Вверх тормашками (СИ)

Завоевание девушки в мужском понимании

М-да, я явно поторопилась, когда говорила о счете в игре.

Обошла Илью, чтобы с гордо поднятой головой выйти из комнаты, а этот гад снова схватил меня за руку и дернул на себя, да так, что я буквально свалилась на него. Он ловко развернулся и оказался сверху. Лицом к лицу, так сказать. У обоих лица в сливках, Илья, вообще, заляпанного пьяного снеговика напоминает.

— Думаешь, я тебя отпущу, Козявка?! — спросил он, но это было больше похоже на констатацию факта. Не уйдешь, и точка.

— А куда тебе деваться? Сейчас папа поднимется, и тебе придётся меня отпустить, — ответила я, лишь делая вид, что пытаюсь выбраться... Ну, что не говорите, а лежать на нём очень приятно.

— Ты же поняла, что я имею в виду, — мило улыбнулся он, уже не удерживая меня, а требовательно поглаживая по талии.

— Ты ненормальный, я клянусь!

Оттолкнулась от его груди, парень охнул от моей массы.

— Не придуряйся, тебе это не идёт.

Вниз я спустилась одна, Илья пошёл умываться и стирать остатки торта со штанов.

Родители миленько беседовали с Вадиком... Боже, эти папины треники на нем меня до истерики доведут!

Илья спустился через пару минут и без футболки.

— Прикрылся бы ты, — махнув пренебрежительно ладонью, скорчила гримасу отвращения, получилось паршивенько, поэтому компенсировала, добавив, — Чего титями своими сверкаешь перед приличными дамами?

Илья хохотнул и обратился к отцу, проигнорировав меня:

— Георгий Захарович, футболки не найдется? Штаны я ещё смог оттереть, а вот футболка минут через десять колом от сахара встанет.

— Да без проблем, — кивнул родитель.

— Так, хорош цирк устраивать... валите-ка, ребята, домой и меня заодно прихватите, завтра на работу, — хлопнув себя по ляжкам, встала с дивана.

Илье торжественно выдали синюю папину футболку и, переодевшись, (и Вадик, собственно, тоже) выплыли на улицу. Илья, скомандовав Тефтеле, повернулся ко мне:

— С кем поедешь, Козявка?

— Ну не с тобой, я думаю, — подал голос Вадик, поджидая меня у своей машины.

Два дебила — это сила, — пронеслось в голове вихрем, и я направилась в сторону джипа.

— Один привез, другой увез, — закончила вслух и запрыгнула на переднее сиденье.

Шушукались они или нет, я не заметила, но то, как недобро взглянул Вадик на Илью, всё же увидела. Даже закрался червячок сомнений, что Вадик вытворит что-нибудь эдакое. Что ж, подождём, посмотрим, что будет дальше.

И мы тронулись с места.

— Поговорим? — спросил Илья, когда мы выехали из посёлка.

Ага, прям тебе. А больше тебе ничего не хочется?

Было решено повторить фокус с песней.

— Подожди! — подняв вверх указательный палец, заставила его заткнуться, нашла нужную песню и врубила на всю громкость.

Илья молча наблюдал за моими манипуляциями. И ведь только улыбается, гаденыш!

Я обнаглела в конец, когда стащила свои тимбы, забросила ноги на панель и заорала во все горло:

— Смешай моей даме ваш самый жёсткий коктейль... я буду просто ждать.

Но этот дурак меня снова удивил. Резко вывернув руль на обочину, он остановился и выхватил у меня телефон.

— Да ты издеваешься надо мной? — крикнул он, правда не злобно, а скорее удивлённо.

— Какого черта, Илья? Отдай сейчас же мой телефон!

— Без проблем.

Кивнул, отдал телефон и, крутя кнопки на магнитоле, сказал:

— Подожди, не включай, — заметив, как я копаюсь в мобилке, — Нашёл, отличная песня, — кивнул он, а я услышала знакомый мотив.

Илья резко выворачивает регулятор до половины и как заорет:

— Смешай моей даме ваш самый лучший коктейль... я буду просто ждать.

— Ты больной, — покачала я головой, не выдержав и захохотала в голос.

— Чего? — искренне удивился парень, — Неплохая же песня. Погоди, сейчас ещё одну включу.

И врубил ещё громче другую с приличным содержанием матов.

— О! Так я и эту знаю..., — и мы заорали в два голоса, — ...мммм, бейби, к твоим ногам я сыпал роз лепестки, а оказалось ты *** мне мозги...

До дома доехали под сопровождение ЛСП. Перекинулись парой стандартных фраз и, послав воздушный гудбай, я выпрыгнула из машины.

— Ну как дела? — спросил Макс в трубку, когда я набрала его номер после разбора вещей, душа и чашки крепкого чая.

— Да никак. Отвратительно, если честно.

— Почему? — кажется, Макс был очень удивлен.

— Потому что он мне нравится, Макс. Он мне очень нравится.

— М-да, дела, — протянул парень, хихикнув в трубку.

— Чего ты смеешься? Что мне делать-то?

— Ничего.

— То есть как это ничего? Совсем ничего?

— Совсем ничего. Всё само стабилизируется.

— Опять эти твои пророческие штучки, да? Как ты делаешь это?

У друга моего была одна очень интересная особенность. В свое время, переболев минингитом, да-да, смешно, но схватило его тогда сильно, до реанимации. И вот Максимка пошёл на поправку и уже, примерно, лет пять умеет видеть тех, кому суждено быть вместе. Не знаю, врет он или нет, никогда не уточняла, в особенности про себя. Не хочу знать, что тот или иной прохожий парень предназначен мне судьбой. Хочу в конечном итоге сделать выбор сама. Странно ещё и то, что Макс не видел своего суженного. Да, вот так вот, его же особенность сыграла с ним злую шутку.

— Я же говорил тебе, что просто вижу нити и всё. В какой-то определенный момент две яркие блестящие нити соединяются. Но ты ведь, как и раньше, не хочешь знать о том, кто для тебя выбран?

— Заткнись Макс, это ужасно звучит. Я выбираю, а не кто-то там, наверху.

— Я и не спорю с тобой, — ответил друг, — Просто так было всегда... Тебе же кто-то предназначен, лишь он один и на всю жизнь.

— Не говори глупости… И, кстати, я не хочу знать о том, видишь ли ты свои нити у Ильи или нет.

Друг рассмеялся в трубку:

— Я же обещал тебе не говорить.

— Ох, Макс, как бы я хотела знать, — выдохнула я, — Но не стану просить тебя об этом. Он меня предал уже в начале, и, даже когда у нас что-то серьезное завязывалось, он не прекратил игру и не рассказал мне ничего.

— Что бы ты сделала, если бы он рассказал тебе всю правду? — задал друг вопрос, на который у меня ответа не было.

С утра на выходе из подъезда меня ждал Вадик. Ну святые помидоры, а?! Какого хрена они ко мне прицепились? Поиграли и хватит. Неужели Вадику не хватило того, что устроила вчера у родителей? Решил попытать удачу еще раз, что ли?

— Что тебе надо? — спросила я, хотя на лице читалось явное «тебе мало, да?».

— Разве я не могу просто так с утра подвезти тебя на работу? — искренне удивился парень. Похоже, ему и правда маловато будет.

Тащиться пешком в такой холод совсем не хотелось, и я села в машину. Наплевать на него, зато доеду с комфортом.

— Думаешь, так просто сможешь избавиться от меня? — ухмыльнулся весело Вадик, заводя машину.

— Чего ты привязался ко мне? — спросила я прямо, ежась от холода, — Сделай потеплее, я замерзла, — припечатала сверху приказным тоном.

— Как скажешь, — пожал он плечами, нажав кнопку на панели, — Если позволишь, могу согреть, — и улыбка такая зазывная мне прямо в лицо прилетела.

— Чтоб тебя понос разобрал, а?! — почти крикнула я, — Ты в своем уме? О чем ты говоришь?

— Ладошки твои замерзшие согреть, Саби. А ты о чем подумала? — рассмеялся Вадик.

Чертов извращенец! Баран на воротах.

До центра долетели быстро и я, как и раньше, даже не поблагодарив, вышла из машины, демонстративно хлопнув дверцей. Интересно, он зубы себе не раскрошил после такого удара? Вадик всегда трепетно относился к своим вещам, и это извечное: «Саби, ну не хлопай ты дверцей!» — просто выводило из себя. И сейчас я отрывалась, как могла.

В центр влетела на крыльях позитива и, завидев грустную Марго, поспешила к ней.

— Что-то случилось?

— Ильи неделю не будет, — ответила она.

Что-то тут явно не так.

— Почему? — поинтересовалась, а самой хотелось треснуть ей по башке и не вытягивать из неё по одному слову.

— Да что-то там с мамой у него случилось, рванул домой. Аня больше знает.

«Аней», за глаза, нашу директрису звали все. Слишком уж добрым и каким-то свойским человеком она была.

Внутри меня что-то кольнуло. Неприятно кольнуло. А вдруг что-то серьезное? Блин!

Наплевать на все обиды, я просто позвоню, узнаю как у него дела.

— Мне уже страшно от того, что я вижу на экране имя абонента, — приветственная фраза от него прозвучала слишком весело для человека, у которого что-то случилось с мамой.

— И как же я у тебя записана? — спросила в ответ.

— «Любимая козявка», — ответил он, не задумываясь.

— Я же говорила тебе, что ты извращенец? — уточнила в трубку.

— Много-много раз, — засмеялся он.

— Что с мамой?

— По маме плачет «Табакерка», она великая актриса… сымитировать очередной сердечный приступ только потому, что я не приехал в выходные к ней в гости, вполне в ее духе.

— Мама-симулянт? Миленько.

— Ты звонишь поинтересоваться, как здоровье моей мамы? — настала его пора удивляться, — Спасибо, Сабик! — мне показалось, или это действительно прозвучало слишком искренне.

— На здоровьице, не подавитесь, — ответила ему, съязвив, как маленький ребенок.

— Я сейчас на работу заскочу. Ты там будешь?

— К чему вопрос? Если поговорить хочешь о чём-то, то не теряй времени, потому что мне фиолетово всё, о чем будет вещать твой наглый, лживый рот.

— Мой наглый, лживый рот хочет те самые жутко сексуальные губы, что сейчас болтают со мной по телефону. Я заеду на пару минут, поцелую тебя и уеду… и ещё, не вздумай прятаться, Козявка, я всё-равно найду тебя.

Не придумав ничего лучше, отключилась. Пусть попробует найти, чертов извращенец… извращенец… Боже, я уже сто раз это повторила, но почему в моей голове это слово слышится в совсем ином контексте?

Время близилось к обеду, а я шарахалась от каждого движения, что улавливали глаза. Кажется, угроза Хвостатого возымела действие, потому что нестерпимо ждала его эффектного появления.

Плюнула на то, что этот болван так и не появился, хотя чего скрывать, я его ждала. Наверное, больше не потому что хотела видеть его, а потому что игра «разозли парня» мне нравилась. Искренне нравилась. Это было похоже на коктейль под названием «Адреналин». Ты знаешь, что тебя конкретно шибанет, но не знаешь от чего, потому что понятия не имеешь, что входит в состав этого самого коктейля.

Кафешка, в которую решила сбегать на обеде, располагалась через дорогу от центра. Там-то меня и поймал Вадик.

— Господи, Вадим, ты меня с ума сведешь! — протянула я, откусив эклер, когда пред моим взором предстало его Величество.

— Илья не появлялся? — спросил он, сев напротив, и подозвал администратора.

— А тебе какое дело?

— Значит, появился, — кивнул он, утвердившись в положительном ответе на свой вопрос, — Слушай, Сабин, я правда не хочу, чтобы он обидел тебя, — покачав головой, он расправил салфетку и накинул на свои ноги.

Черт, даже эта привычка сводит меня с ума в самом отрицательном смысле этой фразы.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла я, но огонек, оповещающий о том, что женское любопытство проснулось и уже потирает руки, дал о себе знать. К тому же эклер застыл на полпути ко рту, что лишь подтверждало то, что мне стало жутко интересно.

— Он не совсем тот, кто тебе нужен.

— Ты мне расскажешь нормально? Или мне придется из тебя всё кусками тянуть? Тут чуть-чуть ляпнул, там чуть-чуть обмолвился. С чего ты вдруг решил, что знаешь, кто мне подходит? — тон моего голоса приобрел не только оборонительные, но воинственно настроенные нотки.

— Илья говорил про тебя не совсем красивые вещи, — начал он.

— Например? — я закипала медленно, ожидая развязки. А сердце, как сумасшедшее, долбило в грудную клетку.

— Ну, рассказал про тот шрам на его руке, как ты процарапала его карандашом.

А ведь это действительно было. Этот шрам я действительно оставила таким образом.

Вадик всё продолжал. Сначала тихонько, неспеша и осторожно, прощупывая почву на рамки дозволенного. А потом разошелся не на шутку, и раз за разом, слово за словом вспоминал все те события, когда мы с Хвостатым изводили друг друга, разбавляя это не совсем приятными цитатами Ильи. И что самое интересное, ни разу не ошибся, а это может значить только одно, Илья действительно это всё рассказывал Вадику.

Вот же говноед, а! Да как так можно?

Сердце тарабанило в бешенном ритме, а я уже глотала воздух ртом, и, кажется, была похожа на рыбу, что оказалась на сухом жарком песке. Терпеть это не было сил. Мало того, что Илья предал, играя со мной в любовь, так еще и рассказал всё обо мне Вадиму, описывая меня, как самого ужасного человека в мире.

Это неприятно. Это отвратительно.

После монолога многоуважаемого Вадима… как там его по отчеству? Васильевича!.. мои мысли… я… мне… Как описать то, что чувствуешь, когда кто-то, кто безумно нравится тебе, в кого ты влюблена, вот так растаптывает тебя, буквально запинывая словами, что были произнесены за моей же спиной? Неужели я настолько отвратительным человеком была в юности, что теперь вот так легко можно посмеяться надо мной?

— Кстати, как Георгий Захарович, ведь вчера так и не удалось поговорить. Он подписал договор? — спросил Вадик после длительной паузы.

А меня словно вырвали из собственных мыслей по самоуничтожению себя. Взметнула брови вверх от удивления, а с моих губ сорвалось:

— Вадим, ты совсем дурак или реально, по неопытности, прикидываешься?

Просто охренеть — не встать! После его тирады о том, что Илья Иванович зверь в обличие овцы, или как там говорят-то, он спрашивает о том, заключил ли мой отец контракт с тем самым дядькой, что предложил ему сотрудничество. И он ещё говорит о любви неземной?!

— Вадик, — начала я уверенно и даже поставила чашку, положила покусанный эклер на тарелку, следом руки ладонями вниз на столешницу…

После этого должна следовать фраза «Беги, Вадик, беги»… Но нет, всё не так предсказуемо.

— Ещё нет, — пожала я плечами, — Но подписывают через две недели, насколько я помню.

— Надо лично Георгия Захаровича поздравить, — воодушевился парень, отпивая заказанный кофе.

Ненавижу кофе, ненавижу Вадика… Ненавижу Илью. Пора завязывать с этим играми, черт бы их всех побрал!