Я не такая

8

— Что это с тобой, Малышева? — спросил ее Боря в школе на следующий день. — Парик надела?

Боря никогда не отличался особой тактичностью, и на этот раз говорил громко, трогая Аню за волосы.

— Отстань, Шустов. — Она мотнула головой, увертываясь от его прикосновения. — Не твое дело.

— Грубо, Малышева, грубо. — Он и не думал отставать. — Я только хотел сказать, что тебе ничего, идет. Лучше, чем раньше.

— Спасибо, Боря, ты умеешь польстить девушке, — отмахнулась от него Аня.

Обижаться на Борю не имело смысла, это все равно что обижаться на дождь за то, что он тебя намочил.

— Не слушай его, — сказала Ира, — много он понимает. Тебе хорошо. Очень удачное решение в теплых тонах.

На все явления жизни Ира смотрела глазами художника — будь то цвет свитера, форма зажигалки или прическа подруги.

Света тоже не упустила случая высказать свое мнение.

— Да, неплохо, — снисходительно сказала она. Почти как у меня.

У Светы тоже было каре, только гораздо длинней и совсем другой формы. Ане стало неприятно от этих слов, она даже пожалела, что постриглась именно так. «Еще подумает, что я ей подражаю, — с тревогой подумала она. — Вот воображала!»

— Кстати, ты не обиделась, что мы ушли от тебя по-английски, не прощаясь? — спросила Света, глядя в упор на подругу.

— Нет, ваше право, — сказала Аня, не отводя глаз. — Почему я должна обижаться?

— Вот и хорошо, — удовлетворенно сказала Света. — Ведь, сама понимаешь, у влюбленных всегда найдутся свои дела…

— Как не понять, — хладнокровно ответила Аня.

Ей опять показалось, что Света нарочно хочет причинить ей боль.

Ваня вслух ничего не сказал об Аниной прическе. Но по его глазам было видно, что он заметил перемену и она пришлась ему по душе.

Прозвенел звонок, и все заняли свои места. Был урок физики, и Людмила Сергеевна Кошкина заунывным голосом рассказывала о первом законе Ньютона. Ане стало скучно слушать, а тем более записывать то, что можно прочитать в учебнике, и она заговорила с Ирой.

— Как ты думаешь, у Красовской с Волковым это серьезно?

Ира нерешительно посмотрела на подругу и кивнула.

— Я тоже так думаю, — продолжала Аня. — Только, по-моему, она ему совсем не подходит.

Ира вздохнула. Кто-кто, а она-то знала, каково это — любить того, кто несвободен.

— Я говорю так не потому, что его люблю, — начала было оправдываться Аня. — Просто она его совсем, совсем не понимает!

Людмила Сергеевна строго посмотрела на девочек поверх очков и сказала:

— Малышева, прекрати отвлекать Дмитриеву! Подруги замолчали, но ненадолго.

— Мне кажется, что она ко мне стала плохо относиться в последнее время, — сказала Аня.

— Кто? Кошка?

— Да нет, Света. Она все время хочет меня задеть. Ты не замечала?

Ира задумалась, как будто пытаясь что-то вспомнить, И сказала:

— Пожалуй, да. Ни одного твоего шага не пропустит без комментария.

— И вот я думаю, — продолжала Аня, — отчего это? Ведь я же ей не соперница. Во-первых, потому, что Ваня любит ее, а во-вторых, потому что она красивее меня в тысячу раз.

— Значит, она так не считает. Потому что, если бы она оценивала тебя низко, не стала бы подкалывать.

— Послушай, а может быть, для меня еще не все потеряно? — спросила Аня, с затаенной надеждой. — Может быть, не все у них так хорошо, если она все время пытается меня уколоть?

Ира не успела ответить, потому что Кошка ударила указкой по кафедре и вскочила с места:

— Это безнравственное отношение к преподавателю! — завизжала она. — Малышева! Прекрати это безобразие!

Она покраснела от собственного крика, а ее очки гневно скакали на носу. «Наверное, у нее что-то не ладится в личной жизни, поэтому она такая бешеная», — подумала Аня.

— Извините, Людмила Сергеевна, я больше не буду, — сказала она вслух, но когда Кошка расходилась, ее было не остановить.

— Что с тобой происходит в последнее время? — кричала она. — Выкрасила голову, начала красить ресницы… Это безобразие!

— Да она влюбилась! — с места закричал Боря, размахивая руками. — Втрескалась!

— Тебе, Шустов, лучше помолчать, — негромко, но твердо сказала ему Аня. — За умного сойдешь.

Боря хотел продолжить, но передумал, только значительно посмотрел на Ваню и присвистнул.

— Немедленно иди в туалет и смывай тушь! Тоже мне, моду взяли в школу краситься!

Аня не двигал ась с места.

— Я что-то неясно сказала?

Аня достала белоснежный носовой платок, вытерла им глаза и показала его Кошке. Платок был по-прежнему белым. Кошка растерянно хлопала глазами, а девочки в классе стали тихонько хихикать.

Но тут ко всеобщей радости, прозвенел спасительный звонок, урок закончился и спор можно было не продолжать.

— Ну, Малышева, — только и сказала Кошка, — готовься. Я тебя в следующий раз к доске вызову. И мы посмотрим, как то, что на голове, повлияло на то, что в голове.

Никто не засмеялся ее шутке, кроме Бори, но смеялся он за семерых.