Волчица на продажу. Соната золотой луны (СИ)

Глава 63

— Иначе нельзя, Эмбер. Сожалею, что у нас осталось так мало времени. Сожалею, что не был рядом с тобой, — его голос как губка был пропитан обреченностью, давней болью, чем-то схожей с моей. Я узнавала эти кровоточащие раны. Ощущала его страдания.

— Так оставайся! Оставь ты свою месть! — у меня было ощущения, что я стучусь в железобетонную дверь, и мне туда никак не пробиться.

— Они должны искупить свою вину. Предательство не может оставаться безнаказанным.

— Ты наказываешь в первую очередь себя. Дарий, умрешь ты! Что ты задумал, ответь мне? — я даже не пыталась спрятать слезы, льющиеся их глаз.

— Прости, не могу раскрыть тебе всего. Но ты все почувствуешь. Когда придет час.

— Пойми, Рафаэль не принуждал меня. Я сама пришла к нему, сама хотела близости. Да, он не договорил многое, но за этот поступок никому не надо умирать. Жизнь самое ценное, Дарий. А ты готов ее отдать, во имя чего? — я не знала, как достучаться, как понять его безумный план?

Мой отец собирался умереть, чтобы кого-то наказать?! Немыслимо!

— Этот вопрос уже решен, дочь, — он впервые назвал меня так, и голос дрогнул, в изумрудных глазах вновь что-то заблестело, так похожее на слезы. — Я хотел бы прогуляться с тобой, и рассказать о твоей матери, Николь и Вардане, они будут заботиться о тебе после…

— Нет! Одумайся! Прошу! — он лишь грустно покачал головой, взял меня под локоть и начал свой рассказ.

Мы проговорили несколько часов. Бродили по округе. Дарий, рассказывал о моей матери Шанталь, как он видел ее своими глазами. Как любил, как боготворил, и потом долгие годы мстил за ее погибель.

Показал мне ее прощальное письмо, где Шанталь признавалась ему в любви. Трогательное послание, я плакала над ним вместе с отцом. А он его читал, наверное, в тысячный раз. Эта бумажка, для него была самым ценным артефактом, единственным, что осталось от любимой женщины. Теперь еще и я. И он решился на такое… Только зачем?

К моей так называемой матери, в отличие от отца я отнеслась с прохладой. Не поверила я и ее посланию до конца. Она любила и продолжала спать со своими мужчинами. Плела интриги и делала все в угоду себе. Шанталь была невероятно любвеобильной женщиной, и почти всего добивалась через постель. Основной ее талант — кружить мужчинам головы.

В этом мы с ней абсолютно не похожи. Я всегда знала, что буду принадлежать одному единственному. Только судьба распорядилась иначе… Но стать похожей на нее! Для меня это немыслимо. Хорошо, что я не переняла черты своей матери.

Рассказал отец и о моем погибшем брате. Объяснил причины, мотивы. Дарий жил в мире жестокости. И тут был только один способ уничтожить зло — убийство. Я это понимала.

Узнала я и историю любви Николь и Вардана. И все началось с мести. Отец был одержим идеей отомстить за мать, любой ценой. Похоже, и дальше он жил в ореоле ненависти. Он так привык к боли и предательствам, что уже не мог жить иначе. Я понимала Дария. Хотя его взгляд на вещи был мне во многом чужд.

Но я была благодарна за экскурс в прошлое. За честность. Он даже не преуменьшил роли Рафаэля в спасении Николь. Рассказал, как вампир оберегал ее. И тут я ощущала уколы ревности. Если бы Рафаэль сделал для меня хотя бы треть, я была бы самой счастливой. Это еще раз доказывало, как мало я для него значу. До сих пор больно.

Когда он закончил рассказ, мне пришла в голову спасительная идея. А если я расскажу Дарию про мучителя, возможно, он откажется от своего безумного плана? Кто если не он? Я ощущала, что отец не желает мне зла. Он искренен.

— Дарий, я хотела… — он не дал мне договорить, взял за плечи и развернул к себе.

— Дочь, посмотри мне в глаза, — в меня пролился ослепляющий, прохладный изумрудный свет. Он опутывал меня, заряжая какой-то родственной энергией. Мне стало так хорошо, спокойно. Отцовская любовь. Именно такое определение приходило в голову. Я была окутана ей. Я нужна, любима. В нас течет единая кровь. Сейчас наше родство было практически осязаемым. И я не хотела. Не могла потерять, только что обретенного отца. За этот короткий промежуток времени, он стал мне дрог.

Но тут случилось нечто странное. Он охнул. Глаза округлились, рот искривился в немом крике.

— Нет! Нет! Не может быть! — Дарий рухнул на колени, стал колотить кулаками землю, периодически поднимая голову всматриваясь в меня, словно увидел впервые.

— Что случилось? — я опустилась рядом с ним, дотронулась рукой до щеки, он вздрогнул, как от удара.

— Это невозможно… Лаура не могла… как она смогла… я не верю… нет… — потом он и вовсе стал что-то бормотать бессвязное, очень тихо. Дарий пребывал в каком-то трансе. Он был потрясен, дико. Даже не представляю, что он увидел, что настолько перестал владеть собой.

— Я впустила ее в свое сознание, когда мы спасали Рафаэля, — я вкратце пересказала ему историю. Полагая, что он ощутил именно эту связь. Другого объяснения я найти не могла.

Он поднял голову. Резко успокоился. В глазах отражалась нечеловеческая боль, но лицо казалось спокойным.

— Эмбер… доченька… как ты молода… еще так много не понимаешь… это не то…

— Что не то? Что ты увидел? Дарий, это ведь меня касается, я должна знать!

— Я не понимаю… сперва мне надо разобраться… невозможно… так не бывает… — он снова утратил способность говорить связно.

Еще долго я пыталась добиться от отца вразумительно ответа. Он, то успокаивался, то снова впадал в отрешенное состояние. А хоть каких-либо разъяснений я так и не добилась.

Дарий проводил меня к дому. Неловко обнял. Он совсем не умел показывать чувства. Скорее наоборот годами оттачивал мастерство прятать эмоции в себе. Они там накапливались, терзая его душу, причиняя боль. И в этом аду он жил. Мне было его жаль. За всю свою длиннющую вампирскую жизнь он так и не познал настоящего счастья. А еще у меня не покидало стойкое ощущение — я повторяю его судьбу. Шанс на любовь утрачен. А полюбить вновь я уже никогда не смогу.

— Береги себя. Завтра увидимся.

— Завтра?

— Да. Перед поединком.

— Он уже завтра? — я была уверена, время еще есть.

— Эмбер, девочка моя, я позабочусь о тебе, — он сжал мои руки и поспешно ушел.

Отец исчез мгновенно. Я даже не заметила как. Еще несколько минут, я продолжала стоять, глядя в пустоту. Нет. Нельзя сидеть, сложа руки. Мне нужна Лаура, Рафаэль, кто угодно. Необходимо предотвратить это безумство! Каким угодно способом! Надо действовать и немедленно! Иначе… я даже боялась думать, что произойдет.