Я дышу, пока ты рядом...

Глава 5

Увидев, как Екатерина вошла в квартиру с огромным плюшевым котом, в лапах которого был букет искусно сделанных из пластика, розовых тюльпанов, Даня усмехнулся. Закрыв дверь на цепочку, он кивнул на игрушку, глядя, как подруга пристраивает её на стуле.

— Это чего? Ты решила заняться благотворительностью и взять из детдома ребёнка?

— Вот и нет! Включи логику, болван!

Скинув модные белые сапоги, Катя сунула их в руки Богдану и сняла пальто. Пригладив безупречные кудри, собранные в красивую причёску, девушка подхватила кота и с улыбкой посмотрела на него, держа в вытянутых руках.

— Давид собирается встретиться с дочерью и рассказать ей правду, он просил меня подыскать для Сашеньки подарок. Как тебе, нравится котофеич?

— Если она обожает мягкие игрушки, думаю, в самый раз.

Они прошли в гостиную.

— М-да, Соколовский. — вздохнула блондинка, узрев валяющиеся на полу диски с фильмами, полную окурков пепельницу, причём некоторые из оных со следами алой помады, и беспорядочно наложенные одна на другую диванные подушки. — Ты по полной отмечаешь неделю каникул, да? Ну, и кто в этот раз имел несчастье стать предметом твоей похоти? Познакомь меня с очередной жертвой!

Подцепив пальцами небрежно брошенное на кресле чёрное мини-платье, журналистка язвительно шепнула:

— Тебе не кажется, что сейчас не сезон носить такие тряпки?

Забрав у неё вещицу, Даня бросил её на спинку дивана и уселся на край письменного стола.

— Светка в ванной, и знакомить вас нет необходимости, ты её давно знаешь. Слушай, Кэт, ты не могла мне звякнуть, а? Что у тебя за дурная манера являться без предупреждения?

— Уйми таланты, Дан. Чем ты ещё способен меня поразить, Казанова доморощенный? — прервала она, и уже серьёзно сказала: — ты с Ильёй давно созванивался?

— Не помню. Вроде дней пять назад. В чём дело? — нахмурился Богдан, почувствовав, как болезненно сдавило грудь.

— Я не могу до него добраться, Дан. Он не выходит в сеть, не отвечает на звонки. Пропал куда-то!

Прикрыв в комнате дверь, Даня отобрал у гостьи телефон и быстро пролистал список контактов. Ткнул в дагестанский номер Ильи, но механический голос сообщил о недоступности абонента.

— Это бесполезно. — сказала Екатерина, и отвернулась, засовывая мобильный в сумочку-клатч. — Я звонила в штаб, но со мной отказались вести диалог. Богдан, я собираюсь поехать в Долину, уже договорилась с начальством, мне выбьют пропуск на территорию боевых действий, но при условии, что привезу сенсационный репортаж. У военных не возникнет подозрений, я журналист криминального канала, они вынуждены будут со мной сотрудничать. И я смогу узнать, куда подевался Терлецкий!

— Куда ты намылилась, мать твою? В Дагестан?! — воскликнул он, и Катя упрямо сжала губы. — Ты в своём уме, нет? Головка не кипит у тебя?

Отпихнув его руку, когда Богдан прикоснулся к её лбу, блондинка сердито сказала:

— Я всё равно туда поеду, хочешь ты этого или нет! Послушай, неужели тебе нет никакого дела до того, что исчез наш друг? Я работаю на телевидении, и в курсе всего, что происходит в горячих точках! Нам присылают материалы из всех уголков, где идёт война, Дан! С Ильёй что-то случилось, он никогда не пропадал даже на день, выходил на связь, где бы ни был!

— Скорее всего, он на каком-нибудь спец. задании, и это ещё не повод паниковать. — возразил мужчина, но в тоне его Катя расслышала нервозные нотки.

Подойдя к нему, девушка крепко стиснула его правую руку и заставила поднять. Взгляд Екатерины упал на татуировку-скорпиона.

— Богдан, я пришла к тебе только потому, что вы с Ильёй всегда были связаны прочными братскими узами. Ну, не будь ты таким твердолобым, чёрт возьми! Неужели ты не чувствуешь, что он в беде?

Некоторое время, молча взирая в глаза подруги, он ощутил, как его обуяло беспокойство. Кэт права, он не может отмахнуться и делать вид, что всё в ажуре.

Илья однажды вытащил Богдана из горящего БТРа, и сейчас рука его легла на лицо, где на лбу и щеке виднелись уродливые шрамы.

— Я тебя одну не отпущу. — отрывисто произнёс он, опустив взгляд на тонкие пальцы, накрывшие его руку. — И не думай даже! Подожди пару дней, всего два-три дня, Кэт! Я о большем не прошу!

— Что изменится за это время? Ты понимаешь, что нельзя терять ни минуты!

— У отца есть хороший друг в Министерстве обороны, думаю, мне сделают исключение и я смогу не ждать три месяца, чтобы заключить контракт на прохождение службы.

На лице девушки отразилось недоверие.

— Это невозможно, Дан. Я помню, сколько документов нужно было собрать Илье, а потом ещё несколько месяцев ждать решения из Министерства! Даже если твой отец убедит своего приятеля пойти тебе навстречу, ты хоть соображаешь, что тебе придётся тотчас же лететь в Дагестан и ближайшие лет пять забыть о гражданской жизни?! Ты готов к таким переменам, вновь окунуться в пекло войны?!

Схватив ее за плечи, Богдан беспощадно встряхнул журналистку. Весь его скопившийся за время спора гнев выплеснулся наружу, и мужчина яростно прорычал:

— Откуда тебе-то знать, что такое война, и что мы с ним пережили за те два адских года?! Ты, как и твои коллеги-шакалы, готова сунуться туда, где идут боевые действия, и на первом месте у тебя не пропавший друг, чёрта с два! Ты надеешься заполучить интервью какого-нибудь исламистского командира, и эту наживку ты уже заглотила!

— Ты соображаешь, что сейчас несёшь?! — совершенно справедливо возмутилась Екатерина, тщетно пытаясь высвободиться.

— Ни в какой Дагестан ты не поедешь, поняла меня? — вдруг спокойно, но холодно сказал он и разжал руки. — Сиди на своей попе ровно, я сам разберусь с этим. Пойми одно, Катя! Там не игрушечные пукалки, а моджахеды хрен пощадят тебя, да ты понятия не имеешь, как эти мрази издеваются над русскими женщинами!

Молча пройдя мимо него, она обернулась у входной двери.

— Вот так, Соколовский? Ты в самом деле полагаешь, что я ни на что не годная, глупая амеба? Знаешь что, иди-ка ты ко всем чертям! — натянув сапоги и прихватив пальто, Катя сердито выскочила из квартиры.

Ему снилась Саша. Она смотрела на него грустными тёмными глазами, и с ним её разделяла прозрачная стена. Губы девушки шевелились, но разобрать слов Илья не мог. Его лицо опаляло невыносимым жаром, и он тщетно пытался отвернуться, но маленькое солнце ослепляло веки, и кожа пылала адским огнём.

И вдруг хлынул дождь. Холодные брызги живительной влагой омыли щеки и лоб, и Терлецкий разлепил глаза.

Вокруг простиралась бескрайняя чёрная пустошь, выжженная дотла трава обугленными ниточками, тянулась вдоль горного ручья, с шумом стекающего в ущелье.

Приподнявшись на локтях, капитан осмотрелся, и, с трудом встав на колени, тряхнул головой. Дотронулся до лица, морщась от боли — оно было сплошь в кровоточащих ссадинах.

— Товарищ капитан! Товарищ капитан, Вы живы! — неожиданно откуда-то раздался радостный вопль, и Илья, пошатываясь, встал на ноги.

Его подташнивало, жутко хотелось пить, и он двинулся к журчащему роднику.

— Где остальные? — плеснув в лицо ледяной водой, хрипло спросил мужчина. — Где ребята, Серёга?

Парень присел рядом на корточки, и устремил взор куда-то в далёкие, заросшие редкими деревьями, горы.

— Их взяли в плен у подножия горы, где они сидели в засаде. Когда мы с Вами взорвали на перевале две гранаты, Джафар сумел улизнуть по ущелью. Кто-то сдал ему план нашей операции, кто-то, у кого был доступ в штаб, как и у нас с Вами.

— Твою ж дивизию! Чёрт побери! — сплюнув сгусток крови, Илья снова выругался, на этот раз менее цензурно и, рывком расстегнув камуфляжную куртку, сдёрнул с себя.

Солнце пекло нещадно, и израненную кожу нестерпимо саднило. Обведя глазами зелёные окрестности, Терлецкий взглянул на Сергея.

— Что будем делать, товарищ капитан? Наш УАЗ сгорел, а до нашей погранзаставы километров триста! Мы своё дело сделали, фуры с наркотой уничтожены, но ребята в плену, а Аль Сайд смылся. Рация не фурычит, чтоб её!

— Слушай внимательно, сержант. Я буду считаться пропавшим без вести, понял? Ну, ты понял, о чём я?!

Лишних вопросов парень не задавал, именно это качество — сразу вникать в ситуацию — и нравилось в нём Терлецкому. Кивнув, Сергей натянул на голову вымоченный в воде бандаж.

— У Вас есть план?

— Есть. — задумчиво отозвался Илья, повязывая голову косынкой маскирующего цвета хаки. — И теперь только от нас с тобой зависит, вернёмся мы живыми или не вернёмся вообще…

Конечно, Богдан предполагал, что отец станет отговаривать его в безумной идее отправиться на Кавказ в качестве контрактника, и неохотно изложил ему свою проблему. Андрей Иванович выслушал молча, но, когда сын снова заикнулся о службе, веско отрезал:

— Выбрось эту блажь из головы! Я созвонюсь с Паршиным и узнаю, что там стряслось с твоим другом. И давай без глупостей, Данька, сиди и жди, я тебе перезвоню.

До вечера Соколовский не находил себе места, пару раз набирал Екатерине, но та упрямо не брала трубку. В том, что его сумасбродная подруга всерьёз настроена ехать в Дагестан, он не сомневался, но убедить её в небезопасности сего мероприятия шансов у него не было.

Если Кэт что-то вбила в свою голову, оставалось лишь уповать на лучшее…

Андрею удалось связаться со своим знакомым, и подполковник сообщил ему, что, по данным их разведки, штаб которой находился в Долине, капитан Илья Терлецкий был отправлен на спецзадании, однако разглашать подробности Паршин отказался.

— Жив он, так что, прижми зад и не дёргайся попусту! — в своей обычной властной манере выражаться, гаркнул Андрей.

— Это точные сведения? Или ты хочешь меня успокоить? — с подозрением усомнился Богдан, и едва не оглох от крика отца, когда тот высказался по этому поводу.

Даню накрыло облегчением, с души будто свалился свинцовый камень. Не доверять словам отца он не мог, не стал бы тот ему врать. Значит, и необходимости срываться Кате из Москвы в этот ад, где несли службу наши пограничники, нет.

Но Давыдова, к его неописуемой досаде, уже садилась в вертолёт, а узнал он об этом из её короткого смс…

Отдуваясь и громко охая, Таисия Фёдоровна проковыляла от калитки к крыльцу, и бухнула сумки с вещами у двери. Пока Сашка расплачивалась с таксистом, старушка отперла замок и скрылась в доме.

Изба была большая, добротная, её строил Михаил, ещё в советские времена, но и после смерти мужа Тая ухаживала за ней, обновляла краску на ставнях и полу, а стайки содержала в чистоте, никогда не жалуясь на трудную работу по хозяйству.

Коров Алекса побаивалась, а бабушкины Зорька и Милка были характерные, могли и пободаться, поэтому к рогатым девушка близко не подходила. А вот молоко и сметану просто обожала. Разве сравнишь то, что продают в магазинах, с настоящими деревенскими сливками!

Только здоровье у Таисии сдало, и коров пришлось продать. Не под силу, оказалось, ходить за живностью ей, а Альбина работала и приезжала к свекрови на выходные…

Идея пожить во время каникул в Чертаново принадлежала Сашке. Ей осточертел город, хотелось тишины и свежего воздуха, да и Анька уехала с матерью гостить к тётке в Челябинск, а Пашка пропадал в автосервисе старшего брата, совсем позабыв о подруге.

— Бабуль, а что, дядя Коля свой дом продал уже? — увидев в окно открытую на веранду соседскую дверь, поинтересовалась Сандра.

Таисия, сняв тёплую куртку, повесила её на крючок и подошла к внучке. Сашка стояла, вытянув шею, и пыталась разглядеть, что за машина виднелась во дворе напротив.

— Продал, его дочка к себе забрала, а Николай, ох, как не хотел уезжать-то! Всё за могилкой Люськиной ухаживал, да что ему одному здесь болтаться? Так Андрей-то за дорого купил, на то лето хочет заново всё отстроить. Вон, видать, тута они сейчас!

— Какой Андрей? — спросила Саша просто из любопытства и принялась шурудить угли в печи.

За домом присматривала соседка Ольга, местный фельдшер, Таисия ей доверяла, дружила с её покойной ныне матерью.

— Да Соколовский, из Москвы они. Сыновей у Андрея, значитца, двое, один заграницей с семьёй, а второй вроде как там, в столице живёт.

— Соколовский? — повторила девушка, чувствуя, как сжалось в груди.

Если это Богдан, подумала она, наконец, рассмотрев марку автомобиля, никакого отдыха не выйдет! Мало того, что он не давал ей вдохнуть в Москве, так теперь ещё придётся здесь с ним сталкиваться!

Решительно задёрнув штору так, чтобы из соседнего дома не было видно, что происходит за их окном, Алекса принялась вытаскивать из сумки продукты. Просто не вспоминать о Богдане, это же не сложно, и настроение не испортится!

Наблюдать закат Сашка обожала. Сидя в кресле, и подобрав под себя ноги, она быстро щёлкнула кнопкой фотокамеры. Берёзы и дубы, позолоченные солнцем, величаво тянулись к вечернему небу, и снег ослепительно сверкал на их кронах. Здесь, вдали от мегаполиса, Сандре казалось, что она попала в иной мир.

Со вздохом закрыв браузер, девушка свернула второе окно со своей страничкой в «ЛавПланет», и с грустной улыбкой провела пальцем по экрану. На неё смотрели смеющиеся глаза Ильи, это фото она скачала с его профиля, и оно было единственным, что напоминало о нём.

Хотя, нет, ещё те их письма, которые Сашка перечитывала столько раз, что уже знала наизусть!

Где он, что с ним? Боже, как ей не хватало его голоса, и так хотелось снова увидеть Илью, пусть и по ту сторону монитора.

Что это за чувства к парню, которого даже не знала в реале, Алекса не желала задумываться. Они были, эти чувства, да, странные, непонятные, но вполне реальные, и причиняли ей боль.

Конечно, он, наверное, не воспринимал всерьёз их разговоры и переписку, ведь она для него всего лишь маленькая девочка, которой не доставало дружеского тепла. Но Саша верила, что однажды, увидев её, уже повзрослевшую, Илья поймёт, что они нужны друг другу.

Только бы он вернулся в Москву…

Схватив мобильный, Сашка позвонила Аньке, и, не дав той вымолвить хоть слово, выложила всё-о своём случайном знакомстве с Ильёй, о том, что чувствовала к нему, о страхе никогда не встретиться с ним в реальной жизни. И умолкла, кусая губу.

— Ну, блин, Сань! Ты нашла время об этом трещать, дорого ведь! Давай, я приеду когда, мы это обсудим? И не реви там, дурында, ничего с твоим Ильёй не случится!

— Он на войне. — пискнула Саша, шмыгнув носом.

— Знаешь, военные вообще парни крепкие! Не накручивай ты! — рассердилась рыжая, и Алексе захотелось обнять подругу, ибо та, несмотря на свой вреднющий характер, всегда умела её утешить. — Короче…Соснина, если услышу, что хнычешь, прибью! В скайп пошли!

— Здесь интернет плохой, Ань. — пожаловалась та, и Анютка вздохнула.

— Ладушки, тогда я тебе завтра сама позвоню, у мамы безлимит на мегафоне. Всё, Сашуль, чмоки тебя, не думай ни о чём, никуда твой солдат не денется! Пока.

Сунув телефон под подушку, девушка зарылась в неё лицом и вскоре незаметно задремала.

Аппетита не было, и Сашка вяло ковырялась вилкой в яичнице, а Таисия Фёдоровна, сурово наблюдая за внучкой, продолжала уминать тесто.

Утро выдалось тёплым, ясным, но, если ещё вчера Сандра мечтала, как будет гулять по заснеженным улочкам и болтать со знакомыми деревенскими жителями, то сегодня ей вообще не хотелось выходить из дому. Интересно, Соколовский надолго сюда приехал? Встречаться с ним Алекса желала меньше всего, ибо теперь ощущала какую-то стойкую неприязнь к нему.

Что же заставляло её так к относиться к Богдану, ведь не так давно-то он ей безумно нравился?

Подойдя к вешалке, девушка сдёрнула парку и обернулась к бабушке. Тая упёрла в бок тощую морщинистую руку, испачканную в муке.

— Вот-вот, сходи, развейся, чегой-то киснешь? К Марфе забеги, спрашивала она о тебе намедни.

— Хорошо, бабуль. Я скоро вернусь! — улыбнулась Сашка, и, чмокнув старушку в щеку, выбежала во двор.

Поддевая ногой слежавшийся грязный снег, она медленно шла по слякотной дороге, и, щурясь от сверкающей белизны, высматривала дом гадалки. Марфу считали ведьмой, но всё это были лишь слухи, Алекса её ничуть не боялась.

Услышав своё имя, девушка с досадой замедлила шаг и оглянулась.

Неловко поскальзываясь на скользкой наезженной колее, к ней спешил Богдан. Внезапно налетевший с реки ветер сорвал с его головы капюшон куртки и тёмные волосы облепили лоб. Сейчас мужчина показался Сандре совсем мальчишкой, и, глядя на него, смеющегося и пытающегося не плюхнуться в подтаявший снег, она позабыла о своем гневе.

— Я уже знаю, что мы соседи, Богдан Андреевич! Ну, и как Ваш наша Чертаново?

— Да брось ты, перестань мне выкать, меня это вымораживает, Сашенька. Мы ведь не в школьных стенах, а в этом захолустье никто не в курсе, кто я такой.

Она хмыкнула, но согласно кивнула. Ей и самой было не особо в кайф обращаться к нему по имени-отчеству, в конце концов, сколько у них разница в возрасте? Лет семь-восемь?

— Ладно, договоримся так. Здесь я буду делать вид, что мы просто знакомые. — смилостивилась она и пошла дальше, не дожидаясь его.

Догнав девушку, Соколовский, не спрашивая разрешения, взял её за руку, и маленькая Сашина ладошка утонула в его — большой и тёплой.

— Это нечестно! — запротестовала Алекса, стараясь высвободиться, хотя и безуспешно.

— А я никогда не играю по правилам, малыш. — насмешливо улыбнулся он, и, не обращая внимания на её сопротивление, свернул к реке.

Споткнувшись на спрятавшемся под слоем снега камне, девушка ещё крепче стиснула пальцы Богдана, и он расценил это по-своему. Привлёк Сашку к себе и обнял за плечи, а она, оторопев от такой наглости, возмущённо прошипела:

— Эй! Отпусти!

— Тише. — усмехнулся мужчина, глядя на стайку голубей, взлетевших с покрытой льдом Чертановки. — Ты знаешь, что их нельзя вспугивать?

— Я не суеверная. Богдан, что ты делаешь? Там же лёд тонкий, он треснет! — испуганно вскрикнула Алекса, когда он ступил вниз с покатого берега.

Повернувшись к ней, Даня поднял голову, и их взгляды пересеклись. Саша затаила дыхание, чувствуя себя не комфортно, а мужчина, притянув её ближе, обхватил за спину, и ей пришлось положить руки ему на плечи.

— Ну, давай, скажи, что не боишься меня?

— Не боюсь! — её ответ прозвучал слишком уж вызывающе, хотя, внутри у Сандры всё перевернулось…

От страха ли или от того непонятного желания, которое неизменно охватывало тело рядом с этим человеком? Разбираться в этом ей не хотелось, а игра, которую вел Соколовский, начинала её раздражать.

— Взрослая ты девочка, да? Смелая… — тихо, так, что она едва расслышала, сказал Богдан, и Сашка отпихнула его.

— Мне надо идти.

— Иди сюда. — ухватив её за руку, он заставил девушку шагнуть на лёд, и она невольно прижалась к его груди, вцепившись в куртку озябшими пальцами. — Да не бойся, глупышка, он нас выдержит. Ты что, никогда не гуляла по замёрзшей реке?

— Блин, Даня, у меня сапоги скользкие, я себе нос разобью! — взвизгнула Алекса, чуть не рухнув с ног.

Пытаясь удержаться на опасной сияющей поверхности, она нечаянно с силой толкнула Соколовского и вместе с ним повалилась навзничь. Он успел её подхватить, и Сашка оказалась на нём, а Богдан, распластавшись на спине, уронил голову и расхохотался. Девушка не выдержала и тоже прыснула со смеху.

— Ты не ударился? — задыхаясь и хватая ртом морозный воздух, спросила она, чувствуя, как начинают дрожать колени.

Джинсы намокли и липли к ногам ледяной застывшей коркой ткани, но Саша не спешила подниматься. Солнце било в глаза мужчине, и они обрели яркий небесный цвет.

— Замёрзла? — улыбнулся Даня, ласково убрав с её лица волосы, торчащие из-под шапки.

— Ага. А ты? — выдохнула Алекса, и, сама поражаясь собственной смелости, провела кончиками пальцев по его щеке, и коснулась шрамов у виска.

Но поинтересоваться, откуда они, не успела, ибо Богдан, приподняв голову, вдруг нетерпеливо смял её губы своими губами. Язык его настойчиво проник в её рот, исследуя, легонько пробежал по нёбу, вызвав у девушки сладкую дрожь удовольствия. Сашка, ошеломлённая этим, но ещё больше растерявшаяся от напора, резко отпрянула, однако, рука мужчины тут же легла на её плечи, удерживая на месте.

— Подожди, не убегай. — глядя в её округлившиеся глаза, произнёс он. — Поцелуй меня ещё…

— Отпусти, Богдан! — прошипела Алекса, яростно рванувшись от него и, пошатываясь, вскочила.

Её сжигала злость на него за то, что посмел так нагло вести себя, как будто она девица лёгкого поведения! Но и на саму себя тоже злилась, ибо допустила, чтобы это произошло.

Поцелуй был, конечно, офигенным, так ещё никто её не целовал. В плане невинности Саша не была совсем уж чистой, ещё там, в Приморске, прошлым летом у неё случился не слишком приятный момент, когда она потеряла девственность. Вспоминать об этом девушка не любила — Никита, парень, с которым она познакомилась в отеле, был таким же неопытным, как и она, и от близости с ним осталась горечь разочарования.

И всё же, он был единственным её парнем, и в некотором роде Сашка считала себя отстающей в развитии среди сверстниц, ведь девчата, да та же Анька, уже вовсю жили половой жизнью!

— Саш, постой! — догнал её на полпути к дому Марфы Богдан, и она сердито сверкнула глазами. — Прости меня. Ну, что я такого сделал, малыш?!

— Не надо извиняться. — отрезала она, не позволяя ему обнять себя. — И не трогай меня! Я не хочу, ясно?!

— Врёшь. Ты же врёшь, Сашка. Ты чувствуешь ко мне то же, что и я к тебе, только не признаёшься в этом. — возразил он, шагая рядом с ней и на ходу застёгивая молнию.

Она язвительно улыбнулась.

— Ты от самоуверенности не лопни! Ничего-то ты так и не понял!

— Так объясни. — спокойно сказал Богдан, и, схватив её за обе руки, развернул к себе.

Кипя от негодования, Сашка тяжело вздохнула, взирая на мужчину полным ненависти взглядом.

— Я никогда не стану твоей игрушкой, ясно?! Думаешь, я глупая и не понимаю, что ты просто хочешь трахнуть ме…

Договорить он ей не дал, приложив пальцы к губам, и Сандра прищурилась. В эти минуты её одолевало желание влепить ему пощечину, но Богдан по-прежнему удерживал её руки.

— Да ты просто маленькая наивная глупышка. — сквозь зубы рявкнул он, начиная злиться. — За кого ты меня принимаешь? За озабоченного сопляка?!

— Тогда что Вам от меня нужно? — её тон был ледяным, а в глазах плескалось пламя гнева.

— Какой ответ, мать твою, ты сейчас хочешь услышать?!

— Правдивый!

С неба обрушился пушистый мокрый снег, а она и не заметила, когда небо заволокло пухлыми кулями туч. Богдан набросил капюшон на голову, и увлёк девушку к чьему-то забору. Мягко толкнул, и Алекса прислонилась к ровным, аккуратно выкрашенным зелёным, доскам. Уперев руку в ограждение, мужчина встал так, что Саша оказалась в кольце его объятий, и, совсем близко наклонившись к её лицу, негромко начал говорить:

— Хочешь услышать правду?! Я тебе её сейчас скажу. Ты не настолько глупа, чтобы ни чёрта не понимать, так? Неужели ты не видишь, как меня колбасит, едва ты появляешься в радиусе десяти метров? Не замечаешь, нет, как меня сжигает это проклятое желание сгрести тебя в объятия? Будь уже взрослой девочкой, Сашенька, раскрой глаза, чёрт возьми! Я схожу с ума по тебе.

Он умолк, не отводя тяжёлого взгляда от её глаз, а Алекса, не смея шелохнуться, шумно вдыхала холодный воздух, и с трудом осмысливала его признания. Ощутив, как рука Соколовского ласково прошлась по плечу, девушка упёрлась ладонями в его грудь.

— Богдан…

— Ты считаешь, что я говорю тебе всё это, только затем, чтобы усыпить твои сомнения? — продолжал он хрипло, мучительно чувствуя, как нарастает возбуждение. — Ты, в самом деле думаешь, что я способен затащить тебя в постель, а все мои слова это пустой звук?

— Пожалуйста, не говори ничего. — осипшим голосом произнесла Сандра. — Всё это неправильно, Богдан… Ты же работаешь в школе, где я учусь!

— Дело что, только в этом, чёрт возьми? — шепнул он, прижав её к себе и зарывшись лицом в волосы.

Запах ванили дурманил, и внутри разливалась жгучая сладкая похоть. Богдан стиснул зубы, разум туманился, и он уже плохо владел собой. Эта девушка реально сводила его с ума. Рядом с ней Даню одолевало лишь жаркое желание обнимать её, чувствовать, как неровно бьётся её сердце, и целовать, целовать пухлый ротик…

— Саша… Сашенька… — хрипло выдохнул он ей в губы, завладел ими, жарко, напористо впился, вырвав у девчонки стон.

Она же не противилась, с пылом вдруг начла отвечать на поцелуй, и у неё закружилась голова. Как же это было сладко, тонуть в его объятиях… Глаза её закрылись, ноги ослабли, и Сашка прерывисто вдохнула, неожиданно вспомнив об Илье.

Богдан подхватил её под ягодицы, прижимая к себе, скользнул ртом по теплой шее, и тут на него будто вылили ушат ледяной воды, когда он расслышал, как она неосознанно вдруг назвала его чужим именем.

Он резко выпрямился, и отвернулся, испытывая дикую потребность выплеснуть бурлящую ярость, но сумел-таки сдержаться. Взглянув вслед убегающей девчонке, Даня с размаху саданул кулаком об забор. Острая боль в разбитых костяшках привела его в чувство.

Что она там прошептала, когда он хотел её поцеловать? Назвала его Ильёй?

Наверняка, это какой-то мальчишка из их школы, с которым Саша встречается. Богдан перебрал в уме всех старшеклассников, но так и не смог вспомнить, есть ли среди парней хоть кто-то с таким именем. Да к чертям! С этим надо что-то делать, пока он окончательно не лишился рассудка.

Охренеть, и это всё из-за какой-то малолетки…