Водопад любви

8

— Зачем я здесь? — тихо спросила Фанни.

Вивьен с удивлением взглянула на подругу. Они сидели около бассейна на шезлонгах. Голубая плитка отражалась в прозрачной воде. Утреннее солнышко приятно грело кожу. Вивьен почувствовала, что возрождается к жизни.

— Тебе здесь плохо, Фанни?

— Нет, — ответила та и через некоторое время вдруг спросила: — Ви, ты будешь покупать себе вечернее платье?

Вивьен расслабилась. Если речь зашла о тряпках, значит, Фанни чувствует себя нормально.

— И те, что я взяла, вполне сойдут! — слукавила Вивьен. На самом деле она собиралась так поспешно, что забыла положить необходимые вещи. Зубную щетку, например. А о вечернем платье она даже и не вспомнила!

Вивьен тогда больше всего боялась, что заявится Саймон, и ей придется разговаривать с ним, так сказать, лицом к лицу. А его физиономию она видеть не могла. Но все обошлось. Саймон либо приходил к ней, когда она сидела в баре, либо явился уже после ее отъезда.

А что, если он совсем не приходил? — вдруг подумала Вивьен и удивилась. Умиротворенности как не бывало.

— Сегодня прием, — продолжила Фанни. Настоящий прием, а не какая-нибудь рокерская тусовка! И ты должна выглядеть соответствующе!

— Глупости! Я уверена, виновники торжества придут в своем обычном одеянии. Зачем мне выпендриваться?

— А я хочу новый, роскошный туалет!

— Фанни, ты что-то от меня скрываешь? — лукаво улыбнулась Вивьен. — Кто он?

Фанни смущенно потупилась.

— Давай рассказывай! Где ты его подцепила? Фанни продолжала молчать.

Неужто один из «комариков»? — ахнула Вивьен.

— А чем они тебе не нравятся? Работают, как дай бог каждому. Ты видела, чтобы они слонялись без дела? Думаешь, легко пробиться в тяжелом роке? Стать такими? Одними из первых?

— Но, Фанни, все-таки эта среда для нас чужая! Не привыкну я к ней. Да и ты со своими стихами плохо в нее вписываешься.

— Однако с Черным Комаром ты беседуешь часто… О чем вы с таким увлечением толкуете? Интересно было бы знать…

— Да ни о чем конкретно. Линк очень образованный. Меня так и подмывает спросить, где он учился.

— Спроси! Почему ты стесняешься задать такой обычный вопрос?

— Да нет, ни капельки не стесняюсь. Но он всегда уходит от ответа. Не могу же я провести допрос с пристрастием: где родился, когда женился…

— Он женат?

— Не смеши меня, Фанни! Откуда я знаю? Но, учти, эти ребята не простые смертные. Они — музыканты. А для них, как и для артистов, брак и развод — это прежде всего рекламный трюк.

— Но ты же согласилась выйти замуж за Линка?

— Об этом между нами речи не было! А ты — согласилась!.. Никогда не думала, что ты такая легковерная дурочка.

— Подожди, это не я, а ты дурочка. Вот, смотри. — Покопавшись в сумке, Фанни достала газету и протянула ее Вивьен. — Видишь фотографию? И прочти, что там написано внизу…

Глаза Вивьен быстро пробежали по газетной полосе. Вверху были напечатаны две фотографии, ее и Линка, далее шел текст: «Самый знаменитый рок-музыкант нашел свою судьбу». Под судьбой явно подразумевалась Вивьен. Чуть ниже был помещен снимок, на котором Вивьен и Линк были изображены вместе.

Фанни с лихорадочным предвкушением ждала посвящения в тайну.

— Что скажешь, Ви? — нетерпеливо спросила она.

— Что скажу? Снимки неплохие, вот что скажу! У Говарда талант. Если, конечно, он сам снимал, — нарочито безразличным тоном откликнулась Вивьен.

— Говарду ты тоже симпатична. Ты можешь выбирать…

— А ты кого предпочла бы? — осторожно уточнила Вивьен. Разговор приобретал неприятное для Вивьен направление. Она не рассказала подруге, зачем прилетела сюда. Ей не хотелось передавать ей слова Спенсера о внешности Фанни. И до сих пор Вивьен удавалась скрывать причину своего появления здесь.

— Линка… — тихо проговорила Фанни.

— Ах вон оно что! Поэтому и платье потребовалось! — излишне жизнерадостным тоном воскликнула Вивьен.

— Да нет, я не это хотела сказать. Если тебе хорошо с ним, я не буду стоять у тебя на пути. Я ничего…

— Успокойся! Я не собираюсь за него замуж…

— Тогда надо подать на Говарда в суд. Он порочит твою репутацию! Пошли, надо действовать!

— Ох, Фанни! Какой суд? Чья репутация? Я тебе все уже в Лондоне объяснила. Ты забыла?

— Тогда роль невесты должна играть я, — с еле уловимой обидой в голосе заметила Фанни.

— Наверное, Говард ошибся, — уклончиво заметила Вивьен.

— А как же Саймон? Вдруг он увидит эти снимки?

— С Саймоном все кончено. Фанни, он такой подлец!

— Не может быть! — ахнула Фанни. — Ты с ним целый год встречалась. Все было хорошо…

Вивьен молчала.

— Вы же с ним практически не расставались. Ну поднадоели немного друг другу. С кем не бывает? — осторожно заметила Фанни.

— С кем не бывает?! — закричала Вивьен. — Ты хочешь сказать, обзывать своих любимых неприличными словами в порядке вещей?

— Саймон не такой, — уверенно заметила Фанни.

— Он… он меня стервой назвал… — И неожиданно для себя Вивьен расплакалась.

— Что-о? — открыла рот Фанни. — Ты ослышалась! — тотчас же вскричала она.

— А ты… ты… его защищаешь! — всхлипывая прошептала Вивьен.

— Не плачь! Лучше расскажи, может полегчает…

— Мы пошли в ювелирный магазин… — вытирая слезы, послушно начала рассказ Вивьен.

— «Адлера»? — недоверчиво воскликнула Фанни, когда Вивьен, заикаясь и подвывая на манер раненой собаки, закончила свой рассказ. — В одну из самых шикарных ювелирных фирм? — еще раз уточнила Фанни.

— Да.

— Саймон так поступить не мог!

— Ты хочешь сходить туда и взять показания у продавцов?! — внезапно окрысилась на подругу Вивьен. — Они подтвердят, как этот негодяй издевался надо мной, а потом… оскорбил… — И Вивьен снова зарыдала.

— Саймон — уважаемый человек, бизнесмен, — с жаром возразила Фанни и смутилась. Она не привыкла отстаивать свое мнение.

Позиция Фанни по отношению к совершенно незнакомому ей человеку — она и видела-то Саймона всего лишь два раза, и то в Египте, — удивила Вивьен.

— Фанни, не смей при мне даже упоминать о нем!

— Хочешь соку? Я сейчас принесу. — Фанни кинулась к холодильнику, который притаился в тени огромного куста олеандра, неподалеку от бассейна. Она достала кувшин с желтым напитком и налила два бокала. — Холодный, — подавая бокал Вивьен, сказала она.

Вивьен залпом выпила апельсиновый сок и почувствовала себя лучше.

— А теперь, — строго произнесла Вивьен, — я хочу услышать от тебя правду. Что это за подозрительная привязанность к Саймону? Ты что, в него еще тогда, в Египте, влюбилась?

— Нет, Ви! Конечно нет, — заторопилась объяснить Фанни. — Здесь совсем другое. Он даже не понравился мне тогда. Но не как человек, а как мужчина, ты понимаешь?

— Нет, Фанни. Именно это я и хочу сделать. Пока я ничего не понимаю.

— Я не знаю, как тебе объяснить. Просто душа моя сразу сказала, что Саймон очень хороший человек. Он просто не может быть плохим. Не мо-жет!

— Ты продолжаешь так думать даже после того, как он поступил со мной? — В голосе Вивьен прозвучала обида.

— Ви, я думаю, здесь какое-то недоразумение. Что-то не то… — Фанни смешалась, с трудом подбирая слова. — Понимаешь… Нет, я не могу тебе объяснить…

— Бон журе, хохлаточки! Сипуете?

— Что? — вздрогнула Вивьен. Речь Генриха IV, тихо подошедшего к ним сзади, как всегда, требовала переводчика.

— Мы не курим марихуану, — продемонстрировала свою осведомленность Фанни.

— Тогда бросим кости? — Генрих IV снисходительно показал руками, что собирается поплавать.

— Я не хочу, — сказала Вивьен.

— Я тоже.

Генрих IV нырнул в бассейн и, сильно взмахивая руками, поплыл.

— Правда, Фредди похож на Комара, словно они родные братья? — заметила Фанни.

— Какой Фредди? — сразу не поняла Вивьен. — А! Ты о бритоголовом! Разве он Фредди?

— Ты еще не запомнила, как их зовут? У них обычные имена, — удивилась Фанни. — Линкольн — Линк, Фредерик — Фредди, Бенджамин — Бен и, наконец, Роберт — Бобби. Да, еще продюсер. Его-то ты помнишь, как звать?

Вивьен кивнула и уточнила:

— Генрих IV, тот, который сейчас бассейне, Бобби?

— Верно, — обрадовалась Фанни. — Ви, знаешь, что я придумала… — продолжала болтовню Фанни. — Я хочу пригласить сюда маму. Она такая одинокая. Она никому не будет в тягость…

— Отличная идея! — оживилась Вивьен. — Давай и мою мать пригласим. По крайней мере, им вдвоем уж точно не будет скучно.

— Ви, а у твоей матери есть любовник?

— Не знаю… Мы с ней не разговариваем на подобные темы. Если есть, то они встречаются тайно. А у твоей?

— Был. Жуткий кретин. Представляешь, двадцать восемь лет, на голове сделана липосакция.

— У него что, было ожирение башки?

— Нет, мозг удалили!

Вивьен расхохоталась. Фанни тоже весело захихикала.

— Ты, наверное, плясала от счастья, когда они расстались? Вот бы у тебя появился такой папочка! — давясь от хохота, заметила Вивьен.

— Как ни странно, Ви, нет! Даже такой болван лучше, чем полное одиночество. Ведь после смерти отца мать так и не нашла себе вторую половину.

— Как он умер, Фанни?

— Не знаю, Ви. Мать никогда не рассказывала, а я не спрашивала, чтобы лишний раз ее не расстраивать. А твоя тоскует по твоему отцу?

— Не знаю. Когда я заикаюсь о нем, в ответ получаю, что второго такого подлеца и идиота на земле нет!

— Моя тоже как-то раз его алкоголиком назвала!

— Я помню, ты говорила, — кивнула Вивьен.

— Ладно, пойду тоже искупаюсь.

И не успела Вивьен ничего сказать, как тоненькая фигурка с развевающимися рыжими волосами прыгнула в воду. Вскоре над поверхностью бассейна появилась улыбающаяся мордашка с россыпью веснушек и поплыла навстречу Бобби. Тот радостно приветствовал Фанни.

Смешная она, подумала Вивьен. И в чем она нашла сходство между Фредди и Линком? Кроме роста — оба они под два метра, — ничего общего между ними нет.

Кто же больше нравится Фанни: Фредди или Линк? Кстати, она и Бобби явно симпатизирует. Вон как ему улыбается во весь рот… Или это отзвук подсознательного желания найти себе отца?

Сама Вивьен относилась к тому, что росла только с матерью, просто. Она никогда не мечтала об отцовских объятиях. Может быть, совсем чуть-чуть, в раннем детстве.

— Так что мы решили? Пробежимся по магазинам?

— Хорошо, Фанни, пойдем.

— Отомчу вас цунами, хохлаточки!