предупреждать за месяц, так он сказал? Еще один месяц.

Дрожь охватила ее всю с головы до ног. И, что самое неприятное, горячие слезы хлынули ручьем и потекли по щекам — и все это прямо на его глазах!

Стив резко опустился на постель рядом с ней.

— Ну-ну, мисс Стейси, — стал укорять он ее. — Вы ведь не станете подводить нашу дружную команду и не покинете нас так сразу, а? До сих пор вы держались прекрасно. Успокойтесь! Ну вот и умница. Это же всего один месяц. Ровно через месяц вы будете снова в Сиднее, снова увидитесь со своим любимым Уорингом. Ведь вы именно этого хотите, правда? Насколько я понял, он для вас немало значил.

При одном только упоминании о возвращении в Сидней Лу подняла голову и устремила на него умоляющие, залитые слезами глаза.

— Я н-н-не хочу возвращаться туда! — прорыдала она. — Не хочу! И не хочу снова видеть Дика Уоринга. Он абсолютно ничего для меня не значит.

Наступила тишина.

Потом Стив осторожно спросил:

— Вы имеете в виду, что хотели бы остаться в Ридли Хиллз? Это так?

Лу вытерла глаза и робко кивнула.

— Почему? — настаивал он.

— Просто хочу. Мне здесь нравится — то есть, если вы по-прежнему считаете меня годной.

— Годной? — Он сардонически изогнул бровь. — Если вы хотите спросить, остается ли ваше присутствие здесь желательным после сегодняшней заварушки, тогда это так. Я всегда поверил бы вашему слову относительно вашей честности, что бы ни говорили другие. Но имейте в виду, мисс Стейси. — Его голосу вернулись стальные интонации, и он сжал ее запястья и заставил повернуться и посмотреть на него. — Если вы хотите остаться только для того, чтобы быть рядом с юным Алланом Йетсом, тогда вам будет лучше подыскать себе другое место.

Ну и нахальство! Стараясь высвободиться, Лу боролась с поднявшейся в ней волной возмущения. Голос ее дрожал. Ярость овладела ею.

— Замолчите! — Она прямо-таки швырнула ему в лицо эти слова. — Меня уже тошнит от того, что все меня так и толкают к Аллану! Тошнит, когда все кругом говорят, что я должна к нему чувствовать. Вы ничуть не лучше Анжелы! Ставите под сомнение мои поступки, мои принципы, и не верите, когда вам говорят правду. Вы не способны увидеть правду, даже если она у вас под носом! Вам совершенно безразлично, что чувствуют окружающие. Вам безразлично, что мне тогда пришлось причинить Аллану боль, отказавшись от его предложения.

Стальные пальцы на ее запястьях конвульсивно сжались.

— Напротив, — возразил Стив странным тоном, — мне очень важно было услышать именно это — важнее всего на свете. Бог мой, Лу, посмотри на меня, — строго приказал он. — Посмотри на меня!

Лу послушалась. В своем смущении она почти не обратила внимание на то, как он ее назвал.

— Не говори мне, что я не вижу правды, Лу! — сказал он чуть глуховатым голосом, удерживая ее взгляд своими гипнотическими серыми глазами. — Не говори, что я сейчас ее не вижу! Я не зеленый юнец, с которым можно играть, а потом прогнать прочь. Ты ведь это понимаешь? Ты играешь с огнем, если не хочешь сказать мне того, что я читаю в твоих глазах, понимаешь? И ты должна быть готова к последствиям.

— Да, — выдохнула она.

— Что да? — настаивал он.

— Да, я готова к последствиям, — смущенно пробормотала Лу.

И тут он заключил ее в объятия, прижал к своей пропыленной рубашке и поцеловал — властно, безжалостно, жадно — как будто не собирался больше никогда ее отпускать.

Потом он стал целовать ее щеки, шею, волосы…

— Лу, любимая, сколько же времени мы потеряли даром! Ты ни разу не подсказала мне, — укоризненно сказал он наконец.

— О, Стив!

Ее губы смущенно произнесли его имя. Лу наслаждалась этим непривычным обращением.

— Стив, я тебя уже давно люблю… — призналась она, подняв на него глаза. — Кажется, целую вечность. Иногда я просто не знала, как мне это скрыть.

Он радостно улыбнулся.

— Боже правый! — сказал он с изумлением. — А я чуть с ума не сходил от ревности, потому что ты, казалось, не видела никого, кроме Аллана Йетса. Этот нахальный юнец! Когда я в тот вечер увидел, как он тебя целует, я ему чуть шею не свернул! Ты даже представить себе не можешь, что я пережил, когда ты той ночью не вернулась домой. Я чуть с ума не сошел от злости, когда ты сказала, что прекрасно провела время. Похоже, ты мной играла, милая моя Лу.

Когда ее губы приоткрылись, чтобы возразить, он снова поцеловал ее, на этот раз с огромной нежностью.

— Дорогая, ты должна была бы догадаться о моих чувствах. Я так старался удержать тебя здесь — придумывал глупейшие предлоги: домашние дела, оформление документов, даже преклонный возраст Марни. Неужели ты сегодня ушла бы из моей жизни без всякого предупреждения, даже не попрощавшись?

Лу чуть отстранилась.

— Стив? — спросила она, с трудом отводя взгляд от серых глаз, которые в эту минуту обжигали ее всепоглощающей любовью. — Стив, почему ты мне не сказал, что знаешь об этой ужасной истории в Сиднее?

Стив сплел свои пальцы с пальцами Лу и снова заставил ее сесть на кровати рядом с собой.

— Это не так просто будет объяснить, — негромко сказал он. — Видишь ли, когда я об этом узнал, то был уже порядком в тебя влюблен. Это объяснило многое из того, что меня в тебе удивляло, и были моменты, когда я понимал, что ты напугана и полна дурных предчувствий. Но я надеялся, что наступит день, когда ты будешь относиться ко мне так же, как я отношусь к тебе. И когда этот день наступит, ты сама расскажешь мне обо всем, зная, что я тебе поверю. Не могу даже сказать тебе, как часто я молил Бога, чтобы это произошло. Ты понимаешь, что я хочу тебе сказать, Лу?..

Лу молча кивнула.

Стив продолжил:

— Ну вот. Проходили дни и недели, а ты ничего не рассказывала. Иногда я готов был поклясться, что ты вот-вот доверишься мне, но ты молчала. Мне показалось, что ты так увлечена молодым Йетсом, что совсем не замечаешь меня…

Стив смущенно засмеялся.

— Я не привык, чтобы девушки совершенно не обращали на меня внимания, — признался он с очаровательно-заносчивой откровенностью. — Их открытое и часто лишенное тонкости преследование мужчины может стать невероятно утомительным. А когда у меня произошло объяснение с вдовой Пипа и я увидел, какими жесткими и хищными некоторые из женщин могут оказаться, я поклялся, что не буду больше с ними связываться.

И тут на сцене появилась ты, и не успел я опомниться, как оказалось, что я влюбился в робкую скрытную малышку, полную стойкости и отваги, с огромными фиалковыми глазами. А она совершенно не обращает на меня внимания. Я просто с ума схожу, как подумаю о тех неделях, когда терпеливо ждал, что ты доверишься мне и расскажешь, что тебя тревожит.

— Ох, Стив, если бы ты только знал, как часто мне хотелось все тебе рассказать.

Стив посмотрел на нее со смехом в глазах.

— Дорогая, так почему же ты не рассказала?

— Ну, как же я могла? Ты собирался жениться на Анжеле…

— Собирался жениться на Анжеле? — Он был ошарашен. — С чего это ты взяла, радость моя? Я никогда не смотрел на Анжелу как на будущую невесту! Да, она меня забавляла, и ее пикировки помогали коротать время, которое я провел бы, мучительно думая, как мне сделать так, чтобы ты меня полюбила.

Лу посмотрела на него с подозрением. Так и есть — он ее дразнит!

Она мягко улыбнулась. Она не собирается выдавать Анжелу. Ему не следует знать, никогда, что Анжела прямо сказала ей, что они собираются пожениться. В своем только что обретенном счастье Лу начала уже искренне жалеть ее.

Стив встретил ее взгляд и опять привлек к себе. Заглядывая в ее лицо, он тревожно спросил:

— Лу, ты уверена в своих чувствах ко мне? Этот тип, Уоринг, очень беспокоился о том, чтобы обелить тебя, и явно был расстроен твоим исчезновением. Я не был вполне уверен, что, когда я наконец все тебе расскажу, ты не захочешь снова броситься в его объятия. Наверное поэтому я до последнего откладывал этот момент.

Лу серьезно ответила:

— Я давно остыла к Дику Уорингу, Стив. Наверное, это произошло в тот момент, когда я увидела, что он мне не верит. Если любишь человека, то веришь ему, ведь правда? А Дик не поверил в мою невиновность.

— И ты решила, что я тоже тебе не верю, когда ты вернулась с юным Алланом в совершенно безбожный час тем утром, — коварно напомнил он ей. — Но ты не подумала, что я почти обезумел от ревности. Господи, как только я об этом вспомню… Как много времени он с тобой провел! А я с тобой даже ни разу не был наедине!

Он резко встал и заставил ее подняться.

— Давай поскорее поженимся, Лу. Я не смогу долго ждать теперь, когда наконец знаю, что ты тоже меня любишь.

— А нам и нечего ждать. Я тебя ужасно люблю, дорогой, — смущенно призналась она. — Как только Марни вернется…

— Да, надо дождаться Марни. Я сильно подозреваю, что наша новость ее ничуть не удивит. — Он посмотрел на часы. — Может быть, я даже сделаю крюк в несколько миль и расскажу ей о нас, когда отвезу Анжелу на поезд.

Лицо Лу омрачилось.

— Ох, да. Бедная Анжела. Это было ужасно, правда? Она была в такой ярости. — Она секунду поколебалась, но потом все же сказала: — Стив? Объясни мне еще одно, а потом давай больше к этому не возвращаться. Почему ты позволил ей приехать, если уже тогда знал, что она из себя представляет?

Стив пожал плечами.

— Может быть, я в глубине души надеялся, что ты тоже почувствуешь уколы ревности… А еще я хотел дать ей возможность попросить у тебя прощения и постараться хоть как-то загладить свою вину. Я думал, ей захочется помириться с тобой после всего, что она сделала тогда… Она временами говорила о тебе так тепло, что я думал — она искренне жалеет о содеянном. Похоже, я ошибся, — не без горечи признался он. — А теперь мне надо отвезти ее на станцию, а то она пропустит поезд. Она уходит из нашей жизни, милая Лу, и мы можем больше никогда не упоминать ее имени. Но я в чем-то даже благодарен ей — ведь это из-за нее мы встретились.

— Бедная Анжела! Ужасно, что у нее нет даже Дика Уоринга, ей не к кому вернуться — а мне принадлежит тот единственный человек, который был ей так нужен.

— Не расстраивайся из-за нее, Лу. Она более чем способна позаботиться о себе. И, может быть, происшедшее послужит ей полезным уроком. Перестань думать о ней, малышка. Мне больно видеть грусть в твоих дивных глазах. Иди сюда.

Еще один, последний, блаженный миг Лу прижималась к нему, а его губы властно приникли к ее губам.

Потом он мягко отстранил ее и оглядел комнату, напрасно пытаясь отыскать свою широкополую шляпу.

— Наверное, она осталась на кухне. Да, кстати: на сегодняшний ужин ты можешь испечь нам свой фирменный яблочный пирог. Это поможет тебе скоротать время, пока меня не будет дома. Ты не против, дорогая?

В дверях он повернулся к ней снова.

— Да… и вот еще что, мисс Стейси. Пожалуйста, считайте, что сегодня вы получили предупреждение об увольнении. После этого вас ждет гораздо более важная должность… Работа нелегкая, но, надеюсь, интересная…

Он озорно улыбнулся и исчез.

Лу блаженно вздохнула.

Еще один месяц — и она станет миссис Стивен Брайент. Как Стив предупредил, это не слишком легкая миссия. Он будет неспокойным, требовательным мужем. Но это работа, которую столько времени жаждало ее сердце! И на этот раз она выбирает ее на всю жизнь.