Я иду за тобой на мягких лапах

ГЛАВА 11 — РАЙСКИЕ ДНИ — ОЖИДАНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

ЭЛЬВЕЙНА.

Я молча вышла из кареты, вяло отмахнулась от Дана и, уныло повесив голову, побрела к боковому входу во дворец. Он еще по дороге рвался сей же момент объясниться с принцессой и требовал, чтобы я немедленно оставила службу. Кое-как убедила его подождать, клятвенно обещала увидеться с ним завтра, что-то бормотала об отце. Честно — уже сама не понимала о каком — настоящем или выдуманном. Наконец, он отстал, собственно, его в заветную дверь просто не пропустила стража. Лестница оттуда вела прямо к моим покоям.

Я шла медленно, останавливаясь почти на каждой ступеньке. Почему-то вспомнился давно читанный любовный роман, где рефреном шли уверения главной героини — пылкой красавицы — о том, какой подъем она испытывает после каждой ночи любви. Каким теплом и энергией наполнено все тело. Г олову бы оторвать автору этих лживых строк. Подъем, ага! Да из меня будто всю кровь выпили и то, что осталось, пожевали и бросили в виде тряпки. Или… Как там говорится в поучениях для юных леди? О, вспомнила: нравственные муки! От пафосной фразы меня перекосило и одновременно пробило на смех. Линии, услышав мое хриплое карканье, только глаза выпучила.

— Что с вами, госпожа, где вы пропадали всю ночь? На вас лица нет!

Я махнула рукой и недовольно скривилась.

— Помолчи!

Машинально, не слушая причитания Линии, позволила ей раздеть себя. Хорошо хоть, крови нигде не было. Еще утром, встав под душ, тщательно смыла с тела все следы бурной ночи.

— Мое отсутствие не обнаружилось? Все, тогда иди в свою комнату и больше не беспокой меня. Я никого не принимаю, кто бы ни пришел. Ступай!

Лини ушла, вздыхая и что-то бормоча себе под нос. А я упала на кровать и, раскинув руки, мрачно уставилась в потолок.

Что я наделала? Как могла позволить такому случиться? Дочь Гэридвенов — как простая девка, нет — как шлюха, отдалась мужчине после вечера, проведенного в кабаке! И произошло это чуть ли не на улице! В каком-то домишке, видно, для подобных целей и предназначенном. Боги, не в брачных покоях после венчания, а в каком-то… борделе — принцесса оставила свою невинность.

Линии что-то неразборчиво пробубнила из-за двери. Я рявкнула.

— Сказано, оставь меня в покое.

Собственно, рявкнула — это громко сказано. На самом деле, все что могла — это злобно, но слабо прохрипеть. Спустя минут пять все же встала и рывком распахнула дверь. Мало ли. Вдруг возникла серьезная ситуация, требующая моего участия.

Горничная немедленно возникла в холле.

— Миледи, не сердитесь, я лишь хотела сказать — вам передали записку.

— Кто? — устало спросила я, уверенная, что послание от Дана, — сейчас принесли?

— Нет, вчера вечером, после вашего отъезда.

Я бросила взгляд на конверт. Хм, тогда конечно, не от кронпринца, да и подписано — ее высочеству Эльвейне.

— Ладно, давай.

Присев на кровать, развернула конверт и уставилась на крупные печатные буквы. Видимо, писавший не хотел, чтобы его опознали по почерку.

«Прекрасная леди, ваш жених известен своей ветреностью и любвеобильностью. Даже сейчас, прибыв к вам в гости, он развлекается с другими. Очередное его увлечение — девушка по имени Злата, с которой он посетил ресторан Звезда Севера. Выводы сделайте сами. Ваш преданный обожатель и доброжелатель».

Меня охватило истерическое веселье. Зажав в руке письмо, я каталась по кровати и хохотала, как ненормальная. Привлеченная странными звуками, служанка осторожно заглянула в щелку.

— Все в порядке, Линии, — я вытерла невольные слезы, — это от смеха.

Дожила — добрые люди присылают письма, доносят об измене женишка. И показать ведь некому, иначе такой клубок может размотаться, что мне самой мало не покажется.

— Кто принес?

Служанка потупилась.

— Какой-то мальчик в форме пажа, но кто именно — не знаю, — она вздохнула, — простите, не спросила имени.

— Ладно, это не так важно.

Хотя, интересненько! Кто же это следит за кронпринцем тайгеров? Да еще так пристально, что знает, где и с кем он проводит время.

В дверь постучали. Я дернулась от неожиданности.

— Меня нет ни для кого! Отдохнуть не дадут! Пошли всех подальше.

Закрыв дверь в спальню, прислушалась. Горничная с кем-то спорила, но молодец — встала насмерть на страже интересов хозяйки. А вот нечего ко мне таскаться в любое время. Ну да, позднее утро, но это ничего не означает. Занята принцесса важными государственными делами. Пусть прошение об аудиенции в письменном виде подают — ага, только так! Внезапно меня пробила ледяная дрожь. Вдруг это Данвер ко мне рвется? Желает поговорить с ее высочеством о камеристке Злате.

В ужасе я обвела глазами комнату. Где ключ? Ой, он у Линии на связке. Чем подпереть дверь? Этот дикарь запросто может сюда ворваться. Я готова была схватить стул и его ножкой заблокировать створки, но тут снаружи раздался голос служанки.

— Это ваш брат миледи. Его высочество очень хотел видеть вас.

Нет, как бы я ни любила Арвиса, но сейчас видеть его не готова. Мне бы с собой разобраться. Я выглянула.

— Он ушел?

— Да миледи, я бы никого не впустила, ведь вы не велели.

— Молодец, так и держись. Вот что, если кто-нибудь спросит камеристку Злату, то говори, что она уехала в город к отцу.

Линии взглянула с изумлением.

— Злату? Кто это? Вы хотите взять еще служанку?

— Да. Нет. Она будет заниматься только украшениями. А лучше вообще не думай о ней. Запомни имя — Злата и все. Остальное — неважно. Только не перепутай. Погоди, с кем попало о ней не болтай! Вот если, например, придет посланный от тайгеров, от кронпринца, тогда и скажи! Другим не сообщай ничего.

— От кронпринца спросит Злату? — с возрастающим удивлением повторила горничная

— Что неясно? — в моем голосе прозвучало раздражение, — хватит меня злить. Все, никого не пускай, пусть хоть тараном дверь вышибают. Да что же это? Умереть спокойно не дадут!

С этими словами я захлопнула дверь, легла на кровать и в который раз сделала попытку обдумать свое ужасное поведение и его последствия.

Как я дошла до жизни такой? Ведь мне никогда не нравились оборотни — здоровенные волосатые мужланы. Я вспомнила свою влюбленность в одного из учителей Арвиса, мастера фехтования Троя. Ясноглазый изящный блондин, превращавшийся в смертельный вихрь на площадке для спарринга. Да. И то отчаяние, что охватило меня, когда я случайно узнала о наличии у него невесты. Помнится, в тот день от постигшего меня горя я пошла прямиком на кухню, где съела, сама не заметив, такую гору пирожных, что мне стало плохо. Зато потом, в ужасе от содеянного, мучимая призраком будущего ожирения, я больше месяца питалась одними салатиками. Давно это было, лет пять назад. Позже были другие влюбленности — в актеров нашего Нойманского театра, в свитских эльфов моей бабушки (те вообще казались недостижимой мечтой). Но оборотни? Обманывать себя не стану, одно время Дан все же казался мне привлекательным, но тогда я была мала и глупа. К тому же, подслушав, как наследник обзывает меня рыбой и уродиной, я сразу утратила теплые чувства к нему. Что со мной произошло сейчас, не понимаю? Детей короля учили мажеским наукам, и занимались с нами отличные специалисты. Ульвиэль считает, что мы плохо обучены. Не совсем так. Теоретически я знала о сильном животном магнетизме тайгеров, на грани естественного приворота, данного им от матушки — природы. Однако на высоком уровне он действовал лишь при сильной эмоциональной привязке самого тайгера — это, во-первых, а во-вторых, и полукровки, и маги имели к подобным эманациям повышенную устойчивость. Наверное, виновато чертово Ройне с вытяжкой атлолеи. Точно! Ну не я же! Вставать не хотелось, но пересилила себя и побрела в кабинет. В шкафах с книгами обнаружился справочник по лекарственным растениям, а в нем — нужная информация. Прочитав ее, расстроилась еще больше. Атлолея никого не околдовывала, лишь снимала навязанные обществом барьеры и помогала, сбросив цепи условностей, свободно отдаваться радостям жизни. Вот так значит — цепи сбросила и вперед, на свободу с чистой совестью?

И почему-то свобода ожидала меня именно в койке тигра! Ну, ничего себе! Оказывается для моего внутреннего эго радости жизни — это секс и побольше? Подобные выверты подсознания меня совсем не утешили. Горько вздыхая, я вернулась на кровать и легла посредине в позе морской звезды. Так думается лучше всего.

Помню, как при самой первой встрече — на берегу залива, о которой мне даже сейчас стыдно вспоминать, я словно услышала зов, прозвеневший внутри тихо, но так отчетливо. И потом, на балу он повторился, напугав и расстроив меня. Никогда не возникало во мне странной и неожиданно сильной тяги к чужому мужчине. Все былые влюбленности протекали по-другому. Хотелось, чтобы объект моего увлечения дарил цветы или говорил красивые слова, иногда даже представляла наши поцелуи, но как-то неясно. Я не очень понимала, какие ощущения должны при этом возникать, и от вида моей очередной мечты никакие бабочки в животе не порхали. Собственно, красавцы у меня в голове не задерживались, спустя пару месяцев или полгода один сменял другого.

Бабушкины эльфы вообще казались на одно лицо — изысканные, холеные статуэтки, поэтому приходилось питать нежные чувства ко всем сразу. Ничего не поделаешь, я не отличалась постоянством. Так что же произошло с Данвером? Сонеты, прочтенные на приеме, удивили и понравились. Но разве возникло нечто большее? Я уверила себя, что подавила непонятное влечение к нему и успокоилась. Но оно возникло снова, и уже совсем в другой ситуации. Зачем только мы с Арвисом пошли на чертовы бои? Поглазеть захотелось? Сильных эмоций захотелось? Что ж, я их получила в избытке. Когда увидела на ринге кронпринца — полуголого, в этой черной маске, вымазанного в крови и грязи, мгновенная острая тяга вспыхнула с безумной силой, напугав меня до полусмерти. И опять я справилась с непонятными чувствами, с трудом, но справилась. Сидя в карете, всячески показывала свое недовольство и холодность. Ну да, я и самом деле была раздражена… Настоящий дикарь! Но когда на музыкальном вечере услышала его голос и узнала, что Дан сам сочиняет стихи и пишет к ним музыку, вновь пробудилось бессознательное неудержимое влечение к нему. Во время танца я таяла в его руках, замирала под его повелительным взглядом, точно кролик перед удавом, мне хотелось подчиняться этому мужчине… Так я что, влюбилась в своего жениха? Но ведь планировала совсем другое — посмеяться над ним, причинить боль!

Видимо, это помешательство, — с тоской констатировала я, — в таких, как принц, нельзя влюбляться. Этот зверь буквально излучает животные магнетические флюиды.

Опасный и безумно привлекательный хищник. Раскусит своими острыми клыками и не подавится! Он легко разбивает сердца и дальше идет по жизни своей мягкой кошачьей походкой. А меня, кажется, он не только раскусил, но уже съел, даже не так — сожрал!

Клянусь — я так сильно сосредоточилась на мыслях — грустных и мучительных, ужасно терзающих мою бедную душу, что сама не заметила, как заснула.

И до того крепко, даже обед проспала. А когда открыла глаза, то голоса совести, чести и разума ослабели от недоедания настолько, что их легко заглушил мощный рев обнаглевшего желудка. Все со мной ясно. Если матушка отправит негодную дочь в обитель Чистых Дев замаливать грехи, то чувствую, намучаются они с принцессой. Вместо молитв и поста буду круглосуточно спать и жрать в три горла. Меня всегда от переживаний одолевает обжорство. Почему не толстею — неизвестно. Впрочем, все еще впереди. Возможно, из обители я выйти не смогу, в двери не пролезу. А сейчас — счастье, что у меня есть Линии, она догадалась — выбрала за меня блюда, и заказала их. Мои предпочтения в еде горничная знает. Кушанье недавно принесли, все еще горячее. До чего же умница, не дала своей госпоже погибнуть от голода.

Наевшись, я опять завалилась в койку рефлексировать и вообще, всячески страдать.

Сытых и грустных принцесс в книгах не бывает, не романтично. Печальные юные леди ничего не едят, гуляют по тенистым рощам, иногда поют что-нибудь унылое. Но в жизни значительно удобнее хорошо пообедать, а уж потом все остальное. И кстати, если грустным принцессам полагается гулять, то пойду-ка я, пройдусь по пресловутой тенистости, благо сад вокруг резиденции немаленький, и рощи и пруды и полянки — все имеется. Вот только личину пристрою на опухшей со сна мор… физиономии и схожу. Еще нужно выбрать платье. Да не забыть — одеться в то, что кронпринц не видел на Злате. Вдруг встречу жениха на прогулке и тогда… Боюсь представить глубину его изумления. Придется объяснять экономностью. Угу, до того бережлива — донашиваю обноски после служанок.

Пришлось взять с собой несколько фрейлин. Я выбрала своих подруг и еще барышень из числа тех, что не являлись протеже матушки. Но овце-курами, если честно, были все, кроме моей троицы! Вообще-то хотела прогуляться одна, но когда вышла в приемную, то девушки уже сидели там — служба у них такая. Нужно выразить почтение принцессе, развлечь ее, выполнить поручения и прочее. Пускай трудятся, все равно мне не под силу изменить установленный порядок. В глубине души, чего уж обманывать себя — очень хотелось увидеть принца и кое-что прояснить. Мне было страшно до одури и дрожи в коленях, и одновременно я понимала — без разговора с ним не знаю, «куда двигаться дальше». Как строить планы на будущее? Открывать свои тайны не собиралась. Пока. Но что он скажет своей невесте? Ужасно хотелось, чтобы он разорвал помолвку и сказал, что любит другую. Но представляя подобное, чувствовала необъяснимую, жгучую обиду. Почему? Черт его знает. Завязывая ленты на шляпке, одернула себя — чего ради так волнуюсь? Скорее всего, не будет его в парке. Тайгеры не барышни, чтобы чинно прогуливаться среди цветочков. Хм, они другие лютик и-цветочки предпочитают окучивать. Трудятся на ниве, так сказать, умножения поголовья… Так оно и вышло. Я молча шествовала по дорожкам, фрейлины двигались чуть позади, тихонько смеясь и болтая. В парке было чудесно и тихо, как на кладбище. Меня все больше одолевала тоска. Неужели всю жизнь предстоит провести именно так? Бездушной куклой прохаживаться по саду, совершая утренний или вечерний моцион, слушать кудахтанье глупых куриц, потом возвращаться в свою коробочку и укладываться спать?

Текли минуты, в кустах весело щебетали птицы, лучи заходящего солнца пронизывали листву, вбирая ее цвет, и тоже казались зеленоватыми. С клумб долетал медовый запах цветов. В такой обстановке всем юным девицам полагается пребывать в вечерних мечтах. У меня тоже были мечты, и они крепли с каждым часом — оторвать хвост одному кошаку, исцарапать до крови наглую физиономию. Вот только где его взять? Нет, ну где шляется? Представила, как ее высочество врывается в покои кронпринца Тайгрода и с ходу запускает туфлей ему в голову, а потом, изрыгая поток ругательств, делающих честь даже пьяному гному, бросается на противника с кулаками. Картинка развеселила, и я даже разулыбалась. Не стану поддаваться унынию, сейчас вернусь к себе, отошлю ненужных прилипал, и мы с подругами что-нибудь придумаем. Или позову Арвиса — изменим внешность да поедем в город, развеемся! В мои благие (или не очень благие) намерения вмешался случай.

Смешки, вздохи и легкий шепот восторга донесся из «куриных» рядов. В их быстром квохтанье послышались слова, от которых мое сердце на миг замерло, а потом пустилось вскачь.

— Ой, здесь кажется его высочество!

— Милорд Арвис?

— Нет-нет, кронпринц Данвер с приближенными.

— Где, где?

— Идет сюда, разве вы не видите?

Девы дружно застонали. На жениха принцессы фрейлины, разумеется, не претендовали, но волшебные слова — с приближенными, вызвали у них искренний душевный подъем. И что только девицы находят в этих оборотнях? Грубые, наглые, здоровенные мужланы! Их нельзя пускать в приличное общество! Остановившись, я наклеила на лицо маску чрезвычайной любезности и медленно повернулась.

— Мое почтение, ваше высочество, — сняв шляпу, кронпринц приветствовал свою невесту приятной улыбкой, в которой не было ни капли тепла.

Величаво склонила голову.

— Добрый вечер, милорд. Рада видеть вас в нашем саду. Вы редко бываете на свежем воздухе, а между тем, он здесь за городом, весьма свеж и благоуханен. Я совершаю променад каждый день и нахожу это очень полезным. Зря вы пренебрегаете здоровым образом жизни.

Как всегда, от моих напыщенных фраз принц сразу поскучнел лицом.

— О да, леди Эльвейна, вы, безусловно, правы, но увы, государственные дела… Пресветлый князь, отбыв на охоту вместе с вашим отцом, поручил мне заняться решением целого ряда важных проблем.

Все эти враки женишок произносил со столь серьезным видом, что не принимай я самое непосредственное участие в его делах, могла бы и поверить. Угу, теперь это так называется — государственные дела-заботы. Действительно, кто же позаботится о служанке принцессы, если не жених? Вот уж позаботился, так позаботился, наилучшим образом! Чтоб ему хвоста не видать! Вспомнив ночь моего позора, я залилась краской, а как у всех белокожих и рыжих, румянец у меня был ярким и пробивался даже сквозь личину. Ох, ну вот что с этим делать. Сжала губы и решительно направилась к пруду, жениха с собой не позвала. Захочет — сам пойдет. Сердце заныло, похоже — он вообще не собирается говорить с невестой. Нет, догнал. Окинул цепким взглядом компанию фрейлин и неожиданно произнес.

— Вы еще долго собираетесь дышать свежим воздухом? Да, конечно, я завидую вам — иметь такой сад — это чудесно! А ваши служанки, вероятно, заняты, они не сопровождают вас?

У меня перехватило дыхание, вот оно! Хорошо, что предупредила Линии о возможных поисках Златы. Боясь от волнения «дать петуха», я помедлила и наконец, смерив принца надменным взглядом, процедила со всей возможной холодностью.

— Согласно правилам этикета принцессу сопровождают фрейлины, но не служанки. Что касается горничных или другого персонала, то они должны служить старательно, а не болтаться зря по саду. Лености и несерьезного отношения к работе я бы не потерпела.

Мол, неужто ты, дикарь и дубина стоеросовая, простейших основ не знаешь? Вздернула подбородок, сжала в нитку и без того тонюсенькие губки.

— О, милорд, едва не забыла. Я бы хотела перед ужином посетить северную галерею, где размещены картины с портретами моих уважаемых предков. Не желаете ли составить мне компанию? Мне совсем нетрудно провести небольшую экскурсию для вас и ваших друзей, а также рассказать множество интереснейших и поучительных историй.

Закатив глаза, Данвер тяжело вздохнул.

— Благодарю за чрезвычайно лестное приглашение. Право, сейчас я не готов ответить. Прошу простить, ваше высочество, неотложные дела. Желаю приятной прогулки.

И фьють, только след простыл. Тайгеры умчались за своим лордом. Девицы мои разочарованно переглядывались, вздыхали, не скрывая охватившей их печали. Я сжала кулаки и, дрожа от волнения, подозвала Лийзу.

— Отведи всех к пруду, рассади в той дальней беседке — с плющом и розами, да что-нибудь почитай. Быстро уводи стадо, и не отпускай никого за мной, поняла? Пусть Рейма тебе поможет.

Разговаривала тихо, на пределе слышимости. Овцам не положено знать лишнее.

Подружки привыкли к моим неожиданным выходкам, и Лийза молча кивнула, подмигнув. Так, чтобы не заметили остальные.

А я остановилась и, взяв Верену под руку, слабым голосом протянула.

— Ступайте в беседку, леди, мне необходимо отлучиться. Ах, где мои нюхательные соли.

Постанывая и охая, потащилась в противоположную сторону. Подруга сочувственно поддерживала меня под локоть, не показывая своего удивления,

Однако, скрывшись за ближайшими кустами, я подняла подол и припустила почти бегом в направлении дома.

***

Княжич вообще-то надеялся встретить в саду Злату. Поди, догадается выйти на свежий воздух. По приезде он отпустил девочку, не стал удерживать или просить остаться. Хотя, тигру больше всего хотелось схватить добычу и, закинув на спину, унести. Куда? Да снова в постель — куда же еще? Но человек сурово осадил жадную неугомонную скотину. Дорвался зверюга до сладкого! Напробовался нежного тела по самое не могу! Понятно, что Злате нужно было выспаться, отдохнуть, ведь ночью она так устала. При мысли о том, сколько пришлось малышке потрудиться, Дан непроизвольно мурлыкнул, зажмурившись. Ах, какая она сладкая, отзывчивая. Как мило краснела и трепетала, сжимая коленочки, закрывая ладошками грудки. Какой пугливой и робкой была вначале, и как пылала потом! Эта ночь смела все сомнения: золотая девочка — его истинная судьба!

Оборотней зря считают распущенными и неразборчивыми в сексе.

Если тайгер встретит свою настоящую пару, любовь — предназначенную богами, то вернее и преданнее мужчины не найти! А уж как ревностно он охраняет свое достояние — никому из обидчиков любимой не уйти живым. Увы, случается такая судьбоносная встреча столь редко, что по пальцам можно пересчитать. Родителям Данвера — повезло! Однако, сам княжич не надеялся, что Фиорета (богиня удачи) повторно одарит их семью. Спорить не станешь, животное начало в тиграх сильно, кровь кипит, и контроль человека над зверем в юности слаб. Всем молодым тайгерам хочется секса, и побольше, и самого разного — с тиграми, людьми и нелюдьми всех мастей. И самки и самцы неутомимы в любовных играх. До верности ли? И как понять — твоя ли это пара? Любвеобильные тигрицы склонны менять партнеров, отдаваться сразу двоим — для них порочная, но притягательная забава. Прекрасные светлые эльфы порой заводят романы с оборотнями, вот только их влюбленность коротка. Быстро пресытившись знойной страстью, остроухие уходят, не оглядываясь. Тайгеры утомляют их своим жаром. Человеческие самки, напротив, верны и привязчивы, даже чересчур. Но далеко не все способны с безотказной пылкостью принимать тигра, да к тому же — если нет магии, то женщины рождают лишь обычных человеческих детенышей. Полукровки выносливее и сильнее физически, их тела быстрее восстанавливаются после ран и болезней, однако вторая ипостась не пробуждается. А что самое грустное: какой бы бескорыстной не казалась дева в первые недели или месяцы, постепенно все меняется. Данвер задумался, нет, все-таки неделя, на большее их не хватает. Так вот — рано ли поздно, они начинают намекать или прямым текстом требовать. Чего? Ну не ласк же, их у тайгеров требовать не надо, без просьб заласкают до обморока. Все куда тривиальнее — подарков: украшений, карет и лошадей, красивых домов, ценных магических амулетов. Кронпринц скупым сроду не был и не испытывал терпение своих амарит. За сладкие ночи награждал барышень, не жадничая. И все же их неприкрытая радость при виде очередного подарка, колола сердце. И порой больно колола. А еще вызывала странное чувство, схожее с брезгливостью. Неужели девы могут лишь продавать свои ласки? А дарить? Дарить просто так они не способны? Неужели он сам по себе не достоин любви? Не хотелось верить в продажность большинства самок. Увы, опыт твердил именно об этом.

Странно, но в отношении Златы княжич был настроен вовсе не так настороженно и предвзято, и заранее согласен на любые ее просьбы. Даже если подарки станут причиной девичьей привязанности, пусть. На первое время ему и этого хватит. А уж потом девушка полюбит его по-настоящему, он все для того сделает! Милая зеленоглазка совершенно не похожа на всех остальных, нет-нет! Об этом даже думать смешно! Ах, как же ему повезло! Чистая, нежная, не способная на обман и притворство. И совсем неопытная девочка. При мысли об этом застучало сердце. Неопытная, наивная, золотая малышка. Не страшно, Дан ее всему научит. Наверное, зря он так утомил девочку. Ничего, в любовных делах главное — практика. Со временем привыкнет и будет легко выдерживать его темперамент. У оборотней аппетиты немаленькие. Однако именно эта особенность приводит в восторг большинство человеческих женщин, о тигрицах и говорить нечего. «Ладно, ладно», уговаривал Дан своего зверя — «не рычи так сердито, Злата недолго отдохнет и опять окажется в моей постели. На сей раз станет ублажать меня до самого утра». От порочных и сладких мечтаний кровь вскипела и устремилась вниз. В штанах стало невыносимо жарко и тесно. Вот черт! Не стоит думать о девах — нежных и сейчас совершенно недоступных. «Может, тогда воспользуемся доступными?» — вкрадчиво мурлыкнул огромный кот, на что Дан грубо обругал несчастное животное. А ведь тому всего лишь хотелось немного ласки. Так нет, его жестко обломали, вместо того, чтобы прислушаться к здравым суждениям.

Увидев издали стайку барышень в ярких шелках, тайгер ускорил шаг, увы — это оказались фрейлины Эльвейны во главе с госпожой. Данвер поморщился при виде невесты. Уныыылая! Бежать от нее хочется как можно дальше! Еще с разговорами вяжется, о чем с такой манерной ханжой прикажете говорить? А ведь маленькая была вроде нормальным веселым ребенком, даже с Виком дралась, потом брат рассказывал — они помирились, играли вместе. Да какая разница: была и сплыла. Страховидность-то никуда не делась! Сейчас бы удрать от постылой суженой быстрее! Невежливо? Плевать. Пусть Вик ее развлекает. Они ведь ладят? И прекрасно! А сейчас, поскольку принцесса осталась в саду, значит, можно прорваться к Злате. Почему девочка так цепляется за свою работу камеристки? И слышать не хочет о том, чтоб оставить ее. Наверное, не столько за службу переживает, сколько боится урона для репутации. Как у людей все сложно. Дан вздохнул, прибавляя шаг.