Влюбленная красавица

Глава 15

Тереза, повесив телефонную трубку, развернулась и драматично воскликнула:

— Вот оно как! Моя сестра Виктория повела себя так, будто меня позвали на простую вечеринку школьные подружки. В самом деле!

Миссис Томас посмотрела на нее с иронией:

— Эта возня с королевой действительно быстро меняет человека.

— «Возня с королевой»! — вспыхнула Тереза. — Я просто сказала о том, какую любезность оказывает мне миссис Гарт.

— Недавно ты рассуждала совсем по-другому. Что-то насчет того, как Клодия старается отнять у Тори жениха; много чего говорила. Если я правильно помню, Тори велела тебе прекратить слушать сплетни и делать выводы самостоятельно. Что она тебе сказала сейчас?

Тереза собралась упасть в кресло, но вспомнила, что у нее только что появились королевская кровь и королевские кости, и опустилась с величественной грациозностью, вздернув подбородок. Все королевы, говорила ей Клодия, держат голову высоко поднятой… У Терезы уже шея болела.

— Она сказала, чтобы я сама решала, — ответила она гордо.

— Будь я на твоем месте, я бы подумала — для чего я нужна Клодии Гарт? Потом я бы прикинула — хочу ли я того, что она от меня хочет? Мясо готово. Когда придет Тори?

— Она не сказала.

— Тогда тебе лучше думать побыстрее. Клодия не из тех, кто долго ждет ответы на свои вопросы. Она предпочитает появляться прежде, чем человек успевает подумать.

Тереза забыла про свою королевскую кровь, схватила свитер и пулей вылетела из дому. Ее собственный опыт говорил о том, что она относится к тем людям, которым надо как следует подумать, прежде чем принять какое-либо решение. Ее поспешность всегда приводила к плачевным результатам.

Нэнси Эллиот, проезжавшая мимо, увидела выражение лица Терезы, замедлила скорость и окликнула ее из машины:

— Не подвезти ли вас, ваше высочество?

— О, миссис Эллиот, пожалуйста. Мне нужно где-нибудь спрятаться, чтобы как следует подумать.

— Садись. Я отвезу тебя в редакцию и обещаю не мешать. Мне и самой надо кое-что обдумать.

Тереза болтала, Нэнси слушала. Нэнси, которая никогда не давала никому советов, чувствовала, что ей очень трудно удержать рот на замке.

В редакции Тереза сидела и думала, ходила из стороны в сторону и думала, снова садилась и думала.

Наконец Нэнси спросила:

— Клайд Данкан — это твой парень, не так ли? Может, было бы полезно обговорить это с ним? Я отвезу тебя в Оукс.

— Я знаю, что он скажет, но он ведь парень. Он не имеет представления о том, что такое — получить завтрак в постель, когда ты устала и у тебя все болит; каково чувствовать, когда такая прекрасная женщина, как Клодия, помогает тебе выглядеть по-королевски.

— Ну почему она не подождала, пока я отдохну, прежде чем просить меня жить у нее? — простонала Тереза.

— Это для тебя, — сказала Нэнси, — вопрос номер один.

Тори в это время тоже предалась размышлениям, которые отнюдь не были веселыми. Она медленно ехала по улицам, на которых, как она полагала, никто не должен был ее узнать, и наконец остановилась в тени одного из кленов у обочины.

Интересно, родители девушек, избранных королевами красоты, испытывают те же противоречивые чувства: гордость за своих дочерей, признанных умными и красивыми, и одновременно беспокойство о том, какое влияние окажет на них эта избранность?

Низкая лесть, которую они будут видеть со стороны своего окружения, может полностью поменять их восприятие жизни, заставить их ожидать низкопоклонства в будущем.

В какой-то степени лето в компании Клодии пойдет Терезе на пользу. После пребывания у нее в гостях у Терезы полностью рассеются иллюзии. Но это тоже может нанести ей ущерб, заставить ее болезненно воспринимать любое любезное предложение.

Услышав звук разбрызгивателя, Тори посмотрела на маленький дом на другой стороне улицы; осмотрелась по сторонам и поняла, что находится на краю Западной Террасы.

Клодия!

«Чего я хочу сильнее, чем блага Терезе? — спросила Тори саму себя. — Терезе, благодаря которой я путем серьезной борьбы поднялась из глубин отчаяния к свету счастья».

Сказочное «и после этого жили они счастливо» не подходит для реальной жизни. Так может быть в стране, где солнце светит двадцать четыре часа в сутки, триста шестьдесят дней в году. Счастье приходит, когда встречаешь удары судьбы, ищешь вожделенную тень под палящим зноем, собираешь дрова для костра, который согреет в морозный день.

Ветер зашелестел газетой, лежащей поблизости, и Тори вновь подумала о той цене, которую платишь, когда в семье обитает представитель королевских кровей.

Тереза тем временем направлялась домой. Она сказала Нэнси, что хочет пройтись пешком, и та, услышав ее решение, посоветовала, чтобы она не торопилась.

— Клодия позвонит тебе, — пообещала Нэнси.

Придя домой, Тереза нашла миссис Томас в возбужденном состоянии.

— Клодия Гарт звонила, — сказала она. — Она спросила, не слишком ли ты огорчишься, если она отменит свое приглашение. Она только что получила известие, что у нее будет так много гостей с Востока, которые хотят побывать на фестивале, что она боится, что это будет слишком сильно беспокоить девушку, которой нужен хороший отдых. Что смешного? — строго спросила она.

— Просто я хочу есть, — уклончиво ответила Тереза.

После того как их тетя удалилась на одни из своих бесчисленных посиделок, Тереза, теперь оживленная и радостная, призналась Тори:

— Я чувствовала себя в тупике. Нэнси заставила меня принять решение в одиночку. Я вспомнила все, что слышала про Клодию, и то, как она важничала, пока меня не выбрали королевой, и я поняла — она хочет что-то выгадать от всего этого. Потом я начала думать о том огромном, пустом доме, о том, что мистер Эймс большую часть времени проводит в клубе, а Клодия все время в своем кругу, и меня прямо дрожь охватила. Но больше всего я испугалась того, что окажусь перед ней в долгу. Она будет дарить мне вещи, которые я не могу себе позволить, чтобы показать, какая она щедрая. Это меня испугало. — Тереза глубоко вздохнула. — Но как я могла отказаться, не обидев миссис Гарт? Я спросила об этом Нэнси. Она подумала с минуту и сказала, что мне надо идти домой, не торопиться и Клодия отменит приглашение еще до того, как я доберусь до дома. Так оно и получилось.

— Почему? — Тори нахмурилась.

— Королева-мать. Не вдовствующая королева, а королева-мать. Думаю, Нэнси позвонила ей и выступила с предложением написать статью про королеву-мать. Ты и я знаем, что Клодия вполне годится мне в матери, но она не хочет, чтобы кто-нибудь про это узнал.

— А Нэнси, — согласилась Тори, — должна была изложить это в такой деликатной форме, что никто не был бы обижен. О, милая моя, я чувствую такое облегчение.

Кухня наполнилась их смехом, и когда наступило время обсудить финансы, Тереза вдруг осознала, что не может одновременно работать и быть королевой. Однако они смотрели в будущее с оптимизмом.

— У нас есть облигации, — заверила ее Тори. — Мы справимся. Будь начеку, и тогда обязательно случится что-то хорошее для нас.

— Оптимистка. — Тереза взъерошила ее волосы. — А теперь время приходить в ужас, глядя на ярлычок с ценником. Мой костюм для церемонии вручения аттестатов. Не забудь, что это в ближайшее воскресенье.

Они подождали позднего выпуска теленовостей в одиннадцать часов.

— Неужели я выгляжу вот так? — воскликнула Тереза, когда председатель комитета по выборам королевы прикоснулся к ней жезлом. — Ой, мой огромный рот был так широко открыт. О, проклятая Беттили. — Ибо Беттили Бафф сорвалась со своего места на сцене, чтобы поцеловать потрясенную Терезу.

Впрочем, телеоператоры привыкли всю жизнь иметь дело с такими персонажами, как Беттили, и в следующий момент в кадре снова оказалась Тереза и счастливым голосом нараспев произнесла: «Ура, рыжей повезло!»

— Тор, заметь, что мы с Беттили в точности одного веса и с почти одинаковым телосложением. Со спины мы выглядим одинаково.

— Не для меня, — ответила Тори. — Я горжусь тобой, Тер, ты не расклеилась, как другие.

— К тому же я не ожидала, что меня выберут, поэтому я особо и не переживала. Люди просто не понимают, что такое — ждать день за днем, чтобы узнать, кто победил. На тебя все показывают пальцами, ребята в школе шутят.

— Тереза, почему ты не ожидала, что тебя выберут королевой?

Тереза задумалась на секунду.

— Не знаю. Может быть, потому, что другие девушки были уверены, что их родители устроят их победу.

— Другие могли догадаться о твоих настроениях?

— Возможно. Уж точно по моему поведению они никак не могли решить, будто я думаю, что выиграю. Ну ладно, Тори, что у тебя на уме? Выкладывай.

И Тори рассказала ей, что идут разговоры о том, будто ее выбрали потому, что ее родная сестра работает секретаршей менеджера Общественного благотворительного клуба.

— Ах вот что. — Тереза щелкнула пальцами. — Эти разговоры начала Беттили, а Клайд ее услышал и сказал, что как раз это и не позволит мне победить.

Тори была довольна. Она сомневалась в том, что Бафф попробует провернуть что-то еще, впрочем, если слухи уже пошли, они не повредят Терезе. Она внутренне уже справилась с ситуацией.

В воскресенье никакие собрания не проводились. У тех, кто не имел сыновей и дочерей, заканчивающих школу, были внуки или соседи. Их жены оснастили детей тугими воротничками, поясами и костюмами и сопроводили их на церковную проповедь по случаю окончания учебного года.

Данканы устроили вечеринку для класса Терезы в своем лагере, севернее Оукса. И Дэн, и Тори были приглашены и собирались появиться там несколько позже; перед тем они хотели побыть немного вместе.

Стоя в тени церковной колонны, Тори услышала пару дрожащих голосов.

— О, она до такой степени озабочена успехом своей сестры, что ждет кого-то более многообещающего.

— Я слышала совсем другое, — поправил второй голос. — Я слышала, что он сыт по горло такими отношениями, потому что она больше думает о своей сестре, чем о нем. Она практически отпихнула его прочь как раз в такой момент, когда она была ему нужна, лишь бы угодить своей избалованной сестрице.

— О, не надо, мама, — вмешался третий, мужской голос, — они оба слишком заняты фестивалем, чтобы думать о женитьбе. И ты сама с самого начала соглашалась с тем, что из Терезы получилась бы лучшая королева.

Через час после этого Дэн, внимательно вглядываясь в дорогу перед собой, внезапно спросил:

— Тори, как бы ты отнеслась к тому, чтобы мы на какое-то время отложили мысль о женитьбе?