Вверх тормашками (СИ)

На моей территории

Вот это поворот. Я никак не ожидала того, что все эти игры самцов перейдут в стадию хочу тебя.

Это ж как так-то? Вот взял и одной фразой просто перечеркнул все мои выводы о нём, как о человеке. Нет, ну я предполагала, что за ним увивается множество девушек. А как иначе? Он красив, более того, как-то он совершенен, не буду тыкать пальцем. В школе он был страшненьким и непривлекательным, а потом вдруг вырос. И не просто вырос, а ВЫРОС! Возмужал, окреп и приобрел повадки самца-осеменителя с... писюном до колена. На счет писюна не на сто процентов не знаю, не проверяла, но судя по самомнению, там размер не меньше.

Все эти соблазнительные взгляды и действия в мою сторону не особо способствуют дружбе, не правда ли?

— Чего покраснела? — спросил меня Илья, пока я пребывала в ступоре.

— Я не покраснела, я тужусь, чтобы вспомнить хоть одну фразу, которой смогу остудить тебя и твоё самолюбие, — показав ему язык, как пятилетний ребенок, ушла в свой зал. Но Хвостатый не оставил попыток достать меня ещё сильнее и направился за мной.

— Тебе работать не пора? — уточнила я, развернувшись на ходу, легкой походкой направляясь к раздевалкам.

— Нет, у меня парни сами занимаются, я лишь изредка посматриваю за ними, чтобы очередной болван не уронил на свои ноги блин, — пожал он плечами, а сам широкими, но медленными шагами направлялся в мою сторону.

Этому факту я значения не придала, поэтому даже не заострила внимание на его телодвижениях.

— Слушай, Саби, а у тебя есть кто-нибудь? — вдруг задал он совершенно обыденный вопрос.

— С чего вдруг такой интерес к моей личной жизни?

— Я просто спрашиваю, — улыбнулся он, — Мы же теперь дружим, могу я быть хоть чуть ближе к тебе?

— На данный момент своими брутальными замашками ты делаешь всё, чтобы быть ещё дальше от меня.

— Не уходи от темы.

— Да, у меня есть молодой человек, и только это тебе и следует знать.

— Хорошо, тогда поужинаем вечером, если твой молодой человек не будет против?

Сотовый разразился громким оповещением о входящем звонке.

— Извини, — чуть этикета перед Хвостатым не помешает, может, хоть капельку научится вести себя правильно, — Да, привет.

— Сабина Георгиевна, ты точно идешь сегодня вечером? Гавр звонил, — Максик уже с утра нервничал по поводу вечерней встречи в кафешке.

— Да, Макс, вечером идём в кино, я же обещала. Только я тебе говорю сразу, если эта девица окажется страшной и непроходимой дурой, я сваливаю по темноте, под шумок, — отвечаю другу. Но вот мы-то понимаем о чём разговор, а вот, судя по вытянутой физиономии Ильи, я уже предполагаю, о чем он успел подумать.

После разговора уже знала о чём он спросит.

— Так молодой человек или девушка? — уточнил он.

— Я — многогранная личность, и ты ещё очень многого обо мне не знаешь, — снисходительно пожала плечами, отведя глаза в сторону.

Расстояние между нами благодаря таким незаметным усилиям Ильи все сокращалось. Он стоял уже в шаге от меня.

— Мне нравится смотреть на тебя вот так, — говорит он после паузы, которая, как мне показалось, длилась вечность, пока мы пялились друг на друга.

— Как? — спросила в ответ. Всё же решил ответить правду на мой вопрос. Что ж, посмотрим, куда приведет этот разговор.

— Сейчас я вижу румянец на твоих щеках от того, что стою слишком близко, — хитро улыбается и делает маленький осторожный шаг вперед, — А когда стою ещё ближе, вижу, как дрожат твои ресницы, если опускаешь глаза и о чем-то сосредоточенно думаешь, — делает ещё шаг, а мой нос на уровне его шеи улавливает запах туалетной воды, — А, когда я стою вот так близко, чувствую, как ты дрожишь...интересно, почему бы?! — чуть слышный смешок.

Вот же ехидна, а?!

— Потому что не люблю, когда стоят так близко, — собираю мозг в кучу и, обогнув один из гамаков, устанавливаю границу между нами.

— Не поможет, мекая ты хитрюга, — смеется он и, отдернув гамак, оказывается передо мной.

— Вот скажи мне, чего ты привязался к моей скромной персоне? Половина девчонок клуба из трусов выпрыгивают, видя тебя, а ты, как репейник, прицепился к моим бриджам, — выдав свою тираду, отступаю от него на два шага. Вот совсем мне это всё не нравится.

— Симпатичные бриджи, — засмеялся он, — Потому и прицепился, наверное.

— Что за бред, а?! Ладно, давай я тебе на пальцах объясню, чтобы понятно было. Ты целуешься круто, слов нет, вопросов, как ты умудряешься сделать своим языком в моём рту такое, что ноги подкашиваются, тоже...

— Уже спросила, но продолжай, мне нравится ход твоих мыслей, — довольный собой, перебил он меня.

— У меня есть парень, мы счастливы, нам круто вместе. Мы с ним на одной волне, понимаешь?! И ты третьим сюда ну никак не вписываешься.

— Понимаю, — кивает он, — Как хоть зовут-то твоего героя-любовника?

И долго не думая, я выпалила:

— Макс...Максим.

Кажется, на секунду Илья Иванович был огорошен звучанием имени. Мне показалось, что он хотел услышать совершенно другое имя. Нет, бред это, показалось просто.

— Хорошо, — кивает снова он, — Максим, так Максим. Познакомишь?

— Хрен тебе с маслом, — вытянула руку с фигурой под названием дуля.

— Ну ладненько, — согласился парень и, развернувшись в сторону выхода, добавил, — Я ж всё-равно увижу его, когда-нибудь он тут появится.

— Чертов банный лист на моей заднице, — пробормотала я, вспомнив популярную фразу о приставучих людях.

Погода всё не успокаивалась, казалось, что ветер задувал ещё сильнее. А я, зябко кутаясь в шарф, ждала Марго на улице, так как она пообещала меня подбросить. Но передо мной возник не серебристый жук, а черный джип. Марку не разглядывала, ибо потеряла дар речи от этого монстра на колесах.

— Садись, чего ты встала-то? — крикнул мне Илья, открыв переднюю дверку, сам же выходить из машины не рискнул. Ещё бы, нежный он, видимо, для такой погоды.

— Я Марго жду, — воспротивилась я.

— Марго уже уехала.

— Какого хрена?

Вот же подруга, ну я тебе сейчас. Доставая телефон из кармана, уже придумала пламенную речь о моей любви неземной к её чертовой заднице.

— Я ей сказал, что сам увезу тебя, — добавил Илья.

— Черт бы тебя побрал, а! — делать нечего, я уселась с комфортом на переднее сиденье, — Не великовата машина-то?

— Для меня в самый раз.

До дома ехали молча. Я думала о том, что теперь так просто от Ильи мне не отделаться, похоже, парень решил-таки взять меня в оборот…ага, пыль задолбается глотать.

Назвав ему адрес, продолжила:

— У тебя совсем дел нет, что ли, чтоб меня до дома подвозить?

— Нет, я сейчас свободен и от чашки чая, кстати, не откажусь. Только вот через час мне надо быть в другом месте.

— Максимум, что я могу тебе предложить, это всё та же фигура — «дуля», иногда её еще называют «кукиш с маслом».

— Господи, Саби, я уже всё понял. Ты неприступная женская особь, к которой я не буду подбивать свои бубенцы. Давай уже, расслабься и получай удовольствие от нашего общения.

— Ты серьезно? — с сомнением в голосе поинтересовалась я.

— Очень даже, — кивнул он, — Так что? Чаем напоишь, по-дружески? Я бы ещё от бутерброда не отказался… с колбасой.

— Любишь колбасу?

Кажется, он мне кого-то напоминает.

— Смеяться не будешь?

И вот эта его фраза как-то смягчила меня, что ли, заставила взглянуть на него под другим углом. Вроде и неплохой совсем парень, я бы даже сказала милый и веселый.

— Не буду, — весело поддержала я, подпрыгнув на сиденье.

— Обожаю сырокопченую колбасу, а, если еще на хлеб с маслом и под помидорку, да сверху сыр и все это микроволновку — так вообще красота!

— Ладно, так и быть, снизойду до тебя, смертный, и накормлю твоими этим странными бутербродами.

Этот услужливый засранец даже взял у меня рюкзак, будто мы в школе, когда поднимались ко мне в квартиру.

Макс слинял из дома буквально недавно, о чем говорили горячий чайник и немытая кружка, значит убегал в спешке готовиться к вечеру. Зато Тефтель, завидев здорового мужика на пороге, со всех своих четырёх лап, а мне показалось, что он ещё и хвостом закрутил на манер пропеллера, чтобы поддать ускорения, рванул на Илью, повизгивая от счастья.

— Быть этого не может! — протянул парень, распахнув глаза от удивления, — Тефтель! — крикнул он, дербаня собачьи уши, за сохранность которых я уже начала опасаться, — Ты как тут?

А я на край дивана присела, наблюдаю, потому что сил вымолвить что-то просто нет. Я шокирована.

Тефтеля — это псина Ильи Ивановича? Без сомнения, судя по тому, что она даже ссытся от радости, причем на мой красивый линолеум.

— Тряпка в ванной, — протянула я, всё ещё пребывая на эмоциях.

— Саби, как моя собака оказалась у тебя? Господи, я думал, что потерял его, — Илья, пуская слезы счастья, говорил взахлеб, коверкая слова, а собака была настроена решительна, пытаясь зализать своего хозяина до смерти или хотя бы до предсмертной агонии.

— Ну всё-всё, я тут, — проговорил он, пытаясь сбросить с себя этот центнер любви и ласки.

— Хм, с чего бы начать, — постучав указательным пальцем по губе, изобразив задумчивость, начала повествование, — Твой пёс сшиб меня на улице два раза. В первый раз я рассыпала все продукты из магазина, во второй — нырнула в снег кувырком, жаль, я не гимнастка. Он спёр у меня палку любимой сырокопченой колбасы, кстати, теперь я понимаю, откуда у него такие пристрастия в еде. Потом я нашла его в своём подъезде. Подала объявление в социальные сети, но толку ноль, справлялась сама, как могла.

— Чем кормила? — поинтересовался он, а потом вдруг его осенило, — Так это ты тогда моему псу пакет с кормом тащила, когда мы встретились у кафе?

— Нет, себе, я ж тебе сказала, люблю похрустеть ночами под сериальчик, — не удержалась от повтора той фразы.

— Кто-то обещал меня чаем напоить? — хитро взглянул он на меня, уходя от темы.

— Пошли и следи за своей собакой, — ткнула я пальцем в Тефтелю, которая на радостях оббежала диван уже четыре раза, зацепив табурет своим задом где-то на третьем круге.

Интересно, прибежит ли соседка снизу жаловаться на топот?

— Кстати, с твоей псиной даже в такси не сажают, — возмущалась я, нарезая помидор, сыр и колбасу, благо, хоть батон был уже нарезан.

— Поэтому у меня большая машина, — проговорил Илья, заглядывая мне за руку, — Какого черта ты делаешь с этим сыром? — ругнулся он, вскакивая с места, — На мои бутерброды такой сыр точно не подойдет, ты словно девственности его лишаешь, слишком аккуратно его режешь, — к спине прижимается крепко мужское тело, а мои пятки инстинктивно становятся вместе, сжимая ноги, ибо вспыхнуло всё внизу живота адским пламенем.

Он протягивает руки и забирает нож.

— Держи сыр, — кладет мои руку на чертову головку сыра…головку…господи, даже простое слово ассоциируется с сексом, ты озабоченная дурында, Сабина Георгиевна. Кладет свою ладонь поверх моей, — Держи нож, — беру в руку деревянную рукоять, сверху — его пальцы.

Блин, до чего ж интимная позочка. Стою себе, маленькая, щуплая девочка, а сзади такой кабан прижимается. НЕ устою, ох не устою…держись, Саби…держись, мать твою через кочерыжку.

— Смотри, чуть толще резать надо, тогда корочка будет шикарная, — нож плавно разрезает сыр, — Тоооолще, — второй кусок падает на доску, — Виииидишь? — растягивает он слова, отрезая третий кусок.

— Стоп, я тут расплавлюсь сейчас вместе с сыром этим! — кинула нож на столешницу и повернулась, а он, гад, ни на каплю не сдвинулся.

Глаза на него поднимаю:

— Как у тебя это получается, а? — спрашиваю напрямую, потому что мне правда очень интересно. Вадик редко пользовался такими приемами, либо не умел, либо использовал только на избранных.

— Что «это»? — искренне удивился он.

— Ну штучки вот эти все, — покрутила пальцем в воздухе, — К спине моей прижаться, рукой моей сыр резать, а голос такие нотки приобретает, будто ты меня прям тут возьмешь сейчас?! Как у тебя это выходит?

— Господи, ну что ты за девушка такая? — улыбнулся он, хлопнув себя по лбу ладонью, — Ай, по фиг…мне нравится твой острый язык, — махом прижимается ко мне, впечатывая меня задом в столешницу, и целует, буквально заткнув мои ответные матюки.

И снова тот сон, как на яву. Кусает губы, выдыхая с едва различимым стоном. Руки спускаются на мой маленький зад и, кажется, что оба холмика помещаются в его ладонях. Мать честная, это чертовски заводит!

— Прям горррячо, — рычит он с легкой ухмылкой, — Вот, что сыр животворящий делает.

А у меня аж глаза слиплись от такого поцелуя, и я дышать перестала.

— Саби! — позвал он, — Не висни.

— Всё, лимит поцелуев ты истратил, ясно?! И не вздумай меня больше целовать! — пригрозила я ему.

— Парень твой против будет? — поинтересовался он, хватая тарелку с нарезкой, направился к столу.

— Прежде всего, это не этично, и, да, в конце концов, у меня есть парень. Кстати, это не освобождает тебя от обязанности рассказать об этих мужских штучках.

— Да зачем тебе это надо? — не выдержал он, укладывая стопочкой колбаско-овощи на хлеб.

— Мне интересно.

— Твое любопытство тебя погубит, Саби, — хитро подмигнув, он поставил тарелку с бутербродами в микроволновку.