Внебрачный ребенок

7

Полина

– Какая крошечная… – шепотом произнесла я.

И как же она похожа на Сафину в детстве… Я словно перенеслась в прошлое и увидела ее маленькую копию. Стояла у окна, смотрела на Роберта, как он держал девочку на руках, бережно прижимал к себе кроху, а видела совсем другую картинку… Сглотнув огромный ком в горле, я несколько раз вздохнула и выдохнула, затем отвернулась к окну, чувствуя как в глазах собирается влага. Нет, плакать больше нельзя, я обещала Роберту.

– Можно мне ее подержать? – я протянула руки, когда почувствовала, что готова взять ребенка.

– Да, – грустно выдохнул он и подошел с девочкой ко мне, а я принялась внимательно разглядывать красивое личико. – Дамира родилась с весом меньше двух килограммов. Долго восстанавливалась, но сейчас ей получше, да, принцесса?

Роберт слабо улыбнулся, взглянув на меня. Столько нежности было в его глазах, когда он смотрел на дочку, что я не смогла удержаться, и улыбнулась ему в ответ.

Почти каждый день на протяжении последних трех лет я принимала участие в рождении новой жизни, но сейчас, взяв в руки Дамиру, испытала странное чувство, будто стала мамой во второй раз. Наверное потому, что у девочки больше не было матери, а мы с ней одной крови? Для меня и Сафины эта кроха – единственный близкий человек на свете, который у нас остался.

Я погладила кончиком пальца курносый, маленький носик, и девочка улыбнулась во сне, а мое сердце забилось так гулко, что заложило уши. Трепет, нежность и тоска – эти чувства творили со мной что-то невероятное в это мгновение. Прикоснувшись губами к темному пушку на голове младенца, я вдруг поймала себя на том, что Кристина, возможно, испытала похожие чувства, когда впервые приехала к нам в Питер после моих родов, и взяла Сафину на руки. Мы виделись очень редко с сестрой. За шесть лет всего три или четыре раза от силы, но я очень любила ее, несмотря на все, что случилось между нами.

Подняв голову, я посмотрела на Роберта, он стоял у окна и вид у него был такой, будто он не прочь закурить прямо в детском отделении. Немигающим взглядом смотрел на нас с ребенком, сложив руки на груди.

– Ты думаешь о ней? – я не удержалась от вопроса, который крутился на языке.

Меня не покидало ощущение, что он все время представлял Кристину на моем месте.

– Сколько ты зарабатываешь, Полина? – вдруг спросил он.

– Что? – я непонимающе улыбнулась, а внутри неприятно кольнуло.

– Я знаю, что ты работаешь в хорошей частной клинике врачом. Руководство о тебе положительно отзывается, но ты вся в кредитах…

– Кажется это не твое дело?

Девочка закряхтела в моих руках и проснулась. Распахнула синие глаза такие же, как у отца и ее старшей сестрички, и посмотрела на меня, а я снова почувствовала, как все сжалось внутри от нежности. Ну где же справедливость? Моя дочь росла без отца, а ребенок Роберта остался без матери…

– Я долго думал и пришел к выводу, что мне нет дела до ваших разногласий с Кристиной. На меня сейчас навалилось слишком много забот. Возможно, я пожалею об этом решении, которое принял на твой счет, но у тебя хорошее образование, ты родная кровь… – произнес он, подходя ко мне и заглядывая в лицо дочери. – Я заплачу большие деньги, чтобы ты ухаживала за Дамирой и была в ее жизни.

– Что? – моя улыбка стала холоднее.

– Няня, само собой разумеется, будет вам помогать, но у моей дочери должно быть хотя бы подобие семьи. Пока не случилось несчастье с моими старшими братьями, я рос в полной семье, и отдаю себе отчет, о чем прошу тебя сейчас.

– Роберт Рустамович… – в палате появилась молоденькая медсестра, но увидев меня, вдруг запнулась и посмотрела так, словно перед ней стояло привидение. Вся побледнела, перевела огромные глаза на ребенка в моих руках, затем снова на Роберта.

– Лиза, это Полина. Сестра Кристины. Они близняшки, – спокойно сказал Роберт, заметив изумление девушки.

– Добрый день, – натянуто улыбнулась она и сделала шаг навстречу. – Я ухаживаю за малышкой. Можно? – снова посмотрела на меня, затем опустила глаза на ребенка, которого я прижимала к груди. – Нам нужно переодеться и идти на процедуру, – мне показалось, что я услышала нотки презрения в ее голосе.

– Да, конечно, – ответил Роберт за меня и кивнул, чтобы я отдала медсестре ребенка.

Она положила девочку на пеленальный столик и принялась переодевать. Я наблюдала за ее действиями и ощущала себя так, словно меня приложили чем-то тяжелым по голове. В предложении Роберта была толика здравого смысла. Он хотел не так уж и много, а я могла дать девочке заботу и тепло, но все это было чревато необратимыми последствиями. Не будь той ночи и Сафины, я бы даже не думала сейчас над ответом.

– Вот так, моя маленькая… – ласково приговаривала медсестра, перевернув Дамиру на животик.

Мы с Робертом молча наблюдали за ребенком. Я размышляла над его словами, и понимала его чувства, он боялся, что Дамира будет ощущать нехватку родительской любви… И в чем-то он, конечно, был прав.

– Что с пятном под лопаткой? – спросил Роберт, а меня словно с ног до головы обдало кипятком.

Пятнышко под лопаткой? Мне не послышалось?

– Меченая девочка! – довольно усмехнулась медсестра. – Будет счастье от папы. Вроде больше не увеличивается в размерах, Роберт Рустамович, но лучше наблюдать…

– Полина?

Я схватилась за стену. Мне стало нехорошо. Этот день, кажется, решил меня окончательно добить?

– Тебе плохо? Полина…

Я почувствовала руку на своем плече, Роберт всматривался пристальным взглядом мне в лицо.

– Я… Со мной все в порядке. Извини, Роберт. Мне пора… – я отозвалась слабым голосом.

На ватных ногах покинула палату, словно в тумане дошла до лифта и нажала на кнопку. Так паршиво мне было лишь однажды: наутро после проведенной ночи с Робертом и последующей встречи с Шалимовым-старшим, из-за которого и случился весь этот кошмар.

– Полина! – Роберт окликнул меня, когда я уже выходила из здания. – Что случилось? – он остановил меня, схватив за локоть. – Я обидел тебя своим предложением?

Как никогда я была близка к тому, чтобы во всем сознаться, вывалить на него правду, но не проронила ни слова, потому что понимала, что не смогу этого сделать. Духу не хватит. Я совсем не знаю Роберта. Что он за человек? Какие шаги предпримет, узнав обо всем? Возможно, решит отгородить меня от общения с обоими детьми? Зная, каким ужасным человеком был его отец, могла предположить, что именно такое развитие событий меня и ждало.

– День был тяжелый. Я хочу отдохнуть. Спасибо, что позволил мне ее увидеть… Если ты разрешишь изредка ее навещать, буду очень благодарна, но… Я должна отказаться от твоего предложения.