Да, этого вполне достаточно.

Арланд вздохнул и поднялся на ноги с таким видом, словно кто-то попросил его вынести мусор посреди хорошего фильма.

— Я освежу твое вино, дорогой, — сказала Илемина. — Иди, повеселись немного.

Арланд повернулся к Теллису.

— Если вы настаиваете. Полная броня, заряженное оружие, первый удар?

Ухмылка Теллиса не исчезла полностью, но она определенно дрогнула. При обычных обстоятельствах оружие вампиров имело те же ограничения, что и оружие на Земле. Они были сделаны из продвинутого сплава, который обеспечивал большую прочность. Кузнецы-вампиры превратили изготовление оружия в искусство, но, если кто-то попытается срубить большое дерево вампирским мечом, меч сломается раньше, чем дерево. Чтобы зарядить оружие, его окунали в ратхан рун, в сверкающую кровь. Даже ее отец не знал точно, что такое ратхан рун. Она была красной и пылающей, и когда омывала оружие, попадая внутрь, издавала красноречивый вой, распространяясь по металлу, как и предполагало ее название. Однажды услышав, как визжит кровавое оружие, ты никогда этого не забудешь. Кровавая булава, которой владеет сильный рыцарь-вампир, может снести телефонный столб.

Кровавое оружие не использовалось на тренировках. Арланд только что предложил драться в боевых условиях, до такой степени, чтобы бойцы выходили из игры, когда они больше не могли продолжать сражаться.

— Заряженное оружие? — уточнил Теллис.

— Вы же сами предложили размяться. — Арланд посмотрел на Теллиса. — Разве милорду не показалось, что драка в «Дорожном приюте» была постановочной схваткой? Вы точно просили демонстрации. Я выполняю вашу просьбу.

Теллис открыл рот и тут же захлопнул его.

Арланд поднял голову и проревел:

— Принесите нашим гостям их оружие!


Глава 13


Это было глупо, решила Мод. На самом деле, это была одна из самых глупых вещей, которые когда-либо делал Арланд при ней, а он был отнюдь не глупым мужчиной.

Арланд посмотрел на двух рыцарей Серак, которые вышли вперед, чтобы присоединиться к Теллису. Оба держались со спокойной уверенностью ветеранов. Они уже сражались раньше, они побеждали, и ни Арланд, ни его репутация не казались им особенно пугающими. Одним словом, все было готово, и Мод это нисколько не понравилось.

Арланд повысил голос.

— Это единственные храбрые рыцари, которых может предложить Дом Серак?

Что он делает?

Он огляделся по сторонам и развел руки.

— И больше никого нет?

Еще два рыцаря вышли из-за своих столов со стороны Дома Козор, Онда и седой рыцарь-мужчина, который выглядел так, словно мог бы одним ударом сбить с ног атакующего быка. Отлично, просто замечательно.

— Итак, уже пятеро, — сказал Арланд. — Фантастика.

Мод схватила свой бокал и сделала глоток.

— «Дорожный приют» предложил мне семерых, но, если пять храбрых душ — это лучшее, что могут выставить ваши два могущественных Дома, я обойдусь.

Что? Вино пошло не в то горло, и она поперхнулась.

Поднялись еще четыре рыцаря — двое из Серак, двое из Козор.

— Вот так-то лучше, — заявил Арланд.

Девять противников. Он просто сошел с ума. Это было единственное объяснение.

Оружейные стеллажи были вынесены на лужайку. Рыцари вооружились сами. Резкий вой заряжаемого кровавого оружия прорезал тишину. Арланд поднял свою булаву. Их взгляды пересеклись, и он улыбнулся ей.

— Он сошел с ума, — пробормотала она.

— Нексус, — сказал Отубар.

Она взглянула на него.

— Я не понимаю вас, милорд.

— Мы продвинулись довольно далеко от тех дней, когда был построен этот замок, — сказала Илемина. — В наши дни конфликты между Домами решаются в космосе. Наземные сражения… их немного. Я сомневаюсь, что Козор или Серак когда-либо действительно сражались в одном из них.

— Нексус не допускал воздушных боев, — сказал Отубар. — На Нексусе за землю сражались и завоевывали ее дюйм за дюймом, поливая ее кровью и удобряя трупами.

— Я знала, что мне придется отправить своего сына на Нексус двадцать лет назад. — Илемина улыбнулась. — Мы с его отцом сделали все возможное, чтобы он вернулся живым. Это то, что он умеет делать лучше всего. Доверься ему.

Молодой рыцарь подбежал к Арланду и протянул ему круглый щит, примерно восемнадцати дюймов в диаметре, сделанный из того же темного сплава, что и син-броня. С одной стороны, было вырезано углубление в форме полумесяца, достаточно большое, чтобы в него могла поместиться рука. Он планировал использовать ее баклер.



Она показала ему технику владения мечом и щитом-баклером во время одной из их тренировок в гостинице Дины. Он расспрашивал ее о земных боях на мечах, и она прошла с ним через несколько различных стилей. В то время он насмехался над баклером. Вампирские щиты давно устарели. Син-броня обеспечивала превосходную защиту без лишнего обременения, и единственные щиты, которые еще использовались, были массивными и предназначались для защиты владельца во время бомбардировок. Вампиры либо обладали двойным оружием, либо предпочитали огромное двуручное оружие, которое максимально использовало их силу и выносливость. Зачем защищаться, когда можно атаковать? После того как она пару раз ранила Арланда, он поменял свое мнение. Они тренировались с баклерами все-то время, что провели в космосе по пути сюда.

Арланд вцепился в баклер левой рукой. Щит заскулил, заряжаясь. По нему пробежали красные прожилки, и когда он повернул баклер, Мод увидела разливавшийся по краю красный оттенок. Он был острым, как бритва.

Ого! Он создал его вампирскую версию.

Теллис, державший в руках два клинка, рассмеялся.

— Милорд, неужели вы так бедны, что не можете позволить себе настоящий щит, или так глупы, что думаете, будто эта маленькая игрушка защитит вас?

— Всему свое время, — сказал Арланд. — Подождите, и я вам покажу.

Илемина наклонилась вперед, пристально глядя на Арланда.

— Щит. Интересно. Но почему такой маленький?

Отубар поморщился.

— Потому что он юркий.

Девять вампиров рассредоточились, окружив Арланда. Внезапно она все поняла. Поскольку их было девять, они встали вокруг него грубым кругом, и у каждого рыцаря был только угол в сорок градусов для работы. Идеальное расстояние для боя — это примерно длина вашего оружия плюс шаг. Если бы они держались на идеальном расстоянии, то почти соприкасались бы. Им нужно было место для работы, поэтому они инстинктивно попятились, давая себе пространство, но теперь они были так далеко от Арланда, что могли бы объявлять о своих атаках, прежде чем начать их. У него было более чем достаточно времени, чтобы среагировать, и они могли подойти к нему только по двое или по трое одновременно, иначе они будут мешать друг другу.

Рыцари тоже это понимали, но у них не было времени планировать какую-либо стратегию. Чем дольше они просто стояли там, тем больше казалось, что они боятся, и их план унизить Арланда шел вверх брюхом.

— Ну же! — взревел Арланд.

Пожилой рыцарь слева от него бросился в атаку, огромный двуручный меч рассек воздух по зловещей дуге. Арланд увернулся. Инерция вампира пронесла его мимо Арланда, который вонзил свою булаву в заднюю часть шлема противника. Сила удара сбила рыцаря с ног. Он перекатился на другой бок и затих.

Онда и белокурый рыцарь справа от нее бросились в атаку одновременно и столкнулись. Худощавый рыжеволосый рыцарь бросился на Арланда, размахивая мечом. Забавная вещь в баклерах: если держать их близко к телу, то они давали очень мало защиты, но когда их держали на расстоянии вытянутой руки, они не только защищали, но и сокращали обзор вашему противнику до нуля. Арланд позволил удару отразиться от щита, направив его вправо, и обрушил свою булаву, как молот, на незащищенное правое плечо рыцаря. Кость хрустнула, когда броня не смогла полностью поглотить силу удара. Рыжеволосый вампир выронил меч, но Арланд уже повернулся, чтобы встретить Теллиса, который атаковал его сзади.

Левый меч Теллиса встретился с булавой Арланда, правый отскочил от баклера, оставив Теллиса на долю секунды совсем незащищенным, и Арланд нанес ему сильный удар в живот. Теллис отшатнулся назад.

Слева на Арланда прыгнула широкоплечая женщина-рыцарь, а справа — высокий рыцарь-мужчина. Арланд отступил назад, и женщина-рыцарь врезалась в мужчину, оба рухнули в кучу. Арланд ударил женщину по спине своей булавой. Она закричала и скатилась с рыцаря, который извивался под ней. Рыцарь попытался подняться и получил по полной баклером.

Онда ударила своим молотом в спину Арланда. Он, должно быть, почувствовал удар, но не имея возможности избежать его, просто сгорбил плечи и принял удар на себя. Онда, похоже, ожидала, что он упадет, потому что с полсекунды пристально смотрела на него. Мод по опыту знала, что дать Арланду полсекунды — смертельная ошибка. Он резко развернулся, вложив весь свой вес в горизонтальный удар. Его булава соприкоснулась с ребрами Онды. Удар сбил ее с ног. Это было почти комично — только что она была здесь, размахивая своим молотом, а в следующее мгновение исчезла, лежа где-то на траве.

Шесть Рыцарей все еще были готовы напасть. Арланд работал над ними с методичной точностью, ломая конечности, кости, вонзая баклер в их суставы. Они окружили его, и он ломал их одного за другим, пока они не перестали двигаться. Это была холодная, контролируемая ярость, обузданная и направленная в бойню.

Наконец, только Теллис и Арланд остались в строю. Арланд истекал кровью из пореза на левом виске. На его броне виднелись царапины и вмятины. Правая сторона его челюсти распухла. Мод лихорадочно пыталась вспомнить все удары, которые он получил. Не было никакой возможности сказать, в порядке ли он или истекает кровью внутри этой проклятой брони.

Теллис дышал так, словно пробежал марафон. На левой щеке у него темнел синяк. Броня на его левом предплечье потеряла целостность и потускнела.

Арланд отбросил баклер и бросился в атаку. Его булава просвистела в воздухе. Теллис блокировал удар, использовав правый меч, и нанес удар левым. Клинок отрезал волосы над правым плечом Арланда. Арланд бросился вперед и ударил Теллиса. Это был сокрушительный левый крест. Теллис споткнулся, и Арланд ударил его булавой по левой руке. Жених шарахнулся. Арланд снова замахнулся, и Теллис отскочил в сторону.

Они кружили по полю боя, Теллис был быстр и ловок, а Арланд неудержим, как бешеный бык.

Они сделали полный круг.

Теллис продолжал пятиться. Арланд преследовал его, но оппонент никак не позволял ему приблизиться.

Арланд остановился и стал ждать. Теллис тоже остановился.

На лужайке было тихо.

Арланд сделал шаг вперед. Теллис сделал шаг назад.

— Это не танец! — крикнул Отубар. — Сражайтесь или покиньте поле боя.

Теллис посмотрел на восемь тел, валяющихся на траве. Одни стонали, другие просто неподвижно лежали. Его глаза были широко раскрыты и остекленели. Мод уже видела такой взгляд раньше. Это был взгляд человека, который видел свою собственную смерть. Теллис совсем забыл, что это не настоящее поле битвы. Желание выжить взяло верх. Ему некуда было бежать. Назад — бесчестье, вперед — Арланд, боль и смерть. Поэтому, как и тела на траве, Теллис оставался неподвижным.

Арланд размял массивные плечи, опустил булаву, повернулся спиной к Теллису и зашагал с поля прочь. Мод испустила вздох, который сама не заметила, как задержала.

Он остановился у стола, избитый и забрызганный кровью, и посмотрел на нее. Можно было услышать, как упала булава.

— Мы еще не закончили наш разговор, миледи.

О, она была более чем готова к дискуссии. Это будет включать такие темы, как: «Какого черта ты позволяешь девяти рыцарям избивать тебя?» и «О чем ты только думал?» Если у него было внутреннее кровотечение, то это был единственный вариант изящно откланяться. Она должна была утащить его отсюда и снять броню.

Мод встала, чувствуя, что все взгляды устремлены на нее.

— В таком случае, милорд, я предлагаю вам удалиться в ваши покои, чтобы мы могли провести наш спор наедине.

— Я был бы очень рад. — Арланд рукой пригласил ее в сторону тропинки.

Мод склонила голову перед Илеминой и Отубаром.

— Мое извинение.

Илемина махнула ей рукой.

— Не бери в голову, моя дорогая.

Мод начала идти по тропинке, чувствуя, что Арланд всего в шаге позади нее.

— Ах, молодо-зелено, — донесся до нее голос Илемины. — Ну, и где же наш медик?



КАК ТОЛЬКО они добрались до башни, и дверь за ними закрылась, Арланд покачнулся и прислонился к стене.

— Ты такой идиот, — прошипела она сквозь стиснутые зубы.

Арланд улыбнулся.

— Возможно, но я победил.

Тьфу. Она понятия не имела, насколько сильно он ранен. Он, вероятно, и сам не знал, насколько сильно пострадал. Они должны были вытащить его из доспехов. Она могла бы просто снять их здесь. Каждый герб Дома содержал основные инструменты, необходимые для экстренного медицинского вмешательства. Но если она сейчас снимет с него герб и использует его содержимое, то ему придется оставаться неподвижным в этой башне. Иначе, им надо было подняться по лестнице, пересечь мост, чтобы добраться либо до его комнаты, либо до ее, и все это они должны были сделать под наблюдением Козора и Серака. Любое проявление слабости ослабит победу Арланда.

Ценность его победы и побоев, нанесенных им, заключалась вовсе не в унижении Козора и Серак. Она была в страхе и неуверенности. Как Дом Козор, так и Дом Серак вышли на бой, вполне уверенными в том, что их ждет. Они провели свои исследования, они посмотрели схватку в «Приюте» и ожидали, что Арланд будет отличным бойцом. Они не ожидали, что он будет непобедим. Если бы его унесли с поля медики или он хромал бы, очевидно, раненый, они могли бы определить это количественно: «Мы почти победили его девятью рыцарями, значит, мы сможем убить его десятью!» Но он разнес их и ушел, как ни в чем не бывало. Теперь они не знали, сколько рыцарей потребуется для этого, и они не знали, сколько Арландов Дом Крар сможет выставить. Они боялись того, чего не могли видеть и знать. Арланд должен был казаться неуязвимым.

Арланд оскалил клыки, его лицо было мрачным.

— На лестницу.

— Все по порядку, милорд.

Они, пошатываясь, стали подниматься по лестнице.

— «Дорожный приют» предложил мне семерых, — прорычала она, хорошо подражая Арланду.

— Ну, это правда.

— Там было совсем другое дело. Сражение в «Приюте» было дракой с бандитами и отморозками в устаревших доспехах. Ты мог их спокойно убить. Сейчас же ты вышел против девяти рыцарей в отличном состоянии, в хороших доспехах, и ты не мог убить ни одного из них, не испортив свадьбу. Кто так делает?

— Ну, конечно, это звучит неразумно, когда ты так говоришь. Но я победил.

Они остановились на лестничной площадке. Его дыхание вырывалось неровными судорожными вздохами.

— Ты чувствуешь холод или сонливость? — спросила она.

— Я не истекаю кровью.

— Ну, мы же этого не знаем, верно?

— Я бы знал.

— Заткнись.

Он усмехнулся.

— Что?

— Мы такие же, как раньше. Как в гостинице.

Она взглянула ему в лицо.

— Избитые до полусмерти и истекающие кровью на лестнице?

— Нет. Ты опять со мной разговариваешь. По-нормальному разговариваешь со мной. Ты так… отдалилась с тех пор, как приехала. Мне нравится, когда мы такие.

Они начали подниматься по второму лестничному пролету.

— Если бы мне каждую неделю приходилось сражаться с девятью рыцарями…

— Не продолжай, — предупредила она его.

— …чтобы ты продолжала так общаться со мной…

— Я сброшу тебя с лестницы, Арланд. Я серьезно.

— Нет, не сбросишь. Я нравлюсь тебе. Ты под впечатлением.

Она закатила глаза.

— Тем, что ты не можешь без посторонней помощи подняться по лестнице? Да, милорд, очень впечатляюще.

Он хмыкнул и покачнулся. Какое-то мгновение они стояли, пошатываясь, на последней ступеньке, раскачиваясь взад и вперед так, что она подумала, что они сейчас потеряют равновесие, но они наклонились вперед и преодолели последнюю ступеньку.

— Как я уже говорил, — произнес Арланд, и лицо его покрылось капельками пота, — если бы мне каждую неделю пришлось сражаться с девятью рыцарями ради удовольствия выслушивать, как ты ругаешь меня, я бы с радостью это делал.

— Ты просто идиот. Я бросила свою сестру и прекрасную гостиницу и пролетела полгалактики ради такого идиота.

Дверь перед ними медленно открылась. Перед ними простирался залитый солнечным светом проход, который был невероятно длинным. Вампиры на лужайке будут следить за каждым их шагом.

Арланд снова хмыкнул, мягко отодвинулся от нее и встал сам.

— Ты можешь это сделать, — сказала она ему и положила свою руку на сгиб его локтя.

Они вышли на солнечный свет бок обок, словно отправились на неспешную прогулку.

— Если я упаду, не пытайся поймать меня, — предупредил он.

— Ты не настолько тяжелый.

— Неправда.

Они продолжили идти. По шажку за раз.

Шаг.

Еще один.

И еще.

— Их обязательно должно было быть девять? Разве пяти не хватило бы? — Она знала ответ, но разговор отвлечет его.

— Их должно было быть больше, чем было в «Приюте». Победить семерых снова было бы не так интересно. Я уже это делал.

— Вы приводите меня в отчаяние, милорд. Неужели в твоей голове нет здравого смысла? Совсем нет?

Он одарил ее ослепительной улыбкой.

— Нет, прямо сейчас нет.

Мод вздохнула.

— Ясно.

— Ты должна остаться со мной. Здесь. Ты и Хелен. Не покидай меня. Я не хочу, чтобы ты уходила.

Ее сердце забилось быстрее.

— Выйдешь ли ты за меня замуж или нет, я приму все, что ты мне дашь. Только не уходи.

Вот оно. Он просто произнес это вслух. Он пошел на это. Она должна была дать ему ответ, и на этот раз он не мог быть «может быть».

— Лорд Арланд?

Он тихо вздохнул, и смиренно ответил:

— Да, миледи?

— Я никуда не собираюсь уходить, дурак ты этакий. Ты мой. Но если ты снова решишь сразиться с девятью рыцарями, потому что хочешь сделать заявление, клянусь, я оставлю тебя истекать кровью и уйду.

— Не-а, в следующий раз ты можешь помочь.

Она выругалась, а он рассмеялся.



В ДВАДЦАТИ ФУТАХ от развилки коридора, ведущего в их комнаты, зазвонил вестник Арланда. Он взглянул на него и не ответил. Теперь она почти несла его на руках. Аппарат звонил снова и снова.

— Сорен, — сказал ей Арланд.

Они дошли до того места, где коридор разветвлялся. У них был выбор: его комната или ее. Скорее всего, у Сорена был прямой канал связи с покоями Арланда с приоритетным доступом. Если они пойдут в комнату Арланда, то не смогут уединиться.

— У лорда Сорена есть код доступа к моим апартаментам? — спросила она.

— Нет.

Она повернула направо, в свою комнату, и он последовал за ней. Последние пятьдесят футов коридора стали настоящей пыткой. Ее колени дрожали, а спина горела от напряжения.

Дверь с шипением открылась. Они, спотыкаясь, прошли внутрь, и дверь за ними закрылась. Он навалился на нее всем своим весом. Его лицо стало пустым и почти мягким. Они полностью обессилили.

— Ванная, — выдавила она из себя. — Мы должны отвести тебя в ванную.

Он поморщился, и шатаясь, побрел в ванную, подпитываемый чистой волей.

— Медкойка! — приказала она, когда они переступили порог.

Из стены вылетела полка, и она наполовину опустила, наполовину сбросила на нее Арланда. Он приземлился на спину, его грива светлых волос веером рассыпалась по кровати. Его правая нога свисала с края. Мод закинула ее на полку.

Арланд похлопал себя по груди. Син-броня треснула по швам, куски ее отвалились. Мод стянула с него части нагрудника и бросила их на пол.

— Аптечка первой помощи!

Из стены выскользнул поднос с обычным для вампиров набором стимуляторов, антибиотиков, герметиков для ран и анестетиков. Она сняла с него последний кусок брони. Арланд был сложен как легендарный герой-вампир. У него были широкие плечи, точеная грудь и живот, словно стиральная доска, но он не отдавал себе в этом отчета. Он был очень большой. Лучшего слова для этого просто не существовало. Твердая, мощная мускулатура обтягивала его массивное тело. Когда вы смотрели на него, вы видели чистую силу в физической форме. Рядом с ним крупный, атлетически сложенный человек-мужчина выглядел бы хрупким подростком.

Все эти мускулы имели свою цену. Он обладал выносливостью и мог наносить удары сокрушительной силы, но не мог бегать часами, как это делал Шон, парень ее сестры. Шон, будучи альфа-оборотнем, обладал почти неограниченной скоростью и выносливостью. Арланд был создан для того, чтобы быть несокрушимым. И именно это он и сделал. Весь его левый бок представлял собой продолговатый синяк. Его правый бицепс кровоточил в двух местах, где что-то пробило броню. Его правое бедро стало темно-красным — результат удара тупым предметом. Он так же получил удар в спину, но она разберется с этим позже.

Мод взяла с лотка гладкий картридж с подпитывающими веществами и с привычной легкостью вставила его в инъектор, нашла вену на его левой руке и вколола. Вампиры исцелялись быстрее людей, но для этого им требовалось много подпитки.

— Сканер.

Из стены выскользнул механический отросток с двумя зубцами примерно в восьми дюймах друг от друга. Она подтянула его, расположив зубцы горизонтально над синяком на левом боку Арланда. Между зубцами появился мерцающий экран, показывая ей черно-серебристую проекцию костей Арланда. Два, тонких, как волос перелома. Не очень хорошо, но и не ужасно. Она почти ожидала увидеть сломанные ребра, прокалывающие жизненно важные органы. Если бы он был человеком, она бы это увидела.

Мод перевела сканер к его правой руке. Что бы там ни проткнуло его, оно не попало в главные кровеносные сосуды. Кровотечение уже замедлилось.

Следующим было его правое бедро.

— Немного левее и ниже, — тихо сказал он.

— Имей в виду, что у меня есть целый поднос транквилизаторов.

— Это тоже было бы неплохо.

Обезболивающие должны были подождать, пока она не закончит оценивать степень его повреждений.

Бедро представляло собой ушиб мышцы, ушибленную кость и гематому. Шишка образовалась в виде лужи крови, пропитавшей поврежденную ткань. Это было чертовски больно, что способствовало его хромоте, но не смертельно.

Она схватила его за плечи.

— Мне нужно, чтобы ты сел.

Он сел прямо. Она передвинула сканер ему за спину. Он получил удар по левой лопатке. Перелом лопатки. Дерьмо.

— Подними левую руку.

Арланд отвел руку на пару дюймов в сторону и остановился.

— Нет.

— Тебе больно дышать?

— Бывало и похуже.

— Тебе нужно к медику.

— Я в порядке.

Человек, вампир, оборотень — все это не имело значения. Если они были мужчинами и серьезно ранены, то все они думали, что могут просто «уйти».

— Сделайте глубокий вдох, милорд.

— Ну, вот мы вернулись к «милорду», — сухо сказал Арланд.

Хорошо. Ложный выпад был замечательной стратегией, когда это срабатывало. Мод улыбнулась и похлопала его ладонью по спине. Арланд дернулся вперед, резко втянув воздух.

Она вытащила из лотка мощный болеутоляющий картридж.

— Нет, — сказал он. — Я не хочу, чтобы мне давали успокоительное. Это сделает меня медленным и сонным. У меня нет времени даже вздремнуть.

— У тебя сломана лопатка и два треснувших ребра. Ты потерял способность полностью использовать свою руку, и каждый вдох — это пытка. Тебе нужно провести некоторое время с вязальщицей костей.

— Мод, — произнес он.

— Нет. Ты уже не подросток. Мы оба знаем, что тебе требуется успокоительное и визит в медотсек. Зачем мы вообще об этом го…

Он протянул левую руку и, схватив ее за запястье, притянул к себе. Внезапно они оказались лицом к лицу, и он посмотрел на нее. У него были ярко синие глаза.

Было бы очень легко вырваться. Какая-то часть ее, та часть, которая паниковала и поддерживала ее жизнь на Кархари, предупреждала ее быть осторожной. Но она чертовски устала быть осторожной и осмотрительной. Что-то дикое пронеслось сквозь нее, словно обжигающий сарив.

Она поцеловала его.

Его губы были теплыми, и она открыла рот, чтобы впустить его. На вкус он был именно таким, каким она его себе представляла, горячим и мужественным, и он целовал ее так, словно она была единственным, что имело значение. Сначала поцелуи были нежными, а потом голодными, словно они оба не могли насытиться. Все ее тело гудело от желания. Он целовал ее до тех пор, пока она не смогла думать ни о чем, кроме того, как сорвать с себя одежду и забраться на него сверху, чтобы почувствовать его прикосновения своей кожей.

Они оторвались друг от друга. Его глаза потемнели. Она увидела на его лице неприкрытую чистую похоть, и это взволновало ее.

— Похоже, я все еще могу пользоваться своей левой рукой, — сказал он.

— Можешь, — сказала она и вколола ему в спину всю дозу успокоительного.



МОД ПРИСТАЛЬНО смотрела на дисплей, который проецировал ее вестник. Медик не отвечал, что было вполне естественно. Медики часто игнорировали прямые звонки, потому что были заняты, а работка, которую подкинул им Арланд, оставшаяся на лужайке, гарантировала, что медперсонал будет занят. Но, позвонив ему напрямую, Мод после попыталась дозвониться до медотсека и тоже не получила ответа. Такого еще не случалось. Всегда был кто-то в медотсеке.

Она должна была найти какой-то способ доставить туда Арланда. Оставить его одного было не вариантом. Она дала ему успокоительное, и он должен был находиться под наблюдением. Кроме того, его раны нуждались в лечении. Они не угрожали жизни, но были срочными.

Она снова набрала медотсек.

Нет ответа. Какого черта?

Она могла бы попробовать поговорить с Сореном. Арланд прислушивался к дяде, но, учитывая, что тот мирно спал, Сорен не мог докучать ему своими обязанностями, которых Арланд избегал. Она попыталась дозвониться до лорда Сорена.

Нет ответа.

В своем животе она ощутила холодную тяжесть, ей стало не по себе. Что-то было не так. Что-то плохое случилось или происходит сейчас.

Хелен.

Мод резко отдала приказ.

— Хелен, высший приоритет. — Родительский контроль брал верх над всем, что делала Хелен. Он мог бы прервать видео или другой звонок, и он мог отменить установку «не беспокоить».

Нет ответа.

Паника окутала ее ледяным порывом. Она включила логику, чтобы преодолеть волну страха, ставя ее поверх всего. Либо никто не отвечал на ее звонки, либо ее вестник завис. Если кто-то глушил ее звонки, это означало только одно. Приближалась атака.

Дверной звонок, обычно успокаивающий, подстегнул ее чувства. Мод выхватила меч из ножен и приготовилась к бою. Кровавый клинок завизжал.

Позвонили еще раз.

— Показать, — приказала она.

Над дверью загорелся экран, показывая коридор и Карат, стоящую в одиночестве. Лицо Карат было бледнее обычного, выражение лица напряженное, взгляд сосредоточенный. Только у Дома Крар было достаточно сил и средств, чтобы заглушить ее вестник. Она была в их коммуникационной сети. Другие вампирские Дома не имели доступа в эту часть замка, и у них не было возможности проникнуть в коммуникационную сеть Дома и изолировать ее, в частности.

Они с Карат стали очень дружны. Если бы Дом Крар отвернулся от нее, именно ее они бы и послали.

— Аудио, — сказала Мод. В углу экрана вспыхнул значок аудио. — Да?

— Открой дверь, — попросила Карат.

— В данный момент мне нездоровится. Это может подождать?

— Дело срочное.

Ну, конечно.

— Что за срочность?

— Мод, у нас нет на это времени. — Карат положила руку на дверь.

— Приказ командования.

Дверь скользнула в сторону. Мод попятилась назад, встав между Карат и Арландом, оставляя себе место для работы.

— Оставь это! — Карат махнула рукой. — Ты должна пойти со мной. Хелен отравили.


Глава 14


Мод побежала.

Она услышала только два слова: отравлена и медотсек. Этого было достаточно, чтобы она сразу побежала. Мимо проносились коридоры, одна за другой мелькали двери. Воздух в ее легких превратился в огонь, но она почти ничего не заметила. Карат мчалась за ней, но сильно отстала.

Впереди маячил медотсек. В вестибюле стояли люди — Илемина, Отубар, Сорен, но с таким же успехом это могли быть и призраки. Добраться до двери было все, что имело значение. Она пронеслась мимо них и ворвалась в палату предварительного осмотра.

Мод, как губка, впитала все увиденное, и за долю секунды образ был выжжен в ее сознании: крошечная и бледная Хелен, лежащая на медицинской койке, дюжина металлических рук, нависших над ней, паутина современной капельницы, и медик, сидящий рядом с ней с мрачным лицом.

Она бросилась к кровати, и тут Карат навалилась на нее сверху, изо всех сил оттягивая назад, а медик встал перед ней, вытягивая руки и что-то говоря. Она пробивалась вперед, таща за собой Карат, и медик врезался в нее, отталкивая назад, его голос был настойчивым.

Наконец, слова дошли до нее.

— …не прикасайтесь…

Она должна была остановиться. Прошло еще несколько секунд, прежде чем ее тело догнало разум. Мод перестала сопротивляться.

— …пока стабильна, — сказал медик.

Она, наконец-то, смогла заговорить.

— Что случилось?

Карат мягко, но решительно подтолкнул ее обратно в вестибюль.

— Не здесь.

— Мне нужно видеть ее.

— Остановитесь, — сказал врач. — Посмотрите на себя.

Мод заставила себя отвести взгляд от Хелен и посмотрела на свои доспехи. Она была вся перепачкана кровью Арланда. Она промыла ему руку и залечила раны, но, должно быть, что-то попало на нее, когда он целовал ее.

— Я стабилизировал ее состояние, — сказал врач. — Вы несете орду микробов, и вся в крови. Вы не сможете помочь ей, если останетесь здесь. Вы можете только навредить ей.

Мод пришлось выйти. Все в ней кричало, чтобы она вернулась в палату, как будто просто подойдя к кровати, она волшебным образом все исправит, а Хелен сядет и скажет: «Привет, мамочка». Что вряд ли случилось бы.

Все это казалось нереальным. Это было похоже на сон, на какой-то кошмар, и ей отчаянно захотелось проснуться. Она хотела все исправить. Если бы только была какая-нибудь кнопка, которую она могла бы нажать, чтобы вернуть все в нормальное русло.

— Пойдем со мной, — сказала Карат.

Она ничего не могла поделать. Мод повернулась и вышла в вестибюль. Медик и Карат последовали за ней

— И что же случилось? — снова спросила Мод. Ее голос звучал странно, как будто он исходил от кого-то другого.

— Хелен была на озере с другими детьми, — сказал Сорен. — Ну, жуки тоже были там, плавали в отведенном им месте. Через некоторое время сопровождающие заставили детей выйти из воды, чтобы сделать перерыв, согреться и перекусить. Дети поели и решили поиграть «в охоту и бег».

«Охота и бег» была вампирской версией салок. Хелен бы это понравилось.

— Хелен подбежала совсем близко к тачи, — продолжил Сорен.

— А потом один из них ее укусил! — прорычала Илемина.

— Хелен потеряла сознание, — сказал Сорен. — Ее срочно доставили сюда, в медотсек. Тачи были задержаны, а остальные заключены под стражу в своих апартаментах. Мы пытались расспросить его, но он отказывается говорить. Никто из них не разговаривает с нами, и о том, чтобы причинить ему вред, не может быть и речи, пока мы не узнаем, выживет ли Хелен.

Это «выживет ли» ударило Мод как кувалда. Ей хотелось упасть на пол, сжать кулаки и закричать. Но у нее не было времени.

— Он укусил ребенка. — Лицо Илемины исказилось от злобы. Она обнажила клыки, сверкая глазами. Первобытное рычание сотрясло ее губы. Это было все равно, что смотреть на воплощенную ярость. — Я убью их всех до единого. Я уничтожу их планету. Их внуки будут дрожать при виде приближающегося вампира.

Со стороны любого другого это выглядело бы как грандиозное зрелище. Но Илемина имела в виду каждое слово. Отубар зарычал в ответ. Карат сжала свой кровавый меч. Вся комната была на волосок от насилия. Вот так и начинались войны.

— Все гораздо сложнее, — сказал медик. — У нас есть данные о яде тачи, но в ее организме есть синтетическое соединение, которое не соответствует тому, что мы знаем о тачи.

Острые, зазубренные осколки сошлись вместе в голове Мод. Вампиры лелеяли детей. Большего сокровища не существовало. Они также очень любили Хелен. Они считали ее одной из своих. А потом ее укусил жук, как будто она была добычей. Это пробуждало первобытный отклик, коллективную расовую память о мукама, захватчиках, пожиравших детей вампиров.

— Где сейчас тачи? — спросила она.

— Через коридор, — сказал ей Сорен. — Леди Мод, вы не можете причинить ему вреда. Возможно, у него есть ключ к выздоровлению вашей дочери.

— Мне нужно с ним поговорить. — Она вложила сталь в эти слова.

— Пойдемте со мной. — Сорен вышел из вестибюля в коридор и направился к двери напротив медотсека.

Мод последовала за ним, чувствуя, что Илемина, Отубар, Карат и медик идут прямо за ней. Дверь скользнула в сторону, открывая маленькую камеру. Внутри нее на полу сидел мужчина-тачи, связанный по рукам и ногам скафандром пленника. Сделанный из прочного полимера и утяжеленный, скафандр обернулся вокруг него, как смирительная рубашка. Его экзоскелет выцвел до едва заметного серого цвета.

Мод вошла в камеру, опустилась перед ним на колени и открыла замок, освободив пленника от скафандра. Тот упал, а тачи вскочил над ней во весь рост.

Она вскочила на ноги и склонила голову.

— Спасибо вам за спасение моего ребенка.

Тачи стал ярко-синим, как индиго.

— Обращайтесь, дочь хранителей.



— КОМУ-ТО ЛУЧШЕ ОБЪЯСНИТЬ МНЕ ВСЕ ЭТО, — прорычала Илемина.

— Яд тачи не смертелен для большинства видов. — Мод отступила в сторону, давая тачи возможность расправить крылья. — Он предназначен для того, чтобы поместить добычу в состояние анабиоза, замедляя ее жизнедеятельность, чтобы сохранить свежесть.

Карат поморщилась.

— Если бы он хотел убить Хелен, то просто отрубил бы ей голову, — продолжила Мод. — Как только вы сказали, что он ее укусил, я сразу поняла, что это было не нападение.

Илемина перевела взгляд на тачи.

— Почему же вы ничего нам не сказали?

Тачи расправил свои индиговые отростки. Этот жест был очень похож на то, как человек разводит руки в галльском пожатии плечами, как бы говоря: «Это не моя вина, я ничего не портил, это все вы. Теперь сами и думайте».

Илемина повернулась к Мод.

— Что это значит?

— Это значит, что он считает вас ксенофобами, склонным к необдуманным и жестоким поступкам, поэтому не видит смысла объясняться. Вы бы все равно ему не поверили.

Глаза Илемины сузились. Она пронзила тачи своим пристальным взглядом.

— Я не собираюсь делать это простым для вас, — сказал он.

Илемина сверкнула клыками.

— А вы попробуйте.

Тачи повернулся к Мод и перешел на акитский диалект.

— Они думают, что это я убил ребенка, королева очень рассердилась. Теперь они знают, что я спас ребенка, но она все равно сердится. Я не понимаю этот биологический вид. Как им вообще удалось дожить до межзвездной цивилизации без самоуничтожения?

— Не могли бы вы рассказать мне, что случилось с моей дочерью? — Мод даже не пыталась скрыть отчаяние в своем голосе.

Лицо тачи на мгновение посветлело.

— Да, конечно. — Он скрестил руки на груди в извиняющемся жесте. — Я буду излагать коротко. Мы же купались. Дети бегали и возбужденно шумели. Ваш ребенок бегал рядом с нами. Она не боялась, как другие дети. Они не могли поймать ее. Она подбежала слишком близко и чуть не врезалась в меня. Потом она извинилась за то, что потревожила мою тегу.

Мод дала Хелен учебник по манерам тачи. До сих пор она понятия не имела, что дочь его изучила.

— Она такой вежливый ребенок, — добавил тачи. — Мы разговаривали. Что-то ударило ее в шею с левой стороны. Она упала. Я поймал ее. Я увидел мокрое пятно на ее коже. Оно пахло как-то неправильно. Ее глаза закатились. Я знал, что должен действовать. Я укусил ее, чтобы не дать яду распространиться дальше.

— В какую сторону она смотрела, когда ее ударило? — спросил Сорен.

— Она отвернулась от меня, чтобы вернуться к игре. Она стояла лицом к остальным детям. Озеро было справа от нее, а замок — слева.

— Снайпер стрелял с обрыва, — сказал Отубар.

Карат оскалила зубы в гримасе.

— От западного края охотничьих угодий до озера просматривается очень четкая линия. Они отвлекли нас поединком-кримом, затем подтолкнули Арланда к схватке, и пока мы смотрели, они подстрелили Хелен.

— Включить видео передачу, — приказала Илемина. Карат сорвалась с места и побежала.

Из всего этого можно было сделать определенные выводы и предположить причастность кое-кого, но сейчас все это не имело значения.

— Вы узнали этот яд? — спросила Мод.

— Нет, — ответил тачи. — Но я бы узнал, если бы снова вдохнул. Это штука сильно пахла.

Вампирский медик не смог опознать его, и тачи не знали о нем. Кома тачи не будет длиться вечно. Она может отступить в любой момент. Мод должна была что-то сделать сейчас, иначе Хелен умрет. Было только одно место, куда она могла обратиться.

— У меня нет ничего для обмена.

Все остановились и посмотрели на нее. Она поняла, что сказала это вслух.

Прежде чем она успела объяснить, из-за угла появился полураздетый Арланд, каким-то образом умудрившийся выглядеть одновременно сердитым и смущенным.

— Что, черт возьми, происходит?

Сорен моргнул.

— А почему ты без доспехов?

— Мод? — Арланд приблизился к ней вплотную.

Она подняла на него глаза, лихорадочно перебирая в голове список своих скудных пожитков.

— Что произошло? — спросил он.

— Хелен отравили, и у меня ничего нет для обмена.

— Может, кто-нибудь все-таки объяснит мне, что происходит? — требовательно спросила Илемина.

В глазах Арланда вспыхнуло понимание.

— Но у меня есть кое-что для обмена. Они будут торговаться со мной, или я оторву им головы.

— Кто? — рявкнула Илемина.

— Объясни все своей матери, — прогремел Отубар.

— Нет времени. — Арланд схватил Мод за руку и потащил ее по коридору. За их спинами воздух сотрясался от голоса разъяренной Наставницы. Арланд ускорил шаг.

— Как же ты все еще ходишь? — выдавила из себя Мод.

— Это все стимулятор. Активировал его до того, как ты сняла с меня доспехи. У меня были свои планы. Ни один из них не включал в себя успокоительное.

— Арланд Робуртар Габриан из Крара! — взревела Илемина. — Немедленно остановись!

Арланд не обратил на нее внимания. Они были уже почти у самого поворота коридора.

Внезапно Арланд затормозил, и тогда лисы затопили все свободное пространство, их вуали кружились, драгоценности сверкали, хвосты и уши дергались. Мод увидела Нуан Сее в центре толпы, и потянулась к нему.

— Хелен…

Нуан Сее взял ее руки в свои мохнатые лапы-ладони.

— Знаю.

Остальные лисы промчались мимо них, окатив их, как волной, и покатились по коридору, расступаясь вокруг Илемины, Отубара и Сорена.

— У меня ничего нет для обмена, — сказала она.

Бирюзовые глаза Нуан Сее засияли. Он ухмыльнулся, обнажив острые ровные зубы.

— Я уверен, что мы сможем договориться.

— Сброд, убирайтесь из моего медотсека! — закричал медик.

— Не волнуйся так сильно. — Нуан Сее похлопал Мод по рукам, когда толпа лис вынесла медика из медотсека. — Теперь все будет хорошо.


Глава 15


Мод тяжело опустилась в огромное кресло в кабинете лорда Сорена. Она чувствовала себя выжатой, как мокрое белье, которое вот-вот отправят в сушилку. Лисы лечили Хелен уже почти час, и когда Нуан Сее, наконец, вышел из медотсека, Мод почувствовала, что готова рвать на себе волосы. Он объявил, что опасность миновала, Хелен встанет через несколько часов, и беспокоиться не о чем.

Мод разрешили увидеться с дочерью и поцеловать теплый лоб Хелен, а потом разъяренный вампир-медик вышвырнул всех вон. Она хотела бы вернуться в медотсек, сидеть у кровати, наблюдая за малейшими признаками улучшения, но это ничего не даст, да и Илемина попросила ее присутствовать в кабинете брата.

Наставница Дома Крар с мрачным видом сидела в кресле у стола лорда Сорена. Отубар расположился справа от жены, Арланд — слева от Мод. Он надел свою броню, и стимулятор не давал ему уснуть, но по слегка лихорадочному выражению его глаз она поняла, что приближается катастрофа. Карат заняла место в противоположном конце комнаты. Сорен руководил всем этим, сидя за своим огромным письменным столом, как будто это была стена замка, и он наблюдал, как орда захватчиков собирается для осады. Только на этот раз захватчики смотрели на них не с поля перед замком, а с огромного экрана, на котором шла запись событий на горе.

Мод выбрала самое дальнее кресло от экрана, примерно в двадцати футах. Что чувствовалось как мили. В комнате находились Крар, но не огромный Дом, а маленькая нуклеарная семья, которая им управляла. На самом деле ей здесь не место.

— Значит, у нас нет пригодной для использования видеозаписи, — сказал Арланд.

Карат нахмурилась. Ее пальцы заплясали по планшету в руке. Запись перемоталась мимо крима, показав далекие фигуры на краю плато. Изображение ускорилось, и фигуры задергались в слегка комичном танце, пока рыцари размышляли.

— Мы знаем, что члены Козора и Серак были на краю игровой площадки и имели возможность выстрелить в Хелен, — сказала Карат. — Мы знаем, что ни у кого из них не было пистолета, поэтому они должны были собрать его на месте. Видишь, как они теснятся друг к другу? Они могли бы собрать небольшой космический корабль, и мы бы ничего не узнали.

— Мы должны усилить наблюдение, — сказал Отубар.

Сорен поморщился.

— Ты хочешь назначить каждому из них персонального дрона?

— Да, если потребуется, — ответил Отубар.

— Мы нарушим все правила гостеприимства, — сказал Сорен. — Они обвинят нас в трусости и паранойе и заявят, что мы сделали свадьбу невозможной. Мы уже не смогли защитить ребенка, находящегося на нашем попечении, и почти опоздали предотвратить конфронтацию между другими нашими гостями… вот такой ушивим.

Карат рявкнула.

— Отец!

Мод моргнула. Из всех слов, которые она ожидала услышать от рыцаря-Сержанта, ругательство, означающее кровавый понос из-за поражения паразитами, было последним в списке.

Уголки рта Отубара приподнялись на пару миллиметров. Это было самое близкое к улыбке, что она когда-либо видела у лорда-Консорта.

— Это было спланировано заранее, — сказала Карат. — Как я уже говорила, они должны были принести оружие по частям, собрать его на месте, подстрелить ее, а потом разобрать. Мы прочесали весь этот район, начиная с вершины горы и кончая пляжем. Если бы они уронили хоть какую-то его часть, наши сканеры бы это засекли. Каждый из них, должно быть, нес при себе маленькую часть. Очень умно.

— Они поменяли цели, — сказал Арланд. — Они, должно быть, планировали убрать меня после крима в последней попытке раскрыть заместителя Маршала, но они допускали возможность провала. Поэтому, когда я выиграл схватку и ушел, они подстрелили Хелен.

Мод повернулась к нему.

— Но почему именно ее? Она всего лишь ребенок.

— Не ее, — сказала Илемина. — Они использовали Хелен, но целью выбрали вас. Если бы тачи действительно ранил ребенка, разве вы бы продолжили вести переговоры с ними от нашего имени?

— Если она выживет, то да, — ответила Мод. — Но, если бы она умерла, для меня все было бы кончено.

— А что бы сделали тачи и лисы, если бы один из них ранил Хелен? — спросила Илемина.

— Они бы эвакуировались, — сказала Мод. — Ни одна из делегаций не имеет достаточного количества, чтобы противостоять большому нападению, и ни одна из сторон не хочет враждовать с вами. Им нужна торговая станция и доступ к вашему пространству. Если бы их присутствие стало проблемой или вызвало какие-либо неудобства, они бы удалились, а не обостряли ситуацию с вами. Они бы переждали свадьбу и возобновили переговоры после отъезда остальных гостей.

— Теперь вы понимаете? — Илемина наклонилась вперед, положив руки на стол Сорена. — Вы ключ к тачи и лисам. Без вашего вмешательства тачи, возможно, уже ушли бы, и Нуан Сее, который больше всего на свете любит деньги и обожает вас, как родного ребенка. Мои поздравления. Вы уже сделали достаточно, все поменяли, чтобы стать ценной мишенью.

— Да, — согласился Сорен. — Козор и Серак напали исподтишка на ребенка, только чтобы убрать вас. Они готовы пережить этот позор, если это поможет избежать столкновения с тачи и лисами.

Отубар наклонился вперед.

— Цель оправдывает средства.

— Но мы вернулись к «зачем», — сказала Карат. — Какой возможный ущерб лисы и тачи могут нанести их плану? — Она повернулась к Мод.

Отлично.

— Я не знаю.

— Это мне кое-что напомнило, — сказала Илемина. — А не могли ли лисы отравить Хелен? Они достаточно хитры, чтобы ранить ее, а затем великодушно предоставить лекарство. Тогда Мод окажется у них в долгу.

Мод покачала головой.

— Это надо было сказать, — сказал Отубар.

— Нет, — ответил Арланд. — Это было первое, что я проверил. Ни один из лис не приближался ни к охотничьим угодьям, ни к озеру. Их оборудование очень сложное и может сделать их практически невидимыми, но я видел их эсминец в действии, и Нуан Сее это знает. Эсминец полагается на маа-излучатель, и когда только вы знаете, что нужно искать, найти это нетрудно. Они использовали обычную скрытность, чтобы обойти замок и записать откровенные видео о нас, но они не имели никакого отношения к отравлению ребенка. В любом случае для них это было бы слишком тяжело сделать.

— Почему? — спросила Карат.

— Лисы хотят держать баланс, — ответил Арланд. — Хорошая сделка — это высшее уважение, к которому они могли бы стремиться. Спасение ребенка и получение благосклонности родителей удовлетворяет потребность в равновесии. Причинение вреда ребенку, чтобы затем спасти его, а потом получение благосклонности — это не сбалансированная сделка.

Мод чуть было не поцеловала его снова. Он одарил ее ослепительной улыбкой.

— Он прав? — спросила Илемина.

— Да. Лисы гордятся тем, что они очень умны. Подставить нас, причинив боль Хелен, значило бы пойти против кодекса клана Нуан Сее. — Мод глубоко вздохнула. — Однако я у него в долгу. Он будет собирать долги, а это значит, что он попросит меня о чем-то, и я не смогу ему отказать. Теперь я представляю собой угрозу безопасности Дома.

Илемина махнула рукой.

— Эх.

— Вы представляете собой угрозу безопасности, если мы не знаем об этом, — сказал Сорен.

Арланд откинулся на спинку стула.

— А что общего у лис с тачи? Почему Козор и Серак хотят, чтобы они ушли?

Мод вздохнула.

— Эти два вида не могут быть более разными. Лисы живут кланами, тачи — монархией. Лисы ценят богатство, тачи ищут знания. Лисы — это скрытные хищники, охотящиеся из засады, а тачи — их цель. Лисы поощряют личные достижения и стремятся заслужить индивидуальное признание, тачи выигрывают или проигрывают в целом. У них не так уж много общего. Они все всеядные существа. Все они заинтересованы в торговой станции и союзе с Домом Крар. Все они прилетели на космических кораблях…

— Боевая станция, — сказала Карат.

Все посмотрели на нее.

Она стукнула кулаком по столу отца.

— Отбросам. Им нужна боевая станция.

Арланд выпрямился в кресле.

— Боевая станция имеет ограниченный персонал и центральный пункт управления. Двести свадебных гостей, элита их Домов, представляли бы собой реальную угрозу.

Карат кивнула.

— Как только они получат контроль над боевой станцией, они смогут стереть планету в порошок. Даже всей мощи нашего флота может оказаться недостаточно.

— Им не придется сражаться с флотом, — прорычал Отубар.

— Он прав, — сказал Арланд. — Если они получат контроль над станцией, то смогут держать планету в заложниках, пока будут очищать систему.

Мод моргнула.

— Ты действительно установил на эту штуку варп-двигатель?

— Ну, конечно же, мы это сделали, — отрезала Илемина. — Что толку в оружии, если ты не можешь переместить его туда, где находится твой враг?

— Это смелый план, — сказал Сорен. — Если они его провернут, то станут неприкасаемыми. Одно только хвастовство гарантировало бы им место за большим столом.

— Им все равно придется отобрать ее у нас, — напомнила ему Карат. — Единственный способ попасть на станцию для них — это воспользоваться свадебным подарком.

Согласно традициям, пара, собирающаяся пожениться, могла попросить у своих хозяев небольшую услугу. Отказать в этой милости было верхом грубости.

— Они потребуют, чтобы свадьба состоялась на станции, — продолжала Карат. — Мы отказываем в просьбе. Проблема решена.

— На каком основании? — спросила Илемина.

— На том основании, что мы знаем, что они что-то замышляют.

Сорен тяжело вздохнул.

— Итак, ты хочешь обвинить наших почетных гостей в заговоре за нашей спиной. С какими доказательствами? Есть ли у тебя какие-либо доказательства, подтверждающие твои необоснованные утверждения?

Карат открыла рот и тут же закрыла его.

Ее отец кивнул.

— Молчание, которое говорит о многом. У нас нет никаких доказательств, только догадки, умозаключения и подозрения. Кроме того, мы уже разрешили им осмотреть боевую станцию, когда они прибыли. Мы не можем утверждать, что теперь это запрещено, так как не достроено или секретно, потому что мы уже приглашали их выпить вина и откушать пирожных на смотровой площадке.

Конечно, они пригласили соперничающие Дома на экскурсию по боевой станции. Посмотрите на наше большое новое супер-потрясающее оружие. Узрите мощь Дома Крар. Мы самые великие, и вы никогда не сможете с нами сравниться. Тьфу.

— Если мы откажемся оказать эту милость, — продолжал Сорен, — нам придется сделать это без всяких объяснений. В лучшем случае нас посчитают невежливыми и неотесанными. В худшем — робкими и трусливыми. Как мы можем, со всей нашей мощью и планетой, опасаться какого-то полета шаттла и так остерегаться двухсот свадебных гостей? Даже если мы откажемся вступить в ловушку, они нанесут нам сокрушительный удар.

И он был прав. Репутация — это все. Но этого было недостаточно, чтобы остановить этот план. Дом Крар должен был сделать это таким образом, чтобы это пошло им в плюс.

— В их плане должно быть что-то еще, — сказал Арланд. — Какая-то схема, какая-то уловка, чтобы свести риск к минимуму. Есть что-то, чего мы не знаем, что заставляет их думать, что они могут победить. Почему они рассматривают иноземцев как джокер?

— И у лис, и у тачи есть боевые корабли на орбите, — сказала Мод. — Вместе они несут много огневой мощи. У тачи есть технологическое превосходство, а лисы дерутся грязно и держат обиды на протяжении многих поколений.

Илемина оскалила зубы.

— Пираты боятся, что иноземцы придут нам на помощь. Что же это за мир, если вампир из другого Дома — мой враг, а жуки и торговцы — мои союзники?

Сорен повернулся к Мод.

— А они нам помогут?

— Трудно сказать, — ответила Мод. — Я склоняюсь к тому, чтобы сказать «да». Если вы пообещаете им торговую станцию, то определенно.

— План, который ты обдумываешь, требует военного союза, — сказала Илемина Сорену. — Ты действительно этого хочешь? Союз одного Дома и другого вида против других Домов никогда не был заключен. Как это будет воспринято остальной частью Анократии?

— А как будет воспринят конец нашего Дома, миледи? — спросил Сорен.

Мод глубоко вздохнула.

— Остальным членам Анократии не обязательно знать, был ли этот союз заключен до того, как другие Дома нарушили правила гостеприимства, или после.

Илемина резко повернулась к ней.

Мод встретилась с ней взглядом.

— Козор и Серак попросят провести свадьбу на боевой станции. В силу присутствия лисы и тачи, почетные гости Дома Крар, будут приглашены на эту свадьбу. Если во время церемонии другие Дома совершат акт предательства и нападут на своих хозяев, то для лис и тачи будет вполне естественно защищаться от общей угрозы. Если в ходе такой битвы они будут настолько поражены мощью Дома Крар, что захотят заключить союз, то кто может их винить? И разве Дом Крар, тронутый их храбростью, не будет обязан с честью принять такой союз, хотя бы для того, чтобы компенсировать опасность, которую испытали гости? В конце концов, кто будет стоять рядом с Домами, которые так глубоко утонули в бесчестье, что даже иноземцы посчитали их недостойными?

В комнате воцарилась тишина.

— Набросай проект союза, — сказала Илемина Сорену. — Мод, как только он будет составлен, отнесите его иноземцам. Скажите им, что если они согласятся, я лично открою переговоры для торговой станции.

Брови Отубара чуть приподнялись.

Илемина оскалила зубы.

— Козор и Серак опасаются их, поэтому я воспользуюсь ими. Тот, кого боится мой враг — мой друг.


Глава 16


Мод бросилась по коридору. Встреча с лисами и тачи должна была состояться менее чем через десять минут, но вестник, просигналивши, дал знать, что Хелен проснулась. Мод почти бегом пронеслась через весь замок. Логика подсказывала ей, что все будет хорошо, но эмоции превзошли логику, и кричали ей, что что-то критично изменится за то время, которое ей понадобится, чтобы добраться до медотсека. К тому времени, как она добралась до двери, ее охватила почти паника.

Дверь с шелестом открылась.

В мгновение ока Мод увидела комнату во всех мучительных подробностях: кровать, белые приборы, синие индикаторы, проецируемые на стену, медик, стоящий в стороне, и Хелен, выпрямившаяся на кровати.

— Мамочка! — Хелен покрыла десять футов одним прыжком.

Мод подхватила ее и крепко обняла, изо всех сил надеясь, что все это происходит на самом деле и дочь не исчезнет из ее объятий, не упадет обратно на больничную койку.

— Полное выздоровление, — сказал врач. — Я загрузил программу мониторинга на ее вестник и синхронизировал с вашим. Если ей станет хуже, чего я не ожидаю, ее аппарат вспыхнет желтым, и вы получите предупреждение. Если такое произойдет, я хочу видеть ее немедленно.

— Понятно. — Мод поцеловала Хелен в лоб, вдыхая знакомый запах волос дочери. Все будет хорошо, она в порядке, все хорошо, она жива, она не умирает… — Спасибо вам за все.

— Всегда, пожалуйста, — сказал врач. — Я сделал очень мало. Все, что я мог сделать — это сохранять ей жизнь еще немного. В конце концов она бы умерла. Вы собираетесь поговорить с лисами?

— Да. — Она все еще крепко прижимала к себе Хелен, не желая отпускать ее.

— Я хочу рецепт этого антидота.

— Я постараюсь, но лисы хранят свои секреты, как сокровище. Они будут торговаться только за то, что будет иметь равную или большую ценность.

Медик мгновение задумчиво смотрел на стену и постучал по своему аппарату. Круглая керамическая башня выскользнула из пола и открылась, явив сердцевину, подсвеченную изнутри персиковым сиянием, и ряды трубок, флаконов и ампул, расположенных кольцами вокруг нее. Содержимое башни сверкало, как драгоценные камни, некоторые из них были наполнены янтарной жидкостью, другие содержали светящиеся туманы или маленькие великолепные драгоценные камни радужных цветов. Она была странно элегантна и красива, как это часто бывает с вампирскими технологиями. Медик вытащил витой пузырек, наполненный зеленым туманом, и протянул ей.

— Жест доброй воли.

— Что это?

— Это биологическое оружие, которое мы разработали во время конфликта на Нексусе. Оно делает лис бесплодными.

Он просто вытащил с полки смертельный для их вида токсин, как будто это ничего не значило. И у него там были еще десятки других, самых разных форм и размеров. Сколько еще видов они могли бы кастрировать с помощью одной из этих блестящих бутылок? Она только что видела, как он запустил руку в ящик Пандоры, словно брал сэндвич из корзины для пикника.

Ее реакция, должно быть, отразилась на лице, потому что врач пожал плечами.

— Им никогда не пользовались. Это было признано противоречащим военному кодексу. Кроме того, это плохое оружие. Оно не убивает врага. Это то, что можно использовать в качестве возмездия за то, что нас победили, а мы не проигрываем.

— Мне нужен футляр для него, — сказала она.

— Зачем? Флакон не разобьется обычным способом и герметично запечатан.

Мод улыбнулась.

— Нельзя просто вручить кому-то ужасное зло без впечатляющей упаковки. Нужен ларец, обитый бархатом или высокотехнологичный контейнер с замысловатым кодовым замком. Что-то такое, что заставляет его казаться важным и запретным.

У медика загорелись глаза.

— У меня есть как раз то, что нужно.



ВСТРЕЧА с лисами и тачи происходила в саду Мэйвена, расположенном на вершине небольшой возвышенности, которая выступала рядом с башней Маршала. Сад, состоящий из небольшой каменной площади, окруженной пышной зеленью, был одновременно очень уединенным и полностью открытым пространством, куда можно было попасть только по длинному крытому переходу, который огибал башню от одного из мостов, соединяющих ее с остальной частью замка. Деревья и кустарники скрывали площадь от посторонних глаз, а ее расположение на самом краю отвесного обрыва делало наружное наблюдение невозможным. Однако камеры и турели, установленные на стенах башни прямо над ней, имели прекрасный вид на все происходящее.

С внутренней стороны площади сады выглядели спокойными и манящими. Голубые, бирюзовые и розовые цветы росли на клумбах под старыми деревьями. Тут и там была расставлена роскошная мебель, некоторая из которой была сделана для вампиров, а некоторая для других тел, предлагая удобные места, чтобы посидеть и поразмыслить.

В центре площади возвышалась десятифутовая копия близлежайшего плато. Вода каскадом стекала с вершины горы в бассейн, похожий на озеро, с узким песчаным пляжем и деревьями высотой в фут. Успокаивающий звук водопада добавил еще один звуковой экран к гасителям, расположенным по периметру садов.

Хелен плескалась на мелководье озера, размахивая руками, как великан, собирающийся взобраться на гору. Если бы здесь был хоть дюйм воды, то ее дочь была бы в ней, размышляла Мод. Все это казалось нереальным. Всего несколько часов назад Хелен умирала, а теперь она выглядела так, словно ее никогда не травили. Все происходило слишком быстро, и она все еще пыталась взять себя в руки.

Мод боролась с желанием поерзать на стуле, чувствуя, что слева от нее сидит Отубар. У нее по-прежнему не было никакого юридического статуса, и для успешного ведения переговоров ей нужно было заимствовать некоторые полномочия. Она бы предпочла Арланда в качестве напарника для этой встречи, но он отсыпался после своего стимулятора, и она должна была признать, что у Отубара был большой авторитет. Лорд-консорт излучал тихую угрозу. Акцент был сделан на тишине. Он не разговаривал, не вел светской беседы, не задавал никаких вопросов. Он просто возвышался, как какой-нибудь легендарный вампирский бастион, готовый превратить любого преступника в кровавое месиво.

Она не могла все испортить.

Лисы и тачи прибыли одновременно, каждая делегация во главе с рыцарем-вампиром прошла через боковой туннель. На Нуан Сее был его обычный шелковый фартук, такой же, в каком Мод видела его в магазине, и ожерелье из белых и синих ракушек, которое подходило к его серебристо-синему меху. Это был не тот украшенный драгоценными камнями ансамбль, который он надевал на важные встречи. Позади него, подпрыгивая, шли два лиса, выглядя как два пушистых, возбужденных котенка.

Королева тачи шагала рядом с торговцем, элегантная и, казалось, невесомая, несмотря на свои размеры. Ее экзоскелет был веселого, красивого лазурного цвета, как воды Средиземного моря. Мод ожидала увидеть нейтрально-серый цвет. Приятный сюрприз. У двух тачи, следующих за королевой, тоже был свой цвет: один темно-лавандовый, другой — знакомый зеленый. Ке'Лек.

Хорошо. Тачи находятся в восприимчивом настроении.

Мод встала и поклонилась.

— Леди солнца и воздуха. Великий торговец. Добро пожаловать.

Нуан Сее великодушно взмахнул лапами-руками.

— Ой, не нужно, не нужно. Мы все здесь друзья.

Дил'ки покачала головой.

— Я рада видеть вас в добром здравии, Мод из хранителей. И вашего ребенка тоже.

— Прошу садиться, — пробормотала Мод, указывая на стол с четырьмя стульями. Два из них были типичными вампирскими креслами, большими, прочными, с простыми, но функциональными линиями. Третьим креслом справа от Мод был диван, заваленный мягкими подушками. Четвертый стул, стоявший слева от Мод, был похож на гриб с мягкой плюшевой шляпкой и круглыми выступами по бокам и спинке. Мод потратила добрых полчаса на рисование и объяснения, чтобы убедить начальника производства Дома Крар изготовить такой же. Она все еще не была уверена, что пропорция стебля к шляпке была отклонена на дюйм или два, но это выглядело правильно, и это было лучшее, что она могла предложить.

Королева увидела кресло. Мод затаила дыхание.

Вспышка более глубокого цвета окатила королевскую особу, и она уселась на стул, зафиксировав свои рудиментарные отростки на выступах. Нуан Сее развалился на диване, как римский патриций.

Телохранители тачи разделились. Ке'Лек остался позади королевы, а остальные тачи направились к фонтану. Родственники Нуан Сее последовали за тачи туда, где плескалась Хелен. Важность этого не ускользнула от внимания Мод. Если что-то случится с Нуан Сее или королевой тачи, главной мишенью будет Хелен. Эта мысль должна была бы встревожить ее, но она приняла ее с легким спокойствием. Либо слишком многое произошло, и я теперь привита, либо я привыкла к переговорам с высокими ставками.

Слуга-вампир принес кувшины с зеленым вином и красным пряным соком, а также блюда с печеными закусками и искусно разложенными ломтиками фруктов и овощей, и удалился. Это было похоже на странное чаепитие. Здесь она подавала космическое печенье и вино королеве просвещенных хищников и главе клана безжалостных убийц. На карту поставлено не так уж много, кроме межзвездного альянса. Ух, ты!

Мод отпила немного сока. Все должно быть сделано очень осторожно. Если она протянет кому-нибудь из них палец, они откусят ей всю руку. Но не в этот раз.

— Вы отдохнули от межзвездных путешествий? — спросила она. — Я всегда нахожу, что пребывание на планете приносит мне облегчение. — Не самое удачное начало, учитывая, что все эти гости были на планете в течение последних двух недель, но вполне сойдет.

Королева тачи взглянула на нее.

— Эта планета довольно красива.

— Мне так нравится находиться на планете, — сказал Нуан Сее. — Однако, как бы это ни было прискорбно, для достижения своих целей приходится смиряться с неприятностями космических путешествий.

Пока все шло хорошо.

— Интересно, как справляется с этим космический торговый флот? Долгие путешествия, дорогой груз, и я слышала, что в некоторых квадрантах есть пираты.

Глаза Нуан Сее слегка сузились.

— Да. Некоторым действительно приходится идти на жертвы во имя прибыли.

— Или во имя научных достижений. — Королева тачи проткнула печенье длинным когтем. — Поиски знаний не могут продолжаться без подпитки трудовых ресурсов.

— Всегда раздражает, когда беспринципные существа пытаются нажиться на труде других. — Мод внимательно изучила содержимое своего бокала. — Некоторые из них заходят так далеко, что, будучи гостями, планируют вторгнуться в крепости хозяев и заявить на них свои права.

— Это и несправедливо, и по-хищнически, — сказала Дил'ки. — Если мы станем свидетелями подобного акта, то, конечно, будем вынуждены вмешаться.

— Действительно, — сказал Нуан Сее. — Но тогда нужно учитывать и личные издержки. Такая помощь часто оборачивается трагедией для тех, кто ее предлагает.

Они даже глазом не моргнули. И лисы и тачи либо знали, что замышляют Козор и Серак, либо имели сильные подозрения. А Нуан Сее попал прямо в яремную вену. Мы все можем умереть, если поможем вам. Да, конечно. Ей придется тщательно подбирать слова.

Мод улыбнулась.

— Если бы кто-то обеспечил безопасную гавань, защищенную гавань для отважных искателей богатства и знаний, возможно, можно было бы проложить новые маршруты, чтобы в полной мере воспользоваться этим преимуществом, и огромные выгоды для всех притупили бы остроту трагедии.

Нуан Сее выпрямился в кресле.

— Если бы такая гавань появилась, было бы глупо не воспользоваться ею.

Мод сделала вид, что играет со своим бокалом. Илемина очень четко обозначила, что можно обещать.

— Безопасная гавань в космосе имеет три основных применения. Во-первых, это база для научных исследований, естественное место сбора, где несколько видов могли бы собраться вместе в комфорте и безопасности, чтобы поделиться своими находками. Во-вторых, это центр судоходства и снабжения, порт, где можно купить, продать и перевезти груз, а усталые космические торговцы могли бы отдохнуть перед возобновлением своего путешествия. В-третьих, это военный объект, оборудованный для отражения нападений, и укрытие для тех, кто находится внутри. Военная мощь Священной Анократии, и Дома Крар, в частности, не имеет себе равных. Если бы только можно было найти подходящих партнеров для выполнения этих задач. — Мод вздохнула. — Конечно, такое сотрудничество было бы возможно только в том случае, если бы были железно согласованы союзы, а финансовые и другие обязательства были бы определены и равномерно приняты всеми участниками, и все это только после того, как произошел бы случай внезапного сотрудничества.

Лицо королевы потемнело.

— Равный вклад от каждого вида был бы только справедливым. Для того чтобы такое место было действительно эффективным, необходимы передовые технологии и современное строительство.

— И конечно, это потребует достаточного вливания капитала от партнера, хорошо знакомого с особенностями космической торговли. — Нуан Сее обнажил зубы в быстрой улыбке.

— Если бы такие планы были бы изложены в письменном виде, в тайне, конечно же, можно было бы добиться прогресса на пути взаимной выгоды. — Ну вот, она все и выложила. Помогите нам сохранить боевую станцию, и мы дадим отмашку на торговую станцию, при условии, что вы согласитесь на военный союз.

Нуан Сее повернулся к Отубару.

— А подчиненные Маршала согласны?

Вот дерьмо.

Отубар уставился на торговца.

— Я же нахожусь здесь с ней, не так ли?

Мод нужно было закрепить сделку. Она кивнула служанке, ожидавшей ее на другом конце площади. Женщина скрылась за деревом и вернулась с огромным металлическим сундуком. Квадратный и укрепленный, он выглядел достаточно неприступным, чтобы выдержать взрыв гранаты. Служанка несла его с явным напряжением, поставила на землю рядом с Нуан Сее и удалилась.

— Жест доброй воли Дома Крар, — объявила Мод. — Мы благодарны за спасение Хелен и надеемся, что клан Нуан поделится с нами противоядием для дальнейшего использования.

Ее вестник, который она запрограммировала перед встречей, послал сигнал в сундук. Он с лязгом раскрылся, и оттуда вылетел металлический шпиль, похожий на пестик цветка. Верхушка пестика развернулась. Бутылочка с зеленым туманом скользнула вверх по пьедесталу.

— Оружие Нексуса, — сказала Мод, — предназначенное для того, чтобы сделать лис бесплодными.

Нуан Сее дернулся назад.

— Дом Крар не нуждается в таких вещах теперь, когда он нашел добровольного и надежного торгового партнера в клане Нуан, — сказала Мод. — Мы не совершаем легкомысленных поступков, и как только мы это делаем, мы в полной мере это поддерживаем.

— Глубина ваших обязательств ошеломляет, — сказал Нуан Сее. — Это вполне приличная сделка. Мы поделимся противоядием.

— Это доставит мне и лорду-консорту огромную радость, — сказала Мод.

Лорд-консорт излучал всю радость бурлящей грозовой тучей.

Все потягивали свои напитки.

Королева тачи поднялась.

— Это была очень поучительная встреча, Мод из Дома Крар. У нас много планов на будущее.


Глава 17


Мод вышагивала по мосту, меря его шагами. Было раннее утро, и небо было слегка затянуто тучами, солнце играло в пятнашки с рваными облаками. Хелен, находившаяся рядом с ней, зевнула и потерла глаза.

Вчера вечером Мод сообщила Сорену и Карат о разговоре с лисами и тачи. Она не сомневалась, что лорд-консорт даст полный отчет об этом Илемине. Сорен согласился с ее оценкой — Серак и Козор нацелились на боевую станцию и хотели убрать оба инопланетных вида с дороги, но как именно они планировали это сделать, оставалось только гадать.

Потом она вернулась в свои покои, чтобы проверить, как там Арланд. Его дверь была заперта, и он не ответил на сообщение вестника. Это сводило ее с ума. Она продолжала представлять себе дикие сценарии, в каждом из которых он, беззащитный, умирал во сне. В конце концов она сдалась и воспользовалась личным проходом, чтобы проверить его. Он спал в своей постели, его грудь поднималась и опускалась в ровном ритме. Она подумывала забраться к нему в постель, чтобы обнять его, но решила, что это будет жутко, и заставила себя вернуться в свои апартаменты. С Арландом ничего не случится, он проспится после стимулятора, пока коктейль из лекарств, который ввел ему медик, залечит его раны. У него было много ран. Для него было вполне разумно проспать еще один день или даже больше.

Мод продолжала идти. Освежающий ветер трепал ее волосы, бросая короткие пряди в лицо. Изгнание на Кархари отразилось на ней. К тому времени она уже привыкла к выходкам Мелизарда. Он всегда создавал проблемы, ведь он был любимым и избалованным младшим сыном. Его грехи, какими бы тяжкими они не были, всегда прощались. Но только не в тот раз.

С того самого момента, как Мод увидела лицо своей бывшей свекрови, она научилась ожидать самого худшего, и ее воображение подсказывало ей это. Если Мелизард задерживается, то только потому, что он был мертв. Если Хелен съела кусочек незнакомого фрукта, то тот наверняка окажется ядовитым, и она, скорее всего, умрет. Если Мод встречала на дороге незнакомцев, то они были наемными убийцами, посланными убить ее. И Кархари снова и снова доказывал ее правоту, подпитывая ее паранойю.

Теперь Арланд присоединился к короткому списку людей, чью смерть она себе представляла. В списке было только четыре имени: Хелен, Дина, Мод, а теперь еще и Арланд. Прошлой ночью она все время просыпалась, проверяя, как там Хелен, а когда задремала, Арланд умирал в ее снах, и она рывком снова просыпалась. Пару раз она вставала и металась по своему балкону, как кошка в клетке.

Если бы только она могла увидеть его сегодня утром, если бы она прикоснулась к нему и почувствовала тепло его тела, это убедило бы ее, что он жив. Она скатилась с кровати, собираясь сделать именно это. Вместо этого, как только взошло солнце Карат ворвалась в ее покои, объявив, что Илемина требует ее присутствия, и удалилась.

Мод и Хелен прошли через арочный вход в башню Наставника.

— Мамочка, чем мы займемся сегодня?

— Сегодня мы отправимся на охоту, — сказала Мод.

Вчера поздно вечером, после того как она опять проснулась, она еще раз просмотрела распорядок дня. По своей сути вампиры были в основном плотоядными хищниками, и охота была у них в крови. Они любили убивать, готовить свою добычу и есть ее.

Люди тоже сохранили некоторые из этих примитивных воспоминаний. Независимо от того, насколько цивилизованными они были или насколько развилось искусство приготовления пищи, ничто не сравнится с куском мяса, зажаренном на огне.

Святая Анократия не была настолько цивилизованной. Они не утруждали себя никакими оправданиями и не дистанцировались от своего хищнического прошлого. Как только вампирский Дом претендовал на территорию, они делали две вещи. Они сажали дерево вала и обозначали охотничьи угодья.

Дом Крар содержал огромный охотничий заповедник. Сегодня, в полдень, они будут проезжать через него. Пропустить охоту было немыслимо. Она могла бы избежать наказания за пропущенные игры, пропущенный официальный ужин, даже за опоздание на свадебную церемонию, хотя последнее требовало бы возмещения за оскорбление молодоженов. Однако если она пропустит охоту, то нанесет хозяевам чудовищное оскорбление. Даже детей приводили на охоту, как только они становились достаточно взрослыми, чтобы не упасть с лошади.

— Что за охота? — спросила Хелен.

— Помнишь, как мы с папой отвезли тебя в Дом Киртина и поехали охотиться на базофов?

Это был один из редких светлых моментов в их изгнании. Мелизард получил должность в конюшне, и в течение двух месяцев они на короткое время почувствовали вкус нормальной жизни в Анократии. А потом он ударил Маршала Киртина, и все закончилось.

У Хелен загорелись глаза.

— А мне можно пойти на охоту?

— Да.

Мод поняла, что если бы она сказала обычной земной женщине, что посадит свою пятилетнюю дочь на темпераментную инопланетную лошадь и позволит ей скакать в большой стае вампиров-убийц, чтобы охотиться на неизвестного, но наверняка опасного зверя, то эта женщина тут же попыталась бы отобрать у нее Хелен. У некоторых людей были родительские собрания, а у нее — охота.

Хелен это понравится, а Мод хотела, чтобы она была счастлива. Кроме того, после отравления о том, чтобы выпускать дочь из поля зрения без армии телохранителей, готовых разорвать любого нападавшего на куски, не могло быть и речи.

Что бы ни пожелала Илемина, это, скорее всего, произойдет до начала охоты.

Они подошли к кабинету Наставницы. Дверь была отодвинута, дверной проем обрамлял склонившуюся над столом Илемину. Пожилая вампирша казалась глубоко задумавшейся, выражение ее лица было сосредоточенным и суровым.

Чувство ужаса охватило Мод. Ну, что теперь?

Она остановилась в дверях.

— Миледи?

Илемина подняла голову.

— Входите.

Мод вошла в комнату, ведя за собой Хелен. Дверь за ними захлопнулась. В ловушке.

Илемина пристально посмотрела на нее тяжелым взглядом.

— Леди Онда и Леди Севелина пригласили вас на колядки невесты.

Колядки были давней вампирской традицией. Несмотря на громкое название, это был в основном поздний завтрак, с небольшим количеством еды, но с большим количеством пьянящих напитков, коим для вампиров был кофе. Обычный вампир мог бы осушить бутылку виски и остаться совершенно трезвым, но Мод видела, как они выпивали эспрессо и растворялись в нудной мешанине невнятных слов и сплетенных рук, заявляя о своей бессмертной любви и преданности незнакомцу, с которым познакомились десять минут назад.

Колядки включали в себя большую чашу для пунша, наполненную напитком с кофеином, и каждому гостю обязательно надо было провозглашать тост. Это было обычным делом перед свадьбой, на самом деле традиция предписывала устраивать несколько колядок как для невесты, так и для жениха. Мод уже бывала на некоторых из них раньше, и каждый раз это оказывалось забавным опытом. Неизбежно кто-то предлагал ей посоревноваться, кто быстрее напьется, что заканчивалось тем, что соперница валялась под столом, а она была совершенно трезва, и ей срочно нужно было в туалет.

На лице Илемины было очень мало веселья. Оно сулило гибель. Определенно роковую.

— А это приглашение не повод для тревоги? — спросила Мод.

— Ни одна женщина из Дома Крар не получила приглашения. Это семейный праздник. Вы единственная посторонняя.

Она будет изолирована и окружена рыцарями Дома Козор. Дом Крар был обязан с честью уважать частную жизнь своих гостей. Если что-то случится, не было никакой гарантии, что подкрепление прибудет вовремя или вообще появится. Отклонить приглашение было бы одновременно грубо и трусливо, и Онда с Севелиной рассчитывали на это.

— Это ловушка. — Слова прозвучали ровно.

Илемина кивнула.

— Они будут провоцировать вас. Они попытаются выудить из вас все, что вы знаете. В противном случае они будут пытаться вас унизить.

— Они делают ставку на Арланда. Если они достаточно оскорбят меня, и я с плачем побегу к нему, он будет обязан по чести что-то предпринять. Они становятся все смелее.

Взгляд Илемины был прямым и холодным. Мод видела точно такое же выражение на лице Арланда, как раз перед тем, как он бросился на цветок Убийцу-Мира. Илемина уже приняла решение. Ни Козор, ни Серак не покинут эту планету невредимыми. Это пробрало Мод холодом до костей.

— Вы хотите получить пост Мэйвена? — спросила Илемина.

Ей даже не нужно было думать.

— Да.

Илемина повернулась к светящемуся на стене экрану. Заиграла запись. На экране Севелина бросилась на группу отрокаров. Каждый из пяти воинов Орды был крупнее Севелины. Мод и раньше сражалась с Сокрушительной Ордой, они заслужили свое имя, а потом и некоторые другие. Севелина кружила среди них, рассекая конечности, разрезая тела, грациозная, смертельная, неудержимая… на губах рыцаря-вампира играла лучезарная улыбка. Кровь окрасила ее светлые волосы. Она выглядела как берсерк, окунувшийся в бойню, но двигалась как боец, полностью контролирующий свое тело. Как жидкость. Точная. Осведомленная. Под этим всем светилась подпись.

Севелина Козор.

57 подтвержденных убийств.

Твою же мать.

На экране Севелина одним ударом обезглавила воина и рассмеялась. Казалось, она всегда знала, где находится каждый из ее противников, предугадывая их движения до того, как они их совершат.

В голосе Илемины зазвучала сталь.

— Вы отправитесь на эти колядки и будете терпеть любое посягательство на вашу честь и достоинство. Ни при каких обстоятельствах вы не должны обнажать свой меч. Мэйвен, вы понимаете меня?

— Да, Наставник.



— ИТАК, принято ли держать людей в качестве домашних животных? — спросила Севелина.

Мод отхлебнула кофе. Это был настоящий земной кофе, подаренный невесте Домом Крар и подслащенный каким-то местным сиропом до тех пор, пока он не стал меньше напитком и больше десертом. Вся свадебная компания чуть с ума не сошла, когда они увидели, как она наливает в него сливки.

Она мучительно осознавала, что и Онда, и Севелина смотрят на нее в упор. Вопросы начались в тот момент, когда она села, и становились все более возмутительными. Последнее было просто оскорблением. Если бы она была вампиром, то сейчас бы началось кровопролитие.

Это был неплохой план. Изолировать ее. Напоить хорошенько. Оскорблять ее до тех пор, пока она не нанесет первый удар, а потом убить. Они, вероятно, записывали это, чтобы снять с себя вину. Войдя, Мод мысленно прочесала всю комнату. Ситуация не изменилась. Они находились в башне, в круглом помещении. Восемь столов, по четыре вампира за каждым. Она могла постоять за себя, но никто не был настолько хорош. Илемина была права. Если я вытащу меч, то не выберусь отсюда живой.

Ее лучшей защитой было притвориться тупицей.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду, — сказала она.

Севелина тяжело вздохнула. Онда наклонилась вперед, убирая с лица каштановые волосы.

— Это вполне логичный вопрос. Вы не являетесь членом нашего общества. У вас нет ни прав, ни цели, и вы не приносите никакой пользы Дому Крар.

— Кроме сексуальных развлечений для Маршала, — добавила Севелина.

— Другими словами, вас держат здесь как источник комфорта, почти как собаку.

— Неправда, — сказала Севелина. — Собаки служат определенной цели. Они предупреждают о незваных гостях и повышают вашу безопасность.

— Ну хорошо, не как собаку. — Онда махнула рукой. — Как птичку. Красивую, декоративную птичку.

Мод удивленно подняла брови.

— Значит, вы хотите сказать, что я здесь для сексуального развлечения Маршала, как хорошенькая птичка? Есть ли у членов Дома Козор привычка совокупляться со своими любимыми птицами? Я и понятия не имела, что у вас такие экзотические вкусы.

Обе женщины моргнули, на мгновение, кипя от бешенства.

Севелина перешла на древневампирский.

— Я собираюсь свернуть ей шею.

Невеста выбрала именно этот момент, чтобы проплыть мимо нас, вся такая лучезарная, как никогда. Она плавно повернулась, положила одну руку на плечо Севелины и, все еще улыбаясь, сказала:

— Сделаешь это, и я лично воткну нож тебе в глаз. Перед тобой поставлена простая задача — спровоцировать эту сучку. Насколько это может быть трудно? Охота вот-вот начнется. Продолжай в том же духе.

Интересненько.

Кавалина одарила Мод ослепительной улыбкой.

— Ну как, вам здесь нравится? Эти двое вас не беспокоят, не так ли?

Искушение ответить на древневампирском было слишком велико.

— Нисколько. Они просто душки.

У Онды был такой вид, словно она вот-вот получит аневризму.

Улыбка невесты стала еще шире.

— Очень рада это слышать.

Она отошла.

— Значит, вы довольны тем, что согреваете постель? — спросила Онда. — А как это отразится на вашей дочери? Или вы ожидаете, что она будет учиться на примере?

— Какой хороший вопрос, — сказала Севелина. — Может быть, вы уже выбрали для нее клиента?

Дилетантки.

— Что за мысли такие, — сказала Мод. — Сексуальные контакты с ребенком запрещены. Это невероятно вредно для ребенка. Я удивлена, что это терпимо в Доме Козор. Это оказывается очень познавательной беседой. Птицы, детей… есть ли какие-либо ограничения у вашего народа?

Онда посерела, дрожа от ярости.

Севелина сердито посмотрела.

— Мы не занимаемся сексом с детьми!

Вампирши за другими столами обернулись, чтобы посмотреть на них.

— Значит, только с птицами? — спросила Мод.

Севелина схватила кувшин с кофе, вскочила на ноги и выплеснула его содержимое на Мод. Уворачиваться было некогда. Кофе был едва теплым, и она промокла насквозь.

Глаза Онды стали огромными, как блюдца. В комнате воцарилась тишина.

Севелина смотрела прямо на нее, и в ее глазах читалось предвкушение.

Мод оглянулась. Это все еще твой ход, сука.

Севелина разжала челюсти.

— Трусиха.

Под столом Мод вонзила ногти себе в ладонь. Мысленно она перевернула стол, схватила меч и вонзила его в живот Севелины.

Прошла секунда.

Другая.

Липкий кофе скользнул по ее шее, капая с волос.

Еще одна.

Севелина обнажила клыки в злобной гримасе, развернулась на каблуках и зашагала прочь. Дверь с шипением закрылась за ней.

Мод сидела очень тихо. Это все еще может плохо кончиться. Если они сейчас набросятся на нее, то лучше всего будет выпрыгнуть в окно. Это было бы тридцатифутовое падение на уступ внизу, но она могла пережить это.

Кавалина открыла рот. Каждая пара глаз наблюдала за ней.

— Миледи, мы ужасно сожалеем. Я не знаю, что на нее нашло.

— Совершенно очевидно, — сухо сказала Мод, — что некоторые люди просто не могут справиться со своим кофе.

Легкая рябь смеха прокатилась по собравшимся.

— Вы очень любезны, — сказала невеста.

О, ты даже не представляешь.

— Умоляю вас, не думайте об этом. Прошу меня извинить, но мне нужно переодеться.

— Нам и в голову не придет оставить вас здесь.

Попробуй, и ты пожалеешь.



МОД СТИСНУЛА зубы, когда длинный лифт вез ее вниз в шахте, вырубленной в самом сердце горы. Чтобы избавиться от липкого кофейного месива в волосах, потребовалась целая вечность. Чтобы счистить его с ее брони, потребовалось еще больше времени. У нее не было времени на то, чтобы наложить какую-нибудь косметику или привести себя в приличный вид.

Ей никогда не нравилось много макияжа на лице, но она всегда любила тени для век и тушь для ресниц. В изгнании тушь для ресниц стала недостижимой роскошью и часто помехой. Когда ты потеешь ведрами, пытаясь убить противника вдвое больше тебя, прежде чем он прикончит тебя, а тушь стекает тебе в глаза — это не совсем выигрышная стратегия. Но как только Мод вернулась в гостиницу, Дина предложила ей совершить набег на ее косметичку. Мод пользовалась тенями для век, тушью и светлой помадой каждый день с тех пор, как приземлилась на этой планете. Теперь же ее лицо осталось без косметики, волосы были мокрыми, потому что она не осмелилась тратить три минуты на их сушку, и от нее все еще почему-то пахло проклятым кофе.

Мод постукивала ногой. Лифт отказывался спускаться быстрее.

Она не собиралась появляться на охоте в таком виде. Если охоты, на которых она присутствовала, были хоть чем-то примечательны, то они были почти церемониальным событием. Каждый должен был выглядеть наилучшим образом, присоединяясь к процессии. Доспехи отполированы, оружие наготове, волосы уложены. Когда они, наконец, выследят того, за кем охотились, забойщики двинутся вперед и приблизятся для убийства. Затравщики будут определены заранее. Оказаться избранным было честью, и она была уверена, что затравщиками на этой охоте будут жених, невеста, возможно Арланд, Отубар, Илемина или Карат. Кто бы не был выбран из Дома Крар, он будет там только для того, чтобы убедиться, что жених и невеста получили свою добычу. Будут слышны одобрительные возгласы и это событие обязательно запишут, чтобы позже его можно было показать семье и друзьям. А потом вся компания развернется и отправится домой.

Все, что ей нужно было сделать — это вовремя добраться до конюшни, оказаться в середине процессии, обменяться любезностями и выглядеть собранной, затем выразить восхищение стратегическим моментом и ускакать обратно. Она даже этого не могла сделать. Она опоздала по меньшей мере на десять минут. Скорее на пятнадцать. И это если они уехали вовремя.

Мод снова постучала ногой. Лифт продолжал двигаться с тихим шелестом. Она снова проверила сообщение от Хелен. Взволнованное лицо дочери мелькнуло перед ней, проецируясь из ее вестника.

— Поторопись, мамочка. Мы отправляемся на охоту.

За этим последовало сообщение от Илемины.

— Ваш ребенок со мной. — Что вовсе не звучало зловеще. Мод тяжело вздохнула. Проклятые вампиры.

Наконец лифт остановился. Двери раздвинулись, открывая туннель, ведущий к широко распахнутым дверям. Дневной свет заливал дверной проем. Мод перешла на бег трусцой и выбежала на солнечный свет.

Широкая дорожка, совершенно прямая и вымощенная плоскими камнями, выкатилась перед ней, ведя к воротам. По обе стороны от нее вдоль тропинки тянулись большие загоны, окруженные массивными заборами. За каждым рядом загонов располагалась большая конюшня.

Загоны были пусты.

Виры, ширококостные массивные скакуны, предпочитаемые вампирами, исчезли.

Она резко обернулась и увидела в стороне конюха. Средних лет, огромный, седой, с гривой рыжеватых волос, переходящих в седину, он нахмурился, проверяя что-то на своем вестнике. Молодой вампир мужского пола с сероватой кожей и угольно-черными волосами стоял рядом с ним с многострадальным выражением лица. Мод решительно направилась к ним.

— Приветствую вас, — сказала Мод. — А где все охотники?

Конюх даже не поднял головы.

— Укатили.

— Укатили куда?

Он остановился и бросил на нее равнодушный взгляд.

— На охоту.

— В каком направлении?

— На север.

— Мне нужна лошадь.

Болтливая Кэти из мира вампиров одарила ее еще одним взглядом.

— У меня их вообще нет.

— Вы должны были оставить для меня вихра.

— Кто-то забрал его. На охоту. На север.

Мод собрала последние остатки своей силы воли и постаралась говорить спокойно.

— У вас есть еще какие-нибудь лошади, на которых я могла бы ездить?

— Нет.

Ладно.

— У вас здесь вообще есть лошади? Что-нибудь, кто может быстро бегать?

Молодой конюх взглянул на нее.

— У нас есть савоки. Но вы не сможете ездить на этих чертовых штуках. — Он посмотрел на конюха. — А почему они вообще у нас есть?

— Подарок от Орды, после Нексуса, — ответил конюх.

Сердце Мод забилось быстрее. Отрокар Сокрушительной Орды жил в седле. Они ценили лошадей как сокровище. Они не предложили бы в подарок ничего менее впечатляющего.

— Я возьму савока, — сказала она.

— Черта с два вы с ним справитесь, — прорычал конюх. — Они сбросят вас, растопчут, выпотрошат своими когтями и откусят вам голову. И тогда я никогда не услышу от Маршала конца этой истории.

Так могло быть. У нее не было времени спорить на эту тему.

— Вам было приказано снабдить меня конем. Приведите сюда савоков, или я сама выберу.

— Хорошо.

Конюх щелкнул пальцами над своим вестником. Ближайшая калитка в конюшне слева от них открылась. Зазвенел металл, и в загон галопом влетели три савока. Два из них были типично ржаво-красными, а один — белым, альбиносом. Невероятная редкость. Солнце освещало бархатистую короткую шерсть их шкур, и они почти сияли на бегу. Если бы это были лошади, то у них было бы, по меньшей мере, восемнадцать рук в холке. Мускулистые, с четырьмя крепкими, но худыми ногами, они двигались с ловкостью и скоростью. Их задние ноги заканчивались копытами, а передние имели три сросшихся пальца и отдельно стоящий коготь, как у раптора. Их толстые короткие шеи поддерживали длинные головы, вооруженные мощными челюстями, которые не были замечены на Земле со времен вымирания медвежьих собак и адских свиней.

Они с грохотом пронеслись мимо нее, белый самец бросил на нее злобный взгляд своих изумрудно-зеленых глаз и продолжал бежать вдоль забора, проверяя границы ограды, их узкие длинные хвосты хлестали сзади.

От них у нее перехватило дыхание. Выросшая на постоялом дворе своих родителей, Мод видела сотни отрокарских лошадей, но ни одна из них не была похожа на этих троих.

Савоки снова оказались рядом с ними, щелкая клыками, пока они пробегали мимо. Здоровяк врезался плечом в забор и отскочил в сторону. Они поскакали дальше.

— Я же вам говорил, — сказал конюх. — На них невозможно ездить.

Они понятия не имели о ценности этих животных. По меркам отрокара они были бесценны.

Вампиры, с их сокрушительной физической силой, развивались на планете, богатой лесами. Они были хищниками, нападающими из засады. Они прятались и прыгали на свою жертву, подавляя ее. Они не были ни великими бегунами, ни великими наездниками, и их кони, огромные, крепкие вихры, имели больше общего с быками и носорогами, чем со скаковыми лошадьми, которые прекрасно служили своей цели. Они могли быть нагружены ошеломляющим весом, нести его часами, и они гарантированно доставляли из пункта А в пункт Б. Это не было быстро или изящно, но они доставят вас туда, куда вам нужно.

Родной мир отрокара был местом бесконечных равнин. Отрокары были худыми и крепкими, и они могли пробежать много миль, чтобы истощить свою добычу. Их лошади были похожи на них: быстрые, проворные и неутомимые. Они едят все, что угодно: траву, объедки, пойманную на земле добычу, и они так же умны, как и дики.

Савоки пнули забор. Они казались совершенно сумасшедшими.

— Когда они в последний раз выходили на улицу?

— Мы выпускаем их раз в неделю, — сказал конюх.

Мод с трудом подавила желание закричать. Ей пришлось очень сильно сдерживаться.

— Они снабдили вас седлами?

— Да, — ответил помощник конюха.

— Принесите мне одно. То, что пришло для белого.

— А как я узнаю, какое это?

Она закрыла глаза на несколько мучительных секунд.

— То, что с белой вышивкой.

Помощник посмотрел на конюха. Старший пожал плечами.

— Иди и принеси его.

Она не стала дожидаться седла. Савоки остановились в дальнем конце загона. Мод перелезла через тяжелую металлическую ограду.

— Эй! — заорал конюх.

Белый савок увидел ее и стал копать землю, готовясь к атаке.

Мод глубоко вздохнула и сунула два пальца в рот. Пронзительный свист прорезал воздух.

Савоки замерли.

Конюх неуклюже подошел к забору и явно пытался решить, стоит ли ему схватить и оттащить Мод назад.

Когда Дина рассказывала Мод о посредничестве в установлении мира на Нексусе, она упомянула Ханум, жену Хана, и мать его детей. Они были северянами и должны были обучать своих савоков северному образу жизни. Мод снова присвистнула, меняя тон.

Савоки бросились к ней. Конюх бросился к ней, но она спрыгнула с забора и бросилась в загон.

Белый савок приблизился к ней и встал на дыбы, перебирая воздух передними ногами. Позади нее конюх выругался.

— Такой ты красивый, — сказала Мод савоку. — Такие острые когти. Такой красивый мальчик. — Он не поймет, что она говорит, но узнает и отреагирует на ее тон.

Она снова засвистела, издавая мягкий протяжный звук, и савоки запрыгали вокруг нее, подталкивая ее мордами и демонстрируя впечатляющие острые зубы. Белый самец подпрыгивал на месте, как волк, танцующий на снегу, чтобы спугнуть мышей из укрытия.

— Такой хороший. Такой грациозный.

Она снова присвистнула. Белый савок согнул колени, опустил голову и стал ждать. Она запрыгнула ему на спину и обняла за шею. Он вскочил и помчался головокружительным галопом вдоль загона. Ей потребовалась вся ее ловкость, чтобы удержаться на его спине. Наконец, когда она свистнула ему, он перешел на медленную рысь.

Конюх и его помощник с традиционным отрокарским седлом в руках уставились на нее, разинув рты. Она еще немного проехала на савоке и спешилась.

— Седло.

Конюх передал ей его через забор.

— А у белого есть имя?

— Аттура.

Призрак.

Идеально. Будем надеяться, что он может летать, как они.

Она так опаздывала.



ЗЕЛЕНАЯ РАВНИНА проносилась мимо, когда Аттура несся по траве. Савок уже давно не бегал, и в тот момент, когда она дала ему волю, он пустился галопом. После того как они вышли из конюшни, Мод на несколько счастливых вздохов отпустила всю свою тревогу и погрузилась в радостное возбуждение от ветра, скорости и мощи зверя внизу. Аттура бежал, подпитываемый чистой радостью от этого зрелища. Она чувствовала эту радость и, охваченная его желанием вырваться на свободу, позволила ему это сделать и разделила его чувство.

Но, в конце концов, реальность вернулась, словно тяжелое одеяло обернулось вокруг нее. Она проверила вестник. Они забрались слишком далеко на запад, приближаясь к возвышающимся слева от нее плато. Отряд охотников ехал по центру равнины, на восток, примерно в четырех милях впереди. Она неохотно повернулась в седле и тихонько присвистнула. Аттура заржал, замедляя шаг.

— Да знаю я, знаю. — Она пообещала себе, что в следующий раз, когда у нее будет несколько свободных часов, она привезет сюда Аттура и позволит ему побегать самому. Но сейчас им предстояло догнать целый отряд охотников.

Савок перешел на быстрый галоп, что на самом деле было не лучшим определением. У земных лошадей галоп был трехтактным, а савок бросался вперед своими мощных задними ногами, а передними ногами отталкивался от земли, вырывая из нее куски. Такая манера больше напоминала волчий бег или бег борзой собаки. Но это было на одну ступень медленнее, чем его карьер-галоп, так что она называла это быстрым галопом. Мод направила своего скакуна на перехват, и вскоре они нашли удобный ритм движения.

Она снова проверила вестник. Он послушно проецировал цель охоты — большое, смутно напоминающее кошку, животное размером с носорога с темно-зеленым мехом, отмеченным пятнами темно-красного цвета ржавчины. Главный охотник Дома Крар выслеживал его, но куда подевалась основная группа охотников, Мод никак не могла взять в толк. Вампиры не любили оставаться в стороне от главного действа.

Дейсин действительно была прекрасной планетой, решила Мод. Мягкая зеленая трава со вспышками бирюзы и золота покрывала равнину. По обеим сторонам возвышались плато, серый камень их стен выцвел от дождя и солнца почти до белого цвета. Небо было оттенено изумрудной зеленью, ярко светило золотое солнце, а ветер нес аромат полевых цветов. Было так легко затеряться во всем этом и просто дышать.

Плато слева от нее изогнулось, выпячиваясь вперед. Мод обогнула его. Далеко впереди по равнине бежала длинная процессия, массивные вихры топали вперед так, словно с каждым шагом пытались раздавить землю, как огромные коричневые клейдесдали*. Она была слишком далеко, чтобы расслышать стук копыт, но ее разум все равно выдал этот звук. Бум. Бум. Бум. Они двигались довольно быстро. Должно быть, они заметили добычу.

Ее вестник, синхронизируясь, прозвенел и спроецировал стилизованную карту, помечая отдельных вампиров в группе. Восемь человек впереди представляли собой красный треугольник, за ними следовала большая группа белого треугольника, а затем несколько зеленых кругов. Красный треугольник означал команду забойщиков, белый — взрослых, а зеленые круги были дети.

— Цель — Хелен.

Среди зеленых кругов один стал желтым. Она была в самом центре группы детей. Вероятно, охраняемой несколькими стражами и точно защищенной. И все же драки были так непредсказуемы.

Я действительно становлюсь слишком параноидальной.

Словно по сигналу, охотничья группа разделилась. Красная группа впереди отделилась, медленные вихры ускорились. Белая группа осталась на месте, держась своего первоначального курса.

Если она не поторопится, то пропустит схватку со зверем. Она не сможет поздравить пару, которая собирается пожениться, если не увидит воочию, как они поразили зверя.

Мод коротко и резко свистнула, и Аттура рванул вперед.

Далекий рев сотряс воздух. Огромная тварь выскочила из-за плато и побежала к команде забойщиков, ее зеленый мех сливался с травой. Черт побери.

Команда забойщиков развернулась веером, стремясь обойти зверя с фланга. Все будет кончено в считанные минуты.

Ее вестник запищал, пронзительный крик тревоги пронзил ее. В основной процессии что-то происходило. Строй распался, слишком хаотично, чтобы можно было что-то разглядеть. На ее дисплее в массе зеленых кругов появилась большая красная точка.

Ее охватила паника. Мод бросилась вперед всем своим весом, почти навалившись на шею Аттура. Зверь скакал изо всех сил.

Отдельные всадники покидали процессию во всех направлениях. Она бросила быстрый взгляд на проекцию. Теперь там было три красные точки. Дети бежали, а взрослые сгрудились в центре, пытаясь сдержать угрозу. Желтый круг указывал на то, что Хелен повернула на юго-запад, еще один зеленый круг следовал за ней.

Мод переместила свой вес влево, и савок повернул на запад.

Группа вампиров распалась, тела разлетались в разные стороны, и в образовавшейся щели Мод мельком увидела какое-то существо. Огромный, весь в серых пятнах и пятнах грязи и красноватой глины, неуклюжий зверь ревел, раскачивая своей огромной чешуйчатой головой из стороны в сторону. Он ударил рыцаря, и сила удара сбросила его с коня. Осиротевший вихр заржал. Огромные челюсти зверя разжались и сжали вихра. Существо отскочило в сторону, и окровавленная половина вихра упала на землю.

Что за чертовщина? Он был похож на дракона. Огромный чешуйчатый дракон.

Она должна была добраться до Хелен. Ей срочно нужно было добраться до Хелен.

Еще один дракон, на этот раз бледно-желтый, как старая кость, вырвался из скопления вампиров и устремился на юго-запад. Двое всадников на юных вихрах продолжали скакать, не обращая внимания на опасность.

Он отправился за детьми.

Мод закричала. Голова Хелен резко повернулась. Она оглянулась и вскрикнула.

Мод слилась с Аттурой, как будто они были одним существом, желая, чтобы он бежал быстрее.

Вихры бежали изо всех сил, дети подпрыгивали в седлах, но они были недостаточно быстры. Дракон следовал за ними, лапа за лапой, как бегущий крокодил, с разинутой пастью и целым лесом клыков, мокрых от слюны.

Он набирал скорость.

Быстрее. Быстрее!

Они были уже почти рядом. Почти. Оставалось несколько десятков ярдов.

Дракон с ревом бросился вперед. Оскалив зубы. Огромные зубы.

Это был вовсе не сон. Чудовище из ее ночных кошмаров ожило и пыталось сожрать ее дочь.

Вихр маленького мальчика шарахнулся в сторону, заржал в панике и споткнулся. Мальчик и зверь закувыркались в траве. Над ними навис дракон. Мод с болезненной ясностью видела все это как в замедленной съемке: испуганное лицо Хелен, ее широко раскрытые глаза, ее руки на поводьях вихра, разворот вихра, повиновавшегося ее рывку, а потом она оказалась на земле, между мальчиком и драконом.

Двадцать ярдов до ее дочери.

Какой-то звук разорвал воздух вокруг Мод, такой громкий, что она едва не оглохла. Тоненький внутренний голос подсказывал ей, что это она выла как животное, пытаясь превратить себя в угрозу.

Хелен выхватила свои клинки.

Дракон открыл пасть. Его голова опустилась вниз, и Хелен исчезла.

Что-то сломалось внутри Мод. Что-то почти забытое жило глубоко в самом центре ее существа, в том месте, где хранители черпают свою силу, когда соединяются со своей гостиницей. У нее не было гостиницы. У нее не было ничего, кроме Хелен, а Хелен была в пасти дракона. Все, чем была Мод, каждая капля ее воли, каждая унция ее силы, все это превратилось в магию, направленную через узкую линзу ее отчаяния. Она вырвалась из нее, как лазерный луч, и она увидела ее, черно-красную и ледяную, направленную на одну простую цель: Остановись!

Время застыло. Дракон остановился, заблокированный и неподвижный, и выпуклость, готовая опуститься по его шее, замерла на месте. Вихры — один из которых упал, и другой, который вот-вот собирался броситься бежать, застыли на месте, окаменев. Мальчик-вампир растянулся на траве, не двигаясь.

Это магия ад-ала, сообщил ей тот же самый внутренний голос. Ты не должна была быть в состоянии использовать ее.

Но она двигалась сквозь тишину с мечом в руке, и когда Аттура вонзился в драконью шкуру, Мод разрезала дракону щеку. Хлынула красная и горячая кровь. Мод сунула руку в порез. Ее пальцы поймали волосы, она схватила их в пригоршню и потянула. Ей не удавалось одной рукой вытащить дочь, поэтому она уперлась ногами, выронила меч и вонзилась обеими руками в рану. Ее руки нашли ткань. Она ухватилась за нее и потянула.

Тяжесть тела стала перемещаться с помощью ее рук.

Края зияющего разреза разошлись еще шире.

Ее дочь упала в траву, вся мокрая от слюны.

Неужели она мертва? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Хелен сделала глубокий, дрожащий вдох и закричала.

Магия разбилась вдребезги.

Дракон взревел от боли и ударил Аттуру, который вцепился ему в шею. Савок взлетел, перевернулся в воздухе, приземлился на четвереньки, как кошка, и бросился обратно.

Сон, преследующий ее с тех пор, как она прибыла на Дейсин, взорвался внутри нее, лопнув, как мыльный пузырь, и в мгновение ока она вспомнила все: гостиницу своих родителей, чудовищного дракона, глубокий нечеловеческий голос, который эхом отдавался в ее костях: «Отдайте мне ребенка.»

Позади нее стояли двое детей, и она была единственным существом между ними и драконом.

Мод атаковала.

Она рванула на него со всей свирепостью матери, загнанной в угол. Она колола его, резала, пронзала, ее кровавый клинок был воплощением ее ярости. Страха больше не было. Она сожгла все это в тот ужасный миг, когда увидела, как Хелен проглатывают. Остались только ярость и ледяная решимость.

Дракон ударил ее, и она увернулась. Когда он сильно ударил ее, она перекатилась на ноги и вернулась обратно, оскалив зубы в диком рычании. Она ударила его ножом в горло. Когда он попытался прижать ее своими когтями, она отрезала когти. Она не была вихрем, она не была лесным пожаром, она была точна, расчетлива и холодна, и она отрезала от него кусочки один за другим, в то время как Аттура рвал плоть монстра.

Дракон встал на дыбы — окровавленная развалина, один глаз — кровавая дыра, лапы обезображены — и заревел. Она, должно быть, сошла с ума, потому что проревела в ответ. Он обрушился на нее, пытаясь прижать своим колоссальным весом. У нее была безумная идея держать свой кровавый клинок и позволить ему пронзить себя, а затем что-то ударило ее сбоку, унося с дороги. Дракон рухнул на землю, и в мгновенной вспышке здравого смысла Мод поняла, что была бы раздавлена.

Арланд помог ей подняться на ноги. Его булава завизжала, и он бросился на дракона, его лицо превратилось в маску ярости. Она рассмеялась и нырнула обратно в бойню.

Они вместе резали, рубили и давили. В какой-то момент она мельком увидела детей, которые кололи искалеченные ноги дракона. Наконец он закачался, как колосс на песчаных ногах. Они отпрянули назад, и он рухнул на землю. Его оставшийся глаз закрылся. Он лежал неподвижно.

Мод сжала свой меч, не уверенная, что все кончено. Она должна была убедиться в этом. Она рванула вперед, целясь ему в морду.

Арланд весь в запекшейся крови, вскочил на голову дракона и замахнулся булавой, сжимая ее обеими руками. Они ударили по нему одновременно. Она вонзила свой клинок так глубоко, как только могла, в его оставшийся глаз, в то время как он сокрушал его череп повторными ударами.

Они уставились друг на друга, оба в крови.

Хелен обняла ногу Мод, ее губы дрожали. Арланд соскользнул с разбитой головы дракона и прижал их к себе.

Его голос прозвучал напряженно.

— Я думал, что потерял вас обеих.

Мод вся в крови подняла голову и поцеловала его, не заботясь о том, кто смотрит, и что они думают.


Прим. переводчика:

* Клейдесдальская порода лошадей тяжеловозов.


Глава 18


Мод постучала в дверь, отделявшую покои Арланда от коридора, ведущего к ее комнатам. Еще вчера она бы заколебалась. Сегодня она даже не остановилась.

Дверь распахнулась настежь. Арланд стоял по другую сторону, босой и без доспехов, одетый в черную рубашку поверх свободных черных брюк. Его волосы были влажными, и он собрал их в свободный конский хвост. Должно быть, он только что вышел из душа. Полдень сменился вечером, и свет заката окрасил комнату позади него в красно-пурпурные и темно-бирюзовые цвета.

Его пристальный взгляд остановился на ней. Она была одета в белый халат фонариком из паучьего шелка, ткань которого была такой тонкой и легкой, что она едва ощущала его. Широкие рукава ниспадали ей на руки, как облако. На талии она затянула халат широким поясом, а пышная юбка волочилась по полу позади нее Тонкий шелк развевался при малейшем дуновении ветерка. Он замерцал, когда свет поймал его, почти просвечивая.

Халат был рождественским подарком от Дины. Сестра вручила ей подарок, улыбнулась и вышла, предоставив Мод возможность побыть одной. Мод открыла позолоченную коробочку и уставилась на него. В то время он показался ей невероятной роскошью. На Кархари за него она бы получила год воды для нее и Хелен.

Она дотронулась до халата, ощутила тонкую ткань, и это всколыхнуло что-то внутри нее, что-то нежное и хрупкое, что она спрятала глубоко в душе, чтобы выжить, ту часть себя, которая любила красивую одежду, цветы и долгое купание в ванне. Что-то, что она думала, было потеряно навсегда в ту первую ночь на Кархари, когда она отрезала свои волосы и сидела одна на полу среди темных локонов и плакала. Теперь эта часть проснулась, и ей стало больно, и она бы снова заплакала от боли и облегчения.

Она так сильно жалела, что у нее сейчас нет волос.

Арланд приоткрыл рот.

Но ничего не сказал. Он просто смотрел на нее. Волнующая вспышка женского удовлетворения захлестнула ее.

Воцарилось молчание.

— Арланд?

Он закрыл рот и снова открыл его.

— Как там Хелен?

— Очень устала. Мы смыли с нее всю кровь, и она уснула.

— Понятно. Она боролась за свою жизнь. — Его голос затих.

— Арланд?

— Да?

— Я могу войти?

Он моргнул и отступил в сторону.

— Очевидно, я потерял свои манеры где-то на охоте. Мои глубочайшие извинения.

Она прошла мимо него в комнату.

Он закрыл дверь и повернулся к ней.

— Ты не ранена…?

Она обняла его за шею и встала на цыпочки. Ее губы встретились с его губами, и он застыл.

Неужели он меня не хочет?

Руки Арланда сомкнулись вокруг нее. Он развернул ее, и она прижалась спиной к двери. Его грубые пальцы скользнули по ее щеке, лаская кожу. Она посмотрела в его голубые глаза и затаила дыхание. Его глаза горели от вожделения, жажды и голода, все смешалось и заострилось с намеком на хищное предвкушение.

Его губы задрожали в начале рычания. Он широко улыбнулся, обнажив клыки, и приблизил свой рот к ее губам. Ее инстинкты кричали в панике, не уверенные, была ли она парой или добычей, но она так долго ждала этого и встретила его на полпути.

Они сошлись вместе, как два сталкивающихся клинка. Его губы сомкнулись на ее губах, и она открыла их, отчаянно желая соединиться, почувствовать его, попробовать на вкус… его язык скользнул по ее губам. От него пахло мятой и теплыми пряностями. Его клыки задели ее губы.

У нее закружилась голова. Она чувствовала себя легкой, сильной и желанной…

Он углубил поцелуй, его большое тело крепко прижималось к ней. Она прикусила его губу. Глубоко в его горле раздалось рычание, этот звук был хищным предупреждением или, может быть, мурлыканьем, она не была уверена. Он целовал уголок ее рта, губы, подбородок, шею, выводя на ее коже линию жара и желания. Теперь ее трясло от желания.

— Я так давно этого хотел, — простонал он.

— Как и я.

— Почему сейчас?

Он снова целовал ее шею, и каждое прикосновение его губ было взрывом наслаждения. Она едва могла думать, но все равно ответила:

— Мы сегодня чуть не погибли. Я больше не могу ждать. Я не хочу быть осторожной, я не хочу думать о последствиях или о том, что все идет не так. Я просто хочу тебя. Я хочу тебя больше всего на свете.

Загрузка...