Войти в роль

Глава седьмая

– Похоже, ты выиграла этот раунд у моей сестры, – заметил Дэниел, садясь в лодку, чтобы отправиться вслед за яхтой. – Как тебе это удалось?

– Сказала ей, что со мной ты – в полной безопасности и что я не выйду за тебя замуж в пику твоей бывшей жене, вот и все. – Он посмотрел на нее с непередаваемым выражением и расхохотался. – Дэниел, ты сейчас врежешься во что-нибудь.

– Прости. – Он выправил курс. – Я должен был догадаться, что ты найдешь что-то очень простое и гениальное, Эйрин Клиффорд!

– Спасибо.

– А кто сказал, что я собираюсь делать что- либо в пику кому-то?

Эйрин пожала плечами:

– Твоя сестра волнуется за тебя. А эта неделя самая ответственная и счастливая в ее жизни. И вовсе не благодаря тебе, Дэниел, – назидательно добавила она.

– Если бы они не вмешивались в мою жизнь, то могли бы чаще быть счастливы, – парировал он. Эйрин снова пожала плечами, словно показывая, что он ее не убедил. – И Лилиан поверила тебе? – Он посмотрел на нее на этот раз скептически.

– Да, поверила, потому, что хотела поверить. А чего, собственно, ты ожидал?

– Сам не знаю, – ответил он скорее себе, чем ей. – Ты была какая-то притихшая за обедом.

– Помолчать – лучший способ остаться в стороне от неприятностей, так мне кажется.

– И в твоей душе – никаких последствий нашей последней стычки? – с сомнением спросил он.

Эйрин облизнула губы и солгала:

– Никаких.

– Вот только мне думается: не обидело ли тебя то, что я потерял свои султанские наклонности?

– Нет. – Она искоса посмотрела на него. – Надеюсь, ты выбросил из головы свои навязчивые идеи относительно меня?

– В общем, нет, – пробормотал он. – Но зато понял кое-что очевидное.

В этот момент Дэниел включил двигатель на полную мощность, и лодка стремительно понеслась по волнам. Из-за громкого шума мотора они не могли хорошо слышать друг друга и замолчали. Эйрин попыталась оценить свою реакцию на его слова: то ли ей надо радоваться, то ли огорчаться. Но в одном нет никакого сомнения: воздействие Дэниела на нее слишком очевидно…

Игра в теннис была не слишком техничной, зато очень быстрой и яростной. Вдоволь набегавшись, игроки отправились охладиться в бассейне. Потом Барбара объявила барбекю в качестве ужина и предложила всем отдохнуть перед ним пару часов.

Эйрин легла в постель. Теперь ее мысли занимало новое открытие. Ей показалось, что Рони и Эйбл общались между собой как-то особенно. Они играли в паре и выиграли у соперников. Иногда он обнимал ее за талию чуточку дольше, чем того допускали приличия. После того как все искупались, Рони замечательно спел, аккомпанируя себе на гитаре. Публика была в восторге, но Эйбл – больше всех.

Что все это значит? – думала Эйрин. Неужели Эйбл использует брата Дэниела, чтобы вернуть к себе интерес бывшего мужа?…

Она очень крепко заснула. Через два с половиной часа Дэниел пришел за ней. Когда он постучал, Эйрин не проснулась, но резко вскочила, едва он, просунув голову в дверь, спросил, в порядке ли она. Было уже темно, и она окончательно смешалась после того, как он вошел и неожиданно включил настольную лампу у кровати. Увидев время на часах, она невольно зажала рот рукой.

– О нет! Я…

– Это не имеет значения, Эйрин, – успокоил ее Дэниел и поставил стул у кровати. Правда? – неуверенно переспросила она, проводя рукой по волосам. Перед сном девушка сняла бикини и надела на голое тело короткую рубашку из шелка, которая, как она считала, приносила ей удачу, и сейчас смущенно натянула простыню до подбородка.

– Конечно, – подтвердил он. – Это всего лишь барбекю, а ты сегодня так устала, что вполне можешь спать сколько хочешь.

– Ну надо же, я собиралась подремать часок, и вот… – Она никак не могла примириться с тем, что проспала. – Прости, что принимаю тебя в таком виде. Все, наверное, уже разошлись?

Он кивнул. Эйрин внимательно оглядела его – джинсы и майка в обтяжку подчеркивали стройность его сильного тела.

– Что-то у меня опять неважное настроение, – сказал он после паузы. – Может быть, тебе чего-нибудь хочется? – Она растерянно заморгала. – Я имею в виду что-нибудь выпить или поесть?

Эйрин села в постели, придерживая у горла простыню.

– Может быть, чашку чая с сандвичем? А потом я бы с удовольствием почитала, хотя понимаю, что за это никаких контрактов на рекламу не предоставляют.

Дэниел дотянулся до телефона на столике, набрал номер кухни и распорядился, чтобы принесли чай и сандвичи.

– Значит, мне не надо будет спускаться вниз? – неуверенно спросила она.

– Нет, тебе нужна передышка. – Он улыбнулся. – А на завтра я попрошу передышку для нас обоих. Сколько времени тебе потребуется, чтобы приготовиться к балу?

Эйрин задумалась. Она привезла для подобного случая специальное платье, которое висело в шкафу на плечиках в ожидании, когда о нем вспомнят. Посмотрев на свои ногти и снова пробежав пальцами по волосам, она, чуть поколебавшись, сказала:

– Около получаса. Почему ты спросил?

Дэниел посмотрел на нее с восхищением.

– Эйрин, большинство мужчин готово было бы обожать тебя только за одно это. Почему? Завтра вечером состоится торжественный прием, и большинство дам будет готовиться к нему весь день. А мы с тобой можем преспокойно прогулять эти приготовления.

– Где? – спросила она.

– В Сан-Бич. Это очень милое местечко. Там можно поплавать на доске, пообедать и так далее. А ты избежишь общения с моим семейством в течение дня.

– Звучит заманчиво. А туда не надо лететь на самолете?

Его голубые глаза потеплели.

– Нет. Мы отправимся туда на лодке. Но не забывай, какой храброй ты была со мной в полете.

Она сжала руками простыню и опустила глаза, чтобы спрятать свое смятение. Провести день вдали от семейства, без опасения влипнуть в какое-нибудь недоразумение, представлялось ей сказочным везением. Но после его слов «какая храбрая ты была со мной в полете» она моментально вспомнила о другой опасности – его необъяснимом действии на нее.

– Я… знаешь ли…

– Обещаю, что не буду делать ничего такого, чего ты не хочешь, Эйрин.

Она вздохнула и посмотрела на него. Магнетическое притяжение, возникшее между ними с первого дня знакомства, чего она уже не имела силы отрицать, опять готово было вырваться наружу. Ее тело затрепетало от желания. Ей захотелось, чтобы Дэниел очутился рядом с ней на кровати, чтобы вот так, вместе, они могли болтать, смеяться, дать волю охватившим их чувствам. Пусть любить такого человека очень опасно, потому что в результате рискуешь остаться с разбитым сердцем. Ну и пусть. Зато она испытает божественное счастье…

Внезапно Эйрин вспомнила Рони и Эйбл, и все встало на свои места.

– Только честная сделка? И ничего больше?

– Это будет целиком зависеть от тебя. – Она поежилась. – Эйрин, я не Казанова. – Он резко встал.

– Хорошо, я согласна.

– Ну вот и замечательно. Ты хорошая девочка. Ужин тебе сейчас принесут. Спокойной ночи. – И Дэниел быстро вышел из комнаты.

Рано утром следующего дня они отплыли на лодке от причала Уайт-Рока и уже примерно через час добрались до залива Сан-Бич, испещренного многочисленными живописными бухтами. На узком мысу, выступающем далеко в море, стоял знаменитый на всю округу белоснежный маяк.

Эйрин с восхищением оглядывала незнакомые места. Все здесь было полно очарования – и невысокие утесы, нависающие кое-где над песчаным берегом, и небольшие островки, куда можно было добраться только на лодке…

Они пересели на арендованный джип, и она еще раз удивилась, с какой легкостью Дэниел управляет машиной. Он повез ее вдоль побережья, чтобы показать окрестности. Многочисленные бутики, кафе и рестораны радовали глаз и так и зазывали к себе.

Все утро Дэниел вел себя как отличный спутник и интересный собеседник, Эйрин расслабилась и повеселела, почти забыв о напряжении прошедших дней.

– Ты еще не проголодалась? – спросил он, видя, как группа серфингистов гуськом направляется в кафе, расположенное у самого пляжа.

– Пожалуй, да. – Она улыбнулась. – Уже время ланча.

– Тогда давай поедим.

Он повез ее по дороге, убегающей вдаль от берега. Проехав несколько миль, машина свернула на почти неприметную дорожку, почти тропу, вьющуюся меж высоких деревьев. Когда они остановились, единственное, что Эйрин смогла увидеть сквозь завесу листвы, – это деревянные ворота, которые беззвучно открылись при прикосновении к кнопке дистанционного управления.

– Что это? – спросила она.

– Мое убежище. Единственное место, которое я зову домом. Не волнуйся, – он слегка прикоснулся к ее руке, увидев, как она напряглась, – я привез тебя сюда не для того, чтобы соблазнить. Просто хочу показать тебе это место, только и всего.

Она посмотрела Дэниелу в глаза. Они были абсолютно безмятежны, и вся синь неба отражалась в них. И все-таки она шла от гаража к дому с чувством легкой настороженности.

Все вокруг изумляло ее. Дом стоял на крутом обрыве прямо над океаном, и вид окрестностей поражал воображение.

Большая комната была отделана натуральным дубом. Удобные диваны вдоль стен, покрытые льняными чехлами цвета морской волны, влекли к себе, предлагая отдохнуть. Мир и покой витали в чистом свежем воздухе дома, где повсюду стояли кадки с вьющимися растениями. На стенах красовалось несколько ритуальных деревянных масок маорийских шаманов. Одна стена состояла целиком из стекла, сквозь которое была видна веранда, утопающая в цветах.

Но больше всего Эйрин поразила уединенность убежища Дэниела. Здесь, в этой сказочной пещере на скале, она почувствовала себя отрезанной от всего мира.

– Ну и как?

Она обнаружила, что он стоит рядом и вопросительно смотрит на нее – как всегда, сверху вниз.

– У меня нет слов, чтобы выразить то, что я чувствую. Мне здесь очень нравится.

– Спасибо. Если все идет по плану, мой джинн должен был приготовить обед. Давай посмотрим. – Дэниел повел ее на кухню со всевозможными морскими атрибутами, стилизованную под корабельный камбуз. Он открыл холодильник. – Да, все в порядке.

Эйрин заглянула внутрь – тарелки с креветками и устрицами, пара лимонов, пакетики с майонезом, салат из овощей, а самое главное – шоколадный торт, обсыпанный орехами. Она восхищенно вздохнула.

– Удовлетворена?

– Кто бы мог быть недовольным? Устрицы и холодные креветки в столь жаркий день – это то, что надо. Твой джинн – просто гений. А как он догадался, что я обожаю шоколадный торт?

– Просто он очень умный, – откликнулся Дэниел. – Поедим на веранде, там прохладнее.

В три приема они отнесли на веранду еду, каравай свежего хлеба, запотевшие бутылки с пивом. Эйрин остановилась у стола и сказала:

– Лучше мне не подходить к краю.

– Как же я мог забыть, что ты боишься высоты! – Дэниел постучал пальцем себе по лбу. – Но, Эйрин, веранда находится не намного выше, чем твоя квартира на третьем этаже.

– Не беспокойся. – Она села за стол. – Здесь мне хорошо.

Свою трапезу они начали с устриц, обильно окропив их лимонным соком. Дэниел пил обычное, а Эйрин предложил имбирное пиво. Потом они перешли к креветкам. Дэниел очищал каждую и отправлял ее в рот, а Эйрин действовала по-другому – она сначала очистила все, а потом принялась за них. Они долго смеялись над этой разницей в их методах поглощения даров моря.

Океан, отсюда, сверху, казался безмятежно спокойным и величественным. Чайки с громкими криками вились над легкими волнами в поисках добычи. Несколько белых парусников скользили над водной гладью. Солнце палило немилосердно, и Дэниел принес две соломенные шляпы, чтобы укрыться от солнечных лучей.

– Как здесь красиво! – вырвалось у Эйрин. – Настоящий праздник природы! Солнце, море, вкусная еда, и полное уединение!

– Может быть, выпьем вина по этому поводу?

– Нет. – Она пригубила высокий бокал с пивом. – Пожалуй, я лучше порисую что-нибудь… для пивной этикетки. – Она немного подумала, а потом спросила: – Дэниел, ты что, не считаешь Уайт-Рок своим домом?

– Поместье создавали мои родители. После смерти отца им занималась мать. Иногда мне кажется, что дом стал для нее чем-то вроде живого существа, постоянно напоминающего ей об ушедшем. – Он пожал плечами. – В этом доме хорошо всей семье, кроме меня. Лилиан и Тэд собираются жить там после свадьбы.

– А как Рони?

– И он тоже может жить там, если захочет. Но Рони редко бывает в Уайт-Роке.

– Вы с Лилиан очень похожи. А Рони совсем другой. Мне показалось, что ваша мать любит его до безумия, хотя и пытается не показывать этого слишком открыто.

Дэниел пришел в хорошее расположение духа.

– Ты очень наблюдательна, Эйрин. Дело в том, что после меня и Лилиан мама не собиралась больше иметь детей. Рони появился намного позже. Может быть, из-за того, что он самый последний, а может, потому, что он совсем другой, она всегда чрезмерно опекала его.

– А… Эйбл нравилось жить в Уайт-Роке? – спросила Эйрин, немного помолчав.

– Наверное. – Он равнодушно пожал плечами.

– Почему ты развелся с ней, Дэниел?

В его глазах мелькнуло выражение, которое она не смогла понять.

– Интересно, кто создал у тебя представление, что все было именно так, а не иначе? – Он сощурился. – Я, Лилиан или сама Эйбл?

Эйрин уклонилась от прямого ответа.

– У меня есть интуиция, а еще я умею хорошо слушать. Впрочем, только то, что мне хотят рассказать. Например, вчера вечером ты был каким-то другим. И у меня было ощущение, что тебе хочется куда-нибудь сбежать, почти так же, как и мне.

Их взгляды встретились. Она по-прежнему ничего не могла прочитать по его глазам.

– Две ночи назад тебя не интересовали эти вопросы, Эйрин.

Она пожала плечами.

– Да, эти мысли появились у меня после того, как мне показалось, что мы могли бы стать друзьями. Но если ты не хочешь отвечать…

– Только друзьями? – прервал он.

– Только… – Она сжала губы. – Мне думается, лучше нам оставаться друзьями, чем менять отношения вместе с этикетками на винах «Паркер'с Просперити».

– Ты хочешь сказать, что если получишь контракт, тогда между нами будут возможны более близкие отношения, Эйрин?

– Я… я не знаю. Однажды я обожглась на молоке и теперь дую на воду. – Она замолчала и печально посмотрела на него. – Может, это прозвучит нелепо, но ты бы лучше понял меня, если бы вспомнил о каком-нибудь моменте своей жизни, когда сам был беззащитным и уязвимым. Тогда с тобой я бы не чувствовала себя заходящей в клетку к голодному тигру.

В глазах Дэниела сменилось несколько выражений, затем он сказал с усмешкой:

– Нет ни малейшей вероятности, что ты будешь этим тигром съедена.

– Я говорю метафорически! – воскликнула она.

– Понимаю. – Он все еще усмехался. – Ну…

Но Эйрин прервала его, так как неожиданно

у нее в голове все прояснилось:

– Я имела в виду, что, может, однажды ты тоже испытал горечь одиночества? Когда вы с Эйбл расстались? Поэтому ты можешь понять мои чувства. Однажды испытав боль, я боюсь снова встретиться с ней. – Она честно посмотрела ему прямо в глаза. – Лучше рассчитывать только на себя. Я думаю, ты меня понимаешь.

Улыбка медленно исчезала с его лица, по мере того как она судорожно стискивала руки, беспокойные тени мелькали в выразительных карих глазах, а хрупкое тело под белым коротеньким платьем-рубашкой все больше напрягалось и застывало.

– Как это произошло? – тихо спросил он.

– Я работала с ним у Коффмана. – Она остановилась и облизнула губы. – Это был первый мужчина, с которым я реально сблизилась. Свою мать я потеряла рано, а отец так и не смог оправиться после потери. Детство мое прошло неустроенно, – объяснила она. – Поэтому я выросла замкнутой и боялась новых отношений. – Она пожала плечами. – Питер тебе говорил об этом? Порой мне кажется, что он знает меня лучше, чем я сама.

– Не совсем так, – медленно ответил Дэниел. – Он сказал мне, что ты – сирота, а он считает тебя приемной дочерью. А еще он сказал, что твой энтузиазм в работе иногда бежит впереди тебя. Итак, – продолжил он, не давая ей возможности как-либо прокомментировать его слова, – этот парень заставил тебя поверить, что твои чувства всякий раз будут приводить тебя к страданию и одиночеству?

– Да… Нет… – Эйрин была в замешательстве. – Скорее всего, я усмотрела в том, что было между нами, больше, чем он хотел бы.

– Ты все еще любишь его?

– Нет. Если ты имеешь в виду чувство утраты, тоску и так далее. Нет-нет, все уже прошло. Но временами я чувствую себя очень… несчастной. Думаю, в такой ситуации каждый испытывает нечто подобное.

Дэниел посмотрел на нее долгим взглядом, потом отвел глаза.

– У меня все было по-другому. Я дал ей отставку, но предложил сказать всем… наоборот.

Эйрин открыла рот от удивления, потом скинула шляпу и рассмеялась.

– Но зачем?

– Давай отложим обсуждение всей этой путаницы и пойдем приготовим кофе к торту, – предложил он.

– Как скажешь, – согласилась она.

Эйрин приготовила кофе, разлила его по чашкам и нарезала торт. Они уселись напротив друг друга на небольшие диваны с низким столиком между ними. Эйрин прервала молчание:

– Если ты передумал мне отвечать, я не обижаюсь. Значит, так надо.

Он задумчиво посмотрел на нее, размешивая сахар в своей чашке.

– Я не передумал. Фактически… – Он остановился. – Фактически я готовился к самому сложному моменту. Я познакомился с Эйбл через Лили. Это было шесть лет назад, когда умер мой отец, и я… – Он снова сделал паузу. – Я, что называется, лишился тогда жизненных иллюзий.

– Из-за него? – Эйрин наблюдала за ним поверх чашки с кофе.

– Оказался не готовым к той ответственности, которая свалилась на меня так неожиданно. Не то чтобы я не предполагал делать карьеру. Но незадолго до смерти отца мы с ним обсуждали планы нового бизнеса, хотели основать самолетостроительную компанию. Это было моей мечтой. Не какой-то там шампунь, не вино и прочая ерунда, а самолеты! И вот это оказалось невозможным, зато надо было брать на себя управление всей корпорацией.

Эйрин слушала молча с огромным терпением и интересом. Перед нею открывался новый Дэниел Паркер. Она живо представила себе его молодым и еще неопытным, оставшимся один на один с огромной ответственностью за дело, к которому вообще душа не лежала. Может быть, с того времени и зародился в нем цинизм, который сейчас проявляется в отношении женщин?

Глядя на него, одетого в шорты и майку цвета топленого молока, с длинными обнаженными ногами и с взъерошенными волосами, она без труда могла представить его в роли опустошенного искателя приключений, не знающего отказа.

– К тому же принятое от отца дело оказалось не в лучшем состоянии – и из-за его внезапной смерти, и из-за экономической ситуации в целом. Мне пришлось тогда страшно много работать, чтобы выйти из штопора, говоря языком пилота.

– А ты рассказал Эйбл о своем разочаровании, когда она входила в твою жизнь? – спросила она серьезно.

Он задумчиво откинул голову назад.

– Возможно, но скорее всего – так, между делом. Я тогда не предполагал, что рассматриваюсь в качестве мужа. А сам действительно увлекся ею…

– Это неудивительно, она очень красива.

Дэниел поднял голову и насмешливо посмотрел на Эйрин.

– Спасибо. Полагаешь, это поможет мне чувствовать себя лучше?

– Прости. Я не хотела быть назидательной.

Он тихо рассмеялся.

– Конечно нет, мисс Клиффорд. Ну так вот. Все развивалось в геометрической прогрессии, и скоро мы поженились – после того как она поняла, что забеременела. Хотя непонятно, как это могло произойти. Я соблюдал все меры предосторожности. – Брови Эйрин удивленно взлетели вверх. – Она сказала мне, что принимает таблетки. Но, видимо, даже они могут подвести. Но о чем я и понятия не имел, так это об ужасном финансовом положении, в которое попала ее семья. Они занимались сельским хозяйством.

– Значит, ты ничего не знал о ее жизни? – недоверчиво спросила Эйрин.

– Представь себе, да, – подтвердил Дэниел. – Их фамилия была знакома мне понаслышке, но не более того. Конечно, я встретился с ними.

Моя мать пришла в восторг от их семьи, хорошо известной в округе. Но к тому времени я уже понял, что лучшие их времена позади, хотя они тщательно скрывали состояние своих дел. Мать Эйбл приложила руку к тому, чтобы горькая развязка произошла довольно скоро.

– Как это случилось? – печально спросила Эйрин.

– Выкидыш произошел через несколько недель после нашей свадьбы. Эйбл уже была на третьем месяце беременности. Доктора сказали, что ничего нельзя было сделать.

Весь медовый месяц она держалась как-то странно, была нервной и напряженной. А однажды явилась ко мне в слезах и сказала, что ее отцу грозит разорение и он собирается застрелиться. Она молила меня о помощи. Вот тогда я начат что-то понимать.

– И что дало тебе возможность утвердиться в своих подозрениях? – спросила Эйрин снова.

– Я нашел письмо ее матери. Она писала, что, раз Эйбл удалось окрутить меня и женить на себе, то, несмотря на потерю ребенка, она уже вполне может попросить меня взять их семью на поруки, дать за них финансовые гарантии.

– О! – Эйрин закрыла глаза.

– Вот именно. Эйбл больше всего боялась потери престижа и что ее семья будет вычеркнута из привычного для них круга.

– Не понимаю, почему твои родственники на ее стороне? – с любопытством поинтересовалась Эйрин.

– Потому что не знают правды, – ответил он.

– И ты взял их на поруки?

– Да. Но поставил два условия. Первое – чтобы никто не знал об этом, даже моя семья, и второе – развод с Эйбл. – Эйрин была потрясена. – Все это обошлось мне недешево, но куда дороже чувствовать себя подставным дурачком. – Кривое подобие улыбки отразилось на его грустном лице. – Я понял, что дело не в качестве противозачаточных средств, она просто никогда их не употребляла. Это был прием, чтобы манипулировать чужой жизнью и добиваться своих целей. Вот почему я хочу иметь надежный барьер между нами. Я не слишком верю в порядочность любых ее намерений.

– Скажи мне, Дэниел, как ей удалось провести тебя? Я имею в виду не таблетки, а чувства. Она что, такая хорошая актриса? – Воцарилось долгое молчание. Только крики птиц и шум морской волны, разбивающейся о скалы, доносились до них. Может, она полюбила тебя на самом деле, независимо от ее планов? – предположила Эйрин едва слышно.

– Да, она так и сказала.

– А ты не думаешь, что вы могли бы любить друг друга несмотря на то, что она сделала?

– Нет, не думаю, – ответил Дэниел и поставил пустую чашку на стол. – Мне очень жаль Эйбл, если она и вправду полюбила меня. Но мне этот вариант не подходит. И не вздумай читать мне проповедь, – остановил он Эйрин, едва та хотела что-то ему возразить.

Она подчинилась, но через минуту сказала:

– Как девушка, взятая напрокат по контракту, я не имею права высказывать свои сомнения. Однако… – Она немного поколебалась, видя его скептическую улыбку, но все-таки сказала: – Однако я благодарна тебе за твою откровенность. Спасибо.

Он подозрительно посмотрел на нее, отвел взгляд в сторону, потом снова обратился к ней с мягкой насмешливостью:

– Я нанял тебя, Эйрин, потому что знал: у меня не будет другой возможности подобраться к тебе. И, боюсь, ты сама ответственна за то, что поразила мое воображение. В тот самый момент, как вошла в мой кабинет без обуви.

– Ох уж эти несчастные туфли! Они стоили такую мелочь по сравнению с теми проблемами, которые я из-за них имею, – с горечью выговорила девушка.

– Все зависит от конечного результата.

Она нахмурилась и пожала плечами. У нее внезапно возникло ощущение, что что-то неуловимо изменилось в его поведении. Но что именно, она не в силах быта понять. Ей показалось, что доверительность отношений, установившаяся между ними сегодня с утра, куда-то исчезла, а вместо этого возникло отчуждение, которое особенно усилилось после его последних слов. Эти слова показали ей всю призрачность их дружбы, проявлениям которой она так радовалась с утра. Похоже, этими словами Дэниел хочет показать свое отступление. – Она внутренне вся съежилась…

– Эйрин. Эйрин!

Девушка с немалым трудом вернулась к реальности от своих невеселых мыслей.

– Что?

– Не хочешь принять душ и переодеться перед нашим возвращением?

– О да, спасибо.

Слова согласия и благодарности Эйрин произнесла с большим трудом и с явной горечью. Дэниел бросил на нее мягкий взгляд, но тут же отвернулся и встал.

– Пойдем, я покажу тебе комнату для гостей.