Вкус любви

Глава 17

Чем ближе они подъезжали к пирсу, тем больше нервничала Аманда.

Как Саймон воспримет ее новый имидж? Она не пыталась надеть что-то сексуальное для него ни разу после того случая с пижамой, когда выяснилось, что его интересует ее предложение, а не она сама. Саймон, похоже, предпочитал ее обнаженной. К этому было довольно трудно привыкнуть, но перспектива явиться перед ним в ее почти не существующем платье заставляла ее дрожать на высоких каблуках босоножек.

Она помнила, как стала носить высокие каблуки, чтобы казаться Лансу привлекательной, а он этого вообще не замечал. Еще хуже были времена, когда он находил что покритиковать. Саймон был не таким. Она знала, что он не такой, но, похоже, не могла утихомирить танцующих горилл, которые поселились в ее желудке.

Она остановила арендованную машину на стоянке у пирса. Джиллиан и Элейн вышли, неторопливо поправляя свои сари. Они выглядели потрясающе и таинственно-экзотично. Аманда вышла из машины и заперла ее.

Она боялась даже смотреть в сторону, где должна была пришвартоваться яхта Саймона, — вдруг он там ждет. Она еще не готова встретиться с ним, узнать его реакцию на ее новый образ. Она прошла всю дорогу до конца пирса, где остановился Саймон, старательно глядя в землю перед собой, как будто ее жизнь зависела от наблюдения за каждым шагом. В сексуальных босоножках и правда могла зависеть. Или по крайней мере ее достоинство.

Как маленькому ребенку, ей казалось, что если она не видит его, значит, он не видит ее.

Элейн и Джиллиан обсуждали преимущества шопинга в Сиэтле в сравнении с Лос-Анджелесом. К счастью, их, похоже, вполне устраивало ее молчание.

У нее начало покалывать кожу, и она помяла, что он здесь, наблюдает за ее приближением. Она почти остановилась, но ей удалось заставить ноги двигаться вперед. С каждым шагом напряжение внутри ее нарастало, пока она не почувствовала, что не может не поднять глаза.

Она должна видеть его реакцию.

Как она и предполагала, яхта Саймона была на месте, и он стоял на палубе и ждал их. На большом расстоянии их глаза встретились. Он буквально пожирал ее взглядом.

Элейн окликнула его, но он не ответил. Его глаза даже не моргали — так напряженно он смотрел.

Джиллиан сказала что-то, и Элейн расхохоталась. Аманда не расслышала слов, поэтому понятия не имела, что они находят таким забавным. Ее внимание было приковано к мужчине, неподвижно стоящему на палубе. Его стальной взгляд ощупывал каждый дюйм ее тела с осязаемой силой.

У Аманды пересохло во рту.

Она подошла к яхте. Боковым зрением заметила, что Элейн и Джиллиан поднимаются по трапу, который не использовался, когда она в первый раз плыла на яхте Саймона. Раздался мужской голос — кто-то, Эрик или Джейкоб, вышел встречать их. Аманда не могла заставить себя оторваться от Саймона, чтобы посмотреть, кто это был.

Она остановилась у трапа. Саймон пошел ей навстречу, и она ждала его, словно парализованная его взглядом.

Подойдя к ней, он протянул руки и взял ее лицо в ладони.

— Ты прекрасна.

Два слова, значащих так много.

Он опустил голову и поцеловал ее нежно, почти благоговейно.

— Теперь я жалею, что согласился ужинать вместе с остальными.

Ее руки сами собой поднялись и легли ему на грудь. Она чувствовала жар его тела сквозь тонкую ткань рубашки. На нем были черные брюки, а полосы он завязал в хвост.

— Ты и сам замечательно выглядишь. Я не думала, что когда-нибудь увижу тебя в чем-то, кроме джинсов.

— В данный момент я хочу увидеть тебя без этого платья. Она склонила голову набок, флиртуя, чего никогда раньше не делала:

— Оно тебе не нравится?

Он рассмеялся:

— Оно дьявольски сексуально, Iно слишком настойчиво побуждает меня узнать, что под ним.

— Почти ничего.

Он закрыл глаза и откинул голову назад.

— Я не доживу до конца ужина. — Потом он снова посмотрел на нее, его лицо было воплощением мужского разочарования. — Что входит в «почти ничего»? Я должен знать, чтобы в ближайшие несколько часов изводить себя тем, чего не могу получить.

— Знаешь те чулки, что я люблю носить?

Его взгляд скользнул вниз по ее телу к ногам в черном шелке и кивнул.

— Это все.

Он вскинул голову:

— Только ты и пара чулок?

— Да. — Она заворожено смотрела, как над его верхней губой проступили капельки пота.

— Малышка, я не смогу выдержать это. — Он действительно говорил как умирающий.

Она приблизилась так, что его запах и тепло окружили ее.

— Конечно, выдержишь.

Он судорожно сглотнул и провел пальцем по краю выреза между ее грудей.

— Это красиво.

Она затрепетала.

— Мне нравятся бабочки.

— Мне тоже, но я никогда не видел такой прекрасной. — Его палец остановился прямо на открытой впадинке между ее грудей. — Я хочу вкусить тебя тут больше, чем хочу сделать следующий вдох.

Ее дыхание стало прерывистым, она прижалась грудью к его руке.

— Не думаю, что тебе стоит это делать на виду у всех. Его палец опустился ниже, туда, где груди сходились вместе, стягиваемые покроем платья.

— Они ушли внутрь.

— Разве? — Как он заметил? Она помнила только то, что они были рядом.

— Да.

— Кто-то еще может увидеть. — Она так старалась сохранить рассудок. Но он ничем не помогал ей.

Он посмотрел вниз на твердые бугорки, проступившие через тонкую ткань лифа.

— Я хочу прильнуть к ним ртом и целовать прямо сквозь платье.

Аманда задрожала, колени ослабели, и она почувствовала влагу между ног.

— Прекрати. Скоро я уже не смогу сесть.

— А я уже не могу ходить.

Она посмотрела вниз и почувствовала, как внутри все тает от явного доказательства, как она влияет на Саймона.

— О, Саймон.

— Не произноси мое имя так.

Она вскинула голову и посмотрела на него, немного задетая резкостью его тона.

— Почему?

— Потому что от этого я хочу раздеть тебя и взять прямо здесь, на трапе.

— Не очень хорошая идея, брат. В Порт-Малкуин тебя могут арестовать за такие штучки. По-моему, это называется «появление в общественном месте в непристойном виде».

Она выглянула из-за плеча Саймона — там стоял Эрик и явно невероятно забавлялся. Она почувствовала, что краснеет, и взглянула на Саймона, ожидая увидеть такую же пылающую краску на его скулах.

— Джейкоб отказывается подавать закуски, пока вы не I придете. Элейн голодна, а беременные женщины становятся раздражительными, когда проголодаются. Они с Джейкобом скоро дойдут до рукопашной.

— Лучше пойдем спасем Элейн, — сказала Аманда, слабо улыбаясь Саймону.

Эрик усмехнулся:

— Думаю, Джейкоб в большей опасности, кроме того, наш гость ждет, чтобы поздороваться с Амандой.

При этих словах Саймон внезапно напрягся и бросил на кузена испепеляющий взгляд. Что-то определенно было не так. Может, они с Эриком поссорились из-за слияния, пока женщины ездили в «Шингаар»? Она легко могла представить, что Саймон воспользовался отсутствием Элейн, чтобы развернуть с Эриком настоящую битву из-за предложения «Икстант». Чувства Элейн Саймон щадил. Он ясно дал это понять еще во время их первой встречи в офисе Эрика и потом, когда Элейн и Эрик приезжали на остров ужинать.

Ей ужасно хотелось знать, было это потому, что естественный инстинкт защитника распространялся на нее, как на члена его семьи, или ему все еще небезразлична женщина, на которой он когда-то хотел жениться.

Ее раздумья прервались, когда Саймон собственническим жестом обнял ее за талию и стал вместе с ней подниматься по трапу.

Эрик заметил это и улыбнулся Саймону, а потом подмигнул ей.

Что же тут происходит?

Саймон едва сдерживался, чтобы не сорвать с себя рубашку и не накрыть ею Аманду, прежде чем она войдет в салон. Ожидавший их гость казался слишком обаятельным, чтобы быть реальным, но его калифорнийский имидж был неоспорим. Многие женщины посчитали бы его неотразимым.

Аманда когда-то была за ним замужем.

Должно быть, ее привлекли одновременно внешний вид и тщательно отрепетированный шарм. По словам Джиллиан, она даже осталась замужем за ним после его первой измены. Неужели она так сильно любила его?

Он причинил ей боль, но женщины не всегда перестают любить мужчин, которые делают им больно, хотя у них и вырабатывается эмоциональная выносливость для развода. И сейчас она выглядела сексуальнее, чем, наверное, когда-либо в жизни. Ланс Роджерс должен быть поражен в самое либидо тем, от чего отказался.

Саймон наблюдал за ним, когда они вошли в салон.

Ланс первый заметил Аманду, его глаза расширились от увиденного, самоуверенная улыбка заиграла на губах.

— Здравствуй, Аманда.

Словно окаменев, она остановилась у порога.

— Ланс?

В ее голосе Саймон не услышал ничего, кроме шока. Ни радости, ни отвращения, только шок.

Улыбка Ланса стала шире.

— Да, это я. Удивлена, дорогая?

Саймон почувствовал, как и его собственное тело напряглось от этого проявления нежности. Проклятие, ни один мужчина не имеет права называть ее дорогой, кроме него!

— Что ты здесь делаешь? — спросила она ничего не выражающим тоном.

— Эти пару дней я провел в городе, обсуждая с Эриком вопрос объединения ваших компаний. — Его голос был само очарование. — Ты выглядишь фантастически, Аманда. Очень экзотично. Для тебя это новый имидж.

— Ты даже не работаешь на «Икстант корпорейшн». — К удовлетворению Саймона, она не ответила на комплименты о своей внешности.

Улыбка Ланса стала скорее хищной, чем обезоруживающей.

— Строго говоря, нет. Но моя юридическая фирма оказывает им кое-какие услуги. Твой босс попросил меня помочь в переговорах о сделке. Я специализируюсь на дружественных слияниях. На прошлой неделе мы с Эриком многое обсудили.

— Почему мне не сообщили об этом? — спросила Аманда тем же ничего не выражающим тоном, который начал беспокоить Саймона.

Он не знал, что за ним скрывается.

— Ты именно сейчас хочешь это обсудить? Если ты настаиваешь, что хочешь узнать детали прямо сейчас, возможно, Саймон предоставит нам каюту для разговора.

Этот хлыщ уведет Аманду в каюту только через труп Саймона. Он крепче сжал ее руку.

Она подняла голову, и их глаза встретились на мгновение, слишком короткое, чтобы понять друг друга, но он успел заметить, что она находится в состоянии сдерживаемого шока.

— Детали могут подождать. — Она повернулась к Эрику: — Ты не говорил, что Ланс приехал обсуждать сделку с тобой.

Эрика тоже привел в замешательство слишком ровный тон Аманды, к тому же, возможно, ему послышалось обвинение в ее последнем вопросе.

— Он сказал, ты знаешь, что он здесь.

— Я не знала.

Ланса ничуть не смутило это отрицание.

— Давай не будем играть в игры, дорогая. Ты знала, что Дэниел пришлет кого-нибудь. — Он многозначительно посмотрел на Саймона, обнимавшего Аманду. — Очевидно, ты утратила беспристрастность, необходимую для ведения переговоров.

Аманда вздрогнула и отошла от Саймона. Он хотел удержать ее, но она была так напряжена, что он побоялся давить на нее.

— Мои отношения с Саймоном не имеют абсолютно ничего общего со слиянием. — По крайней мере она признала, что у них есть отношения.

На мгновение ему показалось, что она попытается отрицать это.

— Ты прав в одном, сейчас не время и не место обсуждать дела «Икстант». — Она глубоко вдохнула и выдохнула. — Мы поговорим позже, но я все-таки не могу понять, почему меня не отозвали в Калифорнию, если, как ты намекаешь, Дэниел считает мою профессиональную честность скомпрометированной.

— Ты знаешь почему, но если ты действительно хочешь, чтобы я сказал это тебе, я с радостью сделаю это позже. — Снисходительный тон Ланса действовал Саймону на нервы.

Интересно, как будет выглядеть этот хлыщ, если его швырнуть в залив?

— Отлично, так и поступим. — Она посмотрела на дверь. — Полагаю, сейчас, когда мы с Саймоном пришли, Джейкоб начнет подавать еду?

То ли он стоял за дверью и подслушивал, то ли это просто было удивительным совпадением, но в это мгновение Джейкоб появился с подносом с закусками. Демонстрируя сообразительность, хотя и немного запоздавшую, он предложил поднос сначала Элейн.

Когда поднос добрался до Аманды, она отказалась взять хоть что-то.

— Не знаю, как ты сможешь дождаться ужина. После обеда прошло уже столько часов, разве ты не голодна? — Элейн сунула в рот миниатюрную слойку. — Я умираю от голода.

Ланс обворожительно улыбнулся Элейн:

— С такой фигурой, как у вас, вы можете ни в чем не отказывать себе, но Аманде не стоит есть все блюда, подаваемые за ужином.

Ярость приливной волной обрушилась на Саймона. Он видел Ланса словно сквозь кровавый туман.

— Держи свое мнение о фигуре Аманды при себе, — проговорила Джиллиан голосом, которым можно резать металл.

Ланс поднял руки, как бы сдаваясь:

— Да я не хотел никого обидеть. Просто пытался объяснить, почему Аманда не взяла закуски.

— Я могу сама объяснить свои действия, если посчитаю необходимым. — Эти слова были сказаны твердо, но, проклятие, взгляд ее прекрасных карих глаз казался слишком беспомощным, чтобы это понравилось Саймону.

Ланс пожал плечами:

— Конечно.

Саймон взял канапе и направился к Аманде. Он остановился перед ней, и она, подняв голову, вопросительно взглянула на него.

— Я думаю, твое тело идеально, дорогая. А теперь попробуй вот это. Джейкоб лично придумал рецепт.

Ее рот приоткрылся, но недостаточно, чтобы крошечное канапе могло проскользнуть между соблазнительными губами. Она не отрываясь смотрела на него, и он вдруг почувствовал, будто ведет битву между ее настоящим и прошлым, все еще мучающим ее. Он победит, потому что не имеет права проиграть. У Ланса было достаточно времени, и он все испортил. Саймон не собирался совершать те же ошибки. У него и мысли такой не было.

— Открой рот, малышка. Доверься мне.

Ее губы разошлись шире, и он просунул канапе ей в рот. Он провел кончиком пальца по ее губе, прежде чем убрать руку, и сделал знак Джейкобу принести поднос с закусками. На этот раз он выбрал эклер с кремом. Он поднес пирожное к ее губам и почувствовал себя победившим королем, когда она без возражений съела его.

Джейкоб отвернулся и поставил поднос на один из небольших столиков.

— Ужин будет на столе через пятнадцать минут. — Он вышел со всем достоинством викторианского дворецкого.

Саймон подмигнул Аманде, и ее глаза потеплели, хотя она и не улыбнулась.

— Он опять играет роль, — прошептала она.

Саймон кивнул:

— Он разочарованный трагик. Ему так и не удалось применить свои таланты в секретной службе, и он тайно страдает от несбывшихся надежд.

— Тебе лучше быть начеку, а то он сбежит за Джиллиан в Голливуд. Что ты тогда будешь делать?

— Ни в коем случае. Он ненавидит смог.

— Надо же.

Хорошо. Аманда уже говорит более нормально.

— Итак, расскажите мне о «Шингаар», — сказал Эрик, сидящий рядом с Элейн на диване.

Элейн и Джилл принялись в красках описывать, как они провели день. Саймон слушал вполуха, наливая Аманде бокал вина.

Он протянул ей бокал.

— Хочешь что-нибудь еще?

Она покачала головой:

— Я дождусь ужина.

— Ты нетолстая.

— Иногда я вижу себя глазами других людей. Это получается само собой.

Глядя на ее невероятно сексуальную и совершенно женственную фигуру, он улыбнулся:

— Тогда смотри на себя моими глазами. Ты идеальна. Прежде чем она успела ответить, Джилл вовлекла ее в разговор.

Через несколько минут Джейкоб пригласил их к столу. Ланс больше не делал Аманде обидных замечаний, но его взгляд слишком часто останавливался на округлостях, которые он раньше так поносил. Аманда, казалось, не обращала ни на что внимания, с каждой минутой все глубже прячась под маской холодной, застегнутой на все пуговицы женщины, которой она была, когда впервые приехала в штат Вашингтон.

Она выглядела сексуальнее, чем любая женщина, которую знал Саймон, но вела себя еще менее сексуально, чем амеба.

Ему хотелось целовать ее до безумия, чтобы разбить эту защитную стену, которую она вновь возвела вокруг себя, но ее внутренняя хрупкость удерживала его от этого. Хотел бы он знать, что было причиной этой хрупкости. Присутствие бывшего мужа оказывало на нее такое влияние или тот факт, что компания прислала его в Порт-Малкуин, не сообщив ей?

Она ничем не выдавала своих чувств.

Какого черта Эрик вообще пригласил Ланса на ужин? Для четного количества гостей. Как будто Джиллиан волновало, что у нее нет пары. Да у этой женщины достаточно уверенности в себе, чтобы сопровождать подругу во время ее медового месяца и все же прекрасно проводить время. В оправдание кузена еще можно сказать, что Эрик впервые услышал о том, что Ланс — бывший муж Аманды, только когда Саймон сказал об этом перед самым возвращением женщин.

Ланс уж точно не сказал ему ничего. Этот человек не слишком распространялся о себе, и если он является примером стиля управления в «Икстант корпорейшн», решимость Саймона не допустить слияния удвоится.

Аманда стояла рядом с Саймоном, провожая уходящих с яхты гостей. Его едва сдерживаемое напряжение передалось ей, и ее нервы натянулись как струны. Вдруг он думает, что она знала о планах Дэниела послать Ланса на переговоры с Эриком? Может, он злится на нее?

Он вовсе не был похож на разочарованного человека, когда уговаривал ее съесть канапе. Стресс плохо повлиял на ее аппетит, особенно стресс, связанный с Лансом, но Саймон решительно не позволил ей поддаться ему. Она была рада, но не могла сказать, о чем он сейчас думает.

Во время ужина бывали моменты, когда во взгляде Саймона сверкало настоящее бешенство.

Ему не нравился Ланс. Саймон слишком хорошо владел собой, чтобы чем-то выдать это, но некоторые жесты и особая интонация, появлявшаяся, когда он говорил с Лансом, ясно дали ей это понять.

— Я не знала, что он в Вашингтоне.

Саймон не смотрел на нее.

— Он сказал, что знала.

— Он солгал. У него это отлично получается.

Саймон пожал плечами, будто это совершенно не важно, и у нее похолодело внутри.

— Как мило со стороны Джейкоба отвезти Джилл в гостиницу. — Никто не предложил, чтобы Джиллиан поехала с Брантами и Лансом. Вероятно, потому, что все хотели избежать кровопролития.

— Он в восторге от знакомства с кинозвездой.

— Я тоже так подумала. — Она широко улыбнулась в первый раз с того момента, как увидела Ланса. — Я уже говорила. Тебе придется приглядывать за ним из-за Джилл. Может быть, она и не увезет его в Калифорнию, но у нее и здесь тоже есть связи.

— Служа у меня, он играет больше ролей, чем смог бы в любой телепостановке.

— Вне всякого сомнения. — Она вздохнула и отвернулась от удаляющихся габаритных огней.

Саймон посмотрел на нее:

— Ланс очень привлекателен.

Она поморщилась:

— Он работает над этим.

— Он мог бы быть моделью.

Это правда.

— Он рекламировал одежду от Кельвина Кляйна, когда был студентом.

— Ты все еще любишь его?

Вопрос задел самую чувствительную струнку в ее душе. Саймон что, не слушал, когда она рассказывала, как Ланс обращался с ней?

— Нет!

— Ты довольно категорична.

— Так и есть. — Она не могла поверить, что он думал о таком. — Саймон, Ланс не тот человек, которого можно любить. До того как мы поженились, я была больше влюблена в идею заслужить одобрение моей семьи, чем в него, а к моменту развода я презирала его.

— Ты говорила, что он не хотел тебя.

— Не хотел. — Зачем он снова говорит об этом? Разве он не понимает, что, несмотря на то что с бывшим мужем у нее все кончено, воспоминания о браке все еще мучительны для нее? Неудача причиняет боль. Неудача в основном своем предназначении — быть женщиной — ужасающе болезненна.

— Его глаза весь вечер были словно приклеены к твоей груди. Черта с два он не хотел тебя.

— Что? — Она почувствовала, что ничего не понимает.

Саймон явно ревновал, но она не могла поверить, что для этого в самом деле есть причина.

— Он хотел остаться с тобой наедине в каюте.

— Поговорить о бизнесе, — сказала она с некоторым раздражением.

— При том как он смотрел на тебя, не думаю, что бизнес был первым пунктом в повестке дня.

Она волновалась, что Саймон мог подумать, будто она работает над слиянием за его спиной, и вдруг выяснилось, что он страдает от приступа мужского собственничества. Ланс не был собственником. Это было как… Надо об этом подумать. Необыкновенно и где-то даже мило.

— Ты думаешь, Ланс стал бы ухаживать за мной? — Она улыбнулась. — Ни за что. — Следующая мысль оказалась менее забавной. — Ты думаешь, я бы уступила?

— Я этого не говорил.

— Но ты ревнуешь. — У нее перехватило дух. Саймон, самый замечательный и мужественный человек, которого она знала, любовник, ради которою любая женщина могла бы умереть, ревновал.

— Да, — отрезал он.

Она положила ладонь на его руку:

— Не нужно. Единственный мужчина, которого я хочу, — это ты. — Как он может не понимать этого? Она вибрировала. как камертон, когда он входил в комнату, и сохла, как сорванный цветок, когда им приходилось расставаться.

Он что, слепой?

— Ты была замужем за ним. — Это прозвучало почти как обвинение.

— Это был отвратительный брак.

— Джиллиан сказала, что ты не развелась с ним после его первой любовной связи.

У Джиллиан слишком длинный язык и привычка делать свои собственные выводы. Не всегда правильные.

— Я не знала о его связях, по крайней мере наверняка. — Она хотела, чтобы он поверил ей. Она слишком долго оставалась замужем за совершеннейшим ничтожеством, но она не была полной тряпкой. — Пока я не застала его.

— Это тогда ты поняла, что у него есть связь?

— Да. Полагаю, мне следовало начать подозревать раньше по тому, с какой легкостью он отказался от физической близости со мной. Может быть, я сознательно была слепой, но я не знала.

— Что произошло?

— Я пришла в субботу в его офис посмотреть, там ли он. Это было совершенно случайно. По субботам он обычно играл в гольф, но его мобильный не отвечал. Мне что-то понадобилось. Я даже не помню, что это было, но я помню то, что увидела. — От мысли об этом ее все еще тошнило. Так это было отвратительно.

— Он был с другой женщиной?

Она вспомнила, что Джилл сказала почти то же самое.

— Да, но они были не одни.

— С ним были две женщины? — с отвращением спросил Саймон.

Ранило бы это меньше? Может быть. Если бы она не знала этих женщин.

— Хуже.

— Как это?

— Я обнаружила, что мой муж — бисексуал.

— Он был с женщиной и с мужчиной?

— Да. Он целый год не прикасался ко мне, а тут их с ним было двое. Они тяжело дышали, стонали, потели… и запах, как будто они уже давно этим занимались. Они даже не заметили меня, так забыли о реальности в своей похоти. Я ушла. Когда я объявила Лансу, что хочу развестись, я не сказала ему, что я видела, просто что знаю о его изменах.

Ее передернуло от пережитого страдания.

— Он даже не попытался отрицать. Он сказал, что это моя вина, что ему пришлось искать сексуального удовлетворения на стороне. Что для него я недостаточно хороша как женщина. Он был в ярости на меня зато, что я настаивала на разводе. Ты знаешь, что ему хватило наглости предложить мне посоветоваться с юристом?

Жестокость на лице Саймона сменилась выражением такой нежности, что она чуть не разрыдалась.

— Ах, малышка. — Он прижал ее к своей груди. — Мне так жаль. Вот ублюдок. Если бы я знал все это раньше, я бы не позволил привезти его на мою яхту.

Она знала, что он говорит правду. Саймон в отличие от Эрика мог и пренебречь нормами корректного поведения.

Он сжал ее крепче, и невероятно, ее тело отозвалось на это давление.

— Тебе повезло, что ты не заразилась какой-нибудь болезнью.

— Знаю. — Она потерлась щекой о его черную шелковую рубашку. — В понедельник, после того как я обнаружила его в офисе, я пошла к доктору и потребовала сделать все возможные анализы. Это было унизительно, но я не могла жить в неуверенности. — В объятиях Саймона воспоминания казались уже не такими болезненными, как раньше. — Кто знает, насколько хорошо он предохранялся в своих извращенных сексуальных играх?

— Учитывая его эгоистичную самонадеянность, это чертовски хороший вопрос. — Жар, исходящий от Саймона, обволакивал ее, словно одеяло. — Я хочу сделать ему больно. — Он произнес это с такой яростью, что Аманда вздрогнула.

— Не надо. Пожалуйста, забудь об этом. Все кончено, и теперь я действительно благодарна, что он считал меня такой сексуально отталкивающей.

Несколько минут Саймон просто стоял и молча гладил ее по спине. Мысли о браке с Лансом переносились в мусоросжигательную печь ее мозга и сгорали в огне, разожженном нежными прикосновениями Саймона.

Порывы холодного ветра не могли охладить горячее, как лава, желание, пылающее в ней.

Она едва заметно придвинулась к нему, и он прерывисто вздохнул.

— Ты заводишь меня без всяких усилий, — произнес он голосом, от которого у нее внутри все превращалось в жидкий мед.