Глава 8

Синтия одевалась к балу. Она чувствовала возбуждение при мысли о предстоящем вечере. Но оно было связано с опасением, как бы все не пошло наперекосяк. Еще больше ее волновала встреча со старыми друзьями, которые знали ее с детства, знали о ней все, помнили ее мать, отца и… Питера.

Легко забыть о людях, когда ты находишься на другой стороне земного шара, забыть об их болтливых языках и сочувствующих взглядах. Синтия ненавидела сочувствие.

Она хотела скрыть от любопытствующих свое измученное сердце, но Роберт Шелфорд не позволил ей это сделать. Синтия все еще не переставала удивляться, как ему удалось заставить ее играть роль, которую он ей предназначил.

Она довольно часто обвиняла себя в слабости, бесхарактерности, неспособности постоять за себя, но прекрасно понимала, что объяснение этому лежит не столько в ее собственных слабостях, сколько в жизненной энергии Роберта, которая захлестывала ее.

Для нее было некоторым утешением видеть, что и другие люди не могли ни в чем отказать ему. Поначалу, приехав в графство, он часто сталкивался с противодействием, но всегда одерживал победу. Однако подобные аргументы не вполне успокаивали ее совесть, и где-то глубоко внутри тихий голос продолжал упрекать: «У тебя совсем нет гордости? Сможешь ли ты выдержать сегодняшний вечер? Что ты им собираешься сказать? Как ты посмотришь им в лицо после стольких лет?»

Синтия взглянула на свое отражение в зеркале.

— Что я скажу? — прошептала она.

В этот момент дверь открылась и вошла Грейс:

— Вам посылка, мисс, от мистера Шелфорда. Ее привез шофер. Он сказал, что это срочно и что вы сразу же должны открыть ее.

К посылке прилагалась записка. Девушка открыла конверт.

«Пожалуйста, наденьте это вечером» — это все, что было написано на листке бумаги.

— Думаю, это цветы, Грейс, — с улыбкой предположила Синтия. — Откройте коробку.

— По-моему, она слишком большая для цветов, — с сомнением заметила Грейс.

Синтия повернулась, чтобы посмотреть. Коробка действительно выглядела довольно внушительно и больше походила на те, в которые упаковывают платья.

— Ладно, посмотрим! — предложила Синтия.

Грейс положила коробку на стул и развязала ленту. Она сняла крышку и несколько листов мягкой папиросной бумаги, за которыми последовало тюлевое облако цвета полночной синевы, украшенное крошечными стразовыми звездами.

— Это платье, мисс! Что за прелесть!

— Платье? — воскликнула Синтия, ее глаза расширились от удивления.

Раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, в комнату впорхнула Сара.

— О, уже привезли! — обрадовалась она. — Мне показалось, что подъехала машина.

— Ты знала? — спросила Синтия.

— Ну конечно! Скажем так, я была в это посвящена. Если честно, именно я дала Роберту твои размеры. Надеюсь, оно подойдет, или я буду опозорена!

Грейс все еще держала платье на вытянутых руках, длинная юбка почти касалась пола. Сара подошла ближе, коснулась рукой глубокого выреза и расправила рюши на плечах.

— Оно восхитительно! — воскликнула она.

— По-моему, вы все сумасшедшие! — сказала Синтия.

— Сумасшедшие? — повторила за ней Сара. — О чем ты?

— О том, — медленно произнесла Синтия, осторожно выбирая слова, — что я не имею привычки позволять незнакомому мужчине дарить мне одежду.

— Но, Синтия! — запротестовала Сара. — Это просто смешно! Право же, смешно! Роберт, узнав, что ты не во всеоружии, решил подарить тебе наряд к сегодняшнему балу.

— Мое платье прекрасно подойдет, спасибо!

— Что? Эта старая тряпка? — Сара указала на черное атласное платье, висевшее на стуле. В ее голосе слышалось презрение.

Синтия, проигнорировав слова подруги, повернулась к Грейс:

— Машина уехала?

— Да, мисс. Шофер не стал ждать!

— Тогда отправим подарок завтра утром. Запакуйте его, пожалуйста.

— Хорошо, мисс!

Лицо старой служанки демонстрировало абсолютное безразличие. Перебросив платье через руку и забрав коробку, она спокойно покинула комнату.

— Что ты упрямишься? Что ты хочешь доказать?! — упрекнула Синтию Сара, когда дверь за Грейс закрылась. — Нам хотелось, чтобы ты сегодня вечером выглядела сногсшибательно. Ты сама видишь, какое прекрасное это платье. Ты будешь выглядеть в нем как мечта! Какой смысл в гордыне, почему не принять подарок?

— Я уже сказала тебе, — с достоинством ответила Синтия. — Сожалею, Сара, но я придерживаюсь определенных норм поведения. Как поступают другие — не мое дело, мне важно, как поступаю я.

— Я даже не предполагала, что ты все так воспримешь! — сердито заявила Сара. — По-моему, ты ведешь себя нелепо! Надеюсь, ты будешь сожалеть о содеянном, когда увидишь, как разоденутся гости!

Синтия ничего не ответила, и Сара в гневе вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью. «Как он посмел! — негодовала Синтия. — Как мог предположить, что я окажусь недостаточно нарядной для его нелепой вечеринки!»

Синтия закончила одеваться. Ярость, продолжавшая бушевать в ней, добавила цвета ее щекам и мерцания глазам, а платье, хоть и старое, превратило ее в элегантную светскую красавицу. Купленное в дорогом магазине, оно отличалось отменным кроем и очень шло Синтии, оттеняя белизну ее кожи и подчеркивая пышные белокурые волосы.

Налюбовавшись на свое отражение в зеркале, Синтия улыбнулась и, открыв коробочку с драгоценностями, достала бриллиантовое ожерелье. Оно принадлежало ее матери. Синтия давно решила, что расстанется с ним лишь тогда, когда обнищает до последнего предела и иного выхода у нее уже не будет. Застегнув ожерелье на шее, она наслаждалась сверканием камней. Они были изумительные и входили в фамильную коллекцию, имея свою историю и свои предания.

Синтия чувствовала, что ожерелье станет окончательным ответом Роберту Шелфорду — оно вмещало в себя все, что она унаследовала, включая воспитание и происхождение, которых он не сможет купить ни за какие деньги!

Она взяла пальто и спустилась по лестнице. Сара уже ждала ее в гостиной. Она выглядела чрезвычайно экзотично в мерцающем зеленом платье с блестками и изумительных браслетах и кольцах с бриллиантами.

— Ты готова? — спросила подругу Синтия.

Сара повернулась. Мгновение она стояла молча, глядя на Синтию, которая не без вызова смотрела на нее. Голова ее была гордо откинута.

— Я собиралась сказать, что стыжусь тебя, — наконец вымолвила Сара. — Но теперь не скажу, потому что это не правда! У тебя есть то, что гораздо важнее тряпок и побрякушек! — Говоря это, она со знанием дела рассматривала колье.

Комплимент был искренним, и Синтия улыбнулась.

— Возможно, я старомодна, — озорно предположила она, прекрасно понимая, что имела в виду Сара.

— Не кокетничай, — прервала ее Сара. — Если бы я не любила тебя так сильно, я бы сказала, что ты выглядишь как истинная леди!

— Спасибо, — поблагодарила Синтия, — но почему такая оговорка?

— Потому что я ненавижу так называемых «леди» и все, что с ними связано! — злобно ответила Сара. — И ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Если бы ты была такой, я ни за что бы не осталась с тобой!

Было что-то патетически-трогательное в словах Сары, и Синтия, наклонившись, поцеловала подругу в щеку.

— Ты же знаешь, как я рада, что ты здесь, дорогая! Надеюсь, ты познакомишься сегодня с забавными людьми.

Сара засмеялась:

— Я тоже! Кто знает, может, я даже мужа смогу себе подобрать?

Синтия бросила взгляд на часы:

— Нам пора. Я обещала быть пунктуальной.

— Да, конечно, нам лучше поспешить! — откликнулась Сара, и они вышли во двор, где их уже ожидало видавшее виды местное такси.

Пока они преодолевали короткую дистанцию между Довер-Хаус и Бетч-Вейлом, Синтия пыталась убедить себя, что она само спокойствие и невозмутимость. На деле же она была встревожена и даже рассержена. И лишь когда они свернули с дороги и увидели ярко освещенные окна Бетч-Вейла, отражавшиеся в сводах озера, она испытала другие эмоции, что-то вроде тоски по дому и давно ушедшим в прошлое годам.

Играл оркестр, повсюду витал аромат цветов. Микаэла, вызывая всеобщее восхищение, чувствовала себя героиней вечера. Белое кружевное платье, оригинальное и изысканное, облегало ее грациозную фигурку. Черные локоны, собранные на затылке, украшали скрученные нитки жемчуга. Жемчуг окружал также шейку и запястья Микаэлы.

— Ты выглядишь восхитительно, — одобрила воспитанницу Синтия и, подняв глаза, увидела рядом Роберта.

— Вы не получили мой подарок? — резко спросил он.

Тон его голоса вызвал у Синтии раздражение.

— Благодарю вас, мистер Шелфорд, но я не принимаю подобные подарки от чужих людей. — Она увидела, что ее ответ вызвал у него удивление. Мгновение они пристально смотрели друг на друга, затем, к ее негодованию, он запрокинул голову и рассмеялся. — Хотя было любезно с вашей стороны подумать об этом, — натянуто добавила она.

Роберт перестал смеяться.

— Я забыл, — сказал он, — забыл, с кем имею дело. Мне, конечно, следовало бы это знать!

Больше времени на разговоры у них не было — начали съезжаться гости. Вопреки решению Синтии держаться на заднем плане, оказалось, что это невозможно. Каждый, казалось, был счастлив видеть ее!

— Синтия, дорогая, как чудесно вновь встретить тебя!

— Я думала, ты совсем о нас забыла!

— Как забавно, моя дорогая!

— Приятно вновь видеть тебя дома!

— О, Синтия, мы скучали по тебе!

Теплые рукопожатия, поцелуи и так много дружеских улыбок, так много искренних комплиментов! Синтия забыла, что совсем недавно боялась этого момента.

Микаэлу вскоре окружили молодые люди. Сара, казалось, тоже получала удовольствие от вечера. Синтия ухитрилась отвадить нескольких ухажеров, сославшись на множество неотложных дел, и теперь наблюдала за гостями. Как, должно быть, доволен Роберт Шелфорд успехом своего первого званого вечера! Оглянувшись, она увидела, что он беседует с самой знатной сплетницей в округе. Сердце ее сжалось.

Они оба смотрели на нее, и она поняла — Роберту рассказывают историю с Питером. Синтия почти видела, как губы пожилой женщины складывают слова. Роберт казался посерьезневшим, а женщина все болтала и болтала, оживленно жестикулируя.

Синтия повернулась, вышла из бального зала и медленно побрела по галерее в сторону огромной столовой, где накрывали ужин, почти слыша позади себя шепот: «Вы, конечно, знаете о Питере?.. Бедняжка Синтия!.. Ты помнишь, что Синтия и Питер были?.. Мне так жаль ее!..»

Да! Да! Она слышала все это! То, чего она так боялась, случилось — своим присутствием она оживила былое и вызвала ненужное сочувствие.

Она вернулась в бальный зал как раз вовремя, когда там появились Халлемы. Миссис Халлем была довольно приятной молодой женщиной, которая имела до замужества репутацию неприступной особы. Она привела с собой большую компанию — двух сестер и нескольких красивых молодых людей. В этом не было ничего необычного, если бы не Хьюго Мортен.

— Привет, Синтия! — Хьюго протянул ей руку.

— Привет, Хью! Что ты тут делаешь? Я думала, мы слишком скучные для тебя!

— Ответственность лежит на других, Синтия! Это вы находили меня слишком неудобоваримым. — Он оглядел зал. — Я говорил, что этот парень переустроит дом!

— Ты так думаешь? — холодно спросила Синтия.

— Без сомнения! Кстати, кто это?

Синтия проследила за его взглядом и поняла, что он смотрит на Микаэлу, улыбающуюся, счастливую Микаэлу, занятую распределением оставшихся танцев между тремя особо настойчивыми претендентами.

— Это дочь хозяина, — ответила она. — Ей всего семнадцать, Хью, и нет времени на женатых мужчин!

— Благодарю за предупреждение!

Он очаровательно улыбнулся и отошел. Синтию отвлекли дела, и только много позже она заметила, что Хью танцует с Микаэлой. Девушка восторженно смотрела на него, запрокинув голову.

Синтия повернулась к приятному молодому человеку, стоявшему у двери. Она видела, как он несколько раз за вечер танцевал с Микаэлой.

— Почему вы это допустили? — спросила она. — Думаю, Хьюго нечестно завладел нашей юной хозяйкой!

— Я пытался, — угрюмо ответил юноша.

В этот момент, к радости Синтии, танец закончился. Хью Мортен вел Микаэлу через зал, и она направилась им наперерез.

— Микаэла, дорогая, — сказала она, — здесь есть кое-кто, с кем я хочу тебя познакомить! Ты не возражаешь? — добавила она, обращаясь к Хьюго.

Он встретился с ней взглядом, и в его глазах сверкнуло веселье.

— Отлично придумано! — тихо, чтобы слышала только Синтия, произнес он.

Отвернувшись, Синтия не удержалась от улыбки. Хьюго обладал большим чувством юмора, и это искупало многие его прегрешения.

— Тебе весело? — спросила она Микаэлу, быстро ведя ее в дальнюю гостиную, где несколько минут назад видела Артура.

— Я восхитительно провела время, — ответила Микаэла. — Не знала, что в Англии так много красивых и приятных мужчин!

— У тебя огромный успех!

— Правда? Я рада! Папа тоже будет рад, да?

— Надеюсь, что так.

Синтия представила девушке Артура:

— Один из моих старинных друзей, Микаэла, и очень важная персона в этой части света.

Артур был польщен, хотя и запротестовал:

— Вам не стоит верить всему, что говорит обо мне Синтия. Боюсь, я всего лишь скучный тупица по сравнению с теми веселыми парнями, что вас окружают, мисс Шелфорд.

Точно подмечено, подумала Синтия, но в беде любой выход хорош, и этот тоже сгодится, чтобы оторвать Микаэлу от Хью.

Микаэла обворожительно улыбалась Артуру. Ее обаяние, казалось, не знало границ.

— Так говорит не только Синтия, мистер Марриот. Многие говорили о вас так же. И я очень рада познакомиться с вами.

Синтия быстренько ускользнула. Артуру полезно познакомиться с такой изысканной и уверенной девушкой, как Микаэла.

— Думаю, настало время и мне подарить танец, — прозвучал рядом с ней знакомый голос, как только она подошла к бальному залу.

— Чепуха! — ответила она. — Здесь есть более важные персоны.

— Я превосходно справился со своими обязанностями, — спокойно возразил Роберт — Так что не лишайте меня небольшого удовольствия.

Они направились в зал, но музыка еще не началась, и им пришлось подождать немного в окружении огромных букетов цветов, словно в беседке из роз.

— Вы все еще злитесь на меня? — тихо спросил Роберт.

Синтия почувствовала замешательство.

— Дело совсем не в злости, — наконец ответила она.

— А в хорошем вкусе! — вставил Роберт. — Знаю, знаю я все ваши ответы, но они все равно ничего не объяснят.

— Например? — невинно поинтересовалась она.

— Например, того факта, что мне пришлось ждать весь вечер танца с вами!

Что-то в тоне Роберта подсказало Синтии, что он настроен решительно. Она собралась было ретироваться, но зазвучала музыка, и руки Роберта Шелфорда уже обнимали ее.

Синтия хорошо танцевала и прекрасно поняла, что у нее замечательный партнер.

— Почему вы не рассказали мне о Питере? — вдруг спросил ее Роберт.

Синтия вспыхнула и сбилась с ритма. Вопрос был для нее слишком неожиданным.

— Но разве я должна была? — наконец вымолвила она.

— Это многое объясняет.

— Рада, что вы утолили свое любопытство! — грубовато заметила Синтия.

— Не удовлетворил, — возразил Роберт, — но это значительно облегчает дело.

— Почему?

Роберт не ответил на ее вопрос. Вместо этого он просто заглянул ей в глаза:

— Вы по-прежнему любите его?

Она едва слышала вопрос — его голос был таким тихим и глубоким.

— Я всегда буду его любить! — ответила она. — Всегда… всегда! Вы не можете этого понять? Воспоминания о Питере — единственное, что у меня осталось! — Она говорила горячо, громко, забыв на мгновение, где находится, и о людях вокруг, видя перед собой только Роберта и вопрос в его глазах.

Он вновь закружил ее по залу, но она знала, что все бесполезно! Спасения нет! Прошлое всегда будет с ней, и поэтому не может быть никакого будущего!

Загрузка...