Все идет по кругу

Глава 18

Следующая встреча состоялась, как обычно, в понедельник. В последнее время подругам становилось все тяжелее досиживать до конца занятий. То, что они обсуждали, казалось им менее неотложным, чем миссия, затеянная ими, дабы отомстить за смерть Джинджер. Для людей их круга подобную деятельность трудно было назвать обычной, и занятия частенько напоминали об этом. Они приноровились искусно имитировать заинтересованность. Сегодня женщины разобрали несколько мирских тем без видимых признаков нетерпения.

Кэт заявила, что собирается удалить грудные имплантаты:

— Я пока не определилась окончательно, но думала над этим в течение нескольких недель и скорее всего, сделаю.

Все поздравили ее, причем без иронии в голосе.

— Разумное решение, — улыбнулась Дина. — Надеюсь, ты рассмотрела все возможные варианты.

— Новый опыт, — заметила Шарлотта, поздравляя подругу с решением избавиться от фальшивой груди.

Женщины искренне порадовались за Кэт.

— Трудно назвать твое решение неожиданным, — добавила Полли.

Лотти переводила взгляд с одной на другую, стараясь понять отсутствие удивления. Наконец она обратилась к Кэт:

— Что кроется за вашим решением?

Кэт, как обычно, вскочила со стула и подошла к окну. Окинув группу быстрым предупреждающим взглядом, она взглянула на Лотти.

— Хм… Я бы хотела принять участие в марафоне, а для этого мне нужно согнать лишний вес. Только вот бегать с этими штуками не так-то просто.

Она положила руки на грудь. Лотти понимающе кивнула.

— Я теперь не та, что раньше, — продолжила Кэт. — Совсем забыла о себе, рекламируя свой клуб собственным телом. Я бы никогда не стала примером для подражания, если бы не делала огромное количество упражнений. А эти штучки вряд ли могут служить образцом.

— Мы не в состоянии узнать, что может ускорить принятие решения, ведь так? — сказала Лотти. — Одно событие ведет к другому, одно чувство порождает другое, и вдруг мы внезапно оказываемся в ситуации, когда наша жизнь кардинально меняется.

— Мне трудно говорить об изменениях в моей жизни, — возразила Кэт. — В настоящее время меня беспокоят только сиськи.

— Если это все, то ты и без нашего дурацкого разговора сможешь принять отличное решение, — фыркнула Шарлотта.

Большую часть времени посвятили Жюстин, которая первые пятнадцать минут сидела с абсолютно отстраненным видом, размышляя над ситуацией, произошедшей за ужином. Теперь она хотела спросить у группы, каким образом ей следует потребовать себе место руководителя и при этом не выглядеть слишком нагло.

— Это не простая формальность, — пояснила она. — Мне необходима перемена деятельности. Я хочу заниматься не бухгалтерией, а маркетингом и разработкой новой продукции.

— Не очень похоже на эффектный выход, — удивилась Шарлотта.

— В моей семье это выглядит именно так, — грустно улыбнулась Жюстин.

Для Кэт ситуация представлялась совсем простой. Ей требовалось лишь откровенно поговорить с Робби, высказать свои предложения и заручиться его поддержкой. Но, как подчеркнули остальные, Робби не Барнаби. В действительности, Робби оказался самой большой проблемой Жюстин. Шарлотта предложила провести нечто вроде переговоров с советом директоров и привлечь к решению данного вопроса не только Робби, но и его отца, брата, жену брата и даже их младшую сестру. Дина посоветовала Жюстин обратиться с просьбой к мужчинам, когда те соберутся вместе. Тогда никто из них не захочет выступить против. Полли предположила, что если Жюстин будет вести себя абсолютно спокойно, они сами попросят ее вернуться обратно.

Жюстин невозмутимо выслушала многочисленные советы, но, кажется, не прониклась ни одной идеей. Лотти же, напротив, осталась довольна дискуссией и каждое новое предложение встречала фразой «очень интересно». Ей казалось, будто группа постепенно распадается, так что она очень обрадовалась, когда женщины вернулись к основной цели. Каждая должна была принять какое-то важное решение. Поэтому встреча ознаменовалась для нее явным шагом вперед. Уходя, она забыла напомнить им о необходимости закрыть за собой дверь. В наступившей тишине звук удаляющихся шагов Лотти казался почти нереальным.

— Ладно, ты первая, — обратилась Полли к Кэт. — Только ты общалась с живым существом. Мы все копались в разных бумагах.

— Не совсем, — вмешалась в разговор Жюстин. — Я могу представить отчет о состоянии почвы.

— Оставим это на потом, — сказала Кэт. — Мне удалось пообщаться с миссис Рейнхарт.

Она двинулась вокруг стола, воздев к потолку руки, итак крутила головой, что ее длинный хвост мотался из стороны в сторону, задевая то одно плечо, то другое.

— Жена Рейнхарта довольно резкая особа, — сообщила она. — Но ее резкость носит оттенок грусти. Когда-то давно у нее были отличные мозги, но сейчас, по-видимому, она их редко использует.

Она постаралась описать Сюзанну Рейнхарт как можно точнее. Ее неожиданный приступ откровенности, успешный бизнес, сделавший ее трофейной женой, сожаление, что пришлось оставить любимую работу. Процитировала несколько фраз, касающихся тяжелой доли трофейных жен.

Дина фыркнула:

— О, не надо разыгрывать невинность. Она сама выбрала себе судьбу. Любая другая девушка с меньшим количеством мозгов могла бы догадаться, что ждет ее впереди.

— Может, она думала, что сумеет сохранить свою компанию? — предположила Кэт, остановившись у своего пустого стула. — Ее привлекла его сила, и она забыла, что трофеи практически всегда зависимы.

— А главное, она забыла, что выходит замуж за превосходного специалиста в области семейного права, — добавила Шарлотта. — Кстати, она, случайно, не упоминала знаменитый брачный договор? Это могло бы дать нам некоторое представление о доходах и состоянии в целом.

— Да, — подтвердила догадку подруги Кэт. — Она сказала, что он дважды остался ни с чем и в третий раз не намерен наступать на те же грабли. Поэтому, если их брак развалится, она не получит ни цента.

Шарлотта утвердительно кивнула:

— Вот для этого и составляются брачные контракты.

— Полагаю, он эксперт, — заметила Полли. — Я нашла одно интервью, где он говорил, что заключение брака без брачного контракта дает женщине право лишить мужчину состояния.

Кэт снова зашагала по комнате, хвост мотался из стороны в сторону словно маятник.

— Миссис Рейнхарт поделилась со мной еще одной проблемой. Они планировали превратить свой дом в центр развлечений, но Митч вдруг предложил подождать с перепланировкой и отложил проект на неопределенное время. Поэтому они практически не развлекаются. По ее словам можно было догадаться, что в высшем обществе невозможно весело проводить время, не имея собственного развлекательного центра. Звучит так, словно каждый вечер они просто обязаны проводить в сауне с бокалом вина.

— Но у них же есть сауна, — удивилась Полли.

— Нет, — возразила Дина. — Сауна общая. Жюстин дала мне адрес, и на прошлой неделе я посетила это заведение под видом покупателя. Они показали мне огромное количество схем и списков. В каждой секции, как оказалось, имеется небольшой спортивный зал, сауна и теннисный корт. Я увидела пустой участок Рейнхарта на карте, спросила про него, но мне ответили, что он не продается.

Дина повернулась к Жюстин.

— А ты что нашла? Есть что-то интересное по второму участку?

— Вот несколько планов, подготовленных для реконструкции дома, — сказала Жюстин. — Но никаких записей о том, какие именно работы проводились. Я захватила с собой некоторые схемы и документы, чтобы показать вам, но сначала хотела бы услышать, что откопала Шарлотта. Конечно, если никто не возражает.

Шарлотта, у которой оказалось несколько юридических документов, с удовольствием перехватила инициативу. Она начала с самых интересных дел, отложенных в данный момент на рассмотрение. Одно из заявлений было от его второй жены — за последние шесть лет она предъявила уже несколько таких исков.

— Нет ничего необычного в том, что одна из сторон впоследствии желает изменить условия договора, подписанного при расторжении брака, — объяснила Шарлотта. — Могут пройти годы, прежде чем бывшая жена наконец поймет, насколько плохо к ней относились, особенно если муж ведет размеренный образ жизни. Насыщенная жизнь мистера Развода сделала его легкой добычей.

Второй иск подала двадцатипятилетняя дочь Рейнхарта от первого брака, и касался он нарушения договора. Дочь требовала семьдесят тысяч долларов на оплату обучения в медицинском колледже. Наш адвокат впервые женился, когда ему был всего двадцать один год, и его союз, который Рейнхарт называет «студенческим браком», — фыркнула Шарлотта, — продлился всего семь лет. За это время родилась дочь. Это чрезвычайно огорчило его молодую жену, ведь именно благодаря тому, что она подрабатывала секретаршей, он смог закончить колледж. Правда, через некоторое время развод плавно перерос в дружеские отношения. Рейнхарт регулярно навещал дочь, а когда та окончила школу, обязался оплатить ее обучение в колледже и университете, если, конечно, она захочет продолжать образование. Но два года назад, в конце второго курса, он резко перестал платить.

Его вторая жена, на которой он женился ровно через год после развода с первой, хлопотала по хозяйству, пока Митч занимался своей карьерой, и присматривала за тремя детьми; сейчас им было семнадцать, пятнадцать и десять. Когда он развелся с ней шесть лет назад, чтобы жениться на Сюзанне Вейль, она получила дом; в течение пяти лет Рейнхарта обязали выплачивать ей денежную компенсацию; кроме того, ежегодно она получает по пятьдесят тысяч долларов на каждого ребенка — не такая уж большая сумма для человека, зарабатывающего около двух миллионов долларов в год. Не стоит забывать о страховке на детей и о довольно приличных процентах, капающих на их счет. Она приняла финансовую поддержку от мужа, вернулась обратно в школу и стала социальным работником.

Прошло несколько лет, — продолжила свой рассказ Шарлотта, — и, думаю, она просто устала от вида Рейнхарта и его «трофея» на «Ярмарке тщеславия» в разделе светских новостей. Ей надоело читать о его делах, знаменитых клиентах, дорогостоящих покупках и грандиозных планах — например, строительстве особняка на недавно купленном участке. Возможно, она начала догадываться, что он скрыл от нее большую часть своих доходов, которые впоследствии многократно увеличил. Ей захотелось справедливого раздела имущества. Так что на этот раз она заручилась поддержкой адвоката и подала иск в суд.

Рейнхарт отклонил иск, затем все-таки выплатил небольшую сумму, следующие же иски оставил без внимания. Параллельно он постарался уменьшить свой капитал и свести к минимуму значительную прибыль. Он оставил частную практику и присоединился к крупной юридической фирме; таким образом, его заработная плата составила всего триста пятьдесят тысяч долларов. Бракоразводными процессами Рейнхарт стал заниматься крайне редко, делая исключения только для своих партнеров и их клиентов. Необычный шаг для человека, чьи гонорары исчисляются шестизначной суммой, — заметила Шарлотта. — Правда, Митчелл Рейнхарт заявил, что страшно вымотался за все эти годы, частная практика отнимает много сил, долги растут, а он пребывает в полной растерянности.

Шарлотта отложила в сторону свои записи.

— Возможно, все так и есть, — усмехнулась она. — Вот только на растерянного человека он совсем не похож.

— Думаешь, у него действительно проблемы со здоровьем? — спросила Жюстин.

— Я проверила доступные мне медицинские файлы, — сказала Дина. — Ничего особенного. Небольшой перебор с алкоголем. Полгода назад он был на приеме у кардиолога, после чего провел неделю в одном интересном месте — реабилитационном центре, где лечат от наркотической и алкогольной зависимости. Все расходы покрыла страховка.

— Тебе просто надо было взглянуть на него, — заметила Шарлотта. — Красные пятна на лице и полопавшиеся сосуды.

— Давайте не будем забывать о его ежедневных походах в сауну, — улыбнулась Кэт.

— Послушайте, я только рассказала вам о его требованиях! — воскликнула Шарлотта. — А его слова могут быть ложью. Как я уже говорила, при разводе многие мужчины стремятся скрыть свои реальные доходы от суда.

Некоторые начинают это делать после первых крупных скандалов, а другие — даже находясь в счастливом браке. В данном случае мы имеем дело с настоящим профессионалом. Вся его карьера построена на том, чтобы помогать богатым мужчинам скрывать истинные размеры своего богатства.

— Главное, превратить активы в нечто труднодостижимое, чтобы адвокат противной стороны даже не подумал об их существовании. Возможно, часть гонорара он берет наличными. Или деньги просто переводят на другое имя, которое трудно проследить. Так же можно отложить большую часть платежа, а через несколько лет, когда все более или менее утрясется, снять деньги, взять под контроль никому не известный банковский счет, а еще лучше продать активы.

— Но почему компания помогает ему в этом? — спросила Жюстин.

— Почему нет? — ответила Шарлотта. — Какая им разница? Если клиент просит перевести деньги на чье-то имя или какой-то счет, это его выбор, они не имеют права вмешиваться.

Полли, покопавшись в портфеле, достала свои записи.

— Я провела маленькое расследование, и оказалось, что наш объект является совладельцем одной компании в Сан-Диего, клиентами которой являются юридические фирмы. Заказы — теоретические исследования, обычно выполняемые партнерами и помощниками адвокатов. Мой знакомый адвокат сказал, что клиентами в основном выступают маленькие предприятия и практики-одиночки. Правда, иногда к ним обращаются и крупные фирмы, поскольку консультация собственных юристов обходится им гораздо дороже.

— Ну и, конечно, эти крупные компании кристально честны, — проворчала Шарлотта. — Никогда не обманывают и выставляют счет своим клиентам, исходя из обычных расценок.

— Скорее всего да, но давайте не будем отвлекаться, — нахмурилась Полли и помахала своими бумагами в воздухе. — Разве это скрытые активы? Или место, где можно спрятать свои денежки?

— Может быть, — задумчиво пробормотала Шарлотта. — Вероятно, клиент Рейнхарта выплачивал судебные издержки напрямую исследовательской компании или непосредственному работодателю Рейнхарта. Скорее всего, активы находятся в компании в Сан-Диего, так что наш адвокат либо переведет их куда-нибудь, либо оставит до лучших времен. Но это трудно доказать без помощи сотрудников.

— Ну а заодно выяснить, где он прячет свои деньги, после того как их получает, — заметила Полли. — Мы абсолютно уверены, что его доход превышает триста пятьдесят тысяч долларов?

— Нет, учитывая, что он выплачивает по пятьдесят тысяч на каждого ребенка, а его «трофей» тратит больше двадцати тысяч долларов в моем клубе, — ответила Кэт.

— Нам придется поработать не хуже налогового управления, — вздохнула Поли, — и обратить внимание на «реальную экономическую ситуацию». Не на задекларированный доход, а прежде всего на расходы. У меня есть несколько документов, исходя из которых видно, что три года назад он приобрел новенький «мерседес», «БМВ» записан на имя обоих супругов, а «порше-каррера» стоит где-то в гараже. Милая коллекция, но это, как я подозреваю, далеко не все.

— А ты что откопала? — обратилась Полли к Жюстин.

Руки Жюстин уже давно лежали на огромном кожаном портфеле.

— Итак, — заговорила она, — свой дом Рейнхарт никогда не скрывал. Здание само по себе небольшое, но вот участок отличный.

Четыре года назад Рейнхарт приобрел виллу с тремя спальнями за девятьсот тысяч долларов плюс триста двадцать пять тысяч выложил за соседний участок. У Жюстин оказались копии планов будущего дома, разрешение на строительство, запрос из налоговой службы, так и оставшийся без ответа. Никаких других документов не было.

— Если мы не получим ответа на наш запрос, значит, ничего так и не построили, — объяснила Жюстин. — Но мы можем потребовать осмотра территории, если есть подозрения, что работы проводятся тайно и нас просто проигнорировали. А это уже преступление как против нас, так и против строительного департамента. После нашей встречи на прошлой неделе я послала кое-кого осмотреть территорию, но он вернулся обратно ни с чем — как для налоговой службы, так и для нас.

Получив допуск от управляющего, заместитель Жюстин обнаружил здание в первозданном виде, постройка полностью соответствовала планам, а пустой участок так и остался пустым. Он не нашел ничего интересного, поэтому не сделал никаких записей и зарисовок. Специализирующийся на оценке недвижимого имущества, он не заметил ничего особенного и искренне удивился, зачем его вообще туда послали. Он стоял перед Жюстин в рубашке с закатанными рукавами, вельветовых брюках, с измерительным прибором, прикрепленным к поясу брюк, и кучей ручек в кармане и рассказывал о каком-то странном сооружении на участке. Постройка имела два метра в ширину и три в длину, обычный деревянный каркас с пластиковой крышей и тяжелыми пластиковыми боковинами и больше напоминала теплицу, чем сарай. Внутри стояли стол, несколько скамеечек, открытые стеллажи, изготовленные из бетонных блоков, и огромное количество растений.

— Но все это мало походило на настоящий сад, — продолжила Жюстин. — Растения были везде — в чанах, в горшках. Что-то стояло на полу, что-то на полках. Некоторые с ярлыками, другие без. Казалось, их подготовили, чтобы потом посадить на участке.

Она внимательно посмотрела на своих подруг.

— Вы ведь не думаете, что он разочаровался, проверяя дом, и поэтому направился осматривать второй участок?

— Миссис Рейнхарт не похожа на человека, который пришел бы в восторг от вида шпателя и кусачек, — сказала Кэт. — Хотя кто знает. Но твои слова только подтверждают мой рассказ. Кажется, больше всего он тратит на еду — стоит только взглянуть на его счета из ресторанов. Насколько мы знаем, часть денег ушла на покупку строительных материалов, лесоматериалов и походы по крупным цветочным магазинам.

— Что касается декорирования помещения, то я ничего не нашла, — вставила свое слово Дина. — Возможно, он работал с кем-то на стороне. Но никому об этом не известно, и уж, конечно, они бы знали, потрать он крупную сумму денег. Мы же ищем что-нибудь большое, верно?

Шарлотта задумчиво покачала головой:

— Не похоже, чтобы сад принадлежал Митчеллу Рейнхарту. Не тот тип грязи.

— Садоводческие объединения он не посещал, — серьезно заметила Жюстин. — Я проверяла.

— Жюстин, ты такая дотошная, — рассмеялась Шарлотта.

— И что все это нам дает? — спросила Полли. — Даже если он самовольно что-то построил, каким образом мы сможем использовать это против него? Неужели он отделается так легко?

Жюстин начала говорить, но Кэт довольно резко прервала ее:

— В этом нет ничего постыдного или криминального! Многие так делают.

— В любом случае участок — его самый большой актив, о котором мы знаем на данный момент. Возможно, он вкладывает в него все свои деньги, а нам следует посмотреть, как он живет, — решительно заявила Полли и отодвинула свой стул.

— Это не так уж сложно сделать, — сказала Жюстин. — Наружная сигнализация отсутствует.

Подруги как по команде повернулись и с удивлением уставились на нее. Жюстин покраснела.

— Ну, учитывая прошлый опыт, я подумала, вас заинтересует подобная информация, поэтому на всякий случай проверила. Высота стен чуть меньше двух метров.

— О Господи! — воскликнула Кэт. — Наше предприятие все больше походит на тайный ночной тур по Лос-Анджелесу. Темные аллеи, ограждения.

— Это Лос-Анджелес, — пожала плечами Дина. — Для очень богатых людей Америка становится «третьим миром», обнесенным стенами. И только бедняки и средний класс живут свободно.

— Отлично, снова придется пробираться через задний дворик, и конечно же, с наступлением темноты, — хищно улыбнулась Полли. — Итак, куда мы направляемся и кто поедет на сей раз? Естественно, я всегда свободна.

Поскольку Жюстин обладала наиболее полной информацией, касающейся участков, все согласились, что именно ей придется составить компанию Полли. Шарлотта заявила, что, если ее поймают при попытке взломать замки и проникнуть в жилище другого адвоката, это вряд ли поможет дальнейшему карьерному росту. А Кэт не имела ни малейшего желания натолкнуться на Сюзанну Рейнхарт. Дина решила поехать — правда, на отдельной машине, — на случай если подругам понадобится помощь.

Они договорились встретиться в четверг вечером. Полли должна была вести машину. Заговорщицы решили одеться в черное и выключить звук у сотовых телефонов, чтобы без опасений связываться с Диной. Тем временем Шарлотта обещала просмотреть самые крупные дела Рейнхарта за последние шесть лет и оценить размер полученных гонораров.

Поздно вечером того же дня, во время очередного ночного телефонного разговора Полли рассказала Грэму о решении Кэт и затруднительном положении Жюстин. Он с ними не встречался, но благодаря Полли знал достаточно, чтобы оценить ситуацию. Вспоминая свою несдержанность после их первого триумфа, Полли решила сохранить планы группы в тайне, хотя Вире и знал, что подруги решили не останавливаться на достигнутом. Он пребывал в прекрасном расположении духа, много шутил, изредка упоминал их «неразрешенные проблемы» и с энтузиазмом предлагал различные способы их решения.

А сейчас Полли почувствовала острую необходимость в слушателе и все-таки рассказала Вире об их следующей цели — Митчелле Рейнхарте. Он ничего не слышал ни об имени, ни о репутации известного адвоката, но тут же воодушевился:

— Отлично! Собираетесь разделаться с ним? Еще один полуночный забег в элитарном районе?

— Можно сказать и так, — замялась Полли, добавив, что это простое исследование, предварительный осмотр территории и здания, где проживает Рейнхарт.

— Могу одолжить пару темных очков, — предложил Вире. — Я как-то патрулировал улицы, а потом мне сделали небольшой подарок.

— Нет необходимости, — улыбнулась Полли, хотя сама идея показалась ей довольно привлекательной.

Она сидела на стуле, положив ноги на компьютерный стол. Смотрела на светящиеся окна домов в каньоне и размытую линию горизонта там, где темные холмы встречались с черным небом.

— Я настаиваю, — сказал Грэм. — Если на этот раз вы попадетесь, фотографии получатся очень милыми. Они похожи на очки, которые обычно надевают на Хеллоуин в комплекте с глазами жуков; периодически они выскакивают из глазниц. Что еще? Крюки? Веревочные лестницы? Как высоко расположено его жилище?

— Очень смешно, — хмыкнула Полли.

«Забавно», — сказала бы мама.