За все надо платить

Глава 26

Март 2011, Владивосток

Ангелина очнулась от болезненных воспоминаний прошлого и поняла, что её лицо залито слезами. Да уж, она-то думала, что все позади, больше не будет пролитых слёз, но ошиблась. Девушка почувствовала себя снова той преданной девочкой. Чёрт, как это некстати сейчас!

Стерев салфеткой потёкший макияж, Ангелина заново накрасилась, похлопала себя по щекам, чтобы появился румянец. Рассматривая своё лицо в зеркало, девушка не верила, что так и не смирилась с прошлым, что, столкнувшись вновь со всеми участниками давних событий, ей будет так нелегко. Геле не доставило удовольствия видеть Набутова с непонимающим выражением лица, будто он совсем не осознавал, что происходит. Анну и Егора, которые продолжали строить из себя невинных агнцев. Сколько наглости у людей! Все трое были противны Ангелине. Единственным светлым событием была встреча с Марусей.

Как у таких родителей могла вырасти такая замечательная девочка? Даже странно, что Маруся ни на грамм не похожа на Анну и Набутова и что растет таким бесхитростным ребенком, лишний раз, опровергая пословицу, что яблоко от яблони. Может, это влияние детского сада, школы, окружения или может, это внутреннее состояние самой девочки? Ведь не могла Маруся не видеть, что собой представляет её мать? Ангелина почему-то была уверена, что Бровкина не стала хорошей матерью, что данной женщине было абсолютно наплевать на дочь. Не меняются такие люди ни-ког-да! Стоит поближе познакомиться с Марусей, возможно, когда-нибудь в будущем, через много-много лет, они смогут нормально общаться. При условии, что нынешние события закончатся так, как планировала Ангелина. Главное, чтобы никто или ничто не помешало дальнейшим событиям.

Загудел интеркома и Геля ответила:

— Да, Ирина Васильевна?

— Ангелина Викторовна, к вам пришли. — Доложила Макарова.

Было так непривычно слышать из уст этой женщины такое официальное обращение. Раньше секретарша называла её иначе: Ангел, Геля, Гелечка.

— Кто? — девушка листала ежедневник, просматривая план работы на оставшиеся до приезда нового генерального директора дни.

Макарова немного замялась, что насторожило Ангелину, а потом быстро сказала:

— Анна Набутова.

Брови девушки взметнулись вверх: «Однако! И что же привело сюда Анну?».

— Я занята, скажите, пусть запишется на другой день, — ответила Ангелина и сразу услышала приглушенный вопль из трубки. Бровкина возмущается, наверное.

За дверью послышалась какая-то возня, а потом она рывком распахнулась. На пороге оказалась Анна Набутова и Ирина Васильевна, которая пыталась не пустить посетительницу в кабинет начальницы.

— Простите, Ангелина Викторовна. Я объясняла, что вы не можете принять Анну Сергеевну, но она прорвалась к вам. — Извинялась и оправдывалась Макарова.

— Ничего страшного, — успокоила секретаря Соболевская и жестом пригласила Анну войти.

Макарова ушла в приёмную, прикрыв за собой дверь. Женщина бурчала под нос ругательства в адрес госпожи Набутовой. Как же она её терпеть не могла! Анну вообще мало кто любил.

— Что тебе нужно? — Геля следила за Набутовой, которая судя по всему, решила остаться в кабинете надолго.

Анна нагло уселась на стул.

— Надо поговорить!

— О чём? — Геля присела на свой стул напротив женщины.

— Обо всём, — неопределённо дёрнула рукой Анна. — Хочу знать, зачем ты вернулась?

Геля негромко засмеялась.

— Ты страдаешь слабоумием? Я уже говорила тебе, зачем я здесь: чтобы отомстить.

— И что, наняв мне любовника, ты отомстила?

Соболевская кивнула:

— Это входило в часть моего замысла.

Набутова тяжело вздохнула, долгие беседы напрягали женщину.

— Ну, хорошо, допустим, мне ты отомстила, а что ждёт Виктора?

Геля довольно улыбнулась: Анна не менялась, по-прежнему беспокоилась только о своём будущем.

— А разве он тебе не говорил? — спокойно поинтересовалась Ангелина.

— Нет! — отрывисто сказала Набутова.

— О чём же вы разговариваете, если Набутов не поделился с тобой такими важными новостями? — вслух размышляла Ангелина. — Что, муж тебя в свои дела совсем не посвящает? Не интересно ему с тобой обсуждать то, что волнует?

— Не твоё дело, — огрызнулась Анна. — Говори, что ты задумала.

Ангелина медленно расправила складки одежды, сменила положение ног и лишь потом сказала.

— Я выкупила контрольный пакет акций «Дальстроя». Теперь я здесь всё решаю.

Выражение лица Набутовой резко поменялось: сначала кровь прилила к щекам женщины, а потом румянец сменился откровенной бледностью. Глаза лихорадочно заблестели, мыслительный процесс Набутовой был в самом разгаре.

— ЧТО??? Ты отобрала компанию у своего отца? — потрясённо спросила Анна. Сотни вопросов беспокоили Набутову: как они теперь будут жить, что станет с Виктором, сохранят ли они свой дом, достаток и социальный статус?

Ангелина кивнула:

— Можно и так сказать. Теперь Набутов здесь ничего не решает. Сама понимаешь, — девушка громко хохотнула, — и в зарплате он сильно теряет. Не будет больше бонусов, которые получал генеральный директор компании. Придётся вам переходить на экономный режим.

— Нет! — выкрикнула Анна. Только не это! Она всю жизнь выбиралась из этого режима и теперь никто не посмеет вернуть её обратно! — Ты не посмеешь так поступить с нами. У нас растёт дочь, на её содержание уходит много средств.

Ангелина лишь фыркнула, выслушав Анну.

— Ещё как посмею, Анна. Ты достаточно жила в своё удовольствие. Скажи спасибо, что мы с мамой не подали на раздел имущества, не предъявили счёт твоему мужу на алименты, которые составили бы на тот период очень солидную сумму. Мы с мамой оставили всё Набутову и тебе. Так что… Лафа закончилась, наступают черные времена для вашей семьи.

Набутова застыла на месте, в её глазах появилась злость.

— Какая же ты злобная сучка! — выплюнула женщина эти слова. — Я всегда тебя ненавидела! Вся такая чистенькая, живущая в роскоши с детских лет. Ты не знала нужды, ты не знала, что значит, когда не на что купить даже булку хлеба, а уж мечтать о полноценной еде, состоящей не из пустого супа — и не приходилось. И одежду приходилось вечно за кем-то донашивать, жить по соседству с алкоголиками, наркоманами, всеми асоциальными элементами. Тебя же родители всегда баловали, любили, покупали всё, что хотелось их принцессе. А ты лишь недовольно морщила свой носик и презрительно смотрела на тех, кто вырос в других условиях. Кому повезло меньше, и у них не было за спиной богатого папочки, исполняющего любой каприз своей дочки.

Гелю развеселили слова Набутовой, и она не смогла промолчать:

— Я смотрела с презрением только на тебя, Анюта. В тебе были собраны все пороки, которые есть в нашем мире: эгоизм, алчность, похоть, зависть. Всё это жило в тебе, Анна и я не могла не почувствовать всю гнилость твоей души.

— Ну и что? Да, я такая, но твой отец всё равно любил меня. Слышишь меня? Л ю б и л, потому и ушёл ко мне из семьи. Так случается в жизни, люди расстаются, ничего страшного, нет никакой трагедии. Но ты же у нас вся такая идеальная, для тебя мир делился лишь на чёрное и белое, не захотела понять своего отца и меня. У нас была любовь! — с пафосом выкрикнула Анна.

Ангелина громко засмеялась, выслушав тираду Набутовой.

— ЛЮБОВЬ? Что ты знаешь о любви, Анна? Ты не способна любить кого-то, кроме себя. Если бы ты не раздвинула ноги перед моим отцом, ничего бы не было. — Своего презрения Геля не скрывала. А зачем? Бровкина иного и не заслуживала. Смеет ещё рассуждать о любви, дрянь! Да она никогда и никого не любила.

— Все раздвигают ноги, милочка, — смеясь над Гелей, проговорила Анна. — И ты это делала и даже твоя мать.

Ангелина тут же взвилась от слов Анны:

— Не смей трогать своим поганым языком мою мать, тварь! — разозлилась девушка. — Её любили двое мужчин: мой отец и тот, кто стал мне отчимом. Причём Матвей Александрович любил маму с юных лет. Ты знаешь, что это такое, а? Когда тебя любят всю жизнь? Даже если не с тобой рядом, но всё равно любят на расстоянии, мечтают о тебе? — девушка следила за лицом Набутовой и испытывала кайф от своих слов. Женщина, сидевшая напротив, разом растеряла свою уверенность. — А кто любил ТЕБЯ, Аня? Назови хотя бы одного мужчину, с кем ты кувыркалась в постели и он бы искренне тебя любил. Не знаешь таких? А я тебе отвечу почему так: ты сама не способна никого любить. Мужчины это чувствуют. Думаешь, кому-то хочется быть рядом с самовлюблённой эгоисткой? Они с тобой лишь спят, а потом уходят, ты на большее не годишься. — Ангелина перевела дух, что-то она сильно разошлась. Не стоила Бровкина этого! Всё равно ничего не поймёт своим убогим умишком. — Но, Аня, твоя красота не вечна, молодость проходит. Молодёжь, которая подрастает сейчас, наступает на пятки. Конкуренток много, так что советую задуматься, что же ждёт тебя дальше. Набутов найдёт очередную молодую дуру с сиськами и даст тебе пинка под зад. Что с тобой тогда будет, а?

Анна как фурия вскочила со стула и бросилась в сторону Ангелины.

— Заткни свой рот, сучка!

Ангелина поставила перед собой стул, который ненадолго задержал Набутову.

— Успокойся, не надо так нервничать! — Соболевская не ожидала, что Анна будет так неистовствовать.

— Я убью тебя, слышишь? — Набутова размахивала сумкой, пытаясь достать Гелю. Пару раз ей удалось нанести чувствительные удары девушке.

— Слышу, но ты только угрожать и можешь, — легкомысленно сказала Ангелина, морщась от болезненных ударов Набутовой. Кирпичи она в сумке носит, что ли?

— А вот это ты зря! — прошипела Набутова. — Я никому, слышишь, НИКОМУ не позволю лишить себя всего! Я слишком долго шла к тому, что у меня сейчас есть.

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился начальник службы безопасности «Дальстроя» Олег Никитин в сопровождении двух охранников. Мужчины сразу оттеснили Набутову от Ангелины и увели разъярённую женщину из кабинета. Никитин задержался на пороге, чтобы спросить:

— Вы в порядке, Ангелина Викторовна?

— Да, Олег Степанович, — улыбнулась Ангелина, ей всегда нравился этот большой мужчина. — Я не пострадала.

— Хорошо, тогда я пойду. — Никитин покинул кабинет Ангелины.

Девушка поёжилась: Набутова сильно разозлилась на неё! В такой ярости Ангелина её никогда не видела. А собственно, девушка никогда и не знала Анну. Всякий раз, когда они пересекались, Бровкина, ныне носящая фамилию Набутова, играла какую-то определённую роль. Для отца — любящей и преданной любовницы, для Лианы — алчную и хищную секретаршу, готовую на всё, чтобы увести шефа из семьи, для Гели — хитрую и расчётливую любовницу её молодого человека.

— Гелечка, — отвлёк девушку голос секретарши. — Вы простите, что я вмешалась, но услышав крики из кабинета, я решила позвать Никитина.

— Вы правильно поступили, — Геля улыбнулась Макаровой, женщина ведь искренне переживала за неё.

— Я не хотела выносить сор из избы, — не успокаивалась Макарова, — но от Набутовой можно ожидать чего угодно.

Ангелина вернулась на своё место.

— Ирина Васильевна, я не в обиде на вас.

— Ну ладно, — секретарша оглядела девушку и вернулась в приёмную.

Предостережение Макаровой Геля поняла, но, стараясь больше про это не думать, вернулась к работе и стала изучать проект нового строительства, на который собиралась претендовать компания.

Олег Никитин доставил жену шефа в его кабинет и рассказал о скандале. Виктор Владимирович попросил секретаршу сводить Марусю в кафе, а сам набросился на жену.

— Какого чёрта ты попёрлась к Ангелине?

— Она сама виновата! — огрызнулась женщина. — Почему ты не сказал, что дочь отобрала у тебя компанию? — набросилась с обвинениями на мужа Анна.

Набутов презрительно посмотрел на жену:

— А каким боком это касается тебя, дорогая? — подтекст реплики был очевиден: Виктор плевать хотел на мнение жены.

— Ты совсем обалдел, Витя? — нелюбезно поинтересовалась женщина. — Если бюджет нашей семьи пострадает от действий твоей дочери, то я имею право знать, ЧТО нас ожидает в будущем.

Набутов отвернулся от жены, говорить с ней совершенно не хотелось.

— Езжай домой, Аня. Вечером поговорим, — к тому времени Виктор что-нибудь придумает. Мужчину самого тревожило будущее. Как теперь реализовывать проекты, под которые взяты большие деньги? Ангелина, очевидно, будет вредить отцу, к тому же имея контрольный пакет акций, дочке будет гораздо легче влиять на дела компании. Чёрт, надо же, как его прижали со всех сторон! С одной — дочь, которая ненавидит Набутова всеми фибрами своей души и мечтающая разорить отца. С другой — Цветков, который материально поддерживал Набутова последние несколько лет, пока дела в компании шли не слишком хорошо, Вадим Игнатьевич направлял к нему богатых клиентов, государственные заказы, которые удавалось увести из-под носа конкурентов. Как он будет выкручиваться? Набутов не знал.

— Ладно, я поеду, — недовольно сказала Анна и направилась к двери. — Дочь привезёшь сам, — сказала жена и захлопнула дверь.

Оставшись в приёмной, Анна огляделась. Когда-то и она здесь сидела, мечтая о хорошей и счастливой жизни с Набутовым. Заполучив шефа в качестве мужа, Аня разочаровалась в нем. Виктор не оправдал ожиданий. Более того, Набутов в качестве мужа был скуп, а порой и просто жесток к жене. Это не распространялось на Марусю, девочку Набутов обожал. В который раз Аня порадовалась, что не стала делать аборт. Без Маруси их брак давно бы развалился. К дочери Анна не испытывала сильных чувств. Любила ли Аня своего ребёнка? Наверное, да. Любила, как могла.

Если Виктор потеряет всё, они с дочкой окажутся на самом дне жизни, откуда Анна в своё время еле выбралась. Нет, этому не бывать!

Идя по коридору, Набутова столкнулась со Спиридоновым. За последние годы они встречались не часто — только на корпоративах, где Егор делал вид, что не знаком с женой босса. Семь лет назад они сильно поругались, Спиридонов в один из дней наорал на Аню, обвинил её в смерти ребёнка Набутовых. В тот момент Ане показалось, что Егор способен и ударить её, в такой ярости пребывал Спиридонов. При следующих встречах Егор окидывал Анну презрительными взглядами и не общался. Но сейчас Егор снова был зол, в его глазах было столько ненависти, что Анна отпрянула от молодого человека. Спиридонов же схватил Анну за локоть, с силой сжав его, и прошипел:

— Ты-то мне и нужна, госпожа Набутова!

Аня и пикнуть не успела, как Егор потащил её за собой.

— Что случилось? — испуганно лепетала Анна, но Спиридонов молчал.

Егор втолкнул Набутову в свой кабинет и закрыл дверь:

— А теперь мы поговорим. Кто дал тебе право вмешиваться в мою жизнь? — цедил слова взбешённый молодой человек.

— Ты сейчас о чём, Егорушка? — удивилась Анна. — Когда я в неё вмешивалась? Мы с тобой не общались столько лет.

Спиридонов с яростью ударил ладонями по столу.

— Лишилась памяти? Как своевременно, не так ли, Анюта?

— Н-н-не понимаю тебя! — женщине не понравились испуганные ноты в своём голосе.

— Ах, не понимаешь? — Егор молниеносно бросился к Анне и схватил женщину за горло: — Да я убить тебя готов, сука! Ты семь лет назад сказала Геле, что мы с тобой любовники!!!

Попробовав освободиться от пальцев Егора, Анна извивалась, пытаясь освободиться.

— А, так ты об этом, — прохрипела женщина. — Отпусти меня, и я всё тебе расскажу.

Егор отпустил женщину, махнул руками и рявкнул:

— Говори! Или я за себя не отвечаю!

Анна потёрла руки выше локтей, прокашлялась, поглаживая горло, и поморщилась.

— Если ты помнишь, то семь лет назад Ангелина меня избила.

— Помню, — Егор играл желваками, он злился с каждой минутой. — И?

— Я разозлилась на неё, какая-то малявка распустила руки. Как она посмела тронуть меня?

Спиридонов с брезгливостью осмотрел Анну:

— А я бы вообще тебя убил. Ты пришла к беременной женщине в больницу, Аня. А зная тебя, я уверен, что из твоего рта вылетали одни мерзости! Лиана Германовна потеряла малыша. И это твоя вина, Бровкина. — Егор указал пальцем на женщину.

— Я давно уже Набутова, — поправила его Анна.

— А толку? Думаешь, сменив фамилию, ты избавилась от гнилой сущности?

Анна, задетая словами Егора, закричала:

— А что мне оставалось? Эта мерзавка всегда презрительно морщилась, встречаясь со мной. Избалованная дрянь, мало её пороли в детстве! Возомнила себя Господом Богом, посмела осуждать меня и отца. Я не могла ей простить того избиения, я была уже беременна Марусей, а эта сучка налетела на меня словно сумасшедшая! — Набутова махала руками перед лицом молодого человека.

Егор схватил женщину за руки и толкнул к стенке. Не ожидавшая этого Анна ударилась затылком о стену и заскулила:

— Мне больно…

Спиридонов сжал руками горло Набутовой:

— Больно тебе, да? — презрительно говорил Егора. — А Геле не было больно, когда она застала тебя со своим отцом, а потом и у матери в больнице? Отвечай, тварь! Ей не было больно? — заорал Егор.

— О-о-отпусти меня, Егор, — простонала женщина.

— Не-е-е-т, я ещё не всё тебе сказал, слушай меня внимательно, Анюта. Ангелине пришлось резко повзрослеть, она похоронила своего брата, пока мать в больнице приходила в себя после операции. Она осталась одна наедине со своим горем… А ты… Ты в этом время нежилась в объятиях своего любовника, разом потерявшего стыд и разум от твоих сомнительных прелестей. А потом ещё и наговорила молодой девочке гадостей. ЧТО ты ей сказала? — Егор требовательно смотрел на Анну, а потом встряхнул женщину. — Говори, ну!

— Нет, я ничего тебе не скажу, — Анна упорно отворачивалась от злого Спиридонова. В таком состоянии Егор был способен на многое. Анна вспомнила, как Егор подрался во дворе с Серегой Борисовым. И хотя тот был старше противника и больше ростом и весом, Егор сумел оставить своего оппонента с серьёзными травмами. Именно тогда Серёга потерял передний зуб, обзавелся протезом из жёлтого металла, из-за чего и получил кличку Фикса.

Спиридонов снова сжал горло Набутовой:

— Говори, мразь. Я не шучу.

— Хо-хорошо, — выдавила из себя женщина. — Я услышала, как ты договаривался с Гелей о встрече дома. Тебя потом отправили на объект, а я вытащила ключи из твоего стола и поехала к тебе. Ангелина пришла в квартиру, а я вышла из спальни в рубашке на голое тело.

Егор выругался сквозь зубы, ударил кулаком о стену рядом с головой женщины. Набутова вздрогнула и продолжила.

— Я ей сказала, что мы с тобой любовники, задумали план по завоеванию Набутовых: ты — дочь, а я отца.

— Сука-а-а-а, — застонал Спиридонов. — Бедный мой Ангел, услышать это из твоих уст, было для неё сродни убийству.

— Д-да, — кивнула женщина, со страхом глядя на Егора. — Её потрясло то, что я сказала, и девушка убежала из квартиры.

Спиридонов сжал зубы, встряхивая женщину.

— Я готов убить тебя, слышишь? Ты сломала нам жизнь, тварь! Ты лишила нас возможности быть вместе и этого я тебе никогда не прощу, поняла?

Набутова кивнула:

— Да, отпусти меня, Егор.

Молодой человек словно пришёл в себя, с отвращением оттолкнул от себя женщину.

— Убирайся с моих глаз, пока я не передумал и не придушил тебя.

Шатаясь и держась за горло, Анна покинула кабинет Спиридонова. Ей по-настоящему стало страшно: Егор потерял контроль над собой, он душил Анну, готов был избить тут же. И неизвестно ещё, что придёт в голову Спиридонову дальше. Надо его опередить и не только его. Ангелина заплатит ей за все неприятности, которые причинила ей.

Достав из сумочки мобильный телефон, женщина прокашлялась и набрала по памяти номер.

— Фикса, привет! Да, это я, у меня есть для тебя работа. Надо встретиться. Да, чтобы нас не видели вместе. Хорошо, подъеду на наше место. — Набутова отключила телефон, Серёга ей поможет разобраться с Ангелиной. Фикса ей не откажет, он никогда не мог ей отказать.

Оставшись в одиночестве, Егор опустился на стул. Ноги отказывались его держать. Обхватив голову руками, молодой человек застонал в голос. Господи, что сотворила с ними Бровкина? Она своими грязными интригами разрушила будущее Егора и Ангелины. Как она посмела? Мало ей было разрушить семью Набутовых, смерти их ребёнка? А потом она взялась за дочь любовника, не смогла ей простить ненависти, побоев. Но всё это отговорки, Анна завидовала Ангелине. Отчаянно, зло. Ангелину любили и отец, и он, Егор. А Бровкину никто не любил, вот она и отыгралась на девочке. Тварь! Убить её за это мало.

Спиридонов ещё не знал, что будет делать дальше, но так просто он этого не оставит. Он ни в чём не виноват перед Ангелиной, и она должна будет понять это! У них есть шанс всё наладить, и он этим воспользуется. Муж Ангелины ему не соперник!