Забыть обиды

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Я принес тебе пончиков. — Ник дотронулся до ее плеча.

Грейс словно очнулась ото сна. Она тряхнула головой и посмотрела на Ника.

— Что?

— Я принес тебе пончиков.

— Каких, каких? — загорелись у нее глаза, перед ним была прежняя Грейс.

— Ну, я взял с шоколадной глазурью… твои любимые. А еще с начинкой из клубники и голубики.

Она может делать вид, что ей весело, но на самом деле что-то случилось. Ник готов был поспорить — она что-то вспомнила.

— Я буду с голубикой.

— Вот видишь. Хорошо, что я взял разных. Любимых тебе сегодня не захотелось. Ты выбрала то, что обычно выбираешь, если нет шоколадных.

— Наверное, сотрясение мозга изменило меня, — как бы между прочим предположила Грейс, но ее тон насторожил Ника. — Как ты думаешь, я изменилась?

— Да уж, — засмеялся Ник, стараясь снять напряжение. И порадовался, что ему не пришлось лгать, ведь она и в самом деле изменилась, сильно изменилась. — Ты и в самом деле изменилась.

— В чем же?

— Ты выбрала пончики с голубикой, — отшутился Ник. Он не готов был еще говорить с ней на серьезные темы. Пока что он избегал отвечать на ее вопросы — отмалчивался или отшучивался. И потому был уверен, что вывернется и на этот раз.

— Пустяки. Пончики не в счет. Я хочу услышать что-нибудь посерьезнее.

Ник не мог сказать ей ничего серьезного и потому принялся раскладывать пончики. Он снова обошел ее вопрос, остроумно заметив:

— У каждого свое понимание серьезного. Ты обычно придавала большое значение выбору пончиков.

С минуту Грейс изучающе смотрела на Ника.

— Ладно, тогда скажи хотя бы вот что. Эти перемены во мне… они к лучшему? Если я изменилась, то в лучшую сторону или нет?

— Да, — не лукавя ответил Ник.

Грейс осталась довольна услышанным. Ник понял, что тема исчерпана; он скинул с себя пиджак и снял крышку со стаканчика.

— Итак, чем займемся сегодня? Рамми, хартс, пинокл?

Грейс молчала; казалось, она пытается поймать его взгляд. Когда они посмотрели друг другу в глаза, Ник увидел, что ее фиалкового цвета глаза засверкали вызовом.

— Я хочу сыграть в покер.

— Вот как? — усмехнулся Ник. — И каковы ставки?

— Если выигрываешь ты, — Грейс не отводила взгляд, — определяешь награду сам. Чего бы ты ни пожелал, проси — и получишь.

От ее слов у Ника похолодело внутри. Она пока что ничего не помнила из прошлого, но явно о чем-то догадывалась. Хотя, может, его уклончивые ответы были не так удачны, как он думал. Грейс давала ему возможность обладать всем, что он пожелает. Ник мог запросить все что угодно — мог возжелать долгой, полной страсти ночи с ней, а мог просто уйти и больше не возвращаться. Глядя ей в глаза, Ник понял: она знает, что ставит на карту. Чего он не понимал, так это причины, заставившей ее пойти на это.

Ник достал колоду из верхнего ящичка тумбочки и начал тасовать карты.

— А если выиграешь ты?

И снова она молчала до тех пор, пока Ник не поднял голову и не посмотрел ей в глаза. Грейс ждала; блеск ее фиалковых глаз околдовал Ника.

— Ты заберешь меня домой завтра же.

— А если доктор Ринджер не выпишет тебя?

— Мы оба знаем, что он готов отпустить меня хоть сегодня.

— Да, он говорил мне…

— Так что, принимаешь условия?

— Ты даже не поинтересовалась, что потребую я.

— Ты не выиграешь.

— Это верно. Я не буду играть.

— Боишься?

На этот раз он поймал ее взгляд.

— Нет.

— Тогда тебе не о чем беспокоиться.

— Я не заберу тебя домой до тех пор, пока не буду уверен, что можно, — ответил Ник, его лоб покрылся испариной.

— А я уверена, — возразила Грейс.

Ник снова принялся тасовать.

— Выигрывает самый удачливый. Одной игры будет недостаточно. Надо выиграть хотя бы две из трех. — Так он, по крайней мере, повышает свои шансы. Несколько игр исключат возможность ее выигрыша по чистой случайности. Теперь ему остается лишь надеяться, что она не выиграет первые две игры, прежде чем он обыграет ее в третьей.

Он сдал карты. Грейс вытащила две, но Ник не менял карт.

— Я выиграл, — улыбнулся он и открыл карты.

— Тебе просто повезло, — сказала Грейс и на этот раз сама взяла колоду. — Теперь я раздаю.

Если бы он не был уверен в честности и порядочности Грейс, он бы подумал, что она нечиста на руку. Но он был уверен. К сожалению, это ничего не меняло.

— Хочешь сдать еще раз? — спросил Ник, заметив ее взгляд.

Грейс качнула головой; она явно нервничала. Ник взял карты и перемешал их несколько раз. Затем протянул ей. Сам он вытащил две десятки, короля, даму и туза. Понимая, что с двумя десятками он может выиграть партию, Ник попридержал их, а также и туза.

Грейс закусила губу и потянулась к колоде.

Ник молился, чтобы она проиграла. Он не хотел везти ее домой.

Он просто не мог.

А что, если у нее есть жених и поэтому она отправилась к нему, Нику, в Тернер получить развод? Так что с его стороны будет нечестно и непорядочно отвезти ее к себе и оставить до возвращения Ангуса. Но если бы даже Нику удалось разузнать о ее женихе, он не доверил бы Грейс тому, кто мог быть причиной ее страха. Единственной его надеждой было удержать ее в клинике.

Ник вытащил первую карту. Еще туз. Два туза.

Немного успокоившись, он глянул на Грейс. Она уставилась на свои карты, как будто решала, как ей лучше разыграть их. Хороший знак. Значит, у нее нет трех одинаковых карт.

Ник во второй раз вытащил карту. Шестерка. Не лучший вариант. Но и не самый худший. В конце концов, у него есть уже две карты одной масти.

— Что у тебя? — поинтересовался он. Грейс оторвалась от карт. Взгляд у нее был напряженный и сосредоточенный, как будто игра для нее значила все. Ну и что с того? Она не может поехать к нему домой. Она не подозревает, что там ее не ждут никакие воспоминания. Она не знает, что единственно верное решение для нее — отправиться к отчиму на ранчо, туда, где ее семья, ее друзья.

— Сначала ты.

Ник не согласился:

— Теперь твоя очередь.

— Знаю, — сказала Грейс, — но у меня поставлено на карту больше, чем у тебя.

— Откуда тебе знать? Смотря что я запрошу.

— Мы оба знаем, что ты попросишь прямо противоположное тому, о чем попрошу я.

— Всего лишь потому, что ты скорее поправишься здесь, в клинике.

— Доктор Ринджер сказал, что я в полном порядке.

— Знаю, но мне кажется, что здесь безопаснее.

— Для кого?

Ник вздохнул, ему не хотелось затевать спор.

— Покажи мне свои карты.

— Сначала ты.

— Ладно. — Ник выложил перед ней карты. — Две десятки и два туза.

Грейс раскрыла рот в изумлении; Нику даже неловко стало за свой выигрыш.

— Мне очень жаль. — Ник начал было собирать карты, но Грейс остановила его.

— У меня три двойки, — удивленно вымолвила она и вдруг улыбнулась. — И знаешь что? Похоже, я еду домой.

Ник оглядел свою спальню. Что еще сделать, чтобы чувствовалось присутствие женщины? Он уже заменил плед и занавески на другие, с оборками и цветочным узором, и то и другое куплено его экономкой, Стеллой. Она же сходила в магазин и в парфюмерном отделе купила наборы косметики и средств по уходу за кожей, точно такие же, какие Ник обнаружил в сумке Грейс.

Потом Ник уже сам сходил в магазин и заполнил шкаф женской одеждой, подходившей по размеру Грейс. Ник хотел, чтобы Грейс чувствовала себя уютно и ничто бы не беспокоило ее. А там через неделю вернутся из Хьюстона Ангус с Кэлом. Но более всего Ника беспокоили ее вопросы, и он хотел предотвратить их. Им обоим не стоит ворошить прошлое.

Ему придется оставить Грейс у себя по крайней мере на неделю. На ранчо Макфарландов до сих пор никто не вернулся.

И вот он стоит посреди своей спальни. Через десять минут пора будет ехать за Грейс. Ник нервничал, как в их первую брачную ночь…

Сравнение не привело его в восторг.

Наутро, перед приездом Ника, Грейс проведал не доктор Ринджер, а женщина. Но Грейс ждала ее.

— Вы, должно быть, Кристин? — спросила она вошедшую высокую блондинку.

— Кристин Уорнер. Как вы узнали?

— Доктор Ринджер рассказал мне о вас. Сегодня меня выписывают, вот он, видно, и решил направить вас ко мне, познакомиться. Возможно, он захочет, чтобы мы время от времени встречались.

— Я зашла к вам вовсе не по работе, — ответила женщина. — Доктор Ринджер посвятил меня в детали вашей с ним беседы. Потому-то я и здесь.

— Вчера мы много о чем беседовали.

— А именно? — Кристин подошла к кровати Грейс. — Ему кажется, будто к вам не возвращается память из-за тревожащих вас воспоминаний.

— Может, и так, — не стала отрицать Грейс.

Кристин кивнула.

— Он также сказал, что еще вчера вы не хотели выписываться. Почему вы вдруг изменили свое решение?

Грейс, конечно же, не скажет правды. Но это не значит, что ей придется лгать.

— Я подумала, что дома буду больше времени проводить с мужем.

— Насколько я знаю, он навещает вас каждый день.

— Да, но я хочу увидеть его таким, каков он на самом деле, — объяснила Грейс. — Здесь, в клинике, он просто замечательный — терпеливый, заботливый, добрый. Но дома все может измениться. Я хочу проверить, действительно ли люблю его, или же это любовь к человеку, который хорошо относился ко мне только из-за моей болезни.

Кристин на секунду задумалась. И рассмеялась.

— Знаете, в общем и целом я понимаю вас. Но что вы предпримете, если, узнав его истинное «я», решите, что не любите его?

— У меня есть отец, брат… приемный брат. Муж рассказал мне о них. И сказал, где они живут. В случае чего я позвоню им.

— Не хотите позвонить сейчас?

— Я звонила, но они в Хьюстоне… как и говорил Ник, — ответила Грейс, как бы заверяя Кристин, что проверила Ника и тот сказал ей правду.

Кристин еще раз согласно кивнула.

— Можно попросить вас кое о чем?

— О чем?

— Давайте встретимся на следующей неделе, скажем во вторник?

Грейс понимала, что ей потребуется помощь. Кристин же относилась к решению Грейс без предубеждения и отрицания, с ней можно было поговорить. Грейс решила, что нелишне будет встречаться с ней раз в неделю.

— Да. Я приеду во вторник. Буду приезжать каждый вторник, пока память не вернется ко мне. Как вы думаете, это поможет?

— Ну, сильного эффекта ожидать не стоит, — рассуждала Кристин, направляясь к выходу. — Но, — прибавила она, подмигнув Грейс, — никогда не помешает завести друга.

Грейс не могла не согласиться с ней.