Влюбленная красавица

Глава 19

— Джентльмены, джентльмены! — запротестовал Мелтон Креншоу, принявшись в свою очередь стучать по столу.

Но казалось, ни одного джентльмена в помещении не было; тут находились только соперничающие группировки, одна из которых уменьшалась с каждой минутой по мере того, как ее члены переходили на другую сторону.

— Давайте я попробую, — прошептала Тори и, получив от Креншоу в ответ кивок, встала и прокричала: — Джентльмены!

И все повернули головы в ее сторону.

— Вы ведете себя так, что стенографу практически невозможно заносить на бумагу индивидуальные выступления каждого. Не будете ли вы любезны сесть? Мистер Креншоу предоставляет по пять минут каждому выступающему.

Мистер Бафф не стал садиться. Он был твердо намерен выступить первым.

Креншоу оборвал его, как раз когда он вошел в раж.

— Пять минут, — сказал он.

— Но я не закончил, — начал Бафф, затем увидел, что Тори записывает слова обоих, и, признав свое временное поражение, уступил.

Со своего стула встал молодой менеджер по продажам корпорации «Ральстон фрутс».

— Я полагаю, все остальные согласны с Дэном Морганом. Мы не возражаем против того, чтобы он выступил от нашего имени.

Тори взглянула на Дэна — он сидел с серьезным и решительным видом — и быстро принялась стенографировать, стараясь не упустить ни одного слова.

Дэн уверенно заговорил:

— Наше отношение ведет к тому, что общее празднество превращается во вражду. В наших попытках по-обезьяньи подражать крупным и много лет назад организованным фестивалям мы лишаем сами себя всякой выгоды. Я говорю не только о финансах. Но подумайте вот о чем. Что желают показать жители Лейквилля приезжим, привлеченным нашими «Динамичными днями»? Грязное белье, развешанное на всеобщее обозрение? Или результат спокойной совместной работы, который покажет им, что Лейквилль — это место, в котором неплохо поселиться; работать или в предприятия которого можно инвестировать деньги? Вместо истерики давайте обратимся к здравому смыслу.

Когда он подвел итог своему выступлению, кто-то быстро встал, чтобы заявить о согласии с тем порядком парада, который предложил на рассмотрение комитет. Несогласных оказалось всего пятеро. Тори добросовестно записывала слова всех говоривших; затем поступило предложение устроить повторное заседание.

При голосовании это предложение не прошло. Послышались какие-то звуки со стороны дверей, и Клодия Гарт, старательно привлекая внимание всех присутствующих, вошла в зал.

— Убегайте, — прошептал Креншоу, и Тори охотно выскользнула через запасной выход.

Но перед тем как выйти, она успела расслышать возглас Клодии:

— О, не говорите мне, что я опоздала. Я устроила для королевского двора небольшой торжественный обед для тренировки. Непривилегированным очень полезно знать, как следует вести себя на людях.

Тори поспешила домой. Конечно, услышав, что сказала Клодия, она приготовилась увидеть Терезу разозленной, но пока перед ней стоял яркий образ Дэна, набравшегося смелости возглавить восстание независимых бизнесменов.

Тереза была дома. Клодия сама подбросила ее домой на машине по пути из ресторана «Лейкшор» в Оуксе.

— Тор, что значит такое высказывание: «На сцену, Прунелла»? — неожиданно спросила Тереза.

Тори устало села.

— Что?

— Ну, такие слова произнесла Джипси, из-за чего мероприятие и прекратилось. Клодия учила меня, как вести себя перед толпой, объясняла, помимо прочего, как правильно есть. Сил никаких не было терпеть ее постоянные придирки, типа «о нет, не так; вот, как надо». Я уж чуть было не взорвалась, но тут пришла Джипси и сказала это. Я как раз смотрела в тот момент на Клодию. Она дернулась и побелела как простыня. Но все, чего хотела Джипси, — это назначить время для окончательной примерки платьев для нас, девушек. С Клодией она, в сущности, не разговаривала.

Тори замялась. Она знала, что Джипси некогда предупреждала Клодию, чтобы та не повторила своей ошибки в отношении Прунеллы.

Намек, что она сама встанет на защиту Терезы, если будет необходимо.

Однако пугать Терезу прошлыми кознями Клодии Тори совсем не хотелось.

— Это театральный термин, что значит — займись делом, прекрати болтать, выходи «на сцену».

— А-а. Она опоздала на собрание?

— А что?

— Ну, она сказала, что ей надо торопиться, но она все медлила, то и дело смотрела на часы, а потом утащила меня прочь.

— Она пришла, как раз когда собрание закончилось. Тереза, — Тори с наслаждением потянулась, — ты понимаешь, что осталось всего четыре дня до большого парада, коронации и всего остального?

— И какое же будет облегчение, когда это все закончится! Не думаю, что я полюблю каждую минуту фестиваля, но подозреваю, что после того, как он закончится, я буду думать о нем с большим удовольствием, чем в те дни, пока он будет идти.

Выключив свет, Тереза сонным голосом признала, что дела обстоят лучше. Теперь суматоха по поводу выбора королевы улеглась, и девушки согласились довольствоваться ролью принцесс, кроме Беттили, которая по-прежнему злилась.

Сестры обсуждали каникулы, которые предстояли после фестиваля. Тереза не возражала против того, чтобы позагорать на пляже возле усадьбы Данканов в те дни, когда не будет разъезжать вместе с Клодией в качестве королевы.

— Хотя я чувствую себя виноватой из-за того, что не работаю этим летом, — заключила она.

— Не стоит. Пока что мне не пришлось обналичивать ни одну из облигаций. Получай удовольствие от жизни.

Тори получала удовольствие от жизни в тишине ночи, представляя себе Дэна таким, каким, как она знала, он мог быть. Это было как рассматривание фотографии, напечатанной с очень качественного негатива. Даже при том, что она уступила его Клодии, Тори чувствовала, что он сумеет оставаться самим собой.

Каким-то образом дни стремительно пролетели один за другим. Джейни и Тори сбивались с ног, выручая Креншоу в его хлопотах.

— Он такой славный человек, — сказала Джейни. — Проблема в том, что он старается поладить со всеми и из-за этого разрывается на куски.

Тори сомневалась в том, что в ночь перед парадом в честь открытия фестиваля в Лейквилле хоть кто-то спал. Атмосферу здорово оживляли приехавшие оркестры. Взрослые музыканты проводили джем-сейшны; молодежь самозабвенно репетировала, чтобы достойно соперничать с другими коллективами.

Движение по трассе зоны отдыха было очень оживленным; машин было гораздо больше, чем обычно, как узнали члены Общественного благотворительного клуба, и потому вызвали дополнительное подразделение патрульных машин, чтобы не допустить заторов.

Тори вместе с Терезой сходила посмотреть на автоплатформу, на которой той предстояло ехать.

Даже в полумраке гаража Генри Грина платформа выглядела красиво. Ее медное покрытие поблескивало под светильниками; на следующий день трон королевы наверняка будет ярко сиять под солнцем.

Наверху помещался трон. Чуть ниже располагалось сиденье, предназначенное для вдовствующей королевы, и еще одно для принца-консорта. На нижнем ярусе стояли круглые табуреты для принцесс и их кавалеров.

Когда они вернулись домой, Тереза показала Тори какую-то капсулу:

— Это успокоительное. Клодия каждой из нас раздала по такой штуке, чтобы мы сегодня отдохнули.

Тори ничего не сказала по этому поводу. Она еле удержалась от того, чтобы выхватить таблетку из рук Терезы.

— Когда-то, — вспомнила Тереза, — ты говорила, что класть в рот можно только то, что прописал доктор или предложил кто-то, кому полностью доверяешь. Так что… пей на здоровье.

Она угостила капсулой кухонную раковину, и Тори улыбнулась.

Этой ночью заснуть им обеим так и не удалось, а когда наступил рассвет, Тереза пришла к Тори со скорбными стенаниями:

— Ты только посмотри на это небо. А в прогнозе погоды сказали всего лишь «возможность дождей в горах».

— Может быть, тучи услышали эти слова и сейчас направляются в горы, — попробовала успокоить ее Тори.

Тереза спросила, обязательно ли ей завтракать, потому что есть она не может. Возможно, позже она выпьет кофе и съест сладкую булочку, пока ей будут делать прическу. Однако, проходя в какой-то момент мимо Тори, которая заставляла себя есть яйца вкрутую, тост и выпить кофе, Тереза рассеянно присоединилась к сестре.

— На стадионе будет доктор Энджел, — заметила Тори, — так что, если кому-нибудь вздумается упасть в обморок, он поставит на ноги.

— Уф, какое облегчение. Теперь я знаю, что никто из нас не упадет.

— Ах да, дорогая, если посмотришь на трибуну и не увидишь меня, не волнуйся. Там должен быть Креншоу. Мне, возможно, придется остаться в офисе. Впрочем, парад я посмотрю. На Парк-сквер всегда найдется местечко, куда можно втиснуться.

Позже Тори обрадовалась, что предупредила сестру. Креншоу, пришедший в офис рано, принялся жаловаться:

— Совершенно очевидно, Тори, Сэдлик наверняка приедет. Я должен быть на поле, без меня на этом параде никак обойтись не могут. Вы можете остаться здесь? Не слишком ли это большая просьба, если вам не придется посмотреть коронацию вашей сестры?

— Вовсе нет. Ведь под рукой телевизор.

Ей надлежало либо удержать Сэдлика в офисе, либо вывести на улицу, в зависимости от времени его прибытия.

— Эта распроклятая погода, — ворчал Креншоу, пытаясь отыскать шляпу, которую он держал в руке.

— Позаботиться о погоде надо было поручить Баффу, — сказала ему Тори. — Он бы обработал прогнозиста так, что тот предоставил бы такую погоду, какую ему велели.

И Креншоу, смеясь, ушел.

Тори и Джейни непрерывно отвечали на телефонные звонки; помимо прочего, многих беспокоила какая-то недостающая автоплатформа, а также возникшие в последнюю минуту препирательства по поводу расположения мест в ходе парада.

Ну а потом наступила тишина. Это означало, что церемония коронации уже прошла и парад вовсю идет.

— Ну, беги, — сказала Джейни. — Я присмотрю за хозяйством.

Тори потихоньку втиснулась в ряды наблюдателей недалеко от офиса. Ага, впереди шли всадники; их лошади танцевали под музыку, исполняемую оркестром позади них. А следом бодро вышагивала «гвардия» в кремовых фланелевых костюмах.

Тори слегка улыбнулась. Г.И. Бафф был, как всегда, на первом плане. Не обратить внимание на его красное потное лицо было невозможно. Он то и дело бросал сердитые взгляды на хмурое небо.

Тори вытянула шею. Школьный оркестр. Когда он приблизился, она неосознанно принялась рукоплескать. Темная кожа капельмейстера блестела, его белые зубы сверкали в радостной улыбке, а длинное стройное тело двигалось в ритм музыки.

А позади, точно солнце, пробившееся между облаков, двигалась платформа королевы праздника.

Что-то сверкнуло, и послышалось сердитое рокотание. Зрители инстинктивно посмотрели на небо. Этот грохот вовсе не производился грузовиками-платформами, а был предвестником грозы.

— О, хоть бы они добрались до укрытия, — прошептала Тори.

Платформа оказалась справа от нее, уже совсем близко. Тори с огромным интересом посмотрела на ее верх.

— О нет! — громко воскликнула она.

— Что-то случилось, мисс Тори?

Она смутно поняла, что рядом с ней мистер Сэдлик. Тори вялым движением показала на трон:

— Моя сестра… Это ведь она была королевой. Там не она. Беттили Бафф!

На плоском лице Беттили Бафф застыла улыбка неподдельного триумфа.

Тори быстро осмотрела остальных девушек, сидящих на платформе. Терезы среди них не было.

Она подалась вперед, и ее заметила Мария Делани.

— Тори, — закричала она, — идите домой! Тереза там, вся зеленая.