Врагу не пожелаешь

9 часть

Простенький кнопочный телефон был приобретен в крошечном ларьке, расположившемся прямо в подземном переходе. Там же мною была куплена и сим-карта, для этого не потребовалось даже документов, которые обязательно бы попросили в салоне связи. Неподалеку я приобрела газету, где на последних страницах были размещены объявления об аренде жилья.

Обзванивала собственников уже на ходу — я боялась, что меня выследят, поэтому пыталась не останавливаться на месте, хаотично передвигалась по городу, пересекая множество дворов и площадей. Останавливалась лишь только в том случае, если начинало ломить ноги. Да и то, ненадолго.

С каждым звонком надежда найти ночлег таяла, как масло на солнце. Почти все требовали документ, подтверждающий личность. Некоторые объявления были уже не актуальны.

Повезло мне ближе к вечеру, когда я уже успела впасть в отчаяние и даже несколько раз пустила слезу.

Стоя перед домом в частном секторе, покосившемся и почти разрушенном, я посильнее сжала ручки пакета, куда были упакованы покупки со всем необходимым.

Стук в деревянные ворота, смысла в которых было немного, ведь местами дощечки совсем прохудились, просвечивали.

Надрывно залаяла собака во дворе, громко бряцая цепью.

Вскоре со скрипом открылась дверь дома, послышались оханья, и дверь ворот передо мной распахнулась.

Меня хмуро дородная женщина лет сорока пяти, вскинула бровь.

— Ты звонила?

— Я, — хоть подсознание и подсказывало, что вести себя надо тише, но прятать глаза в пол не удалось. Я глядела на нее прямо, чуть самоуверенно.

— Хм, деньги-то есть у тебя? Я бродяжек из доброты душевной не пускаю.

— Есть.

— Сколько?

Я бросила чуть презрительный взгляд на старый, неухоженный дом, поморщилась.

— Вам за комнату оплатить хватит.

Она кивнула, поманила пальцем следом, а я внезапно засомневалась. Окраина города, полуразрушенный дом и хозяйка, страдающая от алкоголизма, что явственно читалось по ее лицу. Столь ли разумно было идти сюда? Конечно, других вариантов не было, но может стоило поискать еще? У меня не так много денег, которые были вытащены у Свята, лишь на первое время. Но из новостей я знала, что убивают и за меньшее.

Однако я уже пришла сюда, поворачивать назад нельзя. К тому же, я — дочь Зверя. Что мне может сделать обычная выпивоха?

— Тебя как звать-то?

— Алиса.

Женщина хихикнула, раскрывая передо мной дверь в дом.

— Как лису?

Внутри обстановка была еще хуже, чем снаружи. Создавалось такое впечатление, что Моронг такой чистый город лишь потому, что весь мусор свезли сюда. Горы бутылок, грязной посуды и непонятных тряпок были разбросаны по небольшой комнате, служившей кухней. Здесь же имелась и печь, вся измазанная сажей.

Просевшие полы с облупившейся краской скрипели под каждым шагом.

— Меня это, Ириной зовут. На, — распахнула она неприметную дверцу, — смотри комнату.

Пришлось чуть пригнуться, чтобы пройти внутрь. Потолки здесь низкие, а я выше среднего роста.

Комнатка была не просто маленькой, а крошечной. Словно ее строили для какой-то мышки. В воздухе стоял запах сырости, плесени и старости. Но зато здесь не было мусора, вполне чисто и пусто. Старый шкаф, который был старше моего отца, и такая же старая, пружинистая кровать. Маленькое оконце было завешано выцветшими шторками, а на полу лежал прохудившийся палас. Вот и весь интерьер.

— Мне подходит, — кивнула.

— На сколько тебе комната нужна?

— На пару дней.

— Не, — отрицательно мотнув головой, хозяйка уперла руки в громоздкие бока, подбоченилась, — так не пойдет. Я комнату по неделям сдаю, а не по дням.

— Ладно, — быстро сдалась я, — пусть будет неделя.

Она не ожидала такой быстрей капитуляции, потому удивленно вздернула тонкую, нарисованную бровь.

Я не знала, что делать дальше, но рассчитывала на то, что смогу достать фальшивые документы и уехать прочь. А представлять, что проживу в этом клоповнике неделю, было страшно. Боги, да страшно было даже ночь здесь провести!

Рассчитавшись с Ириной, которая очень пытливым взглядом пыталась заглянуть мне в карман, я закрылась изнутри, подцепив крючок двери на петельку, выпирающую из стены.

Подумал, подвинула пустой шкаф к двери, чтобы в случае чего, услышать попытки вскрыть комнату.

И наконец упала на кровать, застеленную полосатым одеялом, истончающим запах плесени.

Ужас.

Этот тяжелый день подходил к концу, а я до сих пор не ощущала себя в безопасности. Разумеется, Лисогорский не будет искать меня, лишь сообщит Лютовым о произошедшем. Но сомнений в том, что они уже в городе, не было. Оставаться в Моронге надолго нельзя. Возвращаться в Ольштын, к отцу, не стоило точно. Папаша сам с радостью отдаст меня разъяренному Михею, чтобы исчерпать инцидент с убийством старшего сына.

Внезапно показалось, что все произошедшее лишнее, неправильное. Не стоило убивать человека, покидать дом со всеми удобствами ради этого обшарпанного барака и сомнительного будущего. Они ведь везде меня могут найти. Общины Зверя есть по всему миру, Лютовы могут контактировать с кем угодно.

Я тут отогнала от себя эти мысли, смахнула робкие слезинки с глаз.

Моя свобода стоит этого. Лучше жить с постоянным ощущением опасности за спиной, чем быть марионеткой в браке с человеком, который тебя не уважает. А Свят никогда бы не стал относиться ко мне хоть чуточку лучше, он с самой первой встречи показал, что считает меня простоя приятной игрушкой. Вещью, чья миссия лишь ублажать своего хозяина.

Нащупав в кармане телефон, я бездумно набрала до боли знакомый номер. Я знала его наизусть, ведь толпа сестер постоянно пытались украсть мой телефон, чтобы заглянуть в переписки, или отправить дурацкое сообщение кому-нибудь, чтобы опозорить меня. Поэтому я его даже не записывала, выучила наизусть, когда набирала дежурные смс несколько раз в день.

Я не ждала ответа, прекрасно зная, что мертвецам мобильная связь не предоставляется, но, когда услышала знакомый голос на том конце трубки, уже не смогла сдержать слез.

— Алло? Кто это?

Мой голос звучал сипло и тихо, как треск костра.

— Ты… ты жив?

— Алиса?

Я разрыдалась, нисколько не боясь показаться слабой.

— Дитмар, забери меня, пожалуйста.

***

Смерть Свята совсем утеряла свой смысл. Сверля взглядом стену с облезлой штукатуркой, я вяло размышляла о том, что натворила.

С самого утра мне было гадко, жутко тошнило. От запаха жуткого варева, доносившегося с кухни, слезились глаза, а горло жгло терпкой горечью.

Свят мертв ни за что. Почти.

Я пыталась оправдывать себя тем, что он убил моего любимого мужчину. Но Дитмар жив. Невозможно было понять, зачем Лютов утверждал, будто мой бывший жених погиб. Это была глупая шутка? Или просто попытка заставить меня поскорее забыть Дитмара?

Намерения Свята завести еще одну женщину, угрозы запереть в подвале… Тогда это так перепугало меня, что я бросилась выискивать варианты побега, подобно дикой кошке. Любой ценой. Теперь зрело неприятное подозрение, что и в этом Лютов лукавил.

А я его убила.

Боги!

Лучше мне не становилось, угрызения совести лишь сильнее душили с каждым днем.

Я столь яро возненавидела его еще в тот момент, когда окровавленный Свят в ипостаси Зверя перешагнул поверженного Дитмара, и ликующе засмеялся, что нынешние метания и ужас, мучившие мою душу, казались странными. Но мне правда было его жаль. Будто своей смертью Святослав искупил, стер всю ту боль, что причинил мне. Воспоминания ненависти померкли, казались смазанным наброском. Зато его запах и голос очень четко отпечатались в моей памяти, жгли мозг раскаленным клеймом.

Следует признать, что Святослав Лютов был достойным носителем крови Зверя. Одним из лучших. И на какое-то короткое мгновение, он был моим.

Прикусив губу до крови, чтобы не разрыдаться, я принялась собираться на встречу к Дитмару. Он пообещал приехать в Моронг к утру. И заберет меня отсюда, обязательно. Мы скроемся в каком-нибудь маленьком городке, где в ближайших окрестностях не будет никого из общин Зверя.

Я на это очень надеялась.

Умываться пришлось в железном тазу, используя подозрительно мутноватую воду. Вонь от каши с салом, которую Ирина варила в почерневшей кастрюле на печке для собаки, разъедала ноздри, оседая ядовитым флером глубоко в легких.

— Жрать будешь? — грубо окликнула меня хозяйка. — У меня там суп есть, если хочешь.

От одной лишь мысли меня чуть не вывернуло.

— Спасибо, не стоит.

Она хотела еще что-то сказать, но залаявшая собака во дворе оповестила о прибывших гостях Ирины.

Вернувшись в комнату, я вдохнула полной грудью сырой воздух. Вонь проникла и сюда, но разила не так сильно.

Мобильник под подушкой коротко тренькнул, возвестив о пришедшем СМС.

«Жеромского, 23. Через полчаса» — гласил сухой текст от Дитмара.

Наспех натянув купленные вчера джинсы и футболку, я бросила телефон в карман ветровки, проверила деньги — шкаф за ночь не сдвинулся, но мало ли.

На кухне уже вовсю царствовало веселье — хозяйка распивала водку в компании двух мужчин криминальной наружности. Уже изрядно пьяные, грязные. Пальцы сплошь синие от тюремных татуировок.

— О, цаца какая! — мазнул по мне взгляд один из них. — Ирка, ты где такую достала?

Она шаловливо захихикала, погрозила пальцем.

— Не для твоих зубов орешек-то, Серый.

Задерживаться в этом отвратительном месте причин более не было, я выскользнула на улицу.

Собака вяло залаяла на меня, оторвавшись от миски с кашей, но тут же вернулась к трапезе.

Лишь оказавшись за воротами, я почувствовала легкость и какое-то подобие безопасности. Хотя это было даже нелогично, ведь чем больше я мелькаю в городе, тем выше вероятность моего скорого обнаружения Лютовыми.

По указанному адресу, куда я добралась без происшествий, обнаружилась уютная кофейня.

Дитмара сидел за дальним столиком, задумчиво окидывая своим изумрудным взглядом окружающее пространство.

Мне не хотелось пищать от радости, прыгать ему на шею, зацеловывать. Вместо этого я почувствовала странную неловкость, словно происходящее был чем-то предосудительным.

Замерев перед столиком, я нервно и нерешительно растянула губы в улыбке. Пластиковой и абсолютно фальшивой.

— Здравствуй, Дитмар.

Он поднял глаза, взгляд его, как и всегда, был спокоен и задумчив.

Мое сердце… не сжалось, не екнуло. В душе было абсолютно пусто, будто Дитмар не мой любимый мужчина, а знакомый, которого встречаешь случайно, и не особо хочешь с ним разговаривать. Отдаешь дань приличиям, здороваешься и без интереса спрашиваешь о том, как идут его дела.

Это была неправильно, непросительно. Я люблю его, Дитмар — единственный подходящий мне человек, спокойный и рассудительный. Тот, кто всадит нож в спину, а обеспечит тихую гавань.

Но пространство между нами будто кто-то отравил, наполнил смущением и неловкостью.

А еще мне было немного стыдно за то, что вообще посмела просить об этой встрече. Дитмар смотрел на меня, как на сломанную куклу. Чужую, запятнанную грязными пальцами. Это тоже было неправильно.

Мы ведь любим друг друга?