Выбор

Глава 19

В её мире это назвали бы «пляжной вечеринкой». Правде не совсем на пляже, но море с этого холма, на котором стояли большие жаровни и всё было освещено специально установленными факелам, выло видно хорошо.

Вечер был тёплый, но Ирэн и Софья, на всякий случай захватили шали и не пожалели. Они и так смотрелись среди горянок, в основном одетых в платья тёмных тонов, словно экзотические птички, а в белых шалях, вообще напоминали сказочных фей. Только у Ирэн на шали были изображены крупные розовые цветы, а у Софьи цветы были голубые,

Якоб, Али и граф Андрей, зашли за Ирэн с Софьей в их покои. И поэтому по пути на вечерние костры они даже успели поговорить.

Граф Забела пока не признавался, что он делает в Горном княжестве. И Якоб тоже не рассказал откуда он знает ритуальный танец чидеба.

Ирэн обижалась на них, но ей было интересно послушать, что они расскажут про то, что чувствовали на лезге и поэтому обижалась понарошку.

Али и Забела сильно переживали, что им так и не удалось принять участие в драках.

Они оказывается даже ходили к князю Кириллу и тот им пообещал, что завтра лезга продолжится. Уже как праздничный вариант.

Ирэн только качала головой. Вроде все взрослые мужчины, а всё бы им подраться.

Давид сам пока не мог зайти за Софьей, её неопределённый статус не позволял, и ему пришлось ждать всех уже на холме. Ирэн издалека заметила, как он мечется, переживая, что они так долго идут.

Пока для них готовили мясо, граф Андрей заговорил про возможность наладить производство «белого камня» здесь в Горном княжестве.

Ирэн не стала спрашивать зачем, она спросила про сырьё и возможность построить печь, которая бы прогревала помещение для твердения «камня».

Забела расстроенно спросил:

— Это долго?

Ирэн пожала плечами:

— Смотря какой нужен объём, можно и под солнцем прогревать, только это займёт месяц.

Тогда Забела проговорился:

— Ирэн, а вы сможете съездить в один монастырь? Его разрушили ширванцы, там был приют, детей они угнали, но я хочу восстановить монастырь и имею намерение вернуть детей.

Ирэн заметила, как остро взглянул на Забела Морозов.

Похоже, ждёт графа серьёзный разговор, — подумала Ирэн.

Хотела ещё расспросить как далеко этот монастырь, но принесли мясо и овощи и всем стало не до разговоров.

Здесь всё было по-другому, не так как в столице или в провинциальном Никольском. Какая-то совсем другая жизнь. Вроде бы одна империя, а обычаи и культура совсем разные. Здесь в Горном, с одной стороны всё сложно, а с другой, наоборот по-простецки. Все вместе и господа и слуги и кровники, все веселились на лезге, а теперь поедали вкусное мясо на «вечерних кострах»

Пока Соня общалась с Давидом, Ирэн сидела рядом, и чувствовала себя какой-то стареющей компаньонкой.

Она обернулась, но ни Забела, ни Якоба поблизости не было. Али-Мирза о чём-то разговаривал с братом Мананы, Ирэн подозревала, что разговор был либо о лошадях, либо об оружии.

Было скучно, хотелось пойти поплавать в море, наверняка оно тёплое. Но здесь разве можно так поступать?

Ирэн увидела Манану и махнула ей рукой. Та подошла и присела рядом.

— Ты устала, — утвердительно сказала Манана, — надо идти отдыхать.

— Манана, а как вы купаетесь в море? — всё-таки задала Ирэн свой вопрос

Манана рассмеялась:

— Ставят специальные купальни, там и купаемся. В выходные попрошу Дариа организовать. Сейчас хорошо, море тёплое.

Ирэн задумалась, представила, как они словно «пионерский лагерь» плещутся в какой-то купальне и решила, если не получится у неё присоединиться, то и пусть. Она попросит Якоба найти какой-нибудь «дикий пляж» и там поплавает вволю, а плескаться на мелководье в закрытом «аквариуме» нет, не этого она ждала от поездки на море.

Почувствовала, что глаза закрываются. Да ещё рядом сидела Манана и рассказывала что-то про праздник урожая, который будет уже скоро. Голос у неё был громкий, но Ирэн всё равно засыпала.

Видимо, вино в Горном княжестве было коварным или день тяжёлым, но Ирэн чувствовала, что ещё немного и заснёт. Хотелось пойти в комнаты, но нужно было дождаться, чтобы кто-то из мужчин, с кем они пришли, проводил их.

Ирэн попросила Манану присмотреть за Софьей и никуда не уходить.

— Надо пройтись, — сказала она, — а то засыпаю на ходу

— Иди, дорогая, не волнуйся, никуда не уйду, буду сидеть и сторожить, — Манана весело рассмеялась.

Ирэн пошла пройтись вокруг плато, на котором и проходили «вечерние костры».

Она старалась идти поближе к освещённым факелами местам. Проходя мимо небольшого сарайчика, в котором скорее всего лежали какие-то инструменты или вообще хранились жаровни, не оставляют же они их на улице, Ирэн услышала знакомые голоса.

Разговаривали Якоб и Андрей.

Ирэн остановилась. Не то, чтобы она собиралась подслушивать, но интересно же! Они сами ничего не рассказывают, вот и решила, раз такое дело, то хотя бы чуть больше информации получу.

— И как долго ты собирался молчать? — раздражённо спрашивал Якоб

— Да я не собирался, я просто хотел её отвезти в этот монастырь. Я слышал, что там монахини помогают с таким недугом.

— Зачем?

Возникла пауза. Потом снова заговорил Андрей. Голос его звучал глухо:

— Да я спать не мог, есть не мог, понимаешь⁈ Я же солдат! Я не убийца, я не убиваю женщин и детей! А здесь…

Снова возникла пауза.

— Мы же все знали, что ждёт мальчишку, удавили бы его по-тихому где-то казематах. Вот и дал матери попрощаться. А она ему яду. А ей самой не хватило, и она решила себя сжечь. Маслом облила себя и подожгла.

— Яша ты бы видел, я чуть с ума сам не сошёл, потушил её, а у неё кожи на лице нет.

Голос Андрея сорвался, и он замолчал.

Молчал и Якоб. Ирэн старалась не дышать, чтобы не выдать своего присутствия.

Прошло несколько минут, граф Забела вздохнул и снова заговорил:

— В общем всё сделал так, будто бы и мать и сын сгорели, Шувалову доложил, Ирэн успокоил.

А её отвёз к доктору знакомому. Пока она была в беспамятстве он её лечил, потом пришла в себя и вроде бы тихая, а как про сына вспомнит, так буйная становится и всё норовит себя убить. Куда её было девать?

— Для таких есть скорбный дом, — раздался голос Якоба

— А я не смог её в скорбный дом, не смог! — почти закричал Андрей

Потом продолжил уже немного более спокойным голосом:

— Узнал про этот монастырь, всё равно же с вами в Горное собирался, ну и решил поехать раньше.

— Откуда узнал? — спросил Морозов таким тонов, как будто бы уже был уверен в ответе.

— Нино помогла, — снова глухим голосом ответил Забела

Судя по изменившемуся тону Морозов усмехнулся:

— Я так и думал! Женщину они в Никольское везли?

— Да, — Ирэн почти увидела, как Андрей кивает

— А сейчас она где? — продолжал свой допрос Якоб

— В монастыре

— Постой, ты же сказал, что монастырь разрушен или это другой монастырь?

— Нет, этот, но там осталась одна монахиня, с ней и оставил.

Возникла пауза. Ирэн очень хотелось посмотреть какие выражения на лицах у мужчин, но для этого надо было подойти совсем близко. А ей не хотелось, чтобы они узнали, что она их подслушивала.

Ирэн подумала, что они говорят о Софье Мещерской, всё совпадало и сын, и роль Забела. Какая страшная судьба.

Ирэн задумалась и пропустила начало возобновившегося разговора:

— … а дальше? — спрашивал Якоб

— Вернусь в столицу

— Расскажешь Шувалову?

— Нет, они умерли, о чём рассказывать?

— Ладно, — Якоб тяжело вздохнул, — я посмотрю на неё и приму решение. Сообщу тебе.

Ирэн осторожно сделала несколько шагов в сторону, и потом быстрым шагом направилась обратно, туда, где её ждала Манана.

Пришла, рассчитывая, что никто не заметил, чем она занималась.

— Вот с одной стороны, подслушивать нехорошо, — думала Ирэн, — а с другой стороны, как быть, если тебе ничего не рассказывают.

Так, успокоив свою совесть, Ирэн всё-таки позвала Али-Мирзу и попросила его сопроводить их с Софьей в занимаемые ими покои.

Софье пришлось «оторваться» от Давида, и они пошли по направлению к дворцу.

Немного им оставалось пройти до входа, но они не успели, потому что на подходе ко дворцу они встретились с Терезой Леониди.

Тереза стояла в сопровождении старшего брата, который миролюбиво кивнул Али-Мирзе.

Тереза, улыбаясь, попросила Ирэн на два слова.

Ирэн отошла:

— Я слушаю тебя, Тереза

В темноте, сопровождающим не было видно лица девушки, а вот Ирэн видела.

Злое, и из-за этого выражения ставшее некрасивым лицо, и тихий голос, так чтобы не услышал никто кроме Ирэн:

— Думаешь, победила? Я никогда не проигрываю и всегда получаю то, что хочу.

Затем Тереза сделала шаг назад и Ирэн показалось что в руке у неё блеснул кинжал, Ирэн резко отпрыгнула, и услышала смех Терезы. И её слова брату:

— Мыши испугалась, слабая.

А Ирэн поняла, что договор с отцом есть, но с этой злобной гордячкой договорится вряд ли удастся. Как бы она чего ни натворила по глупости.