Вспышка нежности

Глава 8

В конце месяца Бретт с отцом Даны улетели в Брисбен на ежегодный аукцион. Около пяти сотен чистокровных лошадей были выставлены там на торги. Бретт одновременно и покупал и продавал. Конюшня Рэнкайна представила хороших ломовых лошадей и новичка в спорте, молодого жеребца Риммела, несомненно тянувшего на высокую цену.

Следующие несколько дней после того, как мужчины уехали, лил дождь. Лалли, стоя у залитого водой окна, заламывала руки от горя.

— О, пожалуйста, — повторяла она, — пусть завтра будет хорошая погода!

Дана была полна жалости к ней. Каждый день после школы Лалли поспешно переодевалась в костюм для верховой езды, стремительно скатывалась по лестнице и мчалась к своему пони. Дождь стал препятствием для ее любимых занятий.

Дни тянулись тревожно. Без мужчин все казалось иным, с удивлением заметила Дана, но почему это так, она даже не отваживалась думать. Правда, дома остался Джефф. Но, когда он не ругался с женой, был тих и озабочен своими проблемами. Марго в его присутствии становилась язвительной, когда же его не было, казалась вялой и безжизненной. Как заявила Лалли, у них не было «родства душ и искренних отношений».

Суббота выдалась теплой и солнечной, и Дана с Лалли решили прокатиться верхом перед ленчем. Жеребцы и молодые кобылки паслись на своих разделенных падоках, а выше, на фоне высоких сосен, кобылы выгуливали в густой траве своих жеребят. Умеренный климат этих мест был идеален для разведения скаковых лошадей. Кобылы свободно паслись на воле, их загоняли в стойла лишь когда они жеребились, а жеребят и годовиков запирали в отдельные боксы только в случае подготовки их к выводному кругу для продажи. В остальное время они мирно расхаживали по холмистым пастбищам, подчиняясь стадному инстинкту. Одного взгляда было бы достаточно, чтобы сказать: чистота породы и физическая форма животных поддерживались здесь на должном уровне.

Гордость конюшни составляли лошади Джона Рэнкайна и его сына Тода, импортировавших жеребцов и кобыл из Англии, традиционной родины скаковых лошадей. Эти животные не были аборигенами Австралии — первые поселенцы полагались прежде всего на сокровища родной страны. Так однажды обосновавшись здесь, английские чистокровки пышно расплодились в своем новом доме.

Лалли и Дана ехали в дружном молчании, направляясь к холмам. Становилось жарко, и они решили устроить себе пикник в тени огромного эвкалипта у подножия больших валунов. Лошади были отпущены щипать траву, а их хозяйки сели на камни, привалившись спинами к дереву. Лалли открыла свою пластиковую коробку с ленчем и восторженно вскрикнула: тетя Лавиния постаралась на славу. Ее любимое лакомство — бананы и сандвичи с арахисовым маслом! Дана ощутила минутное беспокойство и осторожно приподняла крышку своей коробки. Но все было хорошо: один сандвич с ветчиной, другой — с курицей, лежавшей на хрустящем листе из салата-латука. Она открыла бутылку и налила лимонад в бумажный стаканчик для Лалли.

— Надеюсь, там нет медведей, — сказала Лалли, указывая на скалу.

— Медведей? — Дана взглянула на нее с удивлением.

— Ну, это похоже на медвежью берлогу, — настаивала девочка вопреки общему мнению, что на просторах Австралии нет ни одного медведя, кроме коала.

Между двумя валунами, возвышавшимися над бушем и виноградными лозами, спускавшимися со скалы, действительно зияла большая расщелина, которая и пробудила ее подозрения.

— Там, возможно, змеи, — заметила Дана, поддерживая беседу и наслаждаясь своими сандвичами.

— Пойдем посмотрим! — Лалли очистила последний банан и полезла на скалу.

— Вернись, Лалли! — Дана чуть не подавилась. — Я вполне серьезно насчет змей!

Но девочка уже вскарабкалась на вершину и исчезла за валуном. Дана отложила свой ленч и устремилась за ней.

— Сейчас не время для игр! Лалли, где ты?

— Я здесь! Я поскользнулась!

— Так и шею свернуть недолго! — проворчала Дана и поскакала по скользким после дождя камням. Ее правая нога внезапно попала в расщелину, лодыжка подвернулась, и девушка упала.

Лалли немедленно подбежала к ней. На ее лице было написано раскаяние.

— Ой, Дана, прости! Я совсем не падала. Я проворна, как горная козочка.

— Ну а я — нет! — Дана села и вздрогнула от боли.

— Ты можешь встать? — спросила с испугом Лалли. Ее лицо побледнело, и веснушки стали еще заметнее.

— Надеюсь, что да, — неуверенно ответила Дана.

— И все же это лучше, чем получить удар по голове, — заметила Лалли.

Девушка скривилась от боли и смеха.

— О чем ты говоришь?

— Ты могла бы больно удариться головой о камень, — практично объяснила Лалли. — А ты только…

— Растянула связки на лодыжке, — закончила за нее Дана. — Получить удар летящим камнем гораздо лучше, чем это!

— Да, это очень болезненно, — согласилась Лалли и наклонилась посмотреть ногу Даны.

— Сначала надень свою сестринскую униформу, — насмешливо сказала девушка.

Они посмотрели друг на друга и расхохотались Дана осторожно исследовала свою лодыжку. Не чувствовалось, что там перелом, но лодыжка уже опухла, и прикасаться к ней было больно.

— Трещины лодыжки часто трудно определить, — заметила Лалли с настоящей беспристрастностью медика. — В случае сомнения следует обратиться к своему врачу.

Дана с удивлением взглянула на этого потрясающего ребенка.

— Откуда ты набралась такой информации, Лалли?

— Из учебников, — коротко ответила та и обняла своей хрупкой маленькой ручкой плечи Даны, желая помочь. — Попытайся встать.

Дана попыталась. Небо сразу же качнулось куда-то вбок, но вскоре вновь приобрело прежнее положение. В лодыжке запульсировала боль. Дана судорожно вздохнула.

— Не думаю, что смогу сделать хоть шаг. Тебе надо вернуться домой, Лалли. Я знаю, ты сможешь сделать это. Позови на помощь Джеффа, только будь хорошей девочкой. — Она почувствовала, что Лалли занервничала. Дана опустилась на землю и неуверенно подвигала ногой. — Есть короткий путь к дому через падоки, где вон те три дерева, видишь?

— Я приведу помощь, — прошептала Лалли. Она, казалось, даже выросла на несколько дюймов.

— Хорошая девочка! — повторила Дана без тени сомнения в голосе. — Я знаю, что могу положиться на тебя.

— Я не задержусь, — вновь прошептала Лалли. Дана легла на спину, еще сильнее чувствуя боль в лодыжке. Она стала молиться, чтобы Лалли благополучно добралась до дому.

Дана открыла глаза. Она лежала так некоторое время, уставившись в небо и удивляясь, что она вообще тут делает. Ей было тепло, удобно и даже как-то блаженно.

— Теперь все будет хорошо, — раздался голос рядом с ней, Дана посмотрела вверх. Она лежала головой на коленях Бретта, и его руки баюкали ее, как ребенка.

— Я тоже так думаю. — Ее голос был тихий и немного охрипший. — Я отправила Лалли за Джеффом.

— Знаю. Я приехал вместо него.

— Я вывихнула лодыжку.

— Я уже послал за доктором.

— О! — неопределенно сказала девушка, не в состоянии отвести от него взгляд. Бретт поднял ее на руки, и она прижалась к его груди. Ее голова покоилась на его плече. — Я сожалею, Бретт, что причинила вам неудобство. От меня одни неприятности.

— Это уж точно, — отозвался он, крепко и высоко держа ее на руках.

Ее рассыпавшиеся белокурые волосы развевались у его подбородка. Дана чувствовала себя как в сказке. Как будто она двигалась через волшебный лес, а ее тело было окутано теплом и спокойствием. Неистовая боль в лодыжке была забыта. Даже голос Бретта как-то призрачно звучал в ее ушах. Голос, который заставлял сильно биться ее сердце, так же как и его прикосновения.

— Дана, — сказал Бретт, — я собираюсь положить вас в машину. Я постараюсь не причинить вам боли.

Она подняла руку, дотронулась до его губ и провалилась в забытье.

Когда она очнулась, у ее кровати стоял отец, держа за руку Лалли.

— Как моя девочка?

— Вот здорово, я рада, что ты смогла открыть глаза!

Они оба заговорили одновременно. Дана улыбнулась.

— Привет, папа! Привет, Лалли! Я вижу, ты сделала это. — Она пожала холодную маленькую ладошку девочки.

— В рекордное время к тому же! — похвасталась Лалли. — Мистер Кантрелл сказал, что я настоящая находка для непредвиденных случаев! — Она залилась румянцем при воспоминании об этом.

— Ты такая и есть, — решительно подтвердил Слоан. Его голубые глаза встретились с глазами дочери: — Болит?

— В данный момент нет, папа, — почти правдиво ответила Дана.

— Когда действие болеутоляющего пройдет, ты так не скажешь, дорогая.

— Я почитаю тебе, — пообещала Лалли. — Я взяла в библиотеке новую книгу — «Прекрасное лето Кима». Тебе она понравится.

— Спасибо, Лалли. У меня не было возможности прочитать ее.

Лалли просияла.

— Как прошел аукцион, папа?

Слоан Грегори осторожно присел на кровать.

— Просто отлично! Очень удачный аукцион во всех отношениях. Риммела по достоинству оценили японцы, за Гленговерна предложили шестизначную сумму, но Бретт ее отверг. Ты же знаешь, что этот жеребец одной крови с Гран Шевалье.

— Если он так хорош, как я думаю, он действительно стоит гораздо больше. — Бретт стоял у двери, наблюдая за ними. Он вошел в комнату и встал около кровати. — Гран Шевалье — лучший жеребец в мире. Только его потомство завоевало в Австралии наград больше чем на два миллиона долларов!

— Здорово! — благоговейно выдохнула Лалли.

Бретт улыбнулся и взглянул на Дану:

— Как нога? — Его черные глаза внимательно рассматривали девушку.

Дана подняла голову и взглянула туда, где должны были быть ее ноги.

— Кажется, обе на месте, — ответила она и вновь опустила голову на подушку.

— А вы думали, что одной не досчитаетесь?

Она повернулась и посмотрела на него. Краска прилила к ее щекам, вытесняя бледность.

— Разумеется! — Дана уже овладела собой, и ее голос звучал спокойно и даже весело. — Спасибо, что спасли меня, Бретт. Это случилось уже во второй раз.

Смиренный тон дочери вызвал у Слоана улыбку. Он был уверен, что это временное явление. Он встал и потянул за собой Лалли:

— Нам надо идти, юная леди. У меня, например, полно дел, которым следует уделить внимание. Я загляну к тебе вечером, дорогая. — Он наклонился и погладил дочь по голове, потом повернулся к Бретту: — Я думаю провести тренировку Принца с молодым Бокселлом. У этого юноши действительно большие способности.

— Отлично, — кивнул Бретт, — я тоже скоро приду.

— Скажем, минут через тридцать.

— Я буду там, — живо откликнулся Бретт.

— Я тоже, — добавила Лалли.

— Не сегодня, юная леди, — сурово сказал Бретт.

Девочка взглянула на него снизу вверх широко распахнутыми глазами, затем почтительно ответила:

— Хорошо, мистер Кантрелл.

— У тебя для этого будет достаточно возможностей позже, детка, — добавил он, смягчая удар.

— Я могу и подождать! — ответила она, выходя за дверь.

Слоан весело подмигнул им поверх ее головы. После их ухода комната показалась тихой и спокойной. Дана прикрыла глаза, позволив блеклым лучам солнца просачиваться сквозь ресницы.

— Я чувствую себя слабой, как перышко, — сказала она.

— Ну, я не считаю это серьезным недостатком у женщины.

— Не могу в это поверить!

— Тогда скажем по-иному: я не возражаю, чтобы вы были время от времени немного слабы. На самом деле, мне это даже нравится.

Дана в замешательстве теребила краешек одеяла.

Бретт улыбнулся:

— Вы не знаете, верить мне или нет. Ваше лицо отличается особой выразительностью, Дана. Вы не можете скрыть, что думаете или чувствуете.

— Спасибо, — глубоко вздохнула девушка. — Мне придется в дальнейшем последить за собой. — Сквозь ресницы она увидела, что Бретт сделал шаг и оказался совсем рядом с ней.

— Откройте глаза, Дана.

— Я не могу, — просто сказала она.

— Это не заведет нас слишком далеко. — В его голосе слышалась насмешка.

Дана открыла глаза, полные смятения, и боязливо отодвинулась, когда Бретт присел на кровать рядом с ней.

— Действительно, вас легко испугать. — Он поднял бровь, и на его лице появилось уже привычное ехидное выражение.

— Нет! — Ее глаза сверкнули. — У вас просто удивительная способность ставить меня в неудобное положение. Вы постоянно заставляете меня чувствовать себя полной идиоткой.

— А вам это не нравится? — рассмеялся он.

Дана уставилась на него, волнение охватило ее и почти парализовало.

— Вы прекрасно знаете, Бретт, что это меня раздражает.

— Признаюсь, мне доставляет удовольствие застигать вас врасплох. Тогда я вновь могу наслаждаться мимолетным видением девочки, светловолосой и очень хорошенькой, под холодной ершистой маской.

Наступило молчание, слишком хрупкое для царившего между ними напряжения, стремившегося выплеснуться наружу.

— Вы дрожите, — заметил Бретт, прерывая паузу.

Дане потребовалась еще секунда, чтобы понять, что за ними наблюдают. Бретт перехватил ее испуганный взгляд и повернул голову. На пороге стояла Марго, бледная и мрачная.

— Я слышала о несчастном случае, — безразлично сказала она, входя в комнату, — и подумала, что мне следует заглянуть к тебе. Что на самом деле произошло?

Бретт ответил за Дану:

— Сильное растяжение связок. Возможно, потребуется недели две или больше, чтобы поправиться.

— Очень неудачно, — вновь безразлично заметила Марго, даже ни разу не взглянув на больную и повернулась к двери. — Мне необходимо поговорить с тобой, Бретт. Если можешь, удели мне несколько минут.

— Думаю, могу, Марго. — Бретт поднялся и взглянул на Дану с бесстрастным выражением лица: — Чтобы вам не было так скучно лежать здесь одной, мы подумаем, чем вас развлечь.

— Только развлечений мне и не хватает! — дерзко заявила она.

— Бретт! — повысила голос Марго. Она была чем-то встревожена.

Бретт повернулся и направился к двери, коротко отсалютовав Дане. Как только они вышли за дверь, Марго сразу же начала что-то говорить ему, слова неслись одно за другим в стремительном потоке. Дана опять закрыла глаза, чувствуя слабое головокружение. Лишь сейчас она смогла определить, что творилось в ее душе, пока Бретт был рядом с ней. Но в дальнейшем она уже не сможет положиться на себя, даже просто взглянув на него, поэтому ни тоном, ни жестом не позволит себе выдать свои чувства. Дана протянула руку и включила прикроватную лампу. Ее яркий свет подчеркнул бледный овал лица и заиграл на золотистых волосах девушки. Дана уставилась на кушетку, стоявшую в ногах кровати, с напряженной сосредоточенностью.

— Я не ожидала, что такое может случиться, — тихо прошептала она и уткнулась лицом в подушку.

Пронзительный вопль вырвал Дану из глубокого тревожного сна. Она села на кровати и насторожилась, прислушиваясь, не раздастся ли звук опять. От лунного света в комнате было почти так же светло, как днем, только эта яркость не успокаивала, а лишь тревожно сгущала тени. Был ли крик на самом деле или это только часть ее ночных кошмаров? Дана потянулась к тумбочке, чтобы включить лампу, и вздрогнула от внезапной боли в ноге.

Все в доме, казалось, было объято безмятежным сном, но девушка еще немного посидела, прислушиваясь. Ничего не было слышно, кроме слабого отдаленного крика ночной птицы. Дана налила стакан воды, проглотила еще одну болеутоляющую таблетку и откинулась на спину. Немного погодя она стала ругать себя за панику. Совсем рядом с ее комнатой находилась спальня отца, так что беспокоиться было нечего. Хотя, как он часто хвастался, он может спать даже на автобусной остановке, не просыпаясь от шума. Сейчас он, наверное, спокойно похрапывает в своей постели.

Дана решительно щелкнула выключателем и взбила подушку с твердым намерением уснуть вновь. Но долгое время сон не шел, и она лежала, тупо наблюдая за причудливыми узорами, которые рисовали на полу лунные лучи. В конце концов она решила, что это кричала птица, а ее глубокий сон трансформировал этот звук в крик о помощи.

Утром выяснилось, что это не так. В комнату Даны сразу же после завтрака стремительно влетела Марго. Она выглядела совершенно измученной, ее лицо было смертельно бледным.

— Это абсолютно невыносимо! — взорвалась она, остановившись в ногах кровати.

— Не понимаю? — Дана надеялась, что не выглядит такой удивленной, как чувствует себя.

— Невыносимо! — истерично повторила Марго.

— Что бы это ни было, — сказала спокойно Дана, — я этого сделать не могла.

— Я знаю, что не ты это сделала, — ответила Марго, пристально уставившись на девушку. — И тем не менее я обвиняю в этом тебя! Я знаю, кто это сделал! Я только что столкнулась с этой маленькой негодяйкой! — Она нервно зашагала туда-сюда по комнате. — Она спряталась за юбку своей сумасшедшей тетки. Но, помяни мое слово, она будет наказана! Ребенок, который получает удовольствие от таких ужасных вещей! — Марго судорожно всхлипнула. Было очевидно, что она вот-вот разрыдается.

— Какое потрясение! Я должна поговорить с вами!

Видимо, сегодня для Даны было утро визитов. На пороге стояла мисс Тернер. Она нелепо застыла, увидев в комнате Марго.

— Потрясение?! Позор, вы хотели сказать? — взвизгнула Марго.

— Я должна извиниться перед вами за поведение моей племянницы… — неуверенно начала мисс Тернер.

— Я не нуждаюсь в извинениях! — завопила Марго, перебивая ее.

— Естественно, вы очень рассердились. — Мисс Тернер залилась краской, даже шея у нее покраснела.

— Рассердилась — это не то слово! Я чувствую отвращение! Ребенок просто ужасен! Но чего от нее можно было ожидать? — Марго бросила уничижающий взгляд на Дану.

— Вы намекаете, что в этом — моя вина? — Дана возбужденно села на кровати, не заботясь о том, что начинает терять контроль над своими эмоциями.

— Ты ее подружка, не так ли? — выпалила Марго. — Прекрасный пример! Как раз такой, как ей нужен! Позволь сказать тебе, вам всем за это попадет! — Она вихрем пронеслась к двери и мстительно добавила: — Каждой из вас!

Мисс Тернер стояла в нерешительности, не зная, что делать, и Дана подала ей знак рукой войти в комнату:

— Что случилось? Быстро расскажите мне. Я так ничего и не поняла.

К ее удивлению, мисс Тернер самодовольно ухмыльнулась.

— Лалли положила свою морскую свинку в кровать миссис Рэнкайн, — сказала она.

— Боже мой! Но это совсем не смешно как для Марго, так и для морской свинки. Кроме того, я даже не знала, что у Лалли есть морская свинка, — заметила Дана.

— О, у нее есть одна, очень хорошенькая. Она недавно принесла из школы. Это у них последнее повальное увлечение.

Дана откинулась на спину, чувствуя себя совсем плохо.

— Как вы думаете, что за всем этим последует? — спросила она.

— Лалли будет на несколько недель лишена верховых прогулок, — ответил из коридора Бретт, чем застал врасплох обеих женщин. — Она должна понять, что здесь не место для глупых школьных шуток с целью спровоцировать кого-то или раздразнить. Марго была в ужасе. Впрочем, морская свинка тоже. Не дело так обращаться с домашними любимцами, — сурово добавил он, переступая порог комнаты.

— Я думала, что мне показалось, когда я услышала крик. — Дана подозрительно уставилась на Бретта, но его лицо было почти ласковым.

Мисс Тернер смущенно переминалась с ноги на ногу.

— Можно мне идти? — нерешительно спросила она.

— Да, конечно, мисс Тернер, — ответил Бретт повернувшись к ней. — Я поговорил с Лалли, и нет необходимости наказывать ее еще больше. Она и так довольно несчастна, лишившись на время своей любимой верховой езды.

Мисс Тернер почтительно кивнула и выскользнула из комнаты.

— Вы выглядите очень бледной, — заметил Бретт, подошел к окну и открыл его, затем внимательно посмотрел на Дану.

— Я чувствую себя совершенно разбитой.

Она мельком взглянула на него и сразу же отвела взгляд. Бретт подошел ближе, протянул руку и пробежал пальцами по плавному изгибу ее щеки.

— Почему?

— Ну, во-первых, Лалли, — уклонилась от прямого ответа Дана. — Кроме того, я слышала крик прошлой ночью и подумала, что кого-то убивают.

— И это вас так встревожило? — Улыбка таилась в уголках его губ.

— Да, я просто оцепенела. Вы же знаете, что я не очень смелая, особенно сейчас, когда я не могу ходить.

— Если бы я знал это, то обязательно заглянул бы к вам, чтобы присмотреть за вами. Подоткнул бы одеяло, успокоил, поцеловал в лобик.

— Не оказалось бы это слишком безрассудным? — беспечно спросила Дана, хотя ее сердце пело от радости.

— Несомненно. — Бретт взглянул на нее и рассмеялся.

Дана смотрела на него сквозь ресницы, решив не показывать ему, как неуверенно чувствует себя в его присутствии.

— Но вы начали эту историю с конца, Бретт. Почему Лалли поступила так плохо?

— Я позволил Лалли самой рассказать вам это. Она была сильно расстроена, бедная маленькая плутишка. Марго чуть не растерзала ее. И все же ребячья фантазия мщения превзошла даже ее собственные ожидания. Вот это был вопль! Совсем неудивительно, что вы испугались. Только подумать, что я узнал об этом так поздно!

Дана тяжело вздохнула и закрыла глаза.

— Пожалуйста, Бретт, уйдите. Я больше не могу это терпеть.

— Возможно, так будет лучше и для меня, — его голос был бесстрастен. Таким тоном он мог сказать ей все, что угодно.

Дане не пришлось долго томиться в ожидании Лалли, чтобы услышать ее версию.

— Она сказала мне, чтобы я убрала свое безобразное лицо куда-нибудь в другое место, помимо всего прочего, — с горечью говорила Лалли, сев на руку Даны и даже не заметив этого.

Дана осторожно высвободила руку и погладила Девочку по плечу.

— Но почему она так сказала?

— Что думает, то и говорит, полагаю, — прямо ответила Лалли. — Да, я уродина, ну и что? Если кто-то хочет подразнить меня, ему лучше поостеречься. Bay! Как она испугалась!

— Лалли, Лалли! — нежно сказала Дана, видя под ее воинственностью кровоточащую рану. — Послушай меня, дорогая. То, что ты сделала, было немного глупо. Ты знаешь это, не так ли? Бессмысленная шалость, которая обернулась против тебя самой и огорчила тебя так же сильно, как это сделала миссис Рэнкайн. Но что важнее всего — ты совсем не уродина. Ни в малейшей степени. У тебя прекрасные глаза — это очень важно для женщины, и ты весьма оригинальная личность. Настоящая красота скрывается под внешней оболочкой, а настоящая женщина должна обладать умом, добротой и шармом.

Лалли смотрела на Дану, как будто все, что та говорила, не имело к ней никакого отношения, так что девушка продолжила еще более настойчиво:

— Я говорю тебе правду, Лалли. Самые обворожительные женщины мира не были красавицами. — Дана постаралась придать своему голосу убедительные интонации, хотя отнюдь не была уверена в правдивости своих слов. Лалли подняла голову и взглянула прямо ей в глаза. — И с этих пор — ты слышишь, Лалли? — ты никогда больше не будешь даже думать о том, что уродлива. Поняла?

Горькие складочки в уголках рта пропали, но девочка все еще выглядела несчастной.

— У тебя все в порядке, Дана. Ты просто красотка. У тебя даже не было никогда веснушек. Ты не можешь ничего знать о нас, безобразных девчонках. А вот она знает, эта злюка Марго. Единственное, о чем я сожалею, это о том, что обидела бедного старину Джо.

— Джо — это твоя морская свинка? — сочувственно спросила Дана.

— Да. — Лалли всхлипнула. — Он сегодня неважно себя чувствует. Я лучше пойду к нему.

Она поспешно соскользнула с кровати и убежала но Дана успела заметить, что на щеках девочки заблестели слезы.

«Чертова Марго!» — свирепо подумала она. Защищенная своей собственной красотой, набросилась с насмешками на маленькую бедняжку Лалли! Как будто она сможет стать такой же хорошенькой. Дана легла на спину, задумчиво покусывая нижнюю губу. Что еще она может сделать, чтобы улучшить внешний вид Лалли?