Застывшие (ЛП)

21

ЕЙ НИКОГДА НЕ БЫЛО ТАК ТЯЖЕЛО находится рядом с ним, как на его лодке — Нэт чувствовала некоторое беспокойство. Даже своим неопытным глазом, она заметила, что, как и LTV, Уэс улучшил её структуру. Он модернизировал корпус, наложив несколько слоёв стали и углеродного волокна на обшивку поверх старой оболочки алюминия, каждый дюйм судна был покрашен — разбрызган, на самом деле, — оттенками чёрного и серого, этот камуфляж предназначался для имитации глубоководного океанского осадка.

Кабина экипажа была оснащена спальными местами, кровати представляли собой не более чем металлические сетчатые гамаки, привязанные к стене, на каждом из них имелось одеяло. В комнате рядом был большой пластиковый стол, прибитый к полу рядом с грязно-черным грилем. Потолка над грилем не было, чтобы дым выходил наружу, рядом были свалены деревянные ящики, наполненные продовольствием, которое они закупили для путешествия.

На корабле было немного уединённо и никаких удобств, но многое было еще новым. К счастью, она была здесь одна, позади в центре стояла детская кроватка размером со спортзал. Она заметила угловую койку, которая выглядела необжитой и бросила на неё свои вещи. Она бросила взгляд сквозь грязный иллюминатор. Снаружи серое небо было практически неотличимо от серых вод Тихого океана. Токсичное море никогда не замерзало, но кипело ядовитыми испарениями, иногда блестевшими в тусклом свете дня, светящимися в радужных тонах. Это было красиво, если бы не было так смертельно, его мерцающие волны сливались с оранжевыми и зелёными облаками, волны, танцующие с тонкими прядями огня, и другими неизвестными продуктами химического коктейля океана.

Она присела на гамак и положила голову на проволочную сетку.

Но вскоре она почувствовала приступ клаустрофобии в комнате и побрела на верхнюю палубу. Там она нашла Уэса, прижавшегося к железным прутьям и смотрящего на тёмную воду.

— Нашёл что-нибудь?

Он указал на место вдалеке в центре океана, окружённое большими черными точками.

— Что это? Группа островов? — спросила она.

— Нет, это мешки с мусором.

— Мешки с мусором, как айсберги?

— Да. Только из мусора, — улыбнулся Уэс. — Океан полон ими.

Однажды Нэт видела древний океан, такой плоский, синий и пустой. Теперь же Тихий океан полон мусором и клубами химических веществ, соседствующих с мусором, бороздящими просторы Страны Отбросов. Этот терновый куст — идеальное место, чтобы спрятаться, идеальное место для работорговцев, чтобы грабить и охотиться на беженцев.

— Думаешь, у нас получится? — спросила она, почти как вызов.

— Надеюсь, что да, — сказал он, усмехнувшись. — Мне нужны эти деньги.

Она улыбнулась на это.

— Прости за то, что произошло на корабле… я просто… в любом случае, это было грубо с моей стороны, — сказала она.

— Ничего страшного. — Он улыбнулся и почесал шрам на лице. Она не замечала его раньше, тонкую белую линию над правой бровью.

Он, должно быть, заметил её взгляд.

— Сувенир из Техаса. Я попал в лавину, Шейкс случайно ударил меня топориком для льда, когда мы копали. Я думал, он скорее меня убьёт, чем спасёт. — Он засмеялся.

— Хорошая попытка. — Она улыбнулась, ей нравился этот шрам, с ним он выглядит более опасным, но в то же время более уязвимым. — Звучит так, как будто это происходит с тобой постоянно. Спорим, твоя девушка не была от этого в восторге. — Она не знала, зачем это сказала, но это произошло прежде, чем она могла подумать.

— Кто сказал, что у меня есть девушка? — сказал он, подняв бровь со шрамом. Он сощурил свои тёмные глаза.

— Никто, — ответила она.

— Хорошо, если кому-то интересно, то больше нет.

— Кому интересно?

— Тебе? — он посмотрел ей прямо в глаза.

— Я могла бы сказать тоже о тебе, — издевалась она.

— А что если я бы заинтересовался? — пожал он плечами.

— Это не секрет, — сказала она. — Я уверена, что половина экипажа влюблена в меня.

Она закатила глаза. Она не была уверена в том, что делала, но было весело сердить его. Так было ли ему интересно, в самом деле? Когда он признался в этом.

— Только половина?

— Ну, я не люблю хвастаться, — застенчиво сказала она.

Они смотрели друг на друга, Нэт почувствовала, что её тянет к этим тёплым карим глазам, цвета мёда и янтаря, игривым и сверкающим. Она повернулась к нему так, что они оказались в нескольких дюймах друг от друга, их тела почти соприкасались. Они были на улице в жуткий холод, однако ей никогда не было так тепло.

— Что ты делаешь? — спросил он, наконец.

— То же, что и ты, — ответила она.

Он покачал головой.

— Не начинай того, чего не сможешь остановить, — предупредил он.

— Кто сказал, что я хочу останавливаться?

Он смотрел на неё так долго, напряжённое молчание повисло между ними, на мгновение у неё перехватило дыхание. Уэс повернулся к ней, наклонился, его лицо было так близко к ней, как будто он собирается её поцеловать, но в последнюю минуту он передумал. Он больше не смотрел на неё; он смотрел на камень, который был у неё на шее.

Он отстранился и посмотрел на вспенивающуюся воду, бросил камешек из кармана в океан.

— Чего ты хочешь, Нэт? — спросил он.

— Могу задать тебе тот же вопрос, — сказала она, стараясь, чтобы в её голосе не было слышно боли. Знал ли он о камне? Почему он так смотрел на неё? Ты не можешь доверять беглецу.

Они все продадут тебя вверх по реке за несколько ватт.

Он нахмурился.

— Слушай, может, начнём все сначала? — спросил он. — Почему бы тебе не рассказать что-нибудь о себе, что-то, чего нет в официальных отчётах, чего не смог накопать о тебе Фарук.

— То есть, ты хочешь узнать меня поближе? Зачем?

— Почему бы нет? Как я и говорил, нас ждёт долгий путь впереди.

Может быть, он лжёт, а в действительности у него есть девушка в Нью-Вегасе. Может быть и не одна. Или, может быть, он просто хочет быть друзьями. Нэт не знала, какая из вероятностей её беспокоила больше всего.

— Давай же, расскажи что-нибудь, — сказал он. — Скажи мне, как ты впервые оказалась в Пайле.

— Как ты… ладно, хорошо, — она вздохнула. — Ты прав. Я пыталась сделать это раньше. Это не первая моя поездка через Страну Отбросов. Я была сиротой, как ты догадываешься. Я жила с миссис Аллен, леди, которая вырастила меня. Это была её идея попытаться попасть в страну, когда мне было шесть лет. Она хотела лучшей жизни для нас обеих, потеряв веру в ОША.

Уэс приложил подбородок к руке.

— Что случилось?

— Беглец, который забрал все наши деньги, не заплатил взятку на первом контрольном пункте, так что после охранник отказался нас пропускать, он вызвал пограничную полицию, нас отослали обратно, так как у нас не было визы.

— В нашем бизнесе, мы называем их ослами, — сказал Уэс. — Невежественные ребята, которые много чего не знают.

— Они забрали её, я никогда не видела её больше, — тихо сказала Нэт. Миссис Аллен не была её матерью, но она была единственной матерью, которую она знала. Её глаза наполнялись слезами. — Она нашла меня, когда я была ребёнком. Она сказала, что я была ВДИ, — сказала она, обнимая себя крепче. Выброшена для использования.

— Вы сражались раньше, — кивнул Уэс.

— Она мне говорила об этом. — Миссис Аллен объяснила Нэт, что это часто происходило, люди оставляли своих детей, не желая брать их туда, где они жили, считая, что с их стороны добрее оставить их, чем принести на линию фронта; отказ как форма любви. — Я думаю, что они были армией. Я не знаю. Я понятия не имею, кто они такие.

— И что же произошло с тобой? — спросил Уэс.

Она пожала плечами. — Все как обычно. Опека государства. Я выросла в детском доме. — Она не стала упоминать реальную причину отказа от неё матери. Причина, по которой она пыталась вывезти её из страны.

— Я думаю, история Шейкса еще печальнее, — улыбнулся Уэс.

— Хуже, чем моя? — спросила она.

— Попроси его как-нибудь рассказать тебе, это нечто невообразимое, — пообещал он. — Вскормленный, выращенный как все, — сказал он. — Детский дом это не шутка. — Он стрельнул в её сторону сочувственным взглядом.

— Да, конечно. — Она кивнула. — По крайней мере, теперь со всем этим покончено. — Она была тронута его озабоченностью, хотя была уверенна, что за этим что-то скрывалось, особенно, если учесть его холодность и горячность по отношению к ней. Она была карточным игроком, она знала дело. — Теперь твоя очередь. Скажи, Уэс, зачем ты взялся за эту работу? Я не плачу тебе достаточно за тот риск, которому ты подвергаешься. Что это для тебя значит?

— Может, я просто хочу посмотреть, что там, — запротестовал он. — Если есть такая вещь, как рай, то я не хочу его упустить.

Но Нэт знала, что за этой улыбкой скрывалось что-то ещё. Он не был честен с ней.

Как и она.

22

УЭС СМОТРЕЛ, КАК ОНА ОТОШЛА ОТ ПЕРИЛ, затем повернулся и начал смотреть на воду. Он задавался вопросом, насколько её история была правдивой? В любом случае, кто она? Она сказала, что откуда-то узнала его, и Уэс хотел знать, была ли она права, и он просто забыл об этом. Но он был уверен, что запомнил бы встречу с Нэт. Он почесал шрам на лбу. Забавно, что она спрашивала об этом так же, как и Джулс. Эта история о Шейксе и кирках была ложью. Но, возможно, в один прекрасный день он скажет ей правду. Ту, которую он никогда не говорил Джулс.

На первом свидании с Джульет Мари Девинчензи она смеялась, когда он рассказывал ей историю о лавине и всякую ерунду о том, что Шейкс чувствует себя виноватым из-за этого шрама.

Уэс все еще стоял на палубе у борта, когда Шейкс нашёл его и посмотрел на фото, которое тот вытащил из бумажника.

— Убери это, — сказал Шейкс с гримасой, — не буди лихо, пока оно тихо.

— Я знаю, я знаю, — согласился Уэс.

— Смотри, босс, Джулс была подходящей, но… — Шейкс пожал плечами.

— Но? — Переспросил Уэс.

— Ты знаешь, что, — напомнил ему друг. Шейкс всего недолюбливал Джулс и винил её в некоторых проблемах. Уэс убрал фото.

— Ты думаешь, она действительно умерла в Лоссе?

— Так я слышал. В чем дело, босс? Она бросила нас в трудную минуту. Я имею ввиду, покойся с миром и всё такое, я не люблю говорить о мёртвых плохо, но она разбила тебя.

— Нет, старик, — Уэс покачал головой. Он встретил Джулс в тот момент, когда уже покинул сервис. Она уже работала с карточками, и, как настоящему профессионалу, ей требовались мускулы, водитель и быстрая машина, поэтому она взяла его на работу, узнав, что он сделал себе имя как смертельный жокей и узнав о его пути вокруг Нью-Вегаса. Джулс была на несколько лет старше. Они сразу же поладили. До Джулс Уэс никогда не влюблялся и даже не представлял себе это чувство, пока не окунулся в него с головой. Она тоже любила его — он никогда не забудет этого. Он бы сделал для неё все, что мог, но она всегда просила у него то, что он не мог ей дать.

— Я никогда не говорил тебе, но она хотела выйти замуж, получить лицензию и всё такое, — сказал Уэс Шейксу. — Она хотела выбраться отсюда. Она всегда говорила о побеге в Церулеум. Она верила в это. Но она была готова удрать куда угодно, в Кей-Таун или, может быть, в Сиань, несколько её друзей жили в Шанджинг.

— А ты нет?

— Нет, — Уэс покачал головой, — Кей-Таун — не то место, где стоит жить, а так как мы не заслуживали виз, я не думаю, что смогли бы взломать его, как нелегалы в Сиане. — Но было кое-что еще. Его сестра Элиза была где-то там, и он не мог не узнать, что с ней произошло, была ли она до сих пор жива.

Джульет сказала, что она поняла, что не настаивает на этом. Поэтому они остались в Нью-Вегасе, и медленно, незаметно вся любовь, существовавшая между ними, начала исчезать, и они расстались. Джулс хотела уйти — он отпустил её. Уэс обнаружил, что не может жить с её разочарованием. Оно смотрело на него каждый день. Он не мог выбрать между ними. Джулс или Элиза. Этот выбор пожирал его, он разрушил любовь, которую тот испытывал, оставил его в ярости, загнанного в угол. Шейкс ошибся — он разбился вместе с ней, а не наоборот. После этого они перестали разговаривать и никогда не бежали на работу вместе.

Он достал бумажник и снова уставился на её фото. Он не хотел быть близким с кем-то еще после этого. Ребята начали называть его священником и шутили, что он дал обет безбрачия. Ему было все равно. Он начал думать, что, возможно, мальчики правы, что он действительно отказался от вещей подобного рода, что они больше не интересовали его. Но что-то в нем пробудилось в тот момент, когда он встретил Нэт, он почувствовал начало чего-то знакомого… Не только влечения, но и непогасших чувств, которые он так старательно подавлял. Она больше не была его девушкой.

Наташа Кестал.

Он не мог быть с другой девушкой, которой было так много от него нужно. У него не было ничего, что он мог бы дать. Его сердце было залатано так же, как и его корабль.

Нэт.

Джулс.

Когда он услышал, что Джульет умерла от взрыва, он не хотел в это верить, но все это продолжалось по меньшей мере год, потому что он видел её. Долгий одинокий год.

Он задавался вопросом, что случилось бы, если бы он поцеловал Нэт, если бы он дошёл до такого риска — он видел приглашение в её глазах, которое хотел принять. Он был рад, что сдержал себя, что не дал ей выиграть, она как-то играла с ним, и он не собирался поддаваться этой игре. Он играл в свою собственную, как Шейкс напомнил ему.

— Так, босс, ты спросишь еще о камне еще раз? — сказал его друг, — Спросишь, где она его получила? Что это такое?

— Всему своё время, мой друг, — ответил он, думая о светящемся голубом сапфире, который носила Нэт, — В своё время, — может быть, он должен был поцеловать её. Разве это не то, что он должен был сделать после всего? Чтобы она влюбилась в него, чтобы он смог принять то, что хотел? Так почему бы и нет?

23

ПОСЛЕ ТОГО РАЗГОВОРА ОНИ ИЗБЕГАЛИ оставаться наедине. Уэс держался особняком, обедая в одиночестве и почти не выходя из каюты.

Нэт старалась не думать об этом, как она могла допустить, чтобы они впервые поцеловались. Она надеялась, он сделает первые шаги, хотя ему определённо стоит дважды подумать, прежде чем сделать это. Что есть, то есть, почему она так странно себя чувствует, думая об этом? Он ничего не значит для неё… и всё же… она хотела позволить ему поцеловать себя, потому что она хотела его… Скорее бы они прибыли в Нью-Крит, тогда она бы избавилась от Уэса, его корабля и этих сумасшедших мыслей.

Она взялась читать книгу после обеда и на несколько часов погрузилась в вымышленный мир. Даран и Зедрик подошли и уселись напротив неё, в носовой части корабля, свесив ноги за борт. Даран улыбнулся ей своей обычной загадочной улыбкой и спросил, не хочет ли она присоединиться к ним, на что она отрицательно покачала головой и вернулась назад в книгу.

Когда её глаза устали, она отложила чтение и стала смотреть на океан. Он был черным и маслянистым, но в глубине… как будто что-то цветное промелькнуло… Что это было? Плавник? Рыба? Но рыба давно не водилась в морях, все знали это. Но это была рыба. Должна была быть. Она видела цветную вспышку сквозь воду.

— Вы это видели? — спросила она, указывая на воду. Даран покосился на воду.

— Это красноспин, — сказал он.

— Это она! Я видел на фото такую рыбу раньше. Но ведь это безумие, ничто не способно жить в этой воде!

— Нет, это не красноспин. Это скорее угорь, — сказал Зедрик.

— Да нет же, именно красноспин, какой угорь, это точно она!

Даран был прав, это точно была рыба. Она выглядела как на фотографиях, которые она видела в суши-ресторанах.

Нэт удивлялась.

— Но почему она такого цвета?

— И мне интересно, — пробурчал Даран.

— Это камуфляж, — сообщил Зедрик. — Когда вода была зелено-голубой, рыбы тоже были такого цвета, но сейчас вода далеко не голубая, поэтому и рыбы тоже. Они меняют окраску, подстраиваясь под окружающую среду.

Даран усмехнулся.

— Я не знаю, где ты этого набрался, но это круто, брат.

Воцарилась тишина, все трое молчали. Нэт была рада, общение с ними всегда бросало её в дрожь, особенно с Дараном. Она как раз собиралась спуститься на нижнюю палубу, когда услышала внезапный крик Зедрика. Она повернулась и увидела белую птицу, усевшуюся на антенну корабля.

— Что это? — спросил Зедрик.

— Это птица, — объяснила Нэт, удивляясь, откуда он знал название редкой рыбы и даже понятия не имел, что перед ним была птица.

— Он никогда их не видел, — объяснил Даран, слегка смущаясь за своего брата.

— Как и я, — вздохнула Нэт. Помимо полярных медведей, единственных животных, которых она когда-либо видела вживую, других она видела только на старых кинолентах и на картинках некоторых сохранившихся книг. Домашние животные были большой редкостью, а зоопарков в Нью Вегасе не существовало. Предположительно правительство сохраняло животных и природу в заповедниках стоимостью в сотни тысяч кредитов, когда остальная часть мира находилась во власти льда, но она никогда не была в этих местах.

Маленькая белая птичка была прекрасна, её перья были тонкими и блестящими, а черные глазки сияли любопытством. Когда она расправила крылья, она вдруг поменяла окраску, переливаясь розовым, жёлтым и бирюзовым цветами, водоворот цветов на фоне серого тумана. Волшебно. Птичка прыгнула на руку Зедрика и начала танцевать на его плечах. Нэт засмеялась.

Это было чудом, найти такую вибрацию жизни в загрязнённой отходами и помоями тьме океана. Птица перепрыгнула от Зедрика к Нэт и поприветствовала её дружелюбным проклёвыванием. Затем она расправила крылья, слегка выпятив грудь вперёд, и начала чудесную песню, разносящуюся над волнами океана.

Песня была великолепна, Нэт была очарована. Но парни восприняли песню иначе.

Они схватились руками за уши и начали кричать, будто от боли. Зедрик был особенно шокирован, лицо Дарана было жутко красным.

— Хватит! Пусть она прекратит! — Грозно взвыл Даран. — Это невыносимо! — Он сунул руку в карман и выхватил пистолет, прицеливаясь в птицу.

— Нет! — Нэт закричала, пытаясь защитить существо. Но было слишком поздно. Выстрел Дарана достиг цели, птица издала жалобный крик, падая на палубу, кровь сочилась из её белоснежной груди.

Нэт упала на колени, чтобы воскресить её, но маленькое безжизненное тело было уже холодным. Мертва. Она была так прекрасна, и сейчас она оставила её. Она подняла взгляд и уставилась на солдата.

— Ты убил её!

— Эй, — сказал Даран, делая шаг назад.

Но Нэт приближалась. Она хотела только толкнуть его немного, но она не успела коснуться его рукой, как Даран перелетел через палубу, чуть не свалившись за борт.

— Даран! — закричал Зедрик, успев схватить брата, спасая от падения. Он поставил Дарана на ноги, тяжело дыша. — Что случилось?

— Она сделала это, — сказал Даран, указывая на растерявшуюся девушку.

Два солдата уставились на Нэт, всё еще державшую в руках мёртвую птицу. Это было просто её пение… Вернись ко мне, вернись, мой маленький друг.

— Выбрось её, сейчас же, — сказал Даран. Нэт подняла взгляд и увидела, что оба достали оружие и направили его на неё. — Сделай это! — кричал Зедрик.

Так мягко, как только могла, Нэт бросила птицу в океан и побежала вниз, воображая, что птица оживёт и взлетит.

— Не трогайте её! — Даран опередил её, перекрыл ей дорогу, затолкнул Нэт в кабину и закрыл дверь.

— Хватит, успокойтесь, — сказала Нэт, быстро соображая, что ей делать дальше. — Это было случайность, это не я, корабль накренился. — Она никогда прежде не оставалась наедине с ними, когда Уэса не было поблизости. Где он? И где Шейкс и Фарук? Если они в машинном отсеке, подумала она, они никогда её не услышат.

— Я ничего не делала!

— Да, это ты! — сказал Даран, размахивая пистолетом, его лицо становилось грозным. Ты толкнула меня, но с помощью мыслей. Я должен был догадаться.

— Мы никогда не должны были связываться с подобными тебе, все говорили, но Уэс был не в себе, слишком мягкий, а теперь мы знаем наверняка! — Зедрик был близок к истерике. — Что мы собираемся делать? Мы все сдохнем!

— Замолчи! — Даран одёрнул брата. — Успокойся, никто не собирается умирать. Но мы должны быть уверены.

— Уверены в чем?

— Что она отмеченная.

— Нет, клянусь, это не так, — сказала Нэт с ужасом. — Посмотрите на мои глаза!

— Ты можешь носить линзы, — сказал Зедрик. — Я слышал об этом, они прячут свои глаза под серыми линзами.

— Нет, клянусь, это неправда!

— Докажи это, — сказал Даран. — Покажи нам, что ты не отмечена. — Он недобро косился в её сторону.

— Что ты имеешь ввиду? — спросила Нэт, чувствуя, как дрожь пробегает по её спине. Она не обратила внимания, как Даран заблокировал ей выход через дверь позади него, и она оказалась с ними совсем одна, при том что Уэс всю дорогу находился на другом конце корабля. Она оказалась в ужасно глупом положении. Было абсолютной правдой, что она сказала, она не хотела толкать Дарана, она просто не знала, как контролировать свою силу. И она даже не была уверена, может ли она вызвать её сейчас, голос в её голове молчал, он снова бросил её. Даран злился. — Я сказал, докажи это.

— Нет, нет, о чем ты! — Нэт качала головой. — Ты серьёзно? Это шутка?

— Начинай прямо сейчас… покажи нам, что это не так, — он злобно ухмыльнулся, срывая куртку с её плеч, и его брат тоже расплылся в улыбке.

— Нет! — Она попыталась достучаться до них другим путём. — Ваши друзья не хотели бы, что бы вы делали это. Вы знаете, что они скажут о том, что происходит, когда вы с ними увидитесь.

— Ну держись. Так, так, так, это еще что? — спросил Даран, увидев камень на её шее, который стал заметен, когда куртка была разорвана. — Что это тут у нас?

— Ты слышал, что говорил Шейкс, — сказал Зедрик.

— О да, мы слышали. Старина Шейкс говорил слишком громко, и мы слышали, как он спрашивал про камень у Уэссона. Ты могла слышать все, что они говорили. Ветер доносит голоса достаточно далеко, так ведь, Зед? Что говорил старик Шейкс? — Ты спрашивал её о камне, босс? — сказал он, передразнивая голос Шейкса, переигрывая. — И мы все знаем, что это за камень, не так ли?

Даран был так близко, что она ощущала его дыхание на своей щеке, вздрагивая от отвращения.

— О, я понимаю, я тебе не нравлюсь, но ведь ты не придаёшь этому большого значения, правда? Конечно, преподнести себя на блюдечке было бы гораздо приятнее нашему бесстрашному командиру, — говорил он, придвигаясь к ней всё плотнее и не спуская глаз с камня. — Интересно, сколько Уэссон продержится без нас, Зед? Не такой уж он и босс, да? Кто она без своих парней? Какое всё это имеет значение, когда мы могли бы вернуться в Вегас сейчас, богаче любого короля.

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — сказала Нэт, пытаясь скрыть камень и делая шаг назад.

— Отдай его, — прорычал Даран. Он дотронулся до камня.

— НЕ ТРОГАЙ ЕГО! — закричала она, в один момент став языком пламени, а её глаза засверкали зелёными и золотыми цветами, выжигая серость её линз, Зедрик раздирающе кричал, когда Даран отдёрнул свою руку, окутанную огнём.

Кто-то постучал и открыл дверь, Уэс стоял в проёме.

— Что здесь происходит? — спросил он, и когда понял, что здесь случилось, он одним мощным рывком откинул Дарана к противоположной стене.

— Какого черта происходит в твоей голове, что ты делаешь? — прорычал Уэс, тихим, но внушающим ужас голосом.

— Возьми во внимание, что правда на нашей стороне, — Даран насмешливо улыбался, его рука дымилась и была багровой. — Посмотри, что она сделала! ПОСМОТРИ, ЧТО ОНА СО МНОЙ СДЕЛАЛА!

— Она отмеченная! Она монстр! — взревел Зедрик, съёживаясь в углу.

Даран хмыкнул, а Уэс смотрел на него, его тёмные глаза гневно сверкали, пронизывая насквозь. Он снова прижал его к стене с такой злостью, что даже не мог говорить.

— Ты знал, что она одна из них, и всё равно купился, — кинул обвинение Даран. — Она заполучила это сокровище, и ты позволишь ей оставить его у себя! — вскипел он. — Ты даже не попытался забрать его у неё! Какой же ты беглец?

Уэс ударил его по лицу, и Даран упал.

— ОНА ЧУДОВИЩЕ! — закричал Зедрик.

— ЗАКРОЙ СВОЙ РОТ! — приказал Уэс. Он повернулся к Нэт, которая стояла позади, и подал ей куртку. — Ты в порядке? — Она кивнула. Уэс направился к ней, чтобы помочь, но лодку наклонило. Коробки скользили по металлическому полу, гамаки и лампы закачались.

— Скопления мусора, должно быть, которых не было на карте, — прохрипел Даран с пола.

— Шейкс не может держать штурвал в одиночку, — нервно произнёс Зедрик, смотря на брата, который пожал плечами. Уэс посмотрел на своих солдат.

— ИДИТЕ! Но мы не закончили, — сказал он, когда те проходили мимо Нэт, поднимаясь по лестнице.

24

— ТЫ В ПОРЯДКЕ? — СПРОСИЛ УЭС, МЕДЛЕННО подходя к Нэт и балансируя, когда корабль накренился на правый борт. — Он ведь не причинил тебе вреда?

— Нет, — горько сказала она. — Не беспокойся, я бы никогда не позволила ему тронуть меня.

— Ребята знают только то, что они видели в сети. Я мог бы выбросить их за борт прямо сейчас, но они — единственная команда, которая у меня есть, — сказал он. — Мне очень жаль, но я могу только пообещать тебе, что сделаю все, чтобы они держались от тебя подальше на протяжении всего путешествия.

Она покачала головой.

— Как давно ты знаешь обо мне? — спросила она, её пальцы дрогнули, когда она застёгивала молнию куртки, убедившись, что камень снова надёжно спрятан под слоями одежды.

Уэс уставился в потолок.

— Я не знал, я просто подозревал.

— И тебе было все равно? Ты не думаешь, что мог бы подхватить её? И сгинуть? — Она натянула свою куртку, застёгивая молнию до самой шеи.

— Нет, — сказал он мягко. — Все это полный вздор. Ты не можешь подхватить метку. Ты либо родился с ней, либо нет, правильно? Это не болезнь.

Она все еще дрожала от жара и огня. Она могла бы убить Дарана. Хуже того, она хотела убить его, испытывала огромное желание испепелить его и тогда она почувствовала стыд за то, в кого она превратилась — в чудовище. Она ничего не сказала о камне, хотя было ясно, что Уэс знал о нем. Но почему он не попытался заполучить его, как Даран?

— Вот почему твоя подруга, миссис А, пыталась вывезти тебя из страны. Потому что ты отмечена?

Нэт взглянула своими золотисто-зелёными глазами в его тёмные глаза.

— Мне было три года, когда я поняла, что люди боятся меня. — Она рассказала Уэсу, про то, как играла в соседской квартире. Миссис Аллен оставляла её там, когда уходила на работу. Нэт не нравился мальчик, с которым она должна была играть, он был взрослым и жадным, всегда щипал её, пока никто не видит, делал так, чтобы она никогда не получала желанное печенье, говорил ей, что она должна стоять в углу за мириады мелких проступков. Она боялась его, и однажды он нагло солгал свой матери о том, что это она бросила мяч в окно и разбила его. Когда его мать вышла из комнаты, Нэт толкнула его. Она не ударила его руками, а толкнула силой мысли — швырнула через всю комнату так, что он ударился головой о стену и рухнул на ковёр, завывая.

— Это она сделала, это она сделала! — кричал он.

— Я не трогала его, — сказала она в свою защиту.

— Она толкнула тебя? — спросила его мать.

— Нет, — ответил он. — Но она сделала это. — Он посмотрел на неё своими злыми черными глазами. — Она одна из них.

Из-за этого Нэт перестали быть рады в их доме, и после того, как миссис Аллен выяснила, что произошло, старая леди стала планировать их побег.

— Они послали тебя в МакАртур? После того, как поймали тебя на границе? — спросил Уэс, поднимая её подбородок своими пальцами и мягко стирая слезу с её щеки. Его кожа казалась грубой, по сравнению с её гладким лицом, но она нашла утешение в его доброте. — Вот откуда ты. Ты сбежала.

— Да.

Он присвистнул.

— Мне жаль.

— Это не твоя вина. Не ты поместил меня туда.

— Так вот почему мы не смогли ничего найти о тебе, — сказал он. — Фарук очень хорош в Интернете. Я подумал, это странно, что у тебя нет онлайн профиля.

— Они держат нас вне Сети. Тому, кто никогда не существовал, гораздо проще исчезнуть, — сказала она.

— МакАртур — это военный госпиталь. Ты была частью программы для отмеченных?

Она испуганно взглянула на него.

— Ты знаешь об этом?

Он поморщился.

— Да, я был в одной из первых команд.

— Возможно, мы работали вместе, — сказала она.

— Поэтому я кажусь тебе знакомым? — спросил он.

— Может быть, — она колебалась. — Я была под командованием Брэдли.

Теперь наступила очередь Уэса занервничать.

— И я тоже. — Он нахмурился. — А что за работу ты делала для него?

— Если бы я помнила, — сказала она. — Чтобы держать всё в тайне, они заставили нас забыть… они помещали нас в ледяные ванны, чтобы как-то заморозить наши воспоминания. Я даже не знаю, кто я на самом деле, как меня зовут, — сказала она с горечью.

— Мне нравится Нэт, — сказал он с улыбкой. — Такое же хорошее имя, как любое другое.

— Теперь ты точно знаешь, что я такое, и что ты планируешь с этим делать? — спросила она.

— Доставить тебя туда, куда ты хочешь попасть. Ты направлялась в Церулеум, так? Теперь можешь признать это.

Она вздохнула.

— Да.

— Значит, туда мы и направимся. Я доставлю тебя туда или умру, пытаясь это сделать Согласна?

— Согласна. Я в порядке. Ты можешь идти.

— Ты уверена?

— Я могу о себе позаботиться.

— Ты все время напоминаешь мне об этом, — он вздохнул. — Слушай, может, будет лучше, если ты уйдёшь из каюты экипажа. Ты можешь пожить у меня, в капитанской каюте, если хочешь.

— Спасибо, — сказала она и вдруг обнаружила, что неловко обнимает его, удивив их обоих. Она прижалась щекой к его груди. Это было не как в предыдущие дни, когда она играла с ним. Она хотела обнять его, потому что его близость помогала ей чувствовать себя лучше. Раньше она не замечала, какой он высокий; она едва доставала ему до подбородка и могла слышать биение его сердца под толстым слоем одежды.

— Тебе не нужно благодарить меня, — сказал он, немного натянуто похлопывая её по спине. — Я беру у тебя в кредит, — пошутил он.

— Ты все время напоминаешь мне об этом, — сказала она тихо.

Они стояли посреди комнаты, просто держась друг за друга, и она находила утешение в тепле его объятий.

— Ты знал с самого начала, да? — прошептала она. — Что я отмечена?

— Даже если знал, разве это важно? — спросил он. — Тебе не нужно больше прятаться. По крайней мере, не на моем корабле. К тому же, было бы непростительно скрывать твои глаза. — Она чувствовала его дыхание на своей щеке.

— Почему?

— Потому что они прекрасны, — сказал он.

Их лица разделяло несколько сантиметров, и она задрожала в его руках. Он наклонился к ней, и она закрыла глаза…

Корабль снова накренился на левый бок, швырнув их к дальней стене.

Они услышали невыносимый звук — похожий на царапанье по доске, неприятный пронзительный визг, а потом скрежет удара, который отделил их друг от друга.

— Иди, — сказала она, отталкивая его. — Иди!

Уэс тряхнул головой и выругался, выбегая из комнаты, чтобы посмотреть, что случилось с его кораблём.

25

ЗВУК СТАЛ ГРОМЧЕ И БОЛЕЕ невыносимым. Уэс закрыл уши руками, когда бежал вверх по палубе в сторону моста. Мгновение он колебался, парализованный, при виде того, что произошло. Всё было очень плохо. Над ними возвышались две плавучие горы-близнецы мусора, состоящие из ржавой техники. Напоминание о потерянных цивилизациях и ином образе жизни: кожаный чемодан с золотым тиснением, хромированные кофе-машины со сложными рычагами и регуляторами, мыльные бутылки с французскими этикетками и дизайнерские солнцезащитные очки — вещи о которых Уэс слышал, но никогда не видел.

Теперь это все старье. Металл проржавел, кожа потускнела, бумага сгнила и покрылась плесенью, даже пластик, который никогда не должен был испортиться, теперь потрескался и растаял. Все перемешалось для создания нового ландшафта — горы с плавающим мусором.

Сначала Даран и теперь это — может ли день стать ещё ужаснее? Или он просто раздражён ещё одной потерянной возможностью поцеловать её? Это означало то, что он сказал, но он был удивлён глубиной своих чувств к ней. Он беспокоился, когда не увидел её, читающую на верхней палубе, и отсутствие парней Слейн возмущало его не хуже, и когда он слышал крики он боялся худшего: увидеть её такой, в куртке, порванной на плечах; он мог бы бить голову Дарана лицом об полу, пока тот не затихнет. Уэс чувствовал себя больным и стыдится своего экипажа, и интересовался, правильно ли он поступил, что взял с собой тех парней.

Фарук стоял за навигационной системой и нервно смотрел, как Уэс подходил.

— Их не было на радаре, я клянусь, они появились из ниоткуда, — сказал он.

— Насколько это плохо? — Спросил Уэс, направляя свой вопрос Шейксу, который стоял у руля.

Шейкс не мог ответить, он всем своим весом положился на руль, поворачивая его вправо, ему помогали Даран и Зедрик, они боролись за управление кораблём, пока горы мусора сжимали Алби между собой, кучи сломанных стальных пластинок и осколки стекла вырезали длинную уродливую канавку вдоль корпуса судна, врезаясь в толстый металл.

— Вперёд! — заорал Уэс, беря на себя штурвал. — Вы не сможете выбраться отсюда!

Он дёрнул рычаг переключения передач. Два двигатели и их пропеллеры располагались по бокам, он решил, что если направит один назад, а другой вперёд, это поможет развернуть судно. Но корпус продолжал рваться. Уэс завёл оба двигателя на самой высокой мощности, на какую осмелился.

— Она сможет удержаться! — Сказал Уэс. — СПОКОЙНО! — Корабль начинает поворачиваться, принуждая протолкнуть насыпи мусора. В это время, задев мусор, передняя часть корабля угрожающе показалась из воды.

— Мы её теряем! — Обеспокоился Шейкс.

Уэс посмотрел на штурвал.

— Не со мной! ДЕРЖИТЕСЬ! — Он зажал двигатели в реверсе и корпус завибрировал, борясь за контроль своего корабля; визг становился все громче, поскольку корабль столкнулся с бегемотом. Вода за ними начали пузыриться, как только пропеллеры дико развернулись, освободившись. Всё выглядело так, будто горы мусора захватили их корабль.

Шейкс вскрикнул, когда волна мусора упала на палубу, но это оказалось самым худшим. Так как ранее эти двигатели принадлежали военным танкерам, они разорвали бы судно, прежде чем перестали бы вращаться. Но Уэс понял, что сможет использовать свою силу, путём создания помех правому двигателю, который направлялся вперёд, пока вторым дал задний ход, включив на мгновение нейтральное положение. Он использовал два двигателя, чтобы вытащить их из гор мусора только одной силой.

Они наблюдали, как сломанные рефрижераторы, ржавые тостеры, полузатопленные кушетки, пропавшие без вести две ножки журнального столика словно упали с неба. Заплесневелое кресло «Barcalounge», осталось на палубе, его кожа рябила отверстиями. Уэс крепко держал штурвал, борясь с выключателями и отдаляясь от гор с мусором, пока они не оказались в относительно спокойных водах.

Фарук хлопнул его по спине.

— Мы это сделали.

Он кивнул и опустил руку.

— Держи, — сказал он Шейксу. — Я проверю повреждения.

Он увидел на палубе Нэт, помогающую парням убираться. Братья Слейн оказались достаточно умными, чтобы держать дистанцию. Он займётся ими позже.

— Насколько это плохо? — Спросила Нэт, затягивая шарф вокруг шеи.

— Нас зажали горы мусора. — Вздохнул Уэс. — Нам нужно осмотреться; опасно проплывать слишком близко к ним. В конце концов, мы можем застрять в груде хлама, или, что ещё хуже, оказаться погребёнными под одной из них.

Шейкс отошёл, чтобы помочь и толкнул кресло с палубы в пенящиеся воды.

— Надеюсь, ваше путешествие было только что продлено, — сказал он.

— Замечательно. — Она вздохнула.

Уэс вытер лоб перчаткой и заглянул через перила, чтобы изучить длинную уродливую царапину на стороне своего корабля.

— К счастью, удар не коснулся внутреннего корпуса.

— В противном случае?

— Мы бы затонули, в буквальном смысле, — весело сказал Шейкс. — Но не волнуйся, мы ещё на плаву.

— Хорошо, что я не беру оплату за каждую милю, иначе ты была бы в беде, — сказал Уэс, его улыбка подёргивалась в уголке рта.

Нэт начала смеяться, но смех её быстро превратился в кашель. Она уткнулась лицом в сгиб своей руки.

— Что ж, это не парфюмерный магазин, уж точно.

Уэс вздохнул. Гора мусора пахла ещё хуже, чем океан, и мысль о продлении поездки ещё дальше будет проблемой для всех, но он не мог позволить этому уменьшить их настроение.

— Выглядит не очень, но мы сможем всё поправить, так, Шейкс? — Спросил Уэс.

— Но не так, как было раньше. — Кивнул Шейкс. — Мы постараемся. — Он посмотрел на Нэт. — Эй, ты изменилась, — сказал он. — Что-то не так? — Он покосился на её лицо.

— Мои глаза, — застенчиво сказала она. — Ты правда не видишь разницу? В самом деле?

— Наш друг Шейкс — дальтоник. — Подмигнул Уэс. — Все в порядке, Фарук займёт его, — сказал он. Парень уставился на Нэт, но ничего не сказал.

— Ну же, не пялься, — сказал Шейкс, потянув Фарука, чтобы они могли вернуться к работе, оставляя Уэса и Нэт на палубе. Так как корабль дрейфовал в тени мусорной горы, они смогли рассмотреть её в полной своей мере.

— Она бесконечна, — прошептала Нэт, очарованная огромной вершиной гнили и разложения.

— Континенты барахла, — сказал Уэс.

Нэт покачала головой, обеспокоенная видом всего этого мусора. Мир был безвозвратно разрушен, наполнен отходами, от Города Мусора до отравленных океанов, замёрзшие земли были непригодны для проживания; что стало с этим местом? Какой это был мир, если бы они родились в нём?

— Во всех водах так же? Конечно, должны же быть места с водой чище этой? — с надеждой спросила она.

Уэс прищурился.

— Может быть. Если Церулеум реален. — Он вытащил локатор из кармана и начал вбивать в него новый курс на мигающий зелёный экран. Он нашёл спутниковый телефон от потерянного LTV несколько лет назад в помойной земле.

Телефон был военного класса и имел возможность отслеживать и прокладывать курс по спутниковым данным. Если его поймают при использовании или при попытке продать вещь, значит, головы ему не видать, но он держал его на случай чрезвычайных ситуаций.

— Нам придётся двигаться подальше, чтобы увернуться от них. Некоторые на десять или пятнадцать миль в ширину, а есть ещё больше.

Когда судно медленно рассекало пенящиеся воды, тёмная и грязная вода волнами омывала их палубу.

— Давай, пошли уйдём отсюда, — сказал Уэс, протягивая руку, чтобы помочь ей не наступить на токсические лужи.

Она взяла его за руку, и они решили спуститься вниз к нижним каютам.

— Я соглашусь с твоим предложением, если ты не против, — сказала она, когда они шли вниз по лестнице, и он отпустил её руку. — Перебраться к тебе.

Уэс кивнул.

— Конечно.

Нэт наблюдала за ним молча, размышляя о том, что бы произошло, если бы корабль не столкнулся с мусорной горой, если бы они могли… если бы он мог … чтобы изменилось тогда? По крайней мере, он не бросил её за борт, когда узнал правду о ней.

Разве этого не достаточно? Что она хотела от него? Она не могла прочувствовать обуревавшие её чувства, если она что-то чувствовала когда-либо к нему.

Тем не менее, она перенесла свои скудные пожитки к себе в каюту. Вместо гамаков, капитанская каюта была снабжена реальной кроватью. Одной кроватью. Одной маленькой кроватью.

— Хм, — Спросила она — Уэс?

— Да? — Отозвался он, снимая сапоги и свитер, так что его футболка оказалась выше пояса и на мгновение она увидела мышцы на его животе.

— Ничего. — Она положила свои вещи далеко в трюм и забралась в постель, убедившись, что останется по правую сторону кровати, всю дорогу чуть ли не падая.

— Я не собираюсь ничего делать, если это то, чего ты боишься, — сказал он, сдерживая смех.

— Кто сказал, что я боюсь?

Он придвинулся к ней. Их тела были всего в нескольких дюймах друг от друга, и когда она повернулась к нему, их лица были так близко, что на подушке они почти соприкасались.

— Спокойной ночи, — прошептал он.

— Спокойной ночи. — Она улыбнулась и закрыла глаза. Они были защищены от токсической воды, но покачивание корабля было ещё худшей вещью. Она наклонилась над краем кровати и закашляла. Если и был намёк на романтику, то сейчас он вылетел в иллюминатор.

— Вот, возьми, — сказал Уэс, протягивая ей металлический браслет. — Надень его. Помогает при морской болезни.

Нэт вытерла рот и приняла его с благодарной улыбкой. Её живот трепетал, не имея ничего общего с морем.

— Спасибо.

— Он не так прекрасен, как счастливый талисман, который ты носишь, но должен делать своё дело, — сказал он. Счастливый талисман?

Он имел в виду камень, который она носила. Она не сказала ни слова, но смутилась.

Уэс не был Дараном. Но она не может быть уверенна… хотел ли он, чтобы она была в безопасности? Или ему был нужен только камень?

26

ОНИ МЕДЛЕННО ПРОБИРАЛИСЬ СКВОЗЬ МУТНУЮ воду, будто бродя сквозь дёготь, липкий и пенистый, пока запах гниющего мусора пронизывал воздух. Дни казались неделями. Каждый день был похож на предыдущий: серое небо, тёмная вода и ритмичное постукивание волн о борта судна.

Экипаж проводил время играя с их карманным коммуникатором, выпивая слишком много самогона, разрывающимся регги, скучным и вялым. Нэт избегала братьев, а они, в свою очередь, держались сами по себе. Изредка она могла слышать их гоготанье и задумывалась, что же они делали. Она заметила быстрые извиняющееся взгляды Зедрика, пока Даран казался призраком; хоть Уэс и говорил ему прекратить. Он не мог даже взглянуть в её сторону. Она была рада видеть его всё ещё перевязанную руку, сожжённой.

Она предположила, Уэс разговаривал с Шейксом и Фаруком о ней, с тех пор они не спрашивали её ни о чем, или, возможно, как Уэс, они не беспокоились, что она была отмечена, в конце концов, на это она надеялась; она понимала, они были заняты пытаясь удержать корабль, вместо того, чтобы обращать на неё внимание. Уэс больше ничего не говорил о камне, который она носила, и она о нём не упоминала. Ребята заполнили свои дни ремонтом корпуса, исправляя пробоины с помощью сварки нескольких слоёв стальной пластины, которые Уэс хранил только для таких случаев.

Нэт нашла было немного времени на передышку, но в спальных трюмах её укачало, а на палубе пахло ещё хуже. Экипаж надел банданы на носы, будто бандиты, и Нэт обрадовалась, что захватила свой шёлковый шарф из дома. Он до сих пор пах духами, которые она оставила на своём комоде, хотя и не знала, поможет ли это, так как через какое-то время она начала ассоциировать сладкий запах жасмина с гнилым запахом обветшалости.

Настроение среди ребят стало мрачным, после того, как шквал адреналина от спасания корабля и своих шкур утих. Экипаж был раздражительным и ворчливым: Даран и Зедрик были сверх возмущены этим, и даже Шейкс, который, казалось, весёлая душа, был часто нервным и несдержанным. С тех пор, как путешествие заняло вдвое больше времени, чем они планировали, их провизия стала ещё более скудной, чем они ожидали. Все страдали морской болезнью и были голодными, и через несколько дней Нэт научилась жить с пульсирующей головной болью и головокружением.

В то утро, она нашла Шейкса на кухне, жующего кусок коры.

— Можно мне кусочек? — спросила она.

Шейкс кивнул, протягивая ей веточку.

— Это помогает притупить голод, — сказал он.

Ранее, Уэс поделил на всех одну четверть завёрнутого в блин стейка и яйцо. Он разрезал завтрак на шестерых и подогрел на крышке двигателя. Так и было. Пока они ели, Нэт рассказывала, что до наводнения, жир был признаком бедности, богатые же… их статус позволял садиться на экстремальные диеты — очищающий сок и спа-отдых где они платили за привилегию голодания. Никто из них не поверил ей.

Она хрустнула куском дерева во рту и выплюнула его.

— Как вы можете есть это? — Прокашлялась она.

Шейкс улыбнулся.

— Ты сделаешь все ради спасения. — Он забрал кору назад, его руки немного дрожали.

Нэт открыла банку Нутри. Банка лежала в кладовой на протяжении веков. Она сделала глоток, пробуя на вкус дно тепловатой жидкости. Она смотрела, как рука Шейкса нервно трясётся держа кору, суетливо, словно крылья колибри.

— У вас есть что-нибудь от этого? — спросила она. — Я слышала, у них есть новое лекарство от токсичной лихорадки.

— Ты об этом? — Спросил Шейкс, подняв руку вверх и смотря на дрожь. — Это не та лихорадка, что у капитана. Я такой с детства.

— Постой, у Уэса токсичная лихорадка? — спросила она.

— Ага, ты не замечала? Его глаза беспокоят его иногда, — сказал Шейкс.

— Нет. — Она почувствовала боль за Уэса, теперь она знала. Уэс говорил, что отметины — это не болезнь. Болезнь у него. — Извини, — Нэт покраснела.

— Будет тебе. С этим легко ошибиться. — Улыбнулся Шейкс.

— Что случилось? Уэс говорил, у тебя интересная история.

— Так и есть. Он упоминал, что у меня есть брат?

— Нет.

— Ну вот. Он старше. Патрик. Наши родители были хорошими людьми. Правопослушными гражданами, не то что мы, — сказал он, улыбаясь. — Они получили лицензию на обоих своих детей. Они хотели больше чем одного. Дорого, но они могли себе это позволить. Они хотели для Пэта брата или сестру, приятеля. Однажды раздался стук в дверь.

— Оказывается, мама заполнила часть лицензии не верно. В лицензии на второго потомка было отказано. Я был незаконным жителем, а не гражданином. Ты знаешь, как это бывает, страна получает маленькую квоту, и они начинают искать оправдания, чтобы собрать побольше. Кто знает, совершала ли мама на самом деле ту ошибку. Но это не имело значения, Контроль Численности населения заинтересовался нами. Мне было три, четыре месяца? Я не уверен. Во всяком случае, меня схватили и направились к двери, а мама держала меня за ногу, они будто перетягивали каната прямо на балконе. Они тянули друг друга, тот парень уронил меня, и я ударился головой прямо о бетон. Бам!

Она прикрыла рот в ужасе, но Шейкс только усмехнулся, явно наслаждаясь историей.

— Я начал биться в конвульсиях, да, и конфискатор заволновался; они продавали детей на черных рынках за хорошие деньги, просто ещё один способ сохранять военную машину в действии, но никто не хочет брака. Они больше не хотят меня, сказали маме и папе.

Они даже не извинились.

— Ох.

— Мои родители не беспокоились. Они позаботились обо мне. — Улыбнулся Шейкс. — Конечно, это обанкротило их, вот почему я стал тем, кем сейчас.

— Это ужасно, — спокойно сказала Нэт.

— Это жизнь. — Он не казался возмущённым. — Просто иногда всем кажется, что у меня токсичная лихорадка.

— Не уверена, что «нормально» правильное слово. — Улыбнулась Нэт.

Он усмехнулся.

— Многие с тобой не согласятся.

— Так твои родители всё ещё тут? — спросила она.

— Только мой отец, — сказал Шейкс.

— Вы близки? — спросила она. Она знала, что лезет не в своё дело, но она всегда интересовалась людьми, у которых до сих пор имелись родители.

— Не совсем. — Шейкс поморщился и бросил прут в мусорное ведро. — Мы никогда не были, я думаю, он так и не простил маму.

— Что бросила вас?

— За то, что я появился у них, — сказал он. — Он не плохой малый, но ты понимаешь, как оно.

Она не понимала, но сочувственно кивнула.

— Значит, они пытались увезти тебя, как увезли сестру Уэса.

— Сестру Уэса?

— Он говорил, они забрали её, потому что его родители не направили заявления на лицензию на второго ребёнка.

— Это то, что он рассказал тебе об Элизе?

— Ага.

Шейкс ничего не сказал. Он только выглядел смущённым.

— Но я думал…

— Думал, что?

— Что они получили разрешение. Знаешь, в законе есть исключение на подобные дела. Потому что Элиза и Уэс… они были близнецами.

— Ого. — Она не знала, что ответить на это.

— Он всегда говорил мне, что…

— Что?

Шейкс бросил прут прочь.

— Ничего. Забудь обо всем, что я сказал, — ответил он, выглядя нервным.

Она видела его дискомфорт и изменила тему.

— Так что вы, ребята, собираетесь делать после этого?

— После того, как доставим тебя? Вернёмся работать в охрану казино, думаю. Может быть тогда, они простят старика Уэссона.

Нэт улыбнулась.

— Спасибо за кору.

— Всегда пожалуйста, — сказал Шейкс, отдавая ей честь.

27

ДАРАН ПЫТАЛСЯ ЗАБРАТЬ КАМЕНЬ, и она боролась, но теперь выхода не было, он глумился над ней и смеялся; она так замёрзла, так замёрзла и ничего не могла поделать, огня не было, маленькая белая птичка была мертва и некому ей помочь, некому выбить дверь, она совершенно одна и он отберёт камень у неё, а потом выбросит её за борт умирать. Она была так зла, очень сердита, но ничего не могла поделать, ничего, она была слаба и беспомощна, разъярена и испугана и она звала… кричала… слышался ужасный шум, визг, вой…

Она очнулась от громкого, пронзительного вопля, эхом отразившегося от стен каюты. Нэт поборола сонный дурман и увидела Уэса, неподвижно стоящего посреди комнаты без рубашки, в одних пижамных брюках и прислушивающегося.

— Что это? — прошептала она. Это был длинный, высокий визг, неземной призрачный вопль, как звук в её сне. Она замёрзла, так замёрзла, как и во сне, очень замёрзла. Уэс покачал головой и натянул свитер, она последовала за ним, когда он вышел из комнаты, чтобы найти остальных членов экипажа, остолбенело стоящих снаружи своих кают, прислушивающихся к странному, ужасающему звуку.

— Сирены, — сказал Зедрик треснувшим голосом.

Вопль продолжался, и Нэт подумала, что Зедрик прав, было в этом звуке что-то, похожее на скорбь и причитание, позже она сравнит его со стоном матери, потерявшей своего ребёнка, это был жалобный вой боли.

— Плачут, как на похоронах, — сказала Нэт, вспоминая о тщательно продуманном похоронном обряде, который стал нормой для тех, кто мог себе его позволить, на котором профессиональные стенальщицы нанимались для того, чтобы вопить и плакать, рвать на себе волосы, дабы показать уровень богатства и тяжесть утраты семьи. Чем сложнее представление скорби, тем дороже. Как и все в настоящее время, эта традиция получила начало в Сиане, затем распространилась по всему миру. Нэт однажды работала стенальщицей, шествуя перед гробом хозяина престижного казино; она уже научилась подделывать сильный плач, несколько капель Нутри, чтобы вызвать слезы, потом немного воображения: и вот она уже рыдает навзрыд. Было совсем не трудно подключиться к печали, которую она хранила внутри. Распорядитель, который нанял её, был впечатлён и предложил ей постоянную работу гривером, но она покончила с этим. Она была морально истощена после опыта работы с агентом, который вынул из неё всю душу, не заботясь о том, что его сотрудники были вынуждены оплачивать стоимость униформы и жилья из своих крошечных зарплат.

— Она там, — повторил Зедрик и перекрестился. — Идёт за нами.

Даран ударил своего брата по голове.

— Держи себя в руках, мужик! — Он сердито повернулся к Нэт. — Я же говорил, я говорил вам, что птица призовёт Её! Эта птица — дурной знак!

Даже Шейкс и Фарук выглядели встревоженными, но Уэс презрительно скривился.

— Сирены — просто очередная страшилка, чтобы держать людей подальше от воды.

— То, что их никто не видел, ещё не означает, что их не существует, — угрюмо сказал Зедрик.

— Ты прав, люди слышали лишь крики, — кивнул Уэс. — Сирены — миф, старый, как это мёртвое море.

— Что они такое? — спросила Нэт.

— Разновидность животного, типа динозавров или лохнесского чудовища, хотя, это было бы чудом, если бы что-то выжило в этом океане. — Уэс изобразил, как выпивает стакан воды. — Если бы ты проглатывала по пинте этой отравленной воды каждый день, ты бы визжала точно также.

Звук продолжал усиливаться, и Нэт подумала, что она могла бы разобрать слова в этом ужасном шуме, что этот плач имеет какой-то смысл, что это способ общения, позволяющий послать сообщение через океан. Внезапно стало тихо, и Нэт затаила дыхание в надежде, что сирена уплывёт. Звук был таким знакомым…

— А если это не животное, тогда что это? — спросила она.

— Люди. Мёртвые люди. — Объяснил Уэс. — Некоторые говорят, что сирены — это фантом, скопление духов всех людей, попавших в черные воды. Души работорговцев, обманутых и брошенных или души рабов, ставших ненужными своим хозяевам или не получивших хорошую цену на рынках плоти и выброшенных за борт. Они связаны вместе и прокляты навечно обитать в мёртвых океанах.

Нэт вздрогнула от этой мысли. Значит сирены — просто ещё один тип ужастика, за исключением того, что они умеют плавать. Тогда почему у меня такое чувство, будто она может понять их, будто она чувствует их боль. Она яростно задрожала, зубы застучали, и она почувствовала себя на грани обморока.

— Нэт, что с тобой? — Спросил Уэс, поддерживая её, растирая её руки своими руками и окутывая своими объятиями. — Ты дрожишь… ты должна вернуться ко сну.

Они застыли, когда воздух наполнился длинными низкими стонами, отразившимися эхом от холодной воды. Крики увеличились в объёме и раздавались уже невдалеке, а становились все громче, ближе и ближе.

— Оно здесь, — прошипел Зедрик и тут же с потолка донёсся оглушительный грохот.

— Что-то ударило корабль, — вскрикнул Фарук.

— Что теперь, — пробормотал Уэс, выпуская Нэт, и побежал к лестнице, ведущей на верхнюю палубу, что бы посмотреть, что случилось, но был отброшен назад, когда новый грохот пронёсся по каюте, а затем раздался звук разрыва — терзающий, ужасный шум, громкий и зловещий, как будто корабль разрывали на части кусок за куском.

— Что за…

— Судно вздрогнуло, когда первый двигатель остановился, и начало тяжело перекатываться из стороны в сторону, образуя круговорот. Спустя минуту второй двигатель внезапно вышел из строя и корабль по инерции остановился.

— Двигатели! — Закричал Шейкс. Уэс побежал наверх, но Фарук потащил его обратно.

— Остановись! Мы не знаем, что там!

— Отпусти меня, — сказал Уэс и оттолкнул Фарука.

Нэт последовала за ним вверх по лестнице.

— Отойди! — заорал Уэс.

— Нет. Если там что-то есть, возможно, я смогу помочь.

Уэс покачал головой, но спорить не стал. Они подбежали к палубе вместе и посмотрели вниз. В кормовой части палубы массивный стальной люк машинного отделения был брошен вверх тормашками, словно панцирь черепахи. Другой люк быстро погружался в тёмные воды. Только отверстия под болты остались там, где люки были сорваны со своих креплений. В трюме, на правом борту вместо двигателя осталась чёрная дымящаяся пустота; из сломанного шланга газ и вода утекали в яму. В дне судна зияла дыра, прорванная винтом, из которой хлестала вода. Бортовой двигатель был ещё на месте, но невероятно повреждён. Его толстый стальной корпус слипся, растаял, как если бы его пропустили через доменную печь. Осколки от мотора были разбросаны по всей палубе. Один двигатель был намеренно вырван из корабля, а другой полностью сгорел.

— Там! — сказала Нэт, указывая туда, где тьма сливалась в массивную, рогатую форму над водой.

— Где?

— Мне показалось, что я видела что-то.

Но когда она посмотрела снова, слабый свет сиял через облака, и что бы это ни было — исчезло. Она моргнула: это была всего лишь игра света?

Остальная команда собралась на борту. Даран пинал остатки мотора, пока Зедрик бормотал вуду-молитвы себе под нос.

— Это сделали сирены… мы прокляты, — прошептал он.

Шейкс вздохнул.

— Столько мусора.

Массивные мусорные горы были сейчас их наименьшей проблемой.

— Мы застряли! — застонал Фарук. — Без двигателя мы сдохнем в воде.

— Похоже на то, — кивнул Уэс, нахмурившись.

Нэт молчала, пока экипаж созерцал последствия катастрофы. Они плыли по течению в безбрежном ядовитом арктическом море.

28

НИКТО НЕ СПАЛ. Когда окончательно рассвело, Нэт обнаружила всю команду на палубе. Накануне вечером Уэс приказал всем вернуться в постели, братья Слейн раздражённо ворчали, Фарук поскуливал над потерей двигателей. Только Шейкс и Уэс выглядели безмятежно.

— Это ничего, — улыбнулся Шейкс. — Когда мы были в Техасе, то целый месяц сидели без еды, правда, босс?

— Сейчас не время, Шейкс, — покачал головой Уэс.

— Действительно.

Ребята устанавливали парус, и Нэт наблюдала, как Уэс подсунул ломик под стальную плиту в центре палубы и приподнял вверх стальной квадрат. Зедрик поднял ещё две панели тем же способом.

— Секретные отсеки? — улыбнулась Нэт.

— Это же корабль беглецов, — с ухмылкой ответил Уэс.

Нэт посмотрела в трюм через пересекающиеся скобы и увидела влажную серую ткань, обмотанную вокруг стальной мачты. Парус. Он был испорчен.

— Ты знал, что это случится? — спросила Нэт.

— Нет, но я готов ко всему. Нельзя бороздить океан без паруса, — пожал плечами Уэс. — Хотя я не думал, что он когда-нибудь понадобится. Не предполагал, что Алби превратится в корабль XV века. Ладно, тяните его вверх, парни! — приказал Уэс. Шейкс улыбнулся.

— Видишь? Говорил тебе, у нас есть варианты.

— Да, мы пока не сдохли, — сказал Фарук. — Ну же, Нэт, ты же знаешь, что мы играли.

— Фарук, перестань флиртовать и помоги мне с этим, — проворчал Уэс. Ребята поднатужились, поднимая импровизированный парус.

— Хорошая работа, — сказала Нэт, подходя к Уэсу и кладя руку на его предплечье, ласковый жест, не оставшийся незамеченным. Им и командой. Она почувствовала, как Уэс замер от её прикосновения, как будто между ними пробежал разряд молнии.

— Ну и кто теперь флиртует? — рассмеялся Шейкс.

Нэт залилась румянцем, а Уэс расплылся в улыбке. Это был момент единения, и Нэт вдруг почувствовала, что после всех ужасов случившегося, все устаканилось. Парус поймал ветер и все будет хорошо.

Вечером Нэт удалилась в каюту Уэса. Он уже спал в кровати, закрыв глаза рукой. Спит как младенец, подумала она, с нежностью глядя на Уэса. Корабль бесшумно двигался через океан, качка на мгновение прекратилась и Нэт была счастлива. Она повернулась к Уэсу спиной, быстро переоделась в футболку и забралась в постель рядом с ним.

— Спокойной ночи, — прошептал Уэс.

Нэт улыбнулась. Так значит, он не спал без задних ног, как она решила. Интересно, наблюдал ли он, как она переодевалась, видел ли её без одежды, хотя это было не важно. Она была немного более заинтригована одной идеей… ей всего лишь нужно было повернуться к нему и обнять… Но, вместо этого она теребила камень на шее, и лунный свет, отразившись от него, рассыпался по стене всеми цветами радуги.

— Что это было? — спросил в темноте Уэс низким голосом.

Нэт глубоко вдохнула.

— Я думаю, ты знаешь… это вещь Джо.

— Он отдал его тебе?

— Я попросила. — Нэт чувствовала, как Уэс сначала смотрел в темноту рядом с ней, а затем сел, уставившись на камень.

— Ты знаешь, что это? — спросил он.

Неведомая сила сдерживала её, голос в голове вопил, приказывая ей молчать, но она не послушалась.

— Да, — наконец сказала она. — Это карта Анаксимандра. Контрабандисты и торговцы назвали его в честь древнегреческого философа, который нанёс на карту первые моря. Но на улицах его называют Картой в Церулеум. Пилигримы считают, что Церулеум не только реален, но и всегда являлся частью нашего мира, скрытый от глаз и менявший названия на протяжении истории человечества, например Атлантида или Авалон. Они утверждают, что истории, просочившиеся через века, ставшие мифами и сказками, на самом деле, правда.

Она наблюдала, как Уэс впитывает новости. Нэт подозревала, что он заранее знал о существовании у неё камня, и это стало реальной причиной, по которой он взялся за работу. Такие беглецы, как Уэс всегда знают все обо всем в Нью-Вегасе. Он, конечно, хороший парень, но не дурак.

— Ты ведь знаешь эту историю? — спросил Уэс. — О том, как Джо выиграл его в карты.

— Вообще-то, нет.

— Говорят, что парень, у которого он его выиграл, был застрелен на Бульваре на следующий день.

Нэт молчала.

— Как ты думаешь, почему он хранил его так долго? — спросил Уэс.

— Ты имеешь в виду, не используя?

— Ага.

— Не знаю.

— Думаешь, это правда? — поинтересовался Уэс.

— Он прожил ужасно долгую жизнь, знаешь, говорят, что камень должен… ну сохранять молодость, или типа того? Вот, можешь сам посмотреть, — ответила Нэт, снимая камень и протягивая Уэсу.

Он аккуратно взял камень двумя пальцами.

— Что ты имеешь в виду?

— Подними его и посмотри в круг. Видишь?

Уэс поднял камень к глазам и выдохнул, Нэт поняла, что он увидел.

— Джо этого не видел, смотрел сквозь камень и не видел ничего. Наверное, карта не явилась ему. Он не использовал её никогда, потому что просто не знал как.

— Это невероятно, — произнёс Уэс.

— За сколько мы доберёмся туда? — спросила Нэт.

— Думаю, дней за десять, — ответил Уэс, изучая маршрут. — Приблизительно.

Он рассказал ей, как многие беглецы предполагали, что ближайшим портом является Нью-Крит, но огромное количество кораблей разбилось, село на мель или пропало в опасных водах Геллеспонта. Этот маршрут был испещрён тайными извилистыми ходами сквозь неисследованные воды, к острову в центре архипелага. В эту группу входили сотни маленьких островков. И никто не знал, который именно вёл в Церулеум. Кроме этой карты.

Уэс отдал ей камень обратно.

— Разве ты не хочешь его? — с вызовом спросила она.

— И что я буду с ним делать? — сказал Уэс мягким голосом.

— Ты уверен?

Уэс не отвечал довольно долго. Нэт уже подумала, что он заснул, когда вдруг услышала его голос.

— Когда-то я хотел его, — сказал он. — Но больше не хочу. Теперь я только хочу доставить тебя, куда тебе нужно. Но сделай мне одолжение, ладно?

— Что угодно, — ответила Нэт, снова ощущая тёплое покалывание по всему телу. Он был так близко к ней, что она могла до него дотронуться, если бы захотела, а она хотела, и очень сильно…

Если Шейкс спросит тебя о камне, скажи, что купила его в магазине сувениров.

Они дружно рассмеялись, но мгновение спустя застыли, когда над волнами снова пронёсся крик Сирены: ужасающий, парализующий вопль, звук разрушительного горя, плач о покойнике, эхом отразившийся от воды и заполнивший собой воздух… Нечто, чем бы оно ни было, было все ещё там. Они были не одни.