Золотая рыбка

4

— Ой, Габи, прости, только сейчас вспомнил! — спохватился Эндрю. Друзья сидели в кухне. Видя, как молодая женщина устает от съемок, певец вот уже второй день подряд баловал ее всякими лакомствами. Вот и сейчас они ели вкуснейшую красную дыню с тонкими, почти прозрачными ломтиками пармской ветчины. — Тебе тут звонили. Примерно за полчаса до того, как ты пришла. Я сказал, что ты будешь позже.

— А кто звонил? — без особого интереса спросила Габриель.

— Какой-то мужчина. Представился Натаном Форрестом. Сказал, что перезвонит завтра.

В голове у молодой женщины воцарился полнейший сумбур. Натан Форрест звонил ей! Сам! Но зачем? С какой стати? Ведь он больше так и не появился на съемках. А может, в том-то и дело, что съемки закончились? Он просмотрел отснятый материал и остался недоволен ее, Габриель, работой? Ему не понравился ролик?

Впрочем, все это гадание на кофейной гуще. Строго-настрого велев себе сдержать любопытство и не терзаться раньше времени, Габриель провела ужасающий вечер и не менее ужасающее утро, старательно делая вид, будто и не думает о Натане. Правда, судя по тому, как хмыкнул, уходя на репетицию, Эндрю, его она не обманула.

Но до чего же мучительно было коротать день, изнывая в ожидании звонка. Габриель хваталась то за одно, то за другое, зато и переделала кучу мелкой домашней работы, которую все откладывала на потом. Правда, только самой простой — все, что требовало мало-мальской сосредоточенности и вдумчивости, просто падало из рук.

Как назло, у Эндрю сегодня был концерт, а потому вечером вконец изнуренная ожиданием Габриель не могла даже развеяться за дружеской болтовней. Наконец, рассердившись и на противного Форреста, который никак не перезванивает, и на себя — ну кто просил сиднем сидеть в квартире в такой чудесный день? — молодая женщина решила хотя бы остаток вечера посвятить себе, любимой. Надо в кои-то веки и собой заняться. Сделать маску для лица, например.

Разумеется, телефон зазвонил именно тогда, когда Габриель успела развести порошок из пакетика и нанести на лицо толстый слой густой лиловато-розовой массы. Настоящая, уважающая себя женщина, наверное, проигнорировала бы звонки, но Габриель, презирая себя за слабоволие, бросилась к телефону. Только бы не перестал звонить! Только бы не перестал!

Домчавшись до гостиной, откуда доносилось настойчивое треньканье, молодая женщина торопливо схватила трубку.

— Алло!

— Габриель? Это Натан.

Он мог бы и не представляться — она все равно узнала бы этот глубокий, звучный голос. Но вот ведь нахал, даже не назвал фамилии! А может, у нее с десяток знакомых с этим именем? На долю секунды Габриель испытала искушение разыграть непонимание и спросить, какой именно Натан. Но не стала. Наверняка такой мужчина, как он, вполне искушен в подобных «невинных дамских уловках».

— Добрый вечер, — сдержанно произнесла она.

— Я вам не помешал?

Разные бывают игры — и разные правила. Иногда лучше придержать правду при себе, не то будешь выглядеть полной дурочкой. Ни за что в жизни Габриель не призналась бы Натану, что весь день ждала его звонка.

— Да в общем нет. Я… — Она невольно бросила взгляд в зеркало. Видел бы Натан ее сейчас: волосы перевязаны детской ленточкой, чтобы не лезли в глаза, лицо вымазано какой-то липкой пастой ненатурального цвета. Страшилище из фильма ужасов, да и только! Но не говорить же об этом Натану. — Я как раз недавно пришла домой, только успела… — Габриель хотела сказать «раздеться», но подумала, что это прозвучит двусмысленно, и поправилась на «выпить чашку кофе». — Так чем вызван ваш звонок? Вы уже просмотрели отснятый материал?

— Как раз закончил. — И Натан не сдержал довольной улыбки.

Инстинкт не подвел его: Габриель оказалась просто находкой! То, что требовалось для рекламной кампании. Перед глазами у него еще стояли только что просмотренные кадры.

Вот Габриель на картине, что висит на стене современного дома. Тонкая, стройная и невыразимо женственная в старинном льняном платье простого покроя; она идет по лугу к реке с грудой одежды в руках. Изображение оживает. Теперь Габриель и в самом деле идет по нарисованной траве. Каждое движение полно грации и изящества, точно медленный танец, распущенные волосы колышутся за плечами легким облачком. Подойдя к краю картины, она вдруг выпрыгивает из рамы. С легким удивлением оглядывается по сторонам. Васильковые глаза распахнуты от детского наивного любопытства. К груди она по-прежнему прижимает груду предназначенной для стирки одежды. Помедлив несколько секунд, все той же легкой и грациозной походкой Габриель идет в ванную комнату, где — разумеется! — стоит стиральная машина фирмы «Форрест». Далее следует небольшая вставка с текстом про компанию — это неинтересно. И снова Габриель, уже в современной одежде и в современном интерьере.

Незамысловатый, в сущности, видеоряд, но удачно подобранная внешность и пластика актрисы придали ему особенную прелесть — редкостное сочетание чистоты и чувственности.

Во всяком случае, у Натана Форреста внутри все так и напрягалось от желания. Наверняка то же самое будет происходить и со всеми прочими мужчинами, которые посмотрят этот ролик. При этом ничего откровенно вызывающего или сексуального в рекламе не было, так что чувства прекрасной половины человечества тоже не должны были пострадать.

Мысль о том, что совершенно посторонние мужчины будут глазеть на Габриель с вожделением, неожиданно подействовала на Натана как холодный душ. А ведь это, в сущности, неотъемлемая часть ремесла актрисы, напомнил он себе. Но все равно недовольно нахмурился. Однако это не помешало ему набрать ее номер телефона.

— Вышло просто потрясающе.

— Приятно слышать.

Габриель с трудом сдержалась, чтобы не завизжать от восторга, ведь это была ее первое и совершенно случайное выступление на поприще телезвезды. Но Натану знать об этом, разумеется, совсем не обязательно. Перед ним надлежало делать вид, будто ничего иного она и не ждала.

Молодая женщина выдержала паузу, предоставляя собеседнику самому продолжать разговор. Конечно, ей до смерти хотелось снова увидеть Натана. Но чутье подсказывало: этот мужчина не привык иметь дело с женщинами, первыми проявляющими инициативу. Настоящий мужчина предпочитает, чтобы события развивались так, как планирует он сам.

— Я тут подумал, может, мы как-нибудь поужинаем вместе? — спросил он. — Хочется поблагодарить вас за чудесную работу.

Габриель чуть было не поинтересовалась, в обычае ли у него благодарить таким образом за хорошую работу, но сдержалась. Не стоит будить спящих собак. Вдруг он передумает. И она упустит такой чудесный шанс вновь увидеться с ним… разумеется, лишь для того, чтобы получше узнать, что он за человек, ничего личного. Надо же ей будет рассказать Жерару, каким вырос его сын.

— С удовольствием, — промурлыкала она в трубку. — А когда?

До чего смешная вещь, человеческая натура! Непредсказуемая. Столь легко и быстро данное согласие подействовало на Натана как еще один холодный душ. Ну что стоило Габриель хотя бы для вида немного поколебаться? А с другой стороны — вот честная женщина, которая не играет в обычные женские игры, не строит из себя незнамо что. Но почему-то охотник, скрывающийся в глубине души Натана, испытал острое разочарование. Что может быть скучнее легкой добычи?

А женщины всегда были для него легкой добычей. Вот в чем вся беда. Габриель с первой же встречи поразила его именно своей самостоятельностью, независимостью, ершистостью. А на поверку оказалась такой же, как все. Обидно.

— Могу ли я надеяться на то, что завтра вы свободны?

Габриель заметила, что его голос звучит как-то прохладнее — она всегда была чутка к подобным нюансам. И хотя завтрашний вечер у нее действительно был свободен, поспешила сбавить обороты.

— Завтра? Увы, боюсь, нет. — Габриель снова замолчала, предоставляя собеседнику возможность предложить другой день.

Натан беззвучно выдохнул. И то хорошо! Ничто не действует на мужчину так расхолаживающе, как готовность женщины немедленно отложить все дела и мчаться к нему. Хотя есть и не менее тоскливый вариант: когда у женщины просто нет дел и встреч, которые приходилось бы откладывать. Правда, едва ли это справедливо в отношении Габриель — при такой фигуре и таком личике наверняка в ухажерах у нее недостатка нет.

— Послезавтра я на несколько дней уезжаю по делам, — вслух начат прикидывать Натан. — Как насчет пятницы?

Габриель помолчала достаточно долго, чтобы можно было подумать, будто она сверяется с еженедельником, не занят ли уже вечер свиданием с каким-нибудь другим поклонником.

— Ну что ж, пятница, кажется, подходит, — наконец произнесла она самым спокойным тоном, каким только могла.

— Заехать за вами?

К своему ужасу, Габриель ощутила, как от этого совершенно невинного вопроса по спине поползли мурашки, а грудь налилась томительной тяжестью. Должно быть, дело было не в вопросе, а в голосе, каким вопрос был задан, — низком, интимном, чуть более мягком, чем Натан говорил обычно. У Габриель голова пошла кругом. Ну что за наваждение! Меньше всего на свете она хотела увлечься этим мужчиной по-настоящему, но, кажется, к тому все идет.

Да нет же, из последних Сил внушала она себе, нет же! Все дело в том, что пока он представляет для нее тайну, загадку, которую надо разгадать. А все таинственное и загадочное, как известно, обладает необоримой властью над людскими душами. Вот узнает она Натана Форреста поближе, и все станет на свои места.

— Хорошо, заезжайте, — медленно произнесла Габриель и продиктовала адрес.

Втискивая машину на забитую роскошными авто стоянку, Натан не переставал изумляться. Габриель Уайтхорн, оказывается, живет в куда более престижном районе, чем он думал. Сплошь элегантные особняки, много зелени, свежего воздуха, но и не деревня. Жилье здесь стоит баснословных денег, даже чтобы снять скромную квартирку, надо выложить кругленькую сумму.

Выходит, Габриель достигла в своей профессии значительных успехов? Да нет, не похоже. Натан навел справки, но никто в мире кино и театра даже не слышал об актрисе с таким именем и фамилией. Она не играла ни в одной даже самой захудалой пьеске, не снималась ни в одном даже самом незначительном рекламном ролике. Быть может, она манекенщица, решившая попробовать себя на новом поприще? Но фамилия Габриель не мелькала ни на одном мало-мальски значимом показе мод. Сплошная загадка.

Наверное, она все-таки снимает жилье, рассудил молодой человек, поднимаясь по ступенькам. А еще скорее делит квартиру со стайкой подружек, таких же честолюбивых актрисочек, готовых потесниться ради того, чтобы жить в престижном районе. Так часто делают, а уж начинающие актрисы и подавно.

Дверь отворилась. Натан уже открыл рот, чтобы поприветствовать прелестную хозяйку квартиры или на худой конец какую-нибудь из ее подруг, да так и замер на пороге. Перед ним стоял мужчина, и весьма впечатляющей наружности, — высокий, красивый, с умным лицом и романтической каштановой челкой почти до самых бровей. Мужчина показался Натану смутно знакомым, но, лишь порывшись в памяти, он понял, кто это. А поняв, изумился еще сильнее.

Эндрю Лейден! Черт побери! Тот самый Эндрю Лейден. Что он тут делает?

— Мне нужна Габриель Уайтхорн, — обретя дар речи, произнес Натан.

Эндрю улыбнулся.

— Знаю. Она сейчас выйдет. Когда женщина выбирает наряд, приходится нам, мужчинам, запасаться терпением. Заперлась в спальне и крикнула мне, чтобы я открыл. Заходите, выпьете чего-нибудь, — дружески пригласил он.

— Спасибо, — буркнул Натан.

Следуя за Лейденом в гостиную, он никак не мог прийти в себя от потрясения. Как там сказал Эндрю: «заперлась в спальне»? Интересно, это их общая спальня или все-таки только ее? А если общая, то чего ради Габриель согласилась сегодня поужинать с ним, Натаном? Разве что, святая простота, решила, будто это исключительно деловая встреча и он хочет лишь обсудить с ней рабочие моменты съемок?

Он сам поразился тому, какое раздражение охватило его при мысли, что Габриель «занята». Какое… какое разочарование?!

Квартира оказалась большой и роскошной, но теперь Натан уже не удивлялся этому. Да и чему удивляться, если квартира принадлежит Эндрю Лейдену? Судя по стоимости билетов на концерты этого популярного певца, он может позволить себе и не такие расходы.

— Чего вам налить? — по-хозяйски спросил Эндрю.

— Спасибо, я за рулем.

— Тогда, может, чего-нибудь совсем слабого? Коктейль?

Натан усилием воли заставлял себя не забывать о приличиях. Вот уж чего ему сейчас совсем не хотелось, так это светски беседовать с Лейденом. Сейчас тот явно находился в более выигрышном положении, а Натан привык всегда выигрывать сам.

— Нет-нет, спасибо. Я просто подожду Габриель, — решительно произнес он, растягивая губы в неискренней улыбке.

— Что ж, тогда, пожалуй, пойду и потороплю ее.

Певец скрылся за дверью. Натан посмотрел ему вслед. Вот ведь забавно повстречаться с известным человеком: в сущности, ты его совсем не знаешь, а кажется, будто вы давно знакомы.

— Габи! — раздалось за дверью.

Молодая женщина щелкнула замком и выглянула в коридор.

— А, Эндрю. Заходи. Ну, как я выгляжу? Ничего?

— Ничего? Да ты выглядишь великолепно! Закачаешься! Одного не пойму: стоит ли тратить столько усилий на мужчину, который даже выпить коктейля не хочет, только стоит и хмурится.

— Стоит и хмурится? — Габриель нервно покосилась на часы. — И почему? Я ведь задержалась всего на несколько минут.

Эндрю небрежно пожал плечами.

— Может, из-за меня? — самодовольно предположил он. — Ты ведь знаешь, как твои поклонники на меня реагируют.

Что правда, то правда. Кавалеры Габриель обычно изрядно напрягались, увидев в ее квартире знаменитого исполнителя джазовых песен.

— Он вовсе не поклонник, — не слишком убедительно запротестовала молодая женщина.

— Ладно, поклонник он или нет, а заставлять его томиться в гостиной совсем ни к чему, — заявил Эндрю. — И так хороша, нечего добиваться большего совершенства. Тем более, — не удержался он от ехидства, — если у вас чисто деловая встреча. А я, пожалуй, пойду к себе, незачем портить бедняге настроение еще больше.

Эндрю исчез. Дрожащими руками взяв со стула сумочку, Габриель бросила последний неуверенный взгляд в зеркало. Правильно ли она выбрала платье? Вообще-то все друзья — и Эндрю первый — в один голос твердили, что оно необыкновенно идет к ее глазам, но эти разрезы… Не подумает ли Натан, будто она пытается соблазнить его? И не слишком ли велик вырез? Правда, такая изящная линия получается, но все же… Все же Натан ждет в гостиной и не следует злоупотреблять его терпением.

Должно быть, он услышал ее шаги, потому что, когда она появилась на пороге комнаты, как раз поворачивался от окна к двери. Габриель показалось, что при виде нее в лице у него что-то неуловимо изменилось, словно дрогнуло. А может, она всего лишь приписала ему то, что испытала сама, снова увидев перед собой это воплощение мужественной красоты. В Натане не было ничего от плейбоя, каким порой выглядел Эндрю, нет, все в нем выдавало породу, аристократизм. Габриель просто диву давалась, как это никто до сих пор еще не заметил столь очевидного факта.

Элегантный жемчужно-серый костюм сидел на Форресте как влитой, на запястье поблескивали часы известной и дорогой фирмы. Но даже в отрепьях он все равно казался бы наследником знатного рода. Кем, с особенной остротой осознала Габи, он и являлся.

— Добрый вечер, Натан, — поздоровалась она, удивляясь, что может говорить спокойно.

А вот у Натана в первый момент сдавило горло. До чего же она была хороша! Шелковое платье золотистого цвета струилось, плотно облегая фигуру сверху и волной спадая почти до полу. Не женщина, а золотая рыбка. Но нет, все-таки женщина, потому что в разрезе проглядывали очертания стройной ножки, а довольно глубокое декольте обнажало гладкую белоснежную кожу и соблазнительную ложбинку у начала груди.

Прелестное лицо отражало одновременно и волнение, и предвкушение встречи, и почему-то — во всяком случае, так показалось Натану — легкий испуг. Габриель замерла в дверях, точно все та же золотая рыбка у зеркальной поверхности воды, готовая даже от легкой тени безобидного облачка моментально скрыться в темной глубине пруда.

Сам не знаю почему, Натан нарушил одно из непреложнейших своих правил: сказал не то, что надлежало сказать, а первое, что пришло в голову. А голова у него сейчас была занята одной-единственной навязчивой мыслью.

— Почему вы не предупредили меня, что живете с Эндрю Лейденом? — выпалил он.

Ничего себе начало разговора! Сказать, что Габриель удивилась, — значило ничего не сказать.

— А с какой стати я должна была вас предупреждать? Да я и не живу с ним. Мы делим эту квартиру.

Уже кое-что. Натан почувствовал, как напряжение понемногу начинает оставлять его. Когда женщина говорит, что делит с кем-то квартиру, но не живет, обычно это надо понимать в том смысле, что постели у них все-таки разные. Обычно — но не всегда.

— Однако вам повезло, — довольно сухо заметил Натан.

— А может, это ему повезло? — с легкой улыбкой возразила Габриель.

— Подозреваю, подавляющее большинство женского населения Соединенных Штатов готово отдать что угодно, лишь бы оказаться на вашем месте.

— Должно быть, поэтому он живет в одной квартире именно со мной. Дело в том, что я отношусь к счастливому меньшинству. Мне все равно, как он выглядит, главное — что человек очень хороший.

Тоже фраза из тех, которые можно понимать и так и этак. Натан скривил губы. Он не привык испытывать столь вульгарное чувство, как ревность, и очень тяготился незнакомыми ощущениями.

С усилием оторвав взгляд от лица молодой женщины, он оглядел гостиную, вся обстановка которой говорила о хорошем вкусе… и о вложенных в квартиру немалых средствах.

— Однако у него неплохая квартира.

Габриель уже готова была возмущенно заявить, что квартира принадлежит не Эндрю Лейдену, а ей. С какой стати Натан решил, будто она живет за счет Эндрю? Хотя вполне понятно с какой, только от этого сделанное им умозаключение не выглядит менее оскорбительно. Но скажи она, что это не так, чего доброго, придется вдаваться в подробности, а это чревато всяческими осложнениями. Вдруг Натан заинтересуется ее тетей и, главное, мужем тети?

Правда состояла в том, что квартиру подарил ей не кто иной, как барон де Руивьен. И деньги на обстановку дал тоже он. После женитьбы на Делии он сказал, что хочет хотя бы отчасти скрасить Габриель разлуку с любимой и единственной родственницей.

Наверное, не стоило принимать столь дорогой подарок, но Габриель фактически поставили перед фактом. Уже в аэропорту, улетая с женой в свадебное путешествие, Жерар вручил Габриель плотно запечатанный конверт. Она едва не упала в обморок от потрясения, когда распечатала его, вернувшись домой.

Нет, решительно незачем посвящать Форреста в такие детали.

— Да, здесь очень мило, — светски согласилась она. — С этим мне действительно повезло.

Натан лишь покачал головой, глядя на собеседницу. Да уж, необычная женщина. Любая другая на ее месте постаралась бы придать себе веса, похваставшись столь близким знакомством со знаменитостью, Габриель же словно не видела в этом ничего особенного. Необычное всегда влекло Натана, вот и сейчас пульс у него участился, хотя, казалось бы, больше было уже некуда.

— Может, пойдем? — предложил он. — Машина у входа.

— Хорошо. — Вот теперь голос Габриель чуть дрогнул, подводя свою владелицу. Одно дело — беседовать с Натаном здесь, на ее территории, где в соседней комнате сидит Эндрю, а совсем другое — отправиться навстречу неизвестности.

Смешно, конечно: не съест же он ее. И не в дикие джунгли они собрались, а всего-навсего в ресторан поужинать. Габриель прекрасно понимала это, но не могла не нервничать. Скоро, очень скоро она останется наедине с этим волнующим и привлекательным мужчиной. Будет разговаривать с ним, сидеть за одним столом, обмениваться ничего не значащими фразами. И все это время будет знать — знать тайну его происхождения.

Занятая своими размышлениями Габриель села на переднее сиденье большой и роскошной, как и следовало ожидать, машины Натана Форреста и, естественно, не заметила, что за ней наблюдают.

Слегка пританцовывая в такт музыке, звучащей в наушниках, Эндрю стоял у окна. Он никогда не позволял себе подсматривать за приятельницей, но сегодня не смог удержаться. Этот очередной поклонник Габриель чем-то заинтересовал его. Вот ведь как интересно бывает, думал певец, видишь человека первый раз в жизни, а впечатление такое, будто давно с ним знаком.