Все могут короли

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Тыльной стороной ладони Дженнифер вытерла грязь с лица, потом в третий раз попыталась отодвинуть от стены огромную глыбу.

Вернее, от того, что было когда-то стеной.

Последний снаряд попал в ближний холм, и это вызвало сход лавины. Поток камней разрушил тонкие стены госпиталя. Детское отделение приняло на себя основной удар. Оказавшись без опоры, тяжелая брезентовая крыша накрыла больных и сотрудников.

Руки ныли немилосердно. Дженнифер потрясла ими, пытаясь ослабить боль в мышцах. Даже при помощи деревянного рычага, под который она приспособила одну из сломанных опор палатки, было невозможно сдвинуть камень. Как же она попадет внутрь?

Взрослых больных и большинство детей уже давно эвакуировали в столовую. Их пересчитали по головам: оказалось, еще много ребятишек и одна медсестра оставались под обломками. Освобожденные из-под завала больные хотели помочь, но Дженнифер опасалась, что они поранятся, двигая тяжелые камни, не говоря о том, что слишком большое количество людей вокруг приведет к еще большим обвалам.

— Пиа! — позвала она громко. — Пиа!

— Я здесь! Иди сюда! — Голос Пиа звучал с другой стороны обвалившегося тента. — Я сделала дыру, через нее можно проникнуть внутрь и вытащить детей. Все будет в порядке.

Дженнифер бросила свой рычаг и помчалась к Пиа. Она должна знать, что после схода лавины все живы.

Находившаяся под обломками медсестра выталкивала детей наружу, где Пиа и Дженнифер укладывали их на носилки. Носилки уносили в сторону палатки-столовой.

Дженнифер приняла на руки девчушку и, убедившись, что та не ранена, отправила ее в сторону столовой.

Вдруг землю тряхнуло, как будто началось землетрясение невиданной силы. Дженнифер упала, не удержавшись на ногах.

— Все на землю! Ложись! Прикройте головы! — крикнула она детям и с облегчением увидела, что малышка, которую она только что отправила к столовой, продолжала вприпрыжку туда нестись, резво перебирая ногами.

Дженнифер подползла к отверстию и обратилась к медсестре:

— Сколько там еще?

— Семеро.

— Успокой их, но поторопись. Нужно как можно быстрее вытащить их оттуда — взрывы могут вызвать дополнительный сход лавин.

Наконец, когда они извлекли еще шестерых, в отверстии показалось перепачканное хорошенькое личико медсестры.

— Остается еще Иосиф, — сказала она, прикрывая глаза ладонью от пыли. — Его кровать перевернулась, ее придавили каменные плиты. Похоже, он не пострадал, но у меня не хватает сил приподнять кровать.

Дженнифер позвала Пиа:

— Сбегай за моим рычагом.

Затем обратилась к медсестре:

— Выбирайся оттуда. Твоя помощь нужна врачам. Я его сама вытащу.

Она помогла девушке выбраться наружу. Та стряхнула пыль, ее лицо и руки были исцарапаны.

— Хочешь, я тебя дождусь?

— Не надо, — сказала Дженнифер, забирая у нее фонарь и прикрепляя к поясу. — Пожелай мне удачи. Беги в столовую, там тебя будут искать дети, кроме того, нужно помочь врачам. У тебя дел по горло. Со мной останется Пиа.

Медсестра кивнула. Вернулась Пиа с палкой в руках.

— Будь осторожна, Дженнифер, — предупредила медсестра. — Каркас палатки сломан. Там плохо видно даже при свете фонаря. Кругом полно битого стекла…

— Я все поняла, — перебила ее Дженнифер. — Я быстро. Обязательно скажи матери Иосифа, что он жив и все будет в порядке. Мне и так с трудом удалось уговорить ее остаться в столовой, и вдруг ты возвращаешься без него…

— Понятно. Бегу.

Дженнифер опустилась на колени и на четвереньках вползла внутрь развалин. Вокруг торчали острые края камней и поломанных деревянных конструкций, в темноте она ничего не могла разглядеть, и ей приходилось ощупью пробираться по узкому пространству.

— Иосиф! — позвала она, привыкая к темноте.

— Мисс Дженнифер! Я здесь, — голос звучал громко, но испуганно. — Я держусь.

Пиа передала ей рычаг. Дженнифер подперла им обвисший тент и посветила фонарем вокруг себя. В горле встал комок при виде разрушений — от результатов многомесячных трудов остались одни обломки. Мало что можно было спасти. Утешала мысль, что все-таки никто не погиб. Ну, а теперь и война скоро закончится, раз боевиков загнали в угол. Дженнифер снова позвала Иосифа.

— Здесь я, здесь, — откликнулся он.

Дженнифер повернулась на голос и начала осторожно пробираться к мальчику. Как и сказала медсестра, его кровать перевернулась, мальчик был под ней, а сверху лежала часть сломанной деревянной стены и груда камней. Вокруг везде валялось битое стекло. Иосиф улыбнулся ей с пола.

— Вот камней-то навалило, да, мисс Дженнифер? Но со мной все будет в порядке.

Она улыбнулась — первый раз за весь долгий день.

— Конечно, малыш. Как твоя нога? — Она все время говорила, пока прилаживала рычаг, чтобы половчее приподнять кровать.

Иосиф сжался от страха при виде ее приготовлений.

— Очень болит, но я мужественный парень. Так сказал принц Антонио.

В памяти промелькнула картинка — принц возле кровати Иосифа читает вслух детскую книжку. И было это всего две недели назад. Он показался ей тогда таким искренним, он так беспокоился о судьбе Иосифа и его семьи.

Интересно, проявил бы он такое сочувствие сейчас, если бы вдруг оказался здесь?

Кровать слегка поддалась — Дженнифер сумела приподнять ее настолько, чтобы Иосиф мог попытаться выползти. Держась за рычаг обеими руками, она показала головой на валяющийся па полу лабораторный шкаф.

— Попытайся ухватиться за ножку и подтянись. Только осторожно — кругом стекло. Сможешь?

Иосиф гордо улыбнулся, как любой мальчишка, который хвастается собственной силой.

— А как же! Конечно, смогу! Ухватившись за ножку шкафа, он потихоньку, сантиметр за сантиметром, начал выбираться из капкана. Дженнифер подбадривала его. Наконец он выполз, она отпустила рычаг, и кровать с грохотом вернулась в прежнее положение.

— Уходим? — прошептал он, и в голосе его прозвучал так тщательно скрываемый страх. — Мама… она, наверное, волнуется.

— Что ж, тогда надо срочно к ней отправляться.

Дженнифер быстро осмотрела его рану, потом бережно взяла его на руки. Продолжая разговаривать с Иосифом о всяких пустяках, она начала выбираться из палатки, осторожно двигаясь вперед. Нужно поскорее выбираться отсюда, пока военные не решили снова открыть огонь. Нога мальчика кровоточила, но, похоже, он не был серьезно ранен. Ничего, сейчас они доберутся до врачей, ему обработают и забинтуют раны.

— Мисс Дженнифер, помнишь, принц сказал, что я… приехать во дворец, когда поправлюсь? А если я не поправлюсь? Он рассердится?

— Иосиф, — сказала она твердо, — ты поправишься. Я обещаю.

Глаза мальчика тут же засветились от радости.

— И тогда я поехать во дворец?

У Дженнифер упало сердце. Из-за ее собственного легкомысленного поведения мечта Иосифа, увы, не сбудется, по разве можно больному ребенку говорить «нет»!

— Давай сначала выберемся отсюда, ладно? А потом уж будем думать о поездке.

— Ладно, — он обхватил ее за шею, вполне удовлетворенный ответом.

Добравшись наконец до небольшого отверстия в брезенте, она крикнула Пиа:

— Мы здесь!

— Сейчас я помогу тебе, — отозвалась Пиа и вдруг закричала: — Ложись!

В ту же секунду Дженнифер услышала звук приближающегося самолета. Как можно осторожнее она опустила Иосифа на пол и закрыла собой.

— Мисс Дженнифер, что случилось?

— Держись за меня, — велела она ему и затаила дыхание: самолет проносился как раз над их головами.

Последнее, что она услышала, был невероятный грохот разорвавшейся бомбы где-то позади в горах.

Антонио крепко держался за кресло, пока Джулио кружил над горами в поисках подходящего места для посадки. Он не верил собственным глазам. Армия Расова, пытаясь сдержать удары отступающих мятежников, превратила всю территорию в настоящий ад. Горные дороги, которыми часто пользовались боевики, были испещрены воронками от взрывов, в горах там и сям тлели их брошенные лачуги, воздух был наполнен смесью дыма, гари и пыли.

— В прошлый раз картина была несколько иная, да, ваше высочество? — задал вопрос Джулио, как только на горизонте показался лагерь. — А мы-то подумали тогда, как все плохо.

Антонио не ответил — слишком сильно поразила его открывшаяся картина. Хотя, кажется, ни одна из сброшенных бомб не угодила в лагерь прямым попаданием, на склоне холма, возвышающегося прямо над госпиталем, зияли три огромные воронки. Госпиталь был частично разрушен, накрытый грудой пыли, камней, осколков горных пород. Он с ужасом подумал, сколько людей могло остаться внутри, не в силах выбраться.

Несколько располагавшихся неподалеку палаток беженцев тоже были снесены. На дороге повсюду валялась одежда. Какой-то человек бежал в сторону походной столовой.

Все резервуары с запасами чистой питьевой воды были перевернуты, беженцы стояли возле них, набирая в ведра вытекавшую из них воду пополам с грязью и песком. Еще одна группа беженцев бежала к вертолетной площадке, изо всех сил махая руками, очевидно в ожидании хотя бы какой-то помощи.

Дженнифер нигде не было видно. Может, она укрылась внутри какого-нибудь строения, которое уцелело после обстрела и бомбежки? А вдруг ее тело погребено под обломками? У него сжалось сердце и больно засосало под ложечкой.

— Мы можем приземлиться? — прокричал Антонио, указывая па вертолетную площадку. Он обязательно должен оказаться на земле, он обязательно должен ее увидеть.

— Попробуем, ваше высочество. Но мы не сможем долго здесь оставаться. Если боевикам вдруг вздумается захватить вертолет, они легко это сделают. Он как на ладони.

— Понятно.

Вертолет приземлился, Антонио отстегнул ремень и повернулся к Джулио:

— Мы сейчас выгрузим то, что привезли, и ты сразу полетишь за следующей партией груза, а завтра рано утром вернешься за мной.

— Я не оставлю вас здесь, ваше высочество…

Антонио жестом призвал Джулио замолчать и вдруг увидел себя как будто со стороны — совсем как отец, он отказывался выслушать чужую точку зрения. Лишь бы Джулио ничего не заметил. Меньше всего он сейчас хотел, чтобы ею пилот вспомнил о короле и о том, как тот прогневается, узнав, что они предприняли.

— Джулио, — начал он снова, — здесь не хватает физически здоровых мужчин. Мои руки не лишние. И, честное слово, на земле я буду в меньшей опасности, чем ты в небе над территорией, которую контролируют боевики.

— Возможно, вы правы, — неуверенно ответил Джулио.

— Утром я с тобой улечу. К тому времени боевики, будем надеяться, уйдут и прибудет миссия Красного Креста.

Джулио пожал плечами:

— Вы меня извините, ваше высочество, но я никак не ожидал, что вы примете в этом такое живое участие. Вы меня сегодня поражаете.

Антонио выкатил на вертолетную площадку бочку с водой:

— Я и сам себе поражаюсь, Джулио. — Он точно знал, что еще пару недель назад не смог бы и представить себя в Хаффали, да еще в разгар военных действий, да еще вопреки воле отца.

Минут через десять, после того как подоспевшая группа благодарных беженцев помогла им разгрузиться, Антонио помахал взмывшему вверх вертолету, взявшему курс на Сан-Римини, и начал расспрашивать беженцев о Дженнифер. На местном наречии он мог сказать только пару слов, а среди них не нашлось человека, который бы говорил по-английски или по-итальянски. Они, казалось, понимали, о чем он их спрашивает, но ответить так, чтобы он понял их, не могли. Кроме того, гораздо больше их в данную минуту волновало, как доставить груз в лагерь.

Поняв, что ничего не добьется, Антонио погрузил в небольшую повозку бочку с питьевой водой, обмотал себя веревкой и двинулся в путь. Сначала нужно помочь, а потом задавать вопросы.

Все вместе они шли в сторону лагеря. Ему улыбались, показывая на воду и медикаменты, которые были теперь у них в руках. Он тоже улыбался в ответ. На этой дороге во время его недавнего визита они с Дженнифер обогнали группу беженцев с повозкой. Его тогда до глубины души потряс их жалкий и измотанный вид. И хотя сейчас дорога была такой же грязной и пыльной, как в первый раз, а его спутники находились в еще более плачевном состоянии, он знал, что его место здесь.

Пожалуй, впервые в жизни он делал нечто такое, что действительно имело значение для окружавших его людей. Он не просто подписывал чек на благотворительную акцию, не просто призывал других приехать поработать на благо людей он сам выполнял тяжелую работу.

Уже на территории лагеря он увидел знакомое лицо: эту женщину-врача, кажется из Великобритании, ему представляли. Она вела в столовую какого-то ребенка.

— Простите, — обратился к ней Антонио, — я разыскиваю Дженнифер Аллен. Вы не знаете, где ее можно найти?

Женщина остановилась как вкопанная, глаза ее расширились от изумления — она узнала принца.

— Я… я точно не знаю. Сейчас несколько наших сотрудников организуют пункт распределения питьевой воды. Это за столовой. Вас проводить, ваше высочество?

— Спасибо, я сам найду дорогу, — улыбнулся Антонио. — У вас есть дела поважнее. — Он подмигнул державшейся за руку врача малышке и потащил повозку обратно к столовой. Он готов был мчаться туда во весь дух, но тяжелая повозка мешала ему бежать.

Картина, которая предстала перед ним, когда он обогнул столовую, ужасала. Один из сотрудников лагеря, стоя на столе, во всю мощь легких призывал беженцев соблюдать очередь за водой. Медсестра — он тоже вспомнил ее — пыталась сформировать из толпы какое-то подобие очереди, а еще трое работников столовой водружали на стол не очень большую емкость с водой.

— Выдаем только по одному литру на человека, — сказал один из них тихо, — а то не хватит на другие нужды. — Все трое переглянулись и посмотрели на толпу людей, ожидавших воду как спасение.

— Что мы им скажем? — подал голос другой.

— Что надеемся получить воду завтра или в пятницу, пусть эту воду расходуют экономно и что ни в коем случае нельзя пользоваться речной водой. По крайней мере пока мы не будем точно знать, что вода в реке ничем не заражена, — отозвался первый.

— Легко сказать. Вот если бы Дженнифер была здесь, они бы ее послушались.

Антонио остановился:

— Я привез немного питьевой воды. Мой пилот доставит еще. Он уже вылетел.

Работники повернулись к нему, на усталых лицах отразилась смесь удивления и облегчения.

— Вас просто Бог послал, — наконец заговорил первый, очевидно главный в группе. — Не знаю, как вам удалось добраться невредимыми, но мы вам очень благодарны.

Они сняли с повозки бочку с водой, и Антонио обратился к тому, кто упомянул Дженнифер:

— Вы сказали, что Дженнифер здесь пет. А где она? Она не пострадала?

— Если честно, мы не знаем. В чрезвычайных обстоятельствах мы все встречаемся у столовой. Но пока не появлялась ни она, пи Пиа.

У Антонио похолодело внутри. Дженнифер очень дисциплинированный человек, не в ее духе нарушать заведенный порядок. Значит, случилось нечто ужасное.

— А где она была, когда началась бомбежка?

— Я слышал, кто-то из медсестер говорил, что Дженнифер была в госпитале. Вроде бы они эвакуировали детей. Но я точно не знаю. Это было давно, может быть, сейчас ее там уже нет. Надо зайти в столовую.

Антонио вздохнул с некоторым облегчением: по крайней мере ее видели.

— Помогите! Пожалуйста, сынок, — какая-то женщина протиснулась сквозь толпу и схватила за руку одного из распределявших воду сотрудников. — Пожалуйста, прошу, помоги! Мой сын там, в госпитале! Не может выбраться!

— А разве не всех оттуда вывели? — спросил тот. — Посмотрите, может быть, он в столовой.

— Нет, он там, в госпитале, под завалом. Помогите!

— Я помогу ей, а вы оставайтесь здесь. У вас много работы, — сказал Антонио.

Как бы сильно он ни хотел найти Дженнифер, он заставил себя до поры отложить мысли о ней. Сначала нужно помочь этой бедной перепуганной женщине. Он почему-то был уверен, что Дженнифер одобрила бы его действия.

Вместе они дошли до госпиталя, часть которого превратилась просто в груду камней. Вряд ли можно было рассчитывать, что здесь кто-то уцелел.

Женщина взглянула на него так, как будто он был ее последней надеждой.

— Госпиталь разрушен, а мой сыночек Иосиф остался там. Помогите!

Иосиф? Тот малыш, с которым он познакомился здесь две недели назад? У него перехватило дыхание. Что-то в этом мальчике тогда тронуло его до глубины души. Он коснулся ее руки и с уверенностью в голосе по-итальянски произнес:

— Обещаю, я найду вашего сына.

Она посмотрела на него с благодарностью — так смотрят на тех, кому доверяют.

— Ваше высочество! Принц Антонио!

Он оглянулся, пытаясь понять, откуда раздавался голос. Наконец он увидел Пиа — та сидела на корточках у обвалившейся степы госпиталя и махала ему.

— Помогите мне, пожалуйста, вытащить Иосифа.

Антонио подбежал к Пиа. Сквозь отверстие в брезенте он различил силуэт ребенка, пробиравшегося сквозь узкий туннель из камней.

— Я могу дотянуться до пего, — сказал Антонио, ложась на живот возле дыры.

Вдвоем им удалось наконец извлечь мальчика из-под обломков.

— Принц Антонио! — выдохнул Иосиф, едва оказавшись на воздухе. — Я очень думаю, вы приехать за мной. Вы приехать за мисс Дженнифер тоже, да? — Потом, увидев мать, громко крикнул: — Мама!

Женщина расплакалась и упала на колени. Пиа осторожно передала ей сына. Потом, повернувшись к Антонио, прошептала:

— Спасибо. Я так рада, что вы здесь, ваше высочество. Ваше присутствие так много значит для всех этих людей. Я с гордостью могу произнести, что вы мой будущий король. — Она тепло улыбнулась ему, и эта улыбка согрела его душу.

Потом она снова повернулась к отверстию в брезенте и начала вглядываться в темноту.

Антонио вдруг подумал: гордилась ли бы им точно так же Дженнифер?

Он понимал, что не это должно его волновать. Понимал, что должен помочь людям.

Он тронул Пиа за плечо:

— Вряд ли вы сможете спасти оставшееся там имущество. Нужно помочь Иосифу и его матери добраться до столовой. Ему нужна медицинская помощь. Надеюсь, там мы и найдем госпожу Аллен.

Пиа покачала головой.

— Дженнифер там нет.

У него все внутри оборвалось.

— Где она?

— Она здесь, под обломками. Я ее вижу, но не могу дотянуться. Мне нужна ваша помощь.

Не дав ей договорить, он подхватил с земли фонарь и посветил внутрь отверстия. Сначала он не увидел ничего, кроме груды камней, грязи и обломанных балок, но потом, присмотревшись, начал различать очертания того, что когда-то служило полом госпиталя.

И тут он чуть не потерял сознание. На полу лежала женщина и не подавала признаков жизни. Она лежала лицом вниз, но разве он мог не узнать ее рыжие волосы, разметавшиеся по полу!

Дженнифер!

Он не мог понять, жива ли она.