Забери мою девственность

Глава 13. Пропала

Андрей

Тая пропала. Я рад и не рад одновременно. Не рад, потому что тоскую. Это новое и выбивающее из колеи чувство. Определенно осложняющее жизнь.

Рад, потому что с каждым днем я все ближе к освобождению. Избавление от зависимости происходит примерно за два месяца. Я уже начал обратный отсчет. Еще до отъезда я смогу снова стать свободным.

Жадно разглядываю зрительный зал из-за занавеса. Закрываю глаза и тру переносицу. Открываю и снова вижу Таю. Не показалось.

Сердечный насос разгоняется и воодушевленно начинает качать кровь по жилам в ускоренном режиме. Меня омывает тихой радостью. Не сильно смущает даже тот факт, что маленькая стерва, как и обещала, притащила с собой какого-то юнца.

Жадно рассматриваю похудевшее лицо и улыбку, предназначенную другому.

Пальцы подрагивают от желания заправить за ухо выбившуюся прядь.

Цветов в руках Таи нет. Усмехаюсь. Кому что ты пытаешься доказать, детка? Ты пришла. Это самый существенный фактор. Главнее всех остальных.

Отыгрываем спектакль и выходим на поклон. Смотрю на желанную зрительницу. В её глазах жажда крови. Ловит мой взгляд, поворачивается к своему спутнику и целует его в губы.

Темнеет в глазах. Сжимаю кулаки.

Отлично понимаю, что в данный момент сцена и зрительный зал поменялись местами. Этот спектакль предназначен только для одного зрителя — для меня.

Понимаю, но не могу унять гнев.

Тая отрывается от своего мальчика и победно смотрит на меня. Да, детка, ты мне отомстила. Молодец!

Только страсть плоховато сыграла. Недостаточно что-то задумать, нужно убедительно исполнить. Станиславский бы сейчас не поверил. Но меня все равно потряхивает от ярости.

Если бы попала ко мне в руки, заставил бы вымыть губы и прополоскать рот. Поставил бы задом и вытрахал все своеволие. Чтобы больше в голову не приходила мысль позволять чужим языкам облизывать только мои губы.

Транслирую Тае глаза в глаза всю степень своего недовольства ее глупой выходкой. Прожигаю насквозь.

Моя чемпионка первой отводит взгляд. Надеюсь, что осознала свою вину и больше не выкинет ничего подобного.

Искренне жалею, что за сегодняшний вечер придется отдуваться Сазоновой, а не самой маленькой стерве.

***

После того инцидента Тая посещает каждый мой спектакль. Мальчика таскает с собой. Цветы упрямо не покупает. Но и вольностей больше себе не позволяет. Купаюсь в ее внимании и постепенно прощаю детскую выходку. Наш холодный мир длится пару недель.

Очередной Розенкранц. И девушка наконец-то идет ко мне с цветами. Выстраивает мизансцену как опытный режиссер. На ней длинное кремовое вечернее платье, в руках аккуратный букет из кустовых роз. Высокая прическа и нежные розовые губы. Чинно вышагивает по проходу плавной походкой. Чувствую себя женихом, ожидающим у алтаря. Наверное, у них также щекочет в груди.

Подходит и улыбается. Мои губы непроизвольно тоже растягиваются. Передает мне цветы. Пальчиками опирается на мою грудь и целует в щеку. Жадно вдыхаю запах, преследующий меня по ночам. Ловлю за талию и тоже мажу губами по скуле. Подавляю жгучее желание вгрызться глубоко в рот.

— Хорошая постановка, Тая, — говорю ей на ухо, — очень красиво.

— Спасибо, — губами артикулирует девушка и заливается краской.

Чувствую, как Тая дрожит в моих объятиях, и аллюзия с невестой усиливается. Несусь с крутой американской горки. Этот эмоциональный взрыв круче, чем простая физическая разрядка. Оргазм, зарождающийся в самом центре воспаленного мозга и сотрясающий каждый потаенный уголок черствой души.

Как наркоман каждый день жду нашего вечернего чмока. Испытываю ломку от Розенкранца до Розенкранца. Страдаю без маленьких пальчиков на моей груди, запускающих волны микротоков по всему телу.

Михайлов активно меня нахваливает. Говорит, что игра стала глубже и эмоциональней.

Котов на это тихо посмеивается. Наверняка считает, что я почти сдался.

А я в кои-то веки просто живу одним моментом, не строя никаких планов и не ставя целей. Просто существую от спектакля к спектаклю. Дышу полной грудью только в те три часа, когда ее глаза следят за каждым моим движением.

Внезапно Тая пропадает с радаров, и меня сбрасывает с личного Эвереста в бездны царства Аида. Без суда и следствия отправляюсь на самое дно в Тартар.

Она пропускает один спектакль, и я чувствую жуткий дискомфорт.

После второго прогула придумываю для нее изощренные наказания.

После пятого, как сталкер, ошиваюсь под ее окнами. Это личное дно.

И волнуюсь, и беснуюсь одновременно. Обещаю себе взять волю в кулак и вытравить из себя эту больную зависимость.

Встречаю ее подружку на улице. Утверждает, что с Таей все отлично и смотрит с издевкой.

На десятый день тотального одиночества иду с Котом в «Андеграунд». Напиваюсь до отключенного мозга. Снимаю похожую девицу и прижимаю ее к той самой стене, у которой мог бы трахнуть маленькую стерву. Искренне не понимаю в этот момент, почему этого не сделал. Жестко вколачиваюсь в похожую.

Надо заканчивать с этой порочной практикой, когда за грехи девчонки страдают другие. Торжественно клянусь себе, что за эту выходку и мою медленную агонию Тая расплатится лично. Пусть только появится.