Выбор (СИ)

Глава 10. Охотники выходят на след

Пока Агата отдыхала в квартире Власова, Пётр отправился по делам. Ему нужно было обратиться в коммунальные службы, чтобы там ему сделали перерасчёт за услуги по вывозу мусора на следующий месяц. Весь предыдущий месяц молодой человек отсутствовал дома, путешествуя в поисках особняка графов Вороновых и их фамильного склепа. Теперь он хотел сделать перерасчёт и чтобы ему в квитанции прописали меньшую сумму. Осознанно приведя к гибели двух людей, этот подонок волновался по поводу таких мелких бытовых проблем. Прыщавое лицо его некрасиво сморщилось, когда он воображал, как будет спорить с представителями коммунальных служб, отстаивая свою копеечную выгоду. За всё время по возвращении в Москву он ни разу не вспомнил о тех людях, которых заманил в ловушку, зато придирчиво считал каждый рубль. Он сел в машину и собирался уже уехать, как вдруг увидел старого знакомого.

— Привет, Костя! — крикнул Пётр, высовываясь из машины.

— Здорово, — угрюмо отозвался хмурый бугай в спортивном костюме.

— Что такой хмурый? — насмешливо спросил Власов.

— Зато ты больно весёлый, — процедил сквозь зубы Костя, — забыл, с кем говоришь? Будто не знаешь, что я в любой момент могу стереть ухмылку с твоей рожи!

— А ты грубый, — немного испугавшись ответил Власов.

Он помнил, как в подростковом возрасте боялся этого отморозка. Они учились в параллельных классах, и Костя часто отбирал у Петра все карманные деньги. Тогда Пётр жалел, что не наделён такой физической силой. Зато теперь всё может поменяться. Однако как бы Пётр не мечтал стать могущественным вампиром, ему было боязно решиться на такой шаг одному. Другое дело, если с ним разделит эту судьбу кто-то из людей, особенно знакомых. Агата собралась создавать свой клан, почему бы её не познакомить с Костей.

— Так чем ты так расстроен, Константин? — Власов вышел из машины, закурил и протянул сигарету бугаю.

— Да понимаешь, девка одна не хочет со мной встречаться, — смягчился тот, — я просто в бешенстве от этого! Да ещё у неё появился какой-то друг.

— Так наваляй ему, другу-то этому, тебе не привыкать, — посоветовал Власов.

— Ага! Наваляй! Он мне сам навалял.

— Да ну! — поразился Пётр.

— Я сам в шоке. Так погано чувствовать себя беспомощным против сильного противника. Непривычно это для меня.

— Зато для меня привычно, — горько усмехнулся Власов, — но это скоро будет исправлено.

— Ты на секцию единоборств записался что ли? — хохотнул Костя, представив знакомого в спортзале.

— О нет, — загадочно протянул его собеседник, — я знаю средство гораздо лучше и надёжнее. Средство стать непобедимым!

— Брешешь! — не поверил бугай.

— Неа. Те люди, помнишь, в новостях рассказывали, ну в склепе которые найдены мёртвыми были?

— Ну?

— Я видел, как они умерли, — прошептал Власов.

— Постой, постой, — оживился Костя, — они копателями, кажись, были. Ты этим тоже вроде как увлекаешься. Так ты с ними что ли был?

— Да.

— Неужто! И ты видел людей, которые их грохнули?

— Она убивала их одна.

— Она? — поразился бугай.

— Она, — подтвердил Власов.

— Ты хочешь сказать, что с двумя крепкими чуваками справилась какая-то баба? — не поверил Костя.

— Без малейшего труда, — последовал ответ, — и у женщины этой есть средство сделать и меня таким же сильным. Очень скоро я смогу делать всё, что мне вздумается, владеть чем захочется: любой вещью, любой женщиной.

— Я прям заинтригован, — произнёс Костя. — Она и со мной легко бы расправилась?

— Легче чем кошка расправляется с птенцом. Хочешь познакомлю тебя с ней?

— Ну не знаю… если она научит меня каким-то крутым приёмам, тогда пожалуй я не против.

Пётр даже забыл и своих мелочных расчётах, которые хотел предоставить коммунальным службам. Константин же пошёл за приятелем больше из-за любопытства, чем из-за веры в его слова. Когда молодые люди вошли в квартиру, Агата отдыхала, развалившись в мягком кресле. Внезапно она почуяла незнакомый запах и, прежде чем люди успели зайти в квартиру, злобно закричала:

— Зачем ты привёл сюда еду? Я уже наохотилась нынче. К тому же в доме жертвы ни к чему, итак это жилище привлекло к себе ненужное внимание.

— Это не еда, госпожа, — пролепетал побледневший Пётр, — я привёл к вам своего друга для того, чтобы вы приняли его в свои ряды. Вместо Вениамина так сказать.

— Молчать! — рявкнула Агата. — Вениамина мне никто не заменит! Брат всё-таки…

— Но вы же сами собирались увеличить численность вампиров, — промямлил виновато Власов, боясь сунуться в гостиную.

— Хорошо, — смягчилась графиня, — веди сюда своего друга, сейчас мы с ним потолкуем. Власов, покорно опустив глаза, зашёл в комнату. За ним проследовал Константин с гордо поднятой головой и наглым взглядом. Агата была одета в короткий шёлковый халатик чёрного цвета с узором из красного кружева. Шикарные кудрявые волосы её вишнёвого цвета опускались ниже плеч, струились по пышной груди. Тонкий стан графини напоминал нежный росток. Весь облик её создавал впечатление хрупкой и очень соблазнительной девушки.

— Опаньки, какая куколка, — облизнулся Костя, не подозревая, что перед ним самое опасное чудовище среди всех хищников планеты. Он со сладострастием взирал на Агату.

— И как же тебя зовут, юноша? — спросила графиня властным голосом.

— Костян меня зовут, детка. Петька, а ты не говорил, что у тебя есть такие привлекательные бабы.

Бугай, хорохорясь, приблизился к Агате.

— Может познакомимся поближе? — пошло ухмыляясь и расстёгивая спортивную куртку, предложил наглец. — Я покажу тебе такое!

Агата застыла, подобно каменному изваянию. Голубые глаза её вспыхнули и расширились.

— Не бойся, детка, — улыбнулся Константин, не верно истолковав выражение лица незнакомки, — если не будешь сопротивляться, тебе будет совсем не больно, а возможно даже приятно.

Агата воспылала гневом, но бессовестный и похабный человек пришёлся ей по нраву. Пётр Власов раздражал графиню своей трусливой покорностью, своей холопской сущностью. А этот подонок был наглым, самовлюблённым и развратным. Самые подходящие качества для вампира. Мгновение она ждала. Костя попытался ухватить её за грудь. То, что произошло в следующую секунду, долго не могло уложиться в его голове. Агата молниеносно ринулась на него. Вампирша схватила парня за горло, сильно сдавив каменными пальцами нежную человеческую плоть. Она прижала бугая к стене и, обнажив длинные клыки, прорычала:

— Не бойся, малыш, если не будешь сопротивляться, тебе будет совсем не больно. Хотя и приятно тоже не будет.

И она вонзила острые зубы в сонную артерию. Костя беспомощно дёргал конечностями, победоносное выражение его лица сменилось смертельным ужасом. Он захрипел в стальных объятиях чудовища. Агата, преодолевая желание выпить из него всю кровь, с трудом оторвалась от своей жертвы. Константин осел на пол, таращась на неё и прижимая рану рукой. Агата прошлась по комнате, чтобы унять возбуждение, вызванное солоноватым вкусом крови. Пётр, слегка поклонившись, протянул ей полотенце. Графиня вытерла окровавленное лицо, шею и руки. Красный отблеск сверкнул в её голубых глазах. Костю трясло. От пережитого шока он не мог произносить слова. Агата, уняв чувство жажды, приблизилась к нему и уселась на корточки.

— Ну как? — спросила она, ухмыляясь, — понравилось быть жертвой? Как ничтожны всё-таки люди! Ты был уверен в своей непобедимости. Ха! Скажи, сколько раз ты использовал силу против слабых девушек, которые трепыхались в твоих объятиях, умоляя остановиться? Они были не в состоянии дать тебе отпор. Ты такой мерзавец! И поэтому ты мне нравишься. Я хочу предложить тебе нечто, что перевернёт твою жизнь навечно. Не бойся, рана на твоей нежной шейке не смертельна, я мало испила. Ещё несколько таких укусов, и ты станешь таким же, как я. Если откажешься, я тебя просто убью. Тебе надо выбрать: участь смертного или бессмертие вампира. Выбирай! Теперь я знаю, что людям надо давать возможность сделать выбор. А то знаешь, я одному не дала право выбрать и он замучил меня своим нытьём.

Костя ошарашено смотрел на Агату.

— Ты кто такая, а? — промямлил он, хрипя.

— Я вампир, — спокойно произнесла графиня. Я — страх всех живущих, ужас, надвигающийся в ночи. В моей власти сеять смерть и я раздаю её щедро. Хочешь ли ты рахделить со мною вечность? Тебе будет дарована невероятная сила!

Костя молчал, потрясённый произошедшим.

— Пётр! — обратилась графиня к Власову. — Проводи это животное до дома. Следи за тем, чтобы он никому ничего не рассказывал. Поведай ему о вампирах, о графах Вороновых. Короче введи в курс дела.

Она схватила Костю за подбородок, задрала его голову вверх, заглядывая в перепуганные глаза.

— Я навещу тебя сегодня ночью, — обратилась Агата к своей жертве, — до этого момента тебе надо сделать выбор: станешь ли ты моей едой или же моим соратником. Думай и выбирай, чувак. Как мне нравятся эти новые словечки! Чувак! Ха-ха. А сейчас проваливайте отсюда! Мне надо поразмыслить.

Агата вальяжной походкой прошла в ванную.

— Пойдём, Костя, — умоляюще запищал Власов, — графиня не любит, когда не исполняют её приказы.

Костя, побледневший, попытался встать, цепляясь за стену, но ноги его подкосились и он вновь сполз на пол.

— Я не могу встать, — прошептал он, — в глазах темно да и ноги не держат.

— Погоди-ка, я тебе помогу, приятель, — пообещал Пётр и подставил знакомому своё костлявое плечо.

Кое-как Константину удалось встать. Оба молодых человека побрели к входной двери. Очень медленно переставляя ноги и опираясь на Власова, бугай вышел из квартиры.

— Слушай, давай такси вызовем, — предложил Власов, — в своей машине я тебя не повезу, кровью мне там весь салон запачкаешь.

Он достал из кармана телефон и принялся набирать нужный номер.

После удачной ночной охоты Вениамин пребывал в более хорошем расположении духа, чем обычно. Голод ненадолго отступил, и теперь ничто не мешало графу предаваться воспоминаниям. Он думал о Кристине. Их катание на лодке, нападение диких псов, его признание в том, кем он является на самом деле. И она не поверила ему! «Бедное наивное создание! — думал граф, — О! Как же прекрасна эта наивность, незапятнанная разочарованием, и как чудовищно ужасен я. Даже по человеческим меркам. Какое же я ничтожество, что даже не смог заплатить за прокат этой несчастной лодки! Так погано и униженно я себя ещё не чувствовал. Чтобы женщина платила за джентльмена? Абсурд и нелепость! Впрочем современный мир полон нелепостей. Однако какая же всё-таки прекрасная была прогулка! И если я желаю продолжать видеться с этой прелестной девушкой, я должен найти способ быть всегда при деньгах. Иначе какое же это ухаживание, если девушке везде приходиться платить самой? Стоп! Какое ещё ухаживание? Я не должен ухаживать за ней! Я же не человек. Я не имею права давать девушке какие-либо надежды или повод думать, что у наших отношений может быть будущее. Нет! Я не могу быть рядом с ней. Я опасен. А главное я никогда не смогу дать Кристине то, что она заслуживает, ведь у меня не получиться стать для неё надёжным спутником жизни. Да и с какой стати я решил, что хоть чуточку ей понравился? Возможно, она видит во мне просто интересного собеседника, чокнутого нищего парня, которому нужна психиатрическая помощь. В её глазах я просто умалишённый, которому она обязана избавлением от назойливого ухожёра и спасением от своры собак. Да… так и есть. Скорее всего Кристина соглашается на прогулки со мной лишь из вежливости и любопытства. От этих мыслей душа моя изнывает от боли. Почему? Неужели это давящее и растущее с каждым днём чувство и есть любовь? Неужто после столетий ужасного существования и страданий судьба решила нанести мне сокрушительный удар? Влюбиться в человека! Что может быть хуже для вампира? Для чудовища, обречённого на вечный мрак? Нет уж… я должен прекратить эти встречи. Они не приведут ни к чему хорошему, только к беде. Я никогда не причиню Кристине вред, ибо достаточно хорошо владею собой, своими желаниями, но я всё равно могу принести в её жизнь лишь мрак. Что я могу ей дать кроме своего отчаяния? Ничего! О! Как мучительно моё положение! Хочу видеть Кристину, слышать стук её сердца, ощущать тепло её кожи и ясность взгляда, но я должен отказаться от всего этого ради неё же».

Так рассуждал Вениамин, и настроение у него портилось с каждой минутой. Он с мрачным видом брёл по парку, ставшему таким родным. Зайдя в отдалённую его часть, Вениамин увидел здание конного клуба. Он и раньше проходил мимо него, но всё некогда было рассмотреть этот объект получше. Вениамин всегда любил лошадей и превосходно с ними управлялся. Сейчас, чтобы хоть как-то разогнать тоску, граф направился в административное здание конного клуба.

— Чем могу быть вам полезна? — сверкнула белоснежной улыбкой менеджер в обличии молодой женщины с очень ярким макияжем. Вениамин поморщился из-за её через чур вульгарного внешнего вида, но потом вспомнил, что таковы современные нравы, и эта красавица вовсе не обязательно является женщиной лёгкого поведения. Возможно, несчастная даже не подозревает о том, что выглядит крайне непристойно в своей миниюбке. Она просто жертва моды и аморального духа нынешнего общества. Скорее всего у неё есть муж, а возможно и дети. Быть может она заботливая мать и верная жена. Просто современная мода убила в ней женщину, превратив в полуодетое огородное пугало. Все эти рассуждения вихрем пронеслись в голове Вениамина, но он всё же несколько замешкался с ответом.

— Молодой человек, я могу вам чем-то помочь? — повторно обратилась к нему менеджер, с подозрением разглядывая его чёрный грязный свитер с порванным рукавом.

— Э… я просто хотел узнать у вас условия, на которых можно воспользоваться вашими скакунами?

— Вам нужны занятия с тренером? Если вы хотите получить навыки верховой езды, то мы можем предложить вам как групповые занятия, так и индивидуальные.

— Нет, нет, — отозвался Вениамин, — не хочу хвалиться, но, барышня, но я прекрасный наездник.

— В таком случае мы можем предложить вам конные прогулки, с гидом или самостоятельные.

— Меня интересует самостоятельная прогулка. Я бы хотел отправиться на неё с девушкой, понимаете?

— Конечно понимаю, — многозначительно улыбнулась менеджер конного клуба, — у нас можно взять лошадь на час, два…

— Мне нужно на весь день, — не дослушал её Вениамин, уж больно он торопился разузнать все подробности, забыв о правилах этикета, — простите, что перебил вас.

— Ничего страшного, — озадаченно ответила женщина, решив, что перед ней какой-то дурачок, не соображающий, сколько будет стоить такая прогулка, — итак, если вы хотите отправиться на прогулку вдвоём, то соответственно вам нужно две лошади. Суточная аренда животного стоит у нас десять тысяч рублей, то есть за две лошади мы ожидаем от вас двадцать тысяч. К тому же при себе вам и вашей спутнице необходимо иметь документы, удостоверяющие личность. Вам так же необходимо будет подписать бумагу, согласно которой вы берёте всю ответственность за вашу безопасность и здоровье на себя.

— Что ж благодарю вас, сударыня, за столь подробные разъяснения, — дружелюбно улыбнулся Вениамин и галантно поклонился, чем немало удивил женщину.

— Рада была помочь вам.

— В таком случае до скорого свидания. Я явлюсь сюда вновь, как только решу денежные вопросы.

Он ещё раз поклонился и вышел на улицу.

Тем временем Власов успел сопроводить Костю домой и вернуться обратно. Агата, увидев его, недовольно поморщилась.

— Я же просила тебя остаться с ним, а ты вернулся, — высказала она претензии.

— Константина сморил сон, — смиренно ответил Пётр, — я решил, что могу быть полезнее здесь, чем потратить время рядом со спящим человеком впустую.

— Иногда ты бываешь умным, — фыркнула графиня.

Раздался звонок в дверь. Власов поплёлся её открывать, графиня же, обнюхав воздух, уже поняла, кто пришёл.

— Ну надо же кого к нам занесло, — громко проговорила она как только послышался щелчок замка и скрип двери, — блудный брат явился.

В гостиную вошёл Вениамин. Позади него ёрзал перепуганный Пётр, опасающийся новых вампирских разборок.

— Кто здесь был? — насторожился граф, — какой-то знакомый запах.

При экстремальном знакомстве с Кристиной, он специально не запоминал запах Константина. Тогда незачем было сохранять в памяти такую информацию, ведь Кристина для графа тогда была просто незнакомой перепуганной девушкой. Это сейчас Вениамин подмечал и запоминал всё, что её касается. Однако посторонний запах ему показался смутно знакомым, хотя он и не помнил, что запах принадлежит Косте.

— Подумать только, — наигранно трагичным голосом отозвалась Агата, — сначала он кидается на меня, потом исчезает неизвестно куда, а потом преспокойненько возвращается и учиняет мне допрос!

— Не беспокойся, сестра, — буркнул граф, — я недолго буду раздражать тебя своим присутствием. В общем то я и не к тебе пришёл, а к слуге.

— Даже не ко мне? — приподняла бровь вампирша.

— Пётр, — обратился Вениамин к Власову более мягким тоном, чем обычно и преодолевая неприязнь км этому подлому человеку, — мне нужна твоя помощь.

— Чем я могу быть вам полезен? — пролепетал молодой человек.

— Я желаю наняться на работу к какому-нибудь господину, чтобы не ходить с пустыми карманами.

Чувствительной кожей Вениамин почувствовал, как воздух поколебался от хохота Агаты.

— Вот это да! — взвизгнула она. — Такого я ещё не слышала! Чтобы вампир работал! Это же нонсенс!

— Нонсенс само наше существование, — огрызнулся Вениамин.

— Я не работаю, но всегда при деньгах! — всё ещё смеясь заявила Агата.

— Это не твои деньги, — со злостью возразил ей брат, — это деньги твоих жертв. То, что они находятся в твоих карманах, не отменяет факта насильственного их присвоения.

— А не всё ли равно, как я добываю эти деньги? Уж покойникам они точно без надобности.

Вениамин, не обращая внимание на последнюю реплику сестры, посмотрел на Власова и произнёс:

— Я хочу работать. Поможешь?

— Да… да… конечно, — пролепетал юноша, — у меня для вас и документы уже сделаны.

Пётр, порывшись в секретере, достал фальшивый паспорт на имя Воронова Вениамина Васильевича.

— Вот, пожалуйста. Ваш паспорт.

Вениамин с любопытством принялся разглядывать документ.

— И с этой бумажкой я смогу устроиться на работу? — спросил он.

— Разумеется, — закивал головой Власов. — Прямо сейчас можем разослать в интернете резюме работодателям.

— Что такое интернет? — нахмурился Вениамин.

— Интернет, братец, полезная штука, — назидательным тоном заговорила с ним сестра, — пока ты жрал бродячих псов, я времени зря не теряла, осваивала современные технологии.

— У графини Агаты даже свои странички появились в соцсетях, — робко вставил Пётр. — Она поразительно быстро освоилась в двадцать первом веке.

— Да я уж вижу, — проворчал Вениамин.

— Так ты как обычно с придурью, — усмехнулась графиня, — ты всегда был странным. Я помню, как отец отправил тебя на обучение корабельному делу. Тогда большинство представителей привилегированных сословий не обязаны были особо напрягаться, пока к власти не пришёл энергичный и неутомимый реформатор. Этот великан с варварскими замашками! Я была от него в ужасе, тогда как вы с отцом загорелись его идеями по преобразованию России.

— О ком вы говорите? — в замешательстве спросил Власов.

— О ком! — хмыкнула графиня. — О Петре великом! Уж он-то тогда навёл шороху!

— Я не понял, вы лично знали царя? — восхитился Власов.

Графиня поморщилась, будто воспоминания о великом правителе не доставляют ей радости. Вениамин, напротив, воодушевился. Он, не взирая на испытываемую им неприязнь к Власову, всё-таки решил поведать ему кое-что из своего прошлого. Обведя комнату взором, будто силясь найти какой-нибудь предмет той эпохи, о которой пойдёт речь, Вениамин начал свой рассказ:

— Я был в общении с государем несколько лет. Это было на одной из корабельной верфи. Пётр приказал тогда детям привилегированного класса учиться на манер западный. Мой отец, Воронов Василий, разделил с государем опасности войны с Турцией. Родитель мой проявил себя, как мужественный и преданный человек. Он совершал поступки, требующие удивительной храбрости. Однако я полагаю, что он искал смерти, не в силах смириться с потерей горячо любимой своей супруги, матери своих детей. Но смерть не взяла его тогда. Зато заметил государь. За героизм на войне он и наградил отца графским титулом. В 1714 году Пётр принял закон о единонаследии. Это означало, что земельное владение отца мог теперь унаследовать лишь старший сын. Принято считать, что данное нововведение способствовало закреплению земельной собственности за дворянством. В самом деле, теперь земля дворянина не делилась между всеми его сыновьями. Она целиком переходила лишь старшему сыну. Вместе с тем такой закон вынуждал дворянских детей, не получивших наследство, становиться военными или гражданскими служащими, которые вынуждены добывать себе пропитание, служа России.

— Но вы были единственным сыном своего отца, — удивлённо произнёс Власов, — зачем вам — то понадобилось учиться? Ведь вы могли спокойно унаследовать отцовское имение и не утруждать себя.

— Мог, — согласился Вениамин, — но не хотел. Закон о единонаследии 1714 года, как и множество иных реформ Петра Великого, вызвал общественный резонанс. Естественно, в дворянских кругах этим нововведением были крайне не довольны, особенно те, кто лишался права на наследство. Но мой отец, став теперь графом Вороновым, полностью поддерживал царя во всех его инициативах. Он, можно сказать, был одержим Петром. Я долго не мог понять, почему отец так им восхищается. Сперва я думал, что это напускное, что батюшка ослеплён графским титулом и льстит государю. Однако я ошибался. При общении с этим великим правителем нельзя было оставаться к нему равнодушным. В возрасте пятнадцати лет я прибыл на корабельную верфь, чтобы обучиться делу кораблестроения. При мне было письмо государю от моего отца. Я тогда жутко волновался. Слухи о суровости и эмоциональности царя заставляли плясать моё воображение, колени мои тряслись. Меня провели в простую избу, и потому я решил, что моя встреча с Петром откладывается, и меня просто препроводили в покои, где мне предстояло проживать. «Не может же государь находиться в такой простой избе» — подумал тогда я. Тем не менее меня провели в небольшую комнату, где я совершенно неожиданно увидел его. Царь стоял в простой белой рубахе, и я тут же устыдился своего вычурного кафтана, расшитого золотой нитью. Представившись, передал я государю батюшкино письмо. Пётр развернул бумагу и прочёл его вслух. Отец мой писал:

— Премилостивый государь наш, Пётр Алексеевич. Памятуя о своём призвании служить верой и правдой России, я передаю вам своё истинное сокровище: моего единственного сына Вениамина. Свято верю в благо просвещения и желаю, чтобы чадо моё оказалось полезным для дел государственных.

— Превосходно! — громовым голосом воскликнул Пётр. — Я не ошибся, наделив твоего отца графским титулом. В то время, как другие прячут своих сынков и всячески стараются уклониться от службы, Вороновы полны желания послужить на благо Отчизны.

— Государь, — ответил я, — отец мой искренне верует во всё, что вы делаете. Он верует и в вашу безграничную преданность России и полагает, что все ваши деяния направлены на благо нашего государства.

— Сколько тебя лет, юноша? — спросил государь и прищурился, изучая меня.

— Пятнадцать, государь! — выпалил я, раскрасневшись.

— И ты так же уверен во мне, как и твой батюшка?

Я медлил с ответом, так как очень сконфузился от такого прямого вопроса, требующего откровенности. Боялся ли я царя? Да. Но я боялся ещё и покривить душой, поэтому честно ответил:

— Государь! Мой отец предавался ратным трудам бок о бок с вами во время Турецкой компании. Ему ведомы ваш нрав, устремления и мысли. Я же только теперь удостоился чести созерцать своего государя. Было бы бесчестным оценивать вас, совершенно вас не зная. Веровать я могу в то, что сам Бог послал России такого царя. Однако, чтобы поверить в вас, как в великого реформатора, я слишком мало знаком с вами. Дозвольте же мне сперва потрудиться подле вас, чтобы ответить на этот вопрос.

Я и сам не знаю, зачем наговорил столько слов, видимо, с перепугу. Слуга, слышавший мой ответ, побледнел, решив, что мне конец. Но царю понравился такой ответ. Он неожиданно рассмеялся, подошёл ко мне и потрепал по голове своей гигантской рукою.

— Молодец! — обрадовался он. — Наконец-то увидел я достойного дворянина! Сегодня же у тебя появиться возможность потрудиться бок о боек со своим государем.

В тот же день я увидел царя за работой. Он был одержим трудом. Его загрубелые руки не были похожи на руки изнеженных европейских правителей. Поистине в Петре дивным образом сочетались острый ум и варварская, почти первобытная, горячность. Он был, словно звезда, готовая гореть для людей. Его жизнь пылала, как живительный огонь, вдохновляя своим теплом всё вокруг. Рядом с ним я научился не щадить себя, не жаловаться на тяжкие условия жизни и труда. Я загорелся любовью к труду, к его созидательным результатам. Подле государя прошли благодатных четыре года. Изредка доводилось мне наведываться домой. Всё изменило письмо моего отца, адресованное царю. Пётр вызвал меня к себе и прочитал послание вслух. Батюшка писал:

— Премилостивый государь мой Пётр Алексеевич! С прискорбием сообщаю вам, что моя прелестная дочь, Агата, тяжко занемогла. Вы всегда восхищались её красотой и живостью ума, но вот ныне несчастная стала жертвой недуга. Мы призвали лучших лекарей, но бедняжке не становится легче, и видится нам, что срок жизни её, отпущенный Господом, приближается к концу. Посему смею просить вас, чтобы вы на время отпустили Вениамина домой, дабы он простился с любезной сестрой свое и поддержал слабеющего отца.

Так писал мой дорогой батюшка. Пётр нахмурился. Лицо его исказила вертикальная складка, оттого, что брови сдвинулись.

— Худо, коротко сказал государь.

Наступило молчание, я не смел прервать мрачных мыслей царя, догадываясь, что в душе государя идёт жестокая борьба. С одной стороны он знал, что обязан исполнить просьбу своего преданного подданного, обязан уважить его горя и его старость. С другой стороны, он не желал отпускать меня, ибо я достиг тогда весьма больших успехов в обучении, и государь возлагал на меня немалые надежды.

Что ж, — проговорил наконец Пётр, — тебе необходимо исполнить волю отца. Вероятно, сестре твоей суждено умереть. Старый граф не переживёт эту утрату в одиночестве.

— Но ведь есть хоть малая надежда, что Агата поправится, — дрогнувшим голосом сказал я, — возможно, недуг удастся исцелить.

— Всё в воле Всевышнего, — отозвался государь. — Поезжай к отцу и сестре, но обещай мне, что как только позволят тебе обстоятельства, ты тут же вернёшься.

— Я обещаю, государь! — торжественно произнёс я, и это было одно из многочисленных обещаний, которых мне не удалось исполнить. В тои же день я покинул своего царя. Больше я никогда не видел его, но память о нём греет душу, заставляет помнить, что упорством можно многого добиться, можно изменить жизнь не только свою, но и всей страны.

— И теперь, граф, вы по старой привычке желаете трудиться? — спросил Власов, и в голосе его прозвучал сарказм, который ему не удалось скрыть. — Но тогда вы были человеком. Человек вынужден трудиться, чтобы обеспечить себя всем необходимым. Теперь же вы не человек, у вас явные преимущества. Зачем трудиться, когда можно просто отобрать то, что вам нужно?

Этот вопрос взбесил Вениамина. Только теперь он вспомнил, что перед ним жалкий предатель, ничтожество, по иронии судьбы наречённое гордым именем Пётр, что значит «камень». Два Петра были в жизни графа, и абсалютно они разные. Вениамина душила обида и горечь, что он излил душу недостойному слушателю.

— Ты ничего не понял, холоп! — процедил он и бешено сверкнул на юношу глазами, — когда я был человеком, я трудился не потому, что мне это было необходимо для поддержания моего существования. Я трудился, потому что любил труд, любил созидать. Но ты, ничтожество, никогда не поймёшь этого, потому что ты — паразит! Червь!

От ярости Вениамин начал задыхаться и задохнулся бы, если бы был человеком. Власов, побледнев, попятился.

— О! не обращай на Веню внимания, — непринуждённо засмеялась Агата. — У него периодически случаются вспышки ярости. Однако я рада, что он вернулся. И ты, Пётр, чтобы потешить его нездоровое стремление походить на человека, помоги ему устроиться на работу. Меня это позабавит, а он немного успокоится. Но прежде нам необходимо сменить жилище.

— То есть? — удивлённо приподнял бровь Власов.

— То есть сменить квартиру, — пояснила Агата. — Мы должны покинуть этот дом, так как по неосторожности выдали место своего нахождения. Разумеется это Вениамин виноват. То, что он воюет против своей сущности не раз приносило нам проблемы. Выпавший из окна мужчина, который преспокойненько встал и убежал после падения, может привлечь ненужное внимание.

— Кого вы боитесь, графиня? Полиции? — удивился Пётр.

Агата недовольно взглянула на него и ничего не ответила.

— Она боится охотников, — подал голос Вениамин, — боится, что её бесконечная жизнь всё-таки закончится, а душа предстанет пред Божьим судом. Моя сестра оттягивает этот день столетиями.

— Замолчи! — прошипела Агата, — не смей запугивать меня!

— О нет, я не запугиваю тебя, — ответил Вениамин, — я лишь напоминаю тебе о неизбежном итоге твоих многочисленных преступлений, об участи, на которую ты обрекла и себя, и меня.

— Пётр! Выполняй приказ! — не отвечая брату, прокричала Агата. — Срочно найди нам другое жильё!

Тем временем Святославский Георгий и Стрельцова Лида ехали по одной из многочисленных магистралей.

— И с чего ты взял, что нас там кто-то ждёт? — раздражённо спросила Лида, — местные полицейские хотя бы в курсе, что к ним припрётся умалишённый коллега? Они, надо думать, не обрадуются.

— Всё согласованно начальством, — как ни в чём ни бывало отозвался Георгий. — Мы будем вести собственное расследование загадочных убийств, а так же изучим инцидент с выпавшим из окна человеком, который тут же вскочил и убежал не знамо куда.

— А что у них своих полицейских мало?

— Полицейских полно, — отозвался Святославский, — нет потомственных охотников.

— Ну началось! — протянула Лида, закатив глаза, — зачем я только согласилась с тобой работать!

— Вообще-то ты исполняешь приказ, — заметил Георгий, — твоего согласия никто не спрашивал и не должен был спрашивать.

— Это меня и бесит больше всего, — призналась женщина, — я вынуждена работать с каким-то психом, расследую какие-то инциденты, которые наверняка имеют самое простое объяснение.

— Через пару деньков ты будешь придерживаться другого мнения, — заверил коллегу Георгий.

— Или всё же сдам тебя в дурку, — ехидно улыбнулась Стрельцова.

Они заехали в один полицейский участок. Там, к немалому удивлению Лиды, лишь только они назвали свои фамилии и предъявили документы, их безотлагательно и с каким-то благоговением проводили к начальнику.

— Георгий! Рад видеть тебя вновь! — просиял улыбкой суровый мужчина, занимавший должность начальника полиции одного из округов Москвы.

— Я тоже рад, — хмурясь, соврал Георгий.

— Вновь охотишься? — спросил начальник, — я слышал, ты в монастырь подался.

— Пришлось отложить свой постриг, — буркнул Георгий, — приехал отец Максим, ну и началось. После того случая, когда они выручили меня, я не смог им отказать.

— Ну да, ну да, — задумчиво покачал головой полицейский, — а эта дама твоя напарница?

— Да.

— Она тоже охотница?

— Тоже. Но она пока не верит в это, — ответил Георгий и взглянул на Лиду, удивлённо глазевшую на мужчин.

— Что ж, вот все материалы дела, — сообщил начальник, протягивая бумажную папку Георгию, — приступайте. Квартирой я вас обеспечу. Надо выследить, где у тварей логово, чтобы уж всех сразу накрыть. Но не мне тебя учить, ведь эти знания у тебя в крови. И барышню побереги первое время. Свихнётся ещё чего доброго с непривычки.

— Слушаюсь, — отозвался Святославский и зашагал к выходу. Лида поплелась за ним, поражённая тем, что и начальник полиции, похоже, бредит охотой на вампиров.

— И как это они ещё допуск к работе получили, — себе под нос ворчала она, — неужто когда они оба проходили медицинскую комиссию, психиатры ничего не заметили. А психологи? Придётся сообщить о них куда следует.

— И куда мы теперь? — спросила Лида.

— В морг, — объявил Святославский, — осмотрим тела, из которых выкачена кровь, точнее высосана.

Морг, куда были доставлены тела двух мужчин, найденных возле ночного клуба, располагался на территории крупной больницы. Это было низенькое здание с неприветливыми дверьми, окрашенными в грязно-жёлтый цвет. Святославский и Стрекльцова шли по плохо освещённому коридору, отделанному белым кафелем. Запах гниения и медикаментов создавал неприятную, но привычную для сотрудников полиции атмосферу. Стрельцова не любила посещать морги, но по долгу службы её приходилось это делать. Она морщилась и нервно озиралась по сторонам, хотя разглядывать в этом коридоре смерти было особо нечего. Наконец они зашли в помещение, где на металлических узких столах лежали два трупа.

— Приветствую тебя, Георгий, — проговорил выползший неизвестно откуда сухой старичок в грязно-белом халате. Его плешь сверкала при свете яркой лампочки. Вокруг лысины свисали длинные седые волосы.

— А, привет, Николай Львович, — пожал ему руку Святославский.

— Давненько ты к нам не заглядывал. А нынче вот начальство мне поручило к твоему приходу подготовить отчёт по этим двум бедолагам. Я жду тебя уже с утра. Однако я удивился, ведь, как я слышал, ты в монастырь ушёл.

— Да вот вызвали, — вновь нахмурился Георгий.

Старичок хмыкнул и проговорил с некоторой гордостью:

— Я-то сразу смекнул, что охотников вызывать будут, — как только этих двух красавцев ко мне привезли, так и подумал, что опять эти твари в городе завелись. И сразу тебя вспомнил.

— Подождите секундочку, — вмешалась Стрельцова, — какие ещё твари? Вы что тоже во всякую чепуху верите?

Старичок смерил её оценивающим взглядом, а потом вопросительно уставился на Георгия.

— Она в курсе, но не верит, — ответил тот на его немой вопрос.

— Это исправимо, — усмехнулся Николай Львович, — я ведь тоже не верил, когда меня в первый раз взяли на охоту.

— Так что у нас с трупами? — нетерпеливо спросил Георгий, уставший от болтовни.

— С трупами дела обстоят следующим образом, — напустив на себя деловой вид, начал Николай Львович, — два тела, одно из которых полностью обескровлено, другое имеет незначительную кровопотерю. У обоих мужчин характерные ранки на шее.

Святославский подошёл к столу.

— Вот этим вампир поужинал, — сказал он, разглядывая бледное тело.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросила Стрельцова, скептически поджав губы.

— На теле слабо выражены трупные пятна, — пояснил Георгий, — это значит, что крови в мёртвом организме недостаточно для образования более тёмных пятен. К тому же кожные покровы чрезвычайно бледные даже для трупа. Вторая жертва была убита, как свидетель.

Николай Львович одобрительно кивнул и улыбнулся.

— Обнюхаешь? — деловито поинтересовался он.

— Разумеется, — отозвался Георгий и к удивлению и отвращению Лиды принялся обнюхивать тела. Охотник медленно продвигался вдоль стола, на котором лежал один из мужчин. Кончиком носа он касался мёртвой плоти. Лида отвернулась, подавляя в себе рвотные позывы. Георгий обнюхал труп с ног до головы. Эти же действия он произвёл и со второй жертвой.

— Ну как? — поинтересовался Николай Львович.

— Один вампир, — объявил о своих выводах Георгий, — Тот же запах, что и в склепе. Но там было двое вампиров, а здесь один.

— Странно, — проговорил Николай Львович, почёсывая седую шевелюру, окружавшую лысину, — обычно они стаей охотятся.

— В склепе были погребены двое: брат и сестра. Графы Вороновы. Пробудились тоже оба, но этих людей убивал один вампир. К сожалению я не знаю, как они пахнут по отдельности, поэтому не могу сказать, кто из них убил твоих клиентов. Я пока не обнаружил вампиров.

— Слушайте, ваш розыгрыш уже слишком затянулся! — психанула Лида, — может всё-таки объясните, что на самом деле происходит?

— Терпение, дамочка, — процедил Георгий. Скоро ты сама всё увидишь. А сейчас мы отправимся к тому дому, где произошло загадочное событие с выпавшим с десятого этажа человеком.

— Мне вся эта мистика надоела! — выпалила Лида.

— А мне-то как надоела! — протянул Георгий. — Меня вообще выдернули из уединённого монастыря, где я, умиротворё7ный, готовился к постригу. Думаешь, мне приятно этим заниматься вновь?

— Судя по тому, с каким энтузиазмом ты обнюхивал трупы, да! — огрызнулась Стрельцова, — ты вообще на монаха не похож.

— А на кого я похож?

— На параноика!

Лида отвернулась от него и, не попрощавшись с Николаем Львовичем, пошла по направлению к выходу.

— Жду на улице, — бросила она сердито.

— Вспыльчивая дама, — заметил Николай Львович.

— Слишком эмоциональная, — проворчал Георгий. — Не знаю, сможет ли она охотиться… дар её запятнан, характер скверный. Вот навязали же мне её!

— Начальство верно рассудило. Эта Лида — копия тебя: так же легко впадает в ярость. Из неё получится отважный боец.

— Посмотрим. А сейчас вынужден откланяться. Всех благ.

— И тебе не хворать, — пожелал Николай Львович.

Охотник вышел из морга и направился к машине. Стрельцова сидела на пассажирском месте, скрестив руки на груди и с маской полного равнодушия на лице.

— И о чём задумалась гроза преступного мира? — хохотнул Георгий.

Лида, не глядя на него, ответила:

— Я подозреваю, что меня втянули в какой-то психологический эксперимент. Смотрят, как я буду реагировать на невменяемого напарника и на столь же странного патологоанатома. Вероятно, идёт испытание моей психики, наверное, хотят повысить в звании, чтобы мне можно было поручить дела государственной важности.

Георгий громко расхохотался.

— Ты себе льстишь, — еле выговорил он. — Из тебя хотят сделать всего лишь солдата. Охотника на нечисть.

— Даже не надейся, что я хоть на секунду поверю в это, — огрызнулась Стрельцова.

— А я и не надеюсь, — всё ещё захлёбываясь смехом, проговорил Святославский, — я знаю, что ты поверишь. Поехали.

Тем временем вампиры, используя сверхъестественную свою скорость, приготовили всё для переезда. Найти квартиру в этом же районе не составило труда. Власов подогнал машину к самому подъезду. Агата и Вениамин, закинув вещи в багажник, сели в автомобиль.

— Надо будет научиться управлять этим железным монстром, — заявила Агата.

— У вас получится, графиня, — заискивающим тоном сказал Власов и нервно улыбнулся.

Автомобиль тронулся с места и помчался к новому вампирскому логову.

Через минут двадцать к дому Власова подъехала другая машина. В ней сидели Святославский и Стрельцова.

— Боюсь, как бы мы не опоздали, — озабоченно озираясь по сторонам, проворчал Георгий.

Он припарковался и вышел из машины. Лида поступила также. Она скептически оглядела двор и саму многоэтажку.

— Не похоже на вампирское логово, — заметила она, — слишком людно.

— Они вполне могут жить в многоэтажке, — возразил охотник, — ничем не выделяясь среди людей. Однако Вороновы совершили оплошность. Один из них почему-то выпал из окна. Судя по всему, это Вениамин, потому что свидетели этого происшествия говорят о молодом мужчине, а не о женщине. Хотел бы я знать, что у них стряслось. Пойдём к месту падения человека, оно указано в документах. Здесь и фотографии имеются.

По снимкам, находившихся в их распоряжении, они обнаружили то самое место, куда упал Вениамин в результате своей драки с сестрой. Георгий закрыл глаза. Его ноздри раздулись, улавливая мельчайшие частицы, запах, который должен указать на присутствие опасных существ. Он, как и в морге, повёл себя странно. Припав к земле, охотник принялся обнюхивать каждый сантиметр. Лида нервно оглядывалась по сторонам и начала раздражаться, когда увидела недоумевающие взгляды прохожих.

— Ты ведёшь себя по-идиотски, — прошипела она, наклонившись к напарнику, но тот лишь знаком потребовал тишины. Прошло ещё несколько минут. Георгий открыл глаза, сверкающие металлическим блеском. Лида уже несколько раз замечала этот его странный взгляд.

— Что скажешь? — с напускной небрежностью поинтересовалась она.

— Очень странно… — пробубнил охотник.

Он побрёл к скамеечке, скрытой в густых кустах сирени и, усевшись на неё, задумался. Лида села рядом.

— Может поделишься соображениями? — напомнила она о себе.

— Поделюсь, — отозвался Святославский, — потому что я в замешательстве.

— Что такое? Вместо вампиров мы имеем дело с оборотнями? — с иронией в голосе спросила Лида.

— Нет. Наша цель вампиры. Но вот что странно. Судя по всему их двое. Пока двое. Мне даже известны их имена. Это граф Вениамин Васильевич Воронов и графиня Агата Васильевна Воронова. Брат и сестра.

— И откуда, позволь узнать, такие сведения? — удивилась Лида.

— Моя семья уже несколько веков охотится на этот клан. В своё время эти вампиры расплодились в том подмосковном районе, где были нынче обнаружены полуразрушенный особняк и склеп. Мои предки как раз по этой причине приехали в те места и поселились там. Они уничтожили большинство вампиров, но эти двое смогли избежать кары. Им помогла ведьма. Она наложила на особняк Вороновых сильное заклятие, спрятав брата и сестру в склепе. Из-за колдовских чар охотники и прочие люди особняк найти не смогли. Он будто бы попал в иное измерение, словно исчез из нашего мира, укрыв монстров. Теперь они пробудились. Вероятнее всего их вызвали к жизни те несчастные, трупы которых были обнаружены в графском склепе. Там я учуял запах двух вампиров. Один из них убил людей, другой-собаку. Сегодня в морге я почуял запах лишь одного вампира. Следовательно только один из них убивал людей.

— Кто? — заинтересовалась Лида.

— Агата.

— С чего ты взял, что именно она?

— Потому что здесь из окна выпал именно мужчина. Значит это Вениамин. Я обнюхал место падения и понял, что на телах из морга остался не его запах. На жертвах запах другого вампира, Агаты. Собаку в особняке убил Вениамин. Людей он не трогал. Интересно почему.

— Твоя фантазия не знает границ, — проговорила надменно Лида, — психиатрам будет интересно послушать эти сказочки.

Георгий обрушил на напарницу яростный взгляд.

— Думаешь, это шуточки! — неожиданно агрессивно взревел он. — Глупая женщина! Когда ты поймёшь, с чем мы имеем дело? Это самые опасные преступники из всех возможных!

Он резко вскочил с места и в порыве гнева ударил лавочку сжатым кулаком. Сиденье лавки треснуло. Лида, испугавшись, вскочила. Она ошарашенно смотрела, как Георгий нанёс по лавке ещё несколько сильных ударов, отчего сиденье совсем развалилось. Святославский тяжело дышал и таращил глаза на Лиду. Прошло некоторое время прежде чем пульс его замедлился, а лицу вернулось осознанное выражение. Лида смотрела на него в полном безмолвии не в силах выговаривать слова.

— Извини, — буркнул Георгий, — я не хотел…

— Да ладно… бывает… — растерянно выдавила из себя Лида.

— Пойдём наведаемся в это логово, — отдышавшись предложил Георгий.

Он вернулся к машине и достал увесистый рюкзак, который поставил на капот. Охотник вынул из рюкзака два вроде бы обычных с виду пистолета.

— Зачем это? — недовольно спросила Стрельцова, — у нас ведь есть оружие…

— Наше оружие не годится, — прервал её Святославский.

— Эти пистолеты хоть зарегистрированы? — Лида с подозрением прищурилась.

— Нет.

— Нет? Слушай, мы допускаем нарушение за нарушением…

— Нет! Это ты слушай! — рявкнул Георгий, и глаза его вновь вспыхнули, — тебе сейчас надо просто подчиняться мне. Эти пистолеты заряжены необычными пулями.

— Неужели серебряными? — вновь не сдержалась от иронии Лида.

— Именно, — не обратил внимание на издёвку мужчина, — смотри сама.

Он дал напарнице несколько патронов, сияющих на солнце серебристым отблеском. Лида с тревогой посмотрела на Святославского.

— Розыгрыш слишком затянулся, — проговорила она.

— Это не розыгрыш, — ответил охотник, — вампиры не выносят серебро. Кроме того эти пули ещё и освящены в церкви.

— И какова была реакция священника, когда ты принёс на освящение ни иконку, ни крестик, а эти патроны?

— Священник в курсе, — невозмутимо ответил Святославский, — он тоже охотник.

— О! — протянула Стрельцова. — Я вижу у вас целая секта повёрнутых…

Она осеклась, испугавшись новой вспышки ярости, но мужчина на этот раз отреагировал спокойно. Он никак не прокомментировал эту реплику, а лишь протянул диковинное оружие напарнице.

Двое полицейских нашли нужный подъезд и поднялись на десятый этаж. Сперва Георгий долго стоял под дверью квартиры Власова и, примкнув к двери, прислушивался. Лида недовольно выжидала что же будет дальше. Потом Георгий достал из кармана небольшой предмет. Стрельцова, приглядевшись, поняла, что это отмычка.

— Это уже слишком! — возмутилась она, — несанкционированное проникновение…

— Заткнись! — гаркнул Георгий. — Не мешай!

Он провозился с замком долго, но всё-таки одолел его. Дверь отварилась, скрипнув несмазанными петлями.

— Тут везде камеры, — попыталась образумить напарника Лида.

— Это хорошо, — на удивление весело подмигнул ей мужчина, — мы и с ними ознакомимся. С видеозаписями я имею ввиду. А сейчас тихо. Пошли!

Они с предосторожностями, как кошки, проникли в квартиру. В прихожей царил полумрак. Лида боролась с любопытством. Она застыла на пороге и не решалась идти дальше. Вдруг женщина почувствовала в душе какой-то толчок. Появилось ощущение, что эта ситуация ей знакома и что она непременно должна нарушить закон и проникнуть в эту злосчастную квартиру. Несколько минут она сопротивлялась внезапно появившемуся порыву во что бы то ни стало пойти за Георгием, но потом всё же сдалась. Не до конца отдавая себе отчёт в своих действиях, женщина, сжав пистолет в руке, продолжила движение вперёд.

— Боже мой! Что я делаю! Это как минимум увольнение из органов, — проворчала Лида себе под нос.

Тут резко зажёгся свет. Лида вздрогнула. Георгий стоял рядом с выключателем и удручённо качал головой.

— Мы опоздали, — хмыкнул он, поджав губы, — вампиры покинули логово. Там в гостиной следы крови.

— Опять убийство? — встревожилась Лида.

— Вряд ли. Они не убивают в своём доме, чтобы не привлечь к логову нас, охотников. Смертью не пахнет. Скорее всего это был какой-то импульсивный, непродуманный шаг.

— Ты и смерть можешь учуять? — удивилась Стрельцова.

— Да.

— Но если жертва не убита, значит она ранена? — предположила женщина.

— Вампиры не оставляют в живых кого попало.

— Что это значит?

— Это значит, — задумчиво отозвался Георгий, — что ситуация гораздо хуже, чем я предполагал. Вампир хочет обратить жертву в себе подобного. Проще говоря, он, а точнее она, хочет создать свой клан.

— Клан?

— Верно, — кивнул Георгий, — это значит, что по городу станут разгуливать сотни этих существ.

— Чем дальше, тем страшнее сказка, — фыркнула Лида, — они наверняка уже уехали куда-нибудь далеко.

— Нет, — возразил Георгий, — я знаю их повадки. Если им понравилась какая-нибудь местность, они будут делать всё, чтобы обосноваться здесь. Вампиры довольно оседлые. Этот район им приглянулся. Окраина Москвы, много парков, за МКАДом лес. Уютно. Они где-то здесь недалеко.

— И как же мы их найдём?

— Сперва потребуем запись с камеры наблюдения в подъезде и на этаже. Устроим засаду. Должно быть что-то, что их привлечёт. Какое-нибудь мероприятие, где полно народу.

— Что ж план разумный. Только мне вся эта мистика надоела, — проворчала Лида.

У Кристины был обеденный перерыв. Олеся бегала по залу и принимала заказы, дав напарнице время, чтобы подкрепиться. Девушка сидела за столом и пила кофе, уткнувшись в телефон.

— Ага! Вот то, что я ищу! — обрадовалась она.

— И что же ты ищешь? — спросила Олеся, подсев к ней, — клиентов я всех обслужила, новые не заходят, так что и я выпью с тобой кофейку.

— Я ищу сведения о редком заболевании. Мой друг явно болен.

— Это тот, про которого ты рассказывала? Вениамин?

— Да. Представляешь, он считает себя вампиром!

— Ой, Кристинка, везёт тебе на всяких придурков.

— Он не придурок! — слегка обиделась Кристина, — он очень хороший, просто немного не в себе. Да и не мудрено с такой болезнью. Я читала раньше про неё, теперь нашла статью в интернете, чтобы освежить в памяти информацию об этом недуге.

— Так что это за болезнь? — сгорала от любопытства Олеся.

— Она называется порфирия, — отозвалась её подруга, — слушай. Порфирия- нарушение синтеза гемоглобина. Эта аномалия приводит к накоплению в крови веществ, которые под воздействием ультрафиолетовых лучей повреждают клетки кожи. Появляется светобоязнь, как у мифических вампиров.

— Ух ты! — оживилась Олеся, — прям научное объяснение вампиризма. Что-то ещё сказано?

— Дальше ещё интереснее, — пообещала Кристина, — про чеснок. Сульфиновая кислота, содержащаяся в чесноке, усиливает в организме повреждения, вызванные заболеванием.

— Блин! А я-то надеялась, что вампиры всё-таки существуют, — прокомментировала информацию Олеся, — выходит, это просто болезнь.

— Ну и зачем тебе понадобились вампиры? — засмеялась Кристина.

— Сейчас модно встречаться с вампиром, — в свою очередь рассмеялась её напарница, — они такие загадочные, сильные и всё такое. Что там ещё про эту порфирию написано?

— У больного истончаются кожные покровы, которые бледнеют, особенно вокруг глаз, — продолжила читать девушка, — на фоне хронического недостатка гемоглобина может возникнуть в прямом смысле жажда крови.

— Не позавидуешь близким таких пациентов, — уже серьёзно сказала Олеся, — может тебе держаться от твоего приятеля подальше?

— Он не опасен, — возразила Кристина и продолжила чтение. — Из-за постоянного кислородного голодания у больных развиваются неврозы и психические заболевания…

— А ты говоришь, не опасен! — взволнованно прервала подругу Олеся. — Прибьёт тебя где-нибудь в парке!

— Он считает себя вампиром и страдает от этого, — отозвалась Кристина, — но он точно не опасен. А вот если от него отвернуться и не протянуть руку помощи, то это как раз и может вызвать озлобленность на весь мир.

— И как ты собираешься ему помочь?

— Надо уговорить Вениамина пройти полное обследование.

— У него клыки кстати есть? — поинтересовалась Олеся. — Напугает ещё врачей.

— При запущенной форме заболевания дёсны разрушаются, сильно обнажая клыки, — прочитала Кристина и вздохнула. — Бедняга! Как ужасно жить с такой болезнью!

— Кое-что не сходится, — вдруг заявила Олеся.

— Что?

— Ты прочитала, что у больных порфирией развивается светобоязнь, что ультрафиолет повреждает их кожу, но твой Вениамин спокойно ходит при свете дня.

— Ну не знаю, — пожала плечами Кристина, — наверное он чем-то мажет кожу, использует защитный крем какой-нибудь.

— Слушай, я понимаю, что парень он весьма интересный, но ты бы завязала общение с ним, — посоветовала подруге Олеся, — зачем тебе чужие проблемы?

— Ты что! Я не хочу прекращать с ним дружбу. Тем более после того, как он защитил меня от Кости.

— Как знаешь, — буркнула Олеся, вставая из-за стола. — Я встречаюсь только с беспроблемными парнями.

Солнце медленно ползло в сторону запада. Огромный город был полон суеты и не замечал красоты этого августовского дня. Зато замечал её Андрей Волков. Он брёл после репетиции по тенистой аллее и, забыв о разногласии с другими музыкантами своей группы, вдыхал воздух, насыщенный разнообразными запахами. О конфликте ему не хотелось думать, и мужчина принялся разглядывать высокие липы, укрывавшие его от солнца. Яркие лучи, с трудом пробиваясь сквозь листву, образовывали на земле пятна света. Когда ветви шевелились под порывом ветра, пятна эти начинали плясать, создавая причудливую картину. «Как изменчива всё-таки жизнь, — думал Андрей, — даже эти пятна света то и дело двигаются, меняя солнечный орнамент на земле. Свет непостоянен. В этом есть некоторые плюсы, потому что, выходит, и тьма непостоянна. Однако есть вещи вечные. Их менять нельзя. Они- основа мироздания. Например бог сотворил мужчину и женщину для счастливого союза. Как это можно поменять? Кто осмелится бросить вызов самому Богу, тот безумец. Мужчина должен выглядеть как мужчина, а не как пугало огородное. Как же они этого не поймут? Хотя нет, они прекрасно понимают это, но жажда денег и славы заставляет их идти против своих убеждений. Это очень печально. Грустно, что я один из группы готов отстаивать традиционные взгляды. Опять один… найду ли я ту, которая полюбит меня не за то, что я восходящая звезда, а за то, каков я есть? Сейчас я одинок, но жизнь изменчива. Может и это тёмное пятно в моей судьбе сменится светом? Я обязательно встречу свою принцессу! Свою единственную любовь. А эти пусть смеются надо мной, это их проблемы». Так рассуждал рок-певец по дороге домой. Вскоре от таких рассуждений ему на ум стали приходить рифмованные строки. Андрей достал их кармана маленький блокнот и миниатюрную ручку, которые всегда носил с собой на случай вдохновения. Вдохновение находило на него внезапно, поэтому необходимо было куда-то записывать то, что происходит в голове и душе. Вот и теперь созерцание природы и собственные рассуждения породили стихи, появлялась из небытия новая песня.