Вояж по линиям судеб, или Сказка для взрослой девочки

Часть 4

Боль не утихала, заставляя Галочку снова и снова анализировать свои поступки в поисках глобальной ошибки. Ведь нельзя же в самом деле считать ошибкой данное природой тело, не такое стройное и красивое, как у других! Даже если расценивать фигуру как недостаток, то он в любом случае компенсировался умом, хорошим характером и порядочностью. Логика неприменима к человеческим чувствам и эмоциям, но Галя упорно пыталась составить уравнение, чтобы вычислить «икс», жирным крестиком перечеркнувший не только прошлое, но и будущее.

Галочка не учла, что Женя женился не по любви, полюбил только через пару лет после свадьбы, а понял, что любил, только когда они уже расстались. Страдали оба, но в разных плоскостях, которые пересечься могли только чудом. Даже себе Галя не признавалась, что сердце у нее всякий раз замирало в тревожном и сладком ожидании, когда в квартире раздавался телефонный звонок. Ей хотелось, чтобы он звонил, но она боялась унизить и обмануть себя прощением.

— Да все элементарно, Ватсон, — Наташка грызла орешки, немилосердно портя зубную эмаль и волнуя Галочку своими мыслями. — Вы в прошлый раз оборвали свой диалог на середине, и осталась некая незавершенность действия, которая тебя гнетет. Нам, теткам, что надо? Чтобы объяснил, почему, с какой стати и как так мог! А он ничего не объяснил, оставив тебе возможность перебирать варианты и догадываться самой. Но поверь мне, от того, что он сейчас косноязычно и путанно будет оправдываться, тебе не полегчает. Я вот тоже люблю, когда Федька цветы с подарками мне дарит или комплименты говорит. И совсем не потому, что надеюсь еще на что-то, просто мне приятно, что этот безмозглый бабник понимает, какую фею потерял. Я ведь не для того, чтобы его вернуть, каждый раз перед выходными, когда он к Мане приходит, крашусь!

— А ты красишься? — обалдела Галочка, ранее слышавшая только уничижительные отзывы о Федоре.

— Еще как! Такой марафет навожу — ого-го! Но уж не для того, чтобы его обратно заманить!

— А для чего? — Галя никак не могла поверить, что Наташка, столь разносторонняя и непредсказуемая, банально пытается понравиться бывшему супругу. Другие варианты даже не приходили ей в голову.

— Чтобы понравиться. Для чего же еще? Но! — Наталья проткнула воздух идеально отполированным ноготком. — Он мне не нужен! Мне нужна его реакция! Чтобы я, как женщина, ощутила себя победительницей, понимаешь?

— Нет, — честно тряхнула новой прической Галина.

Она знала, что рано или поздно Жене надоест звонить, и он догадается подкараулить ее у школы. Или у дома. И только поэтому она решила начать новую жизнь, и только поэтому согласилась на кардинальную смену имиджа. Пусть он видит, что она уже не прежняя дурнушка, и тогда, возможно, и относиться к ней станет иначе…

— Запомни: их нельзя прощать! Ты будешь думать, что совершила подвиг, пересилила себя и такой ценой вернула счастье. А он будет уверен, что у тебя выхода не было, потому что он весь такой неотразимый, а ты в одиночестве засиделась и попросилась обратно. А как поведет себя мужик, который уверен, что пустил тебя обратно в свое большое и доброе сердце, пригрел, как бездомную собачонку? Правильно, будет пинать и требовать благодарности! Поэтому пусть зависнут на стадии немого обожания и осознания потери! И им тяжко, и для нас не так унизительно. Согласна?

Галя была категорически не согласна, но спорить не хотелось, и она кивнула. Ей не хотелось возвращать Женю, не хотелось ему нравиться. Просто она надеялась не ударить в грязь лицом при первой встрече. А еще она дозрела, чтобы нравиться самой себе. Это повышало самооценку и помогало начать новую жизнь. С новой внешностью это оказалось проще. Во всяком случае ей очень хотелось думать, что произошедшие метаморфозы никак не связаны с Женей. Именно поэтому на бдительный вопрос Натальи: «А ты, подруга, часом, не собираешься ли простить этого уродца?» она с воодушевлением отрицательно затрясла головой и даже согласилась на сомнительное предложение Наташки найти кавалера через брачную контору.

Высокая худощавая женщина снисходительно разглядывала робевшую Галочку, прикидывая ее перспективы. Офис базировался в огромном бизнес-центре, ютясь в самой середине делового улья. Сотрудница там была только одна, именно та блондинка, которая показала Галочке гостиную для встреч, сунула ей пачку анкет и тестов, а теперь изучала посетительницу внимательным взглядом. Галя уже жалела, что не взяла с собой Наташку. Женщине она явно не нравилась. Во всяком случае, за благожелательным взглядом тетки просматривалось явное недоумение. Скорее всего, это было связано с тем, что тетка успела ознакомиться с заполненными Галей анкетами.

— Скажите, вы ведь носите очки? — Вопрос был крайне дурацким, учитывая, что именно сейчас вышеупомянутый предмет съезжал по вспотевшему от волнения Галочкиному носу.

— Ношу, а что?

— А фото вы приложили без очков. И вообще, вы тут на себя мало похожи, не находите?

Конечно, в этом Галя была с ней абсолютно согласна. Скачкова заставила ее сфотографироваться у модного фотографа, с которым на тот момент тесно дружила, проинструктировав мастера следующим образом: «Нам нужна конфетка!» Конфетку они получили. Правда, фантик не имел почти ничего общего с оригиналом. Хотя, конечно, девушка на фотографии была обалденной красавицей.

Вспомнив комментарий аса ретуши, Галя пояснила недовольной помощнице Гименея:

— Это фото не тела, а души, понимаете?

Тетка криво улыбнулась, а Галочка победоносно посмотрела на себя в стеклянную дверцу шкафа. Новая Галя вела себя непривычно и смело. Такой она нравилась себе гораздо больше, хотя подобное поведение было столь же не свойственным для нее, как и лубочная внешность с принесенной фотографии.

— Но таким образом вы вводите в заблуждение потенциальных партнеров, — позволила тетка себе явный намек, что кавалеры будут недовольны подлогом.

— Я ощущаю себя именно такой, — уперлась Галина. — И вообще, клиент всегда прав!

— Да ради Бога, — пробормотала сваха.

Интуиция, конечно, дело хорошее, но в любом деле лучше слушать профессионалов. Галя, как обычно, прогадала.

Первый же заявившийся на свидание индивидуум оказался хроническим холостяком. Тип, не имевший ничего общего с перечнем указанных в Галиной анкете требований к избраннику, долго не желал признавать в Галочке девушку с фотографии. Он даже не собирался скрывать, что разочарован ее внешностью. Это казалось по меньшей мере странным, если учесть, что сам он был ростом с Галю и являлся обладателем неровной плеши, плавно переходящей в жалкий хвостик на затылке. Даже на взгляд неискушенной Галины, дядька не походил не только на мужчину ее мечты, но и на мужчину вообще. Тем не менее, он весьма невежливо отказался от дальнейшего продолжения знакомства, оповестив Галю, что будет жаловаться.

Каждый последующий оказывался хуже предыдущего. За неделю она умудрилась встретиться с семью претендентами на руку и сердце, которым пришлась по вкусу ее несоответствующая действительности фотография. Никогда еще Галина не жила столь насыщенной событиями жизнью.

— Считай, что учишься экстерном, — хохотала Наташка, выслушивая очередной рассказ подруги, столкнувшейся с изумительной мужской самоуверенностью и неадекватной самооценкой.

Галина вместе с подругой не смеялась. Всякий раз она чувствовала себя козой на колхозной ярмарке, отчаянно звенящей бубенчиками и норовящей понравиться заезжим купцам.

— Сама виновата, — поучала Наталья. — Ты себя неправильно настраиваешь, а они это чувствуют. Не они выбирают, а ты!

— Что-то выбор не велик, — горестно констатировала Галочка, вернувшись с очередного свидания.

Один оказался унылым кандидатом наук по имени Феликс, которому требовалась преданная и верная подруга, готовая разделить с ним все тяготы госбюджетного финансирования. Галя и рада была бы попробовать, но Феликс с печалью в голосе добавил, что она не совсем соответствует его представлениям о жене декабриста. Но если не найдется ничего более подходящего, то он непременно позвонит. Таким образом, протащив ее через весь ЦПКиО, Феликс манерно откланялся, пообещав звонить, если что.

Следующий был прыщавым студентом, пригласившим Галочку в кафе, где с аппетитом поел за ее счет, попутно проинформировав, что на фото она выглядела гораздо моложе. Далее следовали сильно подвыпивший инженер, с которым Галина сама не пожелала общаться, женоподобный мужчина неопределенного возраста, искавший надежное женское плечо, огромный потный толстяк со злыми глазками и желанием критиковать всех и вся.

Последний оказался фермером-вдовцом, которому требовалась в хозяйство выносливая лошадка. Одобрительно осмотрев ее со всех сторон, красномордый весельчак начал расписывать под хохлому житье на природе и сыпать сомнительными комплиментами, норовя то ущипнуть Галочку, то шлепнуть. И если в начале свидания столь пристальное внимание мужчины ей даже немного польстило, то уже через час она была совершенно не рада знакомству, поскольку фермер начал активно зазывать ее поглядеть хозяйство. Что-то подсказывало Гале, что вечер закончится где-нибудь у сеновала с граблями в руках. И вполне вероятно, что подсобный инвентарь она будет использовать по назначению — убирать сено, а вовсе не отбиваться от усатого Ромео. С трудом отвязавшись от поклонника, она сбежала домой.

— Нет, я на тебя удивляюсь, — рассердилась Наталья, услышав, что Галочка категорически возражает против дальнейших встреч с непристроенными мужиками. — Столько холостых вариантов, а ты носом крутишь! Никто же не заставляет тебя под венец бежать — найди себе друга и радуйся жизни!

— Нет там друзей, — мрачно констатировала Галочка, пытаясь отделаться от навязчивой Наташки. — Надоело мне продаваться!

— Ну, во-первых, ты себе льстишь, — спустила ее с небес на землю Скачкова. — Продаются молодые и красивые, и не в агентстве, а прямо на панели. Во-вторых, ты не продаешься, поскольку покупателей нет! Хватит лежать, как тюлень в жаркую погоду. Позвони в агентство и выясни, почему тебе таких низкосортных кавалеров присылают. Хотя… Какие еще мужики будут искать себе бабу через сваху? Один шанс из ста, что нарвешься на нормального.

Галя тоже так считала. С каждым днем она всё чаще и чаще ловила себя на мысли, что ждет звонка от Жени. Нет, он ей не был нужен. Нужен был только сам факт, что Женя есть и продолжает ею интересоваться. Выходя из школы, она каждый раз прихорашивалась, с замиранием сердца ожидая, что он ее встретит и…

Что «и…», Галя не знала и даже в мечтах не отваживалась развивать мысль. Тем более что Женя звонил всё реже.

Валентина находилась в ужасе. Все ее усилия пошли прахом. Приворот перестал действовать, а гражданский муж буквально выскальзывал из рук. Оказавшись на месте обманутой жены, Валя вдруг поняла, как это больно. Хотя, возможно, еще не всё потеряно и Евгений не изменил ей физически. Действовать надо быстро и не раздумывая.

Первым делом следовало настроить Женю против Галины. Разум мужчины податлив, как воск, из него можно лепить что угодно, если только его хорошенько разогреть. Сменив холодность последних месяцев на жаркую страсть, Валя попыталась поразить его воображение, купив методичку по проведению эротического массажа. Но Женя, бизнес которого разросся и требовал все больших сил, приходил совершенно вымотанный и не особо радовался проявлениям буйной фантазии подруги. Собрав волю в кулак, к эротическим забавам Валя присовокупила кулинарный прорыв, каждый вечер потрясая Евгения чем-то новым. Это произвело на него куда более сильное впечатление, нежели ночные кувырки. Тем не менее он продолжал оставаться каким-то далеким и чужим.

— Женя, это ужасно! — таким воплем в один далеко не прекрасный вечер встретила она Евгения, вернувшегося домой за полночь.

— Что именно? Если ты про то, что я задержался, так я работал. И объясняться на эту тему не желаю!

— Нет, вовсе нет, — Валя бросилась к нему с поцелуями, после чего горько разрыдалась, сев прямо в прихожей на грязный линолеум.

— Ну, что такое? — Женя почувствовал легкий укол вины и присел рядом.

— Даже не знаю, как тебе сказать, — тянула Валя, нагнетая обстановку.

Но Женя хотел есть и спать, поэтому ее склонность к мелодраматизму чуть все не испортила. Он резко встал и предложил:

— Тогда, давай, на потом отложим, а то завтра вставать рано…

— Женя, это касается тебя! И я не знаю, как тебе сказать… Ты только не переживай…

— Мама? — У него закололо сердце и онемели руки. — Говори, ну же!

— Нет, не мама, не кричи! — взмолилась Валентина, — Я знаю, что тебе неприятна эта тема, но я больше не могу молчать!

— Тогда говори, только покороче, — Женя нервно потер нос и нетерпеливо уставился на Валю. Хотелось в туалет, помыться и сесть за стол. Из кухни доносился аромат жареного мяса.

— Я про Галину. Не перебивай, я знаю, что ты ее любишь! Именно поэтому я так долго молчала, но то, что она делает, это ужасно!

— А что она делает? — Он недоуменно хлопнул редкими ресницами. То, что Галя вообще может делать что-то, касающееся его лично, Женю внезапно обрадовало.

— Она звонит мне каждый день, оскорбляет. Она так жутко матерится, ты не представляешь!

Женя действительно не представлял матерящуюся Галю. Хотя, если подумать, она имела полное право высказывать Валентине свое мнение. В конце концов, то, что его делили, было даже приятно…

— Она сказала, что женит тебя на себе, но в этот раз уже не будет такой дурой. Она сказала, что специально ждала, пока ты купишь большую квартиру. Теперь она хочет прописаться здесь, а потом развестись и делить ее!!!

— Но она не может здесь прописаться. Она же не моя жена!

— Вот! Она специально мучает тебя! А потом, когда ты бросишь меня, она снова выйдет за тебя замуж и отомстит! Она так и сказала, что все эти годы ждала случая, чтобы отомстить! Думаешь, ты просто так про нее вспомнил?! Нет, она к колдуну ходила! Это приворот! Сам подумай, с какой стати ты хочешь променять меня, молодую, красивую, на этот кусок сала! Это же ненормально! Она вообще намекала, что, может, ей с тобой и разводиться потом не придется. Мол, есть заговор на смерть — пара капель в вино, и все проблемы решены!

Женя был человеком логики и в потусторонние силы не верил, но то, что Галя могла его ненавидеть, было вполне вероятно. А уж про зелье и заговор на смерть и говорить нечего! Если яд сильнодействующий, то и капли будет достаточно. Женское коварство безгранично. Теоретически Женя знал это, но на практике убедиться в этом историческом факте ему еще не удавалось.

— А почему она тебе всё рассказала? — задал он мучивший его вопрос. По логике, преступник, вынашивающий коварные замыслы, должен до конца хранить свои гнусные тайны.

— Так она пьяная звонит, — не растерялась Валя. — Вот и болтает. Сам знаешь: что у трезвого на уме, у пьяного — на языке.

— Пьяная??? — Образ Галочки начал меркнуть и подергиваться ряской, как старый заросший пруд.

— Конечно, она сразу после развода пить начала. А квартира ей нужна, потому что она с мамашей своей полоумной жить не может.

Аппетит у Жени окончательно пропал. Все несуразности получили логическое объяснение.

— Странно, как она до такого додумалась, — расстроенно пробормотал едва не попавший в ловушку Женя.

— В тихом омуте черти водятся. Хотя, как я поняла, ей подружка помогла. Она сама-то дура дурой, дальше своего носа не видит. А вот подружка у нее какая-то есть — вот это бой-баба!

Если бы Валя воздержалась от последнего комментария, то все бы, возможно, вышло как-то иначе. Но ее несло на крыльях разыгравшейся фантазии, поэтому информация лилась сплошным плавным потоком.

— Точно! Вот зараза! Как я сразу-то не подумал! — Женя хлопнул себя по лбу и благодарно поцеловал раскрасневшуюся Валентину в розовую щеку.

Далее события понеслись неконтролируемым снежным комом. Первым делом Женя отыскал телефон Натальи и позвонил ей, высказав все, что он думает про нее и про ее замыслы. Валентина благоговейно висела на косяке за его спиной, думая, что любимый разговаривает с Галочкой. Далее он позвонил Гале и, нарвавшись по обыкновению на Светлану Николаевну, тоже выступил весьма цветисто, но уже без подробностей, просто высказав бывшей теще всё, что он думает о ней и ее дочери.

Вернувшаяся с педсовета Галя застала маму в растрепанных чувствах. Эффект от появления в квартире дочери можно было сравнить лишь со снятием крышки с парового котла. Информация со свистом клубами вырвалась наружу, потряся Галину нечленораздельностью и обилием мата. В то, что Светлана Николаевна цитирует ее Женю, на которого Галина возлагала определенные надежды, дочь просто не поверила. И не верила до тех пор, пока ей не позвонила Наталья и аккуратно не поинтересовалась, не случилось ли чего между Галей и Женей за последние двадцать четыре часа.

Наташка примчалась через тридцать минут, едва не снеся двери с петель. Основными действующими лицами военного совета стали именно мама со Скачковой, поскольку Галя отказывалась понимать, что происходит.

— Да всё ясно! Эта кобыла Валька побоялась, что мужик вернется к Галке, вот и устроила скандал на пустом месте.

— А с чего она решила, что он вернется? — подозрительно прищурилась мама, свирепо обернувшись на затихшую Галину.

Галя только в ужасе замахала руками:

— Я не знаю! Ничего не было! Он же только звонил, да и то ты, мама, сама с ним разговаривала! Меня обычно и дома-то не бывает!

— Кстати, интересно, где это ты постоянно прохлаждаешься? — осведомилась Светлана Николаевна, которую не оповестили о визите Галочки в брачное агентство.

— Ко мне она ходит. Мы чай пьем, разговариваем, — поспешно оправдала Галину Наташка, — Нельзя же все время дома сидеть!

— Допилась чаю! Матери тут чуть с сердцем плохо не стало!

— Ладно, — примирительно развела их по разным углам ринга Скачкова. — Галка не виновата. А Вальку я беру на себя. Не до вас ей будет, так что не волнуйтесь.

— Галя, — на всякий случай посуровела мама, — не дай Бог узнаю, что ты с этим опять спуталась — пеняй на себя!

Всю ночь Галя, в очередной раз потерявшая надежду выпутаться из беспросветной липкой паутины одиночества, прорыдала, уткнувшись лицом в подушку.

Не откладывая месть в долгий ящик, Наташка взялась за дело. Поскольку Женя с недавних пор в целях экономии снова поставил Валентину в магазин, доступ к сопернице был открыт. Биться Скачкова решила ее же оружием.

— Слышь, Валька, — подошла к ней Наталья. — Проблемы у нас. Мужик твой ко мне клеится. Не знаю, что и делать!

Валентина, до сих пор пребывавшая в счастливом неведении о дружбе между Наташкой и Галиной, ничего не заподозрила и откровенно погрустнела.

— Ждет меня до конца рабочего дня и до дома провожает. Нет, ты не думай, я не соглашаюсь! Так он за автобусом едет. Я его послала, а он не отстает. Говорит, что с серьезными намерениями! Ты уж реши с ним сама, а то я не знаю, что и делать. Мне проблемы не нужны! Разбирайтесь без меня. Только не подводи, ладно? Не говори, что это я рассказала.

— Будь уверена, не скажу! — пообещала Валентина. А вечером Наташка имела счастье наблюдать, как ничего не подозревающий Женя, заехавший за Валей, получил по физиономии. Ограничившись кратким комментарием «за дело», девица не стала вдаваться в подробности, лишь намекнув, что про его шашни ей всё известно. Не долго думая, Женя отвесил ей ответную затрещину. Не дожидаясь конца увлекательного «диалога», Наташка закрыла свой магазинчик и ретировалась.

На следующий день Валя похвасталась, что Женя обещал отвезти ее в отпуск в Египет. Про тщательно запудренный синяк под глазом ничего рассказано не было.

Еще через неделю Наташка опять пришла к Вале жаловаться.

— Валя, я тебя очень прошу, уйми своего мужика. У меня личная жизнь налаживается, а он все портит! Надоел уже со своими подарками. Я не продаюсь!

Побелев от злости, Валя помотала головой:

— Не может быть! Он же обещал! Да что он в тебе нашел?! Ты же старше меня лет на десять!

— Сама удивляюсь, — обиделась Наталья. — Кстати, он сказал, что завтра в гости придет. Если не веришь, можешь тоже приходить!

Валя не поверила, но прийти согласилась.

— Женя, это Наташа. Только трубку не бросай! — Скачкова старалась говорить взволнованно. — Я очень виновата перед тобой!

— И дальше что? — злобно поинтересовался Женя. — Прощенья будешь просить?

— Буду! — всхлипнула Наталья. — Что я наделала! Не могу больше молчать! Хотела тебе за Галку отомстить, а тут такое получилось!

— Какое? — раздраженно поинтересовался Женя. — Не тяни, деньги капают!

— Женечка, что я натворила!

— От меня чего надо?

— Она с ним у меня встречается! — взвизгнула Наташка и бурно разрыдалась.

— Галина личная жизнь меня больше не интересует! — отрезал Евгений.

— Да при чем тут Галка! Валя твоя. Мы же с ней дружим! Она не знает, что я Галкина подруга. Вот. У нее мужик появился, она ключи от квартиры попросила дать, я и дала! Они раз встретились, потом еще, потом еще. А я тут как подумала, что вроде сводни получаюсь, так меня как громом ударило! Не могу я так больше. Он мне деньги за квартиру да за молчание платил, вот я и согласилась! Сам знаешь, мне Маню растить, кормить, одевать, а я мать-одиночка! Раз с Галкой у вас не сладилось, так хоть пусть с Валентиной всё в порядке будет! Прости меня, Женя! Вот и завтра они опять у меня встречаются! Как всегда, в шесть! Ты не ругай ее и меня не выдавай. Решите все полюбовно и живите счастливо! Прости меня, Женечка!

Всхлипнув и душераздирающе шмыгнув носом, Наташка отсоединилась и выключила трубку. Адрес ее Женя знал, и поэтому можно было не сомневаться, что завтра к шести он прискачет бодать своими воображаемыми рогами воображаемого же соперника. Договорившись с Федором, что он заберет Машу к себе, Наталья все приготовила к встрече.

По информации, данной Валентине, Женя собирался прийти к ней в полседьмого. Женя вполне мог захотеть застукать жену не в шесть, а позже, когда она разденется и начнет действовать. Тогда как Валя, наоборот, могла заявиться раньше, дабы предотвратить факт измены. Так или иначе, но всё случилось согласно не чьим-нибудь, а Наташкиным планам. И Валя, и Евгений, лелея в душе коварные замыслы, источали друг на друга мед и отчаянно искали мелкие факты, подтверждающие наличие у себя рогов. Решив напоследок показать, что каждый из них лучше воображаемого соперника, они словно молодожены резвились до утра, заснув с горьким ощущением утраты и предвкушения страшного разоблачения.

Женя пришел в полшестого, потребовав, чтобы Наталья спрятала его в квартире.

— Хочу выйти в самый ответственный момент, чтобы им дурно стало, — желчно пояснил он свою просьбу.

— Разве вы не помирились? — лицемерно загрустила она.

— Нет. И если хочешь загладить свою вину, то не перечь. Ясно?

— Куда уж яснее, — пробормотала Скачкова.

Что делать с ним целый час, Наташа не знала. Но послушно прошлась по апартаментам в поисках укромного места. Временно сдружившись на почве общего дела, они выбрали стенной шкаф.

— Как в анекдоте, — помрачнел Женя. — Только там любовник прячется, а тут — муж.

— Всё еще будет хорошо, — погладила его по костлявому плечу Наташка, но Женя раздраженно сбросил ее руку.

— А ты ей отомсти, — вдруг предложила она и зазывно провела рукой по бедру. Женя презрительно скривился.

— Ага, понимаю, не до этого. Выпить для храбрости хочешь? — Наташка с трудом сдержалась, чтобы не обидеться на его кислую гримасу.

— Хочу, — обрадовал ее Женя.

План менялся, и всё становилось намного интереснее.

За полчаса Женя расхрабрился почти на полбутылки водки и слегка окосел. Приближалось время «ч».

— Ты посиди тут пока, — заторопилась Наташка. — Мне белье надо постелить.

— Зачем? — Реакции его были заторможенными.

— Как зачем? Я им всегда чистое белье стелю.

— Гадость какая, — пробормотал Женя и стукнул кулаком по столу. Посуда согласно звякнула.

— Самой противно, — вздохнула Наталья и ушла в комнату.

Перестелив постель, она крикнула:

— Жень, иди сюда. Скоро придут.

Наваливаясь на стену и тяжело ступая, он перебрался в комнату, плюхнувшись в кресло.

— И что? Прямо вот здесь вот они?.. — Он не закончил вопрос, горько махнув рукой в сторону разобранного дивана.

— Да, — печально кивнула Наташка и бросилась в коридор открыть двери по предварительной договоренности с Валентиной, которая должна была нагрянуть и лично убедиться в Наташкиной честности.

Вернувшись в комнату, Скачкова застенчиво сказала:

— Ты отвернись, мне переодеться надо.

— А то я голых баб не видел, — равнодушно буркнул Женя.

— Знаешь, — вкрадчиво сообщила Наталья, — тебе точно станет легче, если ты ей отомстишь! Вы будете квиты и спокойно заживете дальше!

— И как мстить? — тупо спросил Женя, нервно зевнув.

— Ты тоже с кем-нибудь переспи! — подсказала Наташка, крутившаяся у шкафа в одном белье и принимавшая интригующие позы.

— С кем? — взвыл Женя, с омерзением глянув в сторону дивана.

Вопрос застал Наташку врасплох. Она была более высокого мнения о своих достоинствах. То, что пьяный мужчина, сидя в одной комнате с полуголой Натальей, искренне не видит, с кем можно изменить жене, больно ударило по самолюбию.

— Дурашка, а я на что? — Она сдернула лифчик, бросив им в Женю.

— Синтетика, — профессиональные рефлексы работали лучше физиологических. Женя первым делом пощупал прилетевший бюстгальтер и только потом поднял глаза на хозяйку.

— А тут всё натуральное! — намекнула Наташка. Ею овладел настоящий охотничий азарт: сможет ли она расшевелить этого индюка, как Валька? Как он при такой реакции вообще умудрился изменить Галине?

— Да? — Женя пощупал штаны и гордо встал. Покачнувшись, он завалился на Наташку, умело сделавшую подсечку и уронившую гостя на чистое белье.

Она тут же легла рядом и покорно подождала, пока сильно подвыпивший кавалер переползет в положение «сверху».

Судьба любит вмешиваться в наши планы. Когда человек идет, словно по тонкому канату, балансируя на грани удачи и каждый момент рискуя свалиться в глубокую пропасть невезения, в последний момент, когда цель уже близка, его величество случай аккуратно толкает нас под локоть. Раз — и вы на самом дне, хотя еще мгновение назад купались в лучах призрачной надежды. Услышав в коридоре тихие шаги, Наташка зажмурилась и притянула к себе засуетившегося Женю. Он неловко забарахтался.

— Ах, вот оно как! — раздался яростный баритон, и Женя улетел в дальний угол, частично оборвав штору.

В том, что голос принадлежал отнюдь не Валентине, сомневаться не приходилось. Наташка резко распахнула глаза и уставилась на возвышающегося над ней Федора.

— Значит, занята ты сегодня?! — свирепо наступал на нее бывший муж. — Вот что у тебя за работа! Так я и знал!

— Минуточку, — Наталья села и удивленно подняла брови. — Тебе-то какое дело, как я свои законные выходные провожу?

Федору было дело до всего, что касалось Наташи. Несмотря на раздельное проживание, собственнических инстинктов блудливый супруг не утратил, полагая, что мужчина полигамен, а женщина на подобное роскошество права не имеет. На отсутствие в его жизни Натальи он смотрел с сожалением. При этом собакой на сене Федор себя не ощущал, полагая, что имеет право блюсти моральный облик матери своего ребенка. К желанию «блюсти облик» примешивалось еще нечто не совсем понятное, что выводило Федю из себя и давало моральное право по-хозяйски раскидывать самцов, пробиравшихся в Наташину спальню. Ни к одной из своих подруг он ничего подобного не испытывал. Даже вторая жена, отбывшая с сыном и родителями на ПМЖ за рубеж, не волновала его так, как своенравная Скачкова, хорошевшая день ото дня, заставляя Федора мучительно страдать. Ему не столько хотелось вернуть ее себе — собственно, подобная мысль даже не всплывала в его мозгу в оформленном виде, рассредоточившись по укромным уголкам сознания, — сколько обижало, что у других есть возможность прибрать Наталью к рукам. У Федора же был билет в один конец, который он весьма нерационально использовал, о чем теперь смутно сожалел.

Фортуна, как компьютер, сводит воедино разрозненные линии судеб и одним дуновением разводит параллельные, только-только пошедшие на сближение.

Женя, переживший неожиданный полет и процентов на пятьдесят протрезвевший после удара затылком о стену, с тоской рассматривал соперника. Наверное, рослой фигуристой Валентине не хватало в жизни именно такого фактурного блондина. Хотя вряд ли этот широкоплечий красавчик смог оценить ее по достоинству, если даже перепутал с Натальей. Значит, не оценил, не подметил тех мельчайших черточек, которые так любил и знал Женя.

И тут на поле боя ступила Валентина, тихо проскользнув в открытую дверь в самый разгар событий. Коротко взглянув на валявшегося в растрепанных чувствах Женю, на полуголую взволнованную Наташку и роскошного мужика, видимо, и являвшегося упомянутой «личной жизнью» подруги, Валя всхлипнула и выскочила из комнаты.

— Развлекайтесь, — процедил Федор и тоже удалился, уверенный, что развлечься у парочки теперь вряд ли получится.

Женя, которому не дали высказаться, процедил сквозь зубы:

— Нет, мне это нравится, он же ещё и хамит! Спит с моей женой и меня же оскорбляет!

Произошло нечто непостижимое, сильно выбивавшееся из Натальиных планов. Но резюме встречи подвести не получалось, так как она не ожидала столь неадекватной реакции присутствующих друг на друга и на ситуацию в целом.

В результате усилий мадемуазель Скачковой Валентина убедилась, что Женя собрался ей изменить с Натальей; Женя был уверен, что Валентина завела любовника, а Федор лишний раз получил подтверждение моральной неустойчивости бывшей супруги. Все разбежались крайне недовольные судьбой и друг другом.

Рыдающая Валентина далеко не убежала. За несколько минут она успела перебрать массу вариантов обвинительных речей и даже могла бы вернуться, чтобы озвучить самый хлесткий и обидный, если бы не истерические рыдания. Но она не вернулась, приземлившись на ближайшей скамейке и зайдясь в бурной истерике. Жизнь, как бумеранг, плавно пущенный за горизонт, с тихим свистом вернула долг, попав по самому больному. На этой лавке и подобрал ее Федор, пребывавший в не менее растрепанных чувствах. Он преследовал две цели: на первом месте было желание выяснить подробности касательно соперника, безусловно, известные этой девушке, а на втором — джентльменский долг утешить симпатичную даму. Во всяком случае, до момента, пока она не заревела, девушка была вполне ничего, что не могло не отпечататься в памяти внимательного к подобным нюансам Феди.

В то время как «вероломная» Валентина прижилась у Федора с целью отомстить подлому Евгению, а заодно и попытаться каким-то образом устроить личную жизнь, брошенный Женя пробовал восстановить душевное равновесие посредством совместного пьянства с Толиком. Именно Толик в процессе психотерапевтического сеанса, плохо выговаривая часть букв и с трудом отыскивая нужные падежи, вспомнил Галочку.

Воспоминания его не несли на себе никакой романтической нагрузки, просто у мужчин закончилась чистая посуда и закуска. А с продолжением банкета в условиях хлебосольного гостеприимства у Толика ассоциировалась только Галина. В тот вечер Женя провалился в сон с мыслью: без Галочки жизнь была не такой хорошей штукой, как с ней.

Устройство семейного счастья через брачное агентство оказалось под угрозой. Последний претендент на звание кавалера уплыл из рук. Еще, на подходе к Галине, с которой они договорились встретиться на остановке у выхода из метро, он вцепился в оробевшую толстушку с большой хозяйственной сумкой и начал декламировать стихи. Польщенная тетка сначала застеснялась, а потом обрадованно поволокла обознавшегося в свою норку. Поскольку кавалер из агентства предупредил, что придет на свидание с желтым дипломатом, чтобы его было легче опознать, Галя с тоской поняла, что уводимый предназначен небесами не ей. Вот так и случается в жизни: кто-то мается, ходит по свахам, заполняет анкеты, платит деньги, а дорогу перебегает такая же одинокая и стосковавшаяся по сильному плечу блондинка с похожей стрижкой — и готово! Судьба прямо под носом захлопывает шкатулку с сюрпризом и передает ее в чужие руки!

Расстроенная Галя не нашла ничего лучшего, как позвонить в агентство и устроить легкий скандал, вследствие чего ей в единоличное пользование решили выделить высокого розовощекого немца, отметившего недавно свое пятидесятилетие и мечтавшего о хозяйственной русской жене. Звали его Теодор. Вообще-то, для немца отобрали лучшие кадры, к коим Галину сваха не причисляла. Но заморский гость оказался разборчивым и практичным, тут же отметя модельных девиц моложе тридцати и забраковав солидных ровесниц. В требуемой возрастной категории со знанием немецкого языка оказалась только одна Галя. Внешне напоминающая добропорядочную среднестатистическую немку, она оказалась единственной подходящей кандидатурой.

Тео, как он разрешил называть себя Галочке, довольно бегло лопотал по-русски и не рассчитывал на высокие чувства. Как человек честный и практичный, он сразу обрисовал Галине, что ее ждет, дабы не терять время на бесперспективные ухаживания. Ему нужна была положительная женщина, готовая содержать в порядке его небольшой домик. Что-то вроде домохозяйки с интимом. Подумав, Галочка пришла к выводу, что жена и есть домохозяйка с интимом. Поэтому была не против. Она так устала от неопределенности, что жизнь в идиллической деревеньке под Гамбургом и без постоянного маминого присутствия показалась ей если не мечтой, то чем-то близким к ней. Круглолицый здоровяк с детскими глазками и смешным арбузным животом, нависающим над пижонскими светлыми брюками, отрицательных эмоций не вызывал. Про любовь Галя не думала, это слово она постаралась вычеркнуть из своего лексикона, как малоупотребительное.

Тео был не только человеком обстоятельным, но и туристом с истекающей визой, поэтому он пожелал немедленно познакомиться с будущими родственниками, которых далее видеть не планировал. Но хотел убедиться, что жену берет именно из приличной семьи. Из родственников у Гали имелась только Светлана Николаевна, которая могла произвести на Тео неизгладимое впечатление со вполне предсказуемыми последствиями. Привозить для знакомства отца, которого Галочка видела в последний раз много лет назад, и вовсе казалось нецелесообразным. Поэтому невеста ограничилась сообщением, что родители в разводе, а папа занимается фермерством.

Старательно выискивая в Тео плюсы, Галочка внутренне готовилась притерпеться. Ведь народная мудрость гласит: стерпится — слюбится. Так почему бы не отнести ее к себе? Немец не позволял себе ничего лишнего, не приглашал Галю в гостиничный номер и вел себя исключительно по-дружески. За выходные, проведенные вместе с новым знакомым, Галина значительно повысила свой культурный уровень, пробежавшись по выставкам и музеям. Тео желал убить не двух зайцев, а сразу целую популяцию ушастых. Очаровательно улыбаясь, он поведал Галочке, что, несмотря на некоторую дикость и нецивилизованность, Россия оказалась весьма дорогой страной, как в плане оплаты дороги, так и в плане сомнительного сервиса. Поэтому ему просто необходимо осуществить все планы за одну поездку, а именно: найти жену, осмотреть достопримечательности и пообщаться с партнером по бизнесу.

Когда Галочка оповестила маму о предстоящем визите жениха, торопливо присовокупив к новости сообщение, что жених из Германии, Светлана Николаевна торжественно воздела руки к потолку и взвыла:

— Свершилось! Я знала, что когда-нибудь это случится!

Имелось в виду, что теперь Светлана Николаевна сможет подняться до уровня своей закадычной подружки Таты и небрежно ронять в диалоге что-то вроде: «Вы не были на Таити?!» К приходу Теодора будущая теща готовилась согласно своему подходу к жизненным ценностям. Вместо того, чтобы заняться генеральной уборкой и готовкой, она направилась в парикмахерскую.

— Он должен видеть, что твою мать не стыдно вывезти в Европу. Ты ему уже понравилась, хотя это странно. Теперь всё зависит от меня. Поэтому ужин и декорации на тебе! Счастливо оставаться! — с этими словами мама умчалась.

Галя занялась приготовлениями к вечерним смотринам, мучительно соображая, как бы помягче проинформировать маму о возрасте зятя, почти годившегося в ровесники собственной теще. Кроме того, она сильно сомневалась, что Тео пожелает жить вместе с чужой мамой, особенно такой, как Светлана Николаевна. Эта мысль холодным камнем перекатывалась в желудке и мешала сосредоточиться.

Светлана Николаевна вернулась посвежевшая и тут же напустилась на Галочку, у которой что-то пригорело.

— Мам, не будет он тут досмотр производить. Тео придет познакомиться с тобой и посмотреть, как мы живем.

— Да-да, пусть видит, кого замуж берет!

Ругалась Светлана Николаевна скорее по привычке, забыв, что не в ее интересах порочить Галочку в глазах заезжего принца. Именно об этом Галя и напомнила маме, понадеявшись, что желание отчалить за рубежи нашей необъятной родины удержит родительницу от скандала.

— Не надо меня шантажировать! Я считаю, что непорядочно дезинформировать человека. Он должен совершить этот важный шаг с открытыми глазами. Тем более что для невесты ты старовата, и если он рассчитывает в твоем лице получить хотя бы хорошую хозяйку, то мне его заранее жаль.

— Я забыла тебе сказать, что он не особо молодой.

— Что значит «не особо»?

— Это значит, что пятьдесят ему уже было, — выдохнула Галочка.

До прихода Теодора оставалось полчаса. Она внутренне сжалась, малодушно решив: будь что будет. Если мама и выгонит жениха, то, возможно, это к лучшему. Тем более что Скачкова ясного резюме по поводу возможного Галиного замужества не высказала. Хотя Галя и начала новую жизнь, от Натальиного мнения она пока еще зависела. А тут мнение отсутствовало как таковое, если не считать невнятное задумчивое мычание и реплику: «Немец — тоже человек». Правда, потом Наташка добавила веское: «Посмотрим!»

С одной стороны, смотреть особо некогда, если учесть темпы торопившегося домой Тео, с другой — он пока не предлагал ничего конкретного. Описывая свои мысли и пожелания, относящиеся к будущей жене, он никоим образом не обнадеживал Галочку какими бы то ни было словесными обещаниями. Но планы, определенно, строил. И желание познакомиться с мамой она расценивала как невысказанное желание жениться. А зачем еще ехать на край города к чужой маме?

Жених заявился в белой рубашке и с вафельным тортиком эконом-класса. В качестве подарка для возможной родственницы он прихватил всяческую одноразовую дребедень из гостиницы. Как это ни странно, но Светлана Николаевна накинулась на дары с восторгом. Она умильно складывала ладошки лодочкой и счастливо улыбалась, поглаживая Теодора по спине. Немец, не ожидавший столь радушного приема, совершенно растаял и даже скалил неправдоподобно белоснежные зубы в улыбке, когда мама мечтательно рассуждала о перспективах совместного проживания за его счет в условиях процветающего капитализма. Съев приготовленный Галочкой ужин и не отказавшись от добавки сухим пайком, Тео церемонно поцеловал дамам ручки и отбыл со словами: «Я весьма и весьма доволен».

Именно в этот злополучный вечер протрезвевший Женя решился наводить мосты. Его звонок оказался приятным дополнением к проведенному с Теодором вечеру.

Светлана Николаевна потянула паузу в ответ на робкое Женино «здравствуйте» и с расстановкой произнесла:

— С кем имею честь?

Видимо, в мечтах она уже видела себя вельможной дамой и обживала заграничный особняк Теодора, разросшийся в буйной фантазии Светланы Николаевны до размеров небольшой крепости.

Скромно кашлянув, Женя промямлил:

— Это Евгений.

И на всякий случай добавил:

— Добрый вечер.

— Кому добрый, а кому и не очень! — многозначительно прокомментировала приветствие Светлана Николаевна.

Он быстро сменил тему:

— Как здоровье?

— Не дождешься, — сострила бывшая теща и намекнула: — Ты бы про новости спросил.

— Какие новости? — заискивающе повторил Женя. Он надеялся умаслить Светлану Николаевну, чтобы всё же получить возможность пообщаться с Галочкой.

— Мы выходим замуж и уезжаем в Германию!

Изначально настроенный на позитив Женя сначала обрадовался, что эта ненавистная женщина собирается отбыть на вечное поселение за границу. Но потом мгновенную эйфорию сменило горькое разочарование: шанс, что замуж выдали не кого-нибудь, а именно Светлану Николаевну, был равен нулю!

— Не понял? — в отчаянии пробормотал Женя, не желая верить в самое страшное.

Его мозг никак не мог освоиться с мыслью, что на Галю мог польститься кто-то еще. Нет, он вовсе не считал ее уродиной или ущербной женщиной. Просто, вознамерившись осчастливить одинокую Галочку во второй раз, Евгений, не предвидя особо долгого сопротивления, уже считал ее своей собственностью и возможность конкуренции даже не рассматривал.

— Твоя жена… бывшая, — Светлана Николаевна посмаковала слово «бывшая», покатав на языке как леденец, — выходит замуж. За немецкого бизнесмена. И мы уезжаем жить к нему.

Галя посмотрела на раскрасневшуюся маму с некоторым удивлением: выдавая желаемое за действительное, Светлана Николаевна явно погорячилась. Но помешать ее триумфу — означало навлечь на себя гнев разоблаченной родительницы. Поэтому Галя смолчала. Тем более что ей тоже хотелось почувствовать себя победительницей.

— Скатертью дорожка! — выпалил Женя.

На следующий день он купил букет неизвестных чахлых цветов и твердой поступью направился к школе, где трудилась его жена. Как совершенно справедливо заметила Светлана Николаевна — бывшая. Но всё еще можно исправить. Из здания вывалилась орущая толпа школьников, едва не затоптав кавалера, и Евгений передумал идти внутрь. Он начал вышагивать вдоль крыльца, смутно подозревая, что встреча может и не состояться. Галя могла оказаться именно сегодня выходной или, наоборот, засесть в школе до самого вечера.

Женя ретировался в соседний скверик, откуда начал вести наблюдение за дверью. Как ни странно, но ему повезло. Примерно через час появилась Галочка и летящей походкой направилась в сторону остановки. Жене она обрадовалась. Он это сразу понял по неровному румянцу, дрожащим пальцам и отведенному в сторону счастливому взгляду. Цветы она взяла, обронив равнодушное «спасибо», и вдруг взволнованно замолчала. Ее поведение подняло самооценку Евгения словно на скоростном лифте: он вальяжно рассуждал о своих душевных терзаниях, муках одиночества и холодных вечерах. Читать ей стихи Женя передумал: счастье женщине нужно преподносить дозированно, чтобы она не спятила на радостях и не бросилась на шею. Проводив ее до подъезда, он величаво махнул редкими ресницами и задумчиво улыбнулся:

— Как в старые добрые времена. Мама-то дома?

— Нет, — она робко улыбнулась в ответ.

Он ждал, что Галочка пригласит его подняться. Да и она уже была готова к этому, но вдруг чего-то испугалась, спряталась, словно улитка в свою маленькую хрупкую раковину, и неуверенно помахала ему рукой:

— Пока!

Искренне удивившись такому повороту, он эхом повторил Галино «пока» и еще некоторое время удивленно смотрел на дверь.

Нельзя ждать милостей от судьбы, взять их — наша задача. Этот призыв оскорбленная Валентина сосредоточенно пыталась осуществить на деле. Воспользовавшись благосклонностью Федора, Валечка быстро собрала вещи и перекочевала к бывшему Наташиному супругу. С одной стороны, он был достаточно привлекательным по всем пунктам, а с другой, ей безумно хотелось уязвить коварного Евгения.

— Вот такая рокировка, — горько подвела итог Валентина, задумчиво вороша густую растительность на груди засыпающего Феди. — Твоя бывшая жена с моим бывшим мужем. Просто анекдот! Смешно!

— Точно, — прогудел сквозь сон Федор, — И что она в этом червяке нашла?

С этими словами он повернулся к Вале спиной и захрапел. Так быстро могут засыпать только люди с очень чистой совестью. Или считающие свою совесть чистой. А Валентина еще долго ворочалась, пытаясь понять, почему ее, матерившую вероломного гражданского супруга на чем свет стоит, так задел Федин эпитет в адрес обидчика. Она категорически не желала признать, что всё еще считает Женю своим. Хотя других объяснений ее волнению не было, ибо только критику в адрес близких людей мы воспринимаем в штыки.

Галочка изнывала в безвестности. Она уже жалела о своем минутном порыве, когда позорно сбежала от Евгения. Она находилась всего в одном шаге от примирения — и всё сама испортила. Дело даже не в гордости и не в желании начать новую жизнь. Что-то внутри толкнуло ее, и, взбегая вверх по темной лестнице, она чувствовала необъяснимое облегчение. Но едва Галина открыла двери, как слух полоснул недовольный голос мамы, обсуждавшей с очередной подругой свое будущее проживание в зоне уютного капитализма.

Уныло прислонившись к вешалке, Галя ощутила пламенное желание любой ценой вырваться из этого затянувшегося кошмара. Постоянной чувство вины и смутная угроза в чем-то ошибиться, психологической гильотиной нависавшая над ней, безмерно измучили Галину. Жизнь казалась ей лабиринтом, состоящим из хитросплетения узких коридоров, где на каждой развилке надо снова и снова выбирать свою судьбу.

Светлану Николаевну, в отличие от Галочки, не волновал тот прискорбный факт, что немец с момента памятного ужина больше не позвонил. Знавшая дату его отъезда Галя подозревала худшее. Тем более что дата эта благополучно миновала, что могло означать только одно: Теодор хоть и был немцем, но удалиться предпочел по-английски — не прощаясь. Вероятно, Галине было бы еще тяжелее, знай она, что розовощекий Тео, несмотря на все свои обстоятельные и приземленные планы, банально влюбился в длинноногую студентку, подрабатывавшую горничной в его гостинице. И сейчас, когда Галочка продолжала несмело надеяться, что он всё же объявится, а несостоявшаяся теща мысленно паковала чемоданы, Теодор целеустремленно оформлял приглашение для своей юной пассии.

— Оба они уроды, плюнь, — философски предложила Наталья, более увлеченная нанесением на ногти замысловатого узора, нежели проблемами подруги. — Мужиков, что ли, мало?

— У меня их вообще нет, — напомнила Галя.

— Мужики — не деньги, сами придут, — глубокомысленно выдала Скачкова, завершив художественную роспись когтей. — Каждой женщине наверху выделяется энное количество мужчин. Твои просто где-то в пробке застряли. Потом как пойдут косяком — только успевай отбиваться.

— Наташ, я думаю, с немцем всё ясно, — неуверенно сказала Галочка в надежде, что Наталья будет возражать и сможет доказать обратное.

— Я тоже так думаю. Поэтому предлагаю не тратить время на обсуждение этой неприятной темы.

Чуда не случилось.

— А что делать-то? Женя тоже не звонит!

— И хорошо! — Наташка потрясла руками, придирчиво разглядывая лак. — Не надо рыться, в секонд-хэнде! За те же деньги можно купить вполне приличный товар! Что ты моргаешь? У тебя всё на месте! Так надо знать себе цену, а не хватать то, что плохо лежит! Ищи в себе плюсы и информируй о них окружающих! Надо, чтобы была возможность выбирать. Причем у тебя, а не у них!

— А у тебя такая возможность есть? — сварливо поинтересовалась Галя.

— Нет. Но будет. То есть я выбираю, но контингент какой-то… Как на распродаже, когда ничего стоящего, зато барахла навалом.

— Ждешь завоза? — перешла на торговую терминологию Галина.

— Жду. Кто не ждет, тот не дождется! А я жду.

Наташка в последний раз дунула на ноготки и улыбнулась:

— А Женька твой — тюфяк тюфяком. Ни на что не способен. Я удивляюсь, как его Валька захомутала. Кстати, они разбежались.

— Да? — Галочка вспыхнула, тут же старательно погасив огонек в глазах. — А мне какая разница?

— Я к тому, что он не просто так ходит.

— Думаешь, с серьезными намерениями? — затаив дыхание, Галя прислушалась к себе. Конечно, хотелось, чтобы Женя вернулся и признал ошибку, но… Не пропало ли у нее желание находиться рядом с ним в горе и в радости и умереть в один день? Сомнения, густым туманом колыхавшиеся при попытке осмыслить собственную позицию, смущали.

— А то! — Наташка знала, что говорила. — Мужик столько времени непристроенный: ни постирать, ни сготовить некому! Ему без жены на хозяйстве никак!

Галя была почему-то благодарна Наташке за такую характеристику его планов. Ей очень хотелось, чтобы кто-нибудь отговорил ее от дальнейших попыток общаться с бывшим мужем.

В тот вечер она легла с очередным твердым намерением освободиться от гнетущего чувства ожидания и зависимости от Жениных звонков. А днем во время урока она по привычке осторожно выглянула в окно, надеясь, что он стоит где-нибудь недалеко и ждет ее. И поняла, что одиночество подвержено глупым поступкам, как ослабленный организм — простуде.

У доски маялся и крошил мел непроходимый троечник Боровой. На его круглой физиономии была написана такая мука, что Галины мелкие проблемы казались чем-то сильно второстепенным.

— Ты учил? — сердито спросила Галина, но сердиться не хотелось. Было обидно, жалко себя и хотелось плакать.

Боровой молчал, как пионер-герой, плотно сжав губы и исподлобья глядя мимо нее.

— Ладно, — прокомментировала его бойкот Галя, — в таком случае потрудись пригласить родителей в школу. Хоть утром, хоть после уроков, но только завтра же.

Мальчишка наклонил голову и выскочил из класса. Галя растерянно посмотрела ему вслед.

— Так… Костя… догони и верни его, пожалуйста.

Ей стало стыдно. Срывать зло на детях — последнее дело. Но их хоть папа с мамой дома пожалеют, а ее жалеет только Наташка, да и то в свободное от личной жизни время.

Мужчины непредсказуемы. Их высокомерные заявления о женской логике рассыпаются на фоне их собственных поступков.

Однажды Федор проснулся с ощущением, что Валентина должна уйти. Было жаль выбрасывать ее из жизни. Рано или поздно женщины приедались ветреному Федору. С этим он ничего не мог поделать. Они должны были быть свежими, новыми, как только что срезанные цветы, которые со временем всегда вяли и переставали радовать глаз. Хранить гербарий он не планировал. Это вовсе не значило, что всякий раз он переходил ко всё более и более юным дамам. Нет, Федя был эстетом в любовных отношениях и гурманом эмоций. Возраст подруги не имел значения, но ему хотелось свежести чувств. Валя, не подозревавшая о том, что ее песенка спета, похрапывала во сне и занимала чужое место. День за окном занимался пасмурный, и его не жалко было испортить стремительной разборкой с не менее стремительным выдворением девушки за пределы обжитой территории.

Прием был отработан за долгие годы и сбоев никогда не давал.

— Валюша, — Федор нежно провел пальцем по ее мягкой спине.

Валентина зевнула:

— Чего в такую рань-то?..

— Это ужасно…

— Чего?

— Я влюбился…

— Ужас-то какой, — перебила его Валентина, явно думая, что сейчас последует признание в любви.

— Я подлец. Я не достоин тебя…

— Чего уж. Потерплю, — благосклонно объявила Валентина и хихикнула.

Обычно ему удавалось выпалить формулировку на одном дыхании. А сегодня вдруг произошел досадный сбой.

«Старею», — грустно подумал Федор, тем не менее с кокетством поиграв мышцами живота.

— Ой-ой-ой, — заметила его маневр Валентина и потянула одеяло на себя.

— Валя, я должен признаться. Я люблю другую. Нам надо расстаться.

Она продолжала лежать, глупо улыбаясь и не веря, что все это опять происходит с ней. Сначала Женя прицепился к вульгарной продавщице, которая лет на десять старше Валентины, а теперь бывший муж этой продавщицы тоже отправляет ее в отставку. Мир перевернулся, мужики спятили и, пресытившись молодостью и красотой, потянулись к антиквариату.

— И что это значит? — дрогнувшим голосом спросила Валя, уже прекрасно понимая, что это значит. Ее выставляли, однозначно намекая на конец связи.

— Прощай, — Федор изобразил страдание и занял ванную, включив воду на полную мощность. Видимо, Валентина должна была подумать, что он там рыдает от горя.

Но ничего такого она не подумала. Она занялась решением насущных задачи, куда более важных, чем моральные терзания бывшего бойфренда. О возвращении к Жене нечего и думать. Он должен сам приползти, виноватый и раздавленный. Уверенность в том, что когда-нибудь это свершится, сейчас была капитально подорвана.

Спешно схватив телефон, Валя позвонила подружке Ларисе, лозунгом которой была сакраментальная фраза: «Нет проблем». В этот раз Лариса тоже не подвела.

— У моей знакомой брат развелся. Ему срочно нужна домработница. Можно с проживанием, главное, чтобы недорого. Там с ребенком сидеть некому.

— Ой, мне бы главное какое-то время перекантоваться! — взвизгнула Валентина, усмотрев в таком совпадении добрый знак.

— Бери телефон. Перекантовывайся, — Лариска продиктовала номер.

Грязноватый «корабль» смотрел на мир узкими цепочками окон. Подъезд казался полигоном по испытанию химического оружия: одуряющий запах табака и бытовой гадости густой тучей окутал едва не задохнувшуюся Валентину. Ждать лифт она не стала, резво взбежав по ступенькам. В районе третьего этажа ароматы значительно ослабли, и она осторожно задышала, по-прежнему остерегаясь вдыхать полной грудью.

На звонок дверь распахнулась почти моментально. Словно хозяин ждал ее, вцепившись в ручку.

— Здравствуйте, я — Андрей!

— А я — Валя, — Валентина кокетливо повела плечами. Мужичок оказался крепким, но невысоким шатеном с грустными маленькими глазками и доброй улыбкой.

Основные детали они обговорили по телефону, еще до того, как Валентина покинула ветреного Федора, высказав ему на прощание немало горьких слов вперемешку с ненормативной лексикой.

Андрей был каким-то растерянным и подавленным. Он даже не попросил у новой домработницы документы. Торопливо показав квартиру, оставил номер мобильника и натуральным образом сбежал, даже не дав Валентине возможность начать очаровывать работодателя.

«Ну и ладно, — с обидой подумала она, глядя в окно, как Андрей садится в старые «Жигули» и уезжает в неизвестном направлении, — Не больно-то и хотелось!»

Оглядев фронт работ, она окончательно приуныла. Квартира выглядела запущенной до невозможности. Оставив уборку на потом, Валентина пошла готовить суп для ребенка, который к часу дня должен вернуться из школы. Когда вернется его папаша, Валю не проинформировали. Фронт работ удручал. Покидав в мусорное ведро всё, что мешало на поверхности, Валя пошла к мусоропроводу.

Убедившись, что замок на двери не защелкивается самостоятельно, она, шлепая тапочками, начала спускаться. Сзади скрипнула дверь, и послышалось шарканье.

— Здра-а-авствуйте, — протянул вкрадчивый голосок. На площадке стояла растрепанная старуха в выцветшем голубом передничке поверх тренировочного костюма.

— Здравствуйте, — степенно кивнула Валентина и загремела ведром, посчитав все приличия соблюденными.

— Да-а-а, — многозначительно протянула бабка и затихла, видимо, ожидая встречного вопроса. Но Валя сосредоточенно трясла ведро, раздумывая, чем бы подцепить прилипшие ко дну бумажки — пачкать руки не хотелось, и на соседку не реагировала.

— Я говорю, — обиделась старуха, — быстро Андрюша утешился. То чернее ночи ходил, а то, смотрю, не один теперь живет.

— Да, — Валя на всякий случай насупилась. — Не один. А вы против?

— Нет, меня волнует Юрочка. Чудный малыш, — соседка всплеснула руками и пожевала губами. — Как он к вам относится?

По большому счету бабку можно было элементарно игнорировать, поскольку ее совершенно не касалась личная жизнь разведенного соседа. Но обычно такие любопытные старухи знают массу интересных вещей про жильцов, и диалог с ними бывает крайне полезен и информативен.

— А что? — проигнорировала ее вопрос Валя. — Я на его бывшую жену не очень похожа?

Уцепившись за проявленный к ней интерес, старуха клещом вцепилась в новую слушательницу.

История была банальной по сути и вполне обыденной по оформлению. Еще будучи студентом, Андрей женился на хорошенькой интеллигентной Лилечке. Лилечка приехала непонятно откуда, но, судя по говорку, издалека. Родителям Андрея она категорически не понравилась, и молодые отбыли в общежитие. В моральном противостоянии победили влюбленные, так как забирать Лилечку из роддома приехал не только муж, но и его родители.

Вся жизнь пары разворачивалась почти на глазах любознательной соседки, так как стены «кораблика» тонки, словно фанера. После смерти родителей Андрея Лилечка стала полноправной хозяйкой квартиры, но это никак не повлияло на их отношения. Они в меру ссорились, в меру шумели и редко приглашали гостей. Потом благосостояние семьи резко выросло: Андрей нашел хорошую работу и устроил туда же жену.

А потом всё рухнуло. С явным сожалением соседка поведала, что подробности трагедии ей не известны, но однажды разразился страшный скандал. Оказалось, что у Лили связь с начальником. Да не просто связь, а настоящая любовь с вытекающим из нее желанием обеих сторон немедленно расписаться. Андрей, естественно, возражал, причем в грубой и активной форме, поэтому через некоторое время он неожиданно для себя оказался безработным.

Лилечка переехала к любимому, оставив мужу Юру, которого навещала по выходным и позже желала забрать насовсем. Но то ли она еще не обустроилась до конца, то ли новый возлюбленный имел что-то против чужих детей, так или иначе Юра остался с отцом, который подрабатывал извозом, в связи с чем возвращался домой только для ночевки. Бабка еще попыталась рассказать про собственное отношение к истории и в подробностях поведать, как у нее «сердце кровью обливается, глядючи на зачахнувшего без материнской ласки пацаненка», но Валя, уяснившая всё самое интересное, решительно попрощалась.

Вернувшийся из школы Юра ее ничем не порадовал и не удивил. Круглолицый и молчаливый, он тенью скользил по коридору мимо и общаться категорически отказывался, не отвечая на Валины заигрывания. К вечеру Валентина совершенно вымоталась, пропустив любимый сериал, что окончательно испортило ей настроение.

Несмотря на титанические усилия по наведению порядка, квартира выглядела всё такой же неухоженной и запущенной, как и утром. В довершение всего посреди ночи явился Андрей, на удивление трезвый и усталый, и разбудил Валентину, поскольку она умудрилась закрыть дверь так, что снаружи та не открывалась. Приготовленная пицца к тому времени высохла и больше походила на старую подметку, чайник остыл, а макияж, специально нанесенный, чтобы понравиться Андрею, основательно смазался. Валя никаких особых планов на его счет не вынашивала, но одна мысль о том, что Женя променял ее на кого-то, подталкивала обиженную Валентину к немотивированному кокетству с целью стать обладательницей все равно какого мужчины.

Андрей ее планов не разделял. Он равнодушно съел пиццу, вежливо поблагодарил за всё и пожелал спокойной ночи.

Утро по давно сложившейся традиции началось с маминого ворчания по поводу плохо вымытой посуды. Обнаружив налет на внутренней стороне кружки, Светлана Николаевна не поленилась прийти в комнату Галочки и прочитала невероятно познавательную лекцию о пользе чистоты. Нельзя проснуться под аккомпанемент заунывного перечисления всевозможных бактерий и при этом ждать от жизни чего-то большого и светлого.

Поджав губы, Галя пережила утреннее чаепитие и поплелась на работу. Всю дорогу она убеждала себя, что Жени у школы нет и быть не может, во всяком случае с утра он точно не придет, но тем не менее на всякий случай обошла огромное здание.

— Галя, — окликнул ее охранник, — тебя мужчина какой-то спрашивал. Я его на этаж отправил.

Она рысью понеслась в учительскую подкрашиваться.

Это оказался не Женя. У кабинета маячил плотный коренастый мужчина, пристально разглядывая доску почета учеников. Увидев Галину, он покраснел, закашлялся и виновато промямлил, слегка заикаясь:

— Я отец Борового.

— Отлично! — не очень-то учтиво буркнула Галя.

Она уже настолько устала от разочарований, что не находила в себе сил бороться с мелкими и крупными пакостями, преподносимыми судьбой. Про Борового Галя успела забыть, но его папаша, так некстати обнадеживший своим визитом, требовал внимания и, видимо, подробного рассказа о своем отпрыске. Не скупясь на подробности, Галочка мстительно вывалила горе-отцу свое мнение по поводу перспектив мальчика в ближайшем будущем.

Когда она дошла до процедуры оставления на второй год, ее взгляд вдруг упал на посеревшее лицо родителя. Волна стыда, накатившая на Галину, выбила из нее нечто необъяснимое:

— Но я могу с ним позаниматься дополнительно, чтобы нагнать программу.

— Спасибо. — Папаша покраснел и чуть не сломал прихваченный с Галочкиного стола карандаш, который он нервно вертел в широких ладонях. — К сожалению, мне сейчас не по средствам брать репетитора.

— Да вы с ума сошли! — взвилась Галя. — Это же мой ученик! Как вы могли подумать, что я буду заниматься с ним за деньги!!!

— Ну и дура! Устроила богадельню, — ворчала Наташка, с которой Галя отважилась поделиться своим сиюминутным порывом. — Нормальные люди занимаются именно за деньги! То, что ты устроила, называется демпинг. Смотри, узнают коллеги по цеху — затопчут! И вообще, если на тебя так накатывает, то могу огорчить: от длительного простоя у тебя начинается ранний климакс. С этим надо бороться!

— Чем? — Галя уже жалела, что рассказала всё острой на язык подруге.

— Не чем, а кем! Вот хотя бы папашей этим!

— На любого папашу есть мамаша, — бдительно напомнила Галочка.

— Ты про которую? Хотя… обе нам могут помешать, — пригорюнилась Скачкова. — И даже не обе, а все три: твоя мамаша, его мамаша и мамаша его ребенка, она же по совместительству жена! Мужик-то симпатичный?

— Обычный, — пожала плечами Галина.

— Ну-ну. Жди принца.

Изнуренный перманентным пьянством и долгими беседами с Толиком, практически перебравшимся к нему от гонений жены и тещи, Женя ждал, пока Галя созреет и падет к его ногам. Толик настаивал, что она не вытерпит и первая сделает шаг навстречу. В ожидании этого шага друг стоически нес вахту в Жениной квартире, вследствие чего вдоль батареи, как грибы, стояли шеренгой разнокалиберные пустые бутылки.

Продавщицы, уже месяц проработав на точках без выходных, тихо роптали. Но, боясь потерять работу, на открытый конфликт не шли.

— Жень, помирился бы ты с Валькой, — не выдержала как-то одна из них, деликатно отворачиваясь в сторону от похмельного хозяина, — Повинись!

— Повиниться? — Женя выронил коробку с трусами прямо на прилавок, едва не разбив витрину. — Ты языком не мели, а работай.

После чего он принялся злобно перевешивать товар, бормоча избитые сентенции про то, что все бабы дуры. Но душа требовала ясности, и Женя начал вытягивать из сотрудницы подробности, а вытянув, тихо осел на пол у прилавка и задумчиво уставился на мятые брюки. В народной обработке версия его истории выглядела абсолютно незамысловато: Валентина отбила у Галины мужа, а Наташка через много лет отомстила за подругу. Как выяснилось, насмотревшиеся мексиканских мыльных опер сотрудницы давно и пристально наблюдали за его личной жизнью, что оказалось для скрытного и нелюдимого Евгения неприятным сюрпризом. Более того, общественность горячо поддерживала Наташку, осуществившую справедливое возмездие, но так же горячо переживала за Валентину.

Федор провожал молодость, внезапно перешедшую в старость. Проводы были бурными и горькими, как женские рыдания по тому же поводу. Но если у женщин все горести вытекали со слезами, то у мужчин, как у противоположного пола, и процесс несколько иной. Они горести не выплакивают, а наоборот — заливают горячительными напитками. Причиной послужила неожиданная неудача с новой знакомой, оказавшейся довольно резкой на язык, в связи с чем униженный обидными для мужчины словами Федор впал в депрессию. На исходе полулитровой бутылки водки, содержимое которой наливалось в хрустальный наперсток и печально смаковалось в полном одиночестве, он пришел к выводу, что пора перестать нырять по волнам судьбы увертливым катерком и прибиться к надежной гавани. Но гавань надо еще выбрать. Звонок в дверь нарушил плавное течение мыслей и ностальгические воспоминания о Наташке, которая больше других ассоциировалась с уютной бухтой, в которой можно пришвартоваться навечно.

Недовольный Федор распахнул дверь и мрачно уставился на сутулого субъекта со смутно знакомой физиономией. Женя, а это был именно он, тоже довольно вызывающе выпятил грудь и требовательно поинтересовался:

— Где Валя?

— Кто такая?

— Моя жена!

— Нету тут никого!

Женя не поверил и попытался протиснуться. Останавливаться на полпути он не собирался.

— Мне девицы с рынка сказали, что она здесь!

— Девицы? — Федя профессионально оживился и подобрал живот.

Пробежавшись по квартире и убедившись, что там нет ни Валентины, ни ее вещей, Женя расстроенно промямлил:

— А где же мне ее искать? Она что, даже не звонила, не говорила, куда ушла?

— Звонила, — обстоятельно подумав, кивнул Федор. — Но адрес не говорила. Только обзывалась.

— У тебя АОН? — с замиранием сердца спросил Женя и тут же был раздавлен коротким ответом бывшего обидчика:

— Нет. А тебе зачем?

— Ну, по номеру адрес бы пробить…

— А-а-а, нет, не АОН, — еще раз припечатал Федя, посмотрев на умного Женю с некоторым уважением. — Она мне на трубу звонила. Номер остался, надо?

— Надо! — взвыл Женя.

Через час он уже забирал поблескивающую глазами Валентину, уставшую ждать, пока ее позовут назад. Растерянный Андрей хлопал глазами:

— А как же мы? Я же работаю…

— Если за ребенка беспокоишься, то приплачивай соседке, она его и накормит, и проследит, — одарила Валя умным советом своего замотанного жизнью работодателя.

— Ты понимаешь, Галка, я сама не знаю, как так получилось. Я, конечно, не права. Абсолютно. Это временное помутнение на почве физиологии, — Скачкова виновато оправдывалась, пряча горящие от счастья глаза. — Но Федька умеет голову задурить: наобещал с три короба…

Наташка томительно ждала от подруги поддержки. Все ее разглагольствования о независимости превратились в пыль под натиском Федора. И теперь Скачковой требовалось опровержение не оправдавших себя теорий молодости и подтверждение ее правоты в исполнении Галочки. Наталья страстно желала быть счастливой, сохранив независимость.

Ничего опровергать Галя не стала, молча обняв тараторившую как взбесившаяся сорока подругу и ощутив острую тоску по своему так и не состоявшемуся счастью. Жизнь кипела, словно горная река, увлекая окружающих в водовороты, разбрасывая и сталкивая, разбрызгивая редкие радости и туманом зависая у водопадов, разбивавших надежду о камни. И только одна Галя стояла посреди этой реки, словно валун, мимо которого проносилось время, не принося ничего нового.

— Ничего, Галка, все еще у тебя будет, — уверенно тряхнула ее Наталья. — Не раскисай!

— Конечно, будет, — равнодушно поддакнула Галя.

Ей не хотелось, чтобы Наталья стыдилась своей радости, словно приглашенный на поминки гость, у которого день рождения.

— Надо верить, — строго напутствовала ее Скачкова, убегая к своему остепенившемуся Федьке.

Галя покорно кивала, вместо веры ощущая соленую пустоту, заполненную слезами и отчаянием.

Когда Галочка, переждав каникулы, в первый раз пришла в квартиру Боровых, у нее создалось ощущение, что именно таким неприбранным и затрапезным должно быть жилище холостяка. Женского присутствия тут не угадывалось, хотя по журналу за Юрой Боровым, помимо папы, числилась еще и мама. Спрашивать ребенка она постеснялась, решив выяснить подробности о семейных обстоятельствах мальчика у его отца.

Юра был на удивление активен и откровенно чему-то радовался. Что-то подсказывало Галине, что радуется он точно не предстоящему занятию.

— Чего развеселился? — Она хотела спросить строго, чтобы настроить Юру на урок. Но из-за пыли, покрывавшей письменный стол, неожиданно чихнула. Вопрос получился настолько несерьезным, что оба расхохотались.

— У нас одна тетка жила. Я боялся, что она насовсем останется, а она ушла на прошлой неделе! — сквозь смех сообщил Юра, вогнав в краску Галочку, ненароком посвященную в перипетии личной жизни его отца. Юра и сам понял, что сболтнул лишнего, и замолчал.

— Знаешь что, — неожиданно для себя разошлась Галина, на которую опять «накатило», — а давай я тут у вас приберусь. Возьмись пока за математику!

Ее тут же придавила трусливая мысль, что ни мама, ни Наталья ни при каких обстоятельствах не одобрили бы ее действия.

Но отступать было поздно, и она направилась в кухню.

На улице стемнело. Уроки Юра сделал на удивление быстро, и Галочка вдруг спохватилась, что уже поздно, а ребенок не ел. Да и отец его всё еще не вернулся. Холодильник встретил ее неприветливым видом полупустых полок и запахом погибавших без внимания продуктов.

— А папа тебе не говорил, когда придет? — осторожно поинтересовалась Галочка.

— Ночью. Да вы не волнуйтесь, я бутерброд съем. Какой-нибудь. И вообще, у меня сухарики есть!

Несмотря на отсутствие собственных детей, Гале все же хватило сообразительности, чтобы понять: родитель относится к воспитанию сына крайне безответственно. Вероятно, пьет вследствие какой-то семейной драмы, а может даже и трагедии. Именно по этой причине Юра стал хуже учиться и вести себя несколько иначе, чем раньше.

— Так-с, сейчас разберемся. Бутерброд, говоришь?

Она поворошила полиэтиленовые пакеты с просматривающимися в них остатками, а судя по запаху, скорее останками колбасы.

— Юра, похоже, бутерброд отменяется.

— Тогда я яичницу пожарю. Вы не волнуйтесь, идите.

— Не надо меня выпроваживать, — шутливо засопротивлялась Галочка. — Уроки ты все равно сделал, так что вреда от меня никакого уже не будет. А спички детям не игрушка!

— Да? — изумился Юра. — Так я-то взрослый! И как я без спичек еду греть буду? Микроволновка сломалась, тостер я на прошлой неделе сжег. Теперь только плита осталась.

Логика мальчика поставила ее в тупик. В теории Галя знала, что спички детям давать нельзя. Но до какого возраста, оставалось тайной. В любом случае, допустить, чтобы Юра сам включал плиту и брал в руки горячую сковороду, она не могла. Хотя, конечно, вряд ли мальчишка сподобился бы на столь сложные действия. Скорее всего, просто ограничился бы сухариками.

— О, сегодня боевик! Вы идите домой, а то не успеете, — льстиво попробовал он избавиться от Галиного общества.

Галочка ахнула: Юра собирался смотреть фильм, который начинался почти в полночь. Вероятно, пока его отец занимается неизвестно чем, мальчик предоставлен самому себе и смотрит все подряд почти до утра. Немудрено, что ребенок на уроках сидит как совенок и ничего не соображает! Она, как педагог со стажем, не могла допустить такого.

— Как же твой папа не боится оставлять тебя одного!? — подтекст, который она вкладывала в вопрос, был несколько иным: как не стыдно этому кобелю шляться неизвестно где, когда дома сидит ребенок? Галочку распирало от эмоций, и ей просто необходимо было высказаться хотя бы таким образом.

— Папа деньги зарабатывает, — насупился Юра. — Чтобы нам с голодухи не помереть.

Видимо, в последней части выступления мальчик цитировал родителя. Галя тихо осела на табурет и проглотила горький ком, подкативший к горлу.

Пришедший поздно ночью Андрей сначала споткнулся у входа о незнакомые женские сапоги, а потом обнаружил в гостиной на диване классную руководительницу своего сына, которая сладко спала, укрывшись старым пледом.