Возмездие

Глава девятая

Сэм Смит быстро шагал по улице Бель-Гарденс, весело насвистывая себе под нос какую-то незатейливую мелодию. Он бросал взгляды на таблички с номерами домов, прикрепленные к воротам, и сверял их с тем, что было написано на конверте, который он держал в руке. На кружевной металлической решетке ворот дома, мимо которого Сэм сейчас проходил, была золотистая табличка с номером шестьдесят два. Значит, до ворот с номером тридцать четыре нужно было пройти еще некоторое расстояние по улице вдоль вытянувшихся в ряд вилл с красивыми фронтонами.

Неожиданно внимание Сэма привлек спешивший по улице молодой человек. Под надвинутой на лицо кепкой Сэм узнал одного из своих приятелей и помахал ему приветственно рукой. Тот, видимо, бежал куда-то по поручению своего хозяина. Еще один молодой человек в коричневато-красной форме переходил булыжную мостовую, ведя на поводке маленькую хозяйскую собачонку. Он направлялся к зеленой лужайке, находившейся за забором прямо посреди улицы. Сэм с нескрываемым презрением посмотрел на крошечное существо, для которого путь по булыжной мостовой был настоящим испытанием. Сэм считал, что если человек решил завести собаку, то он должен завести настоящую собаку, а не крысу. На картине, которую он видел в кабинете своего хозяина, нарисована отличная ирландская овчарка. Вот это настоящая собака! Было бы здорово увидеть этого зверя живьем, подумал Сэм. Ему очень хотелось поехать в ирландское имение хозяина, где жила эта собака. И Сэм ждал благоприятного случая, служа своему хозяину лорду Дивейну верой и правдой. Он молил Бога, чтобы хозяин оставил его и Анни у себя. Сэм надеялся, что когда-нибудь в один прекрасный день они пересекут море и окажутся в ирландском имении хозяина – Уолвертоне. Его сестра Анни будет там в безопасности. Никто и ничто не будет ей больше угрожать. Они смогут начать жить заново. Новая жизнь для них обоих – вот о чем мечтал Сэм. Будут ли они скучать по чему-то или кому-то? Едва ли. У них нет ни матери, ни отца. Родители умерли. Ни у Сэма, ни у его сестры не было никого, ничто не связывало их с прошлым. У Сэма есть только Анни, а у Анни – только Сэм. И у них обоих есть хозяин – лорд Дивейн.

Сэм, прервав размышления, решил еще раз взглянуть на номер дома, мимо которого проходил в данную минуту. Он повернул голову и остановился как вкопанный, пораженный увиденной картиной. На крыльце дома номер тридцать четыре пышнотелая особа с огромным усердием мыла ступеньки. Методичные круговые движения рук заставляли ее соблазнительные округлые формы то вздыматься, то опускаться. Сэм, завороженный, прильнул к остроконечной зеленой калитке, забыв о данном ему поручении.

Норин Шонесси пыхтела от злости. Вот уже несколько минут она оттирала пятно, которое никак не поддавалось ее щетке. Наконец справившись с ним, Норин села на корточки и убрала под чепчик непослушные рыжие волосы, закрывавшие ей глаза. Работа закончена. Вытирая пот со лба, Норин оглянулась через плечо и тут же покраснела, увидев глазеющего на нее молодого человека. От неожиданности она растерялась, но подумала при этом почему-то о своих веснушках, которые стали незаметны на раскрасневшемся лице.

– Не прогоняйте меня и не кричите, – вкрадчиво сказал Сэм, продолжая рассматривать Норин. – Я всего лишь стою и наблюдаю за вами. Крыльцо благодаря вам стало таким красивым, чистым…

Норин встала во весь рост, поправила на себе чепчик и накрахмаленный передник и бросила щетку в ведро с такой силой, что брызги, разлетевшиеся в разные стороны, оставили на крыльце мокрые пятна.

– Что тебе здесь нужно, негодник? Посмотри, что я из-за тебя наделала! – закричала Норин, глядя на вновь залитую грязной водой вычищенную перед тем с таким трудом ступеньку. Она так разозлилась, что была готова броситься в драку с Сэмом. В насмешках мужчин для Норин не было ничего необычного. Она довольно часто сталкивалась с таким к себе отношением и поэтому не лезла за словом в карман, была готова в любую минуту дать отпор. Она не шутила с теми, кто не понимал слово «нет», и порой пускала в ход не только красноречие, но и кулаки. Ведя себя подобным образом с мужчинами, Норин уже давно отбила у них всякий интерес к себе как представительнице противоположного пола. Ни один из мужчин в Уиндраше даже не пытался соблазнить ее и завязать с ней роман. А теперь вот этот нахал, глазевший на нее!.. Норин злилась не только на него, но и на себя за то, что позволила ему украдкой наблюдать за ней, испугать ее своим неожиданным появлением и вывести из равновесия.

Спустившись со ступеньки, Норин злобно посмотрела на Сэма. Он же в ответ бесстрашно улыбнулся. Самоуверенность и нахальство этого молодого человека еще больше раззадорили Норин. Она продолжала спускаться по ступенькам, намереваясь задать этому негоднику хорошую трепку, научить его уважать старших. Норин не сомневалась, что она на несколько лет старше этого юнца. (Хотя, честно говоря, в глубине души она чувствовала себя еще совсем молодой, неопытной девушкой.) Вдруг она остановилась, поправила на голове чепчик и одернула измятую юбку, искоса поглядывая на Сэма. Его синяя с черной отделкой форма была отлично сшита из добротной ткани. Вероятно, подумала Норин, этот парень служит в каком-то большом и богатом доме.

– Ну, скажи, что тебе здесь нужно? – спросила она. – Хочешь, чтобы тебе надрали уши?

– Не знаю, что и сказать, – ответил Сэм. – Я, наверное, кажусь вам очень странным: стою здесь в столь ранний час…

Раскрасневшаяся Норин продолжала смотреть на него в некоторой растерянности.

Видя это, Сэм снова улыбнулся.

– Похоже, вам придется снова мыть крыльцо… Мне очень жаль… Извините, что так получилось. Если бы я не был так занят, то обязательно помог бы вам, а потом вы вполне могли бы…

– Пошел прочь! – закричала Норин, поправляя выбившиеся из-под чепчика непослушные рыжие волосы. – Я не нуждаюсь в твоей жалости…

– Кто там, Норин?

Взгляд Сэма скользнул через плечо пухленькой служанки и остановился на стройной женщине, появившейся в дверях.

Сэм тут же узнал ее. Когда Джозеф Уолш дал ему поручение немедленно доставить письмо по указанному на конверте адресу, Сэм сразу же понял, кому предназначалось это послание. С тех пор как он видел эту женщину в последний раз, она еще больше побледнела, но тем не менее была по-прежнему необыкновенно хороша собой. Сэму она казалась царицей. Гордая осанка, правильные черты лица, копна золотистых волос до плеч, огромные выразительные глаза. С такой хрупкой женщиной, думал Сэм, надо обращаться очень осторожно, в перчатках, чтобы не повредить ее. Или чтобы самому не попасть в сложную ситуацию. Сэм вдруг подумал о своем хозяине и о странном его настроении, в котором тот пребывал в последнее время. На губах Сэма появилась едва уловимая улыбка. Какими бы сложными ни были отношения между его хозяином и этой женщиной, думал Сэм, все в конце концов образуется. Ведь на земле нет лучшего человека, чем его хозяин лорд Дивейн.

Сэм посмотрел на Норин и смело шагнул вперед. Поднявшись на крыльцо, он вручил даме письмо.

Имя леди, поразившей сердце его хозяина и заставлявшей его страдать, было мисс Рэйчел Мередит. Сэм прочел это имя на конверте и запомнил его.

Исполнив поручение, Сэм низко поклонился, повернулся и вышел на улицу. Ему захотелось немного поболтать с приятелем, который выгуливал на лужайке крошечную собачонку. Прежде чем перейти дорогу, Сэм небрежно взглянул через плечо на дом мисс Мередит и увидел, что служанка, эта смазливая пухленькая ирландка, смотрит ему вслед. Сэм радостно присвистнул, слегка подпрыгнул и зашагал через дорогу.

Норин, в ужасе оттого, что Сэм заметил, как она смотрела ему вслед, тут же схватила щетку и, упав на колени, вновь с усердием начала чистить крыльцо.

Рэйчел, заметив странное поведение служанки, посмотрела на молодого человека, принесшего ей письмо и теперь болтавшего, видимо, с приятелем на противоположной стороне улицы.

– Не знаю почему, – сказала она, – но этот парень кажется мне знакомым.

– Мне он тоже показался знакомым… очень знакомым, – пробормотала Норин, продолжая работать щеткой.

Рэйчел повернулась и вошла в дом, задумавшись. Где же прежде она могла видеть этого молодого человека? Она взглянула на письмо в руке. Что это? Приглашение на очередной светский раут? Вот уже несколько дней она находилась в Лондоне, и, конечно же, многие знали об этом. Она со своей подругой Люсиндой и ее маленьким сыном Аланом уже выезжали в экипаже на прогулку в Гайд-парк, а также посетили зоопарк. Сегодня днем они собирались пойти в музей мадам Тюссо, а потом вернуться домой, чтобы выпить чаю. После этого дамы были намерены отправиться за покупками в «Пэлл-Мэлл». Люсинда, считая, что располнела после родов, очень хотела купить себе большую красивую шаль.

Рэйчел взглянула на печать на конверте, и сердце ее тревожно забилось. Она разглядела печать внимательнее. Сомнений не было. Печать принадлежала лорду Дивейну. Быстрым движением Рэйчел распечатала конверт, раскрыла письмо и узнала знакомый уверенный почерк. В порыве злости она была уже готова разорвать письмо, не читая, и выбросить его в корзинку для мусора, но вовремя одумалась и подавила в себе это желание. Возможно, в ее руках был документ, о котором говорил Коннор и который он просил передать ее отцу в Хартфордшир, – документ, в котором Коннор временно отказывался от владения имением Уиндраш. Рэйчел повернулась и направилась в гостиную, чтобы прочесть там письмо.

Но как выяснилось, в конверте не было никакого документа. Рэйчел получила приглашение, написанное, как ей показалось, довольно небрежно. Разволновавшись, она выронила бумагу из рук, но тут же подняла ее и стала читать.

«Я знаю, что ты хочешь как можно скорее уехать из Лондона. Я тоже хочу уехать. Я намерен перебраться в Ирландию, как только у меня появится такая возможность. В конце этой недели я устраиваю званый вечер в своем доме на Беркли-сквер. Таким образом я хочу попрощаться со своими родственниками, друзьями и знакомыми. Если ты все еще хочешь обсудить со мной интересующий нас обоих вопрос до моего отъезда, то мы могли бы сделать это на вышеупомянутом вечере. Боюсь, что другого времени для этого у меня не найдется. Твоим друзьям Сандерсам я также отправил приглашение. Надеюсь, они составят тебе компанию, если ты решишь стать гостьей на моем вечере.

Твой Дивейн».

Рэйчел закусила губу. Коннор лгал, говоря о документе. Он не собирался отказываться от своих притязаний на имение Уиндраш. Рэйчел догадывалась об этом, потому что день проходил за днем, время шло, а документ, который она должна была бы отвезти отцу, так и не пришел. Лорд Дивейн не стал договариваться с отцом Рэйчел о продлении его права на владение имением до окончания празднования свадьбы Джун. Если бы такое соглашение существовало, то едва ли Эдгар Мередит держал бы его в секрете. Он обязательно рассказал бы о нем своей жене и дочерям, чтобы хоть немного обрадовать их после пережитого шока.

Может быть, Коннора все же соблазнили предложенные ею сто фунтов? – подумала Рэйчел. Маловероятно. Ведь он назвал сумму в тысячу фунтов и ни на какое другое предложение не согласился. «Да или нет» – вспомнила Рэйчел слова Коннора. Теперь вот это приглашение на вечер. Видимо, он просто хотел поразить Рэйчел, продемонстрировать, что одержал над ней верх. Он, видите ли, не может потратить на беседу с ней ни минуты своего драгоценного времени до предстоящего раута, но зато на самом вечере готов уделить ей внимание. Да, несомненно, думала Рэйчел, Коннор манипулирует ею. Он хочет заставить ее танцевать под свою дудку, в отместку за то, что когда-то она обманула его, обвела вокруг пальца. Рэйчел помнила, как он сказал, что сведет с ней счеты и они будут квиты…

Скомкав письмо, она бросила его на стол. Злость закипала в ней, но голова оставалась ясной. Коннор знал, рассуждала Рэйчел, что она не может еще раз принять его у себя в доме для обсуждения возникшей между ними проблемы. Испытывать судьбу дважды, рисковать оказаться втянутыми в скандал – об этом не могло быть и речи накануне свадьбы Джун. Она уступит Коннору, решила Рэйчел. Она сделает так, как он хочет. Конечно же, Коннор не сомневается в этом, думала она. Сейчас она уже была благодарна ему за намерение обсудить с ней стоимость аренды имения Уиндраш. Ей повезло, решила Рэйчел, ведь представился случай еще раз попытаться убедить его не торопиться продавать принадлежащее ей по наследству имение. Рэйчел нужна была передышка, нужно было время, чтобы собраться с силами и осуществить задуманный план. Она должна вернуть себе Уиндраш. Если для этого потребуется ее смирение и покорность в угоду эгоистичному и деспотичному Коннору, так тому и быть, решила Рэйчел.

Она подошла к бюро, стоявшему в углу комнаты, взяла ручку и бумагу и, глубоко вздохнув, села за стол. Через несколько минут письмо с благодарностью за приглашение и согласием его принять было готово. Рэйчел промокнула написанное и запечатала конверт. Конечно же, она пойдет на этот вечер, еще раз сказала себе Рэйчел и вышла из комнаты, чтобы дать поручение Ральфу доставить письмо. Она решила игнорировать пережитое ею унижение и, возможно, даже извиниться за то, что оскорбила Коннора. Рэйчел очень хотелось, чтобы свадьба Джун прошла в имении Уиндраш, а это значит – она должна быть послушна Коннору во всем. Именно этого он хотел, именно этого добивался.

Рэйчел посадила маленького сынишку Люсинды себе на колени и стала помогать ему расставлять на столе оловянных солдатиков. Когда вся армия (пехотинцы и кавалерия) была выстроена в несколько рядов, Алан ударил по ней пухлым кулачком и смел со стола. Потом, хитро улыбаясь, посмотрел на Рэйчел.

– О, дорогой! – горестно воскликнула она. – Какое несчастье! Вся армия погибла, не участвуя в сражении! Ни единой пули! Что же скажет главнокомандующий? Молодой человек, вы не заслужили наград!

Мальчик заерзал, слез с колен Рэйчел и уверенно зашагал к ящику с игрушками.

– Я убеждена, что нас с Полом пригласили на вечер только потому, что мы твои друзья, – сказала Люсинда. – Пол же считает, будто лорд Дивейн пригласил нас потому, что он – и мой муж – деловые партнеры и недавно заключили новую сделку.

– Я уверена, что прав Пол, – солгала Рэйчел, не желая, чтобы подруга догадалась о ее собственных мыслях на этот счет. Рэйчел не сомневалась, что Люсинду и Пола пригласили только как ее друзей, которые могли бы составить ей компанию.

– Я получила приглашение сегодня утром, – сказала Люсинда, – и все это время сгорала от нетерпения узнать, получила ли ты такое же приглашение на вечер и примешь ли его.

– Конечно же, я приму это приглашение, – сказала она, надеясь, что подруга не заметит иронии в ее голосе. – Я помню о сложных в прошлом отношениях между нашей семьей и лордом Дивейном. Но тем не менее, думаю, следует соблюдать приличие. Я должна быть вежливой и воспитанной. Это не трудно.

«Это не трудно!» – пронеслось еще раз у нее в голове. А ведь порой Рэйчел казалось, что она теряет разум из-за всего происходящего. Ей стоило огромных усилий притворяться, что она никогда не ссорилась с этим мерзавцем Коннором. И сейчас Рэйчел было очень одиноко. Ей так хотелось кому-то довериться, рассказать обо всем. Открыто признаться своей подруге, что она ненавидит этого мужчину, и не только потому, что он отобрал у нее имение, лишив наследства, но и потому, что он намеревался опозорить и унизить ее. Если не публично, то уж наверняка при личной встрече. Рэйчел никак не могла успокоиться, продолжая злиться на Коннора. Но, честно говоря, при этом чувствовала, что мысли о нем заставляют ее сердце учащенно биться, а грудь взволнованно вздыматься. Этот мужчина разжигал в ней желание… и от этого Рэйчел ненавидела его еще больше.

Но она хранила молчание и, ни о чем не рассказывала подруге, не делилась с ней своими мыслями. Она не злословила о лорде Дивейне, не желая ставить Люсинду в неловкое положение. Ее муж Пол был главным учредителем юридической компании «Сандерс и Скотт», занимавшейся вопросами страхования и заключившей грандиозный контракт с лордом Дивейном на ведение его дел, связанных с морскими перевозками. Люсинда узнала эту новость от мужа только вчера вечером, а сегодня утром уже поделилась ею с Рэйчел.

Покойный граф Дивейн оставил внуку не только свои ирландские поместья и дворянский титул, но и пару поизносившихся торговых судов, которые стояли в сухом доке и нуждались в основательном ремонте. Коннору необходимо было рассчитать стоимость затрат на ремонт этих старых посудин и понять, насколько выгодно это мероприятие. За помощью в выполнении этих работ лорд Дивейн обратился к компании «Сандерс и Скотт». Рэйчел слушала подругу, и ее настораживало то, как Люсинда восхваляла «замечательного клиента» Коннора Флинта. По ее мнению, сотрудничество с ним сделает фирму ее мужа престижной и вслед за ним услугами фирмы наверняка захотят пользоваться и другие состоятельные люди. Рассказ подруги натолкнул Рэйчел на мысль о том, что лорд Дивейн вознамерился лишить ее всех ее союзников. А их у нее и так немного…

– Честно говоря, Рэйчел, – тихо произнесла Люсинда, – мне кажется, что ты очень спокойно воспринимаешь потерю имения Уиндраш. Возможно, утрата этого поместья, этого, так сказать, «спасательного круга», и в самом деле пойдет тебе на пользу, подтолкнет тебя, заставит отказаться от желания жить уединенно. И не надо называть себя содержанкой! Как ты могла сказать такое! – заворчала Люсинда. – Я рассказала об этом Полу, и он отметил, что у тебя хорошее чувство юмора.

Рэйчел попыталась вспомнить, о чем говорила ее подруга, но так и не смогла.

– Вспомни, – продолжала Люсинда. – Мы ехали в новом ландо твоего отца. Был страшно жаркий день. Ты говорила о Монкуре, о том, что он сделал тебе предложение. Потом мы встретили Коннора. Помнишь, как мы попали в затор на дороге? Перевернулась телега с яблоками, и экипажи столкнулись. Разозленный судья, ругавшийся с твоим кучером Ральфом… парень, ехавший на телеге…

Рэйчел, помогавшая малышу Алану возить по ковру паровоз, вдруг посмотрела на Люсинду. Парень на телеге… Да, да… Она вспомнила. Именно этот молодой человек принес ей письмо лорда Дивейна. Возможно, она видела его в доме Дивейна на Беркли-сквер. Несомненно, она вспомнила его. Вспомнила, как он был готов полезть в драку с ее кучером Ральфом… А теперь этот молодой человек служит у лорда Дивейна!

– Надеюсь, твой отец в добром здравии, – продолжала Люсинда. – Вполне вероятно, что имение Уиндраш окажется тебе совершенно ненужным. Если ты выйдешь замуж, то будешь жить с мужем в его доме. Возможно, мнение Пола тебе покажется странным, но он говорит, что в один прекрасный день Уиндраш может даже стать тебе в тягость, ведь на его содержание требуются немалые деньги. Пол также считает, что лорд Дивейн делает тебе одолжение и облегчает жизнь, освобождая от забот об имении…

– Надеюсь, Пол не станет мне это говорить, – прервала Рэйчел подругу и улыбнулась. – Я не собираюсь выходить замуж. Не сомневаюсь, будь я мужчиной, мое наследство не стало бы предметом пересудов…

Люсинда почувствовала себя виноватой.

– Рэйчел, я не хотела ничего опошлять. Пол будет в ужасе, если ты станешь думать, будто мы на стороне лорда Дивейна и оправдываем его действия… Мне просто показалось, что ты смирилась с ситуацией…

– Я стараюсь отнестись к этому философски, – твердо ответила Рэйчел. – Ничего другого не остается.

Люсинда внимательно посмотрела на подругу, надеясь разглядеть сарказм в ее блестящих синих глазах.

– Пол говорит, – сказала она, стараясь успокоить Рэйчел, – что твой отец (и это совершенно очевидно) не держит зла на лорда Дивейна за выигрыш в той игре. На следующий день их видели вместе в ресторане Уайта. Они не ссорились, несмотря на то что твой отец был мертвецки пьян. По мнению Пола, мистер Мередит доволен, что имение Уиндраш досталось Коннору, а не этому мерзавцу, лорду Харли. Ведь он тоже принимал участие в той игре и чуть было не выиграл. Разве ты этого не знаешь?

– Нет, не знаю, – со вздохом проговорила Рэйчел.

– Твой отец отнесся к случившемуся тоже философски…

– Видимо, у нас это семейное, – ответила Рэйчел, расставляя на столе оловянных пехотинцев. И вдруг смела на пол полк гусар, чем привела в восторг маленького Алана.

Вечер, конечно же, будет пышным и торжественным, подумала Рэйчел, подавая руку Полу Сандерсу, помогавшему ей выйти из экипажа. Через мгновение они уже влились в поток нарядно одетых леди и джентльменов, которые поднимались по каменным ступенькам к главному входу в особняк лорда Дивейна.

Едва переступив порог дома в сопровождении Пола и его жены, Рэйчел увидела седовласого дворецкого Джозефа, следившего за порядком во время церемонии встречи гостей, и тут же почувствовала, что краснеет. Сразу припомнился ее недавний визит сюда. Рэйчел разгладила шелковую юбку и поправила золотистые волосы, стараясь подавить в себе волнение, вызванное малоприятными воспоминаниями. В глубине души она все же надеялась, что Джозеф не узнает ее.

К сегодняшнему вечеру Рэйчел готовилась с особым тщанием. Она остановила свой выбор на элегантном платье, которое скорее было бы под стать ее матери. Но серо-синий цвет платья прекрасно сочетался с ее золотистыми волосами, светлой кожей и подчеркивал красоту ее глаз. Свои полные губы Рэйчел слегка подкрасила помадой, а щеки немного подрумянила. Да и ресницы благодаря краске стали немного темнее. Норин, помогавшая Рэйчел собираться на званый вечер, вплела ей в волосы нитку блестящего жемчуга и чуть отошла, чтобы полюбоваться результатами своей работы. Увидев нескрываемое восхищение на лице служанки, Рэйчел улыбнулась.

– От вас не оторвать глаз, мэм, – призналась Норин, любуясь хозяйкой, превратившейся не без ее помощи в очаровательную леди.

Чуть заметная улыбка коснулась губ Рэйчел при этом воспоминании. Но улыбка исчезла с ее лица, едва она поняла, что Джозеф Уолш не только увидел, но и узнал ее. Их взгляды встретились, потом дворецкий очень низко, уважительно поклонился Рэйчел (чем немало удивил ее) и пошел навстречу ей и ее друзьям. Подойдя к ним, Джозеф дал знак стоявшему у дверей слуге посторониться и сам лично сопроводил Рэйчел и чету Сандерсов по украшенному колоннами коридору к лестнице. Остановившись у нижней ступеньки, он попросил гостей подняться наверх в зал.

Сделав несколько шагов по ступеням поражающей своей красотой парадной лестницы, Люсинда, не в силах сдержать свой восторг, посмотрела на Рэйчел.

– Такого великолепного дома я в жизни не видела, – сказала она с восхищением. Взгляд ее блестящих темных глаз скользил по синим бархатным шторам, по мрамору и позолоте, по сверкавшему хрусталю. Ажурные настенные светильники и огромная люстра в центре блестели и переливались огнями, подобно алмазам. Блеск хрусталя перекликался с блеском сказочных драгоценностей, украшавших дам. – Боже, какая красота! Рэйчел, надеюсь, я не выгляжу слишком бледной и неуклюжей? – спросила Люсинда, поглядывая на мужа и старательно прикрывая свой круглый живот новой кружевной шалью.

– Ты выглядишь замечательно, – тихо подбодрила подругу Рэйчел.

Сама же она не просто волновалась, а почувствовала настоящую панику. Ужас охватил ее. Ей вдруг нестерпимо захотелось оставить своих друзей и тихо, незаметно исчезнуть, забиться куда-нибудь в угол. Взгляд Рэйчел вдруг остановился на хозяине и хозяйке дома, встречавших и приветствовавших гостей. Оказавшись с ними лицом к лицу, Рэйчел испугалась. Она была в шоке. Но почему? Возможно, потому, что эти люди всегда относились к ней с добротой и уважением? Сейчас, спустя шесть лет после памятных событий, Рэйчел почувствовала себя виноватой.

Итак, гостей этого званого вечера встречали мать и отчим Коннора Флинта. Но где же он сам? Его нигде не было видно. Впрочем, это не удивительно, подумала Рэйчел. Чего она ожидала? Что лорд Дивейн позволит себе встречать гостей вместе со своей любовницей в качестве хозяйки дома? При всей своей нынешней ненависти к лорду Дивейну Рэйчел и мысли не допускала, что он может унизиться до того, чтобы выставлять напоказ свои отношения с женщиной, которая порой вела себя просто недостойно. Рэйчел вспомнила вечер в доме Пембертонов и то, как любовница Коннора пыталась флиртовать с герцогом Веллингтоном, по слухам большим любителем женщин подобного рода. Рэйчел не сомневалась, что Мария появится и на сегодняшнем вечере и, конечно же, не упустит возможности вновь пофлиртовать с присутствовавшим здесь герцогом Веллингтоном.

Рэйчел вновь внимательно посмотрела на леди Дэвенпорт, когда она и ее друзья Сандерсы были уже в двух шагах от хозяев дома. На высокой статной брюнетке было шелковое платье малинового цвета с очень глубоким декольте. В этом наряде (который подчеркивал ее стройную фигуру и белоснежные округлые плечи) леди Дэвенпорт выглядела потрясающе. И все же и она, и ее сын немного изменились за прошедшие шесть лет. Взгляд карих глаз леди Дэвенпорт скользил по, казалось, нескончаемому потоку гостей и вдруг остановился на Рэйчел. Дама явно удивилась, но уже через мгновение вновь обратила свое внимание на леди и джентльмена, которые беседовали с ее супругом.

Рэйчел подняла подбородок. Должна ли она выглядеть скромной и робкой? – спросила она себя. Но почему? Ведь ее пригласил на этот вечер лорд Дивейн, сын леди Дэвенпорт.

Несомненно, когда родители Коннора узнают, что ее пригласил их сын, они сочтут его очень внимательным и любезным. Ведь он пожалел и пригласил женщину, которая когда-то публично унизила его. А сегодня унижение переживают она и ее семья. Право испытывать сомнительное удовольствие от этого факта, по имению Рэйчел, было только у родителей Коннора.

Она вытерла взмокшие ладони о юбку. Как бы ей хотелось сейчас оказаться далеко отсюда. И Коннор наверняка знал об этом ее желании. Он знал, как ей будет тяжело в эту минуту. Знал, что встреча с его родителями станет для Рэйчел настоящим испытанием. Но его это, по всей видимости, мало заботило. Впрочем, и для его родителей встреча с Рэйчел была испытанием. Неужели он об этом не подумал? Леди Дэвенпорт явно удивилась, увидев Рэйчел среди гостей. Но может быть, она притворится, что не узнала ее? Это было бы вполне естественно. Ведь прошло так много времени…

– Мисс Мередит, не так ли?

Рэйчел узнала знакомый мягкий акцент. Затаив дыхание, она вежливо поклонилась.

Розмари Дэвенпорт взяла дрожащую руку Рэйчел в свою и повернулась к мужу, который в этот момент здоровался с Полом и Люсиндой Сандерс.

– Дорогой, ты ведь помнишь мисс Мередит? Рэйчел показалось, что сэр Джошуа надменно посмотрел на нее, сморщив свой аристократический нос. Сын очень похож на отца, подумала Рэйчел, вспомнив, как Джейсон Дэвенпорт свысока холодно смотрел на нее.

– Дорогая, боюсь, что я не помню мисс Мередит, – ответил сэр Джошуа, отводя глаза от красивой женщины, зардевшейся, несмотря на его безразличный взгляд. – Кто она такая? – переспросил он жену.

Розмари Дэвенпорт укоризненно похлопала мужа по руке и улыбнулась Рэйчел, как бы извиняясь.

– Думаю, он шутит… Хотя, честно говоря, память стала его подводить, – спокойно сказала Розмари. По тону ее голоса и по боли, выразившейся во взгляде ее глубоких карих глаз, Рэйчел поняла, что Розмари говорила совершенно серьезно. Леди Дэвенпорт пожала худую руку своего рассеянного мужа, желая поддержать его и подбодрить.

Сэр Джошуа послушно поднял свой монокль и снова посмотрел на Рэйчел, усиленно пытаясь вспомнить ее имя. Рэйчел поняла, что ей не придется защищаться. Она больше не чувствовала неловкости. Сэр Джошуа действительно забыл ее. Да и она сама никогда бы не узнала сэра Джошуа, если бы не стоявшая рядом с ним леди Дэвенпорт. В отличие от своей жены, которая была все так же привлекательна, как и шесть лет назад, сэр Джошуа сильно изменился. Его когда-то светлые волосы поредели и поседели. Высокая фигура потеряла свою статность. Он выглядел исхудавшим. Сэр Джошуа продолжал молча всматриваться в лицо Рэйчел, а она тем временем заметила, что многие гости вокруг жадно следят за сценой, которая происходит между нею и ее несостоявшимися свекровью и свекром.

Сэр Джошуа вдруг радостно хлопнул себя по боку.

– Вспомнил! Я вспомнил! Эта девушка – подруга Джейсона. Он познакомился с ней в Суррее…

– Мисс Мередит – подруга Коннора, – мягко поправила его леди Дэвенпорт и крепко пожала руку Рэйчел. – Мисс Мередит и Коннор были помолвлены… Но с тех пор прошло уже довольно много времени… шесть лет…

Сэр Джошуа вновь направил свой монокль на Рэйчел.

– О, дорогая, извини! Мисс Мередит, надеюсь, вы нашли себе мужа за это время?

– Нет, сэр, – тихо ответила Рэйчел. – Я по-прежнему мисс Мередит… – добавила она, надеясь, что никто не заметил ее сарказма. Ей вовсе не хотелось обижать гостеприимных хозяев.

Розмари Дэвенпорт понимающе улыбнулась ей, а также ее друзьям – Полу и Люсинде.

– Надеюсь, – сказала она, – у нас еще будет возможность поговорить сегодня. Мне бы хотелось узнать, как поживает ваша семья… ваши родители и сестры…

– Да, мне бы тоже хотелось с вами поговорить, – ответила Рэйчел, надеясь, что имя Изабель не будет упомянуто. По глазам леди Дэвенпорт она поняла, что та тоже боялась затрагивать эту тему.

Еще раз вежливо поклонившись, Рэйчел оперлась на руку Пола. Все трое направились в огромный зал, где должен был состояться прием.

– Она всегда была такой хорошенькой? – услышала Рэйчел за своей спиной голос сэра Джошуа. Он обратился с вопросом к жене. Та, видимо, ответила ему кивком головы, потому что через секунду Рэйчел услышала все тот же голос: – Почему же тогда наш мальчик не женился на ней?