Везучая Натали

Часть седьмая

Ночь была долгой. Из-за того, что каждые четыре часа приходилось садится в машину и искать новое место для ночлега, Нате показалось, что ночь длится вечность. В какой-то момент она перестала различать сон и явь, и сколько раз они переезжали. Наверное, три. Но почему-то ей казалось, что стоило ей только закрыть глаза, как она почти сразу ощущала на плече руку Роланда и слышала его голос: «Пора, принцессочка. Просыпайся».

А потом все-таки наступило утро. Натали совершенно измотанная сидела в автомобиле, сжимая в руках стакан суррогатного горького кофе, но даже эта жуткая дрянь не могла помочь прийти в себя. Где ее вкусный утренний коктейль? Где солнце, бьющее в окна? Душ, в конце концов.

И чем занят сегодня отец, зная, что она не придет сегодня с утра? Сожалеет ли? Или только рад был избавиться? Но почему, почему?..

— Роланд, — прошептала она. — Он не сказал тебе — почему?..

Роланд, который тоже устал, хотя старался не подавать вида, потер ладонями лицо.

— Нет… Принцессочка, не думай об этом сейчас. Давай решать проблемы по мере их поступления.

— И мы так будем бегать две недели? Я ужасно устала… Я боюсь…

Она отвернулась, закусив губу. Прижалась лбом к холодному стеклу. Стыд какой. Распустила сопли перед водителем… Это все — словно дурной сон. Это все не может быть по-настоящему. Надо хотя бы попытаться увидеться с отцом… В Альтитуду не проникнуть просто так, это она знала. Сильные миры себя старательно огородили себя от посягательств простых смертных. Даже не спускались без нужды на другие уровни. До вчерашнего дня и Ната была небожителем, а сейчас…

Она выпрямилась, вспомнив кое-что. Встретиться с отцом не получится, но можно попытаться увидеться с Джеком. Несколько раз в неделю он бывал в Медиуме — посещал спортивный комплекс. Ната съездила с ним пару раз, скакала на краю площадки, размахивая цветными помпонами, чувствуя себя одновременно глупой и счастливой. Она, Натали Флин, и вдруг в группе поддержки. Но это ведь Джек ее попросил, а ради него можно поступиться какими-то принципами, пожалуй. Да что там, она бы каждый день скакала вокруг него с помпонами в руках, но он попросил лишь дважды, а самой навязываться не хотелось.

Он должен быть там сегодня. Джек такой смелый, он обязательно придумает что-нибудь. Хотя бы поговорит со своим отцом…

— Роланд! — дернула она за руку своего телохранителя. — Есть идея!

— Нет, — твердо сказал Роланд, выслушав план, который до этой секунды казался Нате таким стройным и правильным. — Ты просто хочешь увидеть Джека. Но избалованный мальчишка ничем не сможет нам помочь, а мы себя обнаружим. Какими бы ни были причины твоего отца, я бы не хотел, чтобы он узнал о том, где ты сейчас. Пусть это будет наш козырь в рукаве.

— Ты… Ты! Да ты просто невоспитанный дикарь!

На самом деле на языке вертелось слово покрепче. Ната сжала кулаки, услышав про «избалованного мальчишку». Да еще каким тоном он посмел с ней разговаривать! На секунду Ната забыла о том, что она еще жива возможно потому, что «невоспитанный дикарь» вернулся за ней.

Он наблюдал за ней, как показалось Нате, с наглой улыбкой — знает, что она теперь полностью в его власти, вот и насмехается.

— Отвези меня к Джеку! — крикнула она. — Я не твоя игрушка. Не твоя пленница. Я не буду делать то, что ты мне скажешь!

Ната так распалилась, что стала колотить ногами по полу. А потом просто завизжала, словно ее резали на куски. Стаканчик с кофе вырвался из ее руки и облил сидение, обжег Нату сквозь ткань рубашки. Она сама уже не понимала, что с ней творится, чувствуя только ненависть в этот момент.

Роланд в первые секунды смотрел на нее с ужасом. Потом дернул к себе, прижал. Ната уткнулась в плечо, судорожно вдыхая. Горло сжал спазм, так что кричать она уже не могла. От Роланда пахло едва уловимо чем-то древесным и теплым. И еще немного машинным маслом и почему-то картошкой фри…

Дышать постепенно стало легче. Руки, сведенные судорогой, повисли. Ната, сама испуганная этом взрывом эмоций, не решалась поднять глаза или хотя бы отстраниться. Так и сидела, неудобно наклонившись вбок, удерживая с обеих сторон сильными большими руками.

— Эй, принцессочка… Ты там живая?

Как же неловко шутит… Но в голосе ощущалось волнение.

— Да. Да… Я прощения просить не буду! Это ты меня вывел! И немедленно отвези меня к Джеку.

— Я не…

— Немедленно!!! — она крикнула так, что сама едва себя не оглушила и чувствовала приближение новой истерики.

Роланд тоже это понял.

— Хорошо, — смирился он. — Ладно. Как скажешь.

Натали могла лишь надеяться на то, что Джек сегодня будет в Медиуме, в знакомом ей спортивном центре. Но надежда переросла в уверенность, когда она увидела на парковке его новенький ксцентрик.

— Джек!

Она едва не выпрыгнула из автомобиля на лету, Роланд буквально за руку удержал, когда Ната уже открывала дверь.

— Подожди, ненормальная. У тебя есть деньги, чтобы за вход заплатить? — Ната ощутила явную иронию в его голосе и оскорбилась.

Деньги, деньги, деньги… Она не умела о них думать, ей всегда казалось, что она сама неразменная монетка. Один лишь ее взгляд открывал прежде любые двери… Но, конечно, не ее прекрасные глаза это делали, а статус отца и фамилия Флин. А кто Ната сейчас? Она не знала…

Роланд оплатил дневной абонемент и Натали, не дожидаясь его, побежала вперед по знакомым коридорам. Но у входа в спортзал замерла, пригладила волосы. Как она выглядит? Узнает ли ее Джек? И тут же одернула себя — узнает, конечно. Они с детства знакомы друг с другом.

Нет, не так… Захочет ли узнать?

Она зашла осторожно, еще не зная, что скажет Джеку, но надеясь, что нужные слова найдутся сами. Зал был почти пуст сейчас. Только на противоположной стороне на скамейках сидела группа молодых людей. Ната старалась не встречаться с ними взглядами: она впервые в жизни мечтала о том, чтобы быть неузнанной, и не хотела общаться с кем-то, кроме Джека.

Его пока что-то не видно. Но и зал сейчас был трансформирован под каток, а насколько знала Ната Джек плохо стоял на коньках. Правда табло над входом извещало о том, что через десять минут здесь начнется тренировка на тренажерах, тогда и Джек появится. Должен появится.

Она высматривала его, приподнявшись на цыпочки, почему-то уверенная, что он появится из другого входа, и вдруг услышала голос за плечом:

— Привет, Натали.

Ната обернулась так резко, что едва не упала. Он не протянул руки, чтобы удержать. Не улыбался. Вернее, как не улыбался, один уголок его рта чуть дрогнул вверх. Но Ната, знавшая Джека почти всю жизнь, истолковала это слабое проявление чувств, как «я сожалею, что все так получилось с тобой, Натали».

— Я… вот…

Напрасно она надеялась, что нужные слова придут сами: дело с этим обстояло хуже некуда.

— У тебя забавный наряд, — сказал он, словно больше поговорить не о чем.

— Да… — она вспомнила про пятно от кофе и едва не сгорела от стыда. — Джек, я пришла поговорить…

Он стоял так близко. Такой сильный и прекрасный. Ее Адонис, ее бог. Ната видела каждую черточку на его лице. И так неудержимо хотелось сплести свои пальцы с его, коснуться легонько губ, провести ладонью по волосам. Ната даже сама не осознавала до этого момента, как сильно скучала…

— Ну, говори…

Джек смотрел куда-то поверх ее головы, ей никак не удавалось поймать его взгляд.

— Джек… Я не понимаю, что случилось. Ты знаешь хоть что-нибудь? Столько всего произошло, я совершенно растеряна. Джек?!

Он смотрел в сторону и словно совсем ее не слушал. Ната все же не выдержала, схватила обеими руками его ладонь. Та была вялой и безвольной, Натали словно держала рыбу, вытащенную из воды.

— Джек…

Он все же посмотрел на нее, их взгляды встретились. Ната почувствовала, как тяжело, муторно стало на душе. Так смотрят, когда рвут последнюю нить, связывающую прежде. Когда прощаются, но уходят вперед, почти не сожалея о том, что оставляют позади. Маленькая нотка грусти. Перевернутая страница в длинной книге жизни.

— Мне, правда, жаль, — сказал Джек, и она впервые за разговор услышала в его голосе теплые интонации. — Сегодня вечером будет объявлено о гибели Натали Флин. Я и сам знаю мало… Но тебе определенно лучше оставаться там, где ты сейчас.

— Но… Как же… Джек, помоги мне. Помоги мне, пожалуйста. Что же со мной будет теперь?

Она не отпускала его руку, но Джек осторожно освободился сам, а Ната продолжала искать его ладонь наощупь, словно слепая, и все не могла отвести взгляд от его лица. Но он уже потерял интерес. Ната всегда понимала, когда Джек заскучал и тяготится общением.

— Вот, возьми, — он вложил в ее протянутую руку пластиковую карточку. — Здесь немного, но… Ты уже взрослая девочка, Ната… К тому же смотри, как тебе повезло. Я уже начал волноваться за тебя, а ты тут как тут — живая, здоровая. Вполне неплохо справляешься. Да, крошка?

Ната покачала головой, то ли соглашаясь, то ли отрицая. На самом деле она просто не верила тому, что слышит. И это что — все? Он сунул ей подачку и сказал: «убирайся»?

— Джек! Пожалуйста, не надо так со мной! — крикнула она, надеясь до последнего, что его слова просто затянувшаяся шутка. Но она добилась лишь того, что Джек отпрянул и нервно обернулся — не услышал ли кто.

— Прощай, Натали.

Она хотела удержать его, но рука схватила лишь воздух.

— Джек!!!

Ната никогда не думала, что потеряет голову настолько, что готова будет бежать вслед за ним… А сейчас она почти побежала. И догнала бы, обняла бы так крепко, как только могла, никуда бы не отпустила. Почему-то в эту секунду Джек был так ей дорог, словно олицетворял собой все то, что она потеряла. Вот уйдет он, и что у нее останется? Что останется от нее самой?

Но ей не дали сделать и шага: сильные руки обхватили сзади. Он развернул ее и прижал к груди. Роланд. Будь он проклят.

Но сил сопротивляться уже не было, и Натали просто позволила себя увести.

Везучая Натали. Всеми забытая Натали. Мертвая Натали.

Она замолчала с тех пор, как Роланд усадил ее в автомобиль и застегнул ремень. Ей было все равно, куда они летят и зачем. Ночи, дни… Маленькие хостелы и гостиницы — автоматы, иногда спать приходилось в Кайе. Суррогатная еда, перекусы шоколадками и горький кофе в стаканчиках… Еще одна смена одежды в рюкзаке. Ройл выбрал сам, Ната даже примерять не стала, безучастно стоя у выхода. На любые его вопросы лишь качала головой — она и не слышала ничего из того, что он спрашивал.

Ройл молчал, не трогал ее. Ната лишь иногда ловила на себе его обеспокоенный взгляд. Лишь однажды сказал, обращаясь больше к себе, чем к ней:

— Что же мне с тобой делать, принцессочка…

А она вдруг ответила, не поворачивая головы:

— Можешь выкинуть. Прямо сейчас. Ну?

Кайя летела в потоке автомобилей трассы Тандема, и Ната увидела, как Ройл тут же потянулся проверять заперты ли двери. Он пытался еще что-то говорить, но разговора не получилось — Натали вновь замолчала.

Он укутывал ее после того, как она засыпала и часто просто сидел рядом, положив поверх одеяла руку на ее спину. Ната не знала об этом, а узнала — устроила бы истерику. Она не догадывалась, что плачет и мечется во сне, а засыпает спокойно только если ощущает присутствие Ройла.

Морда, словно чувствуя, что хозяину нужна поддержка, иногда сменяла его на этом посту — прижималась к Натали пушистым боком, или растягивалась вдоль ее ног, и тогда девушка тоже спала спокойно.

Так прошла неделя и неизвестно сколько еще длилось бы молчание, но утром восьмого дня, случилось то, что вывело Нату из хрупкого равновесия.

Умываясь в крошечном душе, в котором она едва помещалась, хотя грех было жаловаться — в этой автоматической гостинице он хотя бы был, Ната посмотрела на запястье правой руки и невольно вскрикнула: сиреневое пятно — след от инъекции — исчезло бесследно. Ната за эти дни привыкла к нему, перестала бояться. А сейчас ее скорее испугало то, что пятна больше нет.

Ройл, услышавший ее испуганный возглас, ожидал ее у двери.

— Что случилось?

По его тону Ната поняла, что отмолчаться не получится. Да она и сама была взбудоражена, показала запястье.

— Вот… Он сказал неделя. Как раз прошла неделя… И что это было? Теперь вообще ничего не понимаю…

И замолчала, глядя на Ройла — она не могла понять выражения его лица. Хмурится, выглядит растеряно, но в тоже время словно о чем-то знает…

— Ройл?

Вместо ответа он принялся копаться в рюкзаке, который всегда собранный стоял у двери, на случай если придется быстро убегать. Он искал что-то, и никак не мог найти. В это время браслет на его руке, отмеряющий время, подал сигнал — пора было уезжать.

Ройл чертыхнулся, но с неумолимым временем было не поспорить.

— Ладно. Позже. Думаю, время терпит.

И привычно закинул рюкзак на плечо. А Ната, как уже было заведено, надела свой рюкзачок и взяла в руки переноску с Мордой. Она недоумевала, была немного испугана, но придется подождать с объяснениями, деваться некуда.

— Ненавижу твой браслет, — тихо сказала она.

Хотя браслет был меньшей из бед, преследовавших ее.