Whore

4.

In This Moment – Blood

Час. Два. Три, а может, прошла и целая вечность. Я не знаю. Всё та же комната, погруженная во мрак. Вокруг повисла тишина, которую изредка разрезают раскаты грома. Дождь барабанит по окнам, нагоняя тоску. Тело слегка побаливало, но боль не такая сильная, как раньше. Сидя на кровати в ожидании рокового часа, раскачиваюсь из стороны в сторону. Стараюсь унять страх, что бушевал внутри. Перед глазами вновь и вновь всплывают те уродливые маски с длинными носами. И пытки девушек. Я дрожу лишь от одной мысли, что это могло случиться со мной. Слёзы текут по щекам, и я не знаю, почему плачу. Не знаю, как их остановить. Словно плотину внутри меня прорвало. Настенные часы без устали тикают, приближая момент, когда я стану рабыней. Безвольной куклой. Говорят, что Бог всегда оберегает людей, но я не вижу этого! Где ты, чёртов сукин сын, я молюсь тебе! Зову, кричу о спасении! А в ответ лишь пустота. За что? Разве я не заслуживаю спасения? Я проклята?

Я всегда любила тишину. Всегда находила в ней спасение от жестоких сиротских законов. Но именно сейчас одиночество не было моим спасением. Нет. Тишина давит со всех сторон. Загоняет в угол. Убивает. Закрывает золотую клетку на замок. Очередной раскат грома, от которого задрожали стёкла, заставляет меня вздрогнуть. Вернуться обратно в ад. Стерев слёзы тыльной стороной ладони, встаю на ноги и подхожу к большому панорамному окну. Сквозь завесу дождя я смогла разглядеть очертания сада и каменные стены высокого забора. За забором не было ничего, кроме зарослей леса. Не совсем понимаю, кто этот Молот, но очевидно одно – он невероятно богат. Как ни крути, а деньги в нашем мире решают всё. Думаю, что этот человек заплатил весьма большую сумму за то, чтобы меня признали мертвой. Хотя, о чём это я? Человек? Нет. Он не человек, а чудовище. У него нет сердца, нет ничего. Внезапно мой желудок пронзительно забурчал, намекая на свои потребности. Этот ублюдок лишил меня еды, но я успела позавтракать. В приюте я голодала намного дольше. Приложив ладонь к холодному стеклу, слегка улыбаюсь. Он не сломает меня.

Неожиданно я слышу, как открывается входная дверь, и оборачиваюсь, слыша цокот каблуков. Страх пронзил меня. Нет. Нет. Глаза расширились от ужаса, а сердце забилось настолько быстро, что перед глазами начало темнеть. Алиша. Это она. Она наверняка захочет отомстить мне, ведь Велес сказал, что никто не осмеливался поднять на неё руку. Делаю шаг назад, но упираюсь спиной в окно. Бежать некуда. Но к моему удивлению, из-за угла вышла совершенно другая девушка. Весьма красива. Невысокая. С длинными вьющимися темно-русым волосами, ярко выраженными скулами и точенной стройной фигурой, одетая в длинное чёрное платье с вырезом от середины бедра по всей длине юбки и весьма откровенном декольте. Она выглядела дерзко и уверенно. Когда я же чувствовала себя ничтожеством и трусихой. Я замерла. Нервно сглотнув, сжимаю руки в кулаки. Удивлённо осмотрев меня, она усмехнулась и хлопнула, отчего в комнате вновь загорелся свет. Я зажмурилась, свет неприятно резал глаза.

– Оу, дорогая, не хило тебя Райли отделал. Но ничего, профилактика ещё никому не мешала. И теперь ты знаешь, что с тобой будет, если ещё раз посмеешь сбежать. Кстати, у тебя неплохо получается наносить удары сверху вниз. Но об этом потом. Значит так, у меня крайне мало времени, чтобы подготовить тебя, поэтому, детка, давай договоримся? Ты не мешаешь мне делать свою работу, а я рассказываю тебе о том, что от тебя сегодня требуется, что это за место, и отвечу на пару твоих вопросов, если посчитаю нужным. Идёт? – сказала она, подходя к шкафу и открывая его.

Шкаф забит различной одеждой, начиная от джинсов и платьев, заканчивая шубами и сапогами. Ого! И это всё мне?

Я не могла ничего ответить. Время пришло. От этого не убежишь, не спрячешься. Осталось только принять сам факт, что буквально через считанные часы я стану чужой собственностью. Моё тело и жизнь больше не принадлежат мне. Нет. Тогда есть ли смысл бороться? Не знаю. Но сейчас… Меня загнали в тупик. У меня нет другого выбора, кроме как подчиниться. С этим человеком и его людьми шутки плохи. Они опасны. Это я прекрасно уяснила. К тому же, девушка сказала, что сможет рассказать об этом проклятом месте. И это единственное, что радует меня.

– Что мне надо делать? – тихо спрашиваю я, отходя окна.

– Ты быстро учишься. Кстати, как тебя зовут? – отвечает она, откровенно насмехаясь надо мной. Плевать.

– Сара.

– Так вот, Сара. У тебя есть несколько минут, чтобы принять душ. А потом я сделаю из тебя идеальную шлюху, которую хочет видеть мой братец. Вот полотенца, – она кидает мне два полотенца и я ловлю их. Мягкие, – Думаю, где ванная комната ты знаешь.

Молча кивнув, я направилась в указанную комнату. Включив свет, закрываю дверь, но вспомнив, что здесь нет замка обречённо стону. Как я могла забыть? Проклятье. Только сейчас я смогла досконально изучить ванную комнату, предыдущие несколько дней мне было не до этого. Ванная комната небольшая, но весьма уютная. Отделана белой кафельной плиткой. Небольшая серо-белая тумба, в которую встроена раковина. Над раковиной висит стеклянная полка с различными кремами и большое зеркало. Положив полотенца на полку, скидываю с себя грязные вещи. Не смотрю в зеркало. Не хочу. Включив воду, захожу в душевую кабину и встаю под горячие струи воды. Они приятно обжигают кожу, согревают тело.

Быстро приняв душ, я заматываю полотенце вокруг тела, наспех сушу волосы и выхожу из ванной.

– Наконец-то. Садись, – сказала девушка, указывая на стул рядом с косметическим столиком. На нём было разложено множество косметики, которой я даже пользоваться не умею. Я ни разу не красилась. Молча сев на стул, опускаю глаза на руки.

– А как Вас зовут? – внезапно спросила я, помня об ответах на вопросы. Думаю, что знакомство с этой девушкой – первый ответ на свой вопрос. Ведь перед тем как отправить меня в душ, она сказала, что Молот – её брат.

– Амара, – отвечает она, осторожно и не спеша расчёсывая мои волосы.

– Ты сестра Молота?

– Да. Хочешь побольше узнать о нём?

– Нет… Просто расскажи, что это за место? И кто вы такие?

– Начну с того, что отныне ты будешь жить в закрытом административно-территориальном поселении – Дуйстрэн. Здесь совершенно иные правила, традиции, законы, другой устав и порядок. Чуть позже, ты получишь кодекс и сможешь более подробно изучить всё. У нас своя монархия. Свои боги. Сейчас, ты находишься в доме Северного Королевского Клана. Клан – это криминальный фамильный род, который занимает определенную территорию, обладает высокими полномочиями, и состоит в королевской чете. У каждого клана есть свой герб, свои корни. Но закон и порядок един для всех нас. Один раз через каждые пятнадцать лет, королевский исстар* выбирает нового Князя. Он управляет всеми нами, однако у каждого клана есть свой правитель, или как мы его называем – лидер. Что ты ещё хотела узнать? Кто мы такие? Мы – команда нашего лидера. Не все, конечно, всего нас десять. У каждого из нас есть свои обязанности и определённые полномочия. Думаю, для начала этого достаточно.

Охренеть! Охренеть! Я нервно сглатываю, осознавая масштабы катастрофы.

– А почему у тебя нет татуировок? Я заметила, что они практически у каждого.

– Ах, об этом. С чего ты взяла, что у меня нет татуировок? Чернила под кожей – наше кредо. У меня есть тату, но на спине. Большинство предпочитают набивать себе «рукав», а некоторые, как я, предпочитают скрытые тату.

– Но… Но зачем ты помогаешь мне? Подготавливаешь меня для него? Почему я должна надевать бельё, разве нельзя пойти в одежде?

– Честно? Я хочу, чтобы ты была красивой. Мой брат хочет этого. И таковы наши правила. Все нижние, чтобы понравится хозяину, при первой встрече одеты в эротичное бельё. Ты должна понравиться хозяину, должна показать себя, чтобы он не отдал тебя в бордель к «общим». И поверь мне, редко кому удаётся избежать участи всеобщей дырки. Только от тебя зависит твоя дальнейшая судьба. Поэтому запомни то, что я сейчас сказала. Алиша должна была заняться тобой, но ты хорошенько приложила ей, и, боюсь, живой она тебя точно не оставит. Поэтому я тут. Поверь мне, в дальнейшем ты будешь собираться сама. Не думай, что мне жаль тебя, я просто хочу, чтобы мой братец был доволен. А сейчас – заткнись и не мешай, – сдержано ответила она.

На протяжении двух часов Амара подготавливала меня для встречи с хозяином. Укладывала волосы, наносила макияж. Косметика неприятно стягивала кожу. Именно так чувствуют себя куклы? Именно так их готовят к продаже? С каждым разом дышать всё труднее и труднее. Но я покорно молчу. У меня нет выбора. Душа истошно кричит внутри, просит бороться, но я игнорирую её крик. Закончив макияж, Амара помогла мне надеть тот самый комплект нижнего белья. Также она подобрала мне туфли. Она хорошо знала, что делать, а я просто подчинялась ей.

Стоя возле зеркала, я смотрела на своё безжизненное отражение. Кто эта девушка? Это не я. Нет. Кожаные ремни туго стягивали кожу, отчего каждое движение причиняло боль. Откровенный вырез бюстгальтера выставляет напоказ мою грудь: он едва прикрывает соски.

– Остались два элемента, – сказала Амара, и я замечаю в её руках ошейник и кружевную маску.

– Подними волосы.

Я покорно поднимаю волосы и чувствую, как кожаный ошейник стягивает шею. Он давит. Душит. Лишает свободы. Не смотрю в зеркало. Слишком отвратителен вид. Закрываю глаза, слыша, как внутри душа кричит, чтобы я сорвала удавку, но я молчу. Не могу. Замок защёлкнулся. Всё, назад дороги нет. Амара надевает на меня маску и помогает накинуть халат.

– Красавица, – сказала она, осматривая меня со всех сторон. Нет, это не красота. Это извращённое уродство, – Пошли.

Мы выходим из комнаты в коридор, и идём в сторону лестницы. Девушка шла впереди, а я покорно шла следом. Я не замечала ничего вокруг. Страх и отвращение к самой себе тащили сознание на дно. Травили кровь. Тело дрожит, я с трудом могу идти. Сейчас… Через несколько минут я увижу его. Хозяина. Стану ничтожеством.

Мы спускаемся на второй этаж, и я слышу многочисленные голоса. Краем глаза замечаю, что Амара надела практически такую же маску, что у меня, только белую. Я слышу звуки музыки, смех и нервно сглатываю. Что происходит?

– Амара, что происходит? – испуганно шепчу я, видя перед собой две парадные чёрные двери. Мы останавливаемся возле них и девушка резко оборачивается. Её глаза скрывает белая маска, что выглядит странно и нелепо.

– Когда зайдёшь, не останавливайся. Иди за мной, поняла?

– Что происходит?

– Тебе положено знать лишь то, что ты знаешь. Поверь мне, тебе же от этого лучше. Не смотри никому в глаза, иди следом. Молот будет ждать тебя в столовой. Когда зайдешь, снимешь халат и будешь ждать.

– Но… – начала было я, но она перебила меня, сказав:

– Заткнись и делай, что сказано.

Нервно сглотнув, молча киваю головой, и Амара открывает двери, ведущие в центр ада. В глаза ударяет яркий свет. Я слышу мелодичное сочетание скрипки и рок музыки. Зал просто огромен, не удивительно, что здесь так много людей. Табачный дым элитных сигар ударяет в нос, и я морщусь.

– Пошли! – прорычала девушка, и я послушно пошла следом. Всё внимание сосредоточилось на нас. Полы моего халата были незастёгнуты, и каждый мог увидеть, во что я одета. Лица людей скрывают маски двух цветов: белого и чёрного. Я слышала перешёптывания в свой адрес, но упорно шла следом за Амарой. Кто все эти люди? Что вообще происходит? Пол зала отделан чёрным мрамором. В его отражении я вижу несколько больших люстр, украшенных бриллиантами, а рядом с ними на толстых красных верёвках кружатся гимнасты в уродливых костюмах и масках.

– Входи, – сказала она, и, открыв деревянную дверь, впихнула меня внутрь комнаты. Я не удерживаю равновесие и падаю на колени. Боль пронзила меня, напоминая о ранах по всему телу. Сжав зубы, с трудом подавляю рвущийся наружу стон.

Слышу щелчок замка и оборачиваюсь, но дверь плотно заперта. Это западня. Комната освещена пламенем из камина и зажжёнными свечами в старинной люстре. Я вижу длинный деревянный стол и стулья вокруг него. На столе стояли подсвечники в античном стиле. Запах палёного воска летал по комнате. На полу, возле камина, лежал большой меховой ковёр. На стенах висят мрачные пейзажи природы, от чего мне стало не по себе. Дрожь пробила тело, отдаваясь пульсацией в висках. Страшно. Но… Где он? Где тот, который присвоил мою жизнь себе? Внезапно я замечаю в конце зала красный огонёк сигареты и очертания мужского силуэта. Он двигался ко мне. Его шаги отдавались эхом в моей голове, моё тело дрожало, не желая слушаться. Чем больше он выходил из тьмы на свет, тем сильнее я дрожала. Опускаю голову, отчаянно зажмуриваю глаза. Нет. Не могу.

– Ну, здравствуй, Сара, – раздался сверху бархатный мужской голос. Я замираю. Открыв глаза, вижу перед собой носы чёрных, идеально начищенных ботинок. Медленно поднимаю глаза, изучая фигуру мужчины. Достаточно высок. В, наверняка, сшитом на заказ, чёрном костюме. Когда мой взгляд встречается с пронзительным, наполненным похотью, взглядом тёмно-зелёных глаз, я замираю. Страх пронзает меня, я хочу кричать. Передо мной стоит сам дьявол.

Я шумно выдыхаю, по-прежнему смотря в слегка прищуренные, тёмно-зелёные глаза напротив. И мне хочется спрятаться от этого пронзительного взгляда. Я чувствую, как он впивается в мою плоть и видит все мои скрытые тайны и желания. Тупая боль пронзает тело, ссадины пульсируют, но я стараюсь терпеть. Нервно кусаю губы, продолжая изучать своего мучителя. Грубые очертания лица: выпуклые скулы, прямой нос с еле заметной горбинкой. Отросшая щетина в тон волосам. На голове некий беспорядок, словно так и задумано.

Я впала в ступор, тело не желало слушаться меня, поток мыслей и догадок мешал ясно думать. Он пугает меня. Говорят, что дьявола нет. Но теперь я знаю, что он есть, он реален. И сейчас он стоит предо мной, а я сижу подле его ног. Сломанная. Разбитая. В голове по-прежнему крутятся мысли о том, что надо бежать. Бежать, как можно быстрее и дальше.

Нет. Бежать нет смысла, мне некуда идти, я не знаю, где нахожусь. К тому же, его люди не дадут мне и шагу сделать. Что дальше? Чего мне стоит ждать? Я не знаю, чего стоит ожидать от этого больного ублюдка. Вокруг нас повисла тишина, изредка её нарушают приглушённые голоса из-за двери и потрескивание брёвен в камине. Он всё так же, с усмешкой на губах, наблюдал за мной. Словно пытался изучить. Его взгляд пронзал меня, и я, словно под гипнозом, не могла отвести глаз. Знаю, что не должна смотреть, но это сильнее меня. Мой ступор доставляет ему удовольствие. Я вижу это.

Неожиданно он резко протягивает ко мне руку, и я зажмуриваю глаза. Сжимаюсь всем телом, стараясь спрятаться, закрыться в ожидании нового удара. Мне уже всё равно: одним ударом больше – одним меньше. Привыкла. Он не спешит причинять боль, словно выжидает, как хищник, более удобный момент. И это ожидание пугает больше всего. Ну же? Давай! Давай, бей. Чего ты ждёшь? Но удара не последовало. Нет. Я открываю глаза, но не решаюсь поднять голову. Слышу его спокойное дыхание, наряду с биением собственного сердца. Не знаю, почему дрожу, не знаю, как остановить это. Я не знаю, что мне делать. От этого ублюдка зависит моя жизнь, но как мне понравиться ему, если я даже смотреть на него боюсь?

– Мне нравится, что ты боишься меня, – словно прочитав мои мысли, говорит он, нарушая затянувшееся молчание между нами. Его тихий, слегка хрипловатый голос будоражит кровь. В нём столько грязи и похоти, что меня тянет блевать.

Страшно…. Очень. Я бы отдала всё, чтобы спрятаться от него. Но мне кажется, что он найдёт меня везде, где бы я не была.

Я не отвечаю, лишь продолжаю смотреть в пол. Внезапно он присаживается на корточки рядом со мной так, что я уже могу видеть носки его ботинок. Его рука ложится на мои волосы, слегка сжимает их и начинает поглаживать.

– Не…. Не надо, – шепчу я, ощущая неприятные покалывания во всём теле от его прикосновений. Он обращался со мной как с животным. Как же противно. Я не знаю, о чём прошу, я просто хочу защитить себя от него. Хочу прожить ещё один день.

– Как может невинность и грязь, сочетаться в столь привлекательной игрушке? Ты хорошая актриса, но не пытайся играть со мной, я знаю, какая шлюха живёт внутри тебя. Я вижу тебя насквозь. Где-то в глубине свой никчемной, грязной, уродливой души ты знаешь, что хочешь этого. Теперь ты принадлежишь только мне, – шепчет он мне на ухо, поглаживая руками плечи. Ком отвращения и злости подступил к горлу. Больной ублюдок.

Его рука скользит по моей шее, заставляя меня дрожать в его руках. Добравшись до моего подбородка, он сжимает его и поднимает, заставляет меня посмотреть на него. Он умело манипулирует мной, и я не смею противиться. Наши взгляды вновь встречаются, и я нервно сглатываю, замечая небольшой шрам над его левой бровью. Не сказав ни слова, он вновь протягивает ко мне руку. Нервно сглотнув, вкладываю свою дрожащую ладонь в уверенную его, ощущая, как груба его кожа. Резко встав на ноги, он поднимает меня следом, отчего тело вновь пронзила боль. Сжав зубы, стараюсь терпеть её. Несмотря на то, что я на каблуках, он намного выше меня. Сквозь тонкую ткань халата чувствую его тело и руки, лежащие на моих бёдрах. Я вновь смотрю в глаза дьявола и пытаюсь понять, чего он хочет. Он смеётся, видя то, как я рассматриваю его.

Неожиданно он отпускает меня, а в следующее мгновенье щека загорается от сильной пощёчины. Я вскрикиваю и отшатываюсь назад, ноги не держат. Сил больше нет. Маска, скрывавшая меня от него, слетает с глаз, оставляя полностью уязвимой. Он не даёт мне упасть – вовремя подхватывает за талию. Пытаюсь вырваться из его рук, бью по груди, но страх отнимает силы. Прижав меня к себе, он наматывает мои волосы на кулак и запрокидывает голову назад, снова причиняя боль. Чего он хочет?

– Урок номер один. Ты не смеешь смотреть на меня, пока я не прикажу тебе. Когда ты будешь приходить ко мне, всегда должна смотреть вниз, потому что только там твоё место. Ты не смеешь дышать, говорить, пока я не скажу, ясно?!

– Д…Д-да. Да.

– Да, хозяин!

– Что?

– Ты должна отвечать «Да, хозяин».

– Да, хозяин.

Трудно сделать хоть один новый вдох, жадно глотаю ртом воздух.

– Хорошая девочка.

– Как… Как вас зовут?

– Для тебя есть только одно имя – Хозяин. Запомни его. Дыши им. Живи им. Но в честь того, что сегодня наша первая встреча, и ты успела понравиться мне, я назову своё имя, которое ты будешь выкрикивать подо мной. Меня зовут Дэн, и ты будешь обращаться ко мне так, когда я этого захочу. В остальное время ты будешь знать только одно слово. Хозяин.

Я вздрагиваю, ощущая его язык на своей шее. Что… Что он делает?

– Тебе идёт этот ошейник. Носи его всегда и не разочаровывай меня… Я страшно голоден, поужинай со мной, крошка.

Он отпускает волосы, и я всхлипываю, ощущая собственную безвольность. Словно марионетка, вишу в его руках. И единственный барьер, защищающий меня, – тоненький халат, но уверена, что скоро и его не будет. Обняв меня за талию, он подводит меня к большому столу из чёрного дерева, который покрыт несколькими слоями полироли. Я хочу сбросить его руки со своего тела, но покорно стою. Страх за собственную жизнь намного сильнее. Я знаю его имя и ненавижу его. Ненавижу. Отодвинув стул, он усаживает меня за стол и уходит на другой край. Расстояние между нами достаточно велико, отчего я слегка расслабляюсь. Он не сможет добраться до меня, по крайней мере, сейчас.

Передо мной стоит бокал с красной жидкостью внутри, – скорее всего это вино, – несколько столовых приборов и тарелка с фруктами. Что-то не так. Он же сам лишил меня еды, а теперь предлагает её? Он проверяет меня. Живот заурчал, но я не притронусь к еде. Нет, лучше с голода умру, но есть не буду. Опустив взгляд на руки, делаю глубокий вдох.

– Почему же ты не ешь? – спрашивает он. Его голос отдаётся лёгким эхом в моей голове, от чего я нервно сглатываю. В нём слишком много фальши и поддельной заботы.

– Я… Мне не хочется, спасибо вам за ужин, но я, правда, не голодна, – отвечаю я, смотря вниз.

– Посмотри на меня.

Покорно выполняю приказ.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда лишишься еды на месяц. Не пытайся казаться сильной, когда на деле ты простая тряпка. Как бы ты не пыталась закрыться от меня, я всегда буду видеть и знать твоё истинное лицо. Думаешь, ты сильная? Думаешь, сможешь выжить или сбежать? Нет. Ты обрекла себя в тот момент, когда бросилась мне под колёса. И сейчас ты – моя игрушка. И мне нравится то, как ты сопротивляешься. Таких, как ты, всегда интересно укрощать. Видеть, как они ломаются. Но… Я намного сильнее тебя, как бы ты не сопротивлялась мне, однажды я окончательно сломаю тебя и сделаю такой, какой мне надо. Ты станешь полностью моей. Ты уже сломлена, я вижу это в твоих глазах. Скажи, тебя мучают кошмары? Помнишь ли ты, как убила того охранника? Как вспорола ему глотку? Как кровь замарала твои руки.

– Пожалуйста… Прошу Вас…. Пожалуйста, отпустите меня. Это ошибка… Пожалуйста…. Я… Я ничего не смогу сделать вам. У меня нет ничего, чтобы могло навредить вам. Я ничего никому не скажу, да и никто не поверит мне.

– Особенно учитывая тот факт, что официально ты мертва.

– Зачем вам это? Зачем я вам нужна?

– Мне нужна новая игрушка, которую будет интересно ломать и подчинять. Все предыдущие дешевки были слишком покорны, идеальны, а мне нужна борьба. В них не было жизни, а я хочу видеть боль и слёзы. Их толкала на это семья, которую они оставили ради денег. Они делали всё, что я говорил, и делали это настолько фальшиво-идеально, что меня это злило. Тупые сучки, готовые раздвинуть ноги под кем угодно из-за денег. Лишь иногда, когда я избивал их до полусмерти, видел настоящие слёзы. Семья – она была их якорем, но ты… У тебя нет семьи, у тебя нет балласта. Ты борешься за свою жизнь, ты такая же, как и я. Именно поэтому я выбрал тебя, и твои дальнейшие действия лишь подтвердили, что я не ошибся. Вот здесь, – он кидает на стол толстую папку, – собраны доказательства того, что ты нежеланный выродок.

Его слова больно бьют по мне, пробивают трещину в моей защите. Ярость, обида и злость захлестнули меня. Этот человек ненормальный, психически больной. И я боюсь его настолько, что не могу дышать. Ненавижу. Ублюдок.

– Итак, твоё настоящее имя Алессандра Клэер. В дальнейшем документы были утеряны, и ты получила новое имя. Ты родилась на западе Пенсильвании. Твоя мать Изабелла Клэер, работала проституткой в местном борделе. По моим данным, она сделала более пяти абортов. Она хотела избавиться и от тебя, но срок был слишком большой, поэтому у неё не оставалось выбора. Во время родов она скончалась, а оботце ничего не известно. Твоя мамаша была знатной шлюхой, и я даже не смею предположить, сколько раз за день ей вставляли и кончали. Так что твоим отцом может быть кто угодно. Кто знает, может, хозяин борделя, которому твоя мамочка регулярно отсасывала, и есть твой отец? Я не привык марать руки об падаль, да и трахать проституток мне надоело, но ты…. Твоя грязная кровь, твои гены помогут тебе стать идеальной для меня, Крошка. Мне уже не терпится засадить тебе, хочу почувствовать, как мой член будет разрывать тебя. Но я не сделаю этого, пока ты не пройдёшь осмотр. Судя по информации, ты ещё девственница, а если это окажется не правдой, я убью тебя. Мне не нужна испорченная дешёвка, – усмехается он, отпивая вино из бокала.

Я чувствую, как дрожит моё тело, как слёзы скатываются вниз по щекам. В груди что-то режет, давит. Боль бьёт по мне, и я чувствую, как она убивает остатки жизни внутри. Впервые за несколько лет я слышу информацию о своей семье. О себе… О своём прошлом. Нет! Это бред. Сара, меня зовут Сара. Всё не так! Нет! Нет! Я не верю! Это не правда!

– Я. Вам. Не верю. Вы больной человек. Ублюдок, – сквозь зубы процеживаю я, смотря ненавистным взглядом в его глаза.

– Следи за языком, крошка. Данные точные. Здесь нет никакой ошибки. Я выбрал тебя. Забавно видеть твои жалкие попытки выбраться, спасти свою жалкую, никчёмную жизнь. Как думаешь, что ждёт тебя за воротами дома? Свобода? Нет. В лучшем случае, ты сдохнешь в каком-нибудь дешёвом борделе, где каждый день тебя будут пускать по кругу, трахать во все щели. Или от того, что подхватишь СПИД. Разве ты ещё не поняла? Ты – моя собственность, и только от меня зависит: будешь ты жить или нет. Я для тебя – всё, в моих руках твоя жалкая жизнь. Одно моё слово – и ты не будешь дышать, одно моё слово – и ты свободна. Не думай, что я буду ласков с тобой. Ты не особенная. Ты ничтожество. Ты обычная шлюха, которую я буду трахать, когда мне захочется, как мне захочется и где мне захочется. Будешь хорошей девочкой – я буду поощрять тебя, в противном случае – я буду наказывать тебя до тех пор, пока не увижу полное подчинение. Понятно? – с усмешкой спрашивает он, доставая из кармана пачку сигарет. Меня трясёт от страха, слёзы стоят в глазах. Холодный озноб проходит вдоль спины, отдаваясь покалыванием по коже. Боль и обида душат. Ненавижу его. Тварь. Мерзкий ублюдок.

– Да, – тихо шепчу я, вжавшись в спинку стула.

– Что «да»?! – рычит он, сжимая руки в кулаки.

– Да, хо…. Хозяин.

– Умница, а теперь встань, сбрось на пол посуду и залезь на стол, – сказал он, откинувшись на спинку стула.

– Ч… Что? – шепчу я, смотря в безумные глаза напротив. Нет. Нет.

– Я не повторяю дважды, крошка. Встала и залезла на стол.

Нервно сглотнув, встаю на ноги, и сбрасываю посуду на пол. Она разбивается, образовывая море острых осколков под ногами. Залезаю на стол, ощущая, как ноет каждая мышца тела. Колени пульсируют, боль настолько сильна, что мне хочется кричать. Но я молчу, покорно молчу, стою на коленях, ожидая приказа.

– Сними халат.

Дрожащими руками снимаю с себя халат, открываю себя. Шёлк приятно скользит по телу. Сжав халат руками, откидываю его в сторону. Нижнее бельё настолько откровенно, что мне хочется спрятаться от стыда. Но ему нравится. Я вижу это.

– Разведи бёдра шире.

Я выполняю очередной приказ и послушно раздвигаю ноги, выставляя своё тело на показ. Словно кукла на витрине. Усмехнувшись, Дэн делает очередную затяжку и, выпустив смог дыма вверх, манит меня к себе.

– Опустись на колени и ползи ко мне. Я хочу дотронуться до тебя, хочу узнать, какова твоя кожа на вкус. Иди сюда, будь хорошей девочкой. Порадуй меня, крошка. Заставь мой член хотеть тебя.

Шумно выдохнув, я опускаюсь на четвереньки и опускаю голову вниз. Нет. Я не могу. Это слишком мерзко, я не его домашний питомец. Он хочет унизить меня, сломать, и если я поддамся, то окончательно убью себя. Я дрожу от страха, слыша тихую лирическую песню. Скрипка и рок гитара навевают ещё больший страх, он сковывает меня. Мешает дышать. В голове крутятся слова Амары о том, что я должна понравится ему, иначе он убьёт меня. Что же я выберу? Подчинение или смерть? Нет, я не хочу ни того, ни другого. Не хочу, но покорно ползу в сторону мужчины. Томно покачиваю бёдрами, глотаю слёзы, слышу крик души, но ползу прямиком в ловушку дьявола.