Вверх тормашками (СИ)

Полетаем?

Легкое предвкушение от того, что меня ожидает полёт на новых гамаках, радовало как никогда раньше. Старые гамаки из-за того, что порой новички принимают слегка неверные позы, больно врезались в кожу, а вот новые не должны вызывать никакого дискомфорта. Чему я была несказанно рада.

Переоделась в раздевалке в темно-синие бриджи с серыми вставками по бокам и ярко-голубую майку, чтобы выделяться на фоне своих подопечных. Говорят, так меня лучше видно. Хотя теперь на фоне бирюзовых гамаков, кажется, я сливаюсь с обстановкой. На ноги — белые носочки, одни из тех, что честно прокипятила и сложила в стопку в шкаф перед своим отъездом на учёбу.

И в ожидании своих посетителей, или учеников, я решила испробовать свой гамак, который располагался в середине первого ряда. Отличался он лишь тем, что на креплениях были пристегнуты красные ленты на липах, чтобы выделить его для девчонок.

Вышла в зал и включила расслабляющую музыку, чтобы отключить мозг от назойливого бородача.

Ещё раз провела ладонью по мягкой ткани, пару раз дернула его, чтобы убедиться, что он плотно закреплен к потолку.

Уцепившись за ткань, наклонилась вперед. Легла бедрами на плотную ткань, вытянула ноги по прямой, приняв полностью горизонтальное положение. Несколько секунд в воздухе, и этого достаточно, чтобы настроиться на нужную волну. Крепко держась за гамак двумя руками, подняла ноги, согнув в коленях, уцепилась за обе полосы ткани и нырнула вниз головой...своеобразная поза лягушки, как говорили девчонки. Ещё несколько секунд в полёте, и теперь меня уже ничего не интересовало и не отвлекало. Следующая поза была более спокойной, и я лишь растягивала мышцы, заставляя сухожилия работать и разогреваться. Закинула ногу в петлю так, чтобы полоса ткани была под бедром и, держась руками за гамак по бокам, начала раскачиваться вперед. Такие выпады давали нагрузку на мышцы на ягодицах и бедрах.

Растягиваясь почти в шпагат, думая о чем-то прекрасном, и не заметила, как в зал начали приходить девчонки:

— О, у нас новые гамаки?!

— Саби, как съездила?

— Саби, гамаки просто шикарны!

Восторгались девчонки, а я только и успевала отвечать на вопросы и здороваться. Моя группа со мной с начала года, и мы уже подружились. Были у меня ещё две группы, но там, в основном, тот контингент, который ходил наобум...из серии то приду, то не приду. И там, в основной массе, те, кто жутко хотел сбросить вес и начал с того, что явно не способствует слишком быстрому и активному сбросу того самого излишка. Моя программа была рассчитана на тех, кто хотел держать своё тело в тонусе, а не для тех, кто хочет избавиться от спасательного круга на талии и запаса жирка на экстренный случай в виде второго и даже третьего милого подбородочка. Нет, я не говорю о том, что пышечки плохо выглядят, вовсе нет. Как правило, пышки очень даже отличные и веселые, но изредка попадаются такие экземпляры, от которых хочется рвать на себе волосы, а ей, как минимум, выдать матом всё, что я о ней думаю. Маленькая, неудовлетворенная, озлобленная пышечка — это просто караул. К тому же гамак не рассчитан на большой вес, максимум, до семидесяти пяти килограммов, а дальше уже идёт повышенный износ материала и креплений. Поэтому было решено указать в правилах ограничение по весу для занятий по аэройоге.

Я люблю свою группу, вместе мы летаем целый час на одной волне, и нам так кайфово, что не передать словами. Многих девчонок я знаю уже чуточку ближе, ведь среди них есть и врачи, и мастера в салоне красоты, и даже полицейский. Миленько. Свои люди должны быть везде, правда?

Занятие длилось чуть дольше, чем хотелось, потому что девчонкам так понравились новые гамаки, что мы чуть задержались, а вторая группа уже собиралась, подгоняя нас.

— Тренера нового видели? — услышала я разговор девчонок из второй группы, когда они направлялись к раздевалке вместе с красотками из первой группы.

Такой контраст двух групп. Первая: стройные, подтянутые красавицы, как на подбор. И чуточку полноватые — во второй.

— Сабина Георгиевна, — обратилась ко мне одна из девчонок, и я вскинула голову, находясь в полуприседе на гамаке, — Тренера нашего видели?

— Видели, — кивнула я, — Нормальный такой тренер...бородатый, хвостатый качок, — пожала плечами, а так хотелось подойти к ним поближе и пораспрашивать про этот субъект. Слишком уж сильным было любопытство...чертово женское любопытство. А ещё легкое раздражение на то, что он много возомнил о себе, и даже не соизволил поздороваться и познакомиться. Ведь в одном центре работаем!

Про себя окрестила его хвостатый, уж очень сильно он на него смахивал со всеми этими внешними красотами в виде выбритых висков, бороды и этого...отростка волосатого сзади, сцепленного черной резинкой, хорошо, что не белой с кокетливым бантиком (уже плюс, а то пришлось бы сватать его Максику).

Второй час пролетел ещё быстрее. Я даже не ожидала, что девчонки так соберутся и отзанимаются в полную силу. Приятно. Зря наговаривала на них.

И пока растягивалась, приучая и подготавливая тело к новым асанам, не заметила, как и вторая группа уже разошлась, и я опять осталась одна в зале.

Интересно, кто он, блин, такой, а?! Из головы всё равно не выходит никак. Ну что за напасть, а?!...Музыка прикольная играет, надо найти ещё пару песен этой группы...Интересно, откуда этот уникум выплыл? Почему именно к нам работать пришёл? Хотя глупый вопрос...надо Тефтеле корм ещё купить.

— Не свалишься с этого гамака, Сабина Георгиевна?! — услышала я, распахнув глаза, когда висела вниз головой, размышляя о делах насущных.

Буквально в метре от меня стоит тот самый Илья Иванович...хвостатый и бородатый Илья Иванович. А с моего ракурса, в позе вниз мозгами, он смотрится очень даже ничего. И борода так забавно шевелится, когда он говорит...Этот волосатый подбородок, определенно, сделал мой день.

Резкий кувырок в гамаке, и я с ужасом понимаю, что моя пятка точно куда-то попала…Ох, черт, черт, черт! Никогда не стойте в опасной близости рядом с тем, кто занимается аэройогой. Мы — народ, конечно, очень аккуратный, но вот в порыве эмоций в кувырке можем и пяткой по носу припечатать.

Илья Иванович гордо поправил козырёк кепки, который я умудрилась сдвинуть пяткой ему на самый нос.

— Эффектно! — ухмыльнулся он. Ох уж мне эти мужские ухмыляшечки! Ой ну не могу!

Был у меня один, подмигивать мне пытался с такой, знаете, эротиШной ухмылкой (он томно прикрывал глаз и даже наклонял голову вниз на определенный, точный градус, чтобы это эффектнее смотрелось). Со стороны это выглядело, как нервный тик, потому что подмигивал не только глаз, но и половиной лица, и, по-моему, даже зубы клацали. Максик сказал, что это мимимишно, а мне стало страшно, потому что я думала, что у парня свело лицо от инсульта.

Вот смотрю сейчас на Илью Ивановича и понимаю, что если он сейчас наклонит голову и «томно» взглянет мне в глаза и, не дай бог, подмигнёт, то всё…у меня будет истерика. Я умру от хохота.

Но нет же…

Мой «патифон», воспроизводящий музыку с флешки, громко выдаёт смачный «чмок» Таркана, и дальше полилась песня на его заморском языке, а парень даже ухом не повёл, хотя ситуёвинка назревает та ещё.

— И давно мы на «ты» перешли? — спросила я, — Помнится мне, Илья Иванович, вы даже поздороваться не соизволили с утра, так почему я должна вам что-то отвечать? — заявила я парню, снисходительно хмыкнув.

— М-да, — протянул он задумчиво и даже губу свою, шикарного розового цвета, прикусил, того гляди улыбнётся, — Всё такая же, в обиду себя не дашь! — проговорил он, пристально глядя на меня, ожидая реакции.

Я одеревенела, ноги к полу приросли. Мозг бьётся в агонии, пытаясь вспомнить, кто этот Илья Иванович? И откуда я его знаю…точнее, откуда он меня знает. Но в голову так ничего и не приходит.

Я пробежалась взглядом по всей этой неподвижной «статУе», но так и не вспомнила ни одной знакомой черты или части тела. А уж про имя и лицо, так вообще не говорю. Пусто в моей черепной коробке, что в кошельке у бабулек за два дня до пенсии.

— Тебя сейчас понос разберет, ты же покраснела вся! — засмеялся он, сложив руки на груди. Что за поза оборонительная? Боится меня? Чтоб её, эту книгу про язык жестов! А с чего бы он вдруг опасается от меня?

— Да ты шутишь, видно?! — пробормотала я, помотав головой, не веря своей собственной догадке, что посетила меня в одну секунду, когда заметила тонкую белёсую полосу на его предплечье, как раз тогда, когда он поднял руки.

— Осенило? Как поняла? — кивнул он, широко улыбнувшись.

— Шрам, который я тебе оставила на память, — кивнула я на руку.

— Ах да, — согласился он, глядя на свою руку, — Твой подарок со мной на всю жизнь теперь.

— Ты, гад такой, хотел меня в туалете мужском закрыть! — взвизгнула я в своё оправдание.

— А ты в меня кактус кинула! — повысил он голос в ответ.

— Правильно, — кивнула я, не собираясь сдаваться, — Ты же мне пюре картофельное в портфель закинул!

— Это тебе за кнопку на стуле, — сдаваться и он не собирался, — Ты мне, паршивка мелкая, всю жизнь в школе испортила!

Так, подошли к самому главному! Хотя нет…вот что главное:

— Трофимов, ты дурак совсем? За приёмом анаболиков не заметил, как мозги в кашу превратились? — покачала я головой, приняв аналогичную ему позу, сложила руки на груди и даже ногу отставила в сторону для пущей красоты момента.

В голове тут же всплыли слова Макса.

“Господи, Саби, почему ты кактус назвала Трофимом?” — спросил он, когда я припёрла домой это здоровое колючее недаразумение.

— Ассоциации нехорошие. Тот тоже кактусом был…зеленым колючим кактусом.

Но Илье Ивановичу знать о том, что у меня дома стоит жирный кактус в розовом горшке, названный его именем, совсем не обязательно.

— Куда волосы-то зеленые делись? — спросила я, кивнув на блондинистую шевелюрку.

— Зеленые выпали, новые отрасли, — снова эта ухмылочка. Ну давай, наклони голову и зыркни на меня из-под бровей, взмахни ресничными опахалами.

Что он и сделал. Как же банально. Правда вот его взгляд несколько отличался от того, что пугал меня лицевыми судорогами. Этот взгляд прожигал. На несколько секунд мне стало не по себе, словно спичку с огнем поднесли прямо к сердцу, и оно забилось часто и очень тревожно.

— Чего ты смотришь так на меня? — боязливо спросила, а сама развернулась и медленным шагом направилась к раздевалке.

— Как? — спросил он и направился следом.

— Ты чего приходил-то ко мне? — перевела я разговор в другое русло.

Не было смысла продолжать беседу на темы, которые хоть немного, но задевают «моё», личное и интимное. Я не сторонник раскрываться перед чужими людьми сразу. Проще…быть проще и веселее, спрятаться за маской инфантильной девчонки, чтобы скрыть бушевавшие эмоции внутри.

Но был ли он чужим?

Мы знакомы с начальной школы. Как ни странно, но это я издевалась над этим смешным парнем все школьные годы. В первых классах он был жутко полным — очередная причина для насмешек. Он не отвечал на оскорбления, лишь скромно молчал, опустив голову. Дети, как правило, жестоки, и я не была исключением. Я не изводила его до слёз, лишь иногда подначивала. Но, как оказалось, парень тоже не промах, и с пятого или шестого класса, когда начался пубертат, парня переклинило. Началось всё с того, как я обомлела, когда в сентябре в класс вошел не скромный затюканный подросток, а вполне себе такой румяный парень. Как сказали девчонки, он всё лето провел у бабули в деревне, но что она там с ним сделала, я не имею ни малейшего понятия. Но парень вдруг стал отвечать на мои выпады, а это заводило меня ещё больше. К слову сказать, Илью больше никто не трогал, и многие с ним даже дружили, но, что меня так в нём интересовало, я не имела понятия, вот нравилось мне его цеплять.

Началось всё с того, что на мой «укол», что парень малость прибавил в весе, он сломал мою новую линейку. Дальше было хуже... И к выпускному в одиннадцатом классе мы имели богатый опыт издевательств друг над другом. Запертые в туалетах, вода из ваз на голову, даже презервативы с водой шли в ход, разорванные тетради и фотки с нарисованным мужским писюном у губ, которые расходились по всей школе, были только цветочками. Я пару раз кинула в него кактус, он же незаметно складывал в мою сумку обеды, причем без пакетов и тарелок, прямо, как есть, а я долбила его этой же сумкой по голове. А один раз мы всё же разодрались и так, что я, схватив заточенный карандаш, когда он зажал мою голову в своей подмышке, не выдержала запашка и, размахнувшись, провела им по его руке. Вот откуда на его коже остался памятный след.

— Да просто посмотреть хотел, изменилась или нет, — улыбнулся он краешком губ.

— И как впечатление? — слегка съязвив, проговорила я. Взглянула на него украдкой, мельком, но всё же уловила легкую заинтересованность.

— Похорошела, — кивнул парень. По-видимому, это «верх» его уровня по раздаче «шикарных» комплиментов, но он снова огорошил меня, продолжив фразу, — Правда характер всё такой же гадкий.

Снова уколол, и у него это отлично получилось.

— Ты тоже похорошел, — не удержалась я, — Липосакцию сделал?

Илья звонко рассмеялся.

— Я же говорил, — кивнул он, намекая на свой, характеризующий меня, отзыв, — Давай поужинаем вместе? — задал он вопрос в лоб.

— Ага, жди и надейся, — быстро закивала я головой, едва не брызнув ядом.

Прям тебе, наивный чукотский парень! С чего ты вдруг решил, что я плашмя рухну под твои стройные длинные ноги, в мольбах о свидании?! Как был зеленоволосым толстым гадом, так и остался. И с чего бы он вдруг взял, что я соберусь с ним ужинать? УЖИНАТЬ? Ещё бы на завтрак пригласил, хвостатый осёл!