Все не так просто...

***

– Чем бы ты хотела заняться сначала? – спросил Эйд, оставляя за ней право выбора.

Беззаботная, расслабляющая атмосфера бара сразу была забыта. Кэтрин протянула ему руку.

– Пойдем в номер.

Он молча подчинился. Любые слова сейчас казались лишними. Слишком глубоким было осознание того, как им необходимо остаться наедине.

Пока они шли по длинному коридору, Кэтрин все время ощущала на талии его руку. Она даже не замечала окружающего интерьера. Все ее мысли были сосредоточены только на одном. Может, у Эйда Стивенсона и были какие-то скрытые недостатки, но она все равно хотела, чтобы этот мужчина принадлежал только ей.

Эйд увлек ее в уютную тишину номера, задержавшись лишь на минуту, чтобы включить свет и кондиционер. Затем он притянул Кэт в свои объятия, и она с радостью прижалась к любимому, мечтая снова соединиться с ним, желая того всепоглощающего слияния, которое снова отгородит их от всего окружающего и они останутся одни в мире, принадлежащем только им.

Эйд нежно и жадно прильнул к ее губам. Кэтрин знала, что сегодня у них бездна времени, им ничто не помешает, и от этого ее желание неимоверно усилилось. Она еще крепче прижалась к Эйду, стремясь исподволь поощрить его, наслаждаясь ощущением их слитых воедино губ.

Но и этого было мало. Кэтрин жаждала повторения той ночи и уж не просто повторения изведанных тогда ощущений. Все должно быть иначе – еще более упоительно и… немедленно. Ее пальцы заскользили по пиджаку Эйда, и тот сорвал его. Кэтрин слышала, как бешено колотится его сердце, как трепещет его тело под ее пальцами, чувствовала, как напрягается его мужское естество, и понимала, что Эйд всецело охвачен жаждой обладания.

«Да…» – прозвучало у нее в голове, когда Эйд снимал с нее голубой свитер. «Да, да!» – лихорадочно твердила Кэт про себя, когда он расстегнул ее юбку, спустил с бедер и она нетерпеливо отбросила ножкой эту ненужную тряпку. Кэтти поспешно расстегивала пуговицы на его рубашке, как вдруг с ужасающей ясностью поняла, что такое проявление ненасытно откровенного желания может быть неверно истолковано Эйдом и это приведет к непоправимым последствиям.

На мгновение она приостановилась. Доводы разума отчаянно боролись с непреодолимым искушением. Они уже были наполовину раздеты. Их тела неистово стремились друг к другу… Разве сейчас можно чего-то бояться, лицемерить? Нет, она не имеет на это права!

– Не останавливайся… – простонал Эйд.

Остановиться, впрочем, было уже невозможно… И тут еще одна тревожная мысль ворвалась в сознание Кэтрин. А если ему покажется…

– Это не из благодарности, – смущенно прошептала Кэтрин, даже не замечая, что уже почти сняла с него рубашку.

– Нет, конечно, ничего подобного… – согласился Эйд, скорее всего, машинально: сейчас он был занят ее колготками.

Как мило это у него получается… Кэтти была без ума от его движений. Она вцепилась в плечи Эйда, задыхаясь от возбуждения. Какие у него широкие крепкие плечи… Любимый… Но понял ли он, что она имела в виду под «благодарностью»? Лучше все же объясниться.

– Я знаю, что ты сделал, чтобы избавить меня от Дика, – скороговоркой произнесла Кэт. Она просто преклонялась перед Эйдом, восхищалась его смелостью и изобретательностью, умением стремительно действовать. Кэтрин приподнялась на цыпочки и покрыла его лицо и шею жаркими благодарными поцелуями.

– Не думай о нем больше, – обронил Эйд, на мгновение отстранив ее от себя, чтобы избавить от комбинации и бюстгалтера.

Кэтрин была счастлива: ведь теперь она могла свободно обнимать его, прижиматься грудью к его восхитительной мускулистой груди, чувствовать его всей кожей. Правда, брюки еще мешают… Еще одно препятствие, которое надо преодолеть.

– Ты ведь истратил кучу денег, чтобы припугнуть Дика… – лепетала Кэт, помогая ему освободиться от брюк и трусов.

– Мне это доставило колоссальное удовольствие! – Носки и ботинки Эйда полетели в угол.

У Кэтрин возникло смутное подозрение, что он так и не понял, что она пыталась ему втолковать. Сейчас на свете существовали гораздо более важные вещи, целиком занимавшие их внимание, и оба неотвратимо теряли над собой контроль.