Вопреки разуму (ЛП)

Глава шестнадцатая

Энди не упомянул, куда мы отправимся ужинать, поэтому в качестве подстраховки я решила надеть что-нибудь изящное. Мой выбор пал на серебристое платье до колен с бретельками и на жакет того же цвета. Наряд выглядел простеньким, но слегка кокетливым. Отложив в сторону платье, я сделала прическу и нанесла макияж.

Ровно в семь Энди постучался в дверь.

— Привет, заходи. Мне надо переодеться, — я решила посмотреть, во что он будет одет, чтобы убедиться, соответствует ли мой наряд предстоящему вечеру.

Но когда спустя секунду он зашел в квартиру, я не была готова к такому зрелищу. На нем была черная с длинным рукавом рубашка «Affliction» с рисунком серого цвета на груди и спине, которые отлично сочетались с потертыми голубыми джинсами и красивыми туфлями черного цвета.

Уверена, что в тот момент я начала пускать по нему слюни. Он даже сбрил свою щетину и уложил волосы. Увидев его, я окончательно поняла, что определенно мне следует надеть платье. Энди присел на диван, пока я пошла переодеваться. Я скользнула в свои любимые черные туфли на шпильках и вернулась обратно в гостиную.

— Готов? — спросила я, беря сумочку.

Он встал и повернулся ко мне. Через несколько секунд пристального осмотра, он произнес:

— Ничего себе, ты выглядишь великолепно.

Я улыбнулась и оценила его комплимент. Ну, я же старалась. В последний раз, когда он сделал мне комплимент, я не так хорошо выглядела.

— Спасибо. Ты тоже потрясающе выглядишь. — Все это стало напоминать самое настоящее свидание.

Он шагнул ко мне и протянул руку, согнув ее в локте.

— Идем ужинать, — я просунула руку в изгиб его руки, и мы направились к двери.

— Куда мы поедем? — спросила его я, пока он выезжал со стоянки.

Он вздохнул, чувствуя себя неуверенно.

— Я не знаю здешних ресторанов и надеялся, что ты подскажешь мне. Кроме того, это твой день рождения, и я хочу отвезти тебя туда, где тебе нравится.

Благодаря Джереми, подарившему мне текилу, я целый день жаждала выпить «Маргариту», поэтому мы решили поехать в мой любимый мексиканский ресторан. У них в баре имелись все виды текилы и самая лучшая «Маргарита». Мы расположились в крошечной кабинке в задней части ресторана.

Я скользнула в одну из U-образных кабинок, а Энди разместился рядом со мной. Официантка спросила нас, чтобы мы хотели выпить. Энди заказал пиво, пока я решала какой вид «Маргариты» мне хочется.

Когда я сделала заказ, официантка попросила мои документы. По какой-то причине она вела себя со мной несколько заносчиво, но меня это не волновало. Посмотрев документы, и вместо того, чтобы передать мне в руки, она кинула их на стол. Мм, интересненько…

Энди взял со стола мое удостоверение личности и начал рассматривать. К счастью, фотография в нем была удачной.

— Тебе сегодня исполнилось двадцать четыре? — спросил он, передав мне обратно документы.

— Да.

— Я и не предполагал, что ты настолько моложе меня.

Я попыталась вспомнить, когда у него день рождения, но не смогла.

— А сколько тебе лет?

— В августе исполнится двадцать восемь, — ответил он. Он с Джереми, которому двадцать восемь исполнится в ноябре, был одного возраста. Это могло бы объяснить все эти вещи с «защитить Зоуи», которые они оба делали.

Официантка принесла наши напитки и приняла заказ на еду. Я заметила, что, принимая заказ, она всеми силами старалась привлечь внимание Энди и флиртовала с ним. Но он этого не замечал. Да что такое происходит с женщинами, что делало их такими... тьфу. Но думать об этом я точно не собиралась. Мы были только друзьями, и у меня не было никаких оснований для всякого рода ревности.

После того как она ушла, Энди поднял стакан с пивом и произнес:

— С днем рождения, Зоуи.

— Спасибо, — ответила я, чокнувшись с ним. Слизав соль с края бокала, я сделала большой глоток клубничной «Маргариты». Напиток был крепкий, но текила была отличной. Я не слишком плотно пообедала, и знала, что на пустой желудок мне надо пить чуть медленнее.

Мы делили начос и соус сальса, обсуждая события сегодняшнего дня. В вечер пятницы ресторан был переполнен, и нам приходилось прижиматься ближе, чтобы расслышать друг друга. Это на самом деле больше походило на свидание, но мне было очень хорошо: я расслабилась и попыталась насладиться моим праздничным ужином.

Когда принесли еду, мой бокал с «Маргаритой» был уже пуст, и я заказала еще один. Энди же пришлось заказать стакан воды, поскольку он был за рулем.

Закончив ужинать, мы сидели и болтали, пока я допивала вторую порцию «Маргариты». Я уже чувствовала себя немножко навеселе. Сегодня был великолепнейший день, и с тех пор как мы с Энди поехали в ресторан, он становился еще лучше. Наше прежнее легкое общение вернулось, и мы говорили обо всем, за исключением того, что происходило или скорее не происходило между нами.

Официантка принесла наш чек, Энди положил свою кредитную карту в черную папочку, после чего она забрала ее с собой. Пока мы ждали, когда с нами рассчитаются, к нашему столику подошла пара человек в сомбреро. Я посмотрела на Энди в надежде, что они не сделают того, о чем я подумала.

Так и есть, они подошли, чтобы исполнить «С днем рождения». Кто-то водрузил на мою голову огромное блестящее ярко-розовое сомбреро, и они начали петь для меня. Я чувствовала себя смущенной, но вокруг было слишком шумно, чтобы об этом беспокоиться.

Лидер группы достал старый фотоаппарат «полароид» и попросил нас с Энди попозировать. Когда фотография выскользнула из фотоаппарата, мы наблюдали, как на ней появляется изображение. Даже после двух стаканов «Маргариты», я не могла не заметить, насколько счастливыми выглядели два улыбающихся человека на фото. Я начала немного нервничать, когда официант поставил передо мной тарелку с фруктовым пирогом со свечой на нем.

Тотчас фотография была забыта, и я шутливо шлепнула Энди по руке.

— Ты же не просил их этого делать, правда? Я так смущена!

Он, усмехаясь, покачал головой.

— Нет. Это был не я, клянусь. Ты же видела, что я все это время был с тобой и ни с кем не разговаривал.

Должно быть, эта идея официантки, после того как она посмотрела на мои документы. Ее поступок удивил меня, учитывая, как высокомерно она вела себя по отношению ко мне.

Энди подтолкнул ко мне тарелку с пирогом.

— Загадай желание, Зоуи, — произнес он, указывая головой на пирог, на котором еще горела свечка.

Я абсолютно точно знала, какое желание загадать. Я закрыла глаза и пожелала, чтобы у меня нашлись силы, преодолеть свои каждодневные внутренние проблемы и научиться заново доверять людям.

Мы поделили десерт, или лучше сказать, он кормил меня им, после того как я уронила свою ложку. Кажется, я была пьяна сильнее, чем предполагала. Энди явно развлекался, не прекращая смеяться и дразнить меня. Каждый раз, когда он подносил ложку к моему рту, я тянулась к ней, чтобы взять кусочек в рот, но он одергивал руку и клал пирог к себе в рот. И как бы издеваясь надо мной, он приговаривал, какой вкусный десерт и что мне следует заказать себе порцию и перестать отбирать у него, потому как он «не любит ничем делиться с другими».

После продолжительного смеха, я ткнула пальцем в его твердые мышцы. Обвинив меня в нечестной игре, в конечном счете, он накормил остатками пирога. Мне нравился его пристальный взгляд, пока он кормил меня моим же пирогом. Выглядело так, словно он наслаждался процессом, и я не могла не заметить, как цвет его глаз слегка изменился, когда он слишком долго наблюдал за мной. Я задалась вопросом, думал ли он о...

Как только мы встали, собираясь уходить из ресторана, текила ударила мне в голову: я чуть покачнулась, но смогла удержать равновесие. Подойдя к его машине, я поняла, что абсолютно пьяна. Хотя я была счастливой пьяной, а не жалкой, что уже хорошо.

В грузовик я вскарабкалась не с таким изяществом, каким должна была. Застегнув ремень безопасности, я случайно выронила сумку, и все ее содержимое рассыпалось между сиденьем и дверью. Черт бы меня подрал!

Энди запрыгнув на водительское место и увидев меня, истерично смеющуюся, спросил:

— Что тебя так насмешило, Красавица?

Как только он произнес «Красавица», я сразу же прекратила хихикать, удивленная, что он снова меня так назвал.

— Прости, — тихо, с грустью в глазах, произнес он.

— Я не возражаю. Мне нравится, когда ты так меня называешь. С тобой я таковой себя и чувствую, — призналась я пьяно. Он улыбнулся и завел грузовик.

Он подъехал к дому и припарковался на своем обычном месте. Выйдя из машины и обойдя ее, Энди открыл мне дверь, и я тут же вспомнила причину своего смеха.

Я попыталась схватить дверь, чтобы он не успел ее открыть, но не успела. Она уже была полуоткрыта. И все содержимое моей сумочки вывалилось из пикапа и рассыпалось у его ног на земле.

Удивление захлестнуло его лицо, когда он, посмотрев вниз, увидел платежки, тампоны, мелочь и бог знает что еще. Но меня это лишь сильнее заставило рассмеяться.

— Полагаю, это и была причина твоего смеха? — спросил он, указывая на вещи, разбросанные у его ног. Я кивнула и продолжила смеяться.

Покачав головой, Энди усмехнулся, отступил назад и опустился на колени, чтобы собрать мое барахло.

Я выскочила из машины, собираясь помочь ему, и из-за каблуков чуть не свалилась на него. Я стащила их и кинула в сумку.

— Черт побери, — пробормотала я. — Мне нужна сумка поменьше.

— Мне никогда не понять, зачем женщинам нужно носить с собой столько фигни, — подразнил он, пока мы продолжали собирать эту фигню и складывать обратно в черную дыру под названием моя сумка.

Подобрав и собрав все мои вещи, мы отправились ко мне. По дороге я наступила босой ногой на маленький камушек.

— Ой! — остановившись, чтобы смахнуть его, я едва не упала, пытаясь сохранить равновесие после двух очень крепких «Маргарит».

— Запрыгивай, пьянчужка, — пошутил Энди, присаживаясь передо мной на корточки. Я запрыгнула к нему на спину и слегка обняла за плечи. Не прилагая никаких усилий, он направился прямо к моему дому, держа свои сильные руки на моих оголенных бедрах. Я прислонилась подбородком к его плечу.

— Спасибо, — прошептала ему в ухо. — Это был самый лучший день рождения.

Я чуть приподнялась, чтобы достать до его щеки и поцеловала. Его щетина защекотала мой нос, заставляя меня тихонечко рассмеяться.

Он усмехнулся.

— Все, что я сделал — это купил кофе и пригласил тебя на ужин.

— Это была лучшая часть, — я расположила свой подбородок на его плече. Я чувствовала себя удивительно: снова находиться с ним после стольких дней; и чуть сильнее прижалась к нему.

Он остановился у входной двери, бережно поставил меня на землю, чтобы я смогла достать ключи из сумки. Ну и, разумеется, отыскать их было проблематично, после того как все выпало из нее. Смеясь, Энди выудил ключи из своего кармана и открыл дверь.

— Зайдешь, выпить «Маргариту» со мной? — спросила я и затащила его через дверь, не дожидаясь ответа. Мне не хотелось, чтобы мой день рождения заканчивался, когда еще даже и полуночи не было. А после наступления нового дня выбора у меня не будет.

Мы поднялись по лестнице вверх, и я открыла дверь квартиры.

— Подожди секундочку, — попросила я и постучала в дверь квартиры Уилла и Джастина.

Джастин открыл дверь; выглядел он усталым и уже был одет в пижамные штаны. Он улыбнулся, увидев за дверью меня с Энди.

— Спасибо, что помог устроить самый замечательный день рождения, — пробормотала я, обнимая его. Он обнял меня в ответ, я почувствовала, как еще одни руки обняли меня. Это был Уилл, который присоединился к нашим объятиям.

— Я люблю вас, ребята, — сказала я им. — Хотите присоединиться к нам и выпить «Маргариты»?

Они согласились и последовали за нами.

Я включила музыку и приготовила напитки. Мы сидели на диване, болтали и пили «Маргариту», пока не заиграла песня Фрэнка Синатры, и Уилл не решил, что наступило время танцев.

Он встал и поклонился передо мной.

— Моя леди, праздничный танец? — вежливо спросил он, протягивая мне свою руку. Я взяла ее, и он помог мне встать с дивана.

Я могла танцевать под такую музыку и не выглядеть полной дурой. Конечно, я не Джинджер Роджерс, но и Уилл не был натуралом. К середине песни я сдалась в попытке танцевать в ногу с ним, и стащила Джастина с дивана, чтобы он мог потанцевать с Уиллом.

Оба босиком во фланелевых пижамах они смотрелись очень мило.

Когда закончилась музыка, мы налили себе текилу. До сих пор я оставалась среди них единственной пьяной, но они уже догоняли меня. Это напомнило мне о нашей последней встрече вчетвером, когда мы ужинали и выпивали. Ребята налили еще по одному шоту текилы, но я решила, что с меня хватит, иначе завтра у меня будет тяжелое похмелье. Я чудесно проводила время с Энди и своими друзьями.

Заиграла песня Нила Янга «Harvest Moon», и ребята вернулись обратно в гостиную, чтобы продолжить танцевать.

— Потанцуешь со мной? — попросила я Энди, протянув ему руку.

Он нерешительно кивнул, беря меня за руку, и мы присоединились к Уиллу и Джастину на импровизированном танцполе. Звучала достаточно бодрая песня, чтобы мы могли танцевать без чувства неловкости, раз решили быть только друзьями.

Мы покачивались под звуки музыки, а потом Энди очень изящно несколько раз покружил меня вокруг себя, удивив своими танцевальными навыками. Он действительно был хорош.

— Ты умеешь танцевать? — с любопытством спросила я.

Он чуть отошел назад на расстояние вытянутой руки, а затем притянул меня обратно к себе, и я оказалась прижатой к его груди; одна моя рука была у него на спине, а другая — в его руке.

— Да, — ответил он, слегка смутившись. — Когда я был маленьким, мама заставила нас с сестрой взять несколько уроков.

Я представила себе уменьшенную молодую версию его, танцующую по настоянию матери. И снова грусть охватила меня от осознания его потери.

Заиграла песня «Snow Patrol» “Dark Roman Wine”, и я сильнее обняла Энди. Мы замедлили темп нашего танца, подстраиваясь под новую мелодию.

— Не хотелось бы выглядеть занудами, первыми покидающими твой день рождения, — произнес Уилл, — но неделя выдалась тяжелой, и мы собираемся домой.

Мы попрощались с ними и снова продолжили танцевать. Закончилась песня и сразу же заиграла другая медленная композиция «Snow Patrol» “An Olive Grove Facing the Sea” с потрясающими словами, заставившими меня задуматься о том, что происходит между мной и Энди.

Я поняла, что выпивка полностью уничтожила мои защитные барьеры, и не собиралась с этим бороться. Мне хотелось насладиться моментом, происходящим между нами.

Мои стены рухнули. Я устала быть слабой и устала от одиночества. Идеальный мужчина находился прямо здесь, со мной, а я как полная дура постоянно его отталкивала. В тот момент у меня не осталось никаких сомнений: я влюбилась в него. Мне хотелось сказать ему, но страх не отпускал.

Во время песни я чувствовала, как он крепче прижимает меня к себе. Я обняла его за талию и прижалась щекой к его груди. Зажмурившись, я вдохнула его запах, и слеза побежала по моей щеке. И пока мы так вот медленно танцевали, я решила отпустить все сомнения, беспокоящие меня, и не думать о последствиях. Мне хотелось жить сегодняшним моментом, и я сделала первый шаг.

Я прекратила танцевать и на шаг отошла от Энди, пристально уставившись на него. Недоумение отразилось на его лице, отчего он тоже стал вглядываться в мое лицо. Пока мы продолжали всматриваться друг в друга, я положила свои ладони к нему на грудь. Как только состояние Энди сменилось с полурасслабленного на напряженное, мое дыхание тут же участилось. Я скользнула рукой по его груди вверх и прикоснулась ладонью к его колючему подбородку.

Он смотрел на меня, словно хотел проглотить, и мне захотелось, чтобы именно так он и поступил. Его глаза закрылись, когда моя рука проделала тот же путь обратно к его груди. Он сделал глубокий вдох и выдох, когда я расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки и начала расстегивать следующую.

— Зоуи, мне пора, — он резко отреагировал, хватая меня за руки и убирая их от себя.

— Что? — спросила я. — Почему? — Мне хотелось, чтобы он остался, и тогда я смогла бы рассказать ему о своих чувствах.

Он подальше от меня отодвинулся и застегнул рубашку.

— Потому что, — сказал он расстроенным голосом, находясь в замешательстве. Ему также было больно, как и мне. — Это становится слишком жарким, и эта чертова песня...

Теперь я была смущена.

— Я думала, что ты хочешь меня?

Он сделал шаг назад.

— Да, Зоуи, — признался он. — Ты и понятия не имеешь как сильно. Но…

Я перебила и пристально посмотрела на него.

— Но что?

Он покачал головой и языком облизал нижнюю губу, увлажняя ее.

— Ты немного перепила, и я знаю, что завтра, когда проснешься, ты снова закроешься от меня.

Мне нечего было на это ответить. Вероятно, он был прав, но я не хотела этого, не хотела, чтобы это было так.

— Прости, — прошептала я, позволяя рукам упасть по бокам, признавая свое поражение.

Оставив его в гостиной, я развернулась и направилась в спальню.

— Зоуи, постой, — позвал он меня. — Пожалуйста, вернись и поговори со мной.

Он был прав, поэтому я не остановилась, продолжая уходить. Как только я протрезвею и осознаю свои мысли, я сразу же начну жалеть обо всем. Но мне не хотелось об этом сожалеть. Мне была ненавистна сама мысль, что я причиняю ему боль. Я была эгоисткой, и мне было так стыдно.

Зайдя в спальню, я стянула через голову платье и бросила его на пол. Разум говорил мне, что надо лечь спать и забыть обо всем, что только что произошло между нами.

Я распахнула ящик комода и покопалась в нем, отыскивая во что бы переодеться.

— Зоуи? — позвал Энди с порога спальни. Я даже не потрудилась прикрыть бюстгальтер и трусики, надетые на мне; это меньшее, что меня сейчас волновало.

— Ты прав, Энди, — выдавила из себя, не глядя на него, стыдясь за свое поведение. — Прости, что повела себя столь эгоистично и начала соблазнять тебя. Я слишком много выпила и все мои чувства к тебе… они настоящие, но я знаю, завтра я вернусь к своему обычному паршивому состоянию. Еще раз прости меня, что причинила тебе боль.

Да, я снова его прогоняла. Я знала это, так же, как и он. Наконец, я смогла взглянуть на него, но из-за слез застилающих мои глаза, едва могла видеть его.

— К черту это! — сердито пробормотал он. И через минуту я услышала, как хлопнула входная дверь. Он ушел, не попрощавшись, и был очень рассержен.

Не имея возможности больше удерживать свои эмоции под контролем, я не думая, стала выбрасывать из верхнего ящика своего комода вещи, швыряя их в стену. Разбитые осколки от тарелки из-под моей орхидеи упали на пол. Растение на половину сломалось и вместе с содержимым горшка повалилось на меня и на пол.

Обняв себя руками, я опустилась на колени, рыдания сотрясали все мое тело. И вот так, сидя полуголой на полу, покрытом осколками горшка, я рыдала как ребенок. В свой гребаный день рождения.

Все, я скатилась на дно, и это причиняло мне сильную боль.

Мой телефон запищал, я обнаружила его на полу, среди осколков сломанной рамки из-под фотографии и моей коллекции ракушек. Сообщение было от Энди.

Прости меня за все. Я не знаю, как еще достучаться до тебя. Я так хочу, услышать от тебя «да». Я знаю, что слова той песни значат для тебя, услышь их. «Просто скажи «Да». Пожалуйста.

Как так случилось, что за столь короткое время он сумел понять меня как никто другой? Он знал, как говорить со мной. Кто еще мог сказать мне прислушаться к словам гребаной песни, тем самым заставляя меня понять, что он пытается сказать, но у него не получается, потому что я постоянно его отталкиваю? Никто, потому что они не знали, как работает мой мозг, но он узнал... за такой короткий промежуток времени и понимал меня, как никто другой.

Я поднялась с пола и начала убирать устроенный мной беспорядок. Следующим шагом будет навести порядок в своей жизни. Я прослушала песню, как он этого хотел; и он был прав, отправив мне ее, потому что слова были потрясающими. Это просто. Я знала это. И я хотела сказать ему «да».

Улегшись в кровать, я слушала «Просто скажи «Да» снова и снова и думала о своей несчастной жизни. За последние несколько месяцев я постепенно оттолкнула всех кого любила: семью, друзей, всех.

А сейчас, когда в мою жизнь вошел кто-то новый и чудесный, заставляющий меня чувствовать себя достойной и особенной, я с ним поступила точно также. Что, нахрен, со мной не так?

Как и говорил мой отец: все, чем я занималась — это жила прошлым. Мне нужно разобраться со своими проблемами, прежде чем я потеряю Энди и себя окончательно. Я и так к этому уже была близка. Я перевернулась, в последний раз взглянула в окна Энди и в первый раз за многие годы заснула вся в слезах.