Я тебя никому не отдам...

35. Просьба

Олег Иванович позвонил рано утром. Собственно, этим звонком он и разбудил Павла.

— Павел Андреевич, я тут с твоим сотоварищем беседовал вчера. Поздно вечером было дело, потому не стал уже тебя беспокоить поздними разговорами. Ну что, мой друг, я рад, безумно рад за тебя! И по такому поводу решил прервать свой отдых. Мы сегодня с Дмитрием Алексеевичем вернемся в город, а завтра сами сделаем дочери твоей операцию. А ты в это время, как примерный папаша, посидишь, подождешь, поволнуешься. И там уже на месте решим, сколько еще сможешь проработать дней за меня в отделении. Алексеич собирается в Москву только через неделю уезжать. Сам понимаешь, я такого именитого гостя одного дома бросить не могу. Да и, думаю, тебе рядом с дочкой в больнице будет лучше. Так, Павел Андреевич?

— Так, Олег Иванович. Спасибо за всё.

— Не за что ещё пока. Анализ на установление отцовства уже сдал? Так побыстрее будет документы оформить.

— Подал. Проконсультировался. Послезавтра пообещали результат. Как получу, сразу к заведующей детским домом пойду. Начну документы оформлять.

— Это ты молодец, что раньше не побежал. Это правильно. А то подумают, что не в себе. Ну давай, мой друг, не робей. Налаживай контакт. А завтра уже свидимся.

— Спасибо еще раз, Олег Иванович. До встречи!

Паша отключил сотовый и обернулся, услышав легкий шорох за спиной.

— Лелька, разбудил тебя. Прости, сестренка, — Паша обнял ее, получив взамен нежный поцелуй в щеку.

— Я не спала уже. Слишком рано вчера уснула с Ванькой. А ты во сколько приехал? Я даже не ждала тебя, думала опять останешься в больнице.

— И я так думал. Но Инга приехала из дома обратно на работу. Представляешь, в одиннадцать часов она привезла для меня ужин. Заставила поесть, а потом уговорила домой подвезти. К себе не поехал, тягостно как-то на душе. Решил вот — к тебе. Приехал, сразу спать лёг. Хотя бы выспался на нормальном диване! От казенного все бока болят!

— Ну и правильно. Инга молодец! Сто лет ее уже не видела. Наверное, со студенческих времен. У Маши как дела?

— Нормально все. Вечером читал ей книжку, пробыл у нее пару часов. Потом уже сам не смог больше. Меня пока еще трясет от пережитого. Кардиолог уколы назначил. Лечусь.

— Паш, как рассказывать-то будем?

— Не знаю. Давай вместе. Я один не смогу.

— Так, давай я тебя покормлю. А то ты сейчас упорхнешь и весь день опять голодный будешь. И я только за, чтобы вместе к малышке идти. Но не сегодня. Мне тоже нужно успокоиться, взять себя в руки. Я вчера так переволновалась! Боюсь, что там расплачусь, напугаю девочку.

— Завтра операция. Олег Иванович сам сделает.

— Да, я слышала, поняла. Ну, может, тогда сходим к Машеньке вечером? Я позвоню родителям, чтобы мальчишек с ночёвкой взяли к себе. Ты за машиной-то своей когда поедешь?

— Сегодня в обед договаривались. Заберу машину, Игорька с Ванькой отвезу к бабушке, дедушке. Им, думаю, пока ничего говорить не стану. Так что к обеду вы будьте готовы. А вечером я буду ждать тебя в больнице.

— Паша! Пашка, послушай, ты меня прости. Я, может, просто трусиха. Не знаю. Но вдруг это не она? Анализы только ещё будут готовы послезавтра. Ведь всякое может быть! Вдруг девочка просто очень похожа?

— Лель, зачем ты это всё...

— Паш, завтра операция. Она разволнуется. А так нельзя! И сегодня ты ей скажешь: "Я твой папа". А потом окажется, что нет... Ты только представь, на секунду...

— Лель, я понял. Во-первых, она — моя. А во-вторых, скажи-ка мне, сестричка, что связывает эту девочку и Аню?

— Аню? Она Машу уже почти четыре года неофициально опекает, ей только удочерить девочку не дают. А так она ее любит, как родную.

— Вот и я уже люблю, как родную. И мне уже неважно, какие там результаты будут. Понимаешь? Я устал, Оль. Устал искать. И мне любовь, предназначенную для дочери, нужно кому-то отдать. Иначе все просто болью развеет. Поэтому сегодня я с ней поговорю. И скажу, что очень хочу, чтобы такая замечательная девочка стала моей дочкой. Я — не дурак, волновать ее сильно не буду, все сразу рассказывать не собираюсь. Так что, ты сама смотри, пойдешь или нет.

— Я пойду, Паш, пойду. Все правильно ты говоришь. Она нам не чужая.