Я всё ещё люблю тебя

Глава 8

— Интересная ты, Вита, — довольно улыбался Роман, когда мы на лифте поднимались на седьмой этаж. — Видишь меня второй раз в жизни, а уже в квартиру приглашаешь.

— Подожди, — нахмурившись, скрестила руки на груди. — Чего это ты себе надумал?

— Что может надумать мужчина, когда девушка его буквально заставляет проводить её до дома? — он многозначительно поднял брови. — Я же вижу, что понравился тебе. Сразил, так сказать, наповал… Поэтому решила времени зря не терять — тотчас охмурить?

— Что?! — усмехнувшись, закатила глаза. — Охмурительный мой, ты своё лицо видел? А руки? — вздохнув, покачала головой. — Нужно их обработать. Не дай бог, заразу какую-нибудь от того мусора прихватил. Не прощу себе, если лечиться придётся.

В мгновение счастливое выражение лица Романа сменилось задумчивостью. Видимо, он уже успел нафантазировать себе невесть что, и теперь разочаровался, когда грёзы столкнулись со скучной реальностью.

Но наблюдать за этим было, признаться честно, забавно.

— Я же сказал, что всё в порядке, — пробурчал Роман, отведя взгляд в сторону. — Приехал бы домой и всё обработал. Зачем насильно меня опекать?

— Затем, что я тебе жизнью обязана, — двери лифта открылись. — С неба звезду, конечно, достать не смогу… Но и в таком состоянии не оставлю. Идём… — вышла в подъезд. — Ну что встал?!

— Я, наверное, лучше всё же поеду… — он потянулся к кнопкам.

— Роман Юрьевич, — строго произнесла я, недовольно смотря на своего упрямого защитника. — Пожалуйста, прекратите артачиться и следуйте за мной. Вылью на вас пузырёк перекиси водорода, намажу жирным слоем аргакола и отпущу с чистой совестью.

Я, правда, очень беспокоилась о состоянии Романа.

Давным-давно, ещё когда я училась в школе, гуляла с мальчиком — звали его Алёшей. Так вот, в один прекрасный день мой друг в шутливой форме решил помериться силой с физруком, который, только недавно окончил училище. Дракой это было сложно назвать, но губу Алёше рассекли.

Я тогда долго и упорно просила его сходить к фельдшеру — буквально умоляла заняться лечением. Но мужчины же не могут показать свою слабость… Вот и Алёша, хотя ему было всего шестнадцать, не смог.

К сожалению, моему другу не повезло. Рассечение его воспалилось, загноилось и пришлось Алёше ехать не к фельдшеру, а в хирургическое областной больницы, где его долго откапывали антибиотиками.

С тех пор я с особой осторожностью отношусь ко всем ранам.

— Ну и долго мы здесь стоять будем? — вздохнув, снова скрестила руки на груди. — Не бойся ты — приставать не собираюсь.

— Да лучше бы приставала, — вздохнул Роман, махнув рукой. — Ладно, идём! А то ведь не заснёшь, если на мне все разработки фармакологии не протестируешь…

Самодовольно улыбаясь, я направилась в сторону квартиры. Осознание того, что этот диковинный зверь всё же поддался мне, грело сердце.

/Роман/

Упрямая девочка! Сказал же, что не нужно так за меня переживать — благодаря регулярным тренировкам, правильному питанию и закаливаниям, я мог похвастаться превосходным иммунитетом. Нет же… Испугалась, что от грязных лап того мусора я прихватил заразу — даже домой потащила.

Глупая. Лучше бы о своём самосохранении так беспокоилась, чем о моей царапине.

Но, признаться честно, женская забота была безумно приятной — несмотря на бурные годы молодости и целую ораву подружек, никто из них не мог похвастаться таким состраданием.

— Разувайся и проходи в гостиную, — сказала Виталина, когда я переступил порог её квартиры. — Я сейчас аптечку принесу.

— Лучше чаем меня угости, чем химией всякой мазать! — рассматривая уютное жилище, ответил я. — Только обязательно сладким. Три ложечки вполне хватит…

Зайдя в комнату, я хотел сразу присесть на диван — после удара голова, если честно, ужасно болела. Но в последний момент внимание привлекли фотографии, стоящие над телевизором.

Рассматривая снимки, я с удивлением отметил, что моя новая знакомая — копия своей мамы: те же огромные зелёные глаза, тонкий, слегка вздёрнутый нос и пухлые губы.

Виталина была на удивление красивой женщиной. И имя было ей под стать… Так и хотелось его постоянно повторять.

— Перекись нашла, а у аргакола срок годности истёк. Может, левомиколь? — зайдя в гостиную, спросила Виталина. Она продолжала копаться в большой коробке с лекарствами, не обращая внимание на моё любопытство.

— А, может, ты успокоишься? — поставив рамку с фотографией на место, тяжело вздохнул я. — Ну, ей-богу, уже не смешно. Ничего со мной не будет.

— Все вы так говорите, а потом от осложнений маетесь, — поставив коробку на стол, она достала ватные диски. — Лучше садись на диван — сейчас лечиться будем.

Спорить, как я понял, было бесполезно. Послушно сев на диван, я приготовился принимать всю заботу и внимание, которыми меня хотела окутать Виталина. Но, как оказалось, её старания были очень болючими.

— Что ты как маленький мальчик? — положив ладонь за мой затылок, прошипела Виталина. — Ну-ка не дёргайся!

— Как не дёргаться, если жжёт?!

— Молча, Рома! Молча…

С особым усилием обеззараживая рассечение, Виталина, слыша шипение, с нежностью дула на уголок моих губ.

— Хороший мальчик… Скоро больно не будет.

В этот момент мне стоило отвести взгляд, абстрагироваться, чтобы не думать о соблазнительной привлекательности лекаря. Но я не мог… Виталина продолжала залечивать мои раны, а я, задержав дыхание, наблюдал за ней.

Впервые за долгое время меня так сильно заинтересовала девушка.

Упрямая, своевольная и эксцентричная, но такая тёплая, чувственная и нежная — Виталина привлекала меня своей натуральной непосредственностью, простодушием, побуждающим открыться ей.

Наверное, было рано делать однозначные выводы… Но эта девушка мне определённо нравилась.

— Ну вот, а ты боялся, — пребывая в размышлениях, я не заметил, как Виталина стала убирать лекарства. — Теперь буду спать спокойно.

— Одна спать будешь? — невольно вырвалось, пока я снимал излишки горькой мази.

— Прости? — многозначительно подняв брови, Виталина задержала взгляд на мне.

— Я не то… Я не об этом… — понимая, что всё больше закапываю себя, попытался объясниться: — Хотел узнать, есть ли у тебя муж… Или, может, ухажёр какой-нибудь, — легко усмехнулся. — Узнал…

— Во-первых, много будешь знать — скоро состаришься, — ухмыльнувшись, она защёлкнула крышку коробки. — А во-вторых, одна. Я уже полгода как в разводе.

Когда я услышал последнюю фразу, с души словно камень свалился. Надежда на то, что эта девушка рано или поздно станет моей, постепенно усиливалась.

Правда, казалось, я Виталину совершенно не интересовал.

— Теперь-то чаем меня напоишь? — поправив рубашку, спросил я. — Сладким, если можно…

— Можно, — она улыбнулась. — Сейчас чайник поставлю…

Но поднять упавший сахар мне не удалось — в дверь позвонили. А когда Виталина встретила незваного гостя, я с удивлением отметил, что это был не кто иной, как наш многоуважаемый Филипп Александрович.