Викинг

15

С возвращением Роло жизнь Фионы и Торна несколько изменилась. В доме было только две спальни — для Бретты и для Роло, и теперь гостям пришлось перебираться в общий зал, где спали воины и слуги.

Фиона устроилась в зале на скамейке, а Торн лег прямо возле очага на полу, завернувшись в медвежью шкуру.

Первая после возвращения Роло ночь оказалась кошмарной. Фиона напрасно пыталась зажимать уши — это несколько не помогало. Жалобные вопли Рики были слышны повсюду, будто Роло мучил ее прямо здесь.

На следующее утро Рика появилась с заплаканными глазами и распухшими губами. Все лицо ее было в синяках и царапинах. Фиона поклялась, что улучит момент, когда Роло не будет дома, и постарается облегчить жизнь бедной девочке. И действительно, днем Роло и Торн отправились в ближайший лес поохотиться на зайцев. Фиона поспешила к Рике, не забыв прихватить все необходимое из своего сундучка с лекарствами.

— Я буду рада помочь тебе, Рика, — сказала Фиона, медленно подбирая слова чужого для нее языка. — Я знаю, что тебе больно. Я — целительница. Я принесла мазь, которая тебе поможет.

Рика, стройная блондиночка с красивым, несмотря на побои, личиком и еще не оформившейся до конца полудетской фигурой, отшатнулась прочь.

— Роло сказал, что ты ведьма.

— Не верь ему, я — целительница. Вот. — Фиона протянула девочке склянку с желтой мазью. — Помажь там, где он порвал. Тебе станет легче. Клянусь, я не причиню тебе зла. Если захочешь, чтобы Роло на не сколько дней оставил тебя в покое, я дам тебе то, что нужно.

— Ты и это можешь?

— Да. Приходи в случае чего.

Рика благодарно кивнула и поспешила исчезнуть.

— О чем это ты говорила с моей женой? — недовольно воскликнул неожиданно появившийся за спиной Фионы Роло. «Когда это он успел вернуться? Пожалуй, застал еще конец нашего разговора», — подумала Фиона.

— Просто дала ей несколько женских советов, — сказала Фиона вслух. — Она еще слишком молода. Ты, похоже, переусердствовал с нею прошлой ночью. С девушками нужно поласковее.

— Не учи меня жить, ведьма, — сердито буркнул Роло. — И оставь мою жену в покое. Я не верю ни одному твоему слову.

— Разве Фиона что-то сделала тебе? — спросил Торн, подходя к ним.

— Нечего забивать голову моей жены всякими глупостями, — уклончиво ответил Роло. — Знаешь, мне и самому уже не верится, что когда-то я хотел заполучить в свою постель эту ведьму.

Торн весь подобрался.

— И ты на самом деле заполучил ее в свою постель, а, Роло? — спросил он.

Роло покосился на Фиону и приподнял бровь.

— А что она тебе наговорила?

— Фиона сказала, что ты не мог взять ее. Силенок не хватило.

Пытаясь скрыть свое смущение, Роло запрокинул голову и громко расхохотался.

— У меня? Не хватило сил на девку? Иди-ка, спроси об этом у моей жены. — Он снова хохотнул. — Я отделал ее за сегодняшнюю ночь не меньше четырех раз.

— Это что, по-твоему, мало — четыре раза за ночь?

— У Фионы будет ребенок, — после короткой паузы сказал Торн. — Может это быть твой ребенок?

Фионе захотелось взвыть, настолько покоробил ее вопрос Торна — безжалостный и прямой. В эту минуту она вдруг поняла безвыходность своего положения. Даже если все сейчас объяснится в ее пользу, рано или поздно в голове Торна возникнут новые сомнения, и этому не будет конца.

Если Фиона была оскорблена, то Роло — скорее озадачен. Ему одинаково не хотелось ни признавать себя отцом ведьминого отродья, ни сознаваться в своем мужском бессилии.

— Я не претендую на этого ребенка, — небрежно бросил он, поразмыслив. — Пусть он будет твоим, Торн, раз тебе этого так хочется.

Такой ответ, разумеется, нисколько не уменьшил подозрений Торна.

— Так ты спал с Фионой, когда она жила здесь?

— А ты как думаешь? Ты сам знаешь, что я хотел ее.

— Нет! — крикнула Фиона. — Он лжет! Не верь ему, Торн! Здесь задета мужская гордость. Правда нестерпима для него. Меня до сих пор передергивает от отвращения, когда я вспоминаю, как он лапал меня своими липкими руками. Да, он пытался переспать со мной, но эта штука, что приделана у него между ног, каждый раз отказывалась служить, потому что я поила его травами, лишающими мужской силы.

Роло кинулся на Фиону с кулаками, но Торн успел загородить ее своим телом.

— Не смей трогать ее.

— Но ты же слышал, что она сказала. Как ты можешь позволять своей девке так разговаривать с мужчинами? Не хватало еще выслушивать оскорбления от этой… этой… — Он не нашел слов.

— Я слышал, что и как она сказала. Так что — это неправда? Я не уверен. Фиона прекрасно разбирается в травах, и ей вполне по силам было сделать то, о чем она говорит.

— Ты же веришь мне, Торн, правда? — с надеждой спросила Фиона. — Ребенок твой. У меня никогда никого не было, кроме тебя.

— Может быть, я тебе и верю, — после долгого раздумья ответил Торн.

Роло с отвращением поморщился и пробурчал:

— Какой же ты осел, Торн Безжалостный. Затем Роло повернулся и пошел прочь, радуясь в душе, что сумел в столь рискованном разговоре отстоять свое мужское достоинство.

У мужчин своя гордость, и женщинам сюда лучше не соваться.

Еще через несколько дней приехал Ульм с сообщением от Торольфа. Плохая погода и болезни задерживали постройку дома. Торольф просил Торна вместе со своими людьми помочь ему, чтобы до прихода настоящей зимы успеть поставить хотя бы стены и крышу. Разумеется, Торн не мог отказать брату и решил выехать на следующее же утро.

— Как долго тебя не будет? — спросила его Фиона.

— Понятия не имею, — ответил Торн. — Все зависят от погоды и от того, как пойдет дело.

Сердце Фионы учащенно забилось.

— Но ты вернешься, правда? Торн пристально посмотрел на нее.

— А ты думаешь, я брошу тебя здесь, в доме Роло?

— Не знаю, — ответила Фиона. — Я не умею читать твои мысля.

— Не волнуйся, Фиона. Я держу твою судьбу в своих руках.

От этих слов Фионе стало не по себе.

«Нечего сказать — успокоил», — подумала она.

Фиона настороженно наблюдала, как Торн подошел к Роло. Они о чем-то заговорили и говорили долго. Фиона была уверена — о ней.

Ее пугала мысль, что она останется одна в этом доме, рядом с ненавидящей ее Бреттой, рядом с Роло, считающим ее колдуньей. Фионе до боли захотелось домой, на Мэн, к отцу, к родным, знакомым и любимым лицам. И как же ей недоставало сейчас Бренна!

Попрощаться наедине Фионе и Торну не удалось. Настала ночь, и они улеглись в общем зале среди храпящих людей, разместившихся повсюду — на лавках, на полу возле угасающего очага…

Во время ужина Торн выглядел мрачным, и даже Бретта не решилась в очередной раз пристать к нему со своим обычным вопросом о ребенке Фионы.

Сам же Роло громко произнес, обращаясь к Торну:

— Я не собираюсь ничего делать ни с Фионой, ни с ее ребенком. Мне нет никакого дела ни до ведьмы, ни до ее ублюдка.

Торн крепко сжал челюсти, и Фиона ощутила растущее в нем раздражение. Она раскрыла было рот, собираясь отпустить язвительное замечание, но Торн заговорил сам.

— Помолчи, Фиона„ — сказал он. — Твои объяснения я уже слышал. Я склонен верить тебе, хотя… Гром и молния, где здесь правда и где ложь? Ты говоришь одно, Роло и Бретта утверждают обратное…

— Еще раз повторяю: Роло никогда не спал со мной, — твердо сказала Фиона. — Это так же верно, как то, что я никогда еще не встречала такого упрямца, как ты. Может быть, мы все-таки не созданы с тобой друг для друга.

— Может быть, — вяло откликнулся Торн.

Он знал, что никогда не отпустит Фиону. Он будет жить под ее чарами до самой смерти. Но не показывать же ей свою слабость!

Фиона поднялась из-за стола и отправилась искать Тиру, чувствуя затылком направленный на нее ненавидящий взгляд Бретты. Тира. Теперь это единственный друг, оставшийся во вражеском стане. Фиона всем телом, всей душой чувствовала, как густеет, окружая ее, смертельная опасность.

Среди ночи Фиона проснулась от ужасного крика, долетевшего из спальни Роло. Торн тоже услышал крик, и тоже проснулся, и по привычке первым делом потянулся к лежащему рядом с ним оружию.

— Что это? — негромко спросил он, моргая спросонья глазами.

— Рика, — коротко ответила Фиона. — Роло просто зверь. Я уверена, что он нарочно мучает девочку. Неужели с этим ничего нельзя поделать?

— Это нас не касается. Рика — жена Роло.

— Тогда я сама сделаю все, что нужно, — тяжело дыша, пробормотала Фиона.

— Что ты сказала?

— Ничего. Объясни лучше, почему Рика не объявит о разрыве с Роло? Ведь это так просто по законам вашей страны.

Торн пожал плечами.

— Не знаю. Да и не наше это дело. Мы здесь в гостях, не забывай. Иди лучше ко мне. — Он протянул к Фионе руку. — Ночь еще вся впереди. Дай мне обнять тебя на прощание.

Фиона хотела вернуться, но передумала. Кто знает, вдруг эта ночь последняя перед долгой, очень долгой разлукой. Фиона прижалась к Торну под меховой шкурой. Он обнял свою жену, и Фиона вскоре задремала, но шепот Торна не дал ей уснуть.

— Твоя грудь стала больше. — Рука Торна ласково погладила упругие полушария Фионы и скользнула ниже, на живот. — А здесь все как прежде.

Фиона замерла, когда ладонь Торна скользнула ниже и оказалась у нее между ног.

— Хочешь меня, Фиона? Не забудешь меня? Не побежишь к Роло, когда я уеду?

Фиона задохнулась от обиды. — Как ты можешь? Роло — свинья!

Торн задрал подол платья Фионы до самого пояса и нащупал пальцем влажный, горячий вход.

Рядом с ними спали и по-прежнему храпели во сне рабы и воины.

— Что ты делаешь? — шепнула Фиона.

— Мы не можем сегодня заняться любовью так, как нам хотелось бы, но удовольствие я тебе все равно доставлю.

Торн медленно ввел пальцы в тугое отверстие. Затем он стал медленно шевелить ими, и от неожиданного и острого ощущения Фиона едва не закричала. Торн поспешил закрыть ей рот поцелуем.

Его язык двигался во рту Фионы в такт пальцам, двигающимся там, внизу, внутри ее. Фиона почувствовала, как начинает кружиться голова, как растет в ней желание. Кровь все сильнее бежала по ее жилам, шумела в висках, наполняя все тело огнем.

— Давай, Фиона, давай, — шепнул ей на ухо Торн.

Затем он снова закрыл рот Фионы поцелуем и усилил движения пальцев. Еще минута, и тело Фионы содрогнулось. Наступило блаженство.

— Зачем ты сделал это? — спросила Фиона, когда немного отдышалась и пришла в себя.

— Не мог же я уехать, не попрощавшись, — усмехнулся Торн и добавил, помолчав: — Одному богу известно, когда мы теперь увидимся вновь и что нас ожидает в будущем.

Фиона отметила, что голос Торна прозвучал отстранение, так, словно он был уже где-то далеко отсюда. Она вздохнула, но не оттого, что ее напугал тон викинга. Какие слова ни говори, а судьбу все равно не обманешь. Она верит в предсказание старого Бренна, а тот говорил, что, несмотря ни на что, их с Торном судьба — всегда быть вместе.

С этой мыслью Фиона закрыла глаза и провалилась в сон.

Торн не уснул. Он еще долго лежал, вслушиваясь в легкое дыхание спящей Фионы. Сон бежал от него. Вместо этого в голову полезли мысли: как поведет себя Фиона, оставшись одна в доме Роло. Он понимал, что это слепая ревность, что он похож сейчас на последнего глупца. Но все же…

До чего же ему не хотелось уезжать, оставлять Фиону, но что он может поделать? Торольфу нужна его помощь, и он не откажет брату. А Фиона будет ждать его и дождется, в этом он уверен. Будет ли она хотеть его так же, как сейчас, когда он вернется?

Но на этот вопрос ответит только время.

Когда Фиона проснулась. Торна уже не было. Тира сказала, что он вместе со своими людьми покинул дом с первыми лучами зари.

Чуть позже прибежала Рика — опять побитая, заплаканная. Она увидела Фиону и бросилась перед нею на колени.

— Умоляю тебя, Фиона, помоги. Я не переживу еще одной такой ночи. Моя мать ничего не говорила мне об этом. Я и не думала, что жить с мужем — это значит постоянно терпеть ужасную боль.

— Не все мужчины такие, как Роло, — ответила Фиона, помогая молодой женщине подняться с колен. — Есть и другие — нежные, которые заботятся о своих женах.

Рика слушала слова Фионы, словно волшебную сказку. Потом спросила, присев на край скамьи:

— Ты можешь помочь мне?

Фиона быстро оглянулась, убедилась, что их никто не подслушивает, и сказала:

— Я могу помочь тебе. Но ты должна будешь все сделать в точности, как я скажу.

— Да, да, Фиона, все, что ты скажешь, только бы положить конец этим мукам.

Фиона усмехнулась и полезла в свой заветный сундучок.

— Ты хочешь, чтобы я подмешала это Роло в питье? — удивленно переспросила Рика, принимая из рук Фионы маленький пакетик.

— Да. И поторопись, особенно если ему вздумается уложить тебя в постель, не дожидаясь ночи. Только сделай, чтобы он ничего не видел.

— А что с ним будет?

— Он потеряет свою мужскую силу. И не сможет мучить тебя.

Рика с сомнением посмотрела на Фиону:

— Он убьет меня.

— Если он попробует тебя тронуть, я пригрожу, что обрушу на его голову смертную кару. Послушай, а твоя семья примет тебя назад?

Рика энергично закивала:

— Конечно. О, они так рассердятся, если узнают, как со мной обращался Роло. Мой отец долго не хотел отдавать меня ему, но Роло обещал, что будет заботиться обо мне, будет нежным мужем. Теперь я понимаю, почему он не трогал меня, пока не привез сюда. Он боялся, что мои родители услышат крики.

— Тогда ты должна объявить о разводе и вернуться домой, к родителям. А я напугаю его своим проклятием, если он вздумает препятствовать тебе. Роло боится меня. Мне нетрудно будет заставить его поверить в то, что я могу сделать его бессильным навсегда.

— И ты сделаешь это ради меня?

— И ради тебя, и ради любой женщины, окажись она на твоем месте. Я успела кое-что узнать о законах вашей страны. Женщины у викингов имеют большие права. Развод у вас — вещь простая и обычная. Я думаю, что Роло выбрал тебя в жены потому, что ты еще очень молода и тебя легко подчинить своей воле. Рика удивленно посмотрела на Фиону:

— А разве Торн не подчинил тебя своей воле?

— Может быть, ему и кажется, что это так. Но вот сама посуди. Он захватил меня в плен. Мог переспать со мной, когда ему вздумается, но он зачем-то женился на мне. Теперь и решай, подчинил он меня своей воле или нет.

— Бретта говорит, что ты околдовала Торна. Он должен был жениться на ней, но ты напустила на него чары на острове Мэн.

— Бретта — злая женщина. Не верь ей.

Фиона резко замолчала, увидев входящего в зал Роло, в шкуре, наброшенной прямо на голое тело.

— А, ты здесь, Рика. Почему ты вылезла из постели? Я еще не закончил с тобой. Свари кувшин меда и принеси в спальню. И поторопись. Ты пока что совершенно ничего не умеешь делать в постели. Мне придется потратить немало времени на то, чтобы научить тебя ублажать мужа.

Он повернулся и пошел назад, в спальню, не дожидаясь ответа.

Рика побледнела и задрожала.

— Травка, Рика, травка, — прошептала Фиона. — Завари ее. Добавь в мед. Только пусть он сначала вы пьет все до дна, прежде чем снова полезет к тебе.

Рика коротко кивнула и пошла варить мед.

Фиона с напряженным вниманием проводила Рику взглядом, когда та шла в спальню с дымящимся кувшином. Ей не хотелось понапрасну пугать девочку, но затея-то, честно говоря, была рискованная. Трудно предугадать, во что на сей раз может вылиться гнев Роло. Ведь это был варвар, не умеющий владеть собой.

Все разрешилось довольно скоро.

Послышался неистовый рев Роло, и вскоре он сам ввалился в зал, волоча за волосы всхлипывающую Рику. Роло был совершенно обнажен.

— Твоих рук дело! — яростно заорал он, тыча пальцем в Фиону, — Ты опять это сделала!

Он сильно толкнул Рику, и бедняжка едва устояла на ногах.

— Эта девчонка еще слишком молода и неопытна Она не может владеть тем искусством, которым владеешь ты. Я чувствую твою руку, ведьма!

Фиона притворилась ничего не понимающей и невинным тоном спросила:

— Что случилось?

— Не понимаешь?! — заорал Роло. Он отпихнул Рику в сторону и повернулся к Фионе. — Тогда посмотри!

Он ткнул пальцем себе в пах, и Фиона едва не расхохоталась, увидев там жалкую, съежившуюся кожаную тряпочку. По счастью, она была готова к такому повороту событий, и ей удалось сдержать смех.

— Сними свое заклятие, ведьма! — заорал Роло.

— Прикройся, братец, — прошипела Бретта, появляясь рядом и накидывая на плечи Роло меховую шкуру. На шум давно сбежались все домашние — и слуги, и воины. Прибежавшая Бретта с одного взгляда подняла очень многое, в том числе и причину гнева, обуявшего Роло. Разумеется, без Фионы тут не обошлось. Теперь главное — обратить гнев Роло на пользу себе. Бретта давно искала случая избавиться от Фионы, и вот наконец такая счастливая возможность!

Роло внезапно выплеснул свою ярость на Рику, лежащую возле его ног.

— С-сука! — крикнул он и злобно пнул Рику под ребра. — Ты сговорилась с этой ведьмой! Вы на пару украли мою мужскую силу!

Рика с трудом поднялась на ноги и кинулась в сторону, растерянно глядя на Фиону. Та ободряюще улыбнулась ей. Рика сразу же почувствовала себя спокойнее. Она сжала зубы, приглашающе махнула рукой всей толпе и направилась к спальне. Следом за ней — Роло, Бретта, Фиона и любопытствующие домочадцы. Все столпились в дверях спальни, а Рика подошла к постели Роло, указала рукой на мужа и громко произнесла: — Я развожусь с тобой, Жирный Роло!

Затем она прошла назад, в зал, и, не давая опомниться ни Роло, ни Бретте, раскрыла входную дверь и еще раз громко прокричала, высунувшись наружу:

— Я развожусь с тобой, Жирный Роло! Мысленно ликуя, Фиона подошла поближе и встала возле Рики. Сейчас она упивалась поражением Жирного Роло, Увы, Фиона напрасно не подумала, чем все это может кончиться.

Бретта злобно рассмеялась:

— Так-так, у детки прорезались зубки. Не сомневаюсь, что это произошло не без помощи Фионы. Ах, Фиона, ты так безрассудна. Если бы ты только знала, что Торн, уезжая, попросил Роло избавиться от тебя, и побыстрее, пока он находится у своего брата.

Фиона окаменела:

— Что ты сказала?

Роло не замедлил подхватить ложь своей сестры:

— Что слышала. Торн сказал, чтобы я поступил с тобой по моему разумению. Он хочет, чтобы ты исчезла из его жизни, и не собирается возвращаться за тобой. Он ведь забрал отсюда всех своих людей, никого тебе в охрану не оставил?

— Торн больше не хочет меня? — переспросила Фиона. Она растерянно посмотрела по сторонам. — Я не понимаю.

— Все очень просто, — охотно пояснила Бретта. — Торн не может жить с тобой, зная, что ты носишь ребенка от Роло. Он хочет избавиться от тебя и спокойно зажить прежней жизнью. Он побоялся, что твои чары могут оказаться слишком сильными, если он сам станет говорить с тобой. Ну и поручил это Роло. Конец твоим козням, ведьма!

— Я не верю тебе, — сказала Фиона, растерянно оглядываясь вокруг.

— Твое дело, — усмехнулся Роло. — После того, что ты сделала со мной, я не желаю, чтобы ты оставалась в моем доме. Впрочем, если бы Торн и не говорил мне ничего, все равно после этого я выгнал бы тебя прочь. Убирайся! Немедленно!

Фиона прислушалась к вою ветра за стеной и растерянно спросила:

— Но куда же я пойду?

— Об этом я уже позаботилась, — сказала Бретта. — Причем заблаговременно. Я всегда знала, что рана или поздно, но Торн захочет от тебя избавиться.

— Я возьму Фиону с собой, к моим родителям, — неожиданно вступила в разговор Рика.

— Надо полагать, твой отец потребует, чтобы я вернул твое приданое, — подозрительно прищурился Роло.

— Обычно это так делается, — подтвердила Рика.

— То, что я разрешил тебе общаться с Фионой, — моя роковая ошибка, — зло сказал Роло. — Эта ведьма испортила тебя. Ну и ладно, проваливайте прочь, обе, немедленно! Пока я не поубивал вас всех!

Бретта положила ладонь на плечо брата.

— Не торопись, братец, — сказала она вкрадчивым голосом. — Я же сказала, что сделала необходимые приготовления. Они касались Фионы, но ничего не стоит распространить договоренность и на Рику, и на Тиру. Мне нужно сказать тебе пару слов наедине…

Она потащила Роло в комнату, где они могли поговорить, не боясь, что их подслушают.

— Стойте здесь, пока я не вернусь, — грозно распорядился, уходя, Роло.

— Интересно, что задумала Бретта? — негромко спросила Рика.

— Да уж ничего хорошего, — ответила Фиона. Фиона никак не могла прийти в себя. Торн решил расстаться с ней, да еще таким образом? Неужели это правда? Фиона знала, что Торна мучают сомнения по поводу ее беременности, но она была уверена в том, что викинг не сделает ей зла. А предсказания Бренна? Неужели и они всего лишь ошибка, результат его буйного воображения?

И тут ее мозг острой болью пронзила мысль: она, Фиона, страхом колдовства заставила Торна жениться на ней. На самом деле он всего лишь хотел поскорее утолить свою похоть. Ну, вот и ответ. Похоть! Викинг насытился, и Фиона стала ему не нужна. К тому же этот ребенок неизвестно чей, как думает Торн. Зачем ему все это?

Что же делать? Что же ей делать теперь?

— Я возьму вас с Тирой к себе домой, — сказала Рика.

Бедная девочка, она до сих пор не понимала, в чьих руках они все оказались!

— А где живут твои родители? — грустно спросила Фиона.

— На побережье. Недалеко от Бергена. Шесть дней, если идти пешком.

— Сейчас зима, — заметила Фиона. — А я к тому же беременна. Мне шестидневного перехода не вынести.

Лицо Рики сморщилось так, словно она собиралась заплакать. Но она сдержалась, как и подобает женщине из страны викингов, и, расправив плечи, заявила:

— Я буду тащить тебя. Я вдвое выше и тяжелее тебя. Я выдержу.

Теперь слезы навернулись уже на глаза Фионы.

— А может быть, — с надеждой сказала она, — может быть, Роло даст нам лошадей, теплую одежду и еды, чтобы мы могли доехать до твоего дома…

Роло и Бретта вернулись, и от одного взгляда на их лица Фиона поняла, что все ее надежды были напрасны. Лица брата и сестры самодовольно сияли.

— Вот все и решено, — твердо сказала Бретта. — Как уже было сказано, я заблаговременно обо всем договорилась с одним человеком. Этот человек — Pop, работорговец. Один из его драккаров готовится идти на Византию. Он вас и заберет. Остается лишь договориться, когда он придет за вами. Лицо Фионы застыло от ужаса.

— Разве Торн хотел, чтобы меня продали в рабство?

— Почему нет, — солгал Роло, — раз он сказал: на мое усмотрение.

— Но Рику ты отошлешь домой, к отцу?

— Ну да, а потом еще и приданое вернуть, — негромко пробормотал себе под нос Роло, но Фиона сумела расслышать его слова. — Если Pop согласится, я лучше продам ее вместе с тобой и Тирой, — уже в полный голос закончил он.

— Я требую, чтобы меня отправили домой, на Мэн, — твердо заявила Фиона.

— Давай, давай требуй, ведьма! — перебила ее Бретта. — Торн бросил тебя, твоя судьба в наших руках. Клиенты Рора охотно покупают рабынь с такой нежной кожей, как у тебя, чтобы они согревали им постель. Pop с удовольствием заберет вас всех троих.

Рика закричала в отчаянии:

— Нет! Вы не можете сделать это со мной! Я — свободная женщина!

— Ты — моя жена, и я волен делать с тобой все, что мне угодно, — резко возразил Роло. — Ты в сговоре с этой ведьмой. Никто ни в чем не сможет упрекнуть меня.

— Я жду ребенка, — сказала Фиона, обхватив ладонями свой живот.

Бретта равнодушно пожала плечами:

— Не имеет значения. Pop сказал, что подыщет в Византии дом, в который согласятся взять твоего ребенка на воспитание. Лучше, конечно, чтобы это оказался мальчик. Эти восточные мужчины… Многие из них любят спать с мальчиками так же, как наши викинги с женщинами.

Фиона бросилась на Бретту.

«Как может такая молодая и красивая женщина быть настолько бессердечной?» — промелькнуло в голове у Фионы, и она со всего размаха вцепилась Бретте в лицо. На белой коже немедленно проступили и вспухли пять красных полос. Бретта завизжала и оттолкнула Фиону в сторону.

— Ты пожалеешь об этом, ведьма, — свистящим шепотом пообещала Бретта.

— Нет, — ответила Фиона, сверкая своими фиалковыми глазами. — Это вы с братцем крепко пожалеете о сегодняшнем решении.

Она обернулась к Роло и немигающе уставилась в его глаза.

Роло сразу испугался. Он прочитал во взгляде Фионы обещание многих и многих бед для себя.

— Слушай меня, Жирный Роло! — громко и раздельно начала Фиона. — Это тебе говорю я, Фиона Ученая. Я недаром получила свое имя и теперь клянусь, что сделаю так, чтобы твой бессильный отросток вообще ушел навсегда в живот, оставив у тебя между ног гладкое место. Клянусь, я сделаю это, если вы с Бреттой не откажетесь от своего замысла!

Разумеется, на свете не было таких трав, но Фиона твердо решила стоять на своем до конца.

Ведь Роло-то и подавно не может знать, возможно это или нет! Зато он прекрасно знает о том, насколько сведуща Фиона в травах и лекарствах. Да и в том, что она колдунья, он тоже уверен.

Роло поверил. Глаза его округлились от ужаса. Он хватал воздух разинутым ртом, но не мог выдавить из себя ни слова. Губы его побелели и беззвучно шевелились, словно жевали что-то.

Решение за брата приняла Бретта, которую мало трогали проблемы, связанные с мужской гордостью брата.

— Связать их! — крикнула она, обращаясь к воинам Роло. — И сторожите, чтобы не сбежали! А я не медленно посылаю за торговцем.

Один солдат схватил Тиру, остальные окружили Фиону и Рику, связали их и погнали в зал. Там пленниц затолкали в дальний угол. Почувствовав сзади себя скамейку, Фиона обессиленно опустилась на нее. Здесь ее и разыскал вскоре озабоченный Роло.

Он жестом руки отогнал подальше стражников, присел рядом с Фионой и сердито приказал:

— Сними свое заклятие, ведьма!

Несмотря на грозные слова, Роло был заметно испуган. На губах у него дрожали пузырьки пены.

— Сними его! Слышишь? Я же мужчина! Викинг! Я не желаю быть для всех посмешищем!

Фиона прищурила глаза:

— Мы могли бы договориться, Роло. Отправь Рику домой, освободи Тиру, и я, так и быть, сниму свое заклятие.

— Ну уж нет! Не такой я дурак! Если я отпущу Рику, она повсюду разболтает о том, что я ни на что не гожусь в постели! — Роло передернуло. — Нет, для меня будет спокойнее отправить вас всех троих в Византию.

— А ты подумай, Роло, — негромко и вкрадчиво сказала Фиона. — Представь себе женщину, по которой ты сходишь с ума, — красивую, желанную, доступную. Ты готов овладеть ею, и — хлоп! — а овладеть-то тебе и нечем! Ты только подумай, как ты себя будешь чувствовать, когда у тебя между ног останется только гладкая кожа — и больше ничего? Ведь ты еще молод, Роло, тебе с женщинами еще жить бы да жить. Неужели счастье быть мужчиной не стоит жизни какой-то одной женщины?

— Не стоит, если при этом я стану посмешищем для всего королевства, — хмуро ответил Роло.

— Рика поклянется, что ни слова не скажет никому о том, что с тобой случилось, если ты отпустишь ее домой, — торжественно заверила Фиона. — А может быть, ей удастся даже уговорить отца, чтобы он не требовал назад ее приданого.

— Да, — подхватила сидевшая неподалеку Рика, — я обещаю никому ничего не говорить.

Роло задумчиво почесал заросший подбородок. Собственно говоря, он не видел никаких препятствий к тому, чтобы отпустить Рику домой при таких условиях. Их развод тоже легко можно объяснить — не сошлись, мол, характерами. В целом — небольшая цена за возвращение утраченного мужского достоинства. В прошлый раз после заклятия Фионы он не был мужчиной целых две недели, и это было ужасно. А каково потерять эту способность навсегда? Подумать страшно!

— А ты обещаешь снять свое заклятие, если я отпущу Рику домой, к отцу? — спросил Роло.

— Да. Отпусти Рику домой, дай ей сопровождающих, и все станет на свои места. Тиру верни Торну.

— Моя власть распространяется только на Рику. Торну нет больше дела ни до тебя, ни до Тиры, да и мне тоже. Вы обе отправитесь в Византию, на невольничий рынок, как решила Бретта.

— Хорошо, — сказала Фиона. — Я сниму с тебя заклятие в ту минуту, когда Рика покинет твой дом. Если ты отправишь ее немедленно, к ночи твоя мужская сила вернется к тебе.

— Ну, если она не вернется, я тебя убью!

Роло повернулся и пошел отдавать распоряжения относительно отъезда Рики.

Тем временем появилась и Бретта. Она помолчала, пристально глядя на Фиону, а затем сказала:

— Итак, ты сказала тогда правду. Ты действительно лишила Роло мужской силы, и он не мог взять тебя в постели. Значит, твой ребенок от Торна.

— Я никогда не лгала тебе, — устало ответила Фиона. — И не скрывала, что с помощью трав сделала Роло ни на что не способным в постели.

Бретта рассмеялась сухим, неприятным смехом.

— Могу представить себе физиономию братца, когда он полез на тебя и вдруг обнаружил, что его штука не хочет стоять! Вот уж он разозлился, я думаю! Ведь ничего подобного с ним никогда не случалось. Он в этом смысле всегда был молодцом — ему иногда и трех женщин за ночь было мало.

— Мне жаль его женщин, — со вздохом заметила Фиона.

— Да, тут я с тобой согласна, — кивнула Бретта. — Роло не назовешь нежным любовником. Рабыни, на которых падал его выбор, всегда замирали от ужаса, направляясь в его спальню. Маленькая Рика еще и сама не знает, чего ей удалось избежать!

Роло, закончив отдавать распоряжения, присоединился к ним. Он подошел к Рике, вытащил нож и сам разрезал стягивавшие ее веревки.

— Собирай свои вещи, Рика. Мои люди уже готовы. Через час ты должна выехать. Что же до тебя, Фиона, — он тяжело посмотрел на нее из-под прикрытых век, — то твоя жизнь зависит от сегодняшней ночи. Если у меня все будет в порядке с рабыней, которую я сегодня возьму, ты останешься жить. Но скажу честно: мне жаль того человека, который купит тебя. Его ждет немало сюрпризов.

Роло закончил свою речь и направился к себе в спальню. Бретта торжествующе улыбнулась и исчезла следом за ним.

— Я не могу просто так тебя оставить, — сказала Рика, сгорая от признательности к женщине, которая помогла ей избежать ужасной участи.

— Тебе нужно ехать, — ответила Фиона. — Все равно мы ничего больше не можем сделать. Езжай до мой, к отцу. Скажи, что разошлась с Роло, потому что он оказался жестоким мужем. Если отец любит тебя, он все поймет и простит.

Глаза Фионы вдруг затуманились и уставились в пустоту, поверх плеча Рики, и она заговорила медленным, ровным, бесстрастным голосом:

— В будущем тебя ждет встреча с другим мужчиной. Я не могу рассмотреть его лица, но чувствую, что он любит тебя, а ты — его. А затем настанет день, когда твой муж объединит свои силы с твоим отцом, и они вместе вернут твое приданое — все то, что Роло обманом оставил себе.

Видение кончилось так же внезапно, как и началось, и Фиона тряхнула головой, приходя в себя.

— И ты умеешь все это видеть? — изумилась Рика. — А что ты видишь в своем будущем? Что будет с тобой и твоим ребенком?

Фиона покачала головой. Своего собственного будущего она не умела читать, во всяком случае, так подробно и ярко. Она знала, чувствовала, что ее ждут опасности, но не более того.

— Не знаю, — ответила Фиона. — Раньше я была почти уверена, что мое будущее связано с Торном, но теперь… Он не хочет больше меня, Рика. Ему безразлично, что станет со мной. Я буду искать любые пути, чтобы вернуться домой, на Мэн, — упрямо произнесла она.

— Помоги тебе бог, — вздохнула Рика и положила руку на плечо Фионы. — Если наши с Торном дороги когда-нибудь пересекутся, я непременно выскажу ему все, что думаю о его поступке.

При одном упоминании имени Торна сердце Фионы болезненно сжалось. Ведь она верила этому мужчине. Благодаря ему, она и на всех викингов стала смотреть иначе, чем прежде, перестав видеть в них только примитивных варваров. К великому сожалению, Торн оказался на деле таким же бессердечным дикарем, как и все викинги. Она напрасно меняла свое мнение. Обман. Жестокий обман. То, что он сделал с нею…

Лучше бы, право, просто вонзил ей в сердце нож.

Спустя еще час Рика, укутанная в меха, покинула дом Роло в сопровождении нескольких воинов. А ближе к ночи в доме появился новый человек — работорговец Pop с собственной охраной, состоявшей из троих викингов. Pop осмотрел Фиону и Тиру, удовлетворенно кивнул и пошел вместе с Роло и Бреттой договариваться о цене.

— Что же с нами теперь будет? — со страхом спросила Тира.

Нет, не рабство ее пугало — к нему-то она уже привыкла. Пугала полная неопределенность. Кроме того, горько было думать о том, что она никогда в жизни не увидит своего любимого Арена.

— Хотела бы я знать, — в тон ей откликнулась Фиона и вздохнула. — Впрочем, кое-что можно и предположить. Зимой плавание невозможно, верно? Значит, до весны нас будут держать где-то здесь, поблизости. Что ж, посмотрим, может быть, удастся бежать. Тогда мы могли бы отправиться к Рике. Она подробно рассказала, как найти дом ее отца.

— Все может случиться, — сказала Тира, и голос се прозвучал немного увереннее, чем прежде.

Фиона заглянула в глаза девушки и догадалась, что Тира вспоминает в эту минуту об Арене.

Тем временем переговоры закончились. Рору предложили переночевать в доме. Уходя спать в свою комнату, Роло прихватил с собою молодую симпатичную рабыню по имени Миста. Фиона и Тира весь вечер старались держаться вместе, не разлучаясь ни на минуту.

Ночь Фиона промучилась, ворочаясь с боку на бок на жесткой скамейке — ведь рабам не положено одеял! — и страдая от холода. Но еще больше она страдала от того, что рядом с нею не было Торна — огромного, жаркого, надежного.

«Если он на самом деле решил расстаться со мной, он должен был бы сказать об этом сам, — размышляла Фиона, глядя в ночную темноту. — А пророчество Бренна?! Как оно сможет исполниться, если Торн бросил и меня, и ребенка, если ему нет больше дела до нас обоих?»

Наконец она уснула, так и не надумав ничего толкового.

Наутро Роло вышел в зал сияющий, с улыбкой от уха до уха. Мужская сила полностью вернулась к нему, и прошедшая ночь это с блеском подтвердила. Он разыскал на скамейке спящую Фиону, подошел и потрепал ее за плечо. Когда Фиона открыла глаза, он сказал ей:

— Не бойся, я не стану убивать тебя, ведьма.

Его просто распирало от мужского самодовольства.

— Моя сила восстановилась — Я доволен. А когда ты навсегда исчезнешь из моей жизни, я и вовсе успокоюсь. Торн поступил мудро, решив избавиться от такой опасной рабыни. Ему, конечно, будет лучше без тебя.

Фиона прикрыла глаза. Упоминание имени Торна снова пронзило ее сердце словно сотней острых игл. Она распрямила плечи и мысленно поклялась забыть о Торне. Предательства не прощают. В конце концов сейчас ей надо думать совсем о другом. Вот, кстати, как избежать византийского невольничьего рынка?!

Торговец Pop решил выезжать из дома сразу после завтрака. Фиона прихватила свои вещи — несколько платьев да сундучок с лекарствами. У Тиры и того не было. Pop дал им принесенные специально для рабынь тяжелые меховые накидки, теплые меховые сапоги. Pop был расчетливым купцом и не хотел, чтобы его товар испортился.

День выдался холодным и серым. Под стать ему холодно и серо было на сердце Фионы, когда она в последний раз обернулась, чтобы взглянуть на дом Роло.

Путь им предстоял недальний, всего лишь до прибрежной деревни, но шли они долго, преодолевая встречный ветер, секущий их лица острыми, колючими крупинками снега. Тяжелый сундучок с лекарствами Фиона и Тира Несли по очереди. Медленно передвигая ноги по заснеженной тундре, Фиона припоминала слова Бретты, сказанные ею на прощание. Если Бретта хотела побольнее ударить напоследок Фиону, это ей удалось.

— Не беспокойся о Торне, Фиона, — сказала тогда Бретта. — Я сделаю все, чтобы он был счастлив. Он должен был стать моим мужем. Я помогу ему поскорее забыть тебя.

— С тобой все в порядке, Фиона? — вернул ее к действительности голос Тиры.

— Да, насколько возможно в этих обстоятельствах.

— Все это не похоже на Торна, Фиона. Я не уверена, что он вообще знает о том, что с нами случилось.

Фиона сердито пожала плечами:

— Знает, не знает, какая разница? Даже если Торн и не просил Роло избавляться от нас, к тому времени, как он обо всем узнает, будет уже поздно. И у меня вовсе нет уверенности, что он захочет найти меня.

— Хватит болтать! Сохраняйте силы! — прикрикнул на них идущий позади Pop. — Надвигается метель, и я не хочу, чтобы она застала нас в пути.

Он прекрасно видел, как тяжело идущим впереди женщинам тащить какой-то сундук, но помочь он и не подумал. Правда, и выбросить не велел. Он был добрый человек — работорговец Pop.

К вечеру они наконец добрались. Дом Рора стоял возле моста через ручей, разделявший деревню на две части. Ноги Фионы замерзли так, что ей стало казаться, будто она шагает на ледяных столбах. От дыхания меховая оторочка ее накидки покрылась толстым слоем инея.

Когда промерзшие насквозь Фиона и Тира вошли в дом, их тут же охватила волна теплого воздуха. Их встретила высокая женщина средних лет.

— Добро пожаловать, хозяин, — сказала она.

— Хорошо натоплено, Мораг, — похвалил женщину Pop, стряхивая снег со своего мехового плаща. — А это — Фиона и Тира, пара новых рабынь для Византии. Постарайся, чтобы они остались живыми и здоровыми до самого отплытия. Фиона беременна. Мне повезло — я купил мать вместе с ребенком по цене одной рабыни.

— Недурная сделка, особенно если ребенок родится здоровым.

Фиона ахнула и прикрыла рукой свой живот.

— Вы не посмеете забрать у меня моего ребенка. Pop окинул ее равнодушным взглядом:

— Тебя никто не спрашивает, раба. Иди с Мораг. Она приготовит для вас с Тирой спальню. Будешь дерзить — побью. Я умею бить хлыстом очень больно, не оставляя следов.

С этими словами Pop вышел на улицу — присоединнться к своим охранникам, уже сидящим в ближайшем погребке за кружкой доброго эля. Дверь впустила в дом дымное облако морозного воздуха и захлопнулась за Рором.

Когда Фиона попыталась возразить Рору, Мораг тронула ее за руку и негромко сказала:

— Не возражай. Я не раз попробовала его хлыста, прежде чем научилась понимать, что к чему. Поверь — это очень больно. Все будет не так уж плохо, вот увидишь. Во всяком случае, Византия не самое плохое место, даже для рабыни.

Фиона решила, что Мораг рассуждает вполне разумно. Когда Pop ушел, Фиона спокойно пошла вслед за ней в спальню, предназначенную для них с Тирой.

— И часто Pop возит рабов в Византию? — спросила она.

— Раз в год, летом. Он отвозит туда рабов, которых успевает купить за осень и зиму. А если ему удается купить христианских священников, он везет их в Багдад.

— Pop — очень богатый человек. Ест с золотых тарелок, а все стены в его доме увешаны гобеленами.

Мораг отворила дверь небольшой спальни и жестом пригласила Фиону и Тиру войти.

— Еду вам я принесу попозже, — сказала она. — Грейтесь пока. Спальня — это большая роскошь для рабов, но для своих рабынь Pop идет и на такое послабление. Правда, своих мужчин-рабов он держит всех вместе. Не боитесь, вас здесь не будут ни бить, ни морить голодом — если, конечно, вы не станете делать глупостей. Этого Pop не любит.

Тира что-то сказала Фионе по-гэльски. В ту же секунду лицо Мораг просветлело, и Фиона поняла, что та понимает этот язык.

— Вы говорите по-гэльски? — удивленно спросила Мораг. — Вы что, обе из Ирландии?

— Только я, — ответила Тира. — А Фиона с острова Мэн. Ты понимаешь, о чем мы говорим?

Лицо Мораг сделалось задумчивым.

— Да, понимаю, хотя немало лет прошло с той поры, как я в последний раз говорила на своем родном языке. Я попала сюда из Ирландии. Я была жертвой одного из самых первых набегов викингов на наше побережье. Pop оставил меня при себе как любовницу. А потом, когда я ему надоела, я стала уже слишком старой и некрасивой, чтобы на меня кто-нибудь позарился. Pop сделал меня домоправительницей. Ну все. Теперь отдыхайте, а я скоро вернусь.

Едва за Мораг закрылась дверь, пленницы оживленно заговорили:

— Может быть, нам удастся уговорить Мораг помочь нам, — с надеждой сказала Фиона. — Мне она показалась такой симпатичной…

— Она боится Рора, — возразила Тира. — Он убьет ее, если узнает, что она помогла нам бежать.

— Возможно, ты и права, — сдалась Фиона. — Но все равно, пока у нас есть время, мы будем искать возможность сбежать. И не попадем на византийский рынок, если только на то будет воля божья!