Я подарю тебе счастье

Глава седьмая

— Донья Аугуста в гостиной, — сообщила горничная.

Нена спускалась по лестнице, чувствуя себя обессилевшей. Вопреки ее ожиданиям, приступы мучительной тошноты не прекращались. Неужели у нее что-то серьезное? — подумала она и, подойдя к холлу, сделала глубокий вдох. Что здесь делает донья Аугуста в половине одиннадцатого утра? У Нены кружилась голова, и ей не хотелось разговаривать, но нельзя даже думать о том, чтобы попросить свекровь уйти.

— Нена, — донья Аугуста приподнялась с дивана, и Нена подошла, чтобы поцеловать ее. — Сядь, дитя, и расскажи, что с тобой происходит, — без промедления начала она. — Ты бледна, и вид у тебя нездоровый. Ты ходила к врачу?

— Нет, не ходила. Я не знаю, что со мной. Уже несколько дней меня тошнит, но только по утрам.

К середине дня я чувствую себя значительно лучше и начинаю думать, что пошла на поправку. Думаю, что у меня какая-то инфекция, — мрачно предположила Нена.

— Только по утрам, говоришь? — задумчиво переспросила донья Аугуста.

— Да. Самое странное, что я даже думать не могу о завтраке, но к обеду у меня разыгрывается аппетит. — Нена закрыла глаза, ожидая, пока пройдет тошнота. — Извините. Через минуту я приду в норму.

Донья Аугуста улыбнулась. Это дитя не имеет представления о том, что с ней происходит, с жалостью подумала она, гадая, как неожиданная новость повлияет на отношения между молодыми, и понимая, что она должна проявить максимальную деликатность.

— Нена, ты подумала о том, что, возможно, это не инфекция?

— Нет. А что это может быть? — Внезапно она поняла значение вопроса доньи Аугусты и резко выпрямилась. — Неужели вы думаете, что я… — Нена повернулась, глядя на нее расширившимися глазами.

— Ожидаешь ребенка? — мягко подсказала мать Рамона.

— Но этого не может быть! Я хочу сказать, разве такие вещи происходят сразу, вот так?

— Когда как. Вы пользовались какими-нибудь противозачаточными средствами?

— Н-нет. Я не думала об этом. Я…

— В таком случае существует большая вероятность того, что ты беременна. Тошнота по утрам один из первых признаков. Я очень страдала от нее, когда ожидала Рамона.

Нена бессильно опустилась на диван. Потрясение лишило ее сил. Она ожидает ребенка от Рамона. Что теперь делать?

— Донья Аугуста, пожалуйста, не говорите Рамону. По крайней мере, пока я не узнаю, что на самом деле беременна. Наши отношения — вы это знаете — сейчас развиваются не слишком хорошо.

Я должна сама принять решение.

— Понимаю, дорогая, но позволь мне записать тебя на прием к прекрасному врачу. Он определит, в положении ты или нет, и тогда мы будем исходить из этого. А сейчас я хочу, чтобы ты легла на диван и приподняла ноги. Вот так, — донья Аугуста подложила подушку под спину Нены. — Настой из лекарственных трав тоже пойдет на пользу. Я сейчас же прикажу горничной, чтобы она приготовила его, — сказала она, принимая на себя руководство.

Ребенок.

Каким он будет? Мальчик родится или девочка?

Как отреагирует Рамон, когда узнает, что она беременна? Как все это не вовремя, с горечью подумала Нена, разрываясь между необычными чувствами: в ее чреве растет крошечное существо, а они с Рамоном так далеки друг от друга!

Она вздохнула и закрыла глаза, отдав себя на попечение доньи Аугусты, которая приказала приготовить чай, накрыла ноги Нены кашемировым пледом и направилась к телефону, чтобы сделать несколько звонков.

Вскоре она возвратилась к Нене.

— Все в порядке. Тебя примут завтра в одиннадцать часов утра. Я могу сопровождать тебя, но пойму твои чувства, если ты предпочтешь поехать одна.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Нена. Если вы не возражаете, я лучше поеду одна.

— Понимаю, дорогая. Но, пожалуйста, позвони мне, когда врач сообщит результат.

— Но вы не расскажете Рамону?

— Разве я не пообещала тебе, что это будет нашим секретом? При условии, что ты позволишь мне заботиться о тебе. Ведь, возможно, у меня будет внук, — добавила она с заговорщицкой улыбкой.

— Конечно! Вы замечательная. Большое вам спасибо.

— Не за что. Мне приятно наконец обрести дочь, которую я могу баловать.

С цифрами что-то явно не в порядке.

Рамон нахмурился. Он уже несколько раз изучил ревизии баланса и понял: что-то не состыковывается. Взяв страницы, некоторые пункты в которых были обведены красным, Рамон снова просмотрел их. И это не все, размышлял он, откидываясь на спинку кожаного вращающегося стула. У него такое чувство, что и в управлении нескольких компаний дона Родриго Карвахаля происходит что-то неладное. Однако ему еще не удалось выяснить, что именно.

Для того чтобы сделать это, ему потребуется некоторое время.

Рамон не доверял сэру Уилфреду с его изысканно-вежливыми манерами, услужливо подготовленными ответами и слегка покровительственным отношением. Как долго сэр Уилфред обирал покойного дона Родриго? Вероятно, очень долго — несомненно, с тех пор как из-за тяжелой болезни старый джентльмен был вынужден передать своему коллеге управление делами. К тому же в структуре холдинговой компании работает команда опытных влиятельных юристов, которые, судя по всему, сосредоточили в своих руках слишком большую власть.

Придется заняться слежкой, решил Рамон, потому что он намерен докопаться до сути дела. Несмотря на эту проблему и целый ряд других, не менее сложных, которые ему приходится разрешать в Аргентине, он ломает голову над самой трудной проблемой из всех — своей женой.

Нена упорствует в своем неподчинении. Кроме того, его беспокоит состояние ее здоровья. Вчера ему показалось, что она чувствует себя лучше, но, когда полчаса назад он позвонил ей в надежде уговорить пообедать с ним, горничная сказала, что Нене нездоровится и ее нельзя беспокоить.

Рамон резко поднялся. Это нелепо! Если она больна, он должен показать ее врачу. Схватив пиджак со спинки стула, он быстро надел его и направился к выходу из офиса.

— Я вернусь через некоторое время, мисс Браун.

Предупредите Мортона, пожалуйста, — обратился он к секретарше дона Родриго.

— Хорошо, сэр.

— Я позвоню вам, чтобы узнать, были ли важные телефонные звонки. Сэра Уилфреда еще нет?

— Нет, сэр. Сегодня утром у него встреча в Сити с американскими банкирами, связанными с деятельностью компании "Карвахаль Ойл".

— Но я настоятельно предупредил, что мне нужно быть на этой встрече! — Рамон нахмурился, не зная, что ему делать: ехать к Нене или остаться в офисе, чтобы быть в курсе того, что происходит. Проклятье! Почему мне не сообщили?

— Я сама узнала об этом совершенно случайно, сэр. — Мисс Браун поджала губы и впервые многозначительно посмотрела на него.

— Понимаю. В будущем, мисс Браун, нам надо быть начеку, — осторожно заметил Рамон, зная, что она, как и Мортон, более тридцати лет работала с доном Родриго, который был о ней очень высокого мнения. Если ему придется довериться кому-то, она — самый надежный человек.

Выйдя на улицу, Рамон поймал такси. Нене придется подождать. В данный момент дела важнее всего. Американцам не мешает узнать, что он играет активную роль в управлении компаниями и что отныне они будут иметь дело с ним.

Нена оделась за ширмой в кабинете врача и опустилась на стул, тревожно глядя на доктора Лэнгтри, сидевшего за столом.

— Подождите несколько минут, миссис Карвахаль, пока мы подтвердим тест. Все ваши симптомы указывают на то, что вы ожидаете ребенка, но нам лучше убедиться в этом.

Он улыбнулся, и она ответила ему слабой улыбкой, чувствуя, что ее ум приходит в окончательное расстройство по мере того, как она начинает осознавать реальность происходящего.

В этот момент вошла медсестра и протянула врачу листок бумаги.

— Благодарю вас. — Он взглянул на результаты. Что ж, миссис Карвахаль, можете убедиться сами. Врач протянул ей листок. — Ваш ребенок должен появиться на свет в апреле.

Дрожащей рукой Нена взяла листок и увидела напечатанное слово "положительный". У нее перехватило дыхание. Рада ли она? Или опечалена?

Или ее просто переполняют чувства?

— Спасибо, доктор, — хрипло сказала она.

— Приходите через две недели, и мы посмотрим, как у вас идут дела. Тошнота пройдет месяца через три, может быть, раньше. Лучшее средство по утрам — гренки без масла и чай. Но у вас должно быть полноценное питание. Ешьте больше овощей и белковой пищи. Ну, и, конечно, физические упражнения. Я рекомендую плавание и длительные прогулки.

— Как насчет тенниса? — робко спросила Нена.

— Вы упомянули о легкой боли, поэтому сейчас я посоветовал бы воздержаться от чрезмерных нагрузок.

— Хорошо, — кивнула Нена.

Пять минут спустя она сидела на заднем сиденье дедушкиного автомобиля, думая о том, что делать. Она должна сказать донье Аугусте, но как быть с Рамоном? Не решит ли он, что это сгладит проблемы, которые существуют между ними? Не воспользуется ли он ее беременностью, чтобы уладить все так, как он хочет?

Внезапно Нена ощутила сильный приступ голода. Ей надо немедленно съесть ростбиф. Странно! Она никогда не питала пристрастия к ростбифу, но сейчас от одной мысли о нем у нее текут слюнки и она просто не может думать ни о чем другом.

Внезапно раздался звонок ее мобильного телефона.

— Алло!

— Привет, это я. Я искал тебя.

— Кто "я"? — высокомерно осведомилась Нена, слегка улыбнувшись. Он такой самоуверенный и надменный, что удержаться от небольшого ехидства просто невозможно.

— Что будешь делать в обед?

— Есть ростбиф, — вырвалось у нее.

— Есть рост… Ну, хорошо. Можно мне присоединиться к тебе? Где ты?

— В машине, подъезжаю к Пиккадилли-Серкус.

— Тогда встретимся в "Уилтонс". Я приеду туда через двадцать минут.

— Но… — Нена хотела сказать, что еще не решила, хочет ли она обедать с ним, но потом сдалась.

По правде сказать, ростбиф важнее, а в "Уилтонс" подают лучшие ростбифы в Лондоне.

Машина проехала по Джермин-стрит и остановилась. Нена вошла в ресторан.

— Я полагаю, мой… мой муж, — ей все еще было трудно произнести это слово, — позвонил и заказал столик, — обратилась Нена к метрдотелю.

— Ну конечно, миссис Вильальба. Сюда, пожалуйста.

Нена последовала за ним через зал ресторана, и ее провели в одну из кабинок, где она с облегчением села. Она собиралась заказать бокал шампанского, но потом заколебалась. Алкоголь вреден для ребенка.

— Минеральной воды, пожалуйста. Негазированной.

Больше она не должна считаться со своими желаниями. В ней зародилось существо, которое необходимо защищать и оберегать от всех бед. Эта мысль всколыхнула Нену. Она инстинктивно дотронулась до живота и глубоко вздохнула. Но все равно она не имеет представления о том, что сказать Рамону.

Вскоре он уже стоял, склонившись над ней, и у Нены замерло сердце. Когда Рамон сел напротив, она посмотрела на него — на мужчину, по которому, несмотря ни на что, она тоскует. На отца ее ребенка, неуверенно напомнила себе Нена.

— Ну что, Нена, шампанского?

— Нет, спасибо. Теперь я буду пить только воду.

Рамон нахмурился.

— Тебе все еще нездоровится? — спросил он с тревогой в глазах.

— Нет, нет. Я прекрасно себя чувствую. Просто очень хочу есть.

— Ну, это хороший признак. Я думаю, что тогда нам лучше сразу сделать заказ. Ростбиф еще в силе?

— Конечно! — Нена рассмеялась, и они улыбнулись, глядя друг другу в глаза. — С гарниром.

Когда официант принял заказ, Рамон внимательно посмотрел на Нену. Она выглядит напряженной. Что ее мучит? Вряд ли только сложности, которые возникли в их отношениях. Она больше не говорит о разводе и вполне дружелюбно приняла его предложение пообедать вместе. Но он не будет торопить события. Небольшое отступление может принести ему победу.

— Я уеду на несколько дней, — небрежно сообщил Рамон после того, как официант подал ему бокал вина.

— Куда же? В Буэнос-Айрес?

Он почувствовал едва уловимый сарказм в голосе Нены и подавил улыбку.

— Нет. В Нью-Йорк. Мне нужно посетить там офис твоего дедушки и разобраться с одним моим личным делом.

— Вот как… — Нена обиженно умолкла, почувствовав внезапное разочарование, потому что он не пригласил ее поехать с ним. Она, конечно, не поехала бы, но он мог бы, по крайней мере, предложить.

— Вина?

— Нет, спасибо, — Нена бросила взгляд на бутылку и почувствовала, как от одной мысли о вине у нее переворачивается желудок.

— Ты неважно себя чувствуешь? — спросил Рамон, снова нахмурив брови.

Нена лихорадочно соображала.

— Когда ты уезжаешь? — спросила она, мучительно раздумывая, сообщить ли ему новость сейчас или подождать до его возвращения, когда она окончательно решит, что хочет делать.

— Завтра утром.

— И как долго ты собираешься пробыть в Нью-Йорке?

— Несколько дней. Я еще не знаю, сколько, — небрежно добавил Рамон. — Все зависит от того, что там происходит. Возможно, в конце недели я заскочу в Ньюпорт. У моих тамошних друзей есть великолепный шлюп, на котором они принимали участие в регате на Кубок Америки. Я подумываю поплавать немного.

Нена откинулась назад, стараясь сдержать негодование. Вот она здесь, сидит перед ним с самой большой новостью, которая изменит всю ее молодую жизнь, а он собирается "поплавать немного"!

Ей следовало предвидеть это. Что ж, пусть себе плавает и чем хочет, тем и занимается. Ее это не волнует. Черта с два она расскажет ему теперь!

Подали ростбиф, но по какой-то необъяснимой причине Нена, казалось, потеряла аппетит.

— Я думал, ты страшно проголодалась, дорогая, с невинным видом сказал Рамон, заметив сердитый блеск ее глаз. — Что случилось?

— Ничего. Должно быть, я несколько переоценила свой аппетит. — Нена одарила его лучезарной улыбкой и принялась болтать о пустяках.

— Ты уверена, что с тобой ничего не произойдет, пока меня не будет? — спросил Рамон, когда они встали из-за стола.

— Конечно, — усмехнулась Нена. — Что со мной может случиться?

— Не знаю, — он пожал плечами и грустно улыбнулся. — Я спросил просто так.

На улице Нену ждала машина.

— Подвезти тебя до Доувер-стрит?

— Нет, спасибо. Я прогуляюсь.

— Прекрасно. Тогда счастливого пути.

— Спасибо. Увидимся, когда я возвращусь, — Рамон коснулся губами ее щеки и подождал, пока Нена сядет в автомобиль.

Он увидится со мной, когда возвратится! — сердито пробормотала она про себя, глядя вслед Рамону. — Это мы еще посмотрим.

Однако Нене пришлось признаться себе, что она испытывает большое облегчение оттого, что Рамон возглавляет руководство делами дедушки и она не оказалась оставленной на растерзание вкрадчивым велеречивым юристам, которые почему-то вызывают у нее инстинктивное недоверие.

Затем Нена вспомнила о слове, которое она дала донье Аугусте, и вздохнула. Ей очень неприятно рассказывать кому-либо о своей беременности, прежде чем об этом узнает Рамон. Но, с другой стороны, у нее была такая возможность, и она не воспользовалась ею. Ну, хорошо. Придется признаться донье Аугусте и надеяться, что она сохранит это в тайне. Нена инстинктивно чувствовала, что может положиться на мать Рамона, которая вызывает у нее большое доверие. И она знала, что донья Аугуста говорит ей правду: у нее действительно беспристрастное и реалистичное мнение о своем сыне.

Нена взяла телефон и договорилась, что приедет на Итон-Сквер через несколько минут. Когда она появилась, донья Аугуста уже поджидала ее.

— Входи, дорогая. Давай выпьем по чашечке чая в гостиной. — Она сказала несколько слов дворецкому и провела Нену в небольшую уютную комнатку с диваном у окна, на котором лежали подушки с цветочным узором. Очевидно, это был уголок, предназначенный только для доньи Аугусты.

— Как здесь мило! — восхищенно воскликнула Нена.

— В доме, наполненном мужской энергией, мне нужно иметь что-то женственное, — рассмеялась мать Рамона.

Присядь, милая, и расскажи, что сказал врач.

Нена послушно села на мягкий диван и сделала глубокий вздох.

— Это правда, — торопливо проговорила она, — я беременна. Ребенок родится в апреле.

— Поздравляю, дорогая моя! Это чудесная новость. Когда ты собираешься сказать Рамону?

— Не знаю. Это… это так трудно. Я хотела сказать ему за обедом, но…

— Вы обедали вместе?

— Да. В ресторане. Мне захотелось съесть ростбиф.

— А-а-а!

— По правде сказать, я не знаю, что делать, внезапно Нена разразилась слезами, которые, несмотря на все усилия, она не смогла удержать. — Я н-не знаю, что со мной, — захлебываясь от слез, она тщетно искала несуществующий носовой платок. — Как будто я лишилась рассудка.

— Но, Нена, девочка моя, это совершенно естественно. — Донья Аугуста опустилась на диван рядом с ней и взяла Нену за руку. — Когда мы ожидаем ребенка, все наши чувства изменяются. Мы беспричинно плачем, видим все в черном свете, хотя это не так, и у нас возникают неожиданные эмоциональные вспышки. Помни, что твое тело и душа привыкают к материнству. Теперь ты не одна, и заботиться тебе надо о двоих.

Нена шмыгнула носом и кивнула.

— Я знаю. Сегодня в ресторане я думала об этом, — Тогда скажи мне, — ласковым спокойным тоном обратилась к ней донья Аугуста, — почему ты не сообщила Рамону?

— Потому что он сказал, что едет в Нью-Йорк, а потом в Ньюпорт, чтобы кататься там на яхте. Кататься на яхте! Можете себе представить? Я хочу сказать, для чего ему нужно кататься? Почему он просто не может приехать… — Внезапно поняв, какие глупости она, должно быть, говорит, Нена умолкла.

— Наверное, ты не дала ему понять, что хочешь, чтобы он вернулся, — тихо сказала донья Аугуста. Мужчины имеют странное обыкновение уходить в свою скорлупу. Они могут быть очень гордыми. Ты позволила Рамону рассказать о том, что произошло в Буэнос-Айресе?

Нена опустила голову и отрицательно покачала головой.

— Нет.

— Ты не рассердишься на меня, если я скажу, что это, возможно, было немного глупо? Он заслужил наказание, я согласна. И уверена, что оно принесло ему большую пользу, так как он понял, что не может всегда поступать по-своему. Но я верю, что Рамон говорил правду, утверждая, что порвал с Луисой.

— Вы в это верите? — Нена посмотрела на свекровь глазами, полными слез. — Но она такая красивая, изящная, искушенная, опытная… Я могу понять, почему он мог предпочесть ее мне. Ведь, в конце концов, я — просто обязательство, которое он взял на себя, — Нена проглотила слезы. — Я не ожидала, что…

— Что ты влюбишься? — мягко договорила за нее донья Аугуста с нежной улыбкой. — Почему нет? Я влюбилась в мужа после того, как вышла за него замуж. И у меня есть веские причины полагать, что с ним произошло то же самое. Тебе, Нена, никогда не приходило в голову, что Рамон может полюбить тебя?

— Нет. Конечно, нет. Почему он должен любить меня? Если бы вы видели, как они с Луисой смотрели друг на друга… как пара… Я уверена, что он любит ее.

— Чепуха! — решительно возразила донья Аугуста. — Они были хорошими компаньонами: вращались в одном кругу и все такое прочее, и я уверена, что у них была вполне гармоничная сексуальная жизнь, пока длилась их связь. Но я говорю не об этом. Я говорю о страсти, о подлинной любви, о чувстве, которое приходит только раз в жизни и никогда не исчезает.

— Ну, хорошо, если он любит меня, почему же он отправился в Нью-Йорк и останется кататься на той злополучной яхте? — пробормотала Нена, сморкаясь в носовой платок, предложенный ей доньей Аугустой.

— Потому что ты не подпускала его к себе, дорогая. Какой мужчина не попытается спасти свою гордость? Особенно такое самоуверенное, высокомерное создание, как Рамон. Такого с ним, вероятно, никогда не происходило.

— Думаю, что нет, — уныло согласилась Нена.

— Ну, а теперь вот тебе мой совет. Поезжай домой, отдохни и в течение этой недели хорошенько подумай, как ты хочешь поступить. Когда он возвратится, у тебя уже будет решение.

— Вероятно, вы правы, — удрученно сказала Нена. — Но вы ведь не расскажете ему о ребенке? обеспокоенно спросила она.

. — Конечно, нет, дорогая. Это будет нашим секретом, пока ты сама не решишь открыть его Рамону. Это твоя привилегия, — успокоила ее донья Аугуста. Улыбнувшись, она сжала руку Нены. — И если я тебе понадоблюсь — и даже если нет, — грустно добавила она, — я буду поблизости и позабочусь, чтобы у тебя все было хорошо. Когда самолет оторвался от земли, Рамон, держа в руке бокал с виски, задумчиво смотрел сквозь струи летнего дождя на постепенно уплывавший вниз ландшафт. Предстоит уладить много дел, и он намеревается сделать это как можно быстрее. Какое-то смутное чувство беспокойства не покидало его, когда, откинувшись на кожаную спинку широкого удобного сиденья, он размышлял о том, что произошло за последние несколько недель.

Вчера Нена показалась ему неуравновешенной совсем не такой, как обычно. Но сейчас бесполезно волноваться об этом. Ему лучше заняться бумагами, которые он захватил с собой.

Вздохнув, Рамон открыл дипломат и приготовился к долгому перелету. По крайней мере, у него есть время, чтобы еще раз проверить все спорные вопросы в деятельности компаний Карвахаля, которые вызывают его беспокойство и нуждаются в тщательном рассмотрении.

Неделя вдали от Нены, возможно, пойдет на пользу им обоим. При условии, что она окажется более сговорчивой, когда он возвратится…