Я верю в любовь

Шаг 6 Глава Упорно стремись к осуществлению «тайной мечты», даже если она отличается от твоей собственной

Все мои усилия по наведению красоты оказались напрасны, поскольку Люку я не видела. Когда прозвенел звонок на урок английского, Шелли спросила:

– Где новенький?

Мисс Лайман посмотрела на нас и закатила глаза.

– Чья-то ошибка. Простите, дамы. Он больше не будет заниматься в группе углубленного изучения английского.

Это звучало не так уж плохо. На перемене я искала Люку в коридорах, но его нигде не было, и я испытала разочарование и облегчение одновременно. Теперь у меня появилось дополнительное время, чтобы придумать, как смотреть ему в глаза после того случая со свалившимися штанами. А это предстояло завтра, на собрании в художественной студии.

В тот вечер я выпила две кружки кофе, чтобы не заснуть раньше времени. Первый корейский сериал мы с отцом начали смотреть еще во время приготовления ужина.

– Аппа, как героям этих сериалов удается сохранить лицо после какого-нибудь очень неловкого поступка? – спросила я, мешая соус для спагетти, который делала сама. Этаж, где у нас располагаются кухня и гостиная, имеет свободную планировку, поэтому я легко могла одновременно готовить ужин и смотреть «Красавчиков из лапшичной». Да-да, именно «готовить»: спагетти были одним из трех блюд, которые я умела делать настолько вкусно, что отцу не приходилось восполнять испорченный ужин корейскими закусками. Полулежа в кресле, он, прежде чем ответить, задумчиво отхлебнул пива.

– Ну, обычно они смелые и раскрепощенные. Многие героини очень сильны духом, поэтому парни любят их, несмотря на то что эти девушки не отличаются красотой.

Что ж, это вселяло надежду. Я добавила чесночной муки в кипящий кетчуп.

– То есть они вроде как… сохраняют самообладание в любой ситуации?

– Именно, сохраняют самообладание.

Потом, все еще под воздействием кофеина, я погуглила корейские сериалы, которые смотрела, и прочла все об актерах. Здесь же обнаружила удивительный мир блогов и гифок на «Тамблере»[12], посвященных К-сериалам. Оказалось, что у них огромное количество поклонников. Заснула я с телефоном в руках перед телевизором, скачивая сразу несколько серий «Красавчиков из лапшичной».

На следующий день после школы с упорным стремлением к осуществлению «тайной мечты» (пункт 6) я отправилась на собрание в художественную студию. Накануне я поговорила с мистером Россо, ее руководителем, и он велел принести блокнот для рисования и карандаши: сегодняшнее занятие выездное и будет проходить в зоопарке. Прямо как в первом классе. Тетрадь с перечнем действий, которые мне предстояло предпринять, лежала в рюкзачке вместе с новенькими принадлежностями для рисования и придавала мне храбрости.

Но, едва я оказалась в школьном автобусе, мне захотелось развернуться, как Роуд Раннер[13], и валить отсюда к черту. Би-бип! Будь проклята та смелая героиня корейского сериала. Я знала многих ребят здесь, все они учились в нашей школе, но это была толпа хипстеров, среди которых я чувствовала себя этакой типичной девчонкой, любящей Тейлор Свифт и читающей «Сумерки».

Я вдруг поняла, что сделала неудачный ход: Люка знал, что я не состою в клубе, и должен был заподозрить, что я пришла на собрание из-за него.

– Дези! – неуверенно позвала меня девушка с обесцвеченными волосами. Кассиди из нашей футбольной команды. Я тут же подбежала к ней: было приятно видеть знакомое лицо.

– Привет, – облегченно вздохнула я, присаживаясь рядом с ней и пытаясь улыбнуться как ни в чем не бывало.

Кассиди загадочно улыбнулась в ответ.

– Что ты здесь делаешь?

Я поискала глазами Люку, но никаких признаков его присутствия в автобусе не было.

– Хм… решила вступить в клуб.

– Ух ты, правда? Никогда бы не подумала… – Кассиди умолкла.

Не успела я назвать какую-нибудь причину, объясняющую мое появление, как увидела в окно Люку. Он шел к автобусу с какой-то длинноногой девушкой в военных ботинках. Ее зеркальные «рэй-бэны»[14] блестели на солнце, черные волосы с сиреневыми концами свисали до плеч. Эти двое шли к автобусу, склонив головы друг к другу, и смеялись.

Это еще что за бред? У него что, уже есть девушка? Всего три дня в новой школе!

Они вошли в автобус. Люка остановился, чтобы поздороваться с кем-то из сидевших впереди, а я повернулась к нему спиной: не хотела, чтобы он меня узнал. Хуже и быть не могло, о чем я только думала?!

– Дези Ли? Ого, я знала, что ты интересуешься многими вещами сверх программы, но чтобы опуститься до нашего арт-клуба!..

Это было сказано мне в спину, так что я видела только реакцию Кассиди. Ее челюсть отвисла, а зеленые глаза полезли на лоб.

– Вайолет! – воскликнула она.

Я повернулась и взглянула на вышеупомянутую Вайолет. Длинные волосы до талии, черные джинсы с разрезами, поношенная белая кофта с вырезом в виде буквы V, смешной рюкзачок.

Я удивленно уставилась на нее.

– Извини, мы знакомы?

– Ты меня не знаешь, но я потрясена, честное слово! Я твоя избирательница, Вайолет. Вайолет Чой, – произнесла она, растягивая гласные.

Чой, кореянка. Хм, я не могла ее вспомнить и была совершенно не готова к такой враждебности.

– Так в чем дело? – поинтересовалась я.

– Дело в том, – заговорила Вайолет писклявым голосом, пародируя меня, – что ты самая преуспевающая ученица в Монте-Висте и ты – везде. Художественная студия – единственное место, где можно было обойтись без тебя, потому что ты не художник.

Я была так потрясена, что даже на какое-то время забыла, что Люка стоит рядом. Со мной еще никто так не разговаривал. Может, я и известная личность в школе, но иметь из-за этого врагов очень не хотелось бы. Я всегда тешила себя мыслью, что меня все любят из-за душевной доброты и что у нас не совсем обычная старшая школа, где полно злобных девочек-лидеров и терпящих унижения неудачников. По крайней мере, я привыкла так думать и теперь не знала, что ответить.

Что делает героиня корейского сериала, столкнувшись с вопиющим хамством? Я вспомнила, как в «Защитите босса» главная стерва испачкала мороженым зад Ин-Сол, но та оставалась спокойной и вежливой.

Люка стоял рядом с Вайолет, прямо в центре автобуса. Поэтому, хоть в глазах у меня и покалывало – ужасное ощущение, предвещавшее слезы, – я молчала. Наши глаза на мгновение встретились, и он нахмурился.

От этого намека на заботу я тотчас забыла, что последний раз он видел меня в трусах и с упавшими на пол штанами.

Люка посмотрел на Вайолет и поинтересовался:

– Так вы знакомы?

Он перевел взгляд на меня. Я молчала, пытаясь совладать с гневом и с тем, что меня только что унизили.

Неожиданно для всех ответила Кассиди.

– Да, мы с Дези играем в одной футбольной команде. А вы знакомы? – Она вопросительно подняла брови.

Я взглянула на Люку, тот пожал плечами и ответил:

– Типа того. Знаю, что стрингам она предпочитает трусы. – Он посмотрел на меня с усмешкой.

О… мой… бог.

Кассиди слегка приоткрыла рот, а Вайолет с демонической скоростью повернула ко мне голову. Но не успела я ответить, как в автобус вошел мистер Россо и заревел:

– Так, мои маленькие Ренуары, начнем! – Он похлопал себя по животу, и нижний край его гавайской рубашки слегка приподнялся. – Все готовы ехать в зоопарк? – Ответом ему было молчание.

В этот момент мистер Россо внимательно посмотрел на нас.

– А, да, – продолжил он, – начнем по порядку. У нас двое новеньких, давайте все тепло поприветствуем Дези Ли и Люку Дракоса. – Кто-то вяло захлопал в ладоши, послышался смех.

Мистер Россо сердито посмотрел на смеявшихся.

– Как бы то ни было, Дези и Люка, две последние недели мы готовили работы для благотворительной выставки. Все сборы пойдут в пользу Калифорнийского государственного фонда парков. Ну а сегодня сделаем небольшой перерыв, порисуем в зоопарке.

Я кивнула, натянув улыбку, хотя в глубине души меня душили рыдания.

– Замечательно, – буркнула я.

Снова послышался смех, и Вайолет пискнула:

– Да, замечательно.

Мистер Россо, укоризненно взглянув в глубину автобуса, сел.

– Ведите себя прилично, – предупредил он, – нам ехать около двадцати минут.

Вайолет села рядом с Люкой, через два ряда от меня и Кассиди.

В глазах Кассиди читалось любопытство.

– Так откуда Люка знает, какое нижнее белье…

Я отмахнулась, и она замолчала.

– Это совсем не то, что ты думаешь. Он шутит.

Кассиди, судя по всему, было недостаточно этой информации, но докапываться она не стала и просто поджала губы. Через некоторое время она шепнула:

– Ты извини Вайолет, она обычно не такая…

– Приветливая? – сухо закончила я. Моя соседка хмыкнула.

– Именно. Не знаю, она просто очень любит искусство и осуждает людей, которых считает… выскочками, – смущенно добавила Кассиди.

Я негодующе втянула носом воздух, хотя, если честно, так и есть: я – выскочка. Я взглянула на Вайолет и Люку.

– Так, м-м, эти двое вместе или как? – Я надеялась, что задала этот вопрос вполне безразлично.

– Что? Люка и Вайолет? – переспросила Кассиди, нахмурив лоб. Неужели нельзя было сказать это еще громче?!

Я улыбнулась, хоть втайне и заскрежетала зубами.

– Да.

– Нет, что ты. Он здесь еще и недели не пробыл. Девчонке пришлось бы очень подсуетиться. – Кассиди изобразила дьявольскую улыбку. – Но, поверь мне, все впереди. Она на него еще в пятницу, на уроке изобразительного искусства, глаз положила.

Только через мой труп.

– Ясно, – как можно спокойнее ответила я.

Кассиди придвинулась ближе.

– Но, по-моему, это дохлый номер. – У меня перед глазами мелькнуло лицо Гарри Чена. Может, Люке… не нравятся девушки? – В первый же день в классе девчонки приглашали его на свидание, я немного подслушивала. Но он сказал, что не хочет заводить подружку.

Теперь наступила моя очередь нахмурить лоб.

– Почему?

Кассиди пожала плечами.

– Кто знает? Я думаю, это оттого, что он такой серьезный художник. Знаю, что он хочет добиться большой стипендии, чтобы легче было платить за учебу в Род-Айленде. – Она мельком взглянула на меня. – Там находится…

– Школа дизайна. Да, я знаю названия всех колледжей в Северной Америке. – Я сразу пожалела о сказанном и виновато улыбнулась. – Извини, я на этом сдвинута.

Кассиди засмеялась.

– Так и запишем.

Я с любопытством посмотрела на нее.

– Откуда ты так много о нем знаешь?

Она покраснела.

– Он говорил в классе об этой школе, стипендии… Я просто услышала. – Прошло несколько секунд, и Кассиди изменилась в лице. – Кроме того, я посмотрела о нем в Сети.

Я не могла винить ее в любопытстве. Просто поудобней устроилась на сиденье и посмотрела на затылок Люки в этой милой шапочке. Тот факт, что он и это ужасное существо не вместе, уже радует. Но загадочная история с нежеланием заводить подружку была препятствием, которого я не предвидела.

Хорошо, что ничто так не побуждает к действию, как высказанные сомнения в моих способностях.

Что ж, вердикт был вынесен: художник из меня не очень. Я энергично стерла ластиком рисунок жирафа, который почему-то напоминал работу кубистов.

Кассиди заглянула в мой альбом и попыталась скрыть улыбку.

– Честно говоря, если бы ты и в этом оказалась сильна, нам, возможно, пришлось бы тебя прикончить.

Слышать это было лестно, но невыносимо. Я с ненавистью уставилась на то, что осталось от моего рисунка.

Мы сидели на скамье неподалеку от вольера с жирафами. По приезде все сразу разбились на пары, и не успела я даже заговорить с Люкой, как Вайолет взяла его под руку и куда-то утащила. Да, оказывается, я не одна такая бесстыжая.

И вот мы сидели с Кассиди, пытаясь рисовать животных. События развивались совершенно не по плану.

– Эй, вы Люку не видели?

Я подняла голову и увидела взбешенную Вайолет.

– Нет. А что, он тебя бросил? – спросила Кассиди. Вайолет уперла руку в бок и сердито посмотрела на нее.

– Не смешно. Ищу его последние минут двадцать. Он пошел в туалет и исчез.

– Может, обратиться в бюро находок? – пробормотала я. Ну и чудак же этот парень.

Она презрительно взглянула на меня и скривила верхнюю губу.

– Прости, я что, с тобой разговаривала?

Знаете что? В «Защитите босса» Ин-Сол в конце концов тоже засунула рожок с мороженым в задницу этой стерве. В некоторых случаях нельзя прогибаться, надо иметь хребет.

Я вздернула подбородок, повернулась к Вайолет и выпалила:

– Прости, а я разве просила тебя загораживать мне этих великолепных животных?

Сняв солнцезащитные очки, Вайолет смерила меня презрительным взглядом.

– Хватит притворяться, будто рисуешь.

Кассиди вскинула руки.

– Довольно, Вайолет! Пойдем лучше, поищем его, – Кассиди виновато посмотрела на меня. – Прости, Дези, ты не возражаешь?

Я не возражала. Совсем. Я улыбнулась и помахала ей.

– Нет-нет, иди, удачи!

Вайолет скривилась и, схватив Кассиди за руку, буквально сдернула ее с места.

Когда они скрылись из виду, я вскочила и собрала свои вещи. Люка должен быть где-то здесь, один, и мне представлялась прекрасная возможность его найти.

Проходя по аллеям зоопарка, я видела рисующих ребят напротив выбранных ими животных. Бассейн с морскими львами, медвежья берлога, террариум для рептилий… И никаких признаков серой шапочки. У входа в зоопарк его тоже не было. Я уже собиралась вернуться к жирафам, как вдруг что-то привлекло мое внимание. На воротах, частично скрытая ветками эвкалипта, висела старинная латунная табличка. Она казалась настолько неуместной в зоопарке с новеньким ремонтом, что я подошла, чтобы прочитать надпись.

Историческая достопримечательность «Зоопарк Саут-Ориндж», округ Эссекс.

Построен в 1932 году. Известен как один из первых современных американских зоопарков.

После пожара 1994 года был полностью реконструирован в 2001-м. Немногочисленные сохранившиеся здания и вольеры расположены возле южного выхода, к которому ведет тропа от радужного эвкалипта. Пожалуйста, не трогайте растения и ненадежно закрепленные конструкции.

Так-так. Будь я художником, куда бы я пошла в поисках чего-нибудь более интересного, чем малоподвижные животные, которых рисуют все остальные?

Я посмотрела на план зоопарка и направилась к южному выходу. Взглянув на часы в телефоне, я сообразила, что до отправления автобуса остался всего час, и на всякий случай включила будильник. Лучше бы тебе оказаться здесь, юный художник.

Не заметить этот эвкалипт было невозможно: он достигал в высоту около восемнадцати метров, и кора действительно переливалась всеми цветами радуги. Выглядел он очень круто. Кроме того, это был единственный вид эвкалиптов, встречающийся в естественных условиях в северном полушарии (да, я состою в обществе охраны деревьев Монте-Висты). Рядом с деревом виднелась тропинка.

Я пошла по ней, пробираясь сквозь густые заросли виргинских дубов и платанов. Под ногами тихо шелестели опавшие листья. Все это было, конечно, очень романтично, но Люки здесь не оказалось. Наконец я заметила что-то вроде развалин и поспешила к ним. Путь оказался не близким, так что пришлось остановиться и перевести дух.

Я оказалась на большой поляне, окруженной скалами. Повсюду виднелись пещеры и ржавые клетки, густо покрытые мхом. Растения здесь разрослись, как в джунглях, и солнечный свет почти не проникал сквозь сплетение их ветвей. Между вольерами петляла мощеная дорожка.

Я раздвинула ветви, чтобы забраться в одну из открытых клеток. Ее ржавые стенки изнутри тоже поросли мхом, но не настолько, чтобы скрыть какие-то надписи, сделанные аэрозольным баллончиком. Наморщив нос, я направилась к одной из пещер, как вдруг услышала шипение и замерла. Вот дерьмо… Это что, змея? Неужели по зоопарку, который и так выглядит как после апокалипсиса, еще скитаются животные? Шипение стихло, но затем началось снова. Я наклонила голову: нет, вряд ли этот звук издает животное.

– Эй! – неуверенно крикнула я.

Шипение прекратилось. Затем послышалось шуршание листьев. Кто-то или что-то двигалось среди деревьев. Господи, зачем я сюда пришла? Дурацкий пошаговый план, который возник из-за глупых корейских сериалов!

– Дези!

Низкий мужской голос показался мне очень знакомым.

В проходе между полуразрушенными зданиями появился Люка.

– Что ты здесь делаешь? – прищурился он.

Я обхватила себя руками, выжидая, когда сердцебиение немного успокоится.

– Увидела указатель к развалинам старого зоопарка и решила узнать, что там. – Давай, Дез, ври складно. – И еще… мне не очень понравилось рисовать животных вместе с остальными. Подумала, что со зданиями будет интереснее. – Люка посмотрел на меня с неподдельным сочувствием. Кажется, поверил. – А ты что здесь делаешь?

Он поправил рюкзак.

– Стало скучно, хотел осмотреться. – Мы некоторое время просто глядели друг на друга.

– Ну… – я попыталась нарушить молчание, но в голову ничего не приходило.

– Почему ты боишься рисовать? У тебя неплохо получается, – заметил Люка.

– Да, не так уж плохо для детского сада.

Он подошел ко мне и протянул руку.

– Дай-ка посмотрю.

– Что?

– Твои рисунки.

Я чуть было не замотала головой, но вовремя спохватилась, потому что отказ свел бы на нет все мои старания. Я неохотно достала из рюкзака альбом.

Он начал листать его – мне казалось, это происходило так медленно, что каждая секунда тянулась как целый год. Когда я поняла, что не смогу больше выносить тягостное молчание, Люка наконец остановился на одном из рисунков жирафа.

– Ну вот, этот очень неплох. Хочешь, научу тебя одной штуке?

Его тон был такой серьезный и участливый, что все мои сомнения растаяли и собрались в лужицу у ног (прямо как тренировочные штаны).

– Конечно, – ответила я.

Люка положил свой рюкзак на землю, сел, скрестив ноги, на высокую траву рядом с кустом шалфея и похлопал по земле рядом с собой. Я тоже села и осторожно, дюйм за дюймом, стала двигаться к нему, пока мне не показалось, что сидеть ближе было бы уже слишком.

– Ты ошиблась только в деталях, а это, знаешь ли, не самое легкое в рисунке. – Он указал на те места, которые я пыталась скрупулезно изобразить, но в конце концов бросила.

– Когда смотришь на объект, нужно видеть комбинацию форм, из которых он состоит, – объяснил он, жестикулируя. Какие у него красивые руки. Длинные пальцы, чистые короткие ногти, кисти не жилистые и не костлявые, а такие… как нужно.

Он выжидательно посмотрел на меня.

– Понимаешь?

Ой, что именно? Мое смущение было очевидным, поэтому он перевернул страницу альбома, достал из-за уха карандаш и дал его мне.

– Так, посмотри вон на ту сосну. – Он указал рукой на дерево.

– М-м, на самом деле это гималайский кедр, его часто путают с сосной.

Люка заморгал.

– Откуда ты знаешь? – Черт! Не веди себя как зануда. Я небрежно пожала плечами.

– Ну, так… Я член общества охраны деревьев. – Нет нужды упоминать, что я также занимаюсь сбором средств для них. Я приготовилась услышать насмешки.

Но он внимательно посмотрел мне в глаза.

– Конечно, само собой. – Сердце у меня заколотилось. Само собой? Это хорошо или плохо? Он улыбнулся и слегка покачал головой. Хорошо.

Тут он снова показал на гималайский кедр.

– Итак, рассмотри это дерево и нарисуй основные формы, из которых оно состоит.

Я приказала себе не придавать значения тому, что этот карандаш соприкасался с его драгоценной кожей, и покосилась на дерево. Так, ладно. Я принялась за набросок, начав с верхушки, изображая каждую иголку отдельной линией. Законченный рисунок выглядел как шерстяная клякса.

– Хм, давай попробуем так, – он прикрыл своей рукой мою, которая тотчас же вспотела. Делая линию моей рукой, он нарисовал большой треугольник, а под ним прямоугольник.

– Похоже на дерево из мультфильма, – хихикнула я.

Его лицо было так близко, что, когда он вздохнул, я щекой почувствовала тепло его дыхания.

– Мисс Очевидность, вы не могли бы чуть повременить с выводами? – Мне хотелось назвать его «мистером Абстракцией», но я удержалась.

– Чувствуешь, как приятно рисовать эти неопределенные формы? От этого рука делается теплой, верно? – Да, рука у меня действительно сильно потеплела. Не то слово.

Он продолжал водить моей кистью, рисуя более мелкие треугольники в кроне дерева.

– Потом уже сможешь постепенно сосредоточиться на проработке отдельных частей рисунка.

Когда он отпустил мою руку, на странице альбома было нарисовано дерево. Рисунок состоял из отдельных неправильных фигур, но в нем на сто процентов можно было узнать дерево, и это гораздо больше походило на правду, чем то игольчатое чудо, что нарисовала я.

– Круто! – я усмехнулась и посмотрела на Люку снизу вверх. Он усмехнулся в ответ. Меня снова ударило чем-то вроде электрического разряда.

И тут сработал будильник в телефоне.

– Черт, автобус уедет через десять минут!

Мы быстро собрали свои вещи и бросились бежать по тропинке. Чтобы добраться до действующей части зоопарка, пришлось немного подняться в гору. Возле эвкалипта я обернулась и увидела, что Люка с трудом поспевает за мной.

– Погоди… дай передохнуть… секунду.

Я насмешливо взглянула на него.

– Да ведь мы пробежали всего ярдов двадцать[15].

Он, задыхаясь, махнул рукой.

– Понятия не имею, сколько ярдов. Ну ты и спортсменка!

Я засмеялась.

– Тогда выходит, что спортсмен – всякий, кто не валится с сердечным приступом, пробежав полминуты трусцой.

Он наконец отдышался, выпрямился и наклонил голову набок, рассматривая меня. Мы оказались ужасно близко друг к другу.

– И что такая спортсменка, как ты, забыла на курсах изобразительного искусства? Я думал, ты на них не ходишь.

Услышав в этом вопросе насмешку, я едва не сказала, что сделала это только из-за него, но вовремя прикусила губу. Вот где надо было сыграть роль, достойную «Оскара».

– Когда на уроке ты увидел мой рисунок, – произнесла я как можно более задумчиво, – я… просто подумала, что всегда рисую вот так, по-детски. – Ага, интересно, кто делает это не по-детски, за исключением вас, художников? – И, потом, я всегда хотела научиться рисовать хорошо. – Бесстыжая, наглая ложь.

Он смотрел на меня так долго, что я была уверена: мой план провалился и он все понял. Как это было глупо! Но потом что-то в его выражении лица изменилось. Уголки рта медленно приподнялись, и широкая улыбка появилась на его лице.

– Круто. Рад, что ты с нами. Если потребуется помощь еще с чем-нибудь, не стесняйся.

Вам знакомо чувство, когда в пасмурный день вдруг выглядывает солнце и светит прямо в лицо? Вот такой была улыбка Люки. Как будто специально мне в лицо направили лучи из космического пространства. Пришлось отвернуться, чтобы Люка не увидел, как я покраснела.

– Спасибо. – Когда я почувствовала, что лицо остыло, я снова взглянула на него, такого свободного и раскрепощенного (а как иначе с таким-то телом?). – Что, на углубленный английский больше не ходишь?

– С таким количеством сданных экзаменов я никак не могу заниматься в вашей группе.

Я нахмурила лоб.

– Что же ты раньше ничего не сказал?

Он опять улыбнулся этой своей нагловатой улыбкой.

– Забавно было посмотреть, что вы, ботаны, делаете на уроке.

Почувствовав себя уверенней, я решила попробовать флиртовать и слегка толкнула его бедром. Господи, хоть бы получилось. Он с удивлением искоса взглянул на меня. Я улыбнулась.

– Тебе явно не угнаться за ботаном типа меня! Сможешь сам дойти до автобуса или тебя донести?

Он поднял брови и покраснел – не слишком ли я далеко зашла? Может, я обидела его этим? Но он поднял голову и искренне загоготал.

– А ты сможешь? – поинтересовался он, все еще усмехаясь. Я широко улыбнулась и даже не подумала, что в зубах могут быть остатки пищи и что он видит меня под таким углом, под которым мои щеки кажутся полнее.

Только дойдя до автобуса, я сообразила, что не спросила его, нарисовал ли он что-нибудь в заброшенной части зоопарка. Именно в этот момент нас заметили Вайолет и Кассиди.

– Где это вы двое были? – спросила Вайолет, пригладив свои волосы. Деликатна, как всегда!

Люка мельком взглянул на меня.

– Успокойся, я просто случайно его встретила, – ответила я, проходя мимо нее. Не хотелось бы, чтобы Вайолет знала. Старый зоопарк должен остаться тайным местом, предназначенным только для нас двоих. Ее сердитый взгляд, казалось, прожег дыру у меня в спине, пока я шла по автобусу. Вайолет – типичная стерва в классическом корейском сериале. Но если в нем и есть что-то неизменное, так это то, что хорошая девушка в конце всегда побеждает.