Зимняя роза

Глава 19

Сон немного успокоил Ирену. Она предпочла бы провести в спальне все утро, но это было бы трусостью, которую она не могла себе позволить. Она выбрала бледно-голубое платье и вплела в волосы подходящие по цвету ленты, чтобы, спустившись к завтраку, предстать перед мужем во всей красе.

Он сидел в гостиной, в своем любимом кресле у камина, и Ирена похолодела, почувствовав на себе его немигающий взгляд. Опустившись в кресло напротив, она неуверенно улыбнулась и стала смотреть на огонь.

Она ожидала упреков, но их не последовало. Тишина угнетала се, и Ирена, глубоко вздохнув, подняла глаза на мужа, ожидая вопроса, который, как она считала, обязательно должен последовать.

— Доброе утро, дорогая. — Его хриплый голос прозвучал почти весело. — Примите мои извинения за столь внезапный уход вчера вечером.

Ирена была потрясена и не могла найти причину хорошего настроения мужа. Вчера, когда они любили друг друга, она прошептала имя его кузена, и теперь он знает, что его жена, пусть даже неосознанно, мечтает о другом человеке.

— Вы не хотели бы съездить сегодня в Карлайл?

— С удовольствием, милорд.

— Хорошо. Тогда после завтрака мы отправимся.

— Наверное, мне следует переодеться, — неуверенно заметила Ирена.

— Не стоит. Вы прелестны и так. Я хотел бы представить вас одному человеку, но у нас будет возможность поговорить об этом в дороге.

Ирена застыла, встревоженная словами мужа. Что это еще за человек?

Стюарт повернулся к двери.

— Пойдемте в столовую, Ирена. Вы, наверное, умираете от голода.

Она хотела возразить, но сдержалась. Она боялась остаться с мужем наедине, но отказом от завтрака не поможешь, а еда, как известно, прекрасно снимает нервное напряжение.

Повар лорда Сакстона отличался недюжинным талантом, и Ирена не могла поставить ему в вину свое отсутствие аппетита. Она съела всего несколько ложек, и когда вошедший Пейн объявил, что Банди просит хозяина выйти на минуту в гостиную, Ирена с облегчением отставила тарелку в сторону. Встав из-за стола, она с чашкой в руке подошла к камину и, опустившись в кресло, стала медленно пить чай.

Прошло почти четверть часа, прежде чем лорд Сакстон вернулся.

— Прошу прощения, мадам, но я вынужден отменить поездку в Карлайл. Возникли чрезвычайные обстоятельства, и, хотя мне не хочется покидать вас, боюсь, что я должен уехать. — И он вышел из столовой.

Ирена мысленно поблагодарила судьбу, спасшую ее от предполагаемого выяснения отношений. С улицы послышались звуки отъезжающего экипажа, и она почувствовала себя так, словно только что вернулась из преисподней.

Внезапно на нее навалилась сонливость, и, вспомнив, какая бурная ей выдалась ночь, Ирена побрела к себе в спальню. Сняв платье, она быстро забралась под одеяло и мгновенно провалилась в сон.

Ирена проснулась, когда небо на западе окрасили первые розовые полоски заката. Ее переполняла энергия, которая настоятельно требовала выхода. Мысль о прогулке верхом показалась ей крайне соблазнительной; теперь она уже, разумеется, не станет следить за всадником в черном плаще.

Ирена быстро натянула костюм для верховой езды. Вспомнив о былой встрече с Тимми Сиарсом, она взяла с собой пару кремневых пистолетов, просто на тот случай, если на ее пути попадется кто-то подобный.

Свернув позаимствованную у Китса одежду, Ирена засунула внутрь свертка монетку и, спрятав его под своим темно-серым плащом, пошла в конюшню. Китс в это время разливал в поилки воду, и Ирена быстро положила его одежду за седлами. Когда мальчик вернулся, она сделала вид, что разглядывает лошадей, и вежливо попросила оседлать ей одну из них.

— Мэм, хозяин строго-настрого приказал, чтобы вы не выезжали без сопровождающих.

Ирена была готова отступить, но тут увидела на подъездной аллее всадника. Подойдя к двери конюшни, она всматривалась в него, пока не узнала в госте своего брата. Фэррел купил коня на заработанные им самим деньги, и Ирену бесконечно радовало его возвращение к нормальной жизни.

— Приехал мой брат, — сказала она Клтсу. — Я попрошу его немного покататься со мной.

— Хорошо, мэм. Я сейчас же оседлаю кобылу.

Когда Фэррел приблизился, Ирена громко окликнула его. Он заметил сестру и направил лошадь в ее сторону.

— Добрый вечер, — весело поздоровалась она. — Мне нужен сопровождающий, а так как мужа нет дома, то не мог бы ты проявить немного галантности и покататься со мной?

— Лорд Сакстон уехал? — разочарованно протянул Фэррел. Он-то надеялся, что они смогут всласть пострелять, и даже привез свое оружие.

Ирена рассмеялась, заметив в седельной сумке брата мушкет и три пистолета.

— Я должна была сразу догадаться, что к сестрам не едут с такой охотой.

Фэррел добродушно усмехнулся в ответ.

— Поехали. Это самое малое, что я могу для тебя сделать.

Ирена с помощью Китса взобралась на кобылу и, расправив юбку, кивнула брату. Какое-то время он скакал впереди, выбирая путь, а затем, придержав лошадь, позволил Ирене догнать себя.

— Ты стал таким ловким, — со смехом заметила Ирена. В ее словах звучала гордость за брата, потихоньку забывавшего угар прошлой жизни.

— Может, устроим скачки? — поддел ее Фэррел.

Ирена огляделась. Ночь уже закрыла небо темным покрывалом, а после событий вчерашнего дня ей было боязно удаляться от особняка. Кроме того, в последнее время ходили упорные слухи о появлении разбойников, так стоило ли рисковать?

— Нам лучше вернуться, — нехотя сказала она. — Я и не подозревала, что уже так поздно.

— Ну давай хотя бы взберемся на вершину холма, — уговаривал ее Фэррел. — А потом повернем домой.

Ирена ударила кобылу в бока, и та пустилась в галоп. Издав дикий вопль, Фэррел последовал за сестрой, и звуки их веселых голосов смешались с топотом копыт и свистом ветра. Ирена полностью отдалась скачке, подгоняя Моргану легкими ударами хлыста. Фэррел держался рядом и даже обогнал ее почти на полкорпуса, когда они приблизились к вершине холма.

Внезапно ночную тишину прорезал звук выстрела, за ним последовало несколько пороховых разрывов. Ирена и Фэррел, осадив лошадей, вгляделись в полумрак. Из темноты раздался вопль ужаса и затем полный мольбы крик: «Нет!», и снова прозвучал выстрел. Звук его еще отдавался эхом в окрестных холмах, когда до них донесся еще один, более слабый крик, который вдруг резко оборвался.

У Ирены волосы встали дыбом. Переглянувшись, брат с сестрой как по команде свернули в тень огромных дубов, растущих вдоль дороги. На повороте появился всадник в черном. Фэррел махнул рукой, и Ирена неподвижно застыла в седле. Прошло несколько минут. Кто-то окликнул стоящего на дороге, и тот, оглядевшись и обменявшись с невидимым собеседником несколькими словами, покинул свой пост и, очевидно, вернулся к товарищам.

Двигаясь как можно тише, Фэррел и Ирена доскакали до вершины ближайшего холма.

На дороге стояла карета, возле которой суетились несколько одетых в черное мужчин с фонарями. Рядом лежала мертвая лошадь, остальных уже уводили в сторону. Дверцы кареты распахнулись, и Ирена вскрикнула, увидев в неярком свете фонарей богато одетого мужчину, лежащего на полу. Тела кучера и лакея распростерлись чуть подальше на дороге. В живых осталась только молоденькая девушка, которую в этот момент привязывали к колесу кареты. На все ее мольбы негодяи отвечали громким смехом и отборной руганью.

Фэррел дал знак Ирене укрыться в тени.

— Они убьют ее… или что похуже… мы не успеем, если будем ждать помощи. — В его голосе звучало отчаяние.

— Но их же почти дюжина, Фэррел. Что мы можем сделать?

— Ты не могла бы съездить за шерифом? Я попробую их задержать… как-нибудь…

— Это сущее безумие — оставить тебя одного, — запротестовала Ирена.

— Дай мне твои пистолеты, — прошептал он, протягивая ей руку. — Быстрее!

Но Ирена не подчинилась.

— Фэррел, давай вместе попробуем сразиться с ними. Видишь те деревья на склоне? Мы можем укрыться за ними и тогда окажемся в тылу у бандитов. Если нам удастся уложить парочку из них, остальные, возможно, сбегут, не причинив девушке вреда. Ты же не можешь одновременно держать поводья и стрелять из пистолета.

— Ты права, — удрученно пробормотал он. — Я не слишком-то большой помощник с этой рукой.

— Некогда жалеть себя, Фэррел, — поторопила брата Ирена. — Девушке нужна помощь!

— Учитывая шум, что подняли эти негодяя, здесь может незаметно проскакать целый полк, — заметил с усмешкой Фэр-рел. — Ты готова?

— Да! — прошептала она и, тронув поводья, направила кобылу к зарослям.

Они расположились чуть выше кареты и спешились. Снизу доносился приглушенный плач девушки вперемешку с громким хохотом и криками разбойников. Бандиты на время оставили свою жертву: они обшаривали карманы трупов и перетрясали ящики с багажом.

— Ирена!

— Да.

— Если нам удастся отпугнуть разбойников, я подскачу и освобожу девушку. А ты удерживай их на расстоянии выстрела, а потом удирай что есть мочи. Поняла?

— Не волнуйся, — сухо ответила Ирена. — Я все поняла. У тебя есть нож, чтобы перерезать веревки?

— Да. Хоть раз в жизни будь послушной девочкой! — взмолился Фэррел.

Ирена стиснула зубы, чтобы они не стучали. Хорошо, что Фэррел взял с собой несколько пистолетов, теперь у них было достаточно оружия, чтобы сразиться с бандитами. Им нужно было создать видимость, что здесь прячется целый отряд, а когда перепуганные разбойники отступят, освободить пленницу и ускакать.

Фэррел затаился за деревом, и Ирена ждала его сигнала. Она была в таком напряжении, что сомневалась, сможет ли поразить цель. Сцена, свидетелем которой она была несколько минут назад, заставила ее осознать, с чем приходится сталкиваться Кристоферу во время его ночных рейдов. И хотя он так и не признал, что ночной всадник — это он, она дала себе слово в будущем отнестись к нему с большим пониманием.

Выстрел Фэррела разорвал тишину ночи, и Ирена дрожащими руками прицелилась. И надо же — один из разбойников упал! Раздался крик, и бандиты начали испуганно озираться. Ирена не стала медлить — она знала, что жизнь девушки зависит сейчас от ее быстроты. На этот раз она попыталась быть твердой, но ей так и не удалось унять дрожь в руках. Каково же было ее удивление, когда еше один из разбойников упал! Услышав сбоку шуршание, она поняла, что Фэррел вернулся на свое место. Закусив губу, она начала перезаряжать пистолеты. После выстрела Фэррела из мушкета раздался такой душераздирающий крик, что у Ирены сжалось сердце. Она вглядывалась в темноту, но разбойники уже попрятались. В этот момент она краем глаза заметила движение — какой-то человек карабкался вверх по склону. Держа кремневый пистолет двумя руками, Ирена навела его на движущуюся мишень. Человек поднял голову, и Ирена, зажмурившись, спустила крючок. Звук выстрела оглушил ее, но она все же услышала шум падающего тела. Фэррел тем временем уже побежал к своей лошади.

Взобравшись в седло, Фэррел галопом поскакал к карете. Там он спрыгнул на землю и, подбежав к девушке, начал резать опутывавшие ее толстые веревки.

Ирена внимательно оглядывала окрестности. Она не слышала ни звука, однако вдруг кто-то обхватил ее сзади. Нападающий одной рукой выхватил у нее пистолет, а другой зажал ей рот. Ирена приготовилась сражаться не на жизнь, а на смерть, когда совсем рядом с ее ухом вдруг зазвучал знакомый голос:

— Ты, непослушная девчонка, что ты вытворяешь? Садись на эту проклятую клячу и уноси ноги, пока цела!

Противник повернул ее к себе, и Ирена увидела высокого мужчину в черном плаще. Как она ни пыталась, ей так и не удалось разглядеть лица под большим капюшоном.

— Кристофер? — неуверенно пробормотала она.

— Убирайся отсюда! Беги! — приказал он.

Незнакомец бросил взгляд на дорогу. Из леса вынырнули две фигуры и направились к Фэррелу, который был слишком увлечен своим занятием, чтобы их заметить.

— Проклятие!

В мгновение ока ночной всадник отпустил Ирену и скрылся в темноте, из которой тотчас вынырнул, но уже на своем огромном жеребце. Копыта вороного выбивали искры из камней, которыми была вымощена дорога. Всадник на ходу выстрелил, и один из подкравшихся к Фэррелу разбойников, дико закричав, упал. В руке ночного всадника сверкнула длинная полоска стали. Взмахнув саблей, он издал старинный боевой клич и направил коня прямо на второго разбойника, который, выронив нож, трясущимися руками тянулся к пистолету. Сабля опустилась на его голову, и тот, сделав несколько шагов, медленно осел на землю.

Хозяин вороного огляделся и подскакал к Фэррелу, который попытался загородить девушку. Ночной всадник, не обращая на него внимания, концом сабли ткнул в один из фонарей, который упал на дорогу и с грохотом разбился. За ним. последовал второй. Всадник обернулся, посмотрел на Фэррела и указал в сторону девушки, чьи руки все еще были привязаны к карете.

— Быстрей режь веревки и убирайся отсюда! — Сабля указала на ближайший холм, а в голосе говорившего зазвучали стальные нотки. — И забери с собой свою чертову сестру!

Затем он обогнул карету и снова пустил в ход саблю. Теперь карету и окружающее ее пространство освещал только неяркий свет луны.

Через несколько минут Фэррел наконец справился с веревками и подвел девушку к своему коню. После нескольких безуспешных попыток подсадить ее он сам вскочил в седло и протянул ей больную руку.

— У меня парализована рука. Держитесь за нее, а я подтяну вас в седло.

Девушка подчинилась и через несколько секунд уже сидела за его спиной, обхватив его обеими руками.

Фэррел пришпорил лошадь, и она понеслась вперед. Выпущенная им в спину пуля, к счастью, просвистела мимо. Поравнявшись с тем местом, где он оставил Ирену, Фэррел придержал коня. Следовавший за ним ночной всадник также осадил своего вороного.

— Быстрей! — рявкнул он.

Ирена отбежала в сторону деревьев и там с помощью одного из пней забралась на Моргану. Не медля ни секунды, она пустила ее галопом, стараясь не отставать от брата. Ночной всадник отделился от них и поскакал по залитой лунным светом дороге. Это было последнее, что увидела Ирена, прежде чем ее кобыла миновала гребень холма. Когда брат с сестрой благополучно скрылись за холмом, ночной всадник остановил своего жеребца, перегораживая дорогу, и неторопливо перезарядил пистолет.

В наступившей тишине послышался шорох — разбойники осторожно выбирались из своих укрытий, словно птицы, сбивающиеся в стаю.

— Ага, — пробормотал ночной всадник сам себе. — Пора их немного попугать.

Высоко подняв саблю, он пришпорил жеребца и издал свой ужасающий боевой клич.

Разбойникам не хватало только надвигающейся на них огромной черной фигуры, блеска стали и оглушающего топота лошадиных копыт, чтобы вся их напускная храбрость развеялась как дым. Первый пронзительно закричал и пустился наутек. Остальные последовали его примеру — все, за исключением одного. Это был явно опытный боец, не терявший мужества при первом приближении опасности. В правой руке он сжимал пистолет, а в левой — шпагу.

— Глупцы! — проревел он. — Он же один! Трусы! Идите сюда и сражайтесь с ним!

— Он твой, капитан! — прокричал ему далекий голос.

Всадник остановился на расстоянии нескольких метров от человека, которого называли «капитаном».

— Ну, мистер привидение, — издевательски проговорил «капитан», — будет ли это соревнованием в меткости? — Он слегка приподнял пистолет. — Или в силе клинков? — Он отсалютовал своему противнику шпагой.

Хотя на лице разбойника была маска, ночной всадник узнал его.

— Ба, шериф, наконец-то мы встретились!

— Ты узнал меня, мой друг. — Разбойник издевательски расхохотался. — И это будет стоить тебе жизни. Так что ты выбираешь? Саблю?

— Нет. У меня есть другое оружие, под стать твоему, — ответил шерифу хриплый голос.

Всадник убрал саблю в ножны, а пистолет в седельную сумку. Повернув коня боком, он спешился. Подождав, пока Алан Паркер уберет пистолет, он легонько шлепнул своего жеребца по крупу и отогнал его в сторону. Затем достал рапиру. В лунном свете ее клинок казался голубым.

Паркер наклонился и вытащил из сапога кинжал. Главное — подойти поближе, и тогда он или выбьет рапиру из рук соперника, или вонзит ему под ребра кинжал.

Ночной всадник обернул плащом руку, соорудив некое подобие щита. Паркер мгновенно понял его тактику. Похоже, перед ним был человек, прекрасно владеющий искусством фехтования. Отметил он и маленькие пистолеты, которые торчали из кобуры на поясе его врага.

Противники скрестили рапиры, и уже через несколько мгновений шериф стал более осторожен. Его выпады легко парировались, а контратаки оказались столь быстрыми, что ему пришлось самому подумать о защите. У него уже не осталось сомнений в недюжинном мастерстве таинственного всадника.

— Что это вы забеспокоились, шериф? — с издевкой спросил хриплый голос.

Алан рассмеялся в ответ, отводя рапиру противника. А затем его кинжал прорезал воздух — ночной всадник с легкостью увернулся.

— Я не знаю тебя, приятель, но скоро увижу твое лицо.

Шериф кинулся вперед, но быстро отступил — шпага противника чуть было не коснулась его бедра.

— Потруднее, чем с Тимми Сиарсом, а? — презрительно фыркнул ночной всадник.

Паркер даже споткнулся.

— Как…

— К кому еще мог отправиться Тимми после моего визита той ночью? Естественно, он первым делом подумал о своем капитане. И эта глупость стоила ему жизни.

Голубой клинок так и мелькал в воздухе, и, несмотря на все усилия Алана Паркера, кончик рапиры ночного всадника все чаще и чаще оказывался в опасной близости от его тела.

Шериф внезапно подумал, что этот человек может убить его в любой момент. На его лице выступил пот, губы задрожали.

— А затем бедняга Бен, — продолжал ночной всадник. — Впрочем, вряд ли он представлял для тебя серьезную угрозу.

Паркер промолчал.

— Интересно, пытался ли Бен спастись? — неумолимо продолжал человек в черном плаще. — Или ты напал на спящего?

По лицу шерифа стекали струйки пота. Впервые в жизни он встретил достойного противника.

— Ты слишком молод для того, чтобы быть главным. За твоей спиной скрывается негодяй покрупнее, которому ты таскаешь каштаны из огня. Лорд Толбот, я думаю.

— Ты уб… ублюдок! — вскричал шериф. — Сражайся как мужчина! Покажи свое лицо!

Внезапно раздался крик, и из темноты на ночного всадника кинулись двое разбойников. Он легко уклонился, сбив обоих с ног, но при этом у него с головы слетел капюшон.

— Ты! — вскричал Алан.

Кристофер Ситон рассмеялся в лицо шерифу:

— Того, кто увидел мое лицо, ждет неминуемая смерть, милорд. Но чуть попозже.

Он шагнул в сторону и сделал выпад. Алан отшатнулся и, споткнувшись о лежащего на земле разбойника, упал. В тишине ночи прозвучал короткий свист, и огромный черный жеребец, вынырнув из темноты, подбежал к хозяину. Кристофер быстро вложил шпагу в ножны и, ухватившись рукой за луку, легко на ходу вскочил в седло.

Шериф с трудом поднялся и, прорычав какое-то ругательство, выхватил из кобуры пистолет. Он выстрелил, но промахнулся. Снова выругавшись, он оглянулся. Один из его товарищей, стоя на коленях, целился в ночного всадника из длинноствольного мушкета. Алан, не церемонясь, выхватил у него оружие и выстрелил.

Кристофер почувствовал сильный удар в правый бок еще до того, как услышал грохот выстрела. Поводья выпали из онемевшей от боли правой руки, и он опасно накренился. К счастью, ему удалось ухватиться левой рукой за гриву лошади и выпрямиться.

Шериф издал торжествующий вопль.

— За ним, идиоты! — закричал он своим людям. — Нельзя позволить ему уйти.

— Вперед, Сарацин, вперед! — понукал Кристофер своего верного коня, хотя каждый его шаг отзывался нестерпимой болью в теле. — Покажи им, на что ты способен. Вперед!

Внезапно рядом просвистела пуля, и Сарацин, всхрапнув, понесся, словно у него выросли крылья.

Дорога перевалила через холм и начала петлять по долине. Кристофер наклонился вперед и подобрал поводья. Когда преследователи на мгновение потеряли его из виду, он направил жеребца в лес. Здесь он, сняв плащ, обмотал его вокруг себя, чтобы кровь не стекала на землю и таким образом не могла выдать его местонахождение.

Увидев, что человек в черном плаще больше не следует за ними, Ирена, натянув поводья, остановила кобылу. Она уже не сомневалась, что в обличье ночного всадника перед ними предстал Кристофер Ситон. Сегодня ночью он вступил в борьбу с бандой убийц, и она видела достаточно, чтобы оправдать его.

Кобыла взбрыкнула, недовольная тем, что стоит на месте, но Ирена лишь рассеянно похлопала ее по шее, не в состоянии решить, что делать дальше. Из-за холмов раздался далекий звук пистолетного выстрела, за которым последовал более глухой разрыв мушкетной пули. Именно он и встревожил Ирену. У Кристофера не было мушкета. Может, вернуться и помочь ему? Или лучше не мешать?

Внезапно ей почудилась какая-то фигура на дороге, но, когда мгновение спустя вышедшая из-за облака луна осветила землю, там никого не было. Ирена подняла голову, прислушиваясь, — за поворотом дороги слышался топот копыт нескольких лошадей.

Ирена с силой ударила пятками в бока кобылы, посылая ее в галоп, и, когда разбойники выскочили на гребень холма, они увидели впереди лишь одинокого всадника. Воздух мгновенно наполнился грохотом выстрелов, но пули летели мимо цели.

Заметив наконец отсутствие сестры, Фэррел осадил коня. Зазвучавшие сзади выстрелы и глухой топот копыт множества лошадей заставили его поспешно отъехать в тень. Намотав поводья на больную руку, здоровой он достал пистолеты и, предупредив сидевшую за его спиной девушку, чтобы она не шевелилась, стал ждать.

Через несколько минут в поле его зрения появилась Ирена. Затем показались ее преследователи. Фэррел поднял пистолет и выстрелил. Разбойники остановились. Отбросив пистолет, Фэррел схватил мушкет. Используя больную руку как опору, он тщательно прицелился. Кажется, попал! Один из преследователей, вскрикнув, покачнулся в седле и, с трудом развернув лошадь, помчался назад. Товарищи тут же последовали его примеру, за исключением шерифа.

— Вернитесь, дураки! Мы потеряем одного или двух, но, держась вместе, легко схватим его! Вернитесь, я приказываю!

Ответом ему послужило грубое ругательство.

— Это ты дурак, если думаешь, что кто-то из нас хочет подставить свою грудь под пули! Сам лови своего ночного всадника!

Фэррел достал второй пистолет. Пуля просвистела прямо над ухом Паркера. Решив, что своя шкура дороже, тот развернул лошадь и поскакал вслед за остальными, уговаривая себя, что умнее будет дождаться более благоприятного момента. Судьба сегодня ночью была к нему неблагосклонна, однако скоро они непременно встретятся.

Ирена смотрела, как последний из разбойников скрылся за холмом. Недолгая радость сменилась тревогой: она по-прежнему не знала, где Кристофер. Может быть, ему нужна помощь?

Оставшийся путь прошел в молчании, пока вдали не показались огни Сакстон-Холла. Ирена остановилась и окликнула брата.

— Отвези девушку в дом, — сказала она. — Эджи поможет ей. Я вернусь через несколько минут.

— Осторожней, — предупредил ее Фэррел. — Где-то неподалеку бродит ночной всадник.

— Присмотри за девушкой, Фэррел! — велела Ирена тоном, не терпящим возражений.

Она подождала, пока брат не скрылся из виду, потом повернула кобылу в сторону леса, к маленькому домику у подножия холма. Свет луны с трудом пробивался сквозь переплетение ветвей, рисуя черный кружевной узор на усыпанной листьями тропе. Через несколько минут она уже была у цели. Ни движения, ни звука, сквозь зашторенные окна не пробивается ни один луч света.

Внезапно из конюшни около домика послышалось тихое ржание. Если Сарацин здесь, то и Кристофер поблизости, с облегчением подумала Ирена. Она спешилась и подошла к конюшне. В темноте не разглядишь, какой масти лошадь, и Ирена взяла с полки на стене конюшни лампу и кремень. Несколько ударов — и вот занялся маленький огонек. Ирена увидела гнедого, на котором обычно ездил Кристофер. Стойло Сарацина пустовало, и это подтверждало ее предположения о личности ночного всадника.

Гнедой внезапно громко заржал и заметался по стойлу. Его поведение могло быть вызвано близостью кобылы, но не исключено, что причиной беспокойства стало приближение к конюшне каких-то людей.

Захватив с собой лампу, Ирена выбежала из конюшни. Маленький огонек отбрасывал неровный круг бледно-оранжевого света, за пределами которого царила темнота. Внезапно ей показалось, что неподалеку мелькнула какая-то тень.

Ирена с опаской шагнула вперед.

— Кристофер, — шепотом позвала она. — Это ты?

Ответом ей была тишина. У Ирены мурашки побежали по коже. Возможно, это совсем не Кристофер. Может быть, он лежит где-то раненный, а за ней следит один из разбойников.

Но страх за Кристофера пересилил. Забыв об опасности, Ирена упрямо пробиралась между деревьями, решив не возвращаться, пока не найдет Кристофера.

Она сделала не более дюжины шагов, когда из темноты на нее надвинулся огромный черный жеребец, на спине которого сидел одетый в черное мужчина.

— О нет! — простонала Ирена. Еще толком не видя его, она по неуверенным движениям догадалась, что Кристофер ранен. В свете лампы его лицо казалось пепельно-серым.

Кристофер с трудом раздвинул губы в улыбке.

— Добрый вечер, ма…

Эти слова стоили ему слишком больших усилий, и мир вокруг него завертелся черной каруселью. Заметив, что он сползает с лошади, Ирена бросилась вперед, на ходу уронив лампу. Она обхватила его руками, но тяжесть была слишком велика, и они вместе осели на землю. На одно долгое, полное ужаса мгновение она, рыдая, прижала его голову к своей груди.

Вскоре, однако, к ней вернулась способность мыслить, и Ирена, поднявшись, взяла лампу. Она поставила ее возле раненого и начала лихорадочно ощупывать его тело, пытаясь найти рану.

Сердце Ирены болезненно сжалось: она увидела выходное отверстие от пули в боку. Паника вновь грозила захлестнуть ее, но Ирена приказала себе успокоиться, зная, что сможет помочь Кристоферу, только если сохранит трезвость ума.

Дрожащими руками она оторвала от нижней юбки несколько полосок ткани. Одну из них она свернула и прижала к ране, чтобы остановить кровь, а из других сделала некое подобие повязки.

Со стороны домика послышался скрип открываемой двери, и Ирена, оглянувшись, увидела на крыльце мужчину с фонарем в руке.

— Это вы, хозяин? — негромко спросил он, тщетно пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте.

— Банди! Банди, помоги мне! — закричала Ирена, узнав его. — Мистера Ситона ранили. Быстрей!

Слуга подбежал к Ирене. Не задавая лишних вопросов, он быстро опустился на колени около лежащего на земле Кристофера, поднял ему веко, внимательно оглядел повязку, которую наложила Ирена, и вскочил.

— Нам лучше отнести его в особняк, где за ним сможет приглядеть Эджи, — встревоженно сказал он. Банди поднял Кристофера на руки и осторожно перекинул через седло. — Я пронесу его через тайный ход, так что никто из слуг не увидит. — Он внимательно посмотрел на Ирену. — Вы пойдете со мной, мэм? Я могу позже вернуться за вашей лошадью.

— Я пойду с тобой, — без малейших колебаний ответила Ирена.

Банди повел Сарацина по направлению к особняку, а Ирена следовала за ним, с тревогой поглядывая на Кристофера. Когда они оказались у двери в потайной ход, Банди переложил раненого себе на плечо. Ирена обогнала их и, высоко подняв фонарь, освещала им путь. Ей показалось, что минула вечность, прежде чем они добрались до старой библиотеки.

— Я посмотрю, нет ли кого в коридоре, — прошептала Ирена и поспешно вышла из комнаты, на ходу поправляя платье и приглаживая волосы. Из комнаты для гостей доносился приглушенный плач, но в коридоре не было ни души. Приоткрыв дверь библиотеки, Ирена махнула рукой Банди.

— Быстрей!

— Позовите Эджи, мэм, — попросил он. — Она знает, что делать, и ей можно доверять.

Спустившись по лестнице в большой холл, Ирена увидела в кресле перед камином Фэррела. Она хотела пройти мимо не останавливаясь, но, заслышав шаги Ирены, Фэррел озадаченно повернулся к ней.

— Как ты вошла? Я ждал тебя, но не слышал, чтобы кто-то подъезжал к парадному входу.

Ирена не собиралась рассказывать ему о подземном ходе, поэтому ответила как можно равнодушнее:

— Наверное, ты отвлекся, разговаривая с девушкой. Кстати, как она себя чувствует?

— Бедняга. Они убили ее отца, и она все время плачет. Эджи только что дала ей бокал пунша и отправила в постель.

Ирена лихорадочно обдумывала, что сказать Фэррелу. Если он обнаружит в Сакстон-Холле Кристофера Ситона, то непременно сообщит об этом шерифу. Похоже, и по этому поводу ей придется обратиться за помощью к Эджи. Брат не должен знать, что творится в доме!

— Тебе тоже не помешает выпить пунша, Фэррел. Он поможет тебе заснуть. Ничто так не освежает человека, как хороший сон, и утром ты предстанешь перед нашей гостьей в самом лучшем виде.

Фэррел покраснел. Девушка и в самом деле произвела на него впечатление. Огромные карие глаза и рыжеватые локоны, обрамлявшие нежный овал, так и стояли у него перед глазами.

— Ее зовут Джулиана Бекер, — пробормотал он. — Ей всего семнадцать.

Ирена притопнула от нетерпения, раздраженная промедлением.

— Если ты не соскучишься в одиночестве, Фэррел, то я прикажу слугам принести к тебе в комнату поднос с едой. Боюсь, сама я слишком расстроена, чтобы есть, и лучше отправлюсь спать. — Последние слова Ирена проговорила на ходу, торопливо удаляясь в сторону кухни.

— Лорд Сакстон вернулся? — крикнул ей вслед Фэррел.

— Не думаю, — ответила Ирена не останавливаясь. — По крайней мере я его не видела.

— Если он вернется, попроси у него от моего имени карету, чтобы утром отвезти мисс Бекер домой. Она живет в Йорке.

— Я уверена, муж не станет возражать. Просто скажи об этом Пейну, а он обо всем позаботится.

К сожалению, па кухне Эджи не было, и Ирена поспешила обратно, вынужденная вновь пройти через холл. На этот раз она не стала останавливаться и ограничилась коротким кивком. Ей было все равно, что подумает Фэррел о ее странном поведении.

Она нашла Эджи в западном крыле, где та помогала устроиться на ночь их молоденькой гостье.

— Мисс Бекер уже заснула, — объявила Эджи, закрывая за собой дверь в комнату для гостей. — Ей повезло, что…

— Эджи, мне нужна твоя помощь, — прервала ее Ирена. — Мистер Ситон ранен, и Банди говорит, что ты можешь нам помочь.

— Что с ним? — с тревогой спросила Эджи, торопясь за своей хозяйкой.

— У него ужасная на вид рана в боку. Пуля прошла навылет, и он потерял много крови.

Эджи не стала терять времени па расспросы. Подобрав юбки, она побежала прямо к двери в спальню лорда Сакстона. Следовавшая за ней Ирена остановилась как вкопанная, но экономка не раздумывая свернула в эту комнату. К еще большему удивлению Ирены, оказалось, что Банди положил Кристофера на хозяйскую кровать. Черная одежда валялась на полу бесформенной грудой, а наготу Кристофера прикрывала только простыня.

Подойдя к кровати, Эджи сорвала самодельную повязку и осмотрела рану. Ирена наблюдала за осмотром на некотором расстоянии и морщилась каждый раз, когда пальцы старой женщины касались окровавленного бока. Кристофер застонал, в забытьи мотая головой, и Ирена прижала руку ко рту, заглушая рыдание. Она не понимала, как сильно любит этого человека, пока не увидела его таким беспомощным.

— Пуля вышла с другой стороны, — наконец сказала Эджи, — но рана чистая. — Она смыла кровь с рук и махнула в сторону камина. — Нужно нагреть воды.

— Может быть, мы перенесем мистера Ситона в другую комнату? — неуверенно предложила Ирена. После того как она прошептала его имя, занимаясь с мужем любовью, она боялась даже представить себе реакцию лорда Сакстона, когда он обнаружит в своей спальне Кристофера Ситона.

Банди посмотрел на экономку, а затем, прокашлявшись, медленно сказал:

— Лорда Сакстона не будет несколько дней, мэм, так что, думаю, можно оставить мистера Ситона здесь. Так безопаснее. Слуги подумают, что хозяин занемог, и успокоятся.

— Но если лорд Сакстон уехал, то почему ты здесь? — недоуменно спросила Ирена. — И где его карета?

— В конюшне, мэм. Я вернулся несколько часов назад. Хозяин пока гостит у друзей, и экипаж ему не нужен.

— Мой брат не любит мистера Ситона, — предупредила Ирена, — и если обнаружит его здесь раненным, то может сообщить об этом шерифу. В подобных обстоятельствах, Эджи, будет разумным предложить ему побольше пунша.

Эджи кивнула.

— Я займусь этим прямо сейчас, мэм. Пожалуйста, приглядите за мистером Ситоном, пока меня не будет. Я должна взять из кухни лекарственные травы и настои.

Банди вышел вместе с экономкой, чтобы принести чайник, оставив Ирену наедине с раненым. Не теряя времени она порвала старую простыню на бинты, затем осторожно обмыла кровь вокруг раны.

Сейчас она уже начала кое-что понимать и, хотя не могла сказать точно, когда зародилась ее любовь, больше не сомневалась, что любит Кристофера Ситона. Но одновременно она питала глубокую привязанность к мужу.

Странно думать одновременно о двух мужчинах, каждого из которых ты любишь по-своему. Кристофер — очаровательный, блестящий, красивый, способный вскружить голову любой женщине. Лорд Сакстон — покрытый шрамами калека, за уродливой внешностью которого скрывается умный и тонко чувствующий человек.

Была ли ее любовь к мужу основана на жалости? Ирена решительно отвергла это предположение. Она жалела Бена, но едва ли любила его. Стюарт Сакстон заставил ее почувствовать себя женщиной. И все же, как ни странно, именно в моменты наибольшей близости с мужем перед ее глазами вставал образ Кристофера. Временами она даже специально касалась шрамов, чтобы напомнить себе, что рядом с ней другой человек. Возможно, ее страсть к янки была так сильна, что его образ и занятия любовью казались ей неразделимыми.

Вернулись Эджи и Банди, и Ирена уступила им место у кровати. Экономка наложила на рану какую-то белую мазь, а потом туго забинтовала.

Ирена обессиленно опустилась в кресло. Она не вняла мольбам слуг, уговаривавших ее пойти к себе в спальню и отдохнуть, твердо объявив, что останется здесь на ночь.

Понимая, что ее не переспорить, Эджи нашла компромиссный вариант.

— Мэм, я пока присмотрю за мистером Ситоном, а вы переоденьтесь и возвращайтесь. — Она указала пальцем на Иренин испачканный костюм для верховой езды. — Вам будет намного уютней в чистом платье и халате.

— Вы уверены?.. — начала Ирена, но замолчала, не в состоянии выразить словами свои страхи.

— С ним все будет хорошо, мэм, — уверила ее экономка. — Он большой, сильный мужчина. Немного отдыха, и будет как новенький.

Сдавшись, Ирена ушла, пообещав, что придет через несколько минут.

Вернувшись, она села в кресло у кровати, где собиралась провести остаток ночи.

Заря уже окрасила розовым небо на востоке, когда Ирену разбудил какой-то шорох. Открыв глаза, она увидела, что Кристофер пришел в себя и смотрит на нее чуть затуманенными глазами.

— Пить, — прохрипел он.

Ирена взяла кружку с водой и, поддерживая его за плечи, поднесла кружку к его губам. Напившись, Кристофер поднял руку и легонько провел пальцами по ее щеке.

— Я люблю тебя, — выдохнул он, затем обессиленно опустился на подушки и закрыл глаза. Смахнув слезы, Ирена в который раз поблагодарила Бога за то, что ее муж уехал.

Кристофер просыпался и снова проваливался в забытье все следующие сутки и окончательно пришел в себя только утром второго дня. Эджи принесла ему крепкого бульона и, подложив под спину подушки, помогла сесть. Объявив, что будет есть без посторонней помощи, Кристофер потягивал бульон из кружки и не отрывал глаз от Ирены. Он не делал попыток казаться равнодушным, что, учитывая присутствие Эджи, очень беспокоило Ирену.

Кристофер снова проспал большую часть дня, просыпаясь только для того, чтобы попить чаю или бульона, который ему приносили Эджи или Ирена. На третий день у него началась лихорадка, и Ирена снова впала в отчаяние, но экономка успокоила ее, сказав, что такое бывает после пулевых ранений. Эджи просила ее обтирать Кристофера холодной водой, чтобы уменьшить жар, почему-то совершенно забыв, что при этом хозяйка увидит обнаженным постороннего мужчину. Надо сказать, это занятие сильно выводило Ирену из состояния душевного равновесия.

Ее взгляд не уставал ласкать широкие плечи, покрытую короткими волосками грудь и плоский живот Кристофера. Держать себя в руках, когда он бодрствовал, было не легче. Он горел в лихорадке, глаза, казалось, не видели окружающего, но его тело мгновенно реагировало на ее близость, и Ирена не могла этого не заметить, скосив глаза на прикрывавшую тело простыню.

Вспыхнув до корней волос, она выбежала в коридор и, ворвавшись к себе в спальню, тут же распахнула окно, надеясь, что холодный воздух остудит ее. Ее тяготило чувство вины, так как в последние дни все ее помыслы сосредоточились на Кристофере.

Когда-то она ненавидела его по причинам, которые считала достаточно вескими, но ненависть мало-помалу исчезла, освободив место любви. И это всепоглощающее чувство пугало ее и угрожало нарушить весь ход ее жизни.

Остаток дня Ирена держалась как можно дальше от покоев лорда, позволив Банди и Эджи самим управляться с больным. К вечеру они сообщили ей, что рана заживает на удивление хорошо и лихорадка спала. Ирена легла, но долго не могла заснуть, молясь, чтобы ее муж побыстрее вернулся и избавил ее своим присутствием от мыслей о Кристофере Ситоне.

Убаюканная теплом, идущим от камина, она наконец закрыла глаза и отдалась воспоминаниям. Образ одетого в черный плащ всадника на вороном жеребце присутствовал во всех встающих перед ее мысленным взором картинах. Внезапно эта черная фигура превратилась в ее мужа, который наклонился, чтобы вытащить ее из ледяных вод реки. Рядом стоял все тот же вороной жеребец, и внезапно кожаная маска оказалась капюшоном.

Вскрикнув, Ирена села. Может, она сошла с ума? Неужели она наделила лицом того, у кого вовсе не было лица? Выдавала ли она желаемое за действительное?

Сейчас она не могла вспомнить человека, который вытащил ее из реки. Тогда ей сказали, что ее спас лорд Сакстон, но Ирене внезапно пришло в голову, что она никогда не видела Стюарта на лошади. Мог ли это быть Кристофер? Кто сидел у огня в тот вечер? Урод? Инвалид? Или отсвет языков пламени искажал обычную человеческую фигуру? Если Кристофер — ночной всадник и именно он спас ее, тогда что же на самом деле скрывается за личиной беззаботного повесы?

Кусочки головоломки никак не соединялись в единый рисунок. Наконец это занятие утомило Ирену, и она провалилась в сон, в котором не было места кошмарам, а только вопросам и сомнениям.